Огни юга

Поспать удалось совсем недолго. На рассвете они отправились в дорогу. По лесным тропам передвигаться быстро не получалось. Приходилось пригибаться под низко нависающими ветками, увёртываться от норовящих хлестнуть еловых лапок, искать обход, когда тропу преграждали поваленные деревья, продираться сквозь гущу кустов и молодых осин. Авалорский лес напоминал белоземскую Дикую Пущу. Здесь ещё чувствовалось волшебство. — Много мелких демонов расплодилось в последнее время. Сумеречников больше нет. Неодарённые боятся леса. А без владыки Аруина с его Неистовым гоном для них и вовсе раздолье наступило, — Риана повернула голову в сторону Николаса. — Без Двуликого Владыки все вздохнули легче. Если он и был когда-то хорошим правителем, то давно озлобился и превратился в чудовище. Охотник молча наблюдал за качавшимися на ветру деревьями. В тени между стволов, обрамлявших болота, вспыхнули огоньки. — Мы их зовём уилл-о-зи-висп, обманчивые надежды, — объяснила Риана. — Они заводят заплутавших путников в трясину, если довериться им. — Блуждающие огоньки, у нас они тоже водятся. Водились раньше, — припомнила Герда. — Кто повелевает лесными обитателями после смерти Аруина и Ягини? — Теперь они сами по себе, как и многие другие, кто остался без Повелителя. Часть погибает, не в силах противостоять опасностям. Кто-то учится жить своим умом, кто-то ищет нового хозяина, кто-то дичает, — вдумчиво отвечал Николас. — Но если волшебство хозяев пропадёт, не станут ли чудесные создания обычными? — продолжала тревожиться Герда. — В это каждый вносит свой вклад: ты и я, Сумеречники и Лучезарные, неодарённые и даже сами создания с их грозными Повелителями. Во всём, что происходит, выражается воля мироздания. — Заметив недоумение на её лице, Николас пояснил: — Мир не стоит на месте. Всё непрерывно меняется, подстраиваясь под новые условия. Если что-то случается, значит, это для чего-то нужно. Смысла искать виноватых нет, лучше думать, как с этим жить. Риана лукаво усмехнулась: — Ты говоришь, как мудрый наставник. Зря Гвидион тебя ругал. Скоро ты и его за пояс заткнёшь. — Никогда к этому не стремился. Я просто делаю то, что считаю необходимым, — отмахнулся Николас. В полдень сделали привал на большой солнечной поляне, обрамлённой молодыми берёзами, старыми тополями и дубами. Когда они устраивались на пнях, из большого дупла в старом тополе выглянули человечки. Седые, бородатые, с тщедушными, покрытыми корой телами. Они перекатывали свои головы-блины головы с одного плеча на другое и издавали звуки, будто дятел долбил деревья. — Вудвузы, — проследила за взглядом Герды Риана. — Мы зашли на их территорию. Не пугайся, они смирные. Человечки наблюдали, как путники жуют лепёшки с остатками вчерашней баранины, а их лошади пасутся на свежей молодой траве. — О, смотрите, вот удача! — целительница коснулась их плеч и указала в сторону густого подлеска. Из-за молодой берёзы несмело выглядывал похожий на ребёнка дух. Тонкое тело было укутано в одежды из мохнатого мха и листьев. Косматые чёрные волосы волочились по земле. Огромные тёмные глаза — сплошной зрачок без белка и радужки — всматривались в лица людей. Шевелился приплюснутый угольный нос. — Гилли Ду — большая редкость. Он очень стеснительный, но любит детей. Николас раньше водил с ним дружбу, — усмехнулась Риана. — Сейчас он меня не вспомнит. Охотник вытянул руку с остатками обеда, подзывая к себе «старого друга». Продолжая нюхать, тот несмело сделал несколько шагов навстречу. Николас бросил ему угощение. Гилли Ду поймал его гибкими когтистыми руками и запихнул себе в рот. Но стоило Николасу шевельнутся, как тот с хлопком обернулся девятихвостым белым лисом и бросился прочь. — Похоже, доверять непосредственному ребёнку проще, чем потрёпанному жизнью взрослому, — с сожалением заметил Николас. — Но мы не пугливые неразумные твари. Нам просто нужно больше времени, — ответила целительница. — Едем. К ночи поднимается туман, станет сыро и опасно. Они двинулись дальше. Грозно скрипели стволы сухих сосен. То тут, то там попадался валежник, напоминая об опасностях старого сухостоя. Птицы щебетали так пронзительно, что едва не заглушали утробные стоны деревьев. От скуки хотелось передразнивать их. Раззадоренная встречей с Гилли Ду, Риана принялась рассказывать истории из детства Николаса. — Открывается дверь. Он стоит на пороге. Вода льётся в три ручья, одежда разорвана в клочья, сам весь в синяках и ссадинах. А за его спиной крадётся Мидрир, поджав куцый хвост, как трусливая шавка. В первый раз Николаса доверили нам, а мой горе-братец едва не утопил его в Тейте! — Это случайно вышло. Да я и не тонул вовсе. Так, поплавал немного, — заспорил Николас. Герда прыснула в кулак. Он и сейчас упрямо твердил «всё нормально», когда истекал кровью и валился с ног от изнеможения. — Ваш брат оборотень? Он тоже наполовину ши? Какое у него обличье? — спросила она. — Медный волк из клана Лугару. Большая редкость, — прихвастнула Риана. — Знавала я одного бесстрашного оборотня. Его обличьем был сокол, — поделилась Герда. — Сокол? Как у предводителя Зареченского восстания? — Это был другой, никак не связанный с ним сокол, — Николас предупреждающе глянул на свою невесту. Герда вжала голову в плечи. Ну да, Финист не любил, когда распространялись про его отца, и даже скрывал своё обличье от друзей. Нужно держать язык за зубами. Риана снова принялась рассказывать истории о Николасе. Он терпел, загадочно улыбаясь. С наступлением сумерек выступавший на его щеках румянец смущения стал почти незаметен. Когда совершенно стемнело, они выбрались к разбитой каменной ограде. — Мы на месте, — объявила Риана. Николас спешился первым. — А нас не заметят? — Герда встревоженно оглядывалась по сторонам, но ничего, кроме очертаний леса было не разглядеть. — Не думаю. Наша усадьба стоит на отшибе, — ответил Охотник, считывая ауры. — После казни Комри неодарённые побаиваются этого места. Считают, что здесь бродят призраки хозяев-колдунов. Мы поддерживаем эти слухи, — продолжила Риана, спрыгивая с серого мерина. — Но осторожность не помешает. Наши лошади обучены вести себя тихо, а вот твоя… — Яшка смышлёная и смелая. С ней не будет хлопот, — заверила её Герда, тоже спускаясь на землю. Со стороны леса донёсся едва различимый шелест. На опушке в свете луны сверкнули глаза. Вперёд выскочил давешний Гилли Ду и бросил к их ногам охапку цветов. Николас потянулся к нему, но тот снова обернулся лисом и удрал. Герда опустилась на корточки и принялась собирать цветы. — Паладинники, я носила их на похороны отца, — заметила она. — Скорбные цветы, их оставляют на могилах Сумеречников, — помогла ей Риана. — Видимо, маленький дух решил отблагодарить Николаса. — Но как он догадался? — недоумевала Герда. — Духи чувствуют потаённые страсти и желания. Они используют их, чтобы загонять своих жертв в ловушку или проказить по мелочи, — пояснила целительница. — Как мыслечтецы? — Не совсем. Наши способности зависят от разума и воли, а их естественны и походят на повадки животных. Моя мать говорила, что угадывать чувства людей для неё так же просто, как дышать. Даже у нас с братом это никогда не получалось так легко, — пожала плечами она. Они завели лошадей за ограду. Каменный забор, хоть и прочный, обвалился с одной стороны, калитка исчезла. У входа сохранился маленький флигель. Насколько он целый? В темноте не разглядишь. Впереди возвышалась кладка сгоревшей усадьбы. Крыша обвалилась, передние стены разрушились, только задние ещё стояли в некоторых местах. Они навязали лошадей пастись на лужайке и прошлись по пепелищу. — Здесь на первом этаже был холл, столовая и кухня. Вон там вход в погреб виднеется, — Николас указал на тёмный провал в полу. — На втором этаже родительская спальня, детские комнаты и кабинет деда, который отец всегда держал на замке. Я так мечтал туда попасть, но теперь от него ничего не осталось. — Когда Лучезарные ушли, мы наведались сюда и собрали обугленные кости. Там были все: твои родители, брат с сестрой, даже слуги не уцелели, — поведала Риана. — Это было опрометчиво. Лучезарные могли следить за усадьбой, — хмуро заметил Николас. — Нет, они уехали и дозорных не оставили. Белый Палач явно охотился на птицу покрупнее, — возразила целительница. — Мы похоронили обитателей в яме под камнем. Уважили их всеми положенными церемониями. Даже если твой отец не принимал нашей помощи при жизни, его семья оставалась частью нас. Как и ты. А от своих мы не отказываемся. Риана указала на большой валун на заднем дворе. Николас поспешил к нему и, встав на колени, положил рядом цветы. Девушки замерли на почтительном расстоянии. Охотник провёл пальцем по выбитым на камне рунам. — Там имена, — зашептала Герде на ухо Риана. — Даррен, Молли, Эдвард и Элизабет. А сверху герб его семьи — всадник, пронзающий копьём змея. В честь знаменитого предка. Николас говорил надломленным шёпотом, но ветер доносил его слова, хоть они и не предназначались для чужих ушей: — Простите, что меня не было с вами. Простите, что не защитил. Простите, что не вернулся, когда понял, в чём дело. Я до конца надеялся… надеялся, что стану сильным и всё изменю. Но не смог. Понял, насколько был глуп и недальновиден. Прости, отец, что не был хорошим сыном, что дерзил и не слушал, и только когда потерял, оценил всё, что ты для меня делал. Прости, мама, что отдалился и стал чужим, забыв твои заботливые руки. Прости, сестрёнка, — он сдавленно всхлипнул, — что не сумел привезти тебе подарки на свадьбу. Прости, брат, что всё время задирал тебя и проверял на прочность. Я не забуду вас. Вы и наш светлый дом всегда будете живы в моей памяти. Вы моя кровь, и я стыжусь, что чурался вас раньше. Этого больше не повторится. Я горжусь вашей стойкостью перед лицом смерти. Вы показали мне достойный пример. Не держите на меня зла. Надеюсь, мы ещё встретимся на Тихом берегу, и вы позволите мне взглянуть в ваши светлые лица без стыда и сожаления. Простите-простите-простите! Он повторял, словно ветер выл в тоске по погибшим близким. Герда хотела обнять его и успокоить, но Риана не пускала её. — Позволь ему выплакать своё горе. Он слишком долго сдерживался. А потом не подавай виду, что слышала. — Жаль, он не понимает, что слабость не делает его хуже. Не в моих глазах, уж точно, — печально вздохнула Герда. — Идём. Переночуем во флигеле. Уехать надо будет ещё до рассвета, — поманила её за собой Риана. При неярком свете лучины они подмели пол в небольшом помещении для слуг и расстелили одеяла на полу. Целительница рассказала, что вся здешняя мебель сгнила и пошла на дрова. Вскоре пришёл Николас, и после небольшого перекуса, они улеглись спать. *** Герда проснулась от неясных шорохов. Она приподнялась на локтях и огляделась. Риана мирно спала у стены, а вот Николас исчез. Сиротка встала и выглянула в окно. Может, снова к могиле пошёл? Уж очень он горевал накануне, будто мертвецы не хотели его отпускать. На улице было тихо. Герда нашла глазами созвездие Охотника. Звезда в наконечнике его стрелы ослепительно вспыхнула и помчалась к земле. Глаза на мгновение ослепли, сердце зашлось бешеным грохотом, грудь сдавило так, что приходилось ловить воздух ртом. Пол ходил ходуном, голова кружилась, лицо стало мокрым от пота. Как страшно! Будто и впрямь конец. Бог пробудился, чтобы вести своих верных людей на последнюю битву. Словно сквозь трясину Герда доковыляла до двери и выбралась наружу. На свежем воздухе должно стать легче. Но её продолжало колотить крупной дрожью, словно жуть кралась по обугленным руинам усадьбы. Звезда понеслась к могиле и осветила зависшую в футе над землёй фигуру. Николас! Герда бросилась к нему. Голубые потоки ветроплава окутывали его, позволяя парить в воздухе. Веки были плотно смежены, голова безвольно запрокинута. Нет, огни вовсе не падали с неба! Они поднимались из могильного камня. Первый, второй, третий. Кружили вокруг Николаса и стрекотали голосом цикад. Гул давил на уши и сводил с ума. Сердце выбивалось из сил, вторя бешеному ритму вспышек. Вот-вот лопнет от натуги! Шум стих, огни замерли и принялись бить Николаса в грудь. Его тело озарялось изнутри, словно разрываясь на части. Только когда последний огонёк потух, Герда смогла пошевелиться. Она дёрнула Николаса за ногу. Он распахнул глаза и испуганно крикнул. Поток ветроплава оборвался. Охотник едва не рухнул на землю, но в последний момент смягчил падение левитацией. — Что происходит? Где я? — охрипшим голосом спрашивал он. Из флигеля выскочила Риана и подбежала к ним. — Ты парил в воздухе. Тебе в грудь били странные огни, — отвечала Герда, пытаясь отдышаться. — Уилл-о-зи-висп? — он встал на ноги и встряхнул головой. — Нет. Другие. Я вначале подумала, что это падающая звезда, но они вылетали из могильного камня, — Герда махнула рукой от себя. — Я почувствовала. Это не было похоже ни на наши способности, ни на чары ши. Что-то огромное, страшное, чуждое. Я даже пошевелиться не могла, пока всё не закончилось. Думала, так и умру, — отозвалась Риана. — Может, духи предков разозлились на меня и решили наказать, — полушутя заметил Николас, прижимая ладонь к носу. — Не говори так! Твоя семья любила тебя. Они хотели, чтобы ты прожил счастливую жизнь, — напустилась на него целительница. — Что с тобой? Тебя ранили? — Носом кровь пошла. Наверное, из-за огней. Не знаешь, мой дед не страдал лунатизмом? — Николас снова попытался свести всё в шутку, но Риана оставалась смертельно серьёзной. — Не знаю. Но ты раньше во сне не ходил, это точно. — Всё уже проходит. Я выдержал удары этих… огней, — упорно отнекивался он. — Тише! — шикнула на них Герда, повернувшись ко флигелю. — Слышите? Шуршит. Там кто-то есть. Николас направился к строению. Из-за двери кто-то выскочил, едва не сбив его с ног. Послышался хлопок. Мелькнули пушистые хвосты, и проказливый лис помчался в сторону леса. — Это не Гилли Ду, а мерзкий Альп-Луахра! Он украл наше сало, — возмутился Николас, заглянув в дом. — Кто? — удивилась Герда. — Альп-Луахра — похожий на тритона демон, который забирается человеку в рот, чтобы воровать его пищу. Жуткое создание, — пояснила Риана. — Может, огни — его рук дело? — предположила Герда. — Нет. Если ворожеи ши на такое не способны, то маленький Гилли Ду и подавно, — покачала головой Риана. Николас вскинул руку, привлекая внимание: — Нужно убираться. Мы столько шуму наделали, да ещё эти огни. Нас наверняка заметили. Похоже, он просто хотел сбежать от неловкого разговора, но всё же был прав. Оставаться в наполненном таинственной силой месте не стоило. Через четверть часа они забрались в сёдла и выдвинулись в путь. Из-за воришки Гилли Ду еды оставалось не так много. На стоянках Николас охотился, Герда ловила рыбу, а Риана собирала съедобные травы и коренья. Долго, трудно и не слишком сытно, но они привыкли к лишениям и не жаловались. Белый лис с девятью хвостами следовал за ними и каждую ночь искал, чем бы поживиться, в их лагере. — Людей на севере не так много. Живут обособленно и не подчиняются Лучезарным. За Каледонскими горами не следят — больно хлопотно. Поэтому мы нашли тут, среди преступного сброда и отщепенцев, надёжное убежище. Ближе к столице нас бы в покое не оставили, — рассказывала целительница. Дорога в горы стала труднее. Она вела по краю глубоких ущелий, вдоль бурливых горных рек и грозных отвесных скал. Склоны здесь были далеко не такие крутые и мощные, как в заснеженном Полночьгорье, но всё равно внушали восхищение. Риана хорошо знала извилистые тропы. На пятый день они без приключений добрались до скалистого западного берега Авалора. Из-за густых кустов и толстых деревьев выглядывали стражники, приветственно кивали Риане и возвращались на свои посты. Вдоль берега они добрались до высокого, выдающегося в океан утёса. Эхо далеко разносило грохот волн, а воздух пах смесью соли и сосновых иголок. Едва заметная тропа вывела к проходу, спрятанному в расщелине между скал. С час они шли по однообразному коридору. Гилли Ду в обличье лиса уже не таился и открыто бежал следом. Они оборачивались на него, усмехались и пожимали плечами. Чего увязался? Неужто хочет стать домашним и охранять кур, а не воровать их? Впереди показались ворота с опускными решётками. Возле них дежурили ещё два стражника. — Кого это ты к нам привела? — узнал один из них Риану. — Мортимер Стигс из Дорнаха, — ответил за неё Николас и снял с шеи амулет Кишно. — Ветроплав? — удивлённо выдохнул второй стражник. — Я представляю интересы Компании «Норн» и хотел бы обсудить союз с вашим лидером Мидриром, — заявил он. — Что, примчались, как только Лучезарные чуть ослабили хватку? Медный волк не принимает трусливых беженцев! — замахнулся на него копьём первый стражник. Лица обоих приобрели враждебное выражение. — Пускай он сам скажет мне это в лицо. У меня есть, чем его заинтересовать, — выдержал напор Николас. — Пропустите под мою ответственность, — остановила перепалку Риана. — Я за них ручаюсь. — Хорошо, но пускай оставят оружие при входе, — скрипя зубами, согласился второй стражник. — Только если вы пообещаете к нему не прикасаться. Для вашего же блага, — Николас отстегнул пояс вместе с ножнами и сложил его возле входа. Только тогда их пропустили внутрь. Гилли Ду замер возле решётки и отчаянно взвыл. — Иди с нами или оставайся здесь, — строго глянул на него Николас. Лис прижал уши и попятился. Они махнули на него рукой и поехали дальше, пока не выбрались на плоскую вершину, обнесённую крепостными стенами из серого камня. По краям стояли четыре круглые башни. Между ними тянулись длинные казарменные и хозяйственные постройки. С запада рокотал океан, дул порывистый ветер. Солёные брызги доставали до стен. С востока обрывистый склон уходил вертикально вниз, аж голова кружилась. Наползавшие облака укрывали крепость от посторонних глаз. Если не знать, то укрепления заметить сложно, а узкую дорогу и вовсе не отыскать. Идеальное убежище. Лошадей увели в конюшню, а людей проводили в боковую комнату самого большого здания. Видимо, оно служило штабом. Мебель здесь была деревянная, наспех сколоченная: стол, лавки, прибитые к стенам полки для вещей. Походные условия, никакой роскоши. Гости сложили пожитки в углу и устроились за столом. Убедившись, что за дверью никто не подслушивает, Риана напустилась на Николаса: — Так ты приехал представлять интересы Компании?! Она упёрла руки, хризолитовые глаза полыхали от ярости. — Я решил спонтанно. Прости, — смиренно ответил тот. Дверь врезалась в стену, и на пороге появился высокий крепкий мужчина. Медные с проседью волосы были стянуты в пучок на затылке, как носил Николас. Крылья носа хищно раздувались, между бровей залегли глубокие морщины. Одет он был в невзрачные штаны и рубашку из грубого серого сукна, как обычный простолюдин. — Риана, что за дела? Демонов беженец заставил тебя показать вход силой? Я его так пну, что он по воздуху в Золотой Дюарль полетит! — прорычал он, сверкая внушительными клыками. Лицо его вытянулось и стало похожим на волчью морду. Николас поднялся с лавки и усмехнулся: — Не ругай сестрицу, Мидрир. Не ты ли учил никогда не делать скоропалительных выводов и выслушивать, если человек хочет что-то тебе предложить? — Николас? — воскликнул он ошарашенно. — Как же ты вырос! Совсем не похож на того сопливого мальчишку, который падал без сил после каждой нашей тренировки! Мидрир обнял его по-отчески и похлопал по спине. — А что за девушка с тобой? — Моя невеста Герда Мрия. Тоже ветроплав из Урсалии, — представил её Николас. Она протянула руку, тепло улыбаясь. Мидрир не замедлил приложить её к губам. — Какая красавица! А говорил, что никогда не женишься, — подначил он Николаса. — Мне было десять лет! — парировал тот. — Герда, дорогая, давай сходим в столовую и поедим. А потом я покажу тебе нашу библиотеку. Мужчинам проще будет разговаривать без свидетелей, — предложила Риана, взяв её под руку. — А она большая, ваша библиотека? — заинтересовалась та. — О, там собраны все книги Сумеречников, которые мы сумели спасти на острове. Тебе точно понравится, — лукаво подмигнула Риана. Они вышли на улицу. Мимо пастух гнал стадо коз, пузатый обозник тянул воз с дровами, фермеры волокли в амбар мешки с мукой и крупами. Удивительно мирная, обыденная обстановка. Не скажешь, что все эти люди — вынужденные скрываться в подполье Сумеречники. Девушки пересекли двор и вошли в столовую. Ряды столов пустовали. Риана сбегала на кухню и принесла две миске наваристой чечевичной похлёбки со шкварками и запечёнными овощами. После путешествия впроголодь простая еда казалась королевским пиром. — Расскажи про себя, — предложила целительница. — Как ты попала в Компанию? — Да нечего рассказывать. Я жила обычной жизнью, пока не умер отец и у меня не открылся дар. Тогда Николас взялся за моё обучение, чтобы я не вредила себе и окружающим. Вот и вся история, — скованно ответила Герда. Врать она не умела. — Так вы познакомились совсем недавно? — удивилась Риана. — Не так чтобы… Николас спас меня от демона, когда в первый раз ехал мимо нашего городка десять лет назад. После я ждала, что он вернётся и возьмёт меня в путешествие. Глупая детская мечта. Я корила себя за неё. Но он вернулся, пускай и не тем восторженным светлым юношей, каким нарисовала его в своём воображении. Мне нелегко было принять его настоящим, с проблемами и недостатки. Но в конце концов под наносной шелухой я разглядела отважного героя с добрым сердцем. — Понимаю, о чём ты. Попутешествовав вместе с вами я тоже это заметила и рада, что жизнь его не сломала, — улыбнулась целительница тепло. — А что за демон на тебя напал? — Пре… — Герда запнулась, раздумывая, говорить или нет. — Лунный Странник, кажется, Николас так его называл. Я плохо в них разбираюсь. — Ох, они очень опасные. Особенно когда соединяются с девой. Они могут выгрызть целые деревни до последнего человека. Неужели Николас справился с ним в самом начале путешествия? Удивительно! Герда закусила губу. На самом деле со Странником они сражались всего пару месяцев назад. Он не оказался даже вполовину таким страшным, как Предвестник Мрака, который напал на неё в детстве. *** — Нас здесь не подслушают? — спросил Николас, когда за девушками захлопнулась дверь. — Самое безопасное место во всей крепости, — пожал плечами Мидрир и набросился на ученика с вопросами: — Мы переживали, что ты погиб. Так это правда, ты победил Аруина? Как тебе удалось? — Ты был прав. Бежать можно только до тех пор, пока тебя не загонят в угол. А дальше либо ты, либо… нет тебя больше. В этот раз удача подвела Владыку, — ответил он сдержанно. — То есть всё, чему мы тебя учили, не пригодилось? — возмутился Мидрир. — Боюсь, без вашей школы я не прожил бы и дня, — добродушно улыбнулся Николас. — То-то же! А то удачу он, видите ли, благодарит, как пройдошливый Сокол ясно солнышко, — он взлохматил волосы на голове ученика. Николас усмехнулся, вспоминая своего друга Финиста. Всё же удачливость и авантюризм не такие плохие качества. — Почему ты представился чужим именем? Всерьёз думаешь таким образом провести Белого Палача? — настроился на более серьёзный лад оборотень. За десять лет Николас успел забыть, что его наставник тараторит даже быстрее Герды, когда та волнуется. — Он знает, что я жив. Но для других может сработать. Лучше сохранять моё присутствие в тайне. Ты ведь сможешь? — Непременно. Так ты останешься? Я и не надеялся! — просиял Мидрир. Николас глянул на него с вызовом: — Ты же любишь говорить прямо. Мне это нравилось куда больше, чем туманные намёки Гвидиона и Рианы. Скажи, вы так старательно обучали меня, чтобы я возглавил ваш бунт? — Да, — буднично сознался он. — Но потом явилась белоглазая горевестница и объявила, что ты должен бежать. Так предрёк оракул Норн, которого не можем ослушаться даже мы. А потом норикийцы переманили тебя в Дюарль. Что, мягко стелили? — Да жёстко было спать. При первой возможности я перебрался оттуда в северную глушь. Но всё же, Компания не так плоха. Если Сумеречники и смогут спастись, то только все вместе. — Значит, норикийский вождь всё же одурманил тебя сладкими речами? — покривился оборотень. — Нет. Но он стар и скоро уйдёт на покой. Новым вождём станет его внук Ноэль — очень достойный Сумеречник. — Мальчик-мессия, которому тебя пророчили в компаньоны? И как, понравилось ему прислуживать? — разозлился Мидрир. Волчьи черты в его облике проявлялись всё больше. — Он достойный человек и не раз меня выручал. Лидер из него выйдет лучший, чем из меня. Он верит в нашу победу и готов бороться до конца. К тому же, он тоже наполовину авалорец по отцу. — Потому ты объявил, что в нём возродился наш покровитель Безликий? Как норикийцам удалось заставить тебя это сделать? Что они тебе посулили? — Ничего. Безликим Ноэля объявил не я, а мой дед. — Я помню ту тёмную историю. Утренний Всадник сказал, что его юный воспитанник Ойсин Фейн потомок бога. Лопоухого мальчишку мигом назначили Архимагистром и сделали из него козла отпущения во время кризиса. Вождь Компании подослал к нему свою дочку. Она соблазнила простака и понесла от него. А Фейн умудрился загнать армию в смертельную ловушку в Астальшир Мур и сложил там голову по глупости. Ты предлагаешь, чтобы нас возглавил его бастард, воспитанный книжником-интриганом из Норикии? — Ноэль не такой, как его отец или дед. Никого из нас не должны судить по поступкам наших предков. Уж кому, как не тебе об этом знать! — вспылил Николас и отвернулся негодуя. Нужно было уезжать, как только он положил цветы на отцовскую могилу. В конце концов Гвидион не единственный жрец в мире, должны быть и другие, более сговорчивые. Мидрир бесцеремонно развернул его за плечи. — Мы никогда не судили о тебе по твоим предкам. Просто мы не можем принять то, что ты предлагаешь. Да ты и сам многого не знаешь! — Так расскажи мне! Быть может, я приму вашу сторону. А заодно смогу убедить норикийцев поддержать вас, — предложил Николас. — Поддержка чужаков нам не нужна, но твоя помощь пришлась бы кстати. Через пару дней мы отправимся в столицу. Хотим освободить короля из застенка, пока власть Лучезарных слаба. Если он примкнёт к нашему сопротивлению и обличит Голубых Капюшонов, люди встанут на нашу сторону. Мы прогоним захватчиков с нашего острова. — Нет, Мидрир, нет! Вы утопите его в крови, когда сюда подоспеют подкрепления из Священной империи. Будет, как в Заречье, как в Эскендерии, как в Ланжу. Я видел весь этот ужас своими глазами. Неодарённые не должны участвовать в нашей войне, они не имеют к ней никакого отношения. Они слабы и не выживут. — Но мы хотя бы умрём не на коленях! — Как знаешь. Королевских милостей и интриг я навидался в Дюарле, больше не хочу. Через день поеду обратно, не буду вас стеснять. Единственное, о чём мне хотелось бы узнать, так это о судьбе Лесли. Он защищал мою семью от Белого Палача. Может, ты что-то слышал? Оборотень горько рассмеялся. — Я же говорил, ничегошеньки ты не знаешь. Лесли — это Лесли I. Тот самый король, которого ты отказываешься спасать. А пострадал он именно из-за того, что защищал твою семью. Николас распахнул рот от изумления. Как же так? Лесли… Смешной добряк, который дарил ему в детстве сласти, чтобы успокоить и понравиться, разве похож он на короля? Да ещё с отцом разговаривал так доверительно, безо всяких церемоний. Николас был уверен, что Лесли просто его влиятельный дальний родственник. — Мы верим, что король — истинный потомок бога. Безликий был мужем королевы Л’хасси Фенталийской. Он заложил цитадель в Ловониде и основал священную династию Хассийцев-Майери. Только благодаря божественной крови они продержались у власти полторы тысячи лет. Когда умрёт последний представитель династии, наступит конец света. У Лесли нет живых родственников. С его смертью династия прервётся. — Может, так и надо. Если наступит конец света, Безликий проснётся и поведёт нас на последнюю битву… — Николас осёкся под ошарашенным взглядом Мидрира. — Прости, я не это имел в виду. Просто от всего услышанного голова кругом. Почему тогда мой дед назвал Ойсина Фейна потомком Безликого? — А сам не догадываешься? Предыдущего короля, Регана III, убили заговорщики, когда Лесли был ещё ребёнком. Регентом и опекуном малолетнего наследника Реган назначил своего побратима Гэвина Комри. Это произошло в разгар кризиса в ордене. Лучезарные возглавили пресветловерцев и перетянули на свою сторону всех мыслечтецов. Только и разговоров было, что о близящемся конце света. Тогда Гэвин и назвал первого попавшегося мальчишку, за которого бы никто не заступился, потомком Безликого. А сам посвятил себя воспитанию юного принца и управлению Авалором. Если хочешь знать моё мнение, твой дед хотел защитить Лесли и отвести от него подозрения. Судя по тому, что случилось с бедолагой Ойсином, он оказался прав. Так что если желаешь послужить Безликому, спасти мир и отплатить своему благодетелю, помоги освободить Лесли. — Выходит, все обвинения в адрес моего деда справедливы? Он погубил орден ради защиты Лесли? — задумчиво спросил Николас. Спасти короля в любом случае надо, ведь защитником для семьи Комри он оказался куда лучшим, чем Охотник. — Хорошо, я помогу вам вытащить короля из темницы. Так велит долг крови. Но участвовать в восстании не буду. — Твоё право. Значит, через два дня выдвигаемся. Сборы уже почти закончены. Поедем малыми группами по нескольку человек, чтобы не привлекать внимания. Поплывёшь со мной на лодке вдоль восточного побережья до Камлудона. Оттуда до Ловонида рукой подать. Наши люди проведут нас за городские стены. По сведениям лазутчиков Лесли держат в темнице башни Рейвенгард в западной части цитадели Безликого. — Хороший план. Главное, чтобы меня морская болезнь не свалила, — подвёл итог разговору Николас. — Покажешь, где устроиться на ночь? И ещё, не найдётся ли здесь большого зеркала? — Зачем? — удивлённо вскинул брови Мидрир. — Ты что, теперь как баба красоваться любишь? Совсем тебя, видать, в Дюарле испортили. Николас закатил глаза: — Это для медитации. Помогает прочистить голову и набраться сил, а нам они пригодятся. Восточная техника, с островов Алого восхода. Дюарль тут не при чём. — Хм, разве что в покоях старой леди Анейрин найдётся такое. Попроси у неё, — пожал плечами оборотень. — Та чопорная старушка-мертвошёпт, которая учила меня этикету и танцам? — припомнил Охотник. Несмотря на внешнюю строгость она была очень отзывчивой и доброй. — Да, только пару лет назад она впала в маразм. Бродит теперь по крепости в одной сорочке, плутает по подземельям. Её дар угасает. Мы отыскиваем её лишь по редким всполохам ауры. Если повезёт. Так что всё не так просто, — ухмыльнулся наставник. Теперь Николас узнавал лукавого Мидрира, который не мог оставаться серьёзным дольше пяти минут. — Справлюсь! — уверенно заявил Охотник и вышел на улицу. Чтобы найти леди Анейрин, пришлось попотеть. Редкие прохожие на расспросы лишь пожимали плечами, стражники смотрели с подозрением. Николас зажмурился и принялся скрупулёзно читать ауры. Повезло! Изумрудные прожилки мертвошёпта вспыхнули и позвали за собой призрачными паутинками. Николас промчался по холлу главного здания и заглянул в библиотеку, уставленную стеллажами со старинными книгами. За столом сидела одна Герда, уткнувшись в толстый трактат. Старая леди Анейрин с растрёпанными седыми волосами, босая, в ветхой серой сорочке склонилась над ней, словно баньши. Глубокие морщины избороздили её лицо настолько, что среди них с трудом удавалось разглядеть тусклые глаза. Узловатые старческие пальцы тянулись к тонкой девичьей шее. — Госпожа, это же вы, светлая госпожа! — прокаркала она над самым ухом Герды. Та выронила книгу, повернула голову и широко распахнула и без того огромные глаза. — Позовите его, госпожа, разбудите его! Время пришло! — продолжала бормотать старуха, утыкаясь Герде прямо в лицо. — Кого? — недоумевала та. — Своего мужа. Конец света уже наступил. Он должен действовать! Слишком много разговоров в последнее время о грядущей катастрофе. — Я здесь! Так что теперь всё будет в порядке, — заверил её Николас с ласковой улыбкой. — Маленький Вечерний Всадник Николас! — её взгляд прояснился. Она обняла его и поцеловала в обе щеки. — А говорили, что ты сгинул. — То, что я остался жив — большой секрет, — он приложил палец к губам. — А эта очаровательная юная особа — моя невеста Герда. — Я дочка обычного лесника, вовсе не госпожа, — добродушно сказала сиротка. — Но вы так похожи, одно лицо! Она тоже была дочкой обычного охотника, — возразила старуха. Герда вопросительно глянула на Николаса, тот пожал плечами. — Леди Анейрин, позвольте мне провести вас в ваши покои. Вам пора принимать лекарства и отдыхать, — он деликатно взял старуху под локоть и направил к двери. — Герда, пойдёшь с нами? Сиротка двинулась за ним. Они доставили старушку в её комнату на первом этаже жилого здания. Из мебели здесь стоял шкаф, ветхий сундук с вещами и удивительно большая кровать. Зеркало представляло собой отполированный лист железа, запылённый, заляпанный грязью. — Прошу, одолжите мне ненадолго своё зеркало. Обещаю вернуть в целости и сохранности, — попросил Николас. — Конечно, всё моё — твоё, милый мальчик, — добродушно ответила старуха. — Герда, ты бы не могла помочь леди Анейрин привести себя в порядок? Мне нужно помедитировать перед зеркалом в одиночестве, — обратился он к сиротке. Та увела старуху в отгороженную ширмой гардеробную. Николас принёс воды, взял тряпку и принялся вытирать зеркало. Очистив поверхность, он заметил на нём узоры из вихрей и спиралей, как в каменном кругу Госкенхенджа. Отражение мутное, явно не для того, чтобы прихорашиваться. Это зеркало очень напоминало своих медных собратьев из Храма Ветров. Их использовали, чтобы заглядывать в Горний мир и общаться с его обитателями. В нём же можно было пленить разбушевавшегося духа. Идеально. Николас положил рядом коврик и уселся на него. Очертания расплывались в отполированном железе. Стоило моргнуть, как из зеркала наружу вылез Безликий, отталкиваясь руками от резной деревянной рамы. — Скажи, король Лесли — твой потомок? — спросил Николас. — Он, а не Ноэль? Он настолько привык к незримому присутствию бога, что больше волновался, когда тот не отвечал на зов. — А как сам думаешь? — ответил вопросом Безликий. — Почему ты тогда переживал за Ноэля… да и за Финиста, как за родных? Почему именно они пробудили птиц на «Книге тайн»? — не сдавался Николас. — Сможет ли король Лесли её открыть? Скажи хоть что-нибудь! По пророчеству Жерарда, которое он неправильно истолковал, ты должен возродиться в своём последнем потомке. В короле Лесли, а не в Ноэле. Хотя нет, не стыкуется. Он неодарённый и родился до падения ордена. Значит, его сын? Но Мидрир сказал, что у короля нет наследника. Или, может, у него есть неизвестный никому бастард? — Ответ всегда находился у тебя под носом, но ты не замечаешь его с удивительным упорством. Ну же, это так легко! Перестань бояться и скажи это вслух! — подначивал его злокозненный бог. — Так что мне делать? Спасать короля Лесли? Сражаться под его знамёнами? Отвоевать твой священный остров? Я согласился исполнять твою волю, но угадывать её не умею. — Делай то, что посчитаешь нужным, — отмахнулся он и ртутью влился обратно в зеркало. Дверь отворилась, и на пороге показался Мидрир. — С кем ты разговаривал? — нахмурился он. — С богом, — признался Николас, взял уголь из очага и принялся рисовать на зеркале запирающую руну «перт». — Когда это ты успел стать таким религиозным? — подначил его Мидрир. — Жизнь заставила. Совершать ошибки дважды — непростительная роскошь в нынешних обстоятельствах, — выдержал его напор Охотник. — Ладно, — оборотень вручил ему свёрнутое в трубочку послание. — Тебе от Гвидиона. Николас вчитался в руны. Наставник сообщал, что нашёл подходящее место для свадьбы в хрустальном гроте Динас-Эмрис в окрестностях Ловонида. Тем больше причин ехать с Мидриром. — Читал? — Охотник скорее утверждал, чем спрашивал. — Естественно. Не люблю, когда от меня что-то скрывают. Придётся отправить со стариком людей для защиты, — не моргнув, ответил оборотень. В этот момент из-за ширмы вышли Герда с леди Анейрин. Старуха приоделась в чистое домашнее платье из светлого сукна, седые волосы были убраны в косу на плече, а больные старческие ноги — спрятаны в шерстяные носки. — Ну, как, разве не красавица? — спросила Герда. Леди Анейрин словно помолодела, посвежела и уже не казалось настолько безумной. — У вас дивные руки, госпожа! Их прикосновения лечат куда лучше целительских зелий, — сказала леди Анейрин блаженно. Похоже, Герда снова неосознанно пользовалась даром. Надо что-то с этим делать. — Леди, вы превосходно выглядите. Прогулки на чистом воздухе и разговоры с друзьями хорошо на вас подействовали, — галантно ободрил старуху Николас. — Извините нас. Вам пора отдыхать, а нам позаботиться о делах общины. Поцеловав её ладонь, Охотник вышел на улицу. Остальные последовали за ним. Время близилось к закату, последние лучи солнца окрашивали горы в огненный цвет. Во дворе компанию нагнала Риана. — Вот вы где! А я вас обыскалась, — обрадовалась она. — Помогали леди Анейрин найти свою комнату, — ответил за всех Николас. — О, я как раз собиралась отнести ей лекарства. — Погоди, нужно поговорить в тихом месте, — попросил Охотник. Мидрир снова завёл их в свой кабинет. — Герда, у меня появились неотложные дела в Ловониде. Нужно спасти одного человека, который очень много сделал для меня и моей семьи. Так что нам придётся задержаться на острове на некоторое время. Ты готова поехать со мной? — сразу перешёл к сути Охотник. — Что? Да, конечно! Я с тобой, куда бы не лежал твой путь, — согласилась она. Николас не удержался, притянул её к себе и поцеловал в губы. Самая верная и надёжная, моя! Мидрир громко кашлянул в кулак. Риана понимающе отвела взгляд. — Хорошо, значит, через два дня выдвигаемся. Ри, остаёшься за главную, — подмигнул сестре оборотень. — Не дождёшься! Я еду с вами. Помощь опытного целителя лишней не будет, — осадила его Риана. — Но Ри! Там опасно, а ты не можешь себя защитить. И вообще женщине на войне не место, — запротестовал Мидрир. — Даже я в четырнадцать лет согласился странствовать со зрелым целителем, а не с огнежаром своего возраста, как мечтал, — резонно заметил Николас. — Если ты считаешь, что мы вдвоём справимся с их защитой… — всё ещё сомневался оборотень. — Безусловно. — Готов показать? А то хвастать мы все горазды, — снова подначил он. Николас ухмыльнулся. — Ждал, когда ты попросишь. Скажи своим людям, чтобы вернули мне мой меч. — Мужчины! — всплеснула руками Риана. — Ни о чём серьёзно поговорить не могут! Разве нет на свете других вещей, способных доставить вам удовольствие, кроме драк? Она ушла за лекарствами, а Герда отправилась разбирать вещи и устраиваться на ночлег. Николас и Мидрир взяли затупленные тренировочные мечи и выбрались в центр крепостной площади. — Теперь я буду сражаться с тобой, как со взрослым. Не дрогнешь? — с вызовом вскинул оружие Мидрир. — Раньше ты сражался со мной, как с ребёнком? — усомнился Николас, принимая нижнюю стойку. — А ты думал! — оборотень пошёл в атаку без предупреждения. Охотник ловко увернулся и парировал. Мидрир перенаправил оружие на ноги, Николас молниеносно выставил блок. Зазвенели клинки, запружинили ноги. Движения хлёсткие и быстрые. В детстве учитель казался непревзойдённым мастером меча, а сейчас наносил удары недостаточно метко. Охотник с лёгкостью отражал их, не спеша наступать. Он изучал технику противника, ища бреши в защите. Напор, конечно, сильный, если позволить разойтись, то остановить будет трудно. В обороне хорош. Видит врага, не сосредотачивается целиком на атаке. И всё же Николас лучше чувствовал ритм и улавливал движения противника. Идя по кругу, он оказался со стороны правой руки противника. Стремительный удар снизу вверх близко к гарде убрал клинок с пути. Лезвие прижалось к шее противника. — Туше! — объявил Николас. Мидрир отдал честь победителю и убрал меч. — Хитрые приёмы. Используешь силу противника против него самого? Я тебя этому не учил. — Жизнь научила, — коротко бросил Охотник. — Покажешь? — Обязательно! Оборотень добродушно улыбнулся и обнял Николас — именно в битве признал его и принял. Хот бы новых разногласий не возникло. А если случится, их с лёгкостью решит дружеский поединок.