Полночь в 1927

      Опустошив бокал огневиски жадными глотками, Серафина Пиквери со стуком поставила его на стол темного дерева и молча подошла к горящему камину, который разгонял полутьму комнаты теплым колеблющимся светом. Хотя в кабинете Грейвса в особняке было достаточно тепло, женщина нервно куталась в шаль. Она постояла некоторое время, глядя на пламя, и обернулась к Грейвсу, который развалился в своем стуле, варварски закинув ноги в дорогих ботинках прямо на рабочий стол. Он молча вертел рукой стоящий на столе бокал, гоняя пальцами по столешнице и закручивая остатки янтарной жидкости водоворотом. Казалось, что он сосредоточил на этом процессе все свое внимание, лишь бы не встречаться с ней взглядом.       Не получив ответной реакции, она обернулась к Гермионе. Та, с по обыкновению растрепанными каштановыми волосами, сидела в напряженной позе на диване перед камином, зажав в руках собственный бокал. Помедлив пару секунд, Пиквери все-таки спросила:       — Повтори, пожалуйста, еще раз, что только что сказала?       — Мы заключили сделку с Гриндевальдом, — послушно начала Гермиона. — Он требует в обмен на вашу жизнь магический артефакт. Тот входит в легендарную тройку под названием «Дары смерти», остальные два Дара у него уже есть. Получив весь комплект, по легенде, он станет так называемым Повелителем смерти, — выдавив это из себя, она неосознанно еще сильнее сжалась на диване.       — Да, я поняла все слова по отдельности, но общий смысл ускользает. Давай поподробней про последнюю часть — что значит «Повелитель смерти»? — нахмурилась Пиквери.       — В легенде о Дарах Смерти говорится о том, что Смерть наделила трех братьев своими Дарами, способными повергнуть ее — непобедимой в бою Бузинная Палочка, Воскрешающим камнем, который может вернуть умерших, и Мантией-невидимкой, способной укрыть от самой Смерти, — она начала медленно, потом постепенно ускорилась: — Поскольку этой истории уже около семисот лет, то истинность ее происхождения подтвердить невозможно. Я считаю, что Дары Смерти — это просто могущественные артефакты, созданные выдающимися волшебниками братьями Певереллами, и не имеют ничего общего к победе над смертью и чему-то подобному… — под конец она уже быстро бормотала себе под нос.       — Но если это правда? — перебила Серафина. — Что будет, если собрать все три артефакта?       — Только одному человеку в истории удавалось это сделать, и то на короткий срок…       — И? Какой был эффект?       — Нельзя сказать с уверенностью. Там было столько магии в тот момент — магия крови, магия жертвы, что угодно могло повлиять… — неуверенно протянула Гермиона.       — На что? Что произошло? — с нажимом спросила Пиквери.       — Он… В общем… Случилось так, что последовавшая за этим Авада его не убила. Но не факт, что это произошло из-за Даров, проверять еще раз, стабильный ли эффект, мы не стали, — едко закончила Гермиона и подняла колючий взгляд на женщину. Грейвс в кресле тихо хмыкнул и опрокинул в себя остатки жидкости из бокала.       — То есть, есть шанс, что Гриндевальд станет неубиваемым? — Серафина обернулась на него, сверля сердитым взглядом. — И ты на это согласился, Персиваль?       — А эта сука и так неубиваема и непотопляема, — беспечно пожал плечами он. — Какая, к черту, разница? Зато ты будешь жить, — взмахом руки призвал к себе бутылку огневиски и снова наполнил бокал. Он явно пытался напиться, совершенно спокойно и планомерно. — А с ним мы как-нибудь найдем способ справиться. Пускай и не сейчас.       — Это всего лишь легенда, — попыталась протестовать Гермиона. — И, чисто теоретически, Гриндевальда необязательно убивать, чтобы победить его.       Грейвс предупредительно посмотрел на нее перед тем, как отправить в себя следующую порцию огневиски.       — Твоя подружка, оказывается, полна сюрпризов, — смерила его ехидным взглядом Серафина. — Из всех женщин мира ты выбрал именно ту, что знает, как сделать Гриндевальда бессмертным. Тебя просто притягивают трудности и неприятности, да, Перси?       — Да. Я же рядом с тобой, — он саркастично отсалютовал бокалом. Она только фыркнула на эту подколку.       — Давайте решать проблемы по порядку, — предложил здравую мысль Грейвс. — Сначала надо добыть эту мантию, а потом уже можно размышлять и рассуждать, отдавать ее или нет. Хотя, на мой взгляд, выбора у нас особо нет. А уже после этого будем думать, что делать дальше. У кого Мантия сейчас, Миа?       — Мантия перешла в род Поттеров, когда род Игнотуса Певерелла прервался по мужской линии. Сейчас, скорее всего, у Флимонта Поттера. Ему должно быть… Тринадцать, — прикинула Гермиона, выполняя подсчеты в уме. — Он учится в Хогвартсе.       — Ну вот, — демонстративно развел руками Грейвс, махнув при этом бокалом так, что виски чуть не выплеснулся. — Никаких проблем. Съездим в Хогвартс, заберем у парня мантию.       — Так он и отдал нам фамильную реликвию, — вздохнула Гермиона. — Нужно продумать, с какой стороны к нему подойти. Возможно, удастся обменять ее на что-нибудь столь же ценное. И надо еще найти не вызывающий подозрений способ попасть в замок.       — И что же мы противопоставим Гриндевальду, когда он будет обладать настолько мощными артефактами, что станет так называемым Повелителем смерти? — риторически поинтересовалась Пиквери.       — Вообще-то… — Гермиона прочистила горло. — Вообще-то у меня есть одна идея.       Пиквери и Грейвс выслушали ее речь не перебивая, и на какое-то время кабинет погрузился в тишину, сопровождающуюся только потрескиванием дров в камине.       — Ты уверена, что это нам поможет? — нарушил молчание Грейвс.       — Не узнаем, пока не попробуем. Все равно у нас особо не из чего выбирать, правда? — Гермиона с надеждой подняла на него глаза, блестящие в полутьме то ли он бликов камина, то ли от высказанной вслух безумной идеи.       — Если ты права… — Серафина на секунду задумалась. — Сможем ли мы совладать с такой силой?       — Кто, если не вы двое? — ответила вопросом на вопрос Гермиона.       — Кто, если не мы трое, — поправил ее Грейвс, допивая свой виски.       Следующие два дня заняла подготовка. Грейвс рассылал официальные письма, занимался организацией поездки в Англию и посещения Хогвартса. Гермиона готовила магические предметы, которые должны заинтересовать мальчика настолько, чтобы он согласился обменять мантию. Предстоящая встреча с молодым дедом Гарри Поттера ее нервировала. Она и так уже изменила прошлое до неузнаваемости, нужно попытаться хоть как-то минимизировать ущерб.       — Гонт, ну ты смотри, какую крупную птицу мы вчера задержали! Целый торговец запрещенными артефактами. Я сам спеленал, да так ловко! — пытался развлечь ее Джексон, но она только раздражалась, поскольку при его приближении к рабочему месту приходилось скидывать со стола на колени книгу заклинаний. — Что там у тебя? — он попытался выхватить со стола пергамент перед Гермионой, но она успела перехватить его другой рукой и отвести от наглеца подальше.       Мантию-невидимку из семьи Поттеров забирать насовсем определенно было нельзя, она не могла так поступить с Гарри. Нужно просто заменить ту самую мантию на другую. Гермиона долго вспоминала, какими свойствами обладала мантия ее друга, и выписывала нужные заклинания. Неизнашиваемая ткань, неподвластность манящим чарам, невозможно порвать заклинаниями или повредить каким-либо другим способом. Целый день у нее заняло найти подходящие чары и придумать, как их подпитывать, чтобы они не пропадали со временем. Вечером она сходила на Пять-с-половиной авеню и за совершенно нескромные деньги, которыми обеспечивал Грейвс, купила мантию из шерсти демимаски, волшебного существа со способностью к камуфлированию. В отличие от дезиллюминационных чар, магия с такой мантии не сойдет со временем. Гермиона даже рискнула немного прогуляться со стаканом глинтвейна в руке и осмотреться в центре магического Нью-Йорка — после сделки с Гриндевальдом можно было не опасаться, что он или его люди будут пытаться ее захватить, по крайней мере до получения мантии.       Пока она накладывала защитные чары на мантию в своем кабинете в особняке, разложив ту на столе, заглянул Грейвс и кинул поверх ткани один из своих зачарованных перстней. Ухмыльнулся:       — Ни один мальчишка не устоит.       Когда он объяснил действие перстня, Гермиона подозрительно на него уставилась. Потом возмущенно вздохнула и швырнула в хохочущего мужчину лежащим рядом пергаментом.       — Я, конечно, уже поняла, что ты был тем еще хулиганом в молодости, но это… Это слишком, Персиваль Грейвс!       Гермиона негодующе сверлила его взглядом. Сдула упавшую на глаза прядку волос, выбившуюся из пучка. Грейвс подошел вплотную и захватил ее лицо ладонями, все еще смеясь.       — Давай, сними десять баллов с Вампуса*, моя правильная девочка.       Злиться на него дальше, когда его губы так нежно прижимались к ее, было уже совершенно невозможно.       Выходные ушли на зачаровывание еще одного предмета на обмен, перед которым не устоит ни один мальчишка. Для этого Гермионе пришлось поработать с омутом памяти, восстанавливая детали, но в конечном итоге результат вышел даже лучше, чем она ожидала.       В понедельник они с Грейвсом стояли перед залом перемещений в отделе международного сотрудничества. Гермиона накинула на голову капюшон дорожной мантии, захваченной еще из своего времени. Под нее она надела длинное закрытое платье — в Англии девушки одевались более консервативно, чем в Америке. Грейвс, по американскому обыкновению игнорирующий дресс-код британского магического сообщества, остался в привычном черном шерстяном пальто поверх костюма.       Дождавшись времени по расписанию, они зашли в зал и коснулись портала — серебряной чаши.       — Какой чистенький и симпатичный, — вздохнула Гермиона.       — Не будут же официальные лица из верхушек министерства путешествовать, вцепившись в грязный ботинок, — усмехнулся Грейвс. — Они не видели, что приходилось зачаровывать мне за мою жизнь. Но не все столь же непритязательны, как авроры.       Не успел он договорить, как Гермиона почувствовала, что портал дернул их, подцепив ржавым крюком за живот, заставил задохнуться. Несколько секунд тошнотворного мелькания образов перед глазами, звуков, давящих на уши, потери ориентации и кувыркания в пространстве, и они приземлились на черный мраморный пол посреди другого зала. Грейвс, успевший сгруппироваться, быстро пришел в себя и помог ей подняться. Гермиона нервно поправила сбившийся капюшон — светить лицом в Министерстве Магии Англии совершенно не стоило.       — Ничуть не лучше старого башмака, — раздраженно выплюнула она.       На выходе из зала в коридоре их встретил высокий худой волшебник с узким суровым лицом.       — Здравствуйте, мистер Скамандер, — поприветствовал его Грейвс.       — Мистер Грейвс. Решил вас встретить.       Мужчины обменялись рукопожатиями, по Гермионе человек с такой знакомой фамилией только мазнул взглядом, но лишних вопросов задавать не стал, раз Грейвс ее не представил сам. На фотографии магозоолога Ньюта Скамандера, которые Гермиона видела в газетах, он был похож, но отдаленно. Видимо, родственник, решила она. Молча последовала за мужчинами, которые двинулись по коридору к лифтам и сразу же начавшими обсуждать какие-то рабочие вопросы.       Министерство за эти годы, казалось, совсем не изменилось, словно застыв во времени. Только на табличках на дверях выбиты незнакомые фамилии. А некоторые, наоборот, слишком знакомые, в частности по учебнику истории. Гермиона, задумавшись, чуть было не нажала в лифте кнопку нужного этажа сама, но вовремя остановилась и сделала вид, что подняла руку, чтобы поправить мантию.       Скамандер вывел их в атриум, к каминам, где распрощался и четкой военной походкой направился обратно.       — Тесеус Скамандер, аврор, — прокомментировал Грейвс, глядя на удаляющуюся спину. — Мы периодически взаимодействуем по вопросам международного сотрудничества, связанным в последнее время в основном с Гриндевальдом. Ладно, это все лирика, куда нам надо? — кивнул на камин.       — Хогсмид, паб «Три метлы».       Через минуту он вышел из камина вслед за Гермионой, которая ностальгически оглядывала знакомое помещение с оленьими рогами над камином — тех было гораздо меньше, чем в ее время — и множеством небольших столиков из темного дерева.       — Удивительно, что магические места почти не меняются со временем, — вздохнула она.       — Британцы — те еще консерваторы, — пожал плечами Грейвс. — МАКУСА переезжала уже пять раз за свою историю. А в этой стране почти ничего не меняется.       Они вышли на улицу и пошли в сторону замка. К удивлению Гермионы, на окраине деревни стояла карета, запряженная фестралами.       — Неужели это для нас? — удивилась она.       — Ты думала, директор Диппет заставит высокопоставленного гостя из американского министерства топать пешком? — усмехнулся Грейвс. Он осторожно приблизился, обходя черных коней по широкому кругу и задумчиво разглядывая перепончатые крылья. — Впервые вижу их так близко.       — Повезло тебе. Я на них даже летала. Правда, тогда я их, к счастью, еще не могла видеть, — Гермиона первая залезла в карету и наконец скинула капюшон. — Давай повторим план еще раз, — обратилась она к севшему рядом Грейвсу, когда повозка тронулась.       — Я встречаюсь с директором Диппетом и опрашиваю профессора Дамблдора как свидетеля, связанного с делом Гриндевальда. Пока я их отвлекаю, ты в это время ищешь мальчишку Поттера в замке и договариваешься с ним.       — Только будь осторожен с Дамблдором, он уже очень сильный маг и весьма хорош в легилименции… — встревоженно начала она, но Грейвс перебил.       — Ты уже говорила. Неоднократно. Могу тебя уверить, я тоже сильный маг, если ты еще не заметила, и сведущ в окклюменции, — мягко улыбнулся он, захватив Гермиону за подбородок, и заглянул в глаза. Почувствовав нарочитое прикосновение к разуму, она вздохнула и отстранилась. Затем встрепенулась от внезапно пришедшей в голову мысли:       — Мерлин! А если кто-то спросит меня, кто я такая, я же не смогу ответить «Меропа Гонт», она, может, училась здесь, тогда профессора ее наверняка помнят!       — Не волнуйся, у меня есть идея, как тебя представить, — спокойно ответил Грейвс. Под вопросительным взглядом Гермионы он снял фамильное кольцо с порталом со своего левого мизинца и надел на безымянный палец. Перстень на секунду мигнул и изменил размер. — Ты моя жена, Миа Грейвс, переехала из Англии в Америку в детстве. А ты… — он на секунду замолк, взглянув на ее левую руку, — лучше надень перчатки.       Гермиона только ошарашенно на него смотрела, не в силах ничего сказать. Наконец смогла совладать с собой:       — Тебе не кажется, что это так не делается, Грейвс?! Это уже слишком! — возмутилась она, яростно ударив его ладонью по плечу.       — Что? Слишком быстро? Мне казалось, мы уже достаточно близко знакомы, — он деланно изобразил удивление, подняв брови. — Если хочешь, можем начать с начала: ты выйдешь за меня?       — Шутки у тебя дурацкие, — раздраженно буркнула Гермиона и достала из бездонной сумочки перчатки. Грейвс откровенно потешался над ее реакцией. Из-за поворота появился замок, и он заинтересованно уставился в окно, рассматривая многочисленные острые шпили и башенки, возвышающиеся над скалой. Гермиона, надев перчатки, тоже оглядела приближающийся Хогвартс с ностальгией в глазах. За семьдесят лет замок практически не изменился и сейчас выглядел почти так, как она его помнила.       Карета остановилась у входа со стороны Трансфигурационного дворика. Пока они добирались, уже почти настало обеденное время, но занятие еще не закончилось, и внутренний двор, который пересекли Гермиона с Грейвсом, был пуст. Когда они подошли к массивной двери замка, та открылась. Им навстречу вышел высокий худой старец в длинной фиолетовой мантии. Гермиона тут же опознала в нем директора Диппета. Он выглядел еще старше, чем на портретах в Хогвартсе ее времени, но длинные седые волосы до плеч и аккуратная клиновидная бородка были вполне узнаваемы.       — Директор Диппет, рад познакомиться лично, — Грейвс протянул руку и осторожно пожал худую ладонь старика. — Я — директор Департамента Магического Правопорядка МАКУСА, Персиваль Грейвс. Это — моя жена, Миа Грейвс.       — Очень приятно, — старец внезапно ловко наклонился и изящно поцеловал воздух над перчаткой Гермионы.       — Жаль, что встреча проходит по такому поводу, — Грейвс изобразил сочувственный вид.       — Да, но куда деваться, этот Гриндевальд теперь везде и всюду, — вздохнул Диппет, заводя гостей в замок. — Профессор Дамблдор сейчас закончит занятие, и мы сможем вместе пройти в мой кабинет, побеседовать.       — Благодарю вас за содействие, — кивнул Грейвс. — Моя жена всегда мечтала увидеть Хогвартс, она уехала из Англии в детстве. Вы не против, если она не будет присутствовать при наших скучных разговорах, а прогуляется по замку и осмотрит достопримечательности, пока мы занимаемся рабочими делами?       — Само собой, мистер Грейвс. Если вы заплутаете, миссис, спросите, как пройти к кабинету директора, ученики вам всегда подскажут. Пароль — «Ванильные тянучки».       — Не беспокойтесь, если что, я всегда найду ее, где бы она ни была. Удачной прогулки, дорогая.       Грейвс и Диппет развернулись и двинулись в сторону класса Трансфигурации, оставив Гермиону одну. Она машинально коснулась груди, проверяя, что зачарованная подвеска с рубином на месте, и отошла в сторону к окну, достала из сумочки пергамент. «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость», — произнесла, коснувшись кончиком палочки карты Мародеров собственного изготовления, над которой работала все выходные, восстанавливая в памяти план Хогвартса и многочисленные поисковые чары.       К облегчению, карта, оказавшись в Англии, заработала как надо и отобразила многочисленные точки-людей с подписями. Пока она изучала зачарованный пергамент, занятие закончилось, и точки с именами «Армандо Диппет», «Альбус Дамблдор» и «Персиваль Грейвс» двинулись от кабинета Трансфигурации в сторону офиса директора. Точку «Флимонт Поттер» она нашла рядом с Большим Залом. Мальчик шел на обед. Сложив пергамент, Гермиона тоже двинулась к Большому Залу по пути, который она, казалось, могла бы пройти и с закрытыми глазами.       Коридоры заполонили шумные студенты — кто спешил на обед, кто в библиотеку, кто еще по каким-то важным студенческим делам. Пока взгляд скользил по движущимся портретам, тканевым гобеленам и расставленным вдоль коридоров доспехам, к горлу подступил комок. Гермиона проморгалась, отогнав непрошенные слезы. Кто же знал, насколько тяжело будет возвращаться домой, туда, где был знаком каждый кирпичик, где она всегда чувствовала себя на своем месте и защищенной. Туда, где она провела столько счастливых лет.       Спустившись по движущимся лестницам, Гермиона вошла через распахнутые массивные двери в Большой Зал. Ученики поглощали пищу, весело обмениваясь шутками и новостями. Слизеринцы за своим столом изображали аристократов, переговаривались тише; гриффиндорцы же по обыкновению дурачились — абсолютно ничего не менялось в этом замке и в его традициях.       В зале было натоплено, Гермиона расстегнула мантию и сняла перчатки, засунув их в сумку. Сверившись с картой, она двинулась вдоль гриффиндорского стола, но вскоре заметила до боли знакомую черную макушку с растрепанными волосами и убрала излишнюю теперь карту. Она прошлась позади худенького мальчика, который рассеянно закидывал в себя обед. Одновременно изучал страницу учебника зельеварения. Она опустилась на соседнее пустое место. С другой стороны рыжий мальчишка яростно втолковывал что-то про квиддич, но он только рассеянно кивал не в такт, погрузившись в учебник.       — Флимонт Поттер? — привлекла внимание мальчика Гермиона. Карие глаза оторвались от книги и удивленно уставились на нее. — Меня зовут Миа. Можем мы поговорить наедине?       Мальчик был просто потрясающе похож на Гарри, разве что черты лица пожестче и глаза карие. Пару секунд он рассматривал неожиданную собеседницу, потом кивнул рыжему другу:       — Игнатиус, спроси у МакМиллана, что он думает по поводу этого матча.       — Да, точно! — встрепенулся рыжеволосый и, подхватив тарелку, ушел куда-то вдоль стола.       Гермиона наложила заглушающие чары вокруг них. Мальчик внимательно наблюдал за ее манипуляциями, а его глаза загорелись интересом.       — Флимонт, мы с тобой незнакомы, но я отдаленно знаю твоих родственников, — начала она, аккуратно подбирая слова. — И у меня есть к тебе деловое предложение. Я понимаю, что это может быть несколько неожиданно. Но у тебя есть одна вещь, которая может помочь моей подруге и спасти ее от смерти.       Это было даже забавно с какой-то стороны, подумала Гермиона. Дар смерти должен был действительно укрыть от смерти Серафину.       Мальчик нахмурился, пытаясь понять, о чем речь. Гермиона неосознанно наклонилась ближе к нему, понизив голос, хотя в этом и не было нужды благодаря заглушающим чарам.       — Я говорю о твоей мантии-невидимке.       Понимание проскользнуло в глазах Поттера, но отвечать он не торопился, раздумывая. Гермионе этого было достаточно, чтобы понять — мантия действительно у него.       — Я понимаю, насколько это дорогая и ценная для тебя вещь и не прошу отдать ее мне или продать. Я хочу обменять ее у тебя, на такую же мантию. Обещаю, она ничуть не хуже твоей по свойствам. Я лично ее зачаровывала, она точно так же будет устойчива к износу, неподвластна режущим заклятиям и манящим чарам. И послужит еще и твоим внукам и правнукам.       Мальчик удивленно уставился на Гермиону.       — Откуда вы…       — Скажем так, мне довелось подержать твою мантию в руках пару раз, когда она не была твоей, — туманно ответила она. — И я постаралась максимально воспроизвести ее, — Гермиона аккуратно достала сверток из сумки и протянула Флимонту, закрывая мантию спиной от взглядов с прохода.       — Похожа, — он пропустил серебристую ткань сквозь пальцы и посмотрел, как рука исчезает. — Если ваша мантия так похожа, почему вы ее не отдадите своей подруге? — подозрительно прищурился Поттер. Ума ему было не занимать.       — К сожалению, нужна именно твоя мантия. Для тебя разницы не будет, а вот для нее — да… Я понимаю, что предложение поменять одну мантию на другую выглядит странно, так что у меня есть еще кое-что, что я отдам тебе в придачу к мантии.       Гермиона аккуратно вытащила из сумки пустой пергамент и положила перед мальчиком. Флимонт непонимающе уставился на него.       — Торжественно клянусь, что замышляю только шалость, — она коснулась пергамента кончиком палочки, и тот ожил.       — Карта Мародеров? — прочитал название Флимонт. — А кто такие Мародеры?       — Ты с друзьями, если хочешь. Может, ими будут твои дети, — задумчиво улыбнулась Гермиона. Скажи ей кто-нибудь в детстве, что карту Мародеров, доставшуюся Гарри от близнецов, и им — от Джеймса Поттера, создала она сама — она бы покрутила пальцем у виска. Но, похоже, все так и было. Или будет. Мальчик зашуршал пергаментом, потом возбужденно вскрикнул:       — Это же… Диппет! У себя в кабинете! И Дамблдор с ним!       — Да. Эта карта показывает Хогвартс и всех, кто в нем есть. А также — секретные проходы, в том числе в Хогсмид, — подмигнула мальчику Гермиона. Ей не очень нравилось, что она фактически поощряет нарушение школьных правил, но куда теперь деваться. — Когда закончишь, надо сказать «Шалость удалась» и все пропадет. Ну как тебе?       — Потрясающе! — восторженно выдохнул он. — Вот только… Мантия вроде как фамильная реликвия, — неуверенно протянул, с сомнением рассматривая волшебную карту. — Не знаю, могу ли я ее обменять…       — Хорошо. У меня есть еще кое-что, — вздохнула Гермиона и вытащила из сумки кольцо Грейвса с массивным темно-синим камнем — авантюрином. — Надень и поверни камень.       Флимонт, подозрительно посмотрев на Гермиону, все-таки взял кольцо и после некоторых раздумий надел на палец, справедливо решив, что не устроит же ему какую-то гадость симпатичная незнакомка прямо посреди Большого Зала.       — А теперь посмотри на стену.       — Вот это да! — вздохнул мальчик. — Я вижу сквозь стену! Нужно только сфокусировать глаза. Это же можно найти все скрытые проходы в замке, а может, и саму Тайную Комнату!       Ну, в версии Грейвса это было «подглядывать в женскую душевую», но версия молодого Поттера ей нравилась больше. Хотя через пару лет и ему придет в голову такая шаловливая мысль…       Мальчик снял с пальца кольцо и какое-то время задумчиво крутил его в руках, изучая. Пошуршал пергаментом карты Мародеров. Взял палочку и попробовал прожечь краешек мантии-невидимки. Ткань, обработанная предусмотрительной Гермионой, не поддалась на такие варварские действия. Потом решительно кивнул.       — Хорошо. Может, я поступаю и неразумно, но если моя мантия действительно поможет вашей подруге, то я отдам ее, тем более в обмен на такие интересные артефакты. Сейчас, посидите здесь, я сбегаю до спальни Гриффиндора, тут недалеко, — он положил мантию и карту с кольцом перед Гермионой. — Пусть пока побудут у вас, честный обмен.       Она кивнула и придвинула к себе бокал с тыквенным соком. Судя по карте, Грейвс, Диппет и Дамблдор были все еще в кабинете директора, но топтались уже у дверей. «Задержи их еще на десять минут», — подумала Гермиона, сжав в руке подвеску с рубином, очень надеясь при этом, что Грейвс уловит эту фразу. Точка с подписью «Грейвс» двинулась от дверей обратно к окну и она облегченно вздохнула.       Пять минут спустя точка с подписью «Флимонт Поттер» направилась от гриффиндорской башни обратно в сторону Большого зала. Одновременно точка «Альбус Дамблдор» решительно пошла к выходу из кабинета директора; Диппет двинулся за ним, Грейвс неохотно пошел следом, немного помедлив. Гермиона завороженно наблюдала за приближающимися с разных сторон к Большому Залу Флимонтом Поттером и Альбусом Дамблдором. Пока мальчик спускался по движущимся лестницам, Дамблдор быстро двигался по коридору с другой стороны. Судя по их скорости, они должны встретиться прямо перед Большим Залом. Что тогда произойдет? Дамблдор — легилимент, а Поттер наверняка сейчас очень громко думает об их сделке. Гермиона облегченно вздохнула, когда мальчик, опередив профессора трансфигурации на сотню метров, забежал в зал с сумкой в руках.       — Вот! — он протянул сверток с невесомой тканью, и Гермиона быстро затолкала его в бездонную сумочку.       Поттер убрал в свою школьную сумку ее версию мантии и карту Мародеров, кольцо надел на палец, хитро улыбаясь. За его спиной в зал вошел высокий статный рыжеволосый мужчина, который выглядел не очень довольным. Грейвс и Диппет шли по пятам, оживленно разговаривая: Диппет показывал гостю зачарованный потолок Большого зала. Настороженный взгляд Дамблдора остановился на Гермионе.       — Спасибо, Флимонт, — она кивнула мальчику, севшему обратно за стол, и на негнущихся ногах двинулась в сторону своего бывшего-будущего директора. Голубые глаза, казалось, пытались просверлить ее насквозь и заглянуть прямо в душу. Гермиона старалась сохранять хладнокровие, но не могла не разглядывать молодого Дамблдора, подмечая, какие его черты сохранятся и спустя семьдесят лет.       Осанка и манера держаться с возрастом не изменились. А вот рыжие волосы и бородка станут совсем белоснежными. Великий волшебник, любимый директор, отважный человек, добрый дедушка и одновременно грандиозный интриган Альбус Дамблдор… Вызывающий море эмоций от почтительного обожания до яростного возмущения, но только не равнодушие. Живой, молодой… Ее мозг был просто не в состоянии это до конца осознать, а сердце трепыхалось где-то в горле.       — Мы знакомы, мисс? — задумчиво спросил Дамблдор, рассматривая ее. Он явно уловил ее смятение.       — Миссис Миа Грейвс, — чужим голосом ответила она, не глядя ему в глаза, лишь концентрируясь на рыжей бородке.       Его взгляд скользнул на ее левую руку, и Гермиона поспешно убрала ее за спину, кляня себя за то, что забыла снова надеть перчатки. Теперь было уже поздно доставать их из висящей на боку сумочки и светить отсутствием обручального кольца на левой руке. Если только…       — О, так вы та самая прелестная молодая жена мистера аврора, о которой он столько рассказывал, не пуская нас на обед, — тонко улыбнулся Дамблдор, продолжая сверлить новую знакомую взглядом. Грейвс за его спиной только развел руками, как бы показывая, что устоять он никак не мог. — А вы, оказывается, уже были именно здесь. Приятно познакомиться, я — профессор Альбус Дамблдор, — с этими словами он протянул руку. Почему-то левую.       Чертова проницательность подозрительного Дамблдора! Деваться было некуда. Гермиона лихорадочно переодела кольцо-портал с ониксом со среднего на безымянный палец, держа руки за спиной, и воздала хвалу чарам изменения размера, когда кольцо нагрелось и плотно обхватило ее палец, на секунду обжигая. После этого протянула руку профессору. Он грациозно поцеловал над ней воздух, мазнув взглядом по кольцу. Грейвс тоже уставился на ее руку с кольцом с непонятным выражением лица и, казалось, даже нервно сглотнул. Пару секунд спустя пришел в себя.       — Что же, раз мы закончили с рабочими вопросами, мы, пожалуй, поедем. У нас есть еще дела в Лондоне.       — Да, очень надеюсь, что мы закончили, мистер Грейвс, — с едва уловимым презрением в голосе обратился к нему Дамблдор. — Мне бы не хотелось в очередной раз отвечать на одни и те же вопросы, которыми вы, министерские чины, меня заваливаете, даже не изучив предыдущие записи.       — Альбус… — удрученно вздохнул Диппет. — Что, даже на обед не останетесь? — обратился он к Грейвсу. Тот уверенно покачал головой. — Вас проводить?       — У меня хорошая память, я найду выход. Спасибо за аудиенцию, директор.       — Обращайтесь в любое время, мы рады помочь. Почти все, — Диппет печально взглянул на спину Дамблдора, который направился к преподавательскому столу, даже не попрощавшись с гостями.       Грейвс пожал старику руку на прощание, подал правый локоть Гермионе и, когда она захватила его, пошел на выход из зала. Задумчиво посмотрел на кольцо на ее пальце поверх рукава своего пальто, но промолчал.       — Все прошло успешно, — шепнула она. — Мантия у меня, мы справились! Я увела ее прямо из-под носа Дамблдора!       — Я в тебе не сомневался, — облегченно вздохнул Грейвс.       Гермиона вывела его из замка обратно в Трансфигурационный дворик, и они сели в карету, которая до сих пор ожидала. Фестралы медленно двинулись в обратный путь к Хогсмиду. Гермиона достала мантию из сумочки и продемонстрировала ее непривычно молчаливому Грейвсу. Потом расслабленно откинулась на спинку сиденья и попыталась снять кольцо с безымянного пальца. Перстень не поддался, зацепившись за костяшку пальца. Она покрутила кольцо и потянула сильнее, но оно в ответ внезапно сжалось и обожгло руку.       — Ай! — вскрикнула она удивленно.       — Ты… Ты не сможешь его снять, Гермиона, — тихо промолвил Грейвс. Она подняла вопросительный взгляд и встретилась с его темными глазами, настороженно изучающими ее.       — Что значит «не смогу снять»?       — Не сможешь — значит не сможешь. Помолвка состоялась.       — К... Какая помолвка? — шокировано спросила Гермиона. Грейвс откинулся на спинку сиденья и устало потер лицо ладонями.       — Я сделал тебе предложение, — медленно заговорил он. — Ты согласилась. Это — фамильное помолвочное кольцо, на которое мой отец добавил для матери портал в особняк. На нем магия рода. Теперь его можно будет снять только после заключения брака, либо расторжения помолвки. Извини, я не думал ни о чем таком, когда давал тебе портал…       — Подожди. Этого не может быть. Я не соглашалась, а ты не делал мне предложения! — возмутилась Гермиона. — Ты же просто пошутил?!       — Может да, а может и нет. Я сам не знал, что хотел этим сказать. Кольцо решило, что в этой шутке была какая-то доля правды. А потом ты надела его на безымянный палец и таким образом приняла мое предложение. Если через какое-то время не случится брака, магия кольца будет… подгонять.       Они молча уставились на кольцо на ее левой руке.       — И что теперь? — спросила Гермиона с истерикой в голосе. — Можно как-то это отменить? Не замуж же мне за тебя выходить!       Грейвс поднял на нее взгляд, в котором на секунду промелькнула боль и тут же ушла, закрытая маской безразличия.       — Да, можно разорвать помолвку. Я никогда не изучал этот вопрос, как-то не было надобности, но это магия крови. Скорее всего, будет какой-то ритуал с жертвоприношением.       — Ж-жертвоприношением? — помертвевшими губами прошептала Гермиона. — Человеческим?       — Нет, конечно, — натянуто улыбнулся он. — Крупного животного вполне хватит, чтобы насытить кольцо. Эй! Милая… — видя, что она уже готова расплакаться, он захватил ладонями ее лицо и заставил посмотреть себе в глаза. — Эй! Мы со всем справимся. Я выполню ритуал разрыва помолвки. Или, если не хочешь жертвоприношение — можем заключить фиктивный брачный контракт в министерстве, я знаю неболтливых ребят. Снимем кольцо и расторгнем договор, забудем о нем.       Гермиона часто заморгала, пытаясь удержать слезы.       — Я рядом с тобой, — успокаивающе продолжил он. — Мы справимся с этим вместе, да? Я сделаю все, как ты захочешь. Ничего страшного не произошло, все живы, остальное поправимо. А мне повезло, что кольцо надела ты, а не, к примеру, Гриндевальд… Хотя тогда это были бы его проблемы.       Гермиона хихикнула сквозь слезы на эту бредовую шутку и нервно обняла Грейвса, обхватив за шею. Если он рядом и на ее стороне, волноваться не о чем. Он притянул ее к себе, прижал к груди. Коснулся губами ее виска, потом перешел ниже, на щеку. Приподнял пальцами подбородок, и в следующую секунду они уже самозабвенно целовались, она сама не поняла, как так произошло и почему его язык внезапно оказался у нее во рту.       Ее слезы моментально высохли, когда он тягучим движением прошелся ладонью по шее сверху вниз, и теплая волна начала подниматься где-то в животе. Спустился губами на шею, и Гермиона откинула голову в противоположную сторону, подставляясь под поцелуи. Его рука прошлась по груди, вызывая мучительное напряжение в моментально затвердевших сосках, обвела изгиб талии, продолжила путь вниз по бедру до подола платья. Потом нырнула под платье и томительно-медленно пошла обратно, снизу вверх по внутренней стороне бедра, вызвав сладкие мурашки. Гермиона вздрогнула, когда он добрался до цели, и перехватила его руку, пытаясь остановить и одновременно не желая, чтобы он останавливался. Ведь между ног уже распространялось обжигающее пламя.       — Подожди. Мы же сейчас приедем. В Хогсмиде люди ходят. Ну и вообще, не здесь же?       — Почему? — его эти доводы абсолютно не убедили, и легким взмахом свободной руки он наложил на окна и двери кареты маскирующие и запирающие чары. — Вот и все. А фестралы подождут.       — Я на этих каретах со второго курса езжу! Это как-то неправильно, — неуверенно возразила Гермиона.       — Тогда тем более стоит обновить воспоминания с поездок, — усмехнулся Грейвс и легко соскользнул с сиденья вниз на пол, опустился на колени, одновременно задирая подол ее платья.       — Ты чего делаешь? — только и успела растерянно спросить она.       Он стянул трусики, нагло развел ее ноги в стороны и, устроившись между ними, подтянул ее на край сиденья. Приподнял вверх ее бедра. Она уперлась ботинками в край противоположного сиденья, а руками — позади себя, чтобы не потерять равновесие, и настороженно посмотрела на свои ноги в чулках, которые внезапно оказались на широких мужских плечах поверх черного шерстяного пальто. Картина была, без сомнения, будоражащая. Он тут же воспользовался ее положением, чтобы пройтись языком по внутренней стороне бедра над чулком, а потом перешел губами прямо на самые нежные участки. Гермиона задохнулась от острых ощущений и откинулась назад. Спорить с ним ей совершенно перехотелось, особенно когда его язык начал уверенно выписывать божественные фигуры по самым чувствительным точкам.       Она почувствовала, как жар захлестывает тело, неудержимо поднимаясь от низа живота. Два пальца, проникшие внутрь, еще сильнее разожгли этот мучительный пожар, заставили судорожно вцепляться ногтями в кожаное сиденье. Каждое движение внутри только усиливало горячее удовольствие, когда его пальцы скользили по нужным точкам, а язык порхал снаружи с филигранной точностью. Ощущения утягивали в бурлящий водоворот, не давая сделать полноценный вдох. Она полностью отключилась от окружающего мира, осталось только до боли сладостное чувство, заставляющее все нервные окончания плавиться от этого огня.       Несколько секунд она балансировала на грани, а потом пронзительные ощущения захлестнули горячим кипящим потоком, заставляя громко стонать и порывисто выгибаться, полностью потеряв контроль над собой. Его пальцы внутри постепенно замедлились, позволяя поймать все последние отголоски яркого, выворачивающего наизнанку оргазма, и Гермиона обессиленно откинулась на спинку сиденья.       Самодовольно улыбаясь, Грейвс приподнялся, сел на сиденье напротив между ее все еще разведенных ног. Протянул ей трусики, покачивая небольшой кусочек ткани на пальце. Собравшись с силами, Гермиона натянула на себя белье и опустила юбку обратно.       — Это, определенно, моя самая незабываемая поездка, — сбивчиво пробормотала она.       Пару минут спустя, когда оба привели себя в порядок, они вышли из кареты. Гермиона в последний раз оглядела Хогсмид — неизвестно, когда еще она теперь здесь окажется.       — Наша следующая остановка? — поинтересовался Грейвс, когда они зашли в «Три метлы» и приблизились к камину.       — Дырявый котел. Нам нужно незаметно попасть в Лютный переулок.