Кривая линия судьбы: Война трёх рас

За окном были сумерки, я первая приподняла веки. На руках были лопнувшие каппиляры, и словно сам организм пытался бороться с чем-то неизвестным. Как и следовало, дальше очнулись все. Я заметила, что глаза их большн не светились белым. Они, чёрт возьми, были карими... Дориан, даже, как казалось, постарел. Мешки под глазами, немного пигментных пятен. Раньше этого не было. Сын почти не изменился, только цвет глаз был как у отца. — Это что за херня произошла? — привстал с пола Заневский старший, сначала схватившись за голову, а потом уже протянув руку мне и Святу. — Вы... Помните что-то? — Больница, потеря анализов... И мы тут... Только... похоже силу нашу забрали. Стойте... — Unā ēnfērmēdād... И ничего не произошло... — А мне сказали, что... — двое врачей вошли в кабинет, открывая дверь снаружи, только это были уже другие - это были врачи, которые всегда принимали нашу семью. — Боже мой, что здесь происходит? — продолжил мой персональный доктор. — Мы и сами не в курсе. — вновь схватился за голову оборотень. — Мы приехали сюда, нам сказали, что анализы Илы исчезли... И... Нас отравили чем-то. Голова раскалывается так, что умереть хочется. — Роман Харитонович, принесите воды, пожалуйста... — села на диван я, закинув голову назад. — Меня тошнит... — Да у вас у всех на лицах какие-то покраснения, а вас вообще... Врач приложил руку ко лбу Святослава. — Чёрт. Вас лихорадит. Притащи сюда воды и готовь каталку! Он отправил второго за всем этим, а сам сел рядом. Ещё несколько секунд, и наш сын просто упал на пол, очень тяжело дыша и как будто бы помирая. Его стоны от боли были очень обессиленными, измученными. Заневского-младшего укололи жаропонижающим. Пока не помогло, поэтому, пока что, его увезли в ближайшую палату - на 4 этаж здания, чтобы следить за его состоянием и не дать умереть в случае чего. — Чем вас отравили? — поинтересовался врач. — От чего его так?Может у него аллергия на что-то? — Я была аллергиком с подросткового возраста, но сами знаете, это прошло всё, после... Ладно... Я чувствую, что тоже задыхаюсь, у вас есть сальбутамол в ингаляторе...? — Черт, я помню только то, что доктор Швайн должна была разъяснить ситуацию с потерей анализов, с ней еще был... Как его... — Бетельгейзе... — тяжело вдохнула я с хрипам в груди. — Чёрт... — Швайн, такой фамилии я не знаю. У нас когда-то был Штайн, но это было ещё в моей молодости, и это был мужик. Бетельгейзе?Это же тот, что практику у нас вчера проходил... — Да, молодой такой, рыжий... — я опёрлась на колени. — Чёрт возьми, принесите мне сальбутамол, я сейчас задохнусь нахер! Что за хреновы газы... Я этого Бетельгейзе из-под земли достану... Lira Lira 25 янв в 1:29 Мне дали ингалятор, после чего доктор достал мою медицинскую карточку. — Но ваши анализы никогда не были...Утеряны... Я выдохнула, после затяжки. Чёрт возьми, прямо как в мои девятнадцать... Стало легче через минут пять, но чувствоввла я себя очень паршиво. — Погодите, но мне вчера позвонили, сказали, что утеряли, этот аспирантишка взял кровь. И сегодня позвонили. Мы уже все вместе поехади разбираться, только сегодня нас траванули газами... — Чёрт... — сел доктор. — ...Тогда, боюсь, что вас обманули...Только я не знаю, зачем... — Подожди, Дориан, сука! — резко подскочила я с дивана. — Этими ебучими парами антифриза у нас забрали ликантропию! — я указала на зеркало на двери. — Мать вашу! — спохватился Заневский, но как? Это невозможно! — Святославу хуже всего, так как ему по правилам явно не двадцать должно быть... Чёрт-чёрт-чёрт! Что же делать? — стала ходить я по комнате. — Роман, найдите этих уродов, у вас должна быть база о практикантах, не знаю... Хоть что-то! — Да, пожалуйста, я смогу дать вам контакты Бетельгейзе, если это вам как-то поможет... — Хоть что-то! Мы чуть не сдохли из-за них. Тем временем, к нашему дому подьехал старый драндулет Бетельгейзе - дурацкаяя, старая, маленькая машинка, у которой сильно просела задняя часть. — Мы на месте. — осмотрелась его сообщница. — Тебе интересно, что нужно делать? — Да, объясняй план. — заглушил автомобиль Юлий. — И как обойти КПП у дома? — Да я подойду, дай ему по башке просто. Застрели, если хочешь, хотя вроде как...Там человек сидит. Не важно, мне пофигу. Нам просто нужно найти и забрать все их деньги, и заменить их НА... Тина выдержала паузу и повернулась к Юлию. — ...То, зачем ты ездил за 200 километров отсюда. Да, именно для этого оно нам и нужно. Медик без особых усилий подошёл к посту КПП. — Мы к Илоне Дмитриевной, из больницы. Мне нужно с ней побеседовать. — Они ещё не вернулись. — охранник достал в руки мобильное устройство, явно собираясь набирать мне, но... Был оглушен сзади деревянной битой. Юлий спустился на корточки, проверив пульс и приподняв веки. — Есть минут двадцать, а то пятнадцать. Действовать нужно быстро. — Тогда пошли, солнце. Оказавшись внутри, медики принялись осматривать самые очевидные места хранения денег. Как назло, сейф с ними оказался открытым: я забыла закрыть его, когда утром доставала денег, чтобы пообедать в ресторане с семьей после больницы. — Зачем тебе этид еньги, Тина?Равенство... — Лучше уж нам, чем им, не думаешь? — обернулась Высоковская. — Потом сожжем, если захотим, главное чтоб не здесь... — Куда мне спрятать эти коробки...Они, знаешь ли...Не маленькие... — Погоди, я же женщина... Осмотрев несколько комнат, Штайн пришла к выводу, что слегка пыльный шкаф в гостевой - лучший вариант. Ведь раз есть пыль, значит его не так часто открывают. — Троянский конь заложен. — обозревая сделанную работу, сказал под нос Тина. Бетельгейзе засомневался в правильности своих действий, когда они были уже не пути в другой конец города, подальше отсюда. Действительно ли стоило подкладывать героин и воровать деньги? Это было не по его понятиям. — А зачем мы наркотики-то подложили? Я понимаю, что чтобы их посадили, и всё такое, но... — Юлий призадумался, и достал зубами дешевую сигарету из посятой пачки. — В чём смысл? Они же откупятся, не последние люди, думаю, знают, что делать... — А ты что же, международные новости не смотришь? — украла одну у него напарница. — ...Как только это найдут, поползут слухи. Иностранцы будут готовы открутить им башку, замять дело не выйдет...Черт, а ты не плох. Спасибо, что помогаешь отмстить за моего отца. — Ты же знаешь, что я пошёл на это исключительно из своих убеждений. — сьехал парень на дорогу, ведущую в недорогой ресторан на окраине города. — Равенство должно быть равенством. Предлагаю поесть и раздать деньги нуждающимся. — Да, знаю. Половину или чуть больше можем раздать, остальное понадобится нам для дела. — Ты планируешь ещё что-ьо? — Нет, если тебя всё устраивает, я больше ничего делать не собираюсь. Глупый вопрос. — Ну, а какой план дальше? Как мы, особо ничем не выделяющиеся студенты второго и третьего курса, сможем пробиться дальше. Не факт, что повезет потом, понимаешь? — Ну, теперь ты как минимум будешь в розыске. Их всех надо дожимать, друзей, семью, дальше появятся единомышленники, слово за слово, и вот тебе смена режима...Мне лишь хочется дожать их, а как будет называться страна - по большому счёту плевать. — А с вампирами? — спросил Юлий. — Их тоже следует поставить на своё место. — Да... — словно нехотя протянула Тина. — Для этого половина денег нам с тобой и нужна. Работать там, где я работала, у меня уже не выйдет, по понятным причинам. — Тогда, ради такого и действительно стоит выделить крупную валюту. Есть одна заброшенная лаборатория в черте за городом, туда нам нужно. Можно скрыться там до тех пор,пока всё разрулится. ... — Илона Дмитриевна, простите меня! — закричал слёзно в трубку охранник дома. — Похоже на ваш дом совершили покушение! Меня оглушили... — Чёрт! Мы сели в машину с невороятно грустными лицами. Святослава пришлось оставить в больнице, дабы сохранить его жизнь в целости и сохранности. Что ж за напасть-то такая. Приехали мы через двадцать минут, где нас и встретил охранник. — Простите! Я не знал, что меня оглушат, он сказал, что искал вас, а потом... — Кто он? Его имя, фамилия, внешность? — Рыжий такой, молодой, с волосами чуть выше плеч. — Значит и сюда явился, уродец маленький... Мы отпустили охранника домой, после чего зашли внутрь. Дориан сразу побежал к сейфу, где должны были лежать крупные купюры. Должны были. Но из там не оказалось. — Это какая-то западня! — выкрикнул Дориан. — Всё до единого, сука! Прямо как год назад... — У меня мало накоплений на карте, чёрт... — села я на кровать с обреченным видом, набирая Люция. — В следующий раз буду всё хранить на банковских счетах, а не в сейфе. Я объяснила назывному отцу, что с нами произошло за прошедший день. Он обещал приехать к утру и во всём разобраться. И если быть честным, всю ночь я не спала, как и Дориан. Голова раскалывалась, как от похмелья, на руках появились какие-то пятна, как от аллергии. И действительно, прямо под окном цвело высокое дерево, которое выпускало свою пыльцу прямо в окна. Я чихала раз за разом, глаза хотелось расцарапать... Утром приехал Вознесенский с парочкой человек, как и обещал. — Илочка, родная... — ступил он на порог и обнял меня крепко, сильно сочувствуя мне и моей семье. — Мне уже доложили и из других источников, как...Как это могло так произойти? — Я не знаю, в базе данных сказано, что те, кто это сделал всего лишь студенты, чёрт побери. Они закачали нас каким-то газом и ликантропия... Пропала. Святослав в больнице, а деньги украли... — я села в кресло, не переставая чесать руки. — Наваждение какое-то. — Я смог узнать, что Бетельгейзе - обычный студент-практикант 2 курса медицинского института, с коммунистическими взглядами...Так что я понятия не имею, зачем ему это всё делать, а вот по второй фамилии было ничего...Ты ошиблась в одной букве, и теперь выясняется, что это доктор Штайн, но я понятия не имею, что может вас связывать... — Я думаю, что они уже успели свалить куда-подальше с нашими деньгами. Нужно проверить вокзалы и аэропорты. — Давай я обрисую тебе ситуацию...У нас есть доктор Бетельгейзе. Юлий Бетельгейзе. Он коммунист, за равенство, и единственная причина, почему он мог в этом всем участвовать, так это потому, что знал, кто вы...А вот доктор Штайн...Или проще говоря урожденная Алефтина Высоковская...Не знаю, чем может быть с вами связана... — Можете не продолжать, я знаю. Помните Максима Высоковского? Во времена революции он вкоренился к нам в компанию, почле чего предал и убил Томаса. В какой-то мере, он ответственен за смерть Урана Борисовича. Это его дочь, я помню, что он рассказывал про неё, не может быть несостыковок. — Тогда понятно. — сжал кулаки Дориан. — Значит, вам мстят за смерть отца... — вздохнул Вознесенский. — ...Тогда мне понятна изощренность плана и его жестокость. По анализам остатков газа, это словно...Мощный антидот, превращающий ликана в человека. Только вот он нестабилен, и, в целом говоря, не будь вы крепкими....Вас могли бы очень легко убить. — Теперь нужно найти антидод на этот антидод... Или просто закачать кровь оборотня, например, Джоанны, обратно нам... — Не всё так просто... — присел судья на диван. — Изучив этот препарат, биологи пришли к выводу, что это как некий вирус. Он сможет перебороть попадающие обратно в организм гены ликантропа, он как бы помнит это, словно инородный вирус. — Что ещё говорят биологи? Вы поймите, нам надо вернуться обратно. В наши тела. — утвердил Заневский, взяв в рот сигарету. — Поймите, широких специалистов в этой области мало. Думаю, вам придется звать своих...Макаров и Дятлов, хоть они и обманули половину мира своим "изобретением". Быть может, это они смогут вам помочь, и то не факт. Наши биологи работают над этим, но Алефтина предусмотрительно создала очень сильный препарат, чтобы он не поддавался.... — Мы свяжемся с ними чуть позже. Может, всё вернется само... Чёрт... Где же искать теперь этих... — Знал бы, сказал бы... Вознесенский начал шагать по комнате, словно по привычке, осматриваясь вокруг, и думая, что же делать. — Час от часу не легче, Истикуан предьявляет нам... Он открыл гостевой шкаф случайно, локтем. — Требования...Что это за коробки? — Не знаю, я не видела их раньше никогда... — удивилась я. — Погодите, не трогайте, там могут быть отпечатки пальцев. Это не наши коробки. — Да подожди. — с любопытством заглянул он в верхнюю, которая не была заклеена, и достал оттуда мешок весом примерно в килограмма 2 с белым порошком. — Чёрт... — повернулся на меня судья. — ...Ты понимаешь, что теперь будет? — Это же не наше! У нас камеры стоят во дворе, и можно посмотреть по ним, что это нам подложили! — На мне тоже стоит... — отодвинул мантию Люций. — ...И другие страны не будет волновать, что ва подкинули... Он сел на пол, словно в отчаяние. — Я сделаю всё, что в моих силах. Но замять дело я никак не могу... — закрыв камеру рукой, он тихо прошептал. — Бегите и не возвращайтесь. В дом ни ногой, на адреса знакомых - тоже. Вам придётся скрываться, пока я не утрясу международные дела. Стало обидно, деньги своровали, наркотики подкинули, оставили без ничего, так еще и уехать придется. Святослава мы не рискнули забрать, всё же, он не причём. Мы уехали в Зоннехель, по тёмной ночной дороге, освещенной фонарями, уехали далеко, где нас уж точно не найдут. — Наркотики значит... Раз другие страны требуют отмены, то посмотрим, как они запоют потом. — держа рукой руль, сказала я. — Ты о чём? — Увидешь. Нам нужно, что бы на Илберге всё подустаканилось. Дом мы сняли заранее, обговорив всю ситуацию нашему знакомому. Он без проблем согласился дать дом в пользование на пару недель по смешной цене. Бывают хорошие люди, их мало, но они бывают. Что же, держитесь, Южане. Не просто так вы к нам приезжаете... Наверное, прошло две недели. Я не особо следила за временем. Святослав выздоровел, конечно, он был как мы. Точнее, никем. Человеками... ... — Мы к Миронову. — Проходите. Вчетвером мы зашли внутрь офиса. Я, Даня, Юрий и Дориан. Одеты мы были по-классике: рубашки и длинные пальто с брюками. Без стука мы зашли в кабинет, где на кожаном стуле сидел полного вида мужчина с залысиной. Мы закрыли дверь. — Вы кто? — подскочил со стула мужчина. — Выйдите! У меня через двадцать минут совещание! — Тебе это больше не понравится, Евгений Олегович, собирай вещи и на выход. — улыбнулась я, подходя ближе. — Вы озверели? Вас кто пустил сюда, сосунки? — Тебе стоило не экономить на экспорте. Весь твой товар уже летит к чуркам по самой низкой цене, а вот вместо этого... Там кое-что другое. — Я не понял... Вы чего сделали? — начал злится мужчина. — Выйдите вон! — Боюсь, пора собирать вещички, ведь скоро ты отправишься на зону. Миронову позвонили. Он с дергающимся глазом ответил, и через несколько минут узнал, что товар приняли на границе. Миронова ждут в суде. — Переписывай всё на меня. — приставила я к голове мужчины пистолет. — Быстро, переписывай всю свою грёбанную компанию на меня! Под дулом пистолета плешивый испугался, и достав официальные бумаги, переписал всё на меня. После чего мальчики проводили его на выход. — Ну что, пацаны, юху! — покрутилась я на стуле. — Теперь Samsuka нам пренадлежит, и посредством транспортировки наушников и телефонов, заранее договариваясь с поставщиками, будем пихать наркоту! — Умно придумано! — сксзал Даня, доставая коньяк со стеллажа. За эти две недели, успешно успели обогатиться многие бедняги илберга. Это были наркоманы, алкоголики, бомжи, и просто люди, которые в своей жизни натворили глупостей и встряли в долги. Бетельгейзе считал своим долгом им помочь, хоть и никогда не любил опустившихся по причине их слабости. А наркоманов вообще презирал. Но по человеку не всегда можно сказать, торчит он или нет, правда?Поэтому, без формальностей, деньги были распределены через свои каналы. Команда Штайн/Бетельгейзе переехала на кровавое поле, которое после всего выглядело...Так же. Это памятник истории, многим неизвестный, и таковым он останется. Там была лаборатория - их это устраивало. У них появились последователи в виде охраны и парочки докторов-новичков. Они почти ничего не умели, но со своими задачами быстро учились справляться. Лабораторию приводили в порядок, но после этого...Ничего не происходило. Тина спокойно руководила этим процессом, а вот Юлию на месте не сиделось. Он тщетно бродил по лаборатории, иногда часами, в поисках ответов на свои душевные вопросы. С одной стороны, Бетельгейзы был рад, что он момог нуждающимся, раздал всё тем, кому это нужно, но с другой стороны, что-то его тревожило. Он пытался разработать похожен вещество-антидод, но который будет действовать на вампиров, к сожалению, все попытки были тщетными, и раз за разом попытки были неудовлетворительными. — Да чёртова херня, почему нихрена не сходится! — стукнул по столу Юлий, привлекая внимание Тины. — Ну, ты же ещё только второкурсник, куда тебе, чтоб такое сразу получалось... — подпиливая ногти ответила Тина, даже на него не оборачиваясь. — У тебя же вышло! — начал злится парень. — У меня тоже должно выйти, я ничем не хуже! — Не ори на меня. — холодно ответила Штайн. — Вспомни, что моя работа заняла очень много месяцев исследований. А ты все ещё гонишься за этим уравнением всех и хочешь результат за две недели. — Ты смеешься? — повернулся к ней аспирант. — Я этим занимался ещё на первом курсе! — Да не время ещё просто. Может быть, у тебя и вовсе не получится, какого чёрта ты кипятишься?Что у тебя, что у меня теперь есть последователи, у нас есть все шансы пробиться наверх, денег ещё после финансирования этого проекта осталось до чёрта, может ты ещё сможешь их даже раздать, если это тебе так нужно. что тебе ещё надо? — Чёрт возьми, я хочу создать похожее для вампиризма! Я почти вышел на финишную прямую, но в конце вышла ошибка в генетическом коде. Я обязан сделать это. — Задолбало меня всё это. — Тина встала со своего стула, подходя к нему. — Вот чего тебе всё неимется? — Потому что я хочу сделать это! И вампирам тоже должно быть неповадно, особеннл богачам. — Слушай, тебя в детстве чтоли голодом морили и карманных денег не давали?И вообще, откуда у тебя такая ненависть ко всему этому? — Я такой, какой есть! — снова ударив по столу, Бетельгейзе швырнул в стену все свои образцы, завалился в кресло и уподобился воспоминаниям. ... — Щенок, будешь жрать то, что я сказал! — ударив мальчика по затылку, отец Юлия заставил парня давится трёхдневными макаронами с плесенью. — Если б твоя мамка нас не бросила, людьми бы были! А теперь я должен сидеть с тобой, вместе того, чтобы тусить со шлюхами! Ни денег, нихрена... — закурил отец. — За что ты меня так ненавидишь, папа? — вытер слёзы с лица десятилетний мальчик. — За то, что из-за тебя я нихрена не добился! Чёртово государство, одни жируют, а одни должны ошмётки жрать! Ненавижу всех! — Папа... Но я не виноват, я же люблю тебя! — заплакал мальчик опять. — А я ненавижу всех! И тебя тоже! И государство! И всех вас! — кинул тарелку вместе с испортившимися макаронами в окно мужчина. — Будешь значит голодный! Нихрена нет больше, всё! ... — Я такой, какой есть! — Да поняла я. — словно скучая ответила девушка, смотря на него без капли эмоций. — Зачем дважды-то повторять... Она встала и обошла комнату кругом. — ...Но не смей со мной так разговаривать, как будто я виновата, что ты пока ещё хреновый специалист. — Я? Хреновый? Твою мать, я лучший в этой чёртовой шараге! Лучший в своей группе, и я создам это дерьмо, во что бы то ни стало! Не смей разноваривать со мной, как с щенком! — Высоко берешь, больно падать будет. — передразнила его рыжая. — Буду нужна, я дальше разгребаю старые завалы лаборатории. — Нахера они тебе упали? — Чтоб порядок был. — закатила Штайн глаза, выходя за дверь. Бетельгейзе остался в одиночку в комнате, не переставая думать. Он курил сигарету, думая о том, что произошло, а после вышел за ней. — Чёрт возьми, какого хрена ты мне не помогаешь? — в громком тоне начал Юлий. — Какого хера я воровал наркотики, брал образцы крови, помогал тебе провернуть всё это дерьмо, а ты нихера не делаешь? Это нечестно! Штайн откинула коробку в комнате, не обращая внимания на заходящего Бетельгейзе. Под ней лежал бронированный стеклянный чемоданчик без кода, что открывался простым нажатием кнопочки. Она аккуратно открыла его и дотала на свет шприц с розовой прозрачной жидкостью внутри, после повернувшись на своего товарища. — Это что за херня? Погоди... — вдруг вспомнил Юлий где они находятся. — Это же чёртов вампиризм! Ты не посмеешь это сделать! — О, да? — улыбнулась широко Высоковская. — Девочка-ночь меня называй. Пшикнув в воздух каплей, девушка сделала себе укол не куда-нибудь, а прямо в сердце, чтобы за время трансформации Юлий не успел ей ничего сделать. Откинув шприц, она упала на колени и закрыла глаза, но только лишь на 5 секунд, чтобы потом встать обратно. — Что теперь скажешь? — открыла она их уже другого цвета. — Значит... Значит ты меня просто использовала. — осознал Юлий. — Зачем... Вот зачем, объясни? — А ты задумывался о том, что я вообще делала? — подошла девушка чуть ближе. — Есть только одно упоминание моей измененной фамилии. Это твоя заслуга. В остальных документах числишься ты. Сверкать везде лицом я тоже не могла, мне нужно было отомстить за отца. Даже при желании, у них нет никаких доказательств моего участия. И потом...От части, ты ведь тоже этого хотел...Значит и так это назвать нельзя. — Ты меня подставила! — громко воскликнул парень, отходя назад. — Какого хрена, Тина? — Но ты же получил то, что хотел, не так ли?Только теперь между нами осталась одна единственная проблема...Ты - единственный свидетель помимо них самих. — Ладно... — опустил голову парень, сунув руки в карманы. — Мне нечего сказать. Я одинок, родителей нет, отец умер, мать моей жизнью не интересовалась. Какой смысл моего существования? Пока Высоковская на секунду отвлеклась, Бетельгейзе резко выхватил из кармана неизвестный песок, и кинул ей прямо в глаза. Этот песок он носил с собой почти всегда, на случай встречи с вампирами. Алефтина закричала, пытаясь растереть глаза, а Юлий тем временем выпрыгнул в окно, вытащил из кармана ключи от старых нептожигулей, прыгнул в тачку и... Они не завелись. Юлий ударил по рулю, вновь и вновь пытаясь завести авто. — Какая жалость. — открыла Тина дверь так, что вырвала дверь с петель. — Может быть, стоит проверять главный провод зажигания перед тем, как уезжаешь куда-то. — Ты...Ты и это... — Я и это. — улыбнулась Штайн. — И то что ты сделал сейчас, я тебе точно не прощу. Она достала его за шею из машины, бросив на землю. Достав нож из кармана, она ударила его рукояткой в нос. — Оххх, прости, но мне не жаль. Затем Высоковская разрезала его штанину в области голени, выбирая место, где проходит побольше кровеносных сосудов. — Ты будешь у меня первым, солнце... Укусив его в это место, она рассчитала всё так, чтобы забрать достаточно крови для себя, но недостаточно, чтобы убить его. Юлий почти отключался от лихорадки и нехватки крови. — Твоя трансформация будет долгой и мучительной, у тебя есть два часа...Если ты, конечно, доедешь хоть куда-нибудь...А ещё через часов 5, голод сведёт тебя с ума...Вот тут и твои попытки создать антидот, "великий химик"....Для тебя эта учесть же хуже смерти, верно?Так иди и разбейся об стену. Или стань одним из нас. Сев за руль, машина, коли была настоящим предателем, завелась. Держась за ногу, Юлий выжал сцепление, включил первую передачу и поехал в сторону общежития, что находилось за городом. Ему было адски больно, кровь не переставала идти, да и моральное состояние парня оставляло желать лучшего. Хотелось въехать в столб, но он понимал, что этим не добъется справедливости. За полчаса доехав до общежития, поднявшись на этаж и закрывшись в комнате на ключ, Бетельгейзе скинул всё со стола и достал последнюю надежду — баночку с незавершенным антидодом от вампиризма. Он читал о Дятлове в интернете, и читал о антидоде, которым еще пару лет назад вылечили меня. Закапав туда своей крови, парень взял шприц и жгут. Кряхтя от боли, жгутом он перевязал место, чуть выше логтя. Размешав содержимое, он подогрел его на ложке. После чего парень залил в шприц тёмно-коричневую жидкость и вставил прямо в вену. Со стороны могло показаться, что он ширнулся героином, но это была его последняя надежда на человеческую жизнь. Холод пробежал по его спине, помле адский спазм в руке и ноге. Температура Юлия, казалось, была около сорока градусов. Так как он был мужчиной, боль он терпел, лишь изредка постанывал. Из комода он достал перекись и бинты. Антисептик на ноге Юлия зашипел, как вампир, но он терпел, терпел... Сжав все чувства внутри, терпел и перевязывал ногу. Забыв убрать шприц, Бетельгейзе вышел из общежития, оставшись незамеченным, и уехал на жигулях-предателях в неизвестном направлении. Тем временем, доктора-помощники были убиты, лаборатория была сожжена. Мелькали ли новости по телевидению?Кое-какие. Но ничего про ликантропию, конечно же. Последователей этих уравнителей уже нельзя было сосчитать по пальцам - счет шел примерно на тысячу людей. Ну, это те, что знали про вампиров и оборотней, и сотни тех, кто не знали - а просто хотели перевернуть власть. И так как Штайн была теперь уже некого рода "легендой", она могла об этом открыто заявить. Заявиться она могла в несколько мест, но выбрала она не что-нибудь, не какое-то публичное место для собрания своих последователей, а...Центральный телеканал. Учитывая последние события с наркотиками - для нее это было максимально выгодно. Когда там поняли, кто она, вскоре запустили прямой эфир. Глаза она спрятала под линзы. — Со срочным включением, илберг ньюс, смотрите вечерние новости в 10 часов по местному времени, но перед этим...Атака на героев в больнице, слухи про наркотрафик, и непосредственный свидетель произошедших событий, у нас на внезапном интервью, встречайте...Алефтина Штайн, одна из лучших студентов университета медицины и изучения генома. — Здравствуйте, друзья. — кивнула она. — И так...У нас к вам много вопросов, это очень хорошо, что вы пришли!Что это за новое движение "уравнителей", у которого появилось много фанатов, поклонники даже создают разные группы в соц- сетях, что это? — Видите-ли, уравнители - так можно по-разному сказать, и по-слухам говоря уверенно сказать нельзя. Но я понимаю, что часть ответственности лежит на мне, так что скажу я...За всех. Уравнители - это группа людей, которые недовольны сложившейся ситуацией. Обделенные по разным причинам судьбой люди - бездомные, люди в долгах, все кого затронула...Несправедливость мира. — Интересно...А уравнители - мирное движение? — Безусловно. Правда его идею подпортил их основатель. И втянул в это множество людей. Вы ведь уже в курсе о сгоревшей засекреченной лаборатории? — В курсе, это будет в новостях, да...Так что за основатель?Неужели вы? — Нет, не я. Юлий Бетельгейзе, студент 2 курса нашего института...Ярый коммунист и фанат Войцеха Ратаковского...Нападение на героев было его планом, я и ещё несколько человек оказались втянуты в это под угрозой, после чего он...Сжег лабораторию и убил остальных. Осталась жить только я, я пришла сюда за защитой. — То есть вы хотите сказать, что Бетельгейзе - это...Наглый революционер, который пользуется доверием своих последователей? — Именно это я и говорю. Мне очень жаль о произошедшем нападении на героев, пусть оно и, слава богу, было безрезультатно, и хочу сказать, что уравнителям стоит смотреть на меня или на самих себя, но только не на эту двуличную сволочь. — А где сейчас Юлий? — В бегах. Либо мертв, либо в бегах. У этого человека с головой не все в порядке, мог и на машине себя в стенку впечатать. — Что-ж...И вы теперь планируете занять его место, и вести дела мирно, бороться за их права? — Если не я, то кто? — Восхитительно! Вся студия аплодировала стоя, перед телевизорами бедные семьи уже начали обсуждать, как они "заживут". — Вот наша следующая цель. — я выключила телевизор в офисе, досмотрев прямой эфир. — Значит наживается на моих деньгах, сволочь, раздаёт таким же бездарям, как и она... — Ну, если она смогла вылечить вас от запахов мокрой псины, то не такой уж она и бездарь. — заржал Левчеченко, не отрываясь от ноутбука. Блондин следил за грузом. — Очень смешно. — прорычал Волчара. — Груз уже в Истикуане, можно не беспокоится, Фаррух всё устроит. — Конечно... Посылать наркоту на мою родину не очень занятие... — выдохнул Юрий, но вскоре перевел взгляд на ноут Дани. — Но знаете, Фарруху я доверяю больше, чем себе. В один из моментов мы вместе служили Азимову. Он пропихнёт порошок куда нужно, там цена всего этого около сотни тысяч лунаров. Вторая поставка в Маличистан? — Да. Я уже договорилась с нужными людьми, товар уже на границе. — Заживём. После того, как в Истикуане всё примут, Фаррух обещал приехать. Нужно вас познакомить. — Обязательно, брат. — не поворачиваясь лицом к ребятам я смотрела вдаль. ... — Вот и моя следующая цель. — выключив прямой эфир с телефона, Бетельгейзе закрыл дверь в подземной лаборатории, которую в своё время он готовил под себя, но так и не успел закончить. Стены в ней были обшарпанны, а вместо плитки на полу лежали полиэтиленовые мешки. Несмотря на это, посреди стоял стол с довольно неплохим оборудованием, выкранным из университета. — Ну что же, посмотрим, как бестолковый химик разрушит твой план, тварь. — тихо проговорил про себя Юлий, настраивая микроскоп. Параллельно с этим, мы обнаружили, что нас подали в международный розыск после того, что Люций нашёл у нас дома. Начались приезды послов и иностранных следователей, это означало, что нам ни в коем разе нельзя было полноценно показываться на улице. Бетельгейзе был так же в розыске, но уже как преступник политический. Мы ждали определенного захвата со стороны уравнителей, но в этот раз всё было, словно с позволения сказать, не так плохо?...Очередной раз, вместо захвата школы, убийств на улице или чего-то такого, на телевидение показывали, как их армия волонтеров насчитывала уже десяток и более тысяч людей. Занимались-ли они чем-то плохим?На удивление, нет. Строительные компании обязали восстанавливать и перестраивать старые дома, в таких районах, где, например, жили Максим, Илья и Ангелина. Бомжам давали работы. Пусть грузчиком, пусть мусор собирать - но всё же работы. Каждый гражданин начал получать увеличенное пособие - это негативно сказывалось на экономике, но теперь люди, что раньше выживали, начинали жить по-настоящему. А торчков начало косить с невероятной скоростью от количества доз и алкоголя. Естественный отбор - кто хотел жить, теперь мог жить. Единственный минус - реально заслужившие свое богатство люди получали со стороны уравнителей пресс - мол, богато живете. А Тина стала за неделю любимицей страны, что хочет всем помочь. — Любимица страны... — истерично засмеялся Юлий, который уже заканчивал работу над образцом. — Посмотрим, как запоёшь ты, когда всё раскроется... Бетельгейзе встал с табуретки и потянулся. Нога уже не болела, но приходилось делать перевязки каждый день, дабы не заразится ни вампиризмом, ни бешенством. — Как же тебя вывести... — призадумавшись, химик посмотрел на время. — У меня есть два дня, чтобы всё закончить... Первой нашей целью стал Юлий Бетельгейзе, и путём несложных вычислений мы нашли его. Не знаю как так совпало, но в это время он выслеживал Тину. Два зайца одним выстрелом. Мы подъехали туда и спрятались на колоннами, дабы остаться незамеченными некоторое время. Через десять минут подошёл Юлий, ещё через пять Тина. Мы слушали за диалогом. — Привет тебе, обманщица. — в руках он держал странный шприц. — Всё-таки решил не разбиваться, молодец... Высоковская достала телефон, нажав пару кнопок. — Что, неужели решил вернуться, или всё-таки хочешь умереть?Через минут 5 здесь будет много народу, советую тебе говорить побыстрее. — Я просто пришёл вернуть кое-что, за долгом. — перекатив шприц в левую рукуч парень попытался вколоть его в шею Тины. К сожалению, он не успел нажать, лишь игла вошла в шею. Бетельгейзе был откинут через несколько секунд, но наступил наш выход. Мы с Джоанной, Дорианом, Юрием и Даней подбежали к Юлию, закрыв его перед лицом девушки. Взглянув в её глаза, я и поняла, что она вампир. — Думаю, не стоит. — Да, согласна, я тоже думаю, что вам не стоило этого делать. Тина достала шприц аккуратно, рассматривая его содержимое почти в упор. — Что ты, что ваша компания кое-что забыла... Она сделала уверенный шаг вперёд. — Вы никто. Сзади из автобуса выбежало 10 человек с оружием в полицейской форме. На момент это нам показалось смешным, но только лишь мы вспомнили, что сейчас для нас любая пуля может стать последней, это перестало быть смешным. Мы развернулись теперь уже в другую сторону, но, к сожалению, позволили себя окружить. Это были не полицейские, а скорее наемники. Видимо, такой случай Штайн просчитала у себя в голове. — Отойдите! — выставила руку вперёд Джоанна в сторону этих отрядов. — Всем руки за голову и мордой в пол суки, сейчас замочу всех нахер! — Мы же...Свои... — начала я. — Пасть заткни! — ответил тот же грубый голос и сделал предупредительный выстрел в воздух. Воспользовавшись нашим замешательством, Алефтина рывком, нашему зрению теперь уже незаметным оттолкнула Заневскую в толпу союзников, а сама воткнула шприц Юлию в глаз. — Нравится, сука? — перекричала она его вопли боли. — Молись, чтоб умер! Понимая, что в толпе среди нас есть и вампиры тоже, и что она жива только благодаря тому, что Юрий и Даня прикрывают своими телами от пуль меня и Дориана, она перебила ударом ноги позвоночник аспиранта и с громким хрустом провернула его голову на 180 градусов. — Огонь, огонь, кончай их нахер! — Не сегодня! — к моему удивлению в поле зрения появился незнакомый мне человек, который с помощью двух пистолетов расстрелял весь отряд, оставив в живых лишь нас, Тину и полуживого Бетельгейзе. Ведьма взяла в руки валяющийся на земле шприц и ножик из кармана. Вылив остатки жидкости, женщина полоснула по руке, забрала в шприц свою кровь, и воткнула в вену парню. — О, это будет классное наказание для него, стать оборотнем, когда пытался он них избавится. Незнакомец с волосами до плеч, смазливым лицом и широкими бровями подбежал к Юрию, заключив его в объятия. — Фаррух, чёрт возьми, как ты нас вычислил? — Не забывай, кто я, брат. — еще более крепко обняв Джавадова, сказал он. — Ты хочешь спасти того, кто помогал мне лишить вас ваших сил? — удивленно приподняла бровь Тина. — Да, правду про вас говорят. Тупейшее решение. — Да, почему бы и нет? Это доставит ему огромную моральную боль и заставит работать на нас. — улыбнулась я в ответ. — Это очень неплохо, что это доставит ему моральную боль. Хоть бы в этот раз наверняка помер, гадюка...Ну вот, теперь я могу поговорить на чистоту с человеком...Теперь действительно с человеком, который виновен в смерти моего отца...Жила же спокойно ты, до этого момента...И вот, ты здесь. И я здесь.... — Твой отец был предателем, который сам навёл на себя беду. В этом не виноват никто, кроме него самого. — Да, чёрт возьми, наверное... — тяжело вздохнув. — Я бы сказала тебе тоже самое, но знаешь, и ты бы мне сейчас сказала тоже самое, что и я тебе. Что мне все равно. Что кем бы он не был, он был мой отец...И пусть он хоть щенят топил. — Могу понять. Мы забрали у тебя отца, он забрал у нас двоих близких людей. Я думаю, что долг возвращён, притом ты забрала у нас главное. Ликантропию. — Главное, значит... —покивала скорее расстроенно девушка. — По твоей системе ценностей это самое главное, что может быть?! — Нет, самое главное это семья, безусловно, но в таком мире нам не выжить без нашего дара, и с такими, как ты. Меня много кто ненавидит, возможно, есть за что, но... — задумалась я на секунду. — Я не такая хреновая, как вы меня видите. И ваше чёртово видение заставляет меня быть такой. — Сейчас заплачу, какая трогательная история. — отрезала Штайн. — Вы и он закончены. Это просто история, которую пишет победитель. Казалось лишь слегка заметно, по её щеке потекла слеза. Надев темные очки, она вытащила из кармана телефон, на котором горел огонек. Это видело много людей, и убийство этих оруженосцев тоже. Отовсюду полезли репортеры, подьехал настоящий спецназ во главе с Робертом Зуссманом. Тина удалилась, нас задерживали в прямом эфире. — Не усложняй того, что и так сложно... — грустно сказал командир. — ...Мы должны вас всех арестовать. А ваши друзья из других стран тоже в розыске...Прошу, пройдём с нами, хватит этой...Бессмысленной крови. — Ладно, ладно, этого только не забудьте в стационар забрать. — указав в сторону Юлия, я перестала сопротивляться. Всё равно выберемся...