Апекс: Легенды и Любовь

«Так, Уитт, сегодня ты объязательно выяснишь, встречаешься с Блот Хундр или нет! Понял? Ноги в руки, и вперед!» — примерно такие мысли роились в голове у Миража, пока он шел в комнату Бладхаунд в общежитии легенд. Он робко постучал в деревянную дверь и подождал ответа. Через секунду он захотел сбежать, потом все же заставил стоять себя на месте, а еще через секунду низкий, отредактированный маской голос техноследопыта позвал его:  — Войдите. Элиот зашел в комнату и огляделся: в помещении царил какой-то избирательный беспорядок. Вещи, казалось бы, лежали где попало, но у каждой словно было определенное место. Ножи, самых разных форм и размеров, висели на стенах вперемешку с топорами, ружьями, картами и фотографиями каких-то невиданных животных, от вида которых по спине Уитта пробежал холодок. Кровать была неубрана, на полу валялись проводки, металлические обломки, части каких-то плетеных сеток и ловушек. Но, тем не менее, Мираж мог бы поклясться, что, переложи он что-то, Бладхаунд бы тут же это заметила. Сама обладательница этой дикой комнаты сидела за столом неподалеку и что-то чертила на листе карты. Ее ворона была тут же, сидела у нее на плече. На столе стояла большая клетка, и Элиот в душе пожалел, что птица сейчас была не в ней. «Пожалуйста, не выклевывай меня в глаза!» — попросил он одним взглядом, но ворона только злобно каркнула и — Мираж мог бы с уверенностью это утверждать любому — хитро прищурилась.  — Привет, — проговорил Уитт нарочито радостно, чтобы немного расслабиться. Он подошел к охотнице сзади и добавил: — Эм-м, что делаешь?  — Дополняю карту местности, — отозвалась просто Бладхаунд. Птица на ее плече снова каркнула и взлетела, накинувшись на Миража.  — Это… Ай!.. Здорово! — сказал он, отмахиваясь от агрессивной птицы. Блот Хундр продолжала сосредоточенно чертить, не обращая на намеренную попытку убийства никакого внимания. Тогда Элиот почти что с мольбой в голосе проговорил: — Может… сходим куда-нибудь?.. Только ты и я… Ай! Хватит! Он согнул колени и выставил перед собой руки на манер каратэ-бойца. Как раз в этот момент Блот Хундр повернулась к нему, встав со стула, а птица, как ни в чем не бывало, снова села к ней на плечо. Элиот тут же выпрямился и нервно пояснил:  — Э… Ногу свело, да.  — Идем, — сказала девушка и вышла из комнаты. Элиот показал язык вороне, что обернулась к нему, сверкая красным глазом. Он бы показал ей и чего похуже (рукой), но боялся, что Бладхаунд снова не вовремя обернется. Потом Уитт вздохнул и нехотя поплелся за следопытом. И вот им снова не удастся побыть вдвоем. Может, Бладхаунд хочет его бросить, вот и не проводит время с ним наедине? Кто знает, от нее можно ожидать чего угодно. С другой стороны, ее намерение бросить его даже порадовало бы Миража: так он хотя бы понял, что действительно встречался с ней. Они вышли из здания и направились в сторону леса, что был довольно далеко от города, где проводились Игры. Вскоре Мираж нагнал девушку и спросил:  — Мы правильно идем? Просто в лесу, что находится неподалеку, полно всяких тварей…  — Что может быть лучше, чем прогулка на природе? — ответила в радостном предвкушении Блот Хундр. Только сейчас Мираж заметил, что она вертела в руке небольшой нож — ее любимый, тот самый, которым она как-то чуть не порубила парня на кусочки. Элиот нервно сглотнул и продолжил:  — Но я думал, что мы идем, ну… на сви., — он не успел договорить: Бладхаунд замерла и вдруг присела. Элиот суетливо пробормотал: — Все хорошо? Блот Хундр?  — Здесь недавно кто-то проходил., — она коснулась пальцами, обтянутыми потертыми перчатками, земли под ними, и подняла голову, смотря на Элиота: линзы на ее маске отразили солнце и обеспокоенное лицо Миража. Внезапно она вскочила и легкой поступью стала красться в лес. Элиот пошел за ней. Бладхаунд шла тихо, словно зверь, что давно уже видел все эти окрестности. Мираж же постоянно спотыкался о корни высоких, густых деревьев, наступал на ветки, что трещали, как ему казалось, громче, чем выстрелы из «Миротворца». Ворона каждый раз, как он подходил к Бладхаунд достаточно близко, норовила укусить. Или клюнуть. Или все вместе.  — Слушай, почему твоя ворона так меня не любит? — спросил Элиот все же. Бладхаунд остановилась и взглянула на птицу.  — Она не ненавидит тебя. Просто играет, — проговорила девушка ласково, поглаживая ту под клювом, отчего ворона довольно прищурилась. Мираж решил, что, если поставит Блот Хундр выбор между собой и этой птицей, то явно проиграет. Поэтому он натуженно улыбнулся и произнес:  — Здорово! А я-то решил, что она хочет выклевать мне все, до чего дотянется. Бладхаунд вдруг отвлеклась, пригнулась и прошептала, касаясь сломанной ветки неподалеку:  — Они пошли сюда. Идем. Она шла грациозно, огибая ветки и не оставляя почти никаких следов, он — все время ломая бедрами и плечами ветви, наступая в самую грязь, оставляя такие следы, что даже полный дурак смог бы отыскать его перепачканную в земле персону.  — Тебе это правда нравится? — спросил Элиот, чтобы не так сильно думать о том, как срывает Блот Хундр слежку. — Бродить вот так по лесу… Убивать все и вся…  — Это мое призвание, дар богов, — ответила непринужденно Бладхаунд. — И я сделаю все, чтобы не осрамить их выбор. Она уверенно направилась дальше. Наконец Мираж в изнеможении опустился на большое поваленное дерево. Бладхаунд обернулась:  — В чем дело, о бравый воин?  — Перерыв бы мне, — проговорил Элиот с одышкой. Бладхаунд кивнула и села рядом с ним.  — Коль такова твоя воля… Элиот вздохнул. Конечно, прогулка по лесу звучит романтично, но на деле Бладхаунд просто выискивала следы, идя все дальше в чащу, в то время как он, Мираж, обиженно шел сзади. Ну, может, хоть сейчас они смогут немного передохнуть? Мираж потянулся и повернулся к Блот Хундр:  — Я давно хотел поговорить с тобой кое о чем, — признался он. — Насчет нас. Я… хочу понять, кто мы теперь друг другу.  — В каком смысле? — Бладхаунд насторожилась. Элиот замялся:  — Просто с той победы на Играх мы с тобой почти не проводили время вместе, вот я и хотел узнать…  — Встречаемся ли мы? Элиот кивнул. Бладхаунд взяла его за руку и сказала:  — Почему у тебя возникает такой вопрос? Ты правда не видишь, как дорог мне? Парень смутился:  — Ох, и ты мне тоже дорога… Он чуть наклонился к ней, негромко проговорив:  — Можно мне… тебя поцеловать?.. Блот Хундр не ответила, и он уже собирался было чмокнуть ее в маску, когда девушка вдруг вскочила:  — Я что-то заметила. Скорее! — она схватила Миража и потащила за собой вперед. Они понеслись со всех ног, потом Бладхаунд резко затормозила и пригнулась, спрятавшись за пышным кустом. Элиот выглянул из-за ее плеча: впереди, за деревьями, маячили неясные тени.  — Кто это? Люди? — спросил он. Теперь и ему было любопытно. Блот Хундр вытерла лезвие ножа о край своего немного потрепанного плаща и в ее линзах засветился алый огонь кровожадности:  — Не знаю. Но я собираюсь это выяснить. Она бросилась на жертв подобно рыси, одновременно крикнув:  — Я омоюсь в крови! Элиот выскочил следом и столкнулся лицом к лицу с до смерти перепуганными Рейф и Патфайндером. Робот спрятался от охотницы за девушкой, а на его груди горел плачущий от страха смайлик. Рейф выглядела спокойнее, но даже она побледнела.  — Они пришли убить нас, друг! — сказал Марвин, дрожа. Бладхаунд опустила нож.  — Прошу простить нас, — проговорила она, тяжело дыша, словно дикий зверь после охоты. — Я думала, что это кто-нибудь… опасный. Девушка сунула нож в один из многочисленных карманов и отошла от парочки: вид у охотницы был донельзя разочарованный.  — Все в порядке, — заверила Рейф. Мираж решил немного сгладить ситуацию:  — А что вы тут делаете? Патфайндер повеселел:  — Мы смотрели на птиц, друг! Вон они, — он стал оглядываться, но никого не нашел. Затем добавил: — Они все, наверное, улетели. Элиот с хитрющей улыбкой ткнул Рене локтем:  — Ясно. Понимаю, чем вы тут занимались! Рейф покачала головой:  — Тебе сказали — на птиц смотрели.  — К слову, мы вот с Блот Хундр тоже гуляем вместе, так как, ну, знаешь, встречаемся и все такое, — Элиот взглянул на Рене, словно говоря: «Видишь, у нас с ней все серъезно!» Та закатила глаза:  — Ладно, мы, наверное, пойдем дальше искать птиц.  — Но, друг, я бы хотел пообщаться и с этими моими друзьями, — запротестовал Патфайндер. Тогда ворона Бладхаунд, что все это время сидела на ветке неподалеку, налетела на него и принялась клевать во все что только могла. Робот истерично замахал руками и протараторил: — О нет, снова она! Нам действительно пора, друзья! До встречи! Он взял Рейф за руку и побежал с ней куда глаза глядят, спасаясь от кровожадного животного, что, к удивлению Уитта, погналось за ними. Мираж усмехнулся и посмотрел на техноследопыта:  — Что ж, вот мы наконец вдвоем, — Бладхаунд подошла к нему поближе, но Элиот протараторил: — Подожди секундочку, ладно? — он забежал за ближайшее дерево, пригладил свои кудрявые волосы, проверил, не пахнет ли у него изо рта, а затем вышел к девушке, ослепительно улыбаясь во все тридцать два зуба: — Я готов. Та пожала плечами.  — Отлично. Вот только к чему? Элиот взял ее небольшие ладошки в свои, прошептав:  — Я ведь хотел тебя поцеловать.  — Поцеловать? — повторила Бладхаунд. Элиот кивнул, краснея, тогда она добавила: — Что ж, хорошо. Она терпеливо замерла, пока Мираж наклонился к ней и стал осыпать поцелуями маску девушки. Затем его руки сами собой потянулись к ней с намерением снять. Тогда охотница быстро отстранилась, и мужчина, поймав себя на этом, проговорил:  — Ох, прости, я не… не собирался…  — Ты хочешь? — спросила Бладхаунд, словно и не слышала его вопроса. — Хочешь увидеть меня?.. Вопрос повис в воздухе вокруг них. Элиот не верил своим ушам.  — К-конечно! — воскликнул он, как только переварил ее слова, надеясь, что его молчание не оскорбило ее. Тогда девушка подняла руку и аккуратно сняла с себя маску вместе с подключенными к ней трубками и охотничьей шляпой. Мираж с замиранием сердца принялся рассматривать ее длинные рыжие волосы, рассыпавшиеся волнами по ее плечам, и лицо, усыпанное множеством шрамов. Бладхаунд подняла на него взгляд слепых застеленных белой пеленой глаз и протянула руки, на ощупь найдя его лицо и обхватив за щеки.  — Если мне не изменяет память, вроде бы кто-то хотел меня поцеловать? — спросила она. Без редактуры ее голос был нежным и бархатным. Элиот наконец вышел из оцепенения, а в его голове, когда он подался вперед и прижался своими губами к ее, манящим и соблазнительным, была лишь одна мысль: «Как же она прекрасна». Его поцелуй был нерешительным, и в любой другой ситуации он сам бы посмеялся над тем, как нервничал в ту секунду, но не сейчас. Спустя недолгое время Блот Хундр медленно, неловко ответила на его поцелуй, и от этого у парня в груди словно ярко разгорелось горячее пламя любви, что до этого лишь нерешительно загоралось. Мираж осторожно приобнял Бладхаунд за талию, притягивая к себе поближе и заключая в жаркие объятия. Потом он принялся нежно и самозабвенно лобзать каждый шрам на ее лице. Девушка коснулась его плеч, а он, наконец вдоволь насладившись привкусом ее кожи на распухших губах, отодвинулся и восхищенно посмотрел на нее.  — Ты просто беспободна… бесподоб… божественна, в общем! — прошептал он неловко. Бладхаунд усмехнулась:  — Благодарю тебя. Ты тоже благообразен, мой воин.  — Тебе… так идут эти шрамы, — проговорил Элиот с нежностью.  — Шрамы — достояние любого истинного бойца, — ответила девушка. Потом она погладила его правую щеку со словами: — Ты тоже имеешь их. Это заслуживает уважения. Охотница приподняла его лицо за подбородок и легонько чмокнула в шею. Элиот вздохнул: знал бы он несколько дней тому назад, что будет вот так целоваться с Бладхаунд, причем она даже выступит инициатором, то, наверное, решил бы, что совсем заврался. Солнце уже медленно клонилось к закату, и мужчина нехотя предложил:  — Видимо, нам пора возвращаться. Бладхаунд быстро надела маску назад, сказав:  — И то верно. Но, прежде чем Уитт сделал хоть один шаг по направлению к городу, Блот Хундр остановила его, взяв за рукав. Парень обернулся: девушка замерла, словно собираясь с мыслями.  — Хоть сегодня мы никого и не поймали, эта охота не была напрасной, — сказала наконец она. — Потому что… я провела ее с тобой. Мираж смущенно что-то пробормотал, вроде бы: «Д-да, я тоже. Спасибо.» Или какую-то похожую несуразную чепуху. Но Бладхаунд, кажется, поняла, что он пытался сказать, кивнув. Затем они медленно направились назад в общежитие. Путь был неблизкий и вернулись они, когда ночь уже почти опустилась на город. Оказавшись в гостиной, среди других легенд, Элиот смутился: они с Блот Хундр выглядели так потрепанно, словно вообще непонятно где носились. Однако, все, похоже, уже настолько привыкли к выходкам техноследопыта, что даже взгляда лишнего не кинули в их сторону. Мираж устало повалился на один из диванчиков: все тело после этого импровизированного «похода» у него безумно ныло. Бладхаунд, к его изумлению, пристроилась рядышком, положив голову ему на плечо и игнорируя тот факт, что комната была полна легенд. И даже ее ворон, что прилетел назад к своей хозяйке ближе к концу обратного пути и сидел теперь на краю ее шляпы, вдруг ласково клюнул парня в макушку. Мираж поймал на себе взгляд Рейф, что незаметно подняла большой палец вверх, мол, так держать. Он улыбнулся и отсалютовал ей. Да, теперь Элиот определенно может сказать, что они с Бладхаунд встречаются. Наверное…