Царапина

“Бисексуальность?” 12-летняя Шерил Блоссом полулежала под дубом, маленький бордовый хлопчатобумажный кардиган ее частной школьной формы лежал под ней, чтобы защитить ее плиссированную юбку от грязи, на которую она легла. Легкий летний ветерок шелестел листьями над ней, запах теплой земли и травы щекотал ей нос. Она приподнялась на локтях, недоверчиво нахмурившись, и песок отпечатался на бледной коже ее рук. - Да, бисексуалка. Хизер была с ней, распростертая на спине, одна рука подложена под голову, а другая лениво ковыряла траву, слегка покрасневшими костяшками. Цвет совпадал с царапиной на колене Шерил, вызванной тем же столкновением на детской площадке. Время от времени свет пробивался сквозь навес над ними, разрывая их тень, чтобы окрасить юное лицо Хизер. Шерил считала, что это выглядит замечательно. “Это означает что кого-то, привлекают как девочки, так и мальчики.” - уточнила она. - Я знаю, что это значит, Хизер. - Шерил воспротивилась, сорвав маргаритку с земли рядом со своим бедром и положив ее на живот Хизер, одетый в белый оксфорд. “Это то, кем ты себя считаешь?” Хизер осторожно взяла цветок между пальцами и нежно положила его в нагрудный карман над сердцем. “Это то, что я думаю, что все”, - хихикнула Хизер, ее зубы, которые должны были быть вставлены в брекеты через 2 месяца, вывалились из ее улыбки. - Неужели кому-то по-настоящему нравится только кто-то один? Затем она повернулась, положив свою хорошенькую головку на руку, лицом к Шерил, другая все еще лениво ковыряла травинки. - А как насчет тебя, Шерил? Ты уже знаешь, кто тебе нравится? Ты. Она хотела сказать, отводя взгляд, чтобы посмотреть на ярко окрашенное поле зеленого шартреза перед ними. Но ведь ей нравился и Себастьян Бофор, с которым она сидела на уроках музыки. У него были красивые и бледные губы, светлые волосы, аккуратно разделенные пробором на добром загорелом лице. У него были ярко-голубые глаза, и он называл ее "Черри". "Да. Полагаю, мне тоже нравится и те, и другие.” - Вот видишь! - Хизер усмехнулась, ее лицо расплылось в самодовольной ухмылке, когда она снова легла: “Все бисексуалы. И я думаю, что это фантастика.” Шерил улыбнулась этому, энтузиазм Хизер по поводу жизни никогда не переставал поощрять изгиб ее губ. - Я не уверена, что все так просто, Хизер. И в любом случае, некоторые люди не так уж рады этому, не так ли? Мама говорит, что все это ненормально. - Она тихо пробормотала, щурясь от яркого света. - Твоя мать также сказала, что бездомных следует собирать и использовать в армии в качестве мишени. - возразила Хизер, закатывая глаза. - Такие люди останутся в прошлом, Шерил. Времена изменились. Люди более восприимчивы. Ты их видела? В новостях? С их парадами и флагами, люди всех рас, полов и всех видов вещей празднуют, кто они есть. Празднуют то, что они есть. Мир теперь другой, нам повезло, мы можем быть теми, кем хотим быть, Шерил. А эти люди, как твоя мать? В наши дни их слова ничего не значат. Нам не нужно стыдиться. Вот почему они называют это Гордостью. Хизер закрыла глаза, когда говорила, увлеченная своим собственным монологом и представляя мир, в котором она мечтала жить, играющий за ее веками. Шерил была очарована. “Это прекрасно", - прошептала она. - Наше будущее прекрасно, Шерил.” Шерил повернула голову и широко улыбнулась. Наше будущее. ... - Откуда ты знаешь, что мне так нравятся эти печенья? Тони медленно нянчила угощение, на самом деле делала это уже 32 минуты, пластиковая упаковка шумно шелестела в мирной тишине заднего сиденья машины Шерил. Крошки валялись на полу рядом с Тони, но, наблюдая за тем, как удовлетворение проходит по лицу Тони с каждым блаженным глотком, Шерил не могла найти в себе силы негодовать на то, что ей придётся пропылесосить в машине позже. Они сидели на противоположных концах, прислонившись к дверям, закинув ноги на ноги в знакомом уютном гнездышке, припаркованные в темном, уединенном месте папиной парковки. Шерил томно массировала пальцами икры Тони, которые были напряжены после тренировки Лисицы, которую они закончили несколько часов назад. Ее руки замерли на этом вопросе. Она не хотела говорить Тони настоящую причину, по которой она купила его для нее. Шерил Блоссом могла быть извращенкой, но она, конечно, не собиралась выставлять себя таковой. И уж точно не с человеком, к которому она обращалась. - Всем нравятся эти печенья, ТиТи. Еда в кафетерии восхитительна. Тони, казалось, это успокоило, она кивнула головой и закрыла глаза, наслаждаясь последним кусочком, медленно проглатывая его. Шерил внимательно наблюдала за ней, чувствуя себя грязным стариком на пип-шоу, и внезапно отвернулась, когда глаза Тони снова открылись, чтобы посмотреть на нее, снова разминая свои длинные пальцы в короткие, подтянутые ноги. “Ммм. Это очень приятно, Шер.” - пробормотала Тони, прислонившись головой к тонкому стеклу окна. Губы Шерил дернулись при этом сокращенном прозвище, изогнувшись в нежной улыбке. “Итак, когда бы ты хотела, чтобы люди узнали?” Руки Шерил снова остановились. “Узнали о чем, Тони?” Она наблюдала, как лицо Тони наклонилось, чтобы посмотреть на нее, слегка покачивая ногой в руке, чтобы побудить Шерил продолжить массаж. Шерил послушно подчинилась. - О нас, Шерил. Что мы эксклюзивны вместе. - тихо объяснила Тони. Ее тон казался заботливым и торжественным. Но ее карие глаза были яркими, оживленными, когда они смотрели на Шерил, а уголки ее губ были приподняты в улыбке, о которой, по мнению Шерил, Тони даже не подозревала. - Что ты имеешь в виду, ТиТи? Я не понимаю вопроса. Тони выдохнула через нос, положив руку на бедро Шерил. Кожа была восхитительно теплой, но это действие все еще заставляло Шерил дрожать. “Послушай, я не пытаюсь поставить на этом дату истечения срока годности, хорошо? Я хочу, чтобы у тебя было столько времени, сколько тебе нужно. Мы сделаем это в вашем темпе, когда ты будешь готова.” Шерил никогда в жизни не чувствовала себя такой тупой. Слова были такими добрыми, такими великодушными и заботливыми. Итак, Тони. Она просто понятия не имела, что, черт возьми, они имели в виду. - Тони, о чем, черт возьми, ты говоришь? - Выходи, Шерил, - прошептала она, ее желание охранять частную жизнь Шерил было настолько сильным, что она забыла, что они одни в запертой машине. - Шер, если мы предадим это огласке, наши отношения, - слова Тони даже умудрились прозвучать как улыбка, приклеенная к ее лицу, прежде чем она снова стала серьезной. - Тогда все будут знать… знаешь... черт... - Она барахталась, Шерил хотела бы ей помочь, - ...Они узнают, что ты не натуралка. Что ты ... не такая, какой они тебя считали, верно? Так что, как бы мне не хотелось скрывать это, но ты еще не готова, я могу подождать. Шерил хотелось поцеловать ее. Ну, она всегда хотела поцеловать ее. Но сейчас ей хотелось поцеловать ее. Тони Топаз была самой красивой женщиной на планете. Факт. - Это никогда не было секретом, Тони. Предположения людей не делают что-то реальным. Мне нечего скрывать. Мне нравится тот, кто мне нравится, и я всегда это делала. Она гордо улыбнулась. - Это ничем не отличается от любых других отношений в средней школе Ривердейла, и я не испытываю никаких сомнений в том, что кто-то знает. На самом деле, я хочу, чтобы все знали. Чтобы они могли держать свои чертовы руки подальше и глаза при себе, подумала она про себя. Сейчас, сейчас, Шерил. Ты забыла, что случилось в прошлый раз, когда ты позволил своей ревности взять верх над тобой? Но теперь она моя. Прекрати это. Возьми себя в руки, Шерил. - Но что, если это дойдет до твоей матери, Шерил? Шерил моргнула. Во время краткой передышки в их пятничном ночном секс-марафоне полторы недели назад, когда Тони осталась на ночь в ее доме, Шерил объяснила ей, почему их свидание должно быть тайным, почему ее мать не одобрила бы присутствие Тони в доме. Отклонение. Так что беспокойство, которое она обнаружила в прекрасных глазах Тони, когда они смотрели на нее с другого конца машины, не было ни необоснованным, ни недооцененным, но Шерил тем не менее сочла его ненужным. - Мне все равно. Она просто пожала плечами с задумчивой улыбкой на лице. “Ее знание никогда не было проблемой, она всегда знала. Откровенно говоря, она может сделать самое худшее. Я нашла любовь раньше, и она вырвала ее у меня, потому что хотела, чтобы я испугалась, ТиТи. Но я отказываюсь. Я не. Я не буду этого скрывать. Она может это сделать. Я не собираюсь обременять себя страхом перед последствиями, которые, возможно, даже никогда не произойдут. Времена изменились, Тони. Ее улыбка стала ностальгической, она не позволяла этому быть грустным: “Нам не нужно стыдиться; вот почему они называют это Гордостью. Один мой друг как-то сказал мне об этом.” Тони молчала и смотрела на Шерил таким сильным взглядом, который был ей так чужд, что ей потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что это было. Обожание. “Это отличный друг.” Они улыбнулись, невысказанное соглашение покоилось в эфире вокруг них. Все было решено. Они собирались выйти на публику. Идеально. - Иди сюда. Шерил поманила ее к себе, скользнула дальше на сиденье, чтобы лечь, и прижалась спиной к спинке. Она раскрыла объятия и притянула, очень охотно и улыбаясь, Тони к своему телу, удобно обнимая ее сзади, когда ее разум мгновенно расслабился. Она вдохнула запах шампуня Тони, древесный и свежий, напомнивший ей о часах, проведенных под дубом, и обхватила двумя бледными руками узкую талию, позволив им остановиться на мягкой коже, обтянутой тугими мышцами живота. Прикосновение. Совершенство. Контроль. Она вздохнула, прижалась губами к шее Лисицы Тони и проложила ими дорожку – мягко, медленно – вверх по спине до линии волос. “Ты знаешь, что люди в школе действительно будут принимать нас.” - прошептала Шерил, крепче прижимая Тони к себе и получая удовлетворенное ворчание, - Не похоже, что я одна такая. Есть Кевин, и, конечно, есть ты, и, если честно, у меня есть подозрения насчет Вероники.” “О, руки прочь от этого, Бомба. Она чертовски хочет меня.” “Нет, но правда, ТТ. Я думаю, что да.” Она усмехнулась в волосы Тони, когда ее хватка усилилась, и она почувствовала, как живот Тони подпрыгнул в хриплом смехе. - Расслабься, Шерил. И в кои-то веки она это сделала.