(Не)зависимая переменная

Знаешь, одна из самых серьезных потерь в битве — это потеря головы.

Льюис Кэррол «Алиса в стране чудес»

Деспина пыталась. Честно и упорно изо всех сил старалась вспомнить условие для снятия проклятья, которое сама и наложила, но все попытки оставались безрезультатными — похоже, она так разозлилась на Пэнси, что даже не стала заморачиваться как следует, придумала какую-то белиберду и молниеносно отправила проклятье в путь. Паркинсон плакала весь вечер и целую ночь, а ещё, похоже, она готова была уже даже не колени встать. — Деспина, — заламывала руки она, — пожалуйста! Я больше никогда тебе и слова плохого не скажу, честно-пречестно! И это заставляло Деспину почувствовать маленькую, но радостную волну ликования, ведь она добилась, чего хотела, но любое веселье тут же растворялось в воздухе — помочь то она совсем ничем не могла. — Может, ты хотела, чтобы магический контракт разорвали? Ну, между Малфоями и Паркинсонами, всё же началось с него, — предполагал Забини. Они втроём сидели в гостиной факультета и перебирали все возможные варианты. Из-за происшествия с Пэнси к ним никто не решался подойти даже на расстояние вытянутой руки, но это даже радовало — можно было не волноваться, что кто-то их подслушает. Хотя, дурацкий Майлз всё равно попытался было выведать у Деспины, где она отыскала такое крутое проклятье, однако Драко быстро его отвадил. — Но магический контракт совсем не зависит от Драко и Пэнси. Условие для снятия проклятья должен выполнять тот, на кого я его накладываю. Так всегда было. — Может, она должна перед тобой извиниться? — предположил Малфой. — Со мной это сработало. — Она всю ночь извинялась, — Деспина устало вздохнула. — Я из-за этого совсем не спала. Ребята снова задумались. Никто из троицы не был в восторге от того, что приходилось тратить на это утро выходного дня, но иначе было нельзя: весь факультет с особым вниманием следил за первокурсниками. Конечно, все злились из-за потерянных пятнадцати очков (которые снял сам декан, да такого не было ни разу за всю историю Хогвартса!), а некоторые даже пытались отомстить Деспине за это. Так, например, Люциан Боул и Прегрин Деррек громко насмехались над девочкой во время завтрака, а Ивонна Кроккет демонстративно толкнула её прямо на глазах старосты факультета, но Джемма даже не сделала ей замечания. Деспина злилась и кипела внутри, но старалась держать себя в руках просто для того, чтобы не получить ещё одного наказания. Она заставляла себя думать о хорошем каждый раз, когда слышала перешёптывания за спиной. Помогали мысли о Батти и Гарри. К слову, Гарри, видя, как некоторые слизеринцы косятся на его сестру, изобретал план мести, что Деспина подло подсмотрела в его мыслях. И вовремя успела, потому что мальчишка собирался бросить вызов и Боулу и Дерреку, а ведь те были на четыре года старше, и к тому же — играли загонщиками в команде по квиддичу! Они оба возвышались над первокурсниками как гранитные скалы! Наверное, только Крэбб и Гойл могли бы тягаться с ними по габаритам, но уж Гарри-то куда? Во время субботнего завтрака Деспина громогласно объявила ему: «Не смей! Не надо меня защищать!» «Но… Хватит подсматривать мои мысли!» — возмутился мальчик в ответ. У него даже щёки вспыхнули, но Деспине было не видно с её места за слизеринским столом. «Хватит нарываться на неприятности!» Гарри раздражённо фыркнул на это заявление, а потом с некой долей ехидства заметил в голове сестры: «И это говоришь мне ты?» Но тут же, похоже, спохватился, что фраза вышла слишком уж злобной, и запричитал: «То есть, я не хочу, чтобы эти… В общем, не хочу, чтобы тебя обижали, неужели непонятно?» Деспина подумывала поигнорировать его немного. Нет, ну а что? Считает себя героем, который всегда и всюду должен всех спасать? Так тому и быть. Полежит пару недель в Больничном крыле, послушает наставления мадам Помфри и, наверняка, успокоится. Да только не хотелось ей потом навещать брата и увещевать его, что она это всё предвидела. Они же всё-таки семья. «Вот именно, Деспина, мы семья! И я, как старший брат, должен тебя защищать!» «Да? То есть, это из-за того, что я не отделилась от тебя раньше, ты готов бросаться в омут с головой? Пусть тебе эту самую голову и отобьют, да?» Девочка так разозлилась, что и без того хилый аппетит окончательно пропал, она раздражённо бросила вилку на стол, отчего Малфой и Забини вздрогнули, и вскочила с места. Лишь на секунду она задержалась для того, чтобы сказать Гарри, какой он балбес, раз считает, что она не сможет сама за себя постоять, и двинулась к подземельям. Гарри даже не пытался извиниться. Деспина понадеялась было, что братец хоть немного задумается над её словами, а не приступит к претворению в жизнь собственного дурацкого плана. И зачем только ему понадобилось играть в защитника? Нет, конечно, ей было приятно (где-то в самом укромном уголке сознания), но нужно же и силы правильно рассчитывать, так? Возможно… Нет, девочка отмахнулась от неожиданно вспыхнувшей мысли и вдруг замерла на месте. Она была уже почти на полпути к гостиной факультета, но был ли резон идти именно туда? Пэнси, скорее всего, всё ещё ревёт (и как только ещё не свалилась от обезвоживания, не понятно), а слушать её нет ну совсем никакого желания, слишком ещё свежа была в воспоминаниях абсолютно бессонная ночь. Но куда же ей пойти? Ноги сами понесли её обратно к лестницам, а по ним — в библиотеку. Конечно, где ещё найти настолько тихое и подходящее для раздумий место? По пути ей почти никто не встретился, хотя даже если бы и встретился — Деспина бы того совершенно не заметила, потому что в сознании разгорелась надежда на то, что в тишине и одиночестве ей наконец удастся подумать над всем, что произошло вчера, и она сумеет-таки найти решение проблемы. Да, конечно, Пэнси не помешало б ещё пару недель походить с напоминанием о том, что не стоит задевать Бэгшот-Поттер, но это было бы слишком для неё одной. Всё же, Паркинсон пока ещё ничего особо страшного не сделала, а контракт… что ж, они с Драко придумают, как его расторгнуть. Должны придумать, иначе и быть не может. Мадам Пинс смерила её холодным взглядом, но ничего не сказала: в помещениях библиотеки ценилась тишина. И уважительное отношение к книгам, конечно же, но тишина всё же чуточку больше. Деспина полной грудью вдохнула прохладный воздух, отметив, что книжной пылью здесь пахло примерно так же, как и в библиотеке Поттер-мэнора, в который никто не хаживал десять лет, и двинулась вдоль тяжёлых добротных стеллажей. Многие из них были подписаны, другие же — никак не обозначались, но книги на них говорили сами за себя. Так, например, полка с творениями Зигмунта Бажа не имела никаких табличек, кому нужно было бы объяснять, кем был их знаменитый автор? Разве что магглорожденным, но, похоже, их мадам Пинс и вовсе не жаловала: почти сразу за Деспиной в библиотеку проскользнул первокурсник из Хаффлпаффа, он попытался найти здесь какую-то неизвестную Деспине книгу… кажется, он сказал «комкикс» (возможно, она перепутала название, но суть оставалась прежней — в магическом мире нет ни одного фолианта, подходящего по смыслу). Госпожа Ирма, конечно, попробовала предложить юнцу один из многочисленных имеющихся в её владениях бестиариев, но мальчик лишь упрямо заявлял, что это не то, и ему нужны «Охотники за привидениями». Деспина фыркнула: вот же глупец, на привидений никто и не охотится. Они почти совсем безобидны (за исключением того, что пугают по-настоящему), а следить нужно за полтергейстами, потому что эти нахалы могут не только пугать, но и вредить людям, взять бы того же Пивза! В общем, спокойствие библиотеки было нарушено маленьким мальчишкой, который никак не мог оставить маггловские штучки магглам. К тому моменту, как глупец оказался выставлен за дверь, Деспина уже добрела почти до самого последнего отсека, который граничил с запретной секцией. Решётка в дальний коридор слегка подрагивала, когда входная дверь в библиотеку оглушительно хлопала, но в остальном здесь было почти мертвецки тихо. А ещё полки едва ли не ломились под тяжестью старинных фолиантов, рассказывающих о различных проклятьях. Деспина с трудом выудила один из них (всё же, правую руку контролировать до конца она ещё не научилась, а левая всё так же болела), едва сдержалась от того, чтобы чихнуть, и присела тут же у самого стеллажа, привалившись к нему спиной. На первых страницах, исписанных слегка накренённым угловатым почерком, рассказывалось о самых известных (и самых гнусных) преступлениях автора — Ярдли Платта. Во времена своей жизни мистер Платт убил стольких гоблинов, что представители этого волшебного народа решили, будто маги основали целую противогоблинскую организацию. Гоблины на этой почве едва не подняли восстание, но господина Платта поймали и приговорили к высшей мере наказания — Поцелую Дементора. К счастью (или к сожалению), перед этим он успел написать свою единственную и знаменитую на весь мир книгу, которую теперь и держала в руках Деспина. Труд был автобиографией, где Ярдли рассказал о своих деяниях во всех подробностях, не скрывая даже мельчайших деталей. А ещё он учил каждого желающего накладывать проклятье, которое сам и изобрёл — проклятье трансмогрифианской пытки. Именно этим заклинанием он убивал своих жертв, и именно его описывал десятки страниц: что происходит с телом человека, на которого наложено проклятие, как меняются внутренние органы, что происходит в голове умирающего. Похоже, мистер Платт не гнушался подпольными вскрытиями, хотя теперь уже никто не разберёт, все же, прошло как минимум четыре века. Деспина и сама не смогла бы ответить, зачем перечитывала с детства знакомые ей слова книги, потому что здесь совершенно точно не было ничего, что могло бы помочь ей с её проблемой. Нет, господин Ярдли Платт никогда не насылал ни на кого безобидных проклятий, для того он был слишком решителен (или злобен, тут смотря с какой стороны посмотреть). А она, Деспина, совершенно точно не собиралась применять трансмогрифианскую пытку, ей бы справиться теперь с собственным бородавочным проклятьем. Ого, кажется, она только что начала придумывать названия для собственных изобретений. Но какой в этом толк? Она же не сложила ещё определённых слов, которые должен произносить волшебник, а, значит, и обучить кого-то не смогла бы. Она буквально связывала проклятие с тем, кого проклинала, как этому можно кого-то научить? Её раздумья прервал тихий скрип половицы. Девочка вздрогнула всем телом и выставила вперёд отозвавшуюся болью левую руку, но тут же выдохнула и спрятала дрожащую ладонь в кармане мантии — перед ней стоял всего лишь Теодор Нотт. — Привет, — мальчик как-то неуверенно кивнул. — Прости, не хотел тебе мешать. — Не страшно, и вовсе ты не помешал, — Деспина быстро поднялась с места, покраснев, будто её застали на месте преступления, а в её голове набатом стучали слова Батти о манерах. — Я… — мальчишка замялся. — Прячешься? — догадалась Бэгшот-Поттер и тут же смутилась от того, что, похоже, попала в точку. Теодор замолчал словно бы пристыженно, но быстро взял себя в руки и невесело хохотнул: — Очевидно, у тебя рентгеновское зрение, а, леди Бэгшот? Он стал её так называть буквально сразу же после знакомства и Деспина пока ещё не поняла, нравилось ей или нет. А ещё он часто кланялся ей и подавал ей руку (и буквально и фигурально) каждый раз, когда видел, что это необходимо. И всё вот это галантное поведение совершенно не вязалось с его образом болтливого хулигана, каким он был среди друзей. Но у Деспины был совершенно другой вопрос. — Какое зрение? — О, — Теодор распахнул глаза. — Рентген. Ты не знаешь? Ты же магглорожденная… — Да, но выросла в Годриковой Впадине. — Точно, — Тео хлопнул себя ладошкой по лбу. — Ну, в общем, мне рассказывала мама. Моя тётя… ну, вышла замуж за магглорожденного. Отец не любит об этом говорить, но это правда. И тётя сказала маме, что у магглов есть такая штука — рентген. Это как диагностические чары. То есть, делается как бы колдография, которая не движется, а на ней видно кости человека. Наверное, так. Мама потом часто использовала это выражение, когда кто-то говорил правдивые вещи. — Ого. Это и правда интересно. Спасибо, что рассказал мне. Деспина ничем не выдала своего знания, но она давно слышала о горе, которое настигло семью Теодора: около трёх лет назад его мать скончалась. Погибла от наложенного на неё родового проклятия, хотя историю эту быстро замяли и почти не вспоминали. В семьях тёмных волшебников такое случалось всё чаще. Ребята пару минут постояли в неловком молчании. — Ну, в общем… — наконец не сдержался Тео. — Я посижу тут немного? Обещаю молчать и не мешать тебе читать про серийных убийц гоблинов, честное слово. Бэгшот-Поттер не удержалась от улыбки. — Это просто внеклассное чтение. — Я понял, леди достаточно кровожадна. Это впечатляет. Лишь на крохотное мгновение Деспина зарделась, но тут же собралась и чинно кивнула сокурснику: — Так и быть, Теодор. Позволю тебе составить мне компанию. Можешь рассказать ещё что-нибудь интересное, что слышал от своей тёти. Тео прислонился спиной к стеллажу и сложил руки на груди, задумавшись. Он легко окинул взглядом Деспину с тяжеленной книгой в её тонкой ладони, улыбнулся собственным мыслям и сказал: — Вообще-то, тётушка немногословна. Она говорит, наше спасение — в молчании. Если судить по её логике, мне не поможет уже ничего. Деспина почти окаменела. В её сознании ослепительной вспышкой взорвалась догадка, пока что ещё совсем смехотворная, но определённо имеющая вес. Кажется, Тео только что помог ей снять проклятье с Пэнси! — Теодор, прости, мне срочно нужно кое-что проверить, — девочка нетерпеливо вручила недоумевающему мальчишке фолиант и выскочила в проход так быстро, как позволяли правила библиотеки. До комнаты она добежала в считанные минуты, окрылённая собственной идеей. Да, возможно, всё окажется полным провалом, но это уже хоть что-то! Теперь они хотя бы могут попробовать, а это значит, что они на верном пути! В спальне были все её соседки, кроме Дафны. Похоже, Гринграсс не выдержала нескончаемого потока слёз и ретировалась на улицу, чтобы точно не видеть красное лицо Пэнси хоть пару часов. И Деспина абсолютно её понимала, потому что и сама поступила точно так же, чего греха таить. Но, видит Мерлин, сейчас Бэгшот-Поттер едва ли не подпрыгивала от радостного предвкушения, потому что теперь она на тысячу процентов была уверена в том, что мысль, зреющая в её голове, — правдива. — Ты что-то придумала? — взревела Пэнси, только увидев невысокую однокурсницу. После бессонной ночи полной рыданий её лицо раздулось до размеров среднего котла для зелий, а из-за заложенного носа говорила она гнусаво и хрипло. Даже смотреть на Паркинсон было печально, потому что от её былого горделивого величия не осталось даже оболочки. — Да! Я вспомнила! Девочки навострили уши. — Я так сильно на тебя разозлилась, когда насылала проклятие, поэтому единственным условием снятия было… Пэнси, ты должна заткнуться. — То есть, — Милисента едва держалась на ногах, она побледнела, и, очевидно, была готова свалиться без чувств прямо сейчас же, — умереть? Трейси испуганно прижала ладонь ко рту, а Пэнси как-то совершенно жалобно пискнула. — Что? Глупости какие! Просто замолчать! Ну, прям насовсем. Пэнси нахмурилась и громко всхлипнула: — Навечно? — Не думаю. Может, на неделю, — Деспина призадумалась. — Ну, или на месяц. Пока не сойдёт последняя бородавка. — И как ты себе это представляешь? — вспыхнула Булстроуд. — Она ещё месяц будет прогуливать занятия? Её исключат из школы! — Может, мы могли бы попросить кого-нибудь из старшекурсниц наложить на неё отводящие чары? Или что-то из магии привлекательности, я читала о подобном, — предложила Трейси. Она первее всех поняла, что слова Деспины похожи на правду. — Точно! Молодец, Трейси! — Вы же понимаете, что это абсолютно глупая затея? Я не смогу молчать так много времени! Деспина изобразила самую лучшую из своих ухмылок и почти по-кошачьи промурлыкала: — Тогда можешь просто жить и дальше с бородавками. Дадим им имена, будут твоими подружками. Как тебе идея? Пэнси открыла рот, похлопала им, словно рыба, выброшенная на берег реки, и снова закрыла. — Похоже, мы начинаем пробовать план прямо сейчас? Вот и умничка! Милисента, кажется, твоя кузина учится на пятом курсе? Поговоришь с ней, может, она справится с наложением отвлекающих чар? Булстроуд взглянула на подружку, увидела мольбу в её глазах и молча вышла из спальни. Вернулась она уже спустя минут пятнадцать с высокой широкоплечей девчонкой-старшекурсницей, та не проронила ни слова, но зато научила всех девочек (к тому моменту даже Дафна вернулась со своей вынужденной прогулки) накладывать чары привлекательности. Красавицей они Пэнси не сделали, но зато бородавки перестали бросаться в глаза своим пёстрым цветом и немалыми размерами. Теперь они выглядели как небольшие красные пятнышки на лице Паркинсон. Пэнси хотела возмутиться, но быстро вспомнила условие. В общем, теперь находиться в спальне девочек стало намного приятнее. К обеду уже вся школа знала о том, что девочки нашли выход, а Паркинсон теперь не может говорить. Некоторые особо вредные ребята попытались было подшутить над Пэнси из-за этого, но их отпугнула уже сама Деспина. Она с абсолютно непроницаемым лицом наводила на таких шутников свою палочку и ровным голосом обещала: — Ещё хоть слово — и тебе придётся пройти через то же. Только вот тебя заставлю обрасти волчьей шерстью! Даже пресловутые Боул и Деррек на это заявление опасливо дёрнулись в сторону и не стали искушать судьбу. Всё же, хоть оба и были полнейшими кретинами, портить свои лица излишней растительностью им не хотелось. — Как тебе это удалось? — возбуждённо спросил Забини, когда они с Малфоем смогли-таки отыскать Деспину по пути в Большой зал. — Мне помогли, — Бэгшот-Поттер легко мазнула взглядом по идущему впереди в компании Крэбба и Гойла Нотту и невесомо улыбнулась. — То есть, всё? Проклятие снято? — Вообще-то, нет. Но теперь всё зависит только от Пэнси. — Здорово. А то я уж было решил, придётся слать тебе сов в Азкабан. Мой Арман совершенно точно не перенёс бы такого потрясения, — выдохнул Блейз. — Мы бы отправляли Уробороса, он крепкий, — горделиво заявил Драко, и Деспина впервые за последние сутки спокойно выдохнула. Теперь из проблем оставалось только вылечить руку, которую всё ещё отчётливо жгло при каждом движении, хотя Деспина использовала растопырник ещё целых три раза после посещения больничного крыла, понять, что будет дальше делать профессор Снейп (вряд-ли он так просто забудет знание, которое открылось ему вчера), и как разговаривать с Гарри, если он и в ближайшем будущем собирался вести себя, как глупец. Кстати, брат красноречиво поджидал её прямо у дверей в Большой зал. Драко скривился, но промолчал, Гарри на него даже не взглянул, лишь коротко спросил у сестры: — Поговорим? И хоть её так и подмывало отказаться, показать, что она такая же упрямая, как и он сам, и заставить мальчишку ждать, пока она закончит обед, Деспина всё равно кивнула и отошла вместе с Гарри в сторону. Но она дала себе обещание молчать. Пусть Гарри сам извиняется за свой совсем дурацкий героизм и недальновидность. Она точно не станет начинать разговор первой. Нет. И пусть она всеми клеточками своего организма хотела похвастаться, что справилась с, казалось бы, неразрешимой задачей меньше, чем за сутки, она всё равно молчала. — Ну… — Гарри неуверенно почесал макушку. — Как дела? — Дела, как сажа бела, — не сдержавшись, буркнула девочка. — Но… я слышал, ты справилась. Хотел тебя поздравить. — О, так ты заметил. А я думала, продолжаешь заниматься претворением в жизнь плана скорого самоубийства. — Деспина, послушай… — Нет, Гарри, это ты послушай: ты мой брат. Мой единственный родной человек. Как думаешь, что со мной будет, если с тобой вдруг что-то случится? Я сойду с ума! — Ты права… — Поэтому тебе стоит согласиться со мной и прекратить вести себя как напыщенный… — Деспина потрясённо моргнула. — Да, точно. Я права. Поэтому ты перестанешь даже думать о том, чтобы пытаться бросить вызов кому-то из старшекурсников. — Хорошо, — Гарри согласно кивнул. Деспина прищурилась и внимательно вгляделась в его виноватое лицо. Что-то здесь было нечисто. — Слишком уж ты легко согласился, — заметила она. — Просто я поговорил с другом. Он напомнил мне, что в мире нет ничего важнее семьи, а ты — моя семья. — О. Надо будет сказать «спасибо» этому другу. Вправил тебе мозги. — Кстати, об этом, — Гарри едва ли не подпрыгнул на месте. — Он хочет познакомиться с тобой поближе, поэтому пригласил нас в гости сразу после обеда. Ты ведь помнишь Хагрида? — Его сложно забыть. Деспина готова была неприязненно скривиться, потому что, наверняка, Хагрид тоже принял участие в том, чтобы настроить Гарри против Слизерина, но, похоже, её брат и правда крепко привязался к великану, а Деспине изо всех сил хотелось, чтоб они с Гарри ладили, потому она постаралась улыбнуться так мягко, как только могли её губы, и сказала: — В таком случае, будет невежливо отказаться от приглашения. Гарри просиял и бросился её обнимать: на несколько мгновений мир вокруг скрылся в полах его мантии. Кажется, они начали привыкать к друг другу настолько, что теперь даже не испытывали никакой неуверенности от прикосновений. Это определённо стоило небольшой деспининой жертвы. — Тогда встретимся после обеда здесь же? Или тебе надо зайти в комнату? — спросил мальчик уже перед тем, как убежать за свой стол. — Не надо, увидимся здесь. — Отлично! Приятного аппетита! Он скрылся в массе учеников так быстро, что Деспина даже не успела пожелать ему «приятного аппетита» в ответ. У неё было чувство, будто она только что подписалась на очередную провальную идею, после которой ей снова придётся расхлёбывать какие-то проблемы, но что уже теперь жаловаться? Она сама согласилась, Гарри её совершенно не заставлял, да и вряд ли стал бы это делать, потому что, видно, ему точно так же не хотелось с ней ругаться. Просто это… само как-то получалось. Наверное, потому что они достаточно разные, хоть и брат с сестрой. — Чего от тебя хотел шрамоголовый? — спросил Драко, как только Бэгшот-Поттер присоединилась к ним с Забини за общим столом. — Он мой брат, вообще-то, — Деспина спокойно поправила перед собой приборы и окинула стол беглым взглядом. — И тебе стоит попридержать язык, если не хочешь, чтобы я добавила к уже имеющимся на тебе родовым проклятиям новое. Малфой побледнел: — На мне есть родовые проклятия? — О, а ты не знал? Деспина беспечно пожала плечами и принялась невозмутимо накладывать на свою тарелку рис с карри. Конечно, она совсем не умела одним лишь взглядом определять, есть ли на человеке проклятия. Нет, она даже не была уверена, что подобному можно научиться. Но она совершенно точно знала, что это заставит Драко замолчать и не говорить больше гадостей про Гарри. Возможно, если он перестанет огрызаться и обзывать её брата, они со временем смогут даже подружиться. Что маловероятно, конечно, но вполне могло случиться. — Так и всё же? — вмешался Блейз. — Что было нужно Поттеру? Или это очередной ваш семейный секрет? — Нас пригласил к себе Хагрид. Хочет познакомиться со мной поближе. Ему нравится Гарри. — И ты пойдёшь? — Драко снова скривился. — Он же идиот. К тому же, наполовину великан. — Драко. Ты, очевидно, тоже идиот, раз не устаёшь напоминать мне про полукровок. — Я не хотел… — мальчик беспомощно уставился на Забини, прося помощи. — Но, Бэгшот, твои родители люди. А один из его — великан. Это разные вещи, — попытался найтись с ответом Блейз. — Ты же помнишь, великаны с магами не дружат. — Ага, слизеринцы с гриффиндорцами — тоже, но я-то с Гарри дружу! И Гермиона, как по мне, совсем неплохая. — Не говори таких страшных вещей в моём присутствии! — завопил Драко так громко, что несколько любопытных хаффлпаффок обернулись на них со своего стола. — Брось, Драко. Ну, получает она более высокие отметки, что с того? Не убивать же её за это. — Не собираюсь я марать руки о гриффиндорскую зазнайку. И водиться с ними — тоже! Они все недалёкие, посмотреть хоть на этого дурака Лонгботтома, — Малфой махнул рукой на такой далёкий стол красно-золотых. — Смех, да и только! Невилл за столом в это время распаковывал только что принесённый совой свиток. Деспине было не видно, что именно он получил, но по заинтересованным взглядам ребят она поняла, что, наверняка, что-то интересное. За слизеринским столом тоже все пришли в движение, пытаясь поймать собственные посылки. Драко на этот раз получил привычный кулёк с конфетами от своей матери, Блейзу пришёл свежий выпуск «Ежедневного пророка» и длинный свиток с письмом от «бабули Забини», как он её называл, а Деспина приняла из клюва Велокса очередную шоколадную лягушку. Так же Велокс принёс письмо от Батти, но Деспина решила прочитать его позже, когда останется одна. — О, вы видели, кто-то ограбил хранилище в Гринготтсе! — Блейз даже подскочил на месте, привлекая внимание друзей. Деспина приблизилась к мальчику вплотную, а Драко перегнулся с другой стороны стола. ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ О ПРОИСШЕСТВИИ В БАНКЕ «ГРИНГОТТС» — зачитал Забини. Продолжается расследование обстоятельств проникновения неизвестных грабителей или грабителя в банк «Гринготтс», имевшего место 31 июля. Согласно широко распространённому мнению, это происшествие — дело рук тёмных волшебников, чьи имена пока неизвестны. Сегодня гоблины из «Гринготтса» заявили, что из банка ничего не было похищено. Выяснилось, что сейф, о котором идёт речь, был пуст — по странному стечению обстоятельств, то, что в нём лежало, было извлечено владельцем утром того же дня. — Отец говорил об этом, — Драко откинулся на своё место и принял расслабленный вид, как всегда делал, когда говорил об отце. — Ещё летом. Он сказал, скорее всего, подозревать будут всех, кто выпускался из Слизерина. — Летом? — Деспина вгляделась в страницу. — Почему ты мне не рассказал? Это же случилось в день моего рождения! Страх крохотной птичкой забился в её груди: Гарри в тот день был в банке. А что, если бы он напоролся на грабителей? Они бы так никогда и не встретились! Жаль только, она не запомнила номера хранилищ, в которые заглядывал её брат. Возможно, это помогло бы ей успокоиться, но сейчас Деспина оказалась крайне взволнована, хоть и понимала, что Гарри в безопасности, и с ним ничего не случилось ни тогда, ни сейчас. — Мы обычно не обсуждаем новости, помнишь? К тому же, извини, я был слишком огорчён возможным заключением магического контракта. Который, кстати, в итоге заключили, если ты забыла! — Малфой, это не вина Бэгшот, — вмешался Блейз, явно понимая, что разговор заходит слишком далеко. — Да, но если бы она не оказалась дочерью Поттеров, всё было бы нормально! — в сердцах воскликнул Драко и тут же, видимо, пожалел о своих словах: он испуганно вскинулся, когда Деспина медленно поднялась с места, а ещё хотел было её позвать, когда девочка повернулась к друзьям спиной и начала уходить по длинному проходу, но не стал. — Молодец, придурок. Какая муха тебя сегодня укусила? — сказал Забини и продолжил молча есть свой обед. Ну, хоть у кого-то аппетит не зависел от всего происходящего вокруг. Деспина шла ровно, гордо, вскинув подбородок, как и учила Батти, хотя внутри птичка страха вдруг перекинулась разъярённой от гнева мантикорой, но снаружи ведь этого не видно, да? И вообще, почему её так задели слова Малфоя? Потому что он её лучший друг? Как его можно назвать другом, если он ненавидит её происхождение? Её родители были гораздо честнее и достойнее всех Малфоев, вместе взятых, как он смеет говорить о них таким тоном? Подсознание подкидывало варианты проклятий, которыми можно было бы запустить в Драко, но Деспина ничего не делала — лишь шла вперёд, к дверям в Большой зал, где она должна была встретиться с Гарри. Правда, брат ещё не доел, но она хоть успеет прийти в себя до того момента, как они увидятся. Не хотелось бы поругаться с ним из-за бушующих от слов Малфоя эмоций. Дочь Поттеров… да она гордиться этим должна! Джеймс и Лили спасли весь Магический мир! И Гарри тоже! Что за презрительный тон? Он должен быть благодарен за то, что жив и свободен, а не пресмыкается перед каким-то маньяком с манией величия! Хотя, что уж там, Малфои, наверняка, оставались бы элитой, если бы Волдеморт пришёл к власти. Господин Люциус, если верить слухам, всегда был любимчиком Тёмного Лорда. Скорее всего, Драко пошёл бы по стопам отца. Убивал бы магглов, пытал всех неугодных, разбрасывался непростительными налево и направо. Может, он хотел бы такой жизни для себя? Принял бы метку пожирателей смерти и жил себе счастливо с этой коровой Паркинсон. А она, Деспина, просто мешала его грандиозным планам, вот и всё. «Нет, ну это точно околесица какая-то», — сказала девочка сама себе и постаралась вернуть своему разуму трезвость. Да, Драко её оскорбил. Да, сказал настолько явную глупость, что, скорее всего, и сам это понял тут же, но сказанное было уже не вернуть. Да, он потом придёт извиняться. Но простит ли она его? Они дружили шесть долгих лет, Драко был на каждом её дне рождении, а она — на его. Готова ли она забыть все годы дружбы из-за одной фразы, брошенной в сердцах? Деспина не могла ответить на этот вопрос. По крайней мере, сейчас. — Прости, я не заметил, как ты закончила. Долго ждёшь? — перед задумавшейся девочкой словно из воздуха появился запыхавшийся Гарри. — Что? Нет, не долго. Пошли? Гарри нетерпеливо кивнул, схватил её за здоровую руку и повёл к выходу. Он что-то говорил о том, что уже был у Хагрида прошлым днём и рассказал ему про неё, Деспину, и добродушный лесник тут же выразил преогромнейшее желание познакомиться с девочкой лично, потому что его интересовало всё, что касалось самого Гарри, но Деспина совсем не слушала этого монолога. Мыслями она унеслась далеко к столу змеиного факультета. Хорошо хоть, что Гарри не стал забираться в её голову, а продолжал тараторить про своего нового друга. Иначе было бы неловко. Хижина Хагрида, как оказалось, находилась на самой границе с Запретным лесом — довольно большой по человеческим меркам деревянный домик, над входной дверью в который висел охотничий лук и пара галош. Когда Гарри постучал в дверь, из-за неё донёсся оглушительный лай. — Не бойся, это Клык. Он хороший, — сказал Гарри. Клык оказался огромной чёрной собакой — он доставал Деспине до самого плеча, отчего девочка даже побледнела: что будет, если когда-нибудь этот пёс вдруг слишком обрадуется ей и кинется её вылизывать? Да он же её раздавит одной своей лапой! — Назад, Клык! — прикрикнул Хагрид, и животное неохотно отошло с прохода. — Привет, ребята! Проходите! Деспина окинула взглядом единственную имеющуюся в доме комнату: с потолка свисали окорока и выпотрошенные фазаны, на открытом огне кипел медный чайник, а в углу стояла массивная кровать, покрытая лоскутным одеялом. Пара мягких кресел и стульев, стол, стоящий рядом с камином, а ещё множество всякого, на первый взгляд, хлама, разложенного то тут, то там — вот и всё, что она увидела. Было совсем непохоже на дом любого другого волшебника, в котором она когда-либо бывала, но девочка старалась напомнить себе, что судить по первому взгляду точно не стоит. — А вот и она, — Хагрид вплотную взглянул на Деспину и, хоть этого было совсем не видно из-за пышной бороды улыбнулся. — Много слышал о тебе от Гарри! — Очень рада познакомиться с вами, сэр, — Деспина склонила голову и исполнила лучший из своих реверансов. — Что ты, это я рад, да! И ты эта… зови меня Хагрид, мне так легче. А то все эти ваши «сэры»… Чайку? У меня и кексы ещё остались! Гарри взглянул на Деспину с каким-то испуганным выражением лица. «Об эти кексы можно зубы поломать», — прошептал он в её голове. — Вообще-то… Хагрид, мы только что пообедали, спасибо, — нашлась Деспина, улыбаясь так очаровательно, что даже скулы свело, но великан, на удивление, быстро ей поверил. — А, точно! И как это я забыл. Ну, садитесь тада, поболтаем. «Садитесь» — это, конечно, громко сказано — Деспина почти утонула в предложенном ей кресле. Наверное, там и Гарри бы тоже поместился, да только он сел на соседнее кресло, тогда как Хагрид расположился на одном из массивных стульев. Он мягко взглянул на Деспину и, кажется, сначала не решался спросить, но потом в упор выпалил: — Так значит, Бэгшот…? — Вы с моей мамушкой знакомы. Батильда приняла меня в род девять лет назад, — терпеливо объяснила Деспина. — А, да. Хорошая она, добрая. Всегда рассказывает мне истории про драконов, говорит, её сестра их изучала. — Хагрид очень хотел бы иметь собственного дракона, — объяснил Гарри. — Да, токо его здеся держать негде. А как вы, ребята, встретились? — Ну… Ребята переглянулись. — На вокзале Кингс Кросс, — спохватилась Бэгшот-Поттер, понимая, что Хагриду не стоит знать всей правды, вдруг ещё обидится. — Уже перед самой посадкой в поезд. — А-а-а, — Хагрид кивнул, явно удовлетворённый таким ответом. — Ну да. Я бы тоже тебя узнал, если б присмотрелся. Ты очень похожа на Лили. У Гарри только глаза её, а ты прям вся. Только волосы другого цвета. Деспина и сама это знала, но всё же улыбнулась и пробормотала кроткое «спасибо». — Эх, помню, как Джеймс тут шкодничал постоянно. Намучились же мы с ним. Он всё хотел в Запретный лес сбегать. Мой наставник, Огг, рычал как настоящий квинтолап, потому шо не получалось у него ребят отловить. Ох, а сколько я ноченек провёл там, охраняя лес! Да всё равно они туда хаживали, видать, какие-то тайные ходы сыскали. — Они? — словно завороженный, спросил Гарри. Он даже вперёд подался, так интересно ему было услышать хоть что-то об отце. А Деспина никак не могла понять: радует её полученная информация или нет? Похоже, отец был действительно умным и сильным волшебником, раз позволял себе так открыто творить «шалости» (интересно, что Хагрид подразумевал под этим словом), но почему вообще он нарушал правила? Зачем? Выходец из древнего сильного рода, обеспеченный деньгами и самыми лучшими перспективами на будущее, что он пытался доказать себе и окружающим? — Да, Джеймс, да его друзья. Ремус, Питер и… — Хагрид как-то странно замялся. — И вот. Они не разлучались совсем. Похоже, вы с Роном будете такими же, а? Гарри улыбнулся и глянул на сестру, а она не сдержалась и поджала-таки губы. Ну, не могла она понять, что такого её братец нашёл в этом рыжеволосом недоразумении! Хотя, примерно так же, наверное, Гарри не мог понять, что именно Деспина отыскала в Драко, раз до сих пор общалась с ним (недавняя ссора не в счёт). Потом Хагрид завёл разговор про то, как Деспина жила все эти годы в Годриковой Впадине. Он сетовал на то, что сам смог посетить деревню лишь однажды, хотя там ему и очень понравилось на самом деле. — Да только магглов там многовато, я не люблю в таких местах бывать. Они, ну, магглы эти, смотрят на меня постоянно. Так… упорно. Не по себе мне, — говорил он, делая внушительный глоток чая из двухлитровой кружки. И вот это-то, кстати, Деспину совсем не удивило, потому что (по её скромному мнению, конечно же) на Хагрида пялились все, не только магглы, стоило ему появиться в поле зрения. Наверное, ему пора было бы уже и привыкнуть к такому вниманию, но великан был слишком для такого стеснительным. Они проболтали почти два часа, за которые ребята всё же согласились выпить по чашке кофе, а ещё вынуждены были принять по паре каменных кексов, которые так и остались нетронутыми на тарелке, хотя Деспина, которая почти совсем не пообедала, и хотела есть. Гарри оказался частично прав, да только о выпечку можно было сломать не только зубы, но и челюсти. Уже на обратном пути к школе, чуть уставшие от болтовни ребята сошлись на мнении, что встреча прошла отлично. Деспина почти совсем не вспоминала о своём первом не очень хорошем предчувствии по отношению к леснику, а Гарри наслаждался от мысли, что теперь у них есть ещё кое-что общее. В холле они разошлись в разные стороны, договорившись встретиться после ужина в библиотеке, чтобы вместе позаниматься. В гостиной факультета было на удивление людно даже для выходного дня: в не очень-то большое помещение высыпали не только все первокурсники, но и ребята постарше. Да даже русалок за окнами оказалось так много, что они полностью перекрывали своими скользкими телами тусклый зеленоватый свет. — Что случилось? — спросила Деспина у стоящей почти у входа насупившейся Дафны. — Во вторник начинаются полёты на мётлах. С гриффиндорцами. — Мерлин всемогущий, — выдохнула Бэгшот-Поттер, понимая, что здесь не поможет даже великий маг. На самом деле, девочка в целом не очень-то грезила о полётах, всё же, не умела она держаться в воздухе хоть сколько-нибудь сносно, но теперь… перспектива очередного повода для скандала между враждующими факультетами пугала. Наверняка, Драко найдёт очередной предлог для смеха в том, что Гарри никогда в жизни не сидел на метле. Можно ли заставить его замолчать? Вряд-ли, особенно, учитывая, что они поругались, и теперь у Деспины отпало любое желание с ним разговаривать. Но… может, ради Гарри? Хотя, зачем стараться, и дураку понятно, что Малфой не послушает её точно так же, как не слушал всю предыдущую неделю. Значит, придётся внимательно следить за заносчивым другом. Предстоящий урок по полётам взбудоражил всех первокурсников: многие запоями читали «Историю квиддича» (госпожа Пинс была крайне удивлена такому наплыву маленьких читателей), другие — во всеуслышание кичились своими достижениями в этом непростом деле. Да взять того же Драко — он снова и снова рассказывал истории о том, как и где он летал на самых разных мётлах, а ещё во всеуслышание жалел о том, что первокурсников не берут в сборные факультетов. И хоть большая часть всех историй Малфоя были абсолютной выдумкой, Деспина прекрасно знала, что мальчик и правда упорно тренировался годами. Годами! Он мог дать фору любому первокурснику, потому что любил квиддич всей душой, а мистер Малфой требовал самых высших результатов в любой области, за которую Драко брался. Трейси Дэвис, когда узнала про полёты, так оглушительно взвизгнула от восторга, что Деспине пришлось закрывать уши. — Завидую твоим лёгким, Трейси, — недовольно протянула она, как только Дэвис хоть немного успокоилась. — Я всегда хотела играть, но брат говорил, что мне в квиддиче делать нечего. Представляете, я наконец-то научусь летать! Нет, я, конечно, летала на игрушечной метле, но это совершенно не то, — восторженно щебетала девчонка. Такой словесный поток от обычно молчаливой Дэвис удивил не только Деспину, но и Милисенту с Пэнси, и даже Дафну. Последняя, кстати, к объявлению отнеслась совершенно равнодушно. — Я не люблю квиддич, — объяснила она, когда все ребята с особым восторгом и нервозностью спешили после обеда на квиддичное поле. — Как по мне, это спорт для остолопов. Деспина и согласилась бы с ней, да не хотела даже в своих мыслях обидеть Гарри, которому, похоже, эта игра начала нравиться ещё до того, как он узнал все правила. Брата, кстати, она в толпе не видела, но отчётливо ощущала — словно бы что-то тёплое улеглось у неё на загривке, отчего становилось спокойнее. Хотя, конечно, мысль о том, что через полчаса любой из них может оказаться на земле с переломанными костями, настроения не добавляла. Но Деспина упорно надеялась на лучшее. День был солнечным и ясным, ветерок совсем легко раздувал мантии учеников, трава мягко шуршала под их ногами. Идеальная погода для первого полёта. Только вдруг кто-то случайно поднимется слишком высоко и не сможет опуститься? Или попадёт в воздушную яму? Помня свой последний и единственный полёт, Деспина неудержимо тревожилась. — Не переживай, Бэгшот, — рядом вдруг появились Забини и Нотт. — Если что, мы с Ноттом тебя подхватим. Блейз, смеясь, подмигнул ей и поторопился вперёд — к Малфою. С Драко Деспина так и не помирилась. Мальчик пытался подойти к ней вечером в субботу, но Бэгшот-Поттер не стала его даже слушать — ей хотелось хоть немного подумать обо всём, что произошло за пятницу и субботу. И за ужином она села не с ребятами, а с Дафной. Девочка, конечно, немало этому удивилась, но противиться не стала. Даже, наоборот, они вдруг стали больше разговаривать в свободное время на тему учёбы и различных растений. Оказалось, Гринграсс всей душой обожает травологию. — А сил то хватит? — смеясь, спросила Блейза Даф. — И на тебя хватит, Гринграсс, не сомневайся, — Забини развернулся на ходу и хохотнул. Потом чуть не упал, споткнувшись, но и это тоже перевёл в шутку. У него вообще была удивительная способность любую свою (да и чужую тоже) неудачу переводить в шутку. На поле их уже ждали лежащие на земле школьные мётлы: слегка потрёпанные на вид и явно уже давно не новые. Деспина с некой гордостью вспомнила ту метлу, которую ей подарил Блейз год с лишним назад: ровная, блестящая, отполированная так искусно, что не видно ни единого пятнышка, её метла захватывала дух почти так же, как вышедший совсем недавно Нимбус-2000. И хоть Бэгшот-Поттер и не собиралась становиться игроком в квиддич, ей было лестно, что она может тренироваться на всём более лучшем. Стоило только об этом подумать, как уши, спрятанные под распущенными волосами, тут же порозовели — кажется, она только что поняла, что тещаславна. Может ли она винить в подобном отца, если и сама не далеко от него ушла? Мадам Трюк на поле вышла ровным и уверенным шагом. Многие при виде её ахнули: не каждый день встречаешь женщину с ярко-жёлтыми глазами, глядящими твёрдо из-под ёршика седых волос, торчащих в разные стороны словно иглы дикобраза. — Ну, и чего вы ждёте? — рявкнула профессор. — Каждый встаёт напротив метлы — давайте, пошевеливайтесь! Метла, перед которой Деспина очутилась, выглядела лишь немногим лучше, чем все остальные: из неё торчало всего три или четыре прутика, а древко было почти не поцарапано. — Вытяните правую руку над метлой и скажите: «Вверх!» — снова гаркнула мадам Трюк. «И зачем она так кричит?» — подумала Деспина перед тем, как сделать первую попытку. Метла на её команду даже не шелохнулась, из-за чего Бэгшот-Поттер тут же раздражённо втянула воздух носом — она уже заметила краем глаза, как у Гарри и Драко всё получилось с первого раза. Она попыталась ещё раз — снова безрезультатно. Метла лишь слабо подпрыгнула на месте и плюхнулась обратно на зелёную траву. Ну, хорошо хоть, не вдарила Деспине по лбу (как, например, случилось с Роном Уизли, отчего Деспина втайне посмеялась). «Попробуй левой рукой, может?» — подсказал ей Гарри, с беспокойством наблюдавший за мучениями сестры. «Но она ещё болит», — отчаянно шепнула ему Деспина, но перешагнула всё же через древко и вытянула левую руку. — Вверх! — скомандовала она. Метла послушно и мягко скользнула в её маленькую ладонь, слегка вибрируя. Кисть отозвалась слабой болью, но Бэгшот-Поттер даже бровью не повела: так и смотрела на собственную руку, держащую метлу, словно та была восьмым чудом света, не иначе. «Видишь, получилось!» — возликовал Гарри в голове Деспины, но она не успела порадоваться вместе с ним — мадам Трюк приступила к демонстрации того, как нужно правильно садиться на метлу, чтобы не соскользнуть с неё в воздухе, и пошла вдоль выстроившихся друг напротив друга учеников, проверяя, насколько точно они выполняют её наставления. Она, кажется, сделала замечание Драко, но Деспина совсем не обратила на это внимание — слишком увлечённо она пыталась сделать всё правильно, чтобы и в этот раз не свалиться с метлы. Нельзя было допустить подобный позор на первом же занятии. — А теперь, когда я дуну в свой свисток, вы с силой оттолкнётесь от земли, — после этих слов профессора колени Деспины задрожали, а в горле пересохло. — Крепко держите метлу, старайтесь, чтобы она была в ровном положении, поднимитесь на метр-полтора, а затем опускайтесь — для этого надо слегка наклониться вперёд. Мадам Трюк начала отсчёт до свистка, и все ребята сосредоточенно склонили головы. Многие боялись, не только Деспина. Рядом с ней абсолютно бледная Дафна вцепилось в древко с такой силой, что её пальцы побелели. Но не успели девочки вздрогнуть от громогласного «три», как в самом начале гриффиндорской шеренги кто-то громко вскрикнул. То был Невилл — испуганный, дрёганный, а оттого — до безумия несобранный. Он оттолкнулся вверх, не дожидаясь команды, и начал подниматься так высоко и стремительно, что у Деспины перехватило дыхание. Да он же сейчас точно убьётся! — Вернись, мальчик! — рявкнула мадам Трюк, но Невилл, наоборот, поднялся только выше. Все с замерли и внимательно следили за его полётом. Бледная Дафна подле Деспины вяло просипела: — Почему она не летит за ним? Почему она вообще ничего не делает? Деспина бросила взгляд на профессора — та стояла, высоко задрав голову вверх, и просто глядела на всё происходящее. А через секунду Невилл с оглушительным «плюх» рухнул на землю неподалёку от учеников. Все бросились к нему. Мальчик лежал на земле и глухо стонал от боли, но он был хотя бы жив. То, чего Деспина так сильно боялась, всё же случилось, только не с ней и не с Гарри, а с совершенно безобидным Невиллом, чья рука теперь изогнулась в запястье под таким немыслимым углом, что у Бэгшот-Поттер голова закружилась. Она впервые в жизни видела другого человека, получившего подобное увечье. Собственные сломанные кости для девочки были обыденностью, а вот чьи-то чужие… В общем, Деспине стало дурно. Мадам Трюк склонилась над Невиллом, собранная и уверенная, но с лицом таким белым, что позавидовал бы даже Кровавый Барон, а затем объявила, что у Лонгботтома сломано запястье. Она заставила мальчика подняться с земли и лично повела его в Больничное крыло, наказав всем остальным ждать и ни за что не подниматься в воздух. — Это сумасшествие! Почему она ничем ему не помогла? — к Деспине с Дафной подлетела взбудораженная Трейси. — Я считаю, попечительский совет должен узнать об этом! — И что они сделают? Уволят её? Брось, это смешно. Всем известно, что полёты на мётлах — довольно опасный предмет, — отмахнулась Гринграсс. — Да, но она должна была сделать хоть что-то! Применить магию, взлететь за ним, смягчить падение — что угодно! — Может, она растерялась? — предположила Деспина. В тот момент, когда Невилл оказался высоко в воздухе, у неё тоже все связные мысли вылетели из головы. — Для преподавателя подобное неуместно! Он мог серьёзно пострадать, сломать позвоночник, в конце концов! — так же громко заявила Трейси. — Дэвис, ты что, влюбилась в этого львёнка? — хохотнул рядом вездесущий Майлз. — Вот это умора, послушайте! — Заткнись, Блетчли, — Деспина с совершенно серьёзным видом повернулась к сокурснику. — Или я заставлю тебя замолчать. — Что, наколдуешь и мне пару бородавок? — лоснящееся лицо Майлза расплылось в пресквернейшей улыбке. — Ничего, переживу. — Деспина? Тебе стоит на это взглянуть, — острый локоток Дафны резко впился Деспине между рёбер. Девочка с трудом заставила себя оторваться от гляделок с Майлзом и посмотреть туда, куда указывала Гринграсс — на явно только что разыгравшуюся перепалку между… ну, конечно же, Драко и Гарри! Деспина бросилась к ребятам так стремительно, как только могли её короткие ноги, но к тому моменту, как она протолкалась через всех учеников к брату, Драко уже взмыл в воздух, а Гарри вскочил на метлу. — Гарри, не надо! — только и успела крикнуть Деспина, но брат её не услышал — он с силой оттолкнулся ногами и взлетел так быстро, что у стоящей поблизости Гермионы растрёпанные волосы взметнулись в разные стороны. — Идиот, — будничным тоном заявила Грейнджер. — Он идиот. — В любой другой момент я была бы с тобой не согласна. Но сейчас полностью поддерживаю, — Бэгшот-Поттер устало прижала ладони к щекам и вцепилась взглядом в такую далёкую теперь фигуру брата. Они с Драко успели отлететь на приличное расстояние всего за пару секунд и оба зависли в воздухе друг напротив друга. Деспина беспардонно влезла в сознание брата и взглянула на Малфоя такими похожими на свои, но всё же чужими глазами: тот выглядел изумлённым. Похоже, он не ожидал, что Поттер погонится за ним следом и, к тому же, сможет-таки нагнать. Драко что-то сказал, но Деспина ничего не услышала из-за шума ветра и крови в ушах, а Гарри на его фразу отреагировал молниеносно — наклонился вперёд, словно бы хотел его протаранить. Лишь на долю секунды Деспина подумала, что Малфой не сможет увернуться, и сейчас он тоже окажется на земле, изломанный и бездыханный, потому что ребята теперь были гораздо выше Невилла, но Драко уклонился в сторону. Деспина вдруг с удивлением осознала, что задержала дыхание. Наверное, именно из-за этого кровь и стучала так оглушительно в её висках. — Они оба разобьются, — ужаснулась Дафна. — Ты знаешь какие-нибудь заклинания? Хоть что-то? — обернулась к ней Деспина. — Не уверена. Наверное, чары привлекательности здесь не подойдут. В памяти самой Деспины, как назло, тоже не было ни одного подходящего заклинания, а все её холёные проклятия сделали бы только хуже. Она беспомощно выдохнула и упёрлась взглядом в гриффиндорскую заучку, бледную, но словно бы совершенно собранную. — Гермиона, ты наверняка что-то знаешь! Грейнджер на секунду разлепила крепко поджатые и искусанные губы, потом наклонила голову вниз так, что волосы полностью закрыли её лицо, а затем взглянула в небо, туда, где неподвижно застыли мальчишки. — Не думаю, что им понадобится наша помощь, — заявила она. — Хотя, да, я и правда знаю парочку подходящих чар. Деспина проследила за её взглядом и едва не ахнула от ужаса — Драко замахнулся, словно бы хотел ударить Гарри и сбить его с метлы, но вместо этого он с силой бросил что-то, чего девочка не видела, ввысь. Гарри замер лишь на мгновение, а затем рванулся так быстро, что некоторые девочки в стоящей на поле толпе завизжали. Он нагнулся вперёд и полетел вниз, резко, будто метла вдруг ослушалась его, и он не летел вовсе — а падал. Почти перед самой землёй он вытянул руку, схватил что-то и выровнял метлу. Ещё секунда — и его бы расплющило. На такой огромной скорости от него точно и мокрого места не осталось бы. Деспина ощущала такую всеобъемлющую ярость. — ГАРРИ ПОТТЕР! — вторя её мыслям, раздался крик за спинами учеников. Голос был настолько громкий и грозный, что многие попросту подскочили на местах. По полю ко всем студентам направлялась профессор МакГонагалл, бледная, но по-прежнему строгая и прямая, как палка. — А вот и наказание за глупость, — съехидничал Майлз, и Деспина едва удержалась от того, чтобы метнуть в него обездвиживающим проклятьем. — Как вы могли… Вы чуть не сломали себе шею… — бормотала профессор. Со стороны Драко раздался громкий смешок, но всё внимание Деспины было сосредоточено на виноватом лице брата. «А я говорила тебе! Говорила! Не нарывайся на неприятности, а? И что ты делаешь? Правильно, нарываешься на неприятности!» — сокрушалась она. Гарри виновато склонил голову и не стал даже отговариваться, осознавая собственную недальновидность. — Это не его вина, профессор… — послышался тонкий голосок. — Я вас не спрашивала, мисс Патил… — Но Малфой… — попытался вступиться Рон. — Достаточно, мистер Уизли. Поттер, идите за мной немедленно. Деспина выступила вперёд ещё до того, как сам Гарри успел сделать хоть шаг. — Это была шутка, профессор, — бесстрашно заявила она, держась так прямо и ровно, что даже спина заболела от натуги. Госпожа МакГонагалл смерила её внимательным взглядом. — Я не просила объяснений, мисс Бэгшот-Поттер, — непреклонным тоном сказала женщина. — Мистер Поттер следует за мной, и это не обсуждается. «Всё будет в порядке», — попытался успокоить её Гарри. Он глянул на неё из-за спины: с извиняющимся выражением лица и растрёпанными ветром волосами мальчик выглядел крайне комично, и Деспина вдруг ощутила волну нежности, пробивающую стену ярости в её душе. Дурак, зачем было выделываться? Стоило только профессору МакГонагалл скрыться из виду, как все ребята загалдели разом, обсуждая всё случившееся. — Получит же теперь этот Поттер, по самое… — радовался Блетчли, разумно стоя в отдалении от Деспины. — Я думала, он разобьётся. Ну, тогда, когда он был почти у самой земли, — белая от страха Мораг с силой вцепилась в древко собственной метлы, чтобы точно не упасть. — Видели, как Малфой его… — Да! Это было… вау! — это уже делились впечатлениями Крэбб и Гойл, вечные подхалимы Драко. Точно! Как раз о Драко Деспина и забыла. Она развернулась на каблуках и бросила совершенно ненужную теперь метлу на землю. Драко стоял недалеко в компании Блейза и Нотта. Все трое казались слегка растерянными, а при её приближении и вовсе — будто бы сжались. — Не вижу ликования, Малфой, — выплюнула Бэгшот-Поттер. Злость удушающим комком встала в её горле, мешая дышать. — Деспина… — Если его выгонят из школы, я никогда тебе этого не прощу, ты понял? Я сделаю так, что твоё существование в Хогвартсе станет совершенно невыносимым, ясно тебе? — Ладно тебе, Бэгшот, это же была просто шутка… — попытался умерить её пыл Блейз. — Тебе лучше не лезть, Забини! Хочешь и дальше во всем поддерживать Малфоя — пожалуйста. Только не суйся тогда ко мне со своей дружбой, потому что мне безвольные тряпки среди друзей не нужны! Вдруг её взяла за руку чья-то тёплая ладонь. Дафна, подошедшая совершенно беззвучно ободряюще приподняла уголки губ, глянув на неё, а затем холодно сказала: — Это было очень глупо с вашей стороны, мальчики. Вы позорите весь факультет. И увела Деспину в сторону, понимая, наверное, что девочке нужно хоть чуть-чуть передохнуть. Ненадолго перестать думать обо всём случившемся и просто побыть в тишине. Пока они отходили как можно дальше от сокурсников, их нагнала молчаливая Трейси Дэвис. — Если собираешься рассказать какую-нибудь дурную новость, не надо, — предупредила её Дафна. — Вообще-то, я просто подумала, что должна быть рядом, — Трейси пожала плечами. — Но могу уйти, если вы посчитаете нужным. Деспина тяжело дышала от быстрого шага, да и вообще от всех эмоций, что бушевали внутри неё, но всё же взглянула на Дэвис, задумавшись. Пока что девочка вела себя совершенно нормально. Ну, да, она была достаточно пугливой, но она пришла. Предложила свою помощь даже несмотря на то, что никто не просил. — Оставайся. Девочка кивнула и села к сокурсницам, прямо на слегка влажную траву, не боясь испачкать мантию или показаться невежественной. — Что мы теперь будем делать? Нельзя допустить, чтобы Гарри исключили, — сказала Трейси после пары минут молчания. — Я не… — Деспина глубоко вздохнула от собственной беспомощности. — Если они попытаются, я сообщу всем. Всему Магическому миру, если придётся. — Наверняка, у Батильды много связей, — согласилась с нею Дафна. — К тому же, мой отец крепко дружит с главным редактором «Ежедневного пророка». Эта новость будет на первой полосе: Гарри Поттера исключили за безобидную шалость. — Мы могли бы протестовать. Думаю, — Дэвис на секунду замялась, — гриффы нас поддержат. — Ого, — округлила глаза Дафна. — Да, не знала, что ты пойдёшь на то, чтобы заключить перемирие с красно-золотыми, — согласилась Деспина. — Бросьте, мой папа никогда не понимал необходимости деления на факультеты. Он всегда говорит, что единственное наше различие — это места, где находятся наши спальни и гостиные. — Мудрое заявление, — Гринграсс кивнула. — Так, что теперь? — Мне нужно… ненадолго отключиться. — Отключиться? — Да. Можете пару минут посидеть в тишине? Я потом всё объясню. Девочки неуверенно переглянулись, но всё же кивнули. Деспина кивнула им в ответ, закрыла глаза и сосредоточилась. Из-за эмоционального перенапряжения последнего получаса она чувствовала себя до невозможного усталой, но смогла найти в себе силы на то, чтобы сосредоточиться и вновь влезть в голову Гарри. Сейчас ей это почему-то удавалось с трудом, но почему — девочка пока не поняла. Гарри стоял в каком-то пустом кабинете в компании профессора МакГонагалл и незнакомого высокого жилистого юноши. Незнакомец, похоже, был не меньше самого Гарри удивлён такой компании, но профессор выглядела донельзя воодушевлённой. — Поттер, знакомьтесь — это Оливер Вуд. — стараясь сдержать ликование, объявила госпожа Минерва. — Вуд, я нашла вам ловца. В голове Гарри будто образовался вакуум: он почти не слышал того, о чём говорили профессор и Вуд, едва вообще понимал, что здесь происходит, но почему-то кивал каждый раз, когда декан Гриффиндора смотрела на него с этой ликующей улыбкой на сухих устах. Кажется, его не собирались исключать, и от одной только этой мысли ему стало в тысячу раз легче. «Мерлин милосердный, Гарри, что же ты наделал», — выдохнула Деспина прежде, чем выскользнуть из мыслей брата. Она совершенно без сил свалилась на землю, напугав обеих подруг. — Что случилось? — Деспина, тебе плохо? — Нет, — выдохнула Бэгшот-Поттер, едва ворочая языком. — Я просто устала. А потом мир перед её глазами сузился до крохотной чёрной точки, размером с песчинку, и всё исчезло. Она словно бы плыла на волнах. Но волны эти были странными — совсем не мокрыми, как обычная вода, но зато мягкими и тёплыми, как самая искусная перина. Здесь не было ни ветра, ни солнца: всё вокруг оставалось тёмным, но почему-то Деспине совершенно не было страшно. Она словно бы очутилась опять в своей спальне в поместье семьи Бэгшот — вот-вот она откроет глаза и увидит улыбающуюся Брунгильду. Потом заметит шоколадную лягушку на тумбочке, а следом — почует несравнимый ни с чем аромат яичницы и сдобных булочек, которые иногда готовила Леола. И не было здесь никаких холодных подземелий с их сырыми стенами, русалок в тусклом зелёном свете и злобных старшекурсников, мечтающих сделать побольнее. В этом месте Деспина знала, что её никто и никогда не обидит. Но где она? Девочка постаралась пошевелиться, да только у неё ничего не получилось. Даже распахнуть глаза — и то не смогла. Может, её кто-то огрел каким-нибудь заклятьем? Конфундусом, например. Или ступефаем, не просто же так она не могла даже ощутить собственное тело? Да и вообще, что случилось? На долю секунды в сознании пробежала мысль, что Деспина… ну, умерла. Но быстро эта мысль сошла на нет: не могла она умереть. Она точно знала, что буквально только что была неподалёку от квиддичного поля в компании Дафны и Трейси. На территории Хогвартса никто бы не навредил ей, Дамблдор не допустил бы подобного. Однако что же тогда произошло? Она помнила только ноющую боль в груди, невозможность сделать вдох и желание остановить это, чем бы оно, это самое «это», ни было. Может, она попросту заболела? Но волшебники почти никогда не болели. Исключением оставалась только драконья оспа, но вряд ли в Хогвартсе нашёлся бы хоть один человек, который мог бы её заразить, ведь симптомы проявлялись уже через пару часов после начала болезни, а ученики не выходили за территорию школы уже больше недели. Тогда что случилось? Этот вопрос крайне интересовал Деспину. Хотя, на самом деле, здесь, где бы она ни находилась, было тихо и спокойно, и её впервые за долгое время ничего не волновало. Она больше не думала о бесконечных домашних заданиях, не волновалась о Гарри, не тревожилась о дурацком брачном контракте Малфоя, не скучала по мамушке, не мучилась бессонницей и отсутствием аппетита. Ей было… спокойно. Что же это за место такое? Мягкие пуховые волны скользили сквозь её пальцы как песок, но приятные на ощупь, как хлопок. Деспина покачивалась на них в такт дыханию и успокаивалась с каждым новым выдохом. Каждая мышца в теле зудела от напряжения, шея болела, а в висках стучала кровь, но теперь она наконец позволила себе расслабиться. Ощущение было такое, будто она проваливается не только куда-то сквозь материю — а гораздо глубже, сквозь время и пространство. Её тело перестало быть её телом, кости стали весить меньше песчинки, сознание отделилось от мышц и понеслось, наоборот, ввысь. Она расщепилась. Почти разлетелась на мелкие частицы и атомы. А затем собралась обратно в единое целое и едва не оглохла от множества звуков и запахов, которые её захлестнули. Она по-прежнему плыла по волнам, но теперь они не были мягкими — что-то твёрдое упиралось ей под колени и под руки, плечи из-за этого сместились к центру груди, отчего было совершенно неудобно дышать, над ухом слышалось чьё-то тяжёлое пыхтение, а чуть в отдалении — крики. — Быстрее же! — повторяла невидимая девчонка, и Деспина с сомнением узнала в этом истеричном голосе Трейси. — Дэвис, прекрати, они и так торопятся, как могут, — а это уже была Дафна, и хоть она пыталась успокоить всех, между слов её проскальзывал такой дикий страх, что у Деспины мурашки побежали вдоль позвоночника. Она снова попыталась открыть глаза, и на этот раз — о чудо! — у неё получилось: они были уже явно не на улице, потому что над головами мелькал лишь далёкий потолок одного из многочисленных коридоров Хогвартса, в воздухе витал запах пыли и крапивы, а по пути им не встречалось ни единого студента. Как оказалось, чем-то твёрдым под руками были предплечья Малфоя, который изо всех сил старался нести её ровно и осторожно, но дышал так тяжело, что сразу становилось ясно — он прикладывает к этому почти что титанические усилия. Под коленями её держал Блейз, которого на каждом шагу караулил Нотт — он бегал между ребятами, снова и снова спрашивая: — Устал? Давай я помогу! Дафна мельтешила примерно так же из стороны в сторону, пытаясь заглянуть в лицо Бэгшот-Поттер, похоже, боясь, что та вдруг перестанет дышать, а мертвецки бледная Трейси плелась за всеми следом и почти плакала. — Что же за день сегодня такой, а? — причитала она. — Похоже, нас всех кто-то проклял, не иначе. — Я ещё сегодня никого не проклинала, Трейс. Но если ты не прекратишь меня оплакивать, то именно этим сейчас же и займусь, — вяло проговорила Деспина, заставляя всех остановиться на месте. — Деспина! — воскликнул Драко. — Да, так меня зовут, Драко. Спасибо, что напомнил. Теперь, может, отпустите меня? — Бэгшот, как это понимать? — выдохнул Забини. — Буквально, Блейз. Я бы хотела дальше идти сама. — Ну уж нет! — Трейси пролезла между голов ошарашенных мальчишек. — Она явно повредилась рассудком. Несите дальше, мальчики, и поживее! Ребята послушно сделали пару шагов, но тут уже не выдержала Деспина: — Да что вы в самом деле! Она замолотила в воздухе руками и ногами, да так резво, что случайно заехала Теодору пяткой в плечо, а Блейзу — в челюсть. Один только Драко оказался невредим, но Деспина почти что ужом выскользнула из его крепкой хватки и больно приложилось спиной о каменный пол, но тут же вскочила — не очень-то ей хотелось вновь оказаться в медвежьих объятиях друзей. Голова её тут же закружилась, ноги будто бы слегка подогнулись, но Бэгшот-Поттер упорно осталась стоять и даже сделала пару шагов назад, подальше от ребят, которые готовы были схватить её сразу же. — Бэгшот, не глупи, не стоит тебе сейчас так резко двигаться, — елейным голоском проговорил ей Забини, потирая ушибленную челюсть и подходя ближе и ближе к подруге. — Блейз, не подходи, — Деспина вполне красноречиво наставила на него указательный палец левой руки. Все ребята замерли. Трейси как-то сдавленно всхлипнула, а Дафна вытянула руки вперёд в примирительном жесте: — Хорошо, мы поняли, ты пойдёшь сама. Как ты себя чувствуешь? Деспина молча прислушалась к собственным ощущениям и поняла, что всё вернулось обратно: и боль в шее, и стук в висках, да ещё и прибавилась невозможная слабость и головокружение. — Что произошло? — спросила она. — А ты не помнишь? — Трейси вопросительно вскинула брови. — Мы сидели на поле, а потом ты потеряла сознание, — сдержанно объяснила Гринграсс. — Мы очень испугались и решили отнести тебя в больничное крыло. — Тогда-то и пригодились мы, — Теодор развёл руками в стороны. — Да, Нотт, особенно ты, — со смешком ответил ему Блейз. — Заткнись, Забини, я предлагал помощь, — Теодор рассмеялся. — В любом случае, нам стоит двигаться дальше, тебя должна осмотреть мадам Пофри, — включился Драко. Он смотрел на неё с такой заботой, которую она никогда в жизни не видела в его льдистых серых глазах. И как вообще возможно, что этот человек ещё несколько дней назад сказал ей фразу, от которой ей до сих пор было больно на душе? Деспина испытала такой мощный прилив нежности к блондинистому другу, что готова была простить ему все грехи разом, но она стойко сдержала порыв броситься Драко на шею с воплями о том, что ей плохо, и она не понимает, что именно с ней происходит. Вместо этого девочка легко вздёрнула подбородок, почти незаметно кивнула и шагнула вперёд всех. — Хорошо, я разрешу этой, с позволения сказать, целительнице, осмотреть меня, но в обмен вы пообещаете, что никому не расскажете о том, что случилось. — Э-э-э, — протянула Трейси, потирая рукой затылок. — Что? — Деспина слегка вздрогнула, когда вдалеке оглушительно хлопнула дверь. Раздались громкие и быстрые шаги, кто-то бежал. — В общем-то… — Дэвис с мольбой взглянула на Дафну. — Нас все видели, Бэгшот, — Блейз выступил вперёд, прикрывая Гринграсс спиной. — Весь факультет. И гриффы. По загривку Деспины пробежалось лёгкое тепло, будто кто-то рукой провёл, и она тут же осознала, что скрыть всё от Гарри ну никак не получится: это именно его шаги таким оглушительным эхом отдавались от стен, и именно он бежал в сторону больничного крыла, напуганный до чёртиков (о чём говорило абсолютно бескровное лицо), растрёпанный и решительный. Он летел прямо на Малфоя, думая, похоже, что это он навредил его единственной сестре. Деспина прочла его это в его мыслях за две секунды до того, как кулак Гарри впечатался в челюсть Драко. — Гарри, стой! — завопила она, но было, конечно же, уже поздно — Драко не удержался на ногах и повалился на пол, а решительно настроенные Забини и Нотт выступили вперёд, воинственно выставив кулаки. — Что ты опять натворил, Малфой? — выплюнул Гарри. Его грудь тяжело вздымалась от глубоких вздохов, которые он делал носом. — Ну, иди сюда, шрамоголовый, — рявкнул ему Блейз. — Можешь только исподтишка нападать? — Нет, Забини, меня не затруднит и тебе по морде съездить, — почти нежно сказал Поттер, делая крошечный шажок в сторону ребят. — Всем стоять на месте! — Деспина выскочила вперёд и выставила руки, уперевшись одной в грудь брата, а другой — в плечо друга. Краем глаза она заметила, как Дафна попыталась помочь Драко подняться, но тот вскочил сам, потёр ушибленную челюсть, где уже начал наливаться синяк, и медленно двинулся вперёд, глядя на Гарри так, что даже у самой Деспины мурашки пронеслись вдоль позвоночника. — Драко, я тебя прошу, — она взглянула в серые глаза. Малфой поджал губы. Он заколебался, но надолго ли этого хватит? — Думаю, нам всем нужно поговорить, — тихо сказала Гринграсс. — Да, точно. Ты, — Деспина повернулась к брату, — что ты, Мерлин тебя подери, творишь? — Чего? — Гарри задохнулся. — Из-за него ты потеряла сознание на поле! Мне сказали, что он тебя проклял. — Какой же ты тупой, Поттер, — Драко скривился. — Драко, прекрати. Гарри, кто сказал тебе эту нелепость? Гарри потупил взгляд: — Рон… — Такой же недоумок, как ты, — не удержался Малфой. И на этот раз Деспина не стала просить его заткнуться, потому что и сама была согласна — рыжее недоразумение снова несло всякую околесицу, в которую её брат наивно верил. Кончится ли это когда-нибудь? Деспина тяжело вздохнула. — Он не проклинал меня, Гарри. Я просто… переволновалась. За тебя. Потому что вы, остолопы, затеяли какой-то совершенно глупый спор прямо на глазах у всех! — То есть, теперь я всё же виноват? — Малфой ошарашенно взглянул на подругу. — Он меня ударил! — Да, и ты это заслужил! Но ты, — тонкий пальчик упёрся в солнечное сплетение Гарри, — должен извиниться. Все поражённо замерли. Трейси в излюбленном движении прижала ладони к лицу, Дафна держалась совершенно невозмутимо, будто присутствовала на одном из балов, которые так часто устраивали её родители в родовом поместье, Теодор переводил взгляд с Деспины на Драко, а с него — на Гарри, и явно не верил своим ушам, а Блейз самодовольно улыбался, сложив руки на груди. — Не стоит насмехаться, Блейз, вам троим тоже придётся извиниться перед Гарри за то, что насмехались над ним. Теперь уже взорвался Забини: — Чего? Бэгшот, ты смерти моей хочешь? Деспина понимала, что, скорее всего, вся эта затея до добра не доведёт, но, Мерлин, как же она устала от склок этих дураков, которых она почему-то продолжала любить. Девочка легко выудила из кармана мантии палочку и незаметно ею взмахнула, шепнув так, чтобы никто не услышал: — Риктусемпра!* Эти чары она летом вычитала в учебнике по заклинаниям за второй курс, и Деспина не очень-то верила, что у неё получится наслать их на Блейза, но он вполне красноречиво согнулся и начал хохотать так оглушительно, что Трейси от неожиданности вздрогнула всем телом. — Серьёзно? — в перерывах между смехом, давясь, спрашивал Забини. — Щекотка? Теодор изо всех сил пытался помочь другу удержаться на ногах, но у него это не получалось совершенно — слишком уж Блейз был высок даже Тео. Конечно, никто из них не знал контрзаклятие, потому всей компании всё же пришлось двинуться в сторону больничного крыла, поддерживая Забини со всех сторон. Зато теперь никто из них не ссорился и не собирался драться, разве это не победа? Мадам Помфри так не считала. — Зачем использовать чары, которые вы ещё не проходили? Где вы вообще нашли это заклинание? — сокрушалась она уже после того, как освободила икающего от смеха Блейза. — Мы… — Я читала «Стандартную книгу заклинаний» Миранды Гуссокл, — Деспина легко пожала плечами. — И это была просто шутка. — Странные у вас шутки, мисс Бэгшот-Поттер. Я могла бы снять со Слизерина пять очков за такие шалости. Но не буду, — целительница всем телом повернулась к Деспине и упёрла руки в бока. — До меня дошли вести, что вам стало плохо на занятии по полётам. Почему вы до сих пор об этом не упомянули? — Не было мне плохо. — Было! — Забини подскочил на месте и с ликованием глянул на подругу. — Она потеряла сознание, мадам. Мы несли её к вам на руках, когда появился этот… Поттер. И тогда Бэгшот наложила на меня чары. Блейз самодовольно усмехнулся, радуясь собственной победе. Но его лицо побледнело сразу же, как только он увидел, с каким выражением на него глянула Деспина — видно, она собиралась отомстить ему за эту шалость. — В таком случае, я действительно не понимаю, почему мисс Бэгшот-Поттер всё ещё не легла на кушетку, — непреклонно заявила мадам Помфри. Девочке пришлось подчиниться и лечь на кушетку под насмешливыми взглядами друзей. Все они решили немного оторваться, уж слишком многого от них требовала сестра Золотого мальчика. Спустя ещё десять минут после того, как целительница со всех сторон просканировала Деспину диагностическими чарами и поставила диагноз «переутомление», их всех наконец отпустили, наказав самой Бэгшот-Поттер как можно меньше напрягаться и побольше спать. Стоило только им отойти на хоть сколько-нибудь безопасное расстояние от Больничного крыла, как Деспина легко нагнала идущего впереди Блейза, встала прямо перед ним и смерила его пристальным взглядом. — И что это такое было? — спросила она. — Ответочка, вот что, — хохотнул Забини. — О, и как это я сама не догадалась, — Деспина кивнула. — Знаешь, что, Блейз? Ты, очевидно, забыл, что у меня очень хорошая память. С этими словами она ловко и довольно ощутимо треснула другу ногой прямо под колено, отчего его нога подогнулась, и Забини с удивлённым возгласом повалился вперёд, прямо под ноги сокурсницы. — Теперь готов извиниться перед моим братом? Мальчик опасливо кивнул, зажмурившись от боли. Деспина обвела всех взглядом. — А остальные? С явным отвращением Драко выступил вперёд и бросил тихое: — Прости… Поттер. — И ты, Малфой. Ну… за челюсть, — отозвался ошарашенный Гарри. — Я извиняюсь, — сипло заявил Блейз, хватаясь за подставленную Теодором руку помощи. — Я не знаю, за что, но пусть будет, что и я тоже прошу прощения, — сказал Нотт. Уже когда Деспина повернулась к девочкам, он тихо сказал Блейзу: — Вот это женщина! Я на ней женюсь! Отставшую часть пути они проделали быстро и молча — Деспина каждой клеточкой ощущала, как возвращались дикая слабость и лёгкое головокружение. Она легкомысленно думала, что все последствия неожиданного обморока уже отступили, но видимо то был лишь всплеск адреналина от появления Гарри. Возможно, конечно, дело было в том, что девочка попросту хотела есть, но надеяться на это было бы глупо. Ведь не могло происшествие с занятия по полётам пройти бесследно. По крайней мере Деспина считала именно так. — Может, ты хочешь воды? — учтиво спросила Трейси, глядя в зеленоватое лицо сокурсницы, уже когда они вернулись в собственную спальню. Хорошо хоть ни Паркинсон, ни Булстроуд в комнате не было, а то, наверняка, Пэнси бы быстренько придумала что-нибудь язвительное на этот счёт. Её не остановил бы даже страх остаться со своими бородавками насовсем. — Нет, спасибо. — Бэгшот-Поттер тяжело села на кровати. — Мне нужно кое-кому написать. «Кое-кому» — это мягко сказано. Она должна была отправить весточку Батильде, написать Сольвейг, что с ней всё в порядке, а теперь добавилась необходимость связаться ещё и с Гиппократом. Но кому писать первому? Вряд-ли Велокс сможет за один раз доставить все письма так, чтобы они не перепутались. Деспина задумалась на пару минут, а затем взяла в руки чистый пергамент, обмакнула перо в чернила и принялась писать: Дорогой Сметвик, Хочу сказать сразу, что со мной всё в порядке! Мамушка очень переживает за меня, поэтому, похоже, теперь у меня будет новая привычка: всегда первым делом сообщать, что всё хорошо. Оценки у меня отличные, мне очень нравится трансфигурация и зельеварение. Правда, на первом занятии по зельям соседка по парте окатила мою ладонь концентрированным уксусом, но сейчас уже почти всё зажило, помог растопырник. Я очень скучаю по тебе и мамушке. Иногда скучаю так сильно, что зубы скрипят, но я помню твоё обещание приехать на Рождество, от этого мне становится теплее. Расскажи, как твои дела? Удалось ли тебе излечить того несчастного, на которого наслали проклятье трансмогрифианской пытки? А как тот мужчина, который выпил оборотное зелье с иглой дикобраза? Я умираю от любопытства! На самом деле, я хотела кое-что с тобой обсудить: сегодня днём случилось нечто странное. Я очень сильно возбудилась и переволновалась и в какой-то момент… не знаю, не уверена, но, похоже, я упала в обморок. Напомню, со мной всё хорошо! Просто мне очень интересно, из-за чего это могло произойти. В смысле, я абсолютно здорова, чувствую себя прекрасно, за исключением слабости и головокружения, но на полётах… Мне стало трудно дышать, в голове была, наверное, целая сотня разных мыслей. А потом всё померкло. Надеюсь, ты поможешь мне с этим разобраться. С нетерпением жду ответа!

С любовью,

Деспина

Она перечитала написанное несколько раз. Порывалась даже переписать заново, без этих строчек про обморок, чтобы не волновать целителя зазря, но интерес всё же пересилил любые доводы разума, Деспина свернула пергамент, перевязала его одной из своих красивых изумрудных лент и двинулась к двери, чтобы навестить Велокса в птичнике. — Сходить с тобой? — спросила Дэвис. Дафна тоже заинтересованно приподнялась с места, но Деспина отрицательно махнула головой — ей хотелось немного побыть в одиночестве. Правда, в одиночестве она оказалась только уже на улице, потому что по коридорам её сопровождали снующие туда-сюда заинтересованные ученики, сверлящие её ровную спину пристальными взглядами. И чего только привязались? Ну, упала она в обморок, что теперь-то? Ученики шептались между собой, судя по всему, у них это уже в привычку входило — говорить про неё и Гарри. С одной стороны, хотелось заорать им прямо в ошарашенные лица, с другой — ей было глубоко плевать, что они там обсуждают. Если уж она пережила статью Риты Скитер, то и со школьными пересудами справится. В птичнике Велокс радостно скрипнул, увидев её, а сама Деспина, наконец, расслабленно расправила плечи и прислонилась к холодной каменной стене. Мысли в её голове путались, как стайка пикси, налетали друг на друга и сбивались в кучки. Какие же сумасшедшие были последние полторы недели! Они с Гарри успели вляпаться в передряги. Дважды! Она дважды побывала в больничном крыле! Она прокляла свою соседку! Попала на первую полосу самой читаемой газеты во всей Магической Британии! Что же ждёт её дальше? Со стороны лестницы донеслись тихие шаги, и Деспина дёрнулась всем телом — недолго она побыла в одиночестве. На площадку, продуваемую лёгким ветром, вышла всё так же растрёпанная Гермиона Грейнджер. В руках она сжимала свиток пергамента, перевязанный обычной бечевкой. — О, — при виде слизеринки она замерла, — здравствуй. Прошу прощения, если нарушила твоё уединение, но мне необходимо отправить письмо родителям. — Ты не помешала, да и я уже ухожу, — Бэгшот-Поттер легко погладила Велокса и проследила взглядом за тем, как он стремительно исчезает на горизонте. Возможно, благодаря этому появится ответ хоть на один её вопрос. Гиппократ умён, он должен помочь. Деспина задумалась об этом так крепко, что даже не заметила, как нерешительно открыла и закрыла рот Гермиона. Она очнулась только тогда, когда в спину ей прилетело громкое: — Деспина? Она успела уже шагнуть на лестницу, но всё же остановилась и повернулась к смущённой гриффиндорке. — Да? — Ты… Всё в порядке? Ты была у мадам Помфри? Бэгшот-Поттер удивлённо распахнула глаза. Наверняка со стороны она выглядела крайне причудливо с этим ошарашенным выражением, но, Мерлин всемогущий, могло ли произойти сегодня что-то ещё более удивительное, чем то, что за неё переживала гриффиндорская заучка? — Была, она сказала, мне стоит больше отдыхать. Спасибо, что спросила, Гермиона. — Если… если тебе нужно будет хоть с чем-то помочь, можешь обратиться ко мне, — как-то уж совсем неловко пробормотала Грейнджер. Деспина не сдержалась и улыбнулась: — Это взаимно. А затем поспешила удалиться, потому что голова начинала болеть, а ещё ей становилось крайне холодно в незастёгнутой мантии и без шарфа — в птичнике всегда было ветрено, а оттого морозно. И куда только делось всё летнее тепло? Хотя, если говорить открыто, погода — это последнее, о чём сейчас думала Деспина. Странный обморок разрушил все её установки по поводу собственного здоровья, и теперь было жизненно важно выяснить, как не допустить подобного ещё раз. А ещё проверить, действует ли обет молчания Пэнси на бородавки. И каким-то образом решить конфликт между Гарри и Драко. И всё же извиниться перед Блейзом за ушибленную коленку. И написать свиток в два дюйма по истории трансфигурации. Этим Деспина и занялась сразу же по возвращении. Правда, уже через полчаса они с девчонками отправились на обед, поэтому написала девочка лишь пару строк. За столом, как обычно, было шумно, а теперь все обсуждали ещё и состоявшуюся «полётную» дуэль Поттера и Малфоя. Дафна всю трапезу кидала тревожные взгляды на Деспину, но комментировать ничего не стала. Блейз и Драко разумно молчали, Забини дулся, но Бэгшот-Поттер не готова была пока что извиняться перед ним. Они не сказали ей ни слова, и, возможно, это было хорошо, потому что перегруженная донельзя девчонка могла бы попросту накричать на них за любую мелочь. От этого, кстати, она кипела ещё больше, потому что раньше Деспина всегда безмерно гордилась собственной рассудительностью, но сегодня что-то изменилось. Она была буквально сама не своя. Зато у неё вдруг проснулся небывалый аппетит — девочка съела две куриных отбивных и целую тарелку пюре, а на десерт взяла целых два тыквенных печенья, хотя прежде никогда их не любила! Ей становилось страшно от этих новых причуд её организма. Уже после обеда, когда почти все слизеринцы покинули стол, к Деспине подошёл нервный Рольф. — Мне сказали, тебе стало плохо! Тебя проклял Малфой? Бэгшот-Поттер устало приложила руку к лицу. Вся радость от сытного обеда мигом испарилась, в её горле комом встало чувство тошноты. — Тебе это Уизли рассказал? Уингер несколько раз кивнул и вдруг замер. Уши его стали вполне красноречиво пунцоветь. — Соврал? — смущённо спросил он. — А я уже написал обо всём маме… и сову отправил. — Рольф! Деспина всем сердцем верила, что больше ничего ужасного в этот день не случится, но эта новость обрушилась на неё, словно снег на голову в середине лета. Сольви моментально расскажет обо всём Батильде. А ту, наверняка, удар хватит от волнения! Ну, или она сейчас же примчится для того, чтобы проверить, жива ли её воспитанница. Оба варианта Деспине не нравились примерно одинаково. Нужно было немедленно исправлять ситуацию, но как? Велокс то улетел! Деспина обвела взглядом Большой зал и замерла, сверля одну растрепанную макушку глазами. «Гарри, мне нужна твоя сова!» — завопила она так громко, что брат подскочил на своём месте. «Что-то случилось? — Гарри отвлёкся от шептаний с этим дураком Уизли и через зал глянул на побледневшую сестру. — Букля в птичнике.» «Отлично, я заберу её ненадолго!» Девочка сломя голову бросилась к выходу и понеслась в свою комнату, благо, у неё ещё осталась пара готовых для писем пергаментов и изумрудных лент. Она легко и быстро набросала записку для Сольви, где объяснила, что Рольф что-то напутал, и она, Деспина, в полном порядке и здравии, что весть про её болезнь — наглая ложь, и что злые языки лишь хотели напугать тех, кто ей дорог. Конечно, составлено письмо было коряво и совсем невпопад, но это было намного лучше, чем вообще ничего. По крайней мере, сама Деспина осталась довольна. Также она написала весточку Батильде, где коротко рассказала обо всём случившемся, упомянув о том, что уже поставила в известность Гиппократа, значит, переживать было не о чём. На выходе из факультетской гостиной она пересеклась с ребятами и властно сказала Малфою: — Драко, я заберу Уробороса. Мальчик даже ответить ничего не успел — Деспины и след простыл. Она летела вперёд как гиппогриф на расправленных крыльях, не замечала даже того, как сильно запыхалась, как нестерпимо кололо в боку, как яростно щипал щёки прохладный сентябрьский ветер. И только в птичнике, уже второй раз подряд, она смогла вздохнуть спокойно, хоть по коже и бегали мурашки от холода каменных стен. Птицы при её появлении встрепенулись, но быстро успокоились и обратно принялись чистить перья или спать. — И я рада тебя видеть, — буркнула Деспина, когда Букля при её появлении отвернула голову в другую сторону. Уроборос тоже не выказал особой радости, когда к его лапке прицепили письмо и непреклонно приказали: — Доставь Батильде Бэгшот, и как можно быстрее! Но обе птицы всё же повиновались и полетели почти бок о бок: Деспина внимательно проследила за их плавным полётом. Она вдруг тоже захотела вот так лететь — спокойно, размеренно, не отвлекаясь ни на что. Не привыкла она к таким потрясениям, как все те, что произошли за последние полторы недели. И она ещё думала, что её жизнь в Годриковой Впадине была полна приключений, вот умора! Взгляд Деспины привлекла одинокая фигура, сидящая на, наверняка, мокрой траве неподалёку от птичника: то была всё так же растрёпанная Гермиона Грейнджер. Гермиона сидела совершенно одна и держала на коленях какую-то толстую книгу, Деспине отсюда было не видно. Неужели, она до сих пор не успела ни с кем подружиться, и поэтому пропускала обед ради того, чтобы почитать в полном одиночестве? У слизеринки от этого словно игла вонзилась в плоть прямо за грудиной, но как она могла хоть что-то изменить? Подружиться с гриффиндорской заучкой? Драко ей подобного точно не простил бы. Когда Деспина спустилась из птичника обратно на поросшую травой полянку, Гермиона уже была почти у самых ворот в школу, и, наверное, это всё же было к лучшему, потому что возможность дружбы с ней стоило бы обдумать как следует прежде, чем начинать хоть какие-то попытки сблизиться с гриффиндоркой. Стоило ли оно того? Времени на раздумывания у Бэгшот-Поттер не оставалось — через десять минут она должна была прибыть на занятие по Истории Магии у профессора Бинса. И то, что Деспина знала историю ничуть не хуже самого профессора совершенно не позволяло ей прогуливать его занятия. И снова почти все её сокурсники дремали, пока профессор Бинс монотонно перечислял исторические события, как список продуктов, которые необходимо купить в ближайшей лавке. Он говорил тихо и медленно, и Деспина вдруг осознала, что тоже начинает клевать носом. Похоже, мадам Помфри была права, и первокурсница действительно переутомилась за прошедшее учебное время настолько, что даже не стала возмущаться, когда профессор Бинс перепутал Инга и Рангука (это были отец и сын, ну как их можно спутать?). Теперь ей просто хотелось, чтобы этот бесконечный день наконец закончился. Наверняка, вместе с ним закончились бы и все сумасшедшие происшествия, которые случились, а весть о том, что Гарри станет теперь самым юным ловцом в квиддичных школьных сборных за последние сто лет и вовсе окажется какой-то глупой шуткой. Именно с этими мыслями Деспина и легла спать сразу же после неожиданно плотного ужина. Да, точно, утром всё определённо придёт в норму.