Царапина

- Почему ты не рассказала мне о ней? Шерил пробежала глазами задание Тони по французскому, ее веки сузились от сосредоточенности и усилия защитить зрение от резкого блеска летнего солнца, отражавшегося от белой страницы перед ней. Она наклонила отсутствующую линию акцента поверх буквы " е " – глупая ошибка, Тони – и посмотрела на Веронику, когда говорила. - О чем ты говоришь, Вероника? Шерил смотрела, как ее темные волосы встали дыбом на мягком, теплом ветру, который дул мимо них, оттенки серебра и синего отражались в них, когда они стекали ей на лицо. Она смотрела вдаль, через поле, на скамейку для ланча, за которой они сидели друг против друга, глубоко задумавшись. Теплые линии расходились по земле, смешиваясь с пыльцой в воздухе, и рассеивали туманное свечение вокруг них, распространяя запах теплой, поджаренной травы. Спокойствие. Она проследила за ее взглядом, отметив, что он был направлен на змей, весело рассредоточенных вокруг их собственной скамейки, и, в частности, на Тони, которая, казалось, хмурилась, играя роль посредника в жаркой дискуссии между Джагхедом и Свит Пи, и закатила глаза. Загорелые руки, на которых она лежала, были обнажены в сухой жаре, так же как и ее маленькие ножки, которые лежали перед ней, когда они проводили время на траве, запрокинув лицо к небу. Шерил улыбнулась. Кожа ее щек и плеч, вероятно, будет тронута солнцем и к завтрашнему дню загорелой до более темного оттенка. Она не могла дождаться, чтобы приветствовать каждый дюйм поцелуем. “Тони. Почему ты не рассказала мне о ней?” - Вероника, наконец, заговорила, повернувшись, чтобы посмотреть на Шерил. - Я вообще-то сказала Вероника. Мы с Тони вместе были, разве ты не помнишь? Не так давно мы публично объявили о наших отношениях. Ты была там. - Шерил равнодушно посмотрела на неё, снова повернувшись к лежащей перед ней странице. - Нет, Шерил. Я имею в виду раньше. До того, как вы начали встречаться. Я даже не знала, что ты в нее влюблена. Я даже не знала, что она тебе так нравится. Шерил вскинула голову, пальцы крепко сжали пластик ее ручки. - Как ты смеешь, конечно, мне нравилась Тони. Всем нравится Тони. Возможно, я и не занималась проституцией в комитете по приему "гостей" в нашу школу, как ты, и я признаю, что изначально была настроена враждебно, но вскоре я отказалась от этого крестового похода и согласилась принять южан, Вероника. Ради всего святого, я позволила ей присоединиться к Речным Лисицам. - Шерил читала лекцию, защищаясь, нахмурив брови уже не только для того, чтобы защитить глаза от солнца, когда она бросила на нее свирепый взгляд. “Шерил, успокойся. - Вероника вздохнула, закатывая глаза. - Я ни в чем тебя не обвиняю, я просто говорю, что была немного шокирована, когда вы объявили о своих отношениях, потому что, я понимаю, что ты не обязана мне ничего рассказывать, я подумала, что ты могла бы упомянуть об этом. - Она пожала плечами, глядя на то, что осталось от ее салата, - Как друзья.” Взгляд Шерил немного смягчился, скользнув по лицу Вероники, когда она подняла глаза, чтобы встретиться с ней взглядом. “Я, ну.” Она снова плотно сжала губы, отложила ручку и наклонилась ближе к скамейке. “Это не было никаким отражением на тебе или ценности, которую я ценю в нашей дружбе”, - она заметила, как бровь Вероники поднялась в удивлении от такого признания эмоций Шерил Блоссом. Просто скажи ей, что ты чувствуешь. Общение - это ключ к успеху. Ты прирожденная, Шерил. “Вероника, я знаю, что не озвучиваю много вещей, кроме блестяще построенных и произнесенных оскорблений, - Шерил наблюдала, как она улыбнулась, - Но ты моя подруга. Хорошая подруга. Очень хорошая подруга.” - тихо сказала она, ее тело напряглось от непривычки говорить с Вероникой так открыто, и она протянула бледную руку, чтобы коснуться ее руки. “Я просто имела дело со многим. В моем собственном сознании. И я хотела сохранить всё там.” Глаза Вероники оставались прищуренными, солнце палило ей в лицо, пока она, казалось, на мгновение переваривала слова. Она положила руку поверх руки Шерил. - Я горжусь тобой, Шерил. И я рада за тебя. И я тоже считаю тебя очень хорошей подругой. Губы Шерил слегка приподнялись при ответе, простом и лаконичном, глядя на Веронику почти так же, как она смотрела на Бетти на тренировке Лисиц две недели назад. Друзья. Они отпрянули друг от друга. - Значит, вы все были удивлены тем, что мои отношения начались до того, как я уведомила вас, а не тем, что они были с девушкой? - Шерил ухмыльнулась, закинув ногу на ногу под столом и сцепив руки, ее спина была ровно прямой от палящего солнца. - Шерил, - рассмеялась Вероника, ее грудь подпрыгивала от усилий, - Ты проводишь буквально всю практику Лисичек, пялясь на девочек. И в раздевалке. Не думай, что я не заметила, как ты меня разглядываешь, я даже не думаю, что ты физически способна осмыслить тонкость. Шерил моргнула, глубоко вдыхая сладкий влажный воздух через нос. Снова поймали, Шерил. Ты действительно не контролировала себя, не так ли? - Прости, Вероника. Я не хотела, чтобы ты чувствовала себя объектом моего взгляда. “О боже, Шерил. Заткнись. Мне это нравилось.” Вероника снова смотрела через поле на змей, черные как вороново крыло брови сосредоточенно сощурились. “Вы, ребята, уже сделали это?” Шерил выпрямилась. - Сделали что, Вер- “О, ради Бога, Шерил, мы оба умнее этого, ты знаешь, что я имею в виду.” Она снова перевела закатившиеся глаза на Шерил, пристально глядя на нее через стол. - У вас с Тони был секс? Прикушенная губа Шерил выкатилась из зубов, как помадка. "Да. У нас всё было. На самом деле, я думала, что ты уже расшифровала всё, Вероника, но это была она.” Лицо Шерил боролось с улыбкой при воспоминании: “Вечеринка у Арчи. Это была Тони.” Осознание вспыхнуло волдырями на лице Вероники, ее красивый рот медленно открылся. “Как я могла быть такой слепой?” - прошептала она, в отчаянии стукнув кулаком по столу и швырнув ручку Шерил через книгу Тони. - "Ты потеряла девственность. О боже, конечно, ты это сделала, я почти не видела тебя в тот вечер, и Джагхед сказал, что ты была с Тони все время, насколько он мог видеть, и ты..." - Она замолчала, глубоко вздохнув, хитрая усмешка появилась на ее лице, ее глаза дразнили. - "И ты потеряла девственность с Тони". Она медленно закончила, больше для себя, чем для Шерил, шестеренки в ее голове встали на свои места. Шерил издала хриплый смешок. “Ну, Вероника, "потеряла девственность" - это немного глупо, лично мне нравится интерпретировать это как освобождение от концепции этого, что со всеми- - На что это похоже? А? - Вероника оборвала ее, придвинувшись ближе к столу, ее глаза жадно изучали лицо Шерил: “Секс с девушкой?” Брови Шерил медленно поползли вверх, на губах заиграла усмешка. - Так, так, так. Хорошенькая маленькая "Ви" куда же ты делась? - лукаво поддразнила она, прикусив губу. “О, могу ли я проявлять интерес к сексуальной жизни моей лучшей подруги, только если они была бы натуралкой?” Шерил улыбнулась. ‘Лучшая подруга’ - Ну, - начала Шерил, бросив взгляд через поле на розовые волосы, выцветшие на солнце, - конечно, очевидная оговорка заключается в том, что мне не с чем сравнивать… Она подумала о нежных руках и нежных губах. Изгиб тонкой талии. Отчетливо женское ощущение темных бедер, обернутых вокруг ее талии. Бормотание, стоны, всхлипы и вздохи, похвалы, смех и ободрение снова и снова. Блаженное медленное начало, нежное прикосновение здесь или там. Переход в наслаждение, с поклоняющимися руками, соединенными ртами и сладкой, потной, бархатистой кожей, так плотно прижатой друг к другу. Округлость грудей восхитительно прижималась к груди. Тепло и давление. Влажные полосы томно облизывали шею, ее бедра крепко сжимали маленькие руки. Языки и пальцы, поцелуи и ласки, снова и снова кружась без определенного конца, с сдвинутыми лбами и пухлыми губами между влажными ртами. Убирая длинные волосы с лиц друг друга, крепко вцепившись в контуры плеч и наблюдая, как другая раздевается; вызывающие привыкание, мягкая, нетерпеливая, прекрасная, красивая, чудесная и совершенная. Она вздрогнула. “Это... восхитительно. Это кажется правильным.” Вероника кивнула, откидываясь на спинку стула. На мгновение между ними воцарилась тишина, приятная для того, чтобы погреться в ритмичном чириканье птиц и сухом шелесте листьев на теплом ветру. - Знаешь, ты глубоко ее втянула, - пробормотала Вероника, внимательно наблюдая за Шерил. - Я все время вижу, как она на тебя смотрит. Но она осторожна. Когда ты этого не знаешь. Она отворачивается, если ты ее видишь. Но она смотрит на тебя, и это выражение, которое я не привыкла видеть на ее лице. На самом деле я не привыкла видеть это во многих. Это напоминает мне кое-что из моей старой церкви в городе. Архитектура на уровне собора, каменные колонны, цветы, картины, золото и все католическое снаряжение, которое ты видишь. А в северо-западном углу есть скульптура. Святилище Марии. И, боже, это прекрасно, Шерил. Глаза, лицо и детали. В детстве у меня от этого мурашки бегали по коже; я не могла смотреть на это слишком долго, это было слишком реально. И она держит тело Иисуса, и она смотрит на своего сына с такими человеческими эмоциями, Шерил. Такая преданность. Я нашла свою собственную любовь, и она идеально подходит для меня, но это, это просто самое чистое определение обожания и подлинной человеческой связи, которое я когда-либо видела.” Она замолчала, взглянув на Тони. ”И это то, что я вижу. Вот что вспыхивает у меня в голове, когда я вижу, как Тони смотрит на тебя. Честно говоря, Шерил, если бы не было так увлекательно наблюдать, мне пришлось бы отвернуться, потому что это так, я не знаю, мощно, как она выглядит. Я чувствую, что вторгаюсь во что-то духовное. Как будто я подслушиваю молитву. Ее глаза так открыты, и это выглядит так, будто…” Она хотела закончить, но знала, что последнее слово не ее дело произносить первой. Шерил едва могла дышать. - Я просто говорю, Шерил. Если ты поймаешь ее, ты увидишь это в ее глазах. Возможно, ты не сможешь определить это, но ты это увидишь. - Вероника протянула руку через стол. - Она у тебя, Шерил. Прямо здесь. Она легонько прижала палец к груди Шерил, прямо над сердцем. “В яблочко.” Шерил наблюдала, медленно опустив голову, чтобы посмотреть на руку, прижатую к груди, отметив царапины на лаке для ногтей, которые указывали на ее сердце, прежде чем скользнуть взглядом по полю к темным веснушчатым щекам, которые радостно улыбались, ее собственный голос был приглушен осознанием. Стрела всегда выходит из сердца. Она кивнула. - Прямо в яблочко.