Огни юга

1572 г. от заселения Мунгарда, Маршальский корпус дворца Лучезарных, Эскендерия Микаш снова допоздна засиделся в своём кабинете. Стол устилали карты и книги с описанием земель Гундигарда и Зюдхейма. Запасы жидкого Мрака подходили к концу. Магистр Авалора, старина Трюдо, погиб у себя в постели от удара шаровой молнии. Чувствовался в этом злой умысел. Если божественное провидение пришло в действие, значит, Час Возрождения близок. Нужно подготовиться. В дверь постучали. На пороге показался доверенный помощник Рейхард. Его строгий светло-голубой костюм без украшений был застёгнут под самое горло. Спину Рейхард держал ровно и даже на прогулке тянул носок, словно маршировал в строю. — Разрешите доложить! Срочно донесение от Олафа Харальдссона, — отчеканил он. — Докладывай, раз ты уже тут, — махнул на него рукой лорд Веломри. — В Ловониде снова беспорядки. На Левегар на наши отряды напали бунтовщики. Мастер Харальдссон вовремя прочёл одного из них, но кровопролития избежать не удалось. Много раненых, с два десятка погибших. Кроме того, пока его люди обороняли город, в темницу Рейвенгард проникли колдуны. Они отравил стражников и увели короля Лесли по вихревой воронке. — Ишь ты, как расстарались! Ничего, подавление восстания — хороший опыт для будущего Магистра. — Мастер Харальдссон ещё слишком юн для такого противостояния. Может, вы не расслышали? Король теперь у колдунов. Они захотят вернуть ему власть, и народ может принять его сторону. — Лесли калека и долго не протянет. Какой в их стеснённых условиях уход? Небось, зашились под землю, как какие жалкие демоны и наружу выходят только по ночам. — Значит, вы не собираетесь ему помогать? — нахмурился Рейхард, пытаясь уловить ход его мыслей. — Есть куда более важные дела. К тому же, помощь унизит Олафа. Он решит, что я сомневаюсь в его способностях и перестанет верить в себя. Этот бунт ему вполне по силам. Рейхард снова пробежался глазами по донесениям. — Есть ещё кое-что. Король назвал одного из заговорщиков «малыш Ники». Вам это ни о чём не говорит? Микаш встрепенулся и выхватил у него бумаги. «Так-так-так. Пожар в квартале колдунов, вскрытый тайник в особняке Комри, сильный ветроплав, способный путешествовать по вихревым воронкам и… «малыш Ники». Ты оставляешь слишком заметные следы для мертвеца, мой юный враг. Расслабился, зазнался, обнаглел. Надо бы тебя проучить». — Король может назвать преемника. Сильного, дееспособного, популярного у бунтовщиков. Из маленькой проблемы они станут проблемой большой, — не унимался Рейхард. — Кого? «Малыша Ники»? — Микаш саркастично ухмыльнулся. — Его кандидатура никого не устроит. Да он и сам не согласится. Роль ферзя он ещё может на себя примерить, но марионеточным королём не станет никогда. — Так вы остаётесь? — безнадёжно спросил помощник. — Я поеду, но тайно. Найми ближайший корабль до Ловонида, только чтобы ни одна живая душа о поездке не знала. Пора преподать «малышу Ники» урок хороших манер. Рейхард убежал исполнять поручение. Микаш уже предвкушал знатный поединок. *** 1554 г. от заселения Мунгарда, Волчий монастырь, южная провинция Ланжу, Норикия Флавио Гвидичче не знал своих родителей. В младенчестве его нашли на пороге Волчьего монастыря. Там Флавио жилось несладко. Он рос замкнутым и нелюдимым. Сверстники травили его за необычную внешность: смуглую кожу, пухлые губы, большие тёмные глаза навыкате и до безобразия кучерявые тёмные волосы. Из-за этого он постоянно лез в драки и несмотря на внешнюю хрупкость мог оглушить даже старших мальчишек. Просто загадывал, чтобы они упали, и те послушно валились на пол. Каждое утро в монастыре начиналось одинаково. Набатный бой знаменовал церемонию восхода солнца. Все обитатели собирались в святилище в тисовой роще. На её опушке стоял прямоугольный алтарь с двумя столбами по краям. Их украшали волчьи морды. Выглядели он скорее милыми, похожими на домашних собак, чем на свирепых хозяев леса. Настоятель Брабант в серебристом балахоне с треугольным капюшоном становился у алтаря и затягивал поучительную речь. Рассказывал, как вести себя правильно и не гневить ни богов, ни людей. Флавио слушал его вполуха и мечтал о том, как его отправят в лес за хворостом. — Вот скажи мне, Флавио, — обратил на него внимание настоятель. — Почему ты не подчиняешься древней и праведной воле природы? Почему не умеешь прощать своих сверстников? Почему не проявляешь смирение перед старшими? — А разве звери в природе терпят боль и страх? Волки обидчику глотку перегрызут, косули и зайцы убегут. Никто не терпит унижений! — выпалил он, не в силах подавить поселившуюся в душе горечь. — Флавио-Флавио, ничего-то ты не понимаешь! Прежде всего ты должен слушать старших, а не выдумывать, будто умнее всех, — осадил его Брабант. — У старших за плечами годы опыта. Они знают то, чего ты можешь за всю жизнь не постичь, если не усмиришь гордыню. Хочешь, открою тебе сокровенную тайну? Хотите, открою её вам всем? Брабант обвёл руками всех сирот. Мальчишки-задиры о чём-то перешёптывались и мстительно погладывали на Флавио. — Знаете, кто следит за порядком в мире? Беспристрастные колдуны-Сумеречники. Ни один проступок не ускользает от их пронзительных взглядов. Они строго наказывает тех, кто плохо себя ведёт и нарушает правила. Медард, заводила, который постоянно его задевал, подошёл к Флавио сзади и шепнул на ухо: — Видел я их. Высокие, бледные, седовласые. На голове у них растут закруглённые рога, из-под плащей торчат козлиные хвосты, а вместо ног у них копыта. Одеваются они в плащи из человеческой кожи, а на поясе носят огромные топоры. Знаешь, для чего? Тот настороженно повёл плечами. — Чтобы рубить головы таким чудикам, как ты! — засмеялся Медард и заломить ему руки за спину. Флавио вырвался. Медард подсёк ему ноги. Выставив руки вперёд, Флавио приземлился на колени. Повернул голову и зло сощурился в сторону обидчика. Что-то невидимое ударило Медарда в грудь. Он отлетел на несколько футов и врезался спиной в толпу сирот. Они завалились, толкая соседей. — О милостивые боги, он одержим! — закричал Брабант, указывая пальцем на Флавио. — В погреб его, живо! В погребе сыро, темно и полно крыс. Он как будто душил Флавио, пил все жизненные силы. Куда угодно, только не туда! — Без глупостей! — велел ему Брабант. Флавио поднялся. Кто он сейчас, волк или косуля? Быть обоими — правильный вариант! Он побежал, отбрасывая от себя служителей, как раньше Медарда. Но они поднимались и снова преследовали его. Голова кружилась, перед глазами темнело, на губах чувствовался привкус крови. До спасительного леса оставалось совсем немного, но нога зацепилась за корень. Флавио распластался на земле и подняться уже не смог — ноги не слушались его. Сильно потрёпанные и обозлённые служители подхватили его под руки и отволокли в погреб. Швырнули Флавио в темноту и плотно затворили дверь. Он долго лежал на животе, уткнувшись носом в гнилые тряпки. По нему бегали крысы, щекоча лапками и кусая за плечи пятки. Пошевелиться получилось, только дверь отпёрли. Служитель поставил на пол кувшин с водой и завёрнутую в лопухи еду. Флавио пополз к ним, чтобы опередить крыс. Оказавшись рядом, он перевернулся на спину. Из-под двери шёл свежий воздух. Даже такой скудный поток — едва заметное дуновение — питал лучше, чем чёрствые лепёшки. И всё же Флавио съел их. Жутко хотелось спать, но стоило сомкнуть глаза, как приходили рогатые колдуны и размахивали над головой топорами. Флавио просыпался в холодном поту. Всё ясно: нужно бежать отсюда, пока на него не натравили Сумеречников. Флавио поднялся и размял затёкшее тело ходьбой. Как только дверь снова открылась, он бросился на режущий глаза свет. Попробовал повалить служителя невидимым ударом, но сам без сил рухнул на колени. По губам заструилась кровь. Служитель ненадолго замешкался и подпихнул к нему ногой миску. — Молись. Если демоны покинут тебя, испугавшись праведного слова, то ты сможешь выйти к свету. Он запер дверь. Флавио забрал миску и принялся есть чечевичную кашу руками. Снова и снова он пытался ударить дверь на расстоянии, но ничего не выходило. Видимо, демоны, и впрямь, покинули его из-за утренних молитв и нудных речей Брабанта. Теперь он обычный, такой как все! Это куда хуже удушающей тьмы погреба. Не раскисать! Только не раскисать! Он всё равно выберется. Только отдохнёт немного. Сделает вид, что раскаялся. Выпустят, снова отправят в лес хворост собирать, тогда он и убежит. Лучше с волками, чем тут! Но шли дни, а его всё так же держали в погребе. Однажды даже прислали Медарда. Он вылил на землю всю похлёбку и воду, гнусно посмеиваясь, а потом заявил: — Приехал к нам Сумеречник. Я всё ему про тебя рассказал. Скоро он придёт за тобой со своим огромным топором. Не будешь ты, дрянь такая, больше небо коптить. Флавио бросился к выходу, пытаясь проскочить мимо Медарда, но тот быстро захлопнул дверь. Флавио больно приложился об неё лбом и обессилено сполз на землю. Сел, опершись спиной о стену, обхватил руками острые коленки и заскулил. Снаружи донеслись голоса. Флавио приложил ухо к щели между дверью и стеной. — Вы уверены, что хотите разбираться с ним сами? –заискивающе спрашивал настоятель Брабант. — Может, стоит прислать сюда воина, а лучше целый отряд? Его собеседник коротко хохотнул: — Вот ещё! Думаешь, я сам не справлюсь? — Что вы! Просто он очень опасен. Дюжину служителей уложил, пока нам не удалось его запереть. — Судя по его ауре, опасность существует только для его здоровья и жизни. К тому же, я сам воспитываю внука его возраста и знаю, как гасить детские истерики. Останьтесь здесь. За всё, что будет происходить дальше, я беру ответственность на себя. Мальчик больше не ваша забота. Флавио отпрянул к дальней стене и вжался в неё спиной, пытаясь унять дрожь и стук зубов. Медард сказал правду. Сумеречник здесь! Он заставит Флавио поплатиться за непослушание и строптивость! Шаги снаружи отдавались в ушах набатным боем. Дверь со скрипом отворилась, и в погреб хлынул яркий свет. Сумеречник чиркнул огнивом и запалил свечу. Когда Флавио сморгнул слёзы, то смог его разглядеть. Высокий, сухой. Его кожа была такой же смуглой, как у Флавио, губы такими же пухлыми, а волосы отличались только редкими седыми прядями. Тёмные, похожие на угольки из камина глаза улыбались. Он протянул Флавио красное яблоко и поманил за собой на улицу. — Выходи! Я Сумеречник. Жерард Пареда, вождь Компании «Норн». Будем знакомы. В монастыре детей держали впроголодь, на хлебе и воде. О яблоках он мог только мечтать. Но что, если оно отравлено? Пустой желудок негодующе заурчал. Лучше отравиться, чем умереть от голода! Флавио выхватил яблоко из руки Жерарда и шмыгнул обратно в тёмный угол. Зубы впились в хрусткую мякоть, сок закапал на и без того грязный воротник рубахи. Какое же оно вкусное! Он даже не думал, что так может быть. Жерард приблизился к нему и схватил за плечо. Попался! Флавио укусил его за запястье. Тусклое голубое свечение сорвалось с его пальцев и ударило Жерарда в грудь. Но оно оказалось слишком слабым, чтобы Флавио смог вырваться. — Зверёныш! — вождь встряхнул его за шиворот. — Не распускай сопли, как девчонка! Идём! Я приведу тебя к лучшей жизни. Той, которой ты достоин. — Вы… Вы не Сумеречник! — выпалил Флавио и попытался заглянуть ему под плащ. — Где ваш топор и хвост? Или ваш человеческий облик ненастоящий? Я знаю, вы пришли за моей головой! Жерард засмеялся. — На праздники мы иногда наряжаемся в зверей и духов. Но детей не убиваем, какими бы вредными они ни были. Значит, всё — враки?! Сумеречник отпустил его и отстранился. — Вы же всё равно меня покараете. Я одержимый! — Вовсе нет. Одержимые носят голубые плащи и пахнут серой. Глаза у них разноцветные. А ты… нет, не обычный, а самый особенный колдун-Сумеречник. Вон как воздух наловчился сгущать. Нынче такие способности –редкость. Скажи, тебе же хочется быть особенным, а не прозябать в этой дыре? Жерард снова протянул Флавио ладонь. Тонкую, аристократичную. Длинные цепкие пальцы походили на паучьи лапки. На этот раз Флавио её пожал. — Зачем ты бил других детей? — Они обзывали меня кудрявой жабой и забрасывали навозом, — со стыдом сознался Флавио. — Думаешь, твои способности предназначены для разборок с молокососами? — строго сдвинул брови Жерард. — Твой дар — благословение свыше. Его преступно растрачивать на праздную суету. Твоё предназначение — защищать людей и нести в мир свет. Способности нужно использовать только против демонов, одержимых и их пособников. Ты обязан научиться отличать их с первого взгляда. — Значит, я должен терпеть все тумаки и издёвки? — голос Флавио предательски дрожал. — Не должен. Но нет того спора, который нельзя было бы решить при помощи красноречия и хитрости. Этому тебе тоже придётся научиться. — Если… если вам так надо, то я… я постараюсь, — он обнял себя за плечи, пряча взгляд. Это будет трудно, но если добрый Сумеречник останется доволен, то оно того стоит. Жерард забрал Флавио из погреба и устроил в выделенной ему настоятелем комнате. Несколько дней вождь отпаивал его зельями и водил руками, латая бреши в ауре. Попутно он рассказывал о Сумеречниках и их способностях. Флавио слушал с открытым ртом и не мог поверить, что он — один из них. Сирота Войны за веру. Войны с демонами и их пособниками, которых следовало уничтожать при любой возможности. После лечения Жерард увёз Флавио в Дюарль и купил ему новую одежду. Больше ему не приходилось ни ходить в обносках, ни голодать, ни есть чёрствый хлеб, ни спать в погребе. С тех пор он особенно полюбил яблоки. В штабе Компании «Норн» за него взялись лучшие наставники. Постепенно он научился читать и писать, овладел даром, почувствовал себя настоящим Сумеречником, всемогущими рыцарем добра и справедливости, а не белокожим рогатым демоном из своих кошмаров. Жерард стал для него господином, чью любовь требовалось ежечасно завоёвывать, исполняя любую его волю, достигая всё новых, поразительных успехов. Когда другие мальчишки задирали его, обзывая найдёнышем или дворнягой, он легко усмирял свой гнев и находил нужные слова, чтобы поставить обидчиков на место. Через некоторое время задевать его перестали и начали обходить стороной. Это его устраивало. Печалило только одно: почти всё своё внимание Жерард уделял внуку Ноэлю. Флавио жутко ревновал и ненавидел «маленького принца», но причинять ему вред опасался. Жерард этого не простил бы. 1562 г. от заселения Мунгарда, Дюарль, Норикия Сразу же после посвящения во взрослую жизнь Флавио попросил о переводе в город. Там можно жить в одиночестве. Никто не будет навязывать разговоры и заглядывать в глаза. Отпускать его не хотели, поэтому несколько недель пришлось дожидаться приёма в кабинете вождя. — Что, не нравится жизнь в штабе? — спросил Жерард, проницательно глядя на него поверх пенсне. — Мне докладывали, что ты брезгуешь общением с другими одарёнными. — Про вашего внука тоже так говорят, — ответил Флавио. Вождь поморщился. — Не поймите меня неправильно, Компания — моя мать и мой родной дом, а Сумеречники — братья. Но что мне здесь делать? Маршировать по плацу, обучать новобранцев или кутить вместе с повесами вроде Жюльбера? Уверен, в центре Дюарля я отыщу куда более полезные для Компании занятия. — Оперенился, значит. На волю хочешь, — заключил Жерард, немного смягчившись. — Ладно. За исключением нелюдимости вёл ты себя примерно и учился прилежно. Только из-за этого я дам тебе шанс доказать, что ты достаточно осторожен и рассудителен, чтобы жить вне этих стен и не ставить под угрозу ни себя, ни нашу репутацию. Но если совершишь хоть одну ошибку, вернёшься в эти стены навсегда. — Обещаю, я вас не подведу! — ликующе улыбнулся Флавио. Так он поселился в Дюарле. Скромный чистый дом на границе бедняцких кварталов и респектабельного района знати подошёл как нельзя кстати. Там Флавио собирал слухи и разузнавал о настроениях в разных слоях общества. Раз в неделю он докладывал об обстановке вождю и получал от него задания. Участвовал в поисках преступников и заговорщиков. Однажды Жерард вызвал его к себе посреди ночи. — Помню, как забирал тебя из Волчьего монастыря, — начал он издалека. — Ещё тогда ты показывал такой характер и способности, которым позавидовали бы многие родовитые Сумеречники. Рад, что не прогадал. Ты стал одним из лучших наших воспитанников, я горжусь тобой. Лицо Флавио непроизвольно расплылось в счастливой улыбке. Перестать он не мог, сколько ни уговаривал себя, что выглядит глупо. — Насколько ты предан нашему делу? — вкрадчиво спросил вождь. — Я верен вам всем сердцем и сделаю всё, что вы попросите, — подобострастно ответил Флавио. — А если у моих просьб будет щекотливый характер? Большинство Сумеречников не понимают, что ради благой цели нужно поступиться всем. Сможешь ли ты рискнуть не только жизнь, но и честью? За это тебя не прославят в балладах. Этим ты не похвастаешь перед друзьями. — Друзей у меня нет, а слава мне ни к чему. Говорите, что за миссии вы хотите мне поручить. Не бойтесь, я унесу ваши тайны в могилу. — Хорошо. Для начала ты должен будешь себя показать. Устрани одного человека, Мариса де Бюле. Он видный чиновник, живёт на улице Леграсс. С недавних пор Марис стал оспаривать власть короля Орлена и плести против него интриги. Без покровительства монарха Компании придётся очень туго, особенно если нападут Лучезарные. Чем быстрее мы избавимся от Мариса, тем лучше. Сделай всё чисто, чтобы ни одна живая душа не заподозрила Компанию. Если справишься, получишь королевский мандат на исполнение особых поручений, — задумчиво изучая его, кивнул Жерард. — Можете положиться на меня во всём, — Флавио низко поклонился, не отрывая взгляда от его тёплых глаз, и направился к двери. — Эй, я всегда в тебя верил! — окликнул его на пороге вождь. Флавио ухмыльнулся и словно на крыльях помчался в город. Во время сбора информации для Компании Флавио наткнулся на гильдию Алых лилий. Она объединяла всех наёмников столицы. Чтобы замести следы, нужно заручиться их поддержкой. Прежде чем отправиться в гильдию, Флавио накинул на плечи неприметный чёрный плащ и закрыл лицо платком. Наёмники нашли приют в длинном деревянном здании без окон. Единственным его отличительным знаком была нарисованная на боковой стене красная лилия. Раньше это место служило подпольным рынком. Там продавали обычные товары по низкой цене и предлагали запрещённые снадобья вроде опия и кампалы. После зачистки рынка городской стражей здание облюбовали убийцы. Им лучше удавалось находить язык с властями, чем торговцам, и на них не сильно обращали внимание. За несколько золотых охранники проводили в кабинет главаря гильдии — тесную тёмную комнату, живо напомнившую монастырский погреб. Главарём оказался худощавый пепельноволосый тип с глубоким шрамом на всю правую щёку. Он сидел за обшарпанным столом и цепким взглядом лиловых глаз изучал заставшего на пороге гостя. — Хотите кого-то заказать? Тогда поторопитесь. Здесь лучше не задерживаться. Флавио устроился на стуле напротив. — Но именно это мне и нужно. Хочу вступить в вашу гильдию и заняться ремеслом. — О! Тогда сними платок. Я должен видеть твоё лицо, — велел главарь. Немного помедлив, Флавио стянул платок на горло. — Да я тебя знаю! Ты Сумеречник с улицы Кермиле. Всё время что-то вынюхиваешь. У нас нет проблем с вашей Компанией! — встрепенулся собеседник. — Надеюсь, так будет и впредь. Вы меня примите? Я готов оплачивать взносы и оказывать посильную помощь, если это не пойдёт вразрез с моими интересами. Заказчики у меня свои. От вас требуется только обеспечить мою безопасность, сохранить имя в тайне и предоставить информацию, если возникнет нужда, — настаивал Флавио. — Зачем? По глазам вижу, что тебе приходилось убивать. Но наше ремесло — не дуэли и даже не война с пресветловерцами, — качнул головой он. — Это грязная работа. Ты убиваешь ничего не подозревающую жертву исподтишка, чтобы избежать шума и не оставить следов. Заказать могут кого угодно: соседа, красивую женщину, даже ребёнка. Мне самому несколько раз приходилось устранять собственных друзей. Флавио тихо усмехнулся: — У меня нет ни женщин, ни детей, ни даже друзей. Соседи мне безразличны. Мне нужны деньги. А лучше всего Сумеречники умеют убивать. — Хорошо. Но никаких извращений, изнасилований, жестокости и грабежей мы не потерпим. Если у тебя поедет крыша, мы избавимся от тебя, — предупредил глава. — Дела нужно обстряпывать так, чтобы не пострадали интересы гильдии и заказчик остался доволен. — Не беспокойтесь, я не увлекаюсь кровью и не упиваюсь своей силой. Моя цель совпадает с вашей — не оставлять следов, — Флавио вложил в ладонь главаря увесистый кошель с золотом. — Задаток от заказчика. — Имя не назовёшь? — Он пожелал остаться неизвестным. — Имя жертвы. Чтобы удостовериться, что ты не перехватил заказ одного из моих парней. Недоразумения нам не нужны. Вот и проверит, насколько главарь умеет держать слово. Если разболтает, отправится в канаву с перерезанным горлом. — Марис де Бюле с улицы Леграсс. — Чиновник? — вскинул брови главарь. — Хорошо. Когда пойдёшь на дело? — Не позднее завтрашней ночи. — Нужен напарник? Первое дело самое тяжёлое. Тем более, ты не учился у наших мастеров и не проходил посвящение в ремесло. Флавио не удержался от скептической ухмылки: — Обычные люди вряд ли выдержат то, через что проходят Сумеречники во время учёбы и посвящений. Мне никто не нужен, я работаю один. Не люблю, когда дышат в спину. — Как скажешь, — главарь махнул ему рукой на прощание. Флавио натянул платок на лицо и отправился собирать сведения о Марисе. После утренних колоколов он прощался с женой и шёл на службу в чиновничьи корпуса на дворцовой площади. Его путь пролегал по широким центральным улицам, где по вечерам горели фонари и дежурил патруль. Нападать здесь глупо. Можно попробовать яд, но для этого потребуется больше времени и тяжелее будет замести следы. Вечером Марис вышел на дворцовую площадь со своим знакомым и долго хвалился своим знанием города. Они даже поспорили, что Марис быстрее доберётся до дома по мелким кривым переулками и подворотням, чем его товарищ по центральным улицам. Флавио последовал за чиновником и приметил укромные места, где можно было устроить засаду. Главное, чтобы завтра Марис тоже пошёл этим путём в одиночестве. На второй день Флавио прождал Мариса до темноты. Видно, ему нравилось засиживаться на работе не меньше, чем отсыпаться по утрам. Если он останется во дворце на ночь, то придётся просить у главы гильдии отсрочку. Хорошо, что Жерард точных сроков не называл. Ближе к полуночи Марис всё же вышел на улицу. Его сопровождал вчерашний приятель. Они уже добрались до поворота на узкую боковую улицу. Почему приятель не уходит? Вряд ли Жерард одобрит лишние жертвы. Надо ждать. Вместе они прошли ещё квартал. Когда улицы совсем обезлюдели, приятель испугался и попрощался с чиновником, вручив ему проспоренный золотой. Спрятав его в кошель на поясе, Марис смело двинулся в сторону тёмной подворотни. Флавио осторожно прокрался следом. Зашипели кошки, Марис замер. Отталкиваясь от земли ветроплавом, Флавио метнулся к нему и ударил ножом по горлу. Марис захрипел, захлёбываясь кровью. Флавио подхватил его подушкой из сгущённого воздуха и беззвучно опустил на мостовую. Чиновник затих. Флавио срезал у него кошелёк и все пуговицы с окровавленного камзола, а потом снял сапоги. Стража решит, что его ограбили. Флавио запахнул плащ, чтобы скрыть пятна крови на одежде. Двигаясь вдоль набережной, он добрался до бедняцких кварталов и подбросил вещи Мариса спящему на мостовой пропойце. Тщательно выстирав одежду в реке, Флавио вернулся домой. Было тихо, безлюдно, все соседи спали. Хорошо! Утром он прогуливался возле особняка Мариса. На пороге показалась заплаканная вдова вместе с парой стражников в бело-зелёных костюмах. — Я всегда говорила ему не ходить по городу ночью. Но разве же он меня слушал? — причитала вдова. — Соболезнуем, госпожа. Мы найдём душегуба, как только он попытается сбыть приметные вещи, — заверил её один из стражников. — Болтаться ему на виселице в ближайшие дни. — Только моего Мариса это не вернёт, — вдова прижала платок к лицу и разрыдалась в голос. — Крепитесь! Корона возьмёт на себя расходы на похороны, — напоследок сказал ей стражник, и они ушли по делам. Флавио направился в штаб Компании. Жерард уже ждал его в своём кабинете. — Быстро справился. Правда, не так чисто, как хотелось бы. Пьяный бродяга вряд ли смог бы так мастерски орудовать ножом. Мои люди всё замнут. У неодарённой стражи не хватит прозорливости, чтобы распутать это дело. В следующий раз старайся больше, — строго выговорил вождь. Флавио досадливо поморщился. Идеально продуманный план оказался никудышным. — Такого больше не повториться, — ответил он. — Я устроился в гильдию Алых лилий. — К наёмникам? — вскинул брови Жерард. — Зачем? — У них развитая сеть лазутчиков. Они куда более прозорливы, чем стражники, и могли доставить нам неприятности. Врагов нужно держать к себе ещё ближе, чем друзей, вы же сами учили. Имена заказчиков они не спрашивают, а имена исполнителей держат в тайне. Но если они станут нам мешать, я с ними разберусь. — Что ж, если ты так в себе уверен… — вождь пододвинул к нему амулет Кишно и грамоту, скреплённую королевской печатью. — Используй с умом. Приходить сюда старайся в тёмное время, чтобы тебя никто не видел. Флавио улыбнулся. В следующий раз он будет аккуратней: станет тенью, самым полезным слугой для своего господина. Вернувшись в город, он заглянул в гильдию. Главарь тоже пожурил его. — Задатки есть, но ты ещё совсем зелёный. Стоило бы взять пару уроков. — Я хотел бы понаблюдать за работой мастера, но охотится предпочту один, — стоял на своём Флавио. — Как знаешь. Следующие месяцы, пока Жерард не давал новых заданий, Флавио помогал разным мастерам. Своё лицо он скрывал под платком, ни с кем не заговаривал, но следил внимательно и всё запоминал. Неодарённые были очень изобретательны, восполняя недостаток сил. Флавио многое от них подчерпнул. Его работа сделалась изящней, а Жерард оставался доволен. Иногда Флавио казалось, что вождь гордится им больше, чем своим непутёвым внуком. Ведь тот увлекался разве что строевой подготовкой и ни о чём другом знать не желал. 1572 г. от заселения Мунгарда, Дюарль, Норикия Шли годы. Флавио находил удовольствие в работе убийцей. Ему нравились холодная расчётливость, чистота, отсутствие эмоций и привязанностей. Это возвышало его над людьми, даже над Сумеречниками. Бесстрастный и совершенный, он держал в руках судьбы людей подобно богу. А разве Ноэль, которого вождь упорно называл Безликим, похож на бога? Его милосердие глупо, жажда справедливости наивна, а мечты о демократических преобразованиях и вовсе опасны. Обычный жалкий человечишка, не способный выйти за пределы презренного смертного бытия. Бог — создание совершенно иное, чем человек. Его мотивы и мораль непостижимы. Он может делать то, что никому не под силу. Ему подвластно всё и даже больше. Попросил бы Жерард, и Флавио справился бы с ролью бога, сделал даже невозможное. Жаль, что для вождя так важны узы крови. Был уже поздний вечер, когда к Флавио заглянул посыльный и предупредил, что его срочно вызывают в штаб. До дворца Сумеречников он добрался быстро. Стражники пропустили без лишних вопросов. Флавио поднялся на второй этаж и постучал в кабинет. — Входи! Сколько можно ждать? — раздражённо крикнул вождь. Флавио поспешил ступить за порог. — Помнишь Николаса Комри? — не позволив ему даже поздороваться, начал излагать дело Жерард. — Кутила, повеса, авантюрист. Лучшее, что он мог сделать — умереть по-геройски глупо, — с презрением отозвался Флавио. Незадолго до своей смерти этот никчёмный тип знатно изгадил репутацию Флавио перед вождём. Прознал об убийстве полоумного горбуна Умбера и растрезвонил на весь город. Из-за этого отношения между королём и Жерардом охладели, и вождь ещё долго корил за это Флавио. Уйму усилий пришлось потратить на то, чтобы вернуть доверие вождя, да и то не до конца. — Он жив. На него охотились Лучезарные, поэтому мы разыграли его смерть. Но сейчас он решил, что опасность миновала, и заявил о себе во всеуслышание, — принялся рассказывать Жерард. — На Авалоре умер Магистр Лучезарных. Местные Сумеречники устроили бунт и освободили из темницы короля Лесли. Он узнал в одном из своих спасителей нашего Николаса. Ты должен сопроводить в Ловонид одну особу и разыскать повстанцев. Разузнай об их планах. Намерены ли они воевать, возвращать власть королю или назначить преемника. Самое главное, следи за Николасом, докладывай о каждом его шаге. Не попади под его обаяние. Человек он коварный и говорит далеко не то, что у него на уме. Жерард протянул Флавио карту. — Это подземелья Ловонида. Там можно спрятаться. Корабль отправляется утром. Так что поторопись со сборами. От твоего успеха зависит исход войны. Главное, чтобы король не пошёл на мирное соглашение с Лучезарными. Это будет конец всему. Справишься? — Сделаю всё возможное и невозможное, мой господин! — заверил его Флавио. — Хорошо. Особа, которую ты должен сопровождать, будет ждать тебя на корабле. Ступай! И не забывай — нельзя оставлять следов. Флавио поклонился и едва не бегом покинул штаб Компании. Не заходя домой, он направился к главарю гильдии Алых лилий. Он жил один на отшибе бедняцких кварталов. На стук долго не отвечал. Лишь спустя время из ветхого жилища донеслись шаги. — Чего так поздно? — недовольно уставился он на Флавио в свете свечи. — Нельзя оставлять следов. Молниеносным движением он перерезал главарю горло. Захлёбываясь кровью, тот рухнул на порог. Свечка в его руке подожгла сухие доски. Огонь быстро перебросился на стены дома, пополз выше и выше до самой кровли. Флавио поспешил прочь, пока соседи не подняли тревогу. Прощай, старая жизнь. Мне нельзя оставлять следов.