Я в себе, от себя, не боюсь ничего,
Ни забвенья, ни страсти.
Не боюсь ни унынья, ни сна моего –
Ибо все в моей власти.
Не боюсь ничего и в других, от других;
К ним не иду за наградой;
Ибо в людях люблю не себя... И от них
Ничего мне не надо.
И за правду мою не боюсь никогда,
Ибо верю в хотенье,
И греха не боюсь, ни обид, ни труда...
Для греха – есть прощенье.
Лишь одно, перед чем я навеки без сил, –
Страх последней разлуки.
Я услышу холодное веянье крыл...
Я не вынесу муки.
О Господь мой и Бог! Пожалей, успокой,
Мы так слабы и наги.
Дай мне сил перед Ней, чистоты пред Тобой
И пред жизнью – отваги...
@ З. Н. Гиппиус
***
Двадцать третье июня 1996-ого года
Северная столица не спешит тебя никогда согреть, а если лето всё-таки наступило в Санкт-Петербурге, то оно будет очень странным, местами знойным, и даже, в какой-то степени, мерзким!
Прямо как лето 1865-го в «Преступлении и наказании»! Ой, да не об этом!
Если прогуливаешься по набережной у самой Невы, то конечно, ветер обдаёт тебя с особой силой, пробираясь под кожу и оставляя там тысячи крошечных мурашек.
Синие волны реки блестят в солнечных лучах, что назойливо греют наши пушистые головы!
Но в тот летний день всё было необычайно гармонично и приятно. Для любителей русского рока и музыки — так вообще праздник!
На весь град Петров разносились чудесные звуки, то был фестиваль «Наполним небо добротой», организованный группой ДДТ, и названный в честь их одноимённой песни.
Незадолго до события, Андрей успел поведать своей давней подруге Светлане, что и группа «Король и Шут» была приглашена поучаствовать в сие мероприятии.
Юная Горошкина, далёкая от музыки и подобного, всё же согласилась на уговоры своего лучшего друга прийти в определённый час к моменту, как выйдут на сцену «его ребята».
Летние школьные каникулы в самом разгаре. Прекрасная Светлана была рада отдохнуть от тяжёлой учёбы и в первый раз за долгие годы позволить себе нечто новенькое…
Смело сорвать с себя эту мнимую маску строгости и непробиваемости, позволить себе дурачиться, как маленький ребёнок, в столь молодом и прекрасном возрасте, открывать для себя новые миры и события!
Послушать в первый раз в жизни, как выступает музыкальная группа твоего друга детства — отличное начало для «новой Светы» !
В тот летний день, девушка надела белоснежный лёгкий сарафан, а коли будет подниматься ветер — прихватила с собой чёрную кожаную куртку Андрея, отданную им просто так, во время одной из вечерних прогулок.
Передние светлые пушистые прядки было решено Светой заплести.
Девушка крутилась перед зеркалом, как торопящаяся влюблённая на свидание. До этого она никогда не стремилась наряжаться, прихорашиваться.
Но что-то внутри так бурлило, щекотало и порхало… Не было сил держать всё себе, ещё чуть-чуть … И Светлана запела бы!
Пара штрихов… Персиковая мамина помада, пара мазков тушью по длинным ресничкам, и застегнуть новые красивые босоножки…
Готово!
Горошкина застенчиво улыбнулась новому и непривычному отражению в зеркале.
Дорога к фестивалю пронеслась, как миг… И вот белокурая девушка бежит к собравшимся зрителям у большой сцены.
Кое-как, но незаметно и ловко, ей удалось пробраться поближе, и вот…
На сцене радушно приветствуется группа «Король и Шут»!
Встречает зрителей Андрей Князев такой фразой:
Стеной зелёной окружили меня ели,
Над ними облако висело неподвижно,
Но птицы почему-то здесь не пели,
А может пели, но мне не было их слышно.
Тогда ж, над старою могилой
С блестящей тростью золотой,
В обличье всей нечистой силы
Возник никто и никакой!
Князь, красавец, молодой, артистичный! Волосы его русые слегка растрёпанные, напоминают рожки бесёнка. В яркой-яркой расписной рубахе, собственного производства! Сам разрисовал сказочными мистическими образами персонажей своих песен.
Рядом, туда-сюда расхаживал Миша Горешенёв, готовился войти в образ, показать на сцене новые роли через песни.
Света зачарованно смотрела на ребят в восхищении.
Лохматый растрёпанный Мишка, в чёрной рубашке, кожаных штанах с подтяжками, с лучезарной прекрасной, хоть и беззубой улыбкой гипнотизировал девушку.
Три, два… Один!
Барабанные палочки отстучали счёт… Гитарный проигрыш… Начинается песня «Охотник» с великолепной партии Михаила…
Выступающие творили чудеса, голоса каждого объединялись в уникальном дуэте, идеально рассказывая историю слушателям.
Света тоже вошла во вкус, громко подпевая ребятам, прыгая на месте и получая невообразимое наслаждение от выступления.
Такое с «заучкой-гимназисткой» и «домоседкой» творилось впервые.
Сильнее всех «отрывался», конечно Горшок, нарезая круги в своих ритмично-хаотичных хождениях, не забывая трясти головой и играть со своей харизматичной мимикой.
В голове Светланы невольно пронеслись мысли о том, что она смотрит сейчас спектакль, в исполнении талантливых актёров, в лице Андрея и Миши.
Сердце пропустило удар…
Ноги девушки слегка подкосились, щёки сильно покраснели, стали гореть, «полыхать пламенем». Ладони вспотели, задрожали.
Только что она громко-громко подпевала, а сейчас её рот был приоткрыт в смущении и изумлении.
Взгляды Горошкиной и Горшенёва встретились.
Миша заулыбался ещё сильнее, его искренний, тёплый и добрый взгляд был устремлён прям в серо-зелёные глаза белокурой красавицы.
Сердце девушки продолжало бешено-бешено, быстро-быстро, в такт музыки, стучать, отбивать ритм «Лесника»:
Тук-тук, тук-тук, тук-тук, тук-тук, тук-тук
Улыбающийся поющий Миша внезапно подмигнул Свете, к её большому удивлению.
Она смущённо улыбнулась ему в ответ, заправив прядку за ухо и на секунду опустив взгляд своих прекрасных глаз.
Княже случайно заметил, что взгляд друга не отрывался от кого-то среди зрителей. Андрей внимательно проследил за ним, а затем нашёл свою любимую подругу детства в переднем ряду слушателей, почти у самой сцены.
Пропевая строчку «Будь, как дома, путник, я ни в чём не откажу…», Князь тоже широко улыбался долгожданной и самой важной зрительнице.
Сколько было в них артистизма, раскрепощённости, экспрессии и энергии в те минуты! Ребята уносили за собой в пляс своей музыкой, влюбляли в себя харизмой и мимикой, захватывали твоё внимание потрясающими и невероятными историями.
А внутри Светы поселилось какое-то невиданное и незнакомое раньше чувство, что весь оставшийся концерт её приятно грело и заставляло светиться, как самую яркую из звёзд.
Может теперь, наконец-то, друг Княже познакомит её с «Королём и Шутом»?
***
Март, 1997-ой год.
«Жизнь давно потеряла свои прежние краски. Обыкновенное существование тоже утратило всякий смысл. Цели, приоритеты, амбиции, планы не имеют места и веса.
Я как призрак. Обо мне слышат, знают. Но меня будто и нет. Очень сильно побледнела, похудела. Бирюзово-сиреневые вены на моих веках такие яркие, словно виноградная лоза, обвили в объятиях своих мои закрытые глаза. Я теряюсь в шумных толпах, прячусь в тишине мучительной тоски.
Счёт времени пропал, дни забываются или пролетают мимо. Факты путаются, мешаются, как кусочки пазла или детальки головоломки.
Постоянно что-то болит. Либо голова, либо глаза. Может сердце, а может душа.
Знакомые превратились в незнакомцев, чужаки в неизведанных. Родные? Вроде остались родными, а может их давно не существует, а они в моей памяти есть. Виденье?
Нет ничего свежего и нового в быте. Каждое действие, слово — на автомате, на повторе. Отчётливо не запоминается, но есть, выполняется, произносится. Выработанная привычка, инстинкт, рефлекс.
Чувство голода больше не знакомо, как и здоровый аппетит — тоже позабыт и неизвестен.
Здоровый стабильный сон — легенда али сказка. Либо сплю два-четыре часа, либо же позволяю себе провести в Царстве Морфея до пятнадцати часов.
Отрады в бытие нет никакой. Ничего не приносит радости или хоть какого-то удовольствия, да любого положительного чувства хоть.
Всё так пусто… Всё так непонятно! Так глупо, по-дурацки, склизко, вязко! Всё так бессмысленно, да даже сейчас, я строчу наиглупейшие мысли в этой чёртовой тетрадке вместо домашней работы! грязно, скучно!
Полгода… шесть месяцев прошло… Помню ли я эти шесть месяцев? Нет. Разве только… Похороны, день рождения… Что было потом? Что потом… О чём я могу ещё рассказать, кроме «немыслимых страданий и терзаний каждодневных»? Чем могу поделиться, если я не представляю, каково будет моё существование дальше?!
Я… я устала! Я вымоталась, мне всё пресытилось и дико осточертело! Мне тошно!
Тошнит и от этой неясной до конца питерской весны! То жарко — дышать нечем, то холодно — хоть с головой укутывайся!
Может моя жизнь сейчас и есть эта самая питерская весна, только всегда с серой дождливой погодой, завывающими беспощадными колющими ветрами и чернейшими тучами?…»
Подобные «ценные» размышления были записаны мной неделей ранее. Если уж подытожить этот бред — я так ответила на гипотетический вопрос : «Как у тебя дела, Света?»
Я перечитывала эту мятую бумажку, одной рукой ловко завязывая пояс светло-зелёного плаща. С момента трагедии уже прошло полгода. Многое, очень многое изменилось, и потеряло какое-либо значение… Так странно.
С Андреем мы виделись конечно за эти полгода, но очень-очень редко. До этого момента не виделись месяца два, так точно. Могли только между нашими дверями столкнуться случайно и переброситься парой фраз, если конечно, он меня замечал.
Я могла и тихо-тихо мимо пройти, он бы и не услыхал. И вот, после долгой разлуки, он меня обязательно спросит, как жизнь, как самочувствие, как мама, какие планы… А я расписала какие-то «душестрадания» на тетрадном листочке в ответ на все-все его грядущие вопросы.
Но я очень боюсь ему отвечать.
Из пучины мыслей меня вывел громкий ехидный голос моей одноклассницы:
— Горошкина! Твой ухажёр уже явился, не заставляй же месье тебя долго ждать!, - захихикала она, убежав к своим подружкам, а они подхватили её писклявый гогот.
На кой чёрт им сдался Андрей вообще…
Мы же просто пойдём гулять, а они… «Хи-хи-хи, да ха-ха-ха»! Словно Шамаханская царица из сказки Пушкина.
Андрей и в правду, стоял на привычном месте у школьных ворот, насвистывая что-то под нос. В зубах дымится сигарета, руки скрещены на груди, сам он стоит в важной позе, оперевшись на забор.
Увидев меня, потушил сигарету, вальяжно и медленно подошёл, протянув:
— Миледи, моё почтение! Рад Вас встретить в столь солнечный весенний день!, - Андрейка хитро улыбается, вглядываясь в мои уставшие поникшие глаза.
— Добрый день, Андрей Сергеевич, - монотонно ответила я на радушное приветствие, продолжая идти вперёд.
— Светик-Семицветик… Ах, пардоньте, Светлана Алексеевна, что же Вы так хóлодны и беспощадны со мной, несчастным поэтом, лицедеем и музыкантом, трубадуром!, - театрально запрокинув голову и сложив ладошки, Андрей был готов заплакать.
Мне было тяжело улыбнуться, но я попыталась хоть немного приподнять уголки давно опущенных губ. Лицо моё, наверно, было крайне устрашающим, надменным и весьма неискренним, но я старалась.
— Андрей… я очень рада встрече, безумно счастлива тебя увидеть… Спасибо, что пригласил меня на прогулку… Давно я никуда не выходила из дома…
— Всё для тебя, Свет! Я так скучал по тебе, Горошек мой ненаглядный!, - Князь резко остановился.
Он крепко-крепко обнял меня, прижимая к себе. Не успела я опешить, чувствую, как сильные мужские руки меня приподняли над землёй, кружа.
Я молча обняла его крепко в ответ, поглаживая по спине и спрятав лицо в его распахнутой куртке.
Наконец, меня поставили обратно на землю и продолжили мы наш путь до метрополитена.
— У меня для тебя есть сюрприз! Если отгадаешь, куда мы пойдём, получишь приз!, - снова хитро и широко улыбался мой друг, сцепив передо мной свои пальцы в замок, выжидающе глядя на меня.
— Андрей, мы сейчас поедем на синей ветке до станции «Невский проспект», какие сюрпризы? Ты же сам меня позвал прогуляться по центру нашей любимой культурной столицы!
— Светлана, дорогая, ты ещё просто не знаешь, что будет в конце нашего наикрутейшего приключения!, - Князев, стоя лицом ко мне, на эскалаторе ступенькой ниже, загадочно прищурился, активно жестикулируя.
Битком заполненный людьми вагон поспешил прибыть на платформу. Андрей быстро взял меня за руку, впорхнув в вагон в обнимку со мной, поспешил усадить меня на освободившееся сидение.
Сам он встал передо мной, ухватившись за поручень. Я вжалась в сидение, слегка ошарашенная скоростью произошедших за пятнадцать-двадцать минут событий, хотя только-только я накидывала на себя свой зелёный плащ после закончившихся уроков.
Князь улыбался мне, глядя на меня своими хитрыми голубыми глазищами.
Хочется ему откусить нос, дабы высоко не задирал, а то удумал меня сюрпризами интриговать.
Мы приехали на станцию «Невский проспект», Андрюша снова меня ухватил за руку и побежали мы в сторону выхода на улицу.
Оказавшись «наверху», в объятиях прохладного ветерка и в поцелуях весеннего солнышка, мы с Андрейкой поспешили семимильными шагами в сторону Дворцовой площади.
— Куда ты меня тащишь так сильно?!, - громко воскликнула я, округлив в возмущении свои глаза на лучшего друга.
— Сюрприз будет на Дворцовой, потерпи! Ой… Я больно сжал твою ручку?, - Андрей ослабил свою хватку и резко остановился посреди шумной питерской улицы.
Я продолжала сверлить его гневным взглядом, строго вздёрнув свой подбородок, глядя на него сердито исподлобья.
Княже виновато улыбнулся в ответ, оставив на костяшках моих пальцев невесомый поцелуй.
Времени на смущение и вопросы не было у меня…
Он развернулся, поманив за собой.
Мы продолжили путь, срезали на набережной Реки Мойки и вмиг очутились, через мост, на огромной Дворцовой площади, с необъятным Главным генеральном штабом, Триумфальной аркой, Александрийской колонной и Зимним дворцом «Эрмитаж».
Я обожала эту площадь, её внушительные масштабы и величие впечатляли меня всегда. Но не в этот раз. Вяло и уныло я молча продолжала следовать за Князем, который не останавливался и продолжал меня вести за собой.
По пути внимание моё привлёк маленький мальчик, лет пяти от роду.
Он рассматривал меня, как красивую игрушку в витрине «Детского Мира», или же как чудо света какое-то.
Рассматривая меня, он начал широко-широко улыбаться, посмеиваться, что вызывало у меня лёгкое недоумение.
Ярко голубые невинные глазёнки малыша, укрытые длинными пушистыми ресничками, вызывали во мне материнские и тёплые чувства, слегка ностальгичные, заставляющие меня вспоминать старые фотографии, где маленькую меня Андрюша держит в своих крепких руках.
Своим крохотным тоненьким пальчиком он указывал на меня, подёргивая другой ручкой небесно-голубой плащ своей мамы.
Молодая, красивая высокая женщина, с кудрявыми медно-рыжими волосами, заметила, как её сын упорно привлекает внимание, то и дело дёргая подол её красивого плаща.
Сама я остановилась, оторвавшись от своего друга. Локоны мои развиваются, как у Ассоль на морском берегу, в ожидании своего принца на «Алых Парусах».
«Что случилось, милый? Что такое, Ванечка?» — спросила мама сына.
Женщина обратила внимание на ту, на которую указывал её маленький сын, очаровательно улыбнувшись своими вишнёвыми губами:
« Девочка красивая. Да? Очень красивая. Красивую девочку увидел Ванюша. Помашем ей ручкой? Помашем?», - дама искренне умилялась, присев на корточки рядом с малюткой.
Оба ослепительно улыбались мне в лучах питерского светила, приветственно помахав мне своими руками.
Маленькому Ванечке в этом, конечно, помогала его мама, придерживая его за крошечную ручку.
Эта ситуация заставила меня по-доброму рассмеяться и улыбнуться им в ответ. Чудесные и прекрасные были люди. Я начала махать своей «костлявой культяпкой», и вдруг услышала громкий конский ржач.
А нет, это Королевская Особа смеётся, за пузо схватившись и сложившись пополам.
— Андрей?! Ты всё это время был тут?!, - благо, моё умиление и радость сменились на привычный строгий гнев.
— Мадам не солгала, точно красивая девочка!, - невозмутимо подняв брови вверх, Князь положил мне руки на плечи.
Меня его наглое выражение лица в тот момент вымораживало, хотелось сбежать оттуда, потому что я ненавидела всегда, когда меня он заставал в крайне неловком и уязвимом положении.
Вдруг, он развернул меня за плечи в сторону идущей к нам навстречу компании.
Я прищурилась, в попытках понять, на что мне впереди указывает пальцем Андрей:
— Гляди, твой сюрприз идёт к нам!
—Боже, кто это ещё, Князев?!, - возмущалась я в привычной манере, пытаясь спихнуть его крепкие руки с моих острых плеч.
Не заметила я, как эта компания к нам подошла, с кем-то столкнулась впереди, ударив лоб о чью-то «стальную грудь».
Андрейка снова рассмеялся, как в не себя, а я потираю ушибленный лоб.
Поднимаю взгляд…
Сердце пропускает тяжёлый удар
На меня удивлённо смотрят широко распахнутые глазища
Горшка. Позади него стояли ещё три незнакомца, они здоровались с Княже.
— Вы наверно несколько раз уже виделись, но позвольте представить мою лучшую подругу детства, Светлану!, - улыбаясь во все зубы, Андрей легонько толкнул меня вперёд, знакомиться с его ребятами.
— Ну привет, красавица из-за угла. Я Саша, можно называть меня «Балу», - тот самый темнобровый улыбчивый парень протянул мне руку, которую я очень неуклюже и неловко пожала.
Не успев прийти в себя, как ко мне подошёл миловидный юноша с красивыми глазами:
— А я Яша, так меня и зови, - молодой человек тоже пожал мне руку, а я лишь кивала в ответ, как китайский болванчик в поклоне.
— Я тоже Саша, правда Поручик, - одноклассник Миши и Балу меня приобнял и похлопал «по-дружски» по спине, улыбаясь, как и все вокруг.
Последним был он… Беззубая чарующая широкая улыбка, растрёпанные тёмные волосы, как у беса, чёрта… Или колдуна?
Он стоял передо мной, в полурасстёгнутой до груди рубашки, с интересом разглядывая моё глупое красное-красное лицо, дрожащие бледные губы и бегающие туда-сюда глаза.
Мой взгляд падал то на его волосы, то на поднятые уголки его широко-улыбающихся губ, то на тонкие изящные пальцы, что обнимали его бока по обе стороны.
Ноги снова подкосились… Прямо как
в тот раз… Ещё чуть-чуть и упаду! Или расплачусь … Ей Богу, расплачусь от переполняющих эмоций!
Я тяжело задышала с бешеным разрывающим внутри меня ритмом сердца, ожидая, что же после такой мучительной тишины он скажет мне.
Для меня тянулись часы, а для всех парней прошло две или три секунды, наверно?…
Взгляд я стыдливо опустила, « с интересом» изучая «невероятно познавательную» вымощенную камнем поверхность Дворцовой площади.
И вот, низкий волшебный голос оторвал мой смущённый взгляд и устремил его прямо в большие карие очи:
— Миша!… Ну или Горшок, как удобней тебе… Очень приятно познакомиться с тобой, Светик! Приятно видеть ту, которая с Князем… Эм… ну… с детства короче, всю жизнь долгую рука об руку вот… Теперь буду знать тебя не только по рассказам Андрюхи! Ты такая маленькая и такая красивая…
То ли солнечный удар, то ли последнее слово Михаила, произнесённое с особой нежностью и теплотой добили меня, но что-то-таки заставило меня качнуться и начать падать…
Чьи-то руки подхватывают меня за талию…
Дыхание всё ещё тяжелое, ритм сердечных ударов разгоняется с новой силой, не желая прекращаться…
Конечно, мы все умрём, если сердце наше остановится… но в тот момент мне отчаянно хотелось только одного…
Чтобы это глупое чёртово сердце не билось!
А если бы умерла в тот миг, то не пришлось бы мучиться от смущения и дикого стеснения, обрушившихся на меня разом.
Голова гудит от напряжения … Щёки полыхают пламенем… Ладошки бледные предательски потеют.
Дура, дура, дура, дура, дура!Никчёмная ничтожная идиотка, ты почему ведёшь себя, как асоциальная кретинка! Больная дикарка… Света, что ты делаешь?! Что ты творишь?! Глупое сердце, не бейся! Ладони, не потейте! Щёки проклятые, вернули свой привычный цвет и остыньте уже! Я опять обнажаю свою трусость, уязвимость… Где мой стержень?! Где моя гордость?! Куда это сейчас всё разом подевалось?! Все видят мои слабости… Все видят, насколько я жалкая… Дура, дура, дура, дура, дура!…
***
Душа моя тоски полна,
Ах сжалься незнакомец милый…
Когда б меня ты развязал,
Тебя б всем сердцем полюбила…
