Раньше и дышалось легче

      — Тебе какое достать? — послышался из-за густой листвы голос Томми. Высмотреть того, кто это говорил, не получилось бы даже изблизи, так что Туббо не переживал из-за того, что кто-то мог их застукать       — Без разницы, какое-нибудь большое, — мальчик перекатывался с пятки на носок, смотря под ноги, и ждал, когда его друг наконец-таки слезет с соседской яблони и они смогут пойти дальше.       И все было просто отлично, пока вдруг не скрипнула деревянная дверь чужого дома.       — Хулиганье! Я видел, как трясется дерево. А ну быстро пошли вон отсюда! — Туббо подскочил на месте и хотел было уже рефлекторно побежать, но вспомнил о застрявшем наверху друге.       — Придурок, спрыгивай быстрее. Что ты там делаешь?       Удивительно, но почти сразу после этих слов, по пути обламывая ветки, на землю рухнул Томми, державший в руках не одно, не два и даже не три яблока, а штук шесть как минимум, не учитывая те, что лежали в карманах. Кое-как встав на ноги, он широко улыбнулся, и эта улыбка в полной мере показывала, насколько он был собой доволен.       — Ты псих, Томми.       Переглянувшись, они одновременно засмеялись, но времени на это почти не было, так как голос соседа звучал ближе с каждой секундой. Мальчики рванули с места и разделились, чтобы смутить их преследователя, и эта схема была настолько отработана, что им не нужно было договариваться для ее осуществления. И Томми, и Туббо бежали, не оглядываясь, спотыкаясь, задыхаясь от бега и смеха, с одной лишь мыслью в голове — встреча через пять минут у реки.       — Я расскажу вашему отцу, и я больше, чем уверен, что доволен он не будет! — это было последнее, что они услышали вслед. Мужчина хотел побежать за кем-то из мальчиков, но слишком растерялся и вовсе упустил их из виду. Подобрав с земли пару упавших яблок, он тяжело вздохнул и все-таки вернулся обратно в дом.       Туббо бежал через негустой, хорошо освещенный лес, высматривал какие-нибудь ягоды, иногда заглядываясь на яркие лучи солнца, будто стекающие по листьям, любовался каждой мелочью, что привлекала его взгляд. Где-то высоко пела птица, о которой им точно рассказывал Вильбур, читая на ночь орнитологическую энциклопедию. Мальчик, не останавливаясь, поправил потрепанную временем любимую зеленую рубашку, которую он в очередной раз застегнул неправильно пока собирался впопыхах.       Томми же бежал прямо через поле, усеянное одуванчиками, клевером, ромашками, васильками, оглядывался вокруг и улыбался сам себе. На душе становилось тепло от такого обилия ярких цветов; от того, как приятно трава щекотала щиколотки; от легкого ветра, который дул ему в спину, как бы подгоняя к цели. Вдыхая полной грудью, Томми чувствовал сладкий аромат цветов, уже такой знакомый, летний, приятный, вызывающий старые воспоминания об этом времени года. Пикники с семьей, рыбалка, изучение местности вместе с Туббо, купание в речке — от мыслей об этом что-то в груди будто цвело, разрастаясь по всему телу.       Первым на месте оказался Туббо. Он устало рухнул на бревно и попытался перевести дух перед приходом Томми, но не прошло и пары секунд, как тот подбежал и плюхнулся рядом, положив яблоки с краю. Тяжело дыша, они сидели молча какое-то время в попытке отойти от “погони”. Томми выложил остальные яблоки из карманов, выцепил взглядом самое большое и красное, взял его и, протерев его краем футболки, протянул другу.       — Зачем нам столько? Хватило бы пары, — Туббо забрал яблоко и надкусил.       — Я пытался взять самые красивые, но их было слишком много, так что пришлось забрать все.       — Балда, — мальчик рассмеялся и вновь укусил яблоко, — Спасибо, оно и правда вкусное.       — Обращайся. Ты же сам никогда не полезешь.       — Я мог бы, но зачем это делать, когда есть ты.       — Признай, ты просто ссыкло.       — Эй! — Томми почувствовал несильный удар в плечо, — А кто с тобой ночью на крышу лазил?       — Тоже верно. Ну ладно, не совсем ссыкло.       — Заткнись.       Спустя пару секунд молчания они одновременно засмеялись. Томми взял яблоко, так же протер его футболкой и сделал большой укус, в очередной раз убеждаясь, что выбирать хорошие яблоки он умеет, да и сосед их тоже неплохо постарался. Возможно, когда они вернутся домой, Фил посмотрит на них своим серьезным взглядом, отчитает как положено, попросит извиниться перед соседом, а потом спросит, не осталось ли у них случайно еще.       — Я хочу построить убежище тут, — сказал Туббо, окидывая взглядом территорию у реки. Это была небольшая горка с деревом на вершине, плавно переходящая в песчаный пляж; река была глубиной максимум метра два и средней ширины. Импровизированная лавка из бревна находилась прямо в тени дерева, на холме, откуда открывался вид на противоположный берег и дома где-то вдалеке.       — Да? Ну, можно устроить. Только тащить сюда все нужное будет капец как долго.       — Это да. Может тогда где-то в лесу?       — Может быть.       Томми взглянул на сидящего рядом друга: он сидел с прикрытыми глазами, наслаждаясь прохладным ветром, обдувающим его лицо. Легкий румянец проступил на его щеках, грудь спокойно поднималась в такт дыханию, а длинные темные ресницы изредка подрагивали. Почему-то от этого становилось так спокойно и тепло на душе, даже несмотря на то, что было уже начало августа и до конца лета оставалось всего ничего.       — Давай вытащим папу, Вильбура и Техно на пикник?       — А они согласятся? — Туббо открыл глаза и заинтересованно взглянул на Томми.       — Думаю, да. Мы еще ни разу за лето не ходили никуда все вместе.       — И правда, — он почесал затылок, путая отросшие волосы, — Надо будет постараться.       Несмотря на то, что Туббо жил с ними почти с самого детства, Томми понимал, что он не его кровный брат. Хоть они оба не особо верили в судьбу и родственные души, это был самый точный вариант описания их отношений. Они просто чувствовали, что так должно быть, что они должны быть рядом друг для друга. Вильбур и Техно относились к Туббо как к младшему брату, Фил растил его как своего сына, но для Томми он был больше чем брат, больше чем друг и больше чем кто-либо, на самом деле.       Блондин резко поднялся со скамейки, бросил огрызок яблока куда-то в траву и, подняв с земли палку побольше, направился в неизвестном направлении; Туббо удивленно смотрел на него, но пока ничего не говорил. Мальчик подошел к месту, начавшему зарастать крапивой, замахнулся и принялся усердно бить растения.       — Ты чего?       — Не представляешь, сколько раз я в эту херню падал с дерева.       — Ну так ты слезай нормально, а не прыгай непонятно куда.       — А ты не умничай, — Томми озлобленно зыркнул на все так же сидящего на скамейке парня и вновь принялся избивать крапиву, — Теперь, если что, никто не обожжется.       — Ой, у тебя коленка разбита. Я только сейчас заметил.       Сначала мальчик удивленно посмотрел на друга, а потом на свое колено, на котором и правда красовалась довольно широкая рана, по периметру обрамленная ссадинами и царапинами.       — Подойди, я наклею пластырь.       Томми нахмурился и хотел было отказаться, но знал — в этом споре ему не победить. Их ежедневные приключения настолько увлекали Томми, что порой он не замечал даже серьезные раны до последнего момента, так что ответственность за это Туббо взял на себя.       Темноволосый достал из небольшого рюкзачка пластыри, взял один и аккуратно наклеил его на рану уже подошедшего к скамейке Томми, разглаживая складки.       — Как всегда ты на что-то напоролся.       — Я бы на твоем месте уже не удивлялся.       — А кто сказал, что я удивился? Я просто говорю, как есть, — убрав оставшиеся пластыри, он улыбнулся и взглянул на стоящего перед ним друга.       Оставшийся день они гуляли по округе: прошлись по лесу; нашли небольшую, но милую опушку не так далеко от дома; пособирали цветов в поле, чем занимался, в основном, Туббо, а Томми просто искоса поглядывал, сорвав лишь одну ромашку. Уже под вечер они вернулись домой измотанные, но довольные. Долгом Фила было провести воспитательную беседу на тему того, что нельзя лазить по чужим участкам и воровать фрукты, что он, собственно, и решил сделать, однако ничего лучше, чем «Лучше этого не делать, а если и делать, то по-тихому» у него не вышло.       — Мы тебе тоже принесли, вообще-то, — Томми достал из кармана оставшиеся яблоки и выложил их на стол. Филза тяжело вздохнул и прикрыл глаза.       — Боже, дай мне сил.