«Keeping you sane, and you fade away, Just enough, You felt the edge again. You took 2 pills and you fell asleep, Hugging six rabbits and having pink nightmares», — «Pink nightmares», Infected Mushroom
— Можно без… — глаза девушки, сидящей на диване, остановились на чашке с зеленым чаем, которую ей протянула Гермиона. Одной из двух одинаковых. — Сахара, — закончила тихо. — Я подумала сначала, что Гарри и Рон меня разыгрывают… Но Рон выглядит слишком обиженным и не хочет разговаривать. — Да. Извини за это, — неловко пожала плечами Гермиона. Обернулась, почувствовав движение сбоку, и ее копия обернулась вместе с ней, уставилась на Грейвса, который прислонился плечом к проему арки. Тот медленно продевал запонки в манжеты рукавов рубашки и смотрел на них с непроницаемым выражением лица. — А это… — Ага. — Тот самый?.. — Ага. — Но тогда… — Не совсем… Грейвс усмехнулся, оторвался от косяка и сделал шаг в комнату. — Вижу, общий язык вы уже нашли. — Извините, мистер Грейвс. Наверно, надо было представиться, но не знаю, насколько это уместно в данной ситуации, — с вызовом подняла брови шатенка, разглядывая его. — Полагаю, можешь обращаться ко мне на «ты» и по имени. В данной ситуации, — ответил он ей в тон. — Наверно, я оставлю вас наедине, чтобы не смущать, и прогуляюсь по замку. Принести вам что-нибудь с кухни? Лимонные пирожные? — Да, принеси парочку. Четыре, — поправилась Гермиона, взглянув на девушку, которая только нервно открывала и закрывала рот. Грейвс, бросив на них еще один быстрый взгляд, вышел за дверь. — Это очень… — промямлила та. — Странно, знаю, — вздохнула Гермиона, разглядывая до боли знакомые черты лица. — Даже когда я пользовалась маховиком, я никогда не пересекалась сама с собой. — И… Ты замужем за… Тем самым Персивалем Грейвсом? Который сорок лет управлял Авроратом в МАКУСА? Это значит, что я тоже… — Пока еще только семь лет. И все несколько сложнее, — вздохнула Гермиона. — Я не твое будущее. Пожалуй, начну рассказ с самого начала… Гермиона радовалась, что ее копия оказалась действительно практически ее копией и спокойно воспринимала информацию, пытаясь без лишних эмоций ее систематизировать и уложить в голове. Она уже почти закончила рассказ, когда вернулся Грейвс с обещанными пирожными. Пока девушки синхронно разделывались с выпечкой, он достал неизвестно откуда бутылку огневиски и вопросительно на них глянул. — Нет, пожалуй не стоит, — помотала головой младшая версия Гермионы. С плохо скрываемой завистью проследила за бокалом, что проплыл по воздуху к ее близняшке, которая тут же сделала жадный глоток. — Распивать алкоголь в школе против правил, а я же… — Староста. И вся из себя правильная девочка. Брось, никто не узнает, а тебе сейчас не помешает, — фыркнул Грейвс, отправив в полет второй бокал. Девушка подхватила его в воздухе и сделала несмелый глоток, потом закашлялась. — Задержи дыхание, когда пьешь, и глотай быстро, — посоветовала Гермиона, и следующая попытка прошла уже намного легче. — И еще, Гермиона, — начал фразу Грейвс, и обе девушки подняли на него глаза. Он тут же поправился: — Младшая. Я хочу предупредить тебя, чтобы ты была осторожна. Из-за того, что вас теперь две, а твоя старшая копия — моя жена — выглядит моими стараниями немного по-другому, ты попадаешь в опасную ситуацию. Я знаю про ваши развлечения с друзьями и походы по тайным тоннелям в Хогсмид, — девушка нервно втянула в себя воздух. — Тебе сейчас не стоит покидать замок. И если увидишь человека, похожего на меня, но старше… Или самовлюбленного блондина с гетерохромией… Беги. Они могут принять тебя за другую. И не знаю, кто из них для тебя опаснее. — Я не собиралась выходить из замка, мис… Персиваль, — пробормотала она. — Скоро сдача ЖАБА, нужно готовиться… — Чтобы получить «превосходно» даже по Прорицаниям? — подколол ее Грейвс. Ухмыльнулся, прикладываясь к бокалу. Она бросила на него смущенный взгляд, прикусила губу. — Знаешь, Перси, — протянула Гермиона. — Шуточки шуточками, но я уже начинаю ревновать. Сама к себе. — Брось, малышка. Хотя… Две Гермионы… Это было бы интересно… — усмехнулся он, покачивая виски в бокале. — Даже не думай об этом, извращенец! — фыркнула возмущенно. Ее вторая версия по цвету лица приблизилась к отворотам своей гриффиндорской мантии.***
Когда Геллерт зашел в столовую, его взгляд сразу остановился на большом котле на длинном обеденном столе, тот явно был сегодня центром этой вечеринки. Винда помешивала подозрительное варево в емкости половником, а Барти с интересом обнюхивал поднимающийся пар, перегнувшись через ее плечо. —…Превосходно, консистенция получилась как надо… — успел услышать он обрывок разговора. — Я раньше думал, что только я могу сварить это зелье столь… идеально. — Спасибо. Твоя инструкция была довольно подробной, — что такое? Ему кажется, или в голосе Винды… Смущение? Это точно та самая Винда Розье? — Правда, я раньше такого не варила и не помню подобного зелья в книгах… — Конечно, ты не могла его встречать. Это зелье составил я. Точнее, объединил анаболическое зелье и восстанавливающее. — Я не совсем поняла, что же в составе препятствует негативной реакции между левзеей и крыльями веретенницы? — О, это весьма интересная тема! — глаза парня загорелись, когда разговор коснулся научных изысканий. — Я выяснил, что если добавить немного серебра… Геллерт прочистил горло, привлекая к себе внимание. — Герр Гриндевальд! — Барти учтиво поклонился. Какой, однако, внезапный переход от споров о чистоте крови к поклонам и такому приятному для слуха обращению «Мой Лорд». Видимо, его люди многое для него значат, что он даже частично поступился своими принципами в обмен на их спасение. — Можно без этого, — махнул рукой Геллерт. — Мое чувство собственного величия обойдется безо всяких аристократических финтифлюшек. У вас все готово? Сколько по времени займет восстановление людей? — Да, благодаря Винде, все почти готово, — Барти улыбнулся в сторону названной. — Эльфы тоже славно постарались. Все уже отмыты, переодеты и готовы к лекарственной терапии. Я предполагаю, что под воздействием зелий и физических нагрузок… Неделя-другая, и некоторая мышечная масса наберется. В Азкабане был довольно скудный рацион, сами понимаете. — Да, был у меня период, удалось познакомиться. К счастью, не Азкабан, а МАКУСА, но тоже ничего хорошего, — ухмыльнулся Геллерт. До их ушей донесся высокий женский крик, и Барти настороженно уставился в потолок, будто смог бы при достаточном усилии видеть сквозь него. — А, не обращай внимания, — отмахнулся Геллерт. — Персиваль собирался пообщаться с мадам Лестрейндж. Кажется, парня его слова не успокоили. Гриндевальд пожал плечами и покинул зал, когда туда начали стягиваться истощенные заключением, но уже чистенькие и аккуратные Пожиратели за своей порцией целебного напитка.***
Слишком много. Слишком много всего. Большие открытые пространства, незнакомые люди, много шума и разговоры, на которых она не могла сконцентрироваться. Эти гребаные домовики, которые сажали в горячую ванну, выливали на нее какую-то сладко-вонючую гадость и больно дергали волосы, пытаясь прочесать. И Барти. Она его поначалу даже не узнала, она теперь вообще с трудом разбирала лица, но постепенно комбинация его голоса, его лица и теплых рук потянула за собой и остальную цепочку. Она помнила его девятнадцатилетним парнем. Он был рядом, когда арестовали Руди, не давал сорваться во время истерик и отправиться прямиком в аврорат, круша все на своем пути. Выращивал лекарственные травы в этих глупых горшках на подоконнике, а она жарила ему котлеты, хотя раньше с презрением смотрела на сковородки и фыркала в адрес куриц-домохозяек. Это ему безбоязненно открыли дверь Лонгботтомы в их последнюю осознанную ночь на этой земле, а потом он держал девку, пока Белла без конца кричала «Круцио». Но смотрел он в тот момент только на нее. Не отрывал глаз. А теперь он внезапно — уже мужчина. Старше, чем она была тогда, и почти так же силен. Он тянет за руку вперед по бесконечным лабиринтам Азкабана. Вжимает в стену, закрывая собой от разлетающихся со взрывом камней, пока пробивает дорогу наружу, на свободу. Как ураган, сметая все на своем пути. А она… Она боится выйти из комнаты и вздрагивает от громких звуков. Неожиданный стук в дверь запустил сердце галопом. Первым порывом было спрятаться, забиться в угол. Но она этого не сделает, больше нет. Стараясь не давать голосу дрожать, ответила: «Входите». Грейвс шагнул в ее комнату и осмотрелся. Она продолжила сидеть на кровати, покачиваясь, только слегка приподняла голову от коленей, которые нервно обнимала руками. Он подошел ближе, и Белла дернулась было в сторону, но взяла себя в руки и осталась на месте. Его можно было не опасаться, она его помнила — он был вчера в той группе, что вытащила их из Азкабана. Неужели она наконец не в тюрьме, или все это — очередная галлюцинация? — Беллатриса? — осторожно позвал он. Сел рядом на кровать. — Я вижу, выглядишь уже лучше, особенно волосы. Можно было бы еще надеть красивое платье вместо халата и сходить поесть. Она помотала головой. — Там твой муж. Не хочешь пойти, пообщаться с Родольфусом? Он скучает. — Я не хочу никуда идти и ни с кем говорить, — отозвалась глухо. — Эй! Посмотри на меня, — мягко окликнул Грейвс. Поднять голову было непростой задачей, но она справилась. Встретилась взглядом с черными бездонными глазами, а следом почувствовала скользкое змеиное прикосновение к разуму. Тут же отвела глаза и со вскриком «Не лезь в мою голову!» уткнулась носом обратно в колени. — Белла, я хочу помочь. Ты же понимаешь, что с тобой не все в порядке? Ты хочешь вернуть себя, себя прежнюю? Я могу это сделать. — Не трогай меня, — пробормотала она своим коленям. — Я и так в порядке. Его рука коснулась волос, и она дернула головой в сторону, уходя от контакта. — Ты пила зелье? Твой друг Барти подготовил хорошее зелье, оно поможет тебе… — Ничего я не пила и не буду, — огрызнулась Белла. Она чувствовала его взгляд на своем затылке. — Поверь мне, я знаю, через что ты проходишь. Тебе нельзя замыкаться в себе, ты должна прикладывать усилия, чтобы выбраться. Найди в себе какое-нибудь чувство, которое поведет тебя, заставит шевелиться. Пускай это будет ненависть. Ты — сильная ведьма, и ты нужна нам. Такая, какой была. — Я никому ничего не должна, — раздраженно отозвалась она. — Оставь меня в покое. — Да, боюсь, все хуже, чем я предполагал. Прости, у нас нет нескольких месяцев ждать, пока ты выкарабкаешься сама, — ответил он, потом наконец-то замолчал. Ей не понравилась эта тишина, было в ней что-то напрягающее. Она осторожно повернула голову в его сторону, как раз вовремя, чтобы увидеть направленную на нее палочку и услышать слова: — Империо. А потом были только его глаза и пропасть, в которую она падала.***
Люстра со множеством свечей уютно подсвечивала длинный стол темного дерева, погружая остальную часть просторной столовой в тихую полутьму. Геллерт обвел взглядом собравшихся за обеденным столом людей. Он уже отучил их кланяться, и теперь они явно чувствовали себя спокойнее в его присутствии. Те Пожиратели, что официально трудились в Британии, уже отбыли, в замке остались в основном бывшие узники и еще несколько человек. На ужин собрались почти все, и он, наблюдая за Пожирателями в естественной среде, составлял представление о каждом. Он восседал во главе стола, по правую руку располагалась Винда, дальше за ней — Крауч. Стул Грейвса по левую руку пустовал. Не хватало еще той самой, ради которой по бо́льшей части и затевалась операция. Кстати о ней… Он с трудом признал в вошедшей статной женщине в черном платье до пола ту самую всклокоченную ведьму, которую видел вчера. Длинные темные волосы струились шелковистой волной, платье тяжелой тканью облегало худощавую фигуру при движениях, а походка была вальяжно-хищной. Она осмотрела стол и прошлась за спинами Пожирателей, ведя рукой по спинкам стульев. Те оборачивались нервно, мигом подобравшись в ее присутствии. Позади одного из стульев она остановилась, заставив сидящего на нем человека беспокойно оглянуться. — Белла? Как я рад, что ты наконец… Она нырнула пальцами в короткие свежеподстриженные волосы и склонилась через его плечо, порывисто прижалась губами к его губам, вынудив замолчать. — Я тоже рада тебя видеть, Руди, — хохотнула довольно. Отпустила его голову и выпрямилась, пошла дальше, оставив своего мужа удивленно хлопать глазами. — Ну наконец-то нормальная жратва! — воскликнула, подцепив куриную ножку прямо из чьей-то тарелки и откусила от нее на ходу. Обошла стол и плюхнулась на место по левую руку от Геллерта. Он с трудом оторвал ошарашенный взгляд от дерзкой дамочки и перевел на Грейвса, который замер, прислонившись плечом к косяку двери у входа в зал, и хмуро наблюдал за женщиной. На немой вопрос Гриндевальда тот только пожал плечами. Отлепившись от косяка, тоже прошел к столу и сел на последнее свободное место рядом с Беллой. Она потянулась за стоящей на столе бутылкой как раз в тот момент, когда Грейвс тоже поднял к ней руку, решив проявить любезность и налить женщине вина. Выхватила ее из-под его пальцев и наполнила свой бокал, отставила бутылку на стол с другой стороны от себя. Грейвс бросил на нее раздраженный взгляд, призвал бутылку взмахом руки и налил себе вина, стараясь теперь держать алкоголь подальше. — Друзья мои! — Белла внезапно громко обратилась к собравшимся. Шепотки за столом прекратились, когда на нее уставились все присутствующие. — Я рада наконец-то видеть вас. Некоторых я, конечно, почти не узнаю́… Особенно Долохова без бороды. Смешок прокатился по столу. — Но давайте поднимем бокал за человека, который вытащил нас из этой задницы. За него и его друзей, благодаря которым мы теперь вместо тюремной баланды наслаждаемся деликатесами, сидя за этим столом. За Барти! За столом воцарился радостный солидарный гул, пока люди чокались бокалами. Геллерт удивленно поднял бровь, переглядываясь с Грейвсом. Вот значит как, а они тут вроде как почти не при делах? В следующий момент Крауч поднялся на ноги и, быстро глянув на Гриндевальда, заговорил. — Моя заслуга тут минимальна, друзья. Я всего лишь идейный вдохновитель. Вот без кого вы действительно все еще сидели бы по камерам, так это без мистера Гриндевальда и мистера Грейвса. Предлагаю выпить за них! — почтительно изрек он, сглаживая ситуацию. Пожиратели загудели, поддерживая новый тост. «Ты чего с ней сделал? — мысленно произнес Гриндевальд, глядя в глаза Грейвсу. — Она была шуганная, но хотя бы тихая». Тот в ответ раздраженно поморщился. «Я не рассчитывал на такой эффект. Работал только с памятью. Ладно, разберусь». «Ты уж постарайся, она сейчас подорвет наш авторитет на ровном месте. Не хотелось бы прилюдно прикладывать ее головой об стол». К его облегчению, Беллатриса увлеклась сначала едой, потом — разговором с Барти, который каким-то незаметным образом поменялся местами с Грейвсом. Теперь тот сидел по правую руку от Геллерта, и Винда была явно не очень рада этому соседству. Она задумчиво скользила тонкими пальцами по верхней кромке бокала и кидала недовольные взгляды через стол на Беллатрису. «Женщины», — пожал плечами Гриндевальд и вернулся к своей тарелке. Через час щедро сдобренная алкоголем еда разморила людей, и они перестали блюсти политес, расслабились, погружаясь в шумные разговоры. Поэтому Геллерт даже не сразу заметил повышения тональности в левой части стола. —…Превосходство чистокровных — это то, за что мы боролись, то, за что проливали свою драгоценную кровь в сражениях. Как ты мог предать все наши принципы?.. Гриндевальд навострил уши, впился взглядом в Беллатрису, истощенному организму которой алкоголь явно лишь добавил агрессии. — … не так, Белла. Нам нужны были… Новая реальность… — долетели до него обрывки тихих слов Крауча. — Это было не тебе решать! — она стукнула ладонью по столу так, что посуда подпрыгнула и звякнула. Все притихли, оборачиваясь. — Какого черта, Барти? Едва я вынужденно отошла от дел, как ты тут же занялся самоуправством! Ты был только рад получить власть в свои руки? — О чем ты говоришь? Тебя не было шестнадцать лет. После твоего ареста все разбежались по норам, я восстанавливал все с нуля! Я никогда не рвался к этой власти! — Шестнадцать?.. — непонимающе подняла бровь она, потом раздраженно дернула головой и продолжила: — Как удобно устроился! Не рвался, но получил, а потом тут же передал двум неизвестно из каких времен вынырнувшим любителям грязнокровок! — вскрикнула она, подскакивая на ноги. — А вы? — обвела взбешенным взглядом притихших Пожирателей. — Никто даже не поинтересовался, что происходит и какого драккла мы должны подчиняться древнему немцу и аврору-американцу? Рука Гриндевальда дернулась было к палочке, но ладонь Грейвса накрыла ее, прижимая к столу. Ну ладно, пусть сам разбирается, коли ковырялся с ней весь день и не смог нормально промыть девке мозги. — Мы чтим свои традиции и никогда не будем преклонять колено перед… Женщина внезапно осеклась и, пошатнувшись, оперлась о стол. В следующий момент метнулась правой рукой к горлу и порывисто вцепилась в него, царапая тонкую кожу. Геллерт, с интересом наблюдавший за ней, почувствовал, как Грейвс медленно поднялся на ноги и, пройдя за его спиной, лениво обошел стол, подошел вплотную к Беллатрисе. Барти беспокойно дернулся, но, поймав взгляд Гриндевальда, остался сидеть на месте. — Я боюсь, вы неправильно поняли ваше положение, мадам Лестрейндж, — мягко обратился к ней Грейвс, будто до сих пор шел светский разговор за ужином. Он даже не стал доставать палочку. — Возможно, ужасы Азкабана успели размыться в вашей памяти, и вы не осознаете, от чего именно вас спасли. И кому вы за это обязаны. Стул позади Беллатрисы с грохотом упал, когда она дернулась в сторону. Ее ноги подкосились, и она рухнула на пол на колени, задыхаясь и царапая пальцами грудь. Судорожно сжала кромку стола второй рукой. — Я готов забыть это маленькое недоразумение и дать вам еще один шанс. Надеюсь, ваше благоразумие возобладает и не даст вам задохнуться от вашей гордыни. Белла шумно втянула в себя воздух, когда вновь обрела способность дышать, и тяжело уперлась руками в пол перед собой. Грейвс остался стоять на месте, равнодушно наблюдая за женщиной у своих ног. Когда она немного восстановила дыхание, снова заговорил. — Думаю, разницу наших сил вы оценили. А теперь давайте попробуем еще раз. Что вы мне ответите, когда я отдам вам приказ? — «Да», — тихо пробормотала она, не поднимая головы. — Не слышу. Громче и четче, — настойчиво произнес Грейвс. Геллерт с ухмылкой следил за сценой и оценивал страх остальных Пожирателей. Да, после этого вряд ли у кого-то еще повернется язык спорить с новыми хозяевами. Возможно, все получилось к лучшему. — Я скажу «да, мой лорд», — выплюнула Белла и подняла яростный взгляд. Если бы у нее было побольше силенок, вполне могла бы метать глазами молнии. Правда, наравне с возмущением Геллерт уловил в ее взгляде еще пару эмоций. Одна точно была восхищением, а вторая… — Как интересно, — протянул Грейвс. Медленно опустился рядом с ней на корточки, так, что их лица оказались на одном уровне. Подцепил рукой ее подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. — Я верю, что ты будешь хорошей девочкой, Белла, ради твоего же блага. И, может быть, я… — он склонился к ее уху, и остаток фразы Геллерт уже не услышал. Зато очень хорошо увидел округлившиеся от удивления глаза Лестрейндж. Потом она внезапно прикрыла рот рукой и издала тихий смешок. Грейвс спокойно поднялся на ноги. — Думаю, на этом ужин можно считать завершенным, — подвел итог Геллерт. Пожиратели, которые притихли и старались не отсвечивать во время этого представления, тут же зашуршали, повскакивали на ноги, нестройно прощаясь. Насчет того, кому желать спокойной ночи, мнения разделились — кто-то высказал пожелание «мистеру Гриндевальду», кто-то не обошелся без любимого чопорными англичанами «мой лорд». Возражать Геллерт не стал — чем бы дети не тешились, лишь бы слушались. Крауч помог Белле подняться и увел ее, поддерживая под локоть. От двери она обернулась, бросила быстрый взгляд на Грейвса и, о Мерлин, смущенно потупилась. Наконец в зале кроме Гриндевальда остались только Грейвс и Винда, которая задумчиво покачивала бокал с вином в руке. Геллерт побарабанил пальцами по столу, собираясь с мыслями, потом обратился к вынужденному другу. — Грейвс, только не облажайся. Она нам нужна, а за ней пойдут и остальные. Я не уверен, что эта твоя идея хороша. — Не понимаю, о чем ты, — пожал плечами тот, однако в его глазах плясали смешинки. Взмахом руки он поднял упавший стул, возвращая его на место. — Все ты понял, — раздраженно фыркнул Гриндевальд, закатывая глаза. — Я прекрасно видел, что девка с тебя потекла. И я увидел, что ты это увидел. Я не знаю, почему женщины на тебя так реагируют. В штанах у тебя ничего экстраординарного, да и ты ее даже пальцем не коснулся. Что ты такого оригинального шепнул ей на ушко, что она чуть на месте юбку не задрала? — Все дело в голове, — хмыкнул Грейвс и сделал круговой жест пальцем у виска. — Пока ты этого не поймешь, женщины так и будут для тебя загадкой, Геллерт. — Да, я заметил, что в голове там не все в порядке, — подколол Гриндевальд. — Ведь только ебанутая решит с тобой связаться. Винда рядом с ним почему-то поперхнулась вином.