Письма от Элизабет

Дорогой Рой, Сладкий пряный аромат разносится по всей квартире, и каждый раз, когда я захожу на кухню, где стоят цветы, я вспоминаю о тебе. Спасибо за подарок, они прелестны. Хоть ты мог этого и не делать, ведь я и так работаю в цветочном магазине. Любопытно, что в последнее время шипы кажутся крупнее самих роз, но я всегда аккуратна, чтобы не поранить руки. Мне рассказали о потайном значении розовых гвоздик, и должна сказать, что я польщена. Я тоже тебя не забываю и очень скучаю по тебе. Я видела тебя два дня назад, когда ты выходил из здания Штаба и даже хотела поздороваться с тобой, но какой-то пожилой мужчина подошёл к тебе; я не хотела прерывать вас и пошла домой. Жаклин сказала, что ты заходил к ней, и я этому очень рада, потому что её голос просто сочился радостью, когда она об этом говорила. Но я теперь беспокоюсь за тебя. Когда я видела тебя, ты выглядел не таким живым, как обычно. Что-то помимо работы беспокоит тебя? Ты знаешь, что всегда можешь рассказать мне. Я надеюсь, у тебя нет никаких проблем. Пожалуйста, не падай духом: чёрная полоса всегда заканчивается, рано или поздно. И всё будет хорошо. С любовью, Элизабет. Рой читал письмо, грустно улыбаясь. Его порадовало, что она беспокоилась о нём и побуждала его идти вперёд, но расстроило, что их пути пересеклись, а он этого даже не заметил. Он хотел бы увидеть её хотя бы издалека. Видеть лейтенанта и говорить с ней стало насущной потребностью в последнее время, и простого знания, что с ней всё в порядке, было уже недостаточно. Он смотрел на лист бумаги в правой руке, левой облокотившись о ручку кресла и упершись ей в подбородок. Что ж, Элизабет скучала по нему. Но скучала ли по нему Риза Хоукай? Или это были лишь красивые, но пустые слова, написанные только для того, чтобы сбить с толку непрошенного читателя, попади оно не в те руки? Возможно, не стоит пытаться искать между строк нечто большее, но Рой не мог подавить интерес. Была Элизабет хорошо сыгранной ролью или той частью себя, которую Риза прятала в душе? Кодовое имя придумал он, но их отношения продумала она. Элизабет беззаботна, мила, кокетлива, весела. Не солдат, не недостижимая, и она любила его. Хоукай, напротив, строга, серьёзна, умна, собранна… реальна. Самая верная подчинённая – подруга! – из всех, кого он когда-либо знал. Этим она и привлекала. Он усмехнулся. Даже стало интересно, застрелила бы она его, если бы узнала, как далеко порой заходят его фантазии о ней. И эти фантазии становились ещё дичее сейчас, когда впервые за столько лет она находилась так далеко от него. Словно, не видя рядом, Рой начинал искать её в своём воображении. Он посмотрел на часы. Время не такое позднее, она наверняка ещё не спит. Возможно, безобидный звонок поможет успокоить мысли, прямые последствия одиночества. Рой набрал нужный номер и стал нетерпеливо ждать. Четыре, пять, затем шесть гудков, но никто до сих пор не ответил. Он уже собрался повесить трубку и попробовать позвонить через минуту, успел отвести телефон от уха, как услышал звук на том конце линии. — Алло? — спросила Риза, запыхавшись, но он не придал этому значения. Наверное, она была занята и к телефону бежала в спешке. — Добрый вечер, лейтенант! — приветливо поздоровался Рой. Риза тяжело вздохнула, услышав знакомый голос. — Полковник! С вами всё порядке? — Она не разговаривала с ним довольно долго. Если он звонил так поздно, с ним, наверное, что-то случилось. — Да, я всего лишь хотел спросить, как вы. Вы всё ещё пытаетесь восстановить дыхание? Она с улыбкой выдохнула. — Можно сказать и так. Вам что-нибудь нужно? — Не сказал бы. Мне просто скучно, и я хотел с кем-нибудь поговорить, если такой ответ устроит. Я не видел вас несколько недель. — Да, и я очень сожалею об этом. Я была занята, у меня даже не было времени на то, чтобы поесть в столовой. — Я подумал об этом же. А вы уже ужинали сегодня? Риза подняла бровь, удивившись столь необычному вопросу. — Нет ещё, но куриный суп почти готов. Рой положил руку на живот. — Хмм, суп. Идеально в такую холодную погоду. Мне здесь холодно. Я сделал себе сэндвич; было не до готовки. Вы поделитесь со мной супом? — Боюсь, он испортится ещё до того, как я доеду до вас, сэр. — Ох. Мы столько времени не виделись, что я начинаю забывать, как вы выглядите. — Она лишь закатила глаза. — Вот что я вам скажу. Я закрою глаза и представлю, что вы здесь, пока мы разговариваем. Риза моргнула. — Со всем уважением, сэр… Это несколько абсурдно. — Не злитесь, лейтенант, я всего лишь коротаю время. Что ж, вы здесь. И что на вас надето? — Сэр?.. — Я полагаю, вы не в форме в такое время. Так что же на вас сейчас надето? — Она промолчала, словно думала, что бы ответить. — Лейтенант? — Полотенце… — наконец ответила Риза. Ей не хотелось врать ему, даже если это значило, что придётся признаться в том, что она почти не одета. Ответом ей было молчание, и на мгновение она подумала, что разговор окончен. — Полковник? — Вы имеете в виду... под ним ничего нет? — Полковник! — Она слышала, как он смеётся; щёки вмиг стали пунцовыми. — Я только из душа, ясно? — … знаете, можно придумать столько шуток, зная только это, но я не буду. Я уважаю вас, лейтенант. — Отлично. — Вы, должно быть, довольно горячи в том полотенце. — Рой засмеялся громче. Риза, смутившись, нахмурилась. — Простите, сэр, но вы пьяны? — Я выпил немного, спасибо за беспокойство. Думаю, довольно интересное совпадение. — Какое? — На мне тоже ничего нет. Она неодобрительно покачала головой. — Наверное, поэтому вам и холодно, сэр. — Да ладно вам, Хоукай! Вы вообще не веселитесь. Нет ли у вас чего-нибудь хорошего на примете? Тогда по крайней мере расскажите мне что-нибудь, спойте песню. Я хочу слышать ваш голос, у меня вся ночь впереди. Она обречённо вздохнула, ей стало его жалко. Одиночество полковника было физически ощутимо. — Хорошо. Стихотворение. Рой с интересом откинул голову назад. — Давайте послушаем. — Розы красные, как и кровь… — Риза усмехнулась. — … не играйте со мной, а то пистолет в бровь. Он хихикнул. — Отлично! Вам стоит написать книгу. — Напишу. — И всё же, я разочарован, что ты не хочешь играть. Я знаю, какой кокеткой ты можешь быть на телефоне, когда захочешь. Она задумчиво приложила палец к подбородку. — Не припомню, чтобы когда-либо флиртовала с вами по телефону или где-либо ещё, сэр. — Не помнишь? А что насчёт последнего раза, когда я пригласил тебя на рыбалку, а? Риза в ужасе открыла рот. Он не должен упоминать это! — Полковник, это была не я! — громко воскликнула она. — А… — Рой почесал голову. — Вы правы… — Это была Элизабет, не она. Он задумался: услышит ли он когда-нибудь, чтобы она сама, Риза, так говорила. — Прошу прощения. Она прикрыла рукой глаза. — Всё в порядке. Перепутали меня с одной из своих подруг? — Риза пыталась как-то исправить его ошибку, притворившись, что вообще не понимает, о чём он говорит. В конце концов, их прослушивали. — Это ли не ревность в вашем голосе, лейтенант? — поддразнил Рой. — Я думаю, вам стоит одеться и пойти спать, полковник. — Пойду, если вы пойдёте со мной. Очень хотелось ответить ему, но она решила, что это будет неправильно. Не со зрителями по крайней мере. — Спокойной ночи, полковник. Риза повесила трубку до того, как успела сказать что-нибудь ещё и он по её голосу заметил, что у неё на лице начала расцветать улыбка. Глубоко в душе ей было жаль его, поскольку она знала, что ему в последнее время так же одиноко, как и ей. Из них двоих Рой, кажется, переносил это хуже. Она не может ждать времени, когда можно будет встретиться снова. Ужасная несправедливость — жить под властью врага, не мочь свободно говорить по телефону, из-за того что он прослушивался и из-за того что в любой момент из тёмного угла мог появиться следящий за ней гость. А для него было опасно звонить так беспечно, потому что он мог случайно раскрыть врагу какую-нибудь важную информацию, как, например, её личину Элизабет. Сейчас это имя служило простому общению, однако раньше оно являло собой важную составляющую спецопераций. И если возникнут хоть малейшие подозрения, главный штаб прослушает записанные ранее записи, узнает её голос, и тогда всё, что они делали, лишится смысла. Высшие чины должны оставаться в неведении. Риза знала: письма в данный момент самый безопасный способ связываться друг с другом. А сейчас самым мудрым решением было окончить разговор.

***

Рой уставился на трубку, которую он по-прежнему держал в руке и которая издавала громкие, раздражающие звуки, намекающие на то, что разговор прерван. Он сжал губы и положил трубку на место. Рой чувствовал себя идиотом. Он выпил немного, совсем чуть-чуть, и то только для того, чтобы раскрепоститься, чтобы говорить с ней свободно, когда не было, о чём говорить, но это обернулось неприятными последствиями. Он ляпнул лишнее и едва не разрушил собственные планы. И что хуже — он действительно пригласил Ризу Хоукай в свою постель? О чём он вообще думал? Стоит сказать спасибо, что они говорили по телефону, а не вживую; в противном случае он бы уже отправился на тот свет с пулей между глаз. Хотя… было бы весьма неплохо, если бы она сказала да. Рой поднял прозрачный стакан и расстроенно посмотрел на него: немного ещё есть. Он пошёл на кухню и вылил остатки в раковину. Это была его вина — не алкоголя. Рой лёг на кровать, анализируя недавний разговор. Та женщина без сомнения была лейтенантом Хоукай. Всегда профессиональная, всегда правильная и безукоризненно вежливая. Это отнюдь не означало, что Элизабет вела себя фривольно, но она намного игривее и точно бы сделала эту ночь интереснее. И всё же оставалась вероятность, что Элизабет — другая сторона Ризы — и это он собирался выяснить. В любом случае, Элизабет теперь звонить нельзя, и придётся обходиться письмами. Рой вздохнул. Риза как минимум заслуживает извинений за его наглость. Следующим вечером новый личный помощник фюрера во второй раз встретила паренька, который приносил цветы несколько дней назад. Он как раз собирался звонить в дверь, когда она возвращалась с работы. Паренёк держал руках небольшой букет, в этот раз без коробок или ваз. Риза нахмурилась. — Опять? — она взяла подарок и с любопытством окинула взглядом сиреневые гиацинты. На маленькой открытке было выведено только одно предложение: «Прости меня». И больше ничего: ни объяснений, ни подписи. Но это и без того очевидно. Рой сожалел, что говорил с ней так дерзко, и неважно, сколько лет они уже знакомы. Она сама не обратила на это никакого внимания — на самом деле, ей даже понравилось: Риза бы никогда не призналась, но она наслаждалась каждой секундой того, как он относился к ней не как к другу, а как к женщине. И всё же это нехорошо. Ему не стоит отправлять ей подарки, это настоящее безрассудство. Что может подумать высшее командование? Они наверняка узнают об этом, как только Гордыня или кто-нибудь ещё, кто следит за ней, расскажет им. Риза закусила губу; дело уже пахло керосином. Ошибка сделана. Вскоре после ужина телефон зазвонил снова, и на мгновение показалось, что на стене мелькнула чужая тень. Присутствие Гордыни нервировало, однако Риза, уже привыкнув к нему, понимала, что он её не тронет. Он всего лишь напоминал, что она должна держать рот на замке и не раскрывать случайно узнанный секрет. Рука на миг дрогнула, но Риза смогла успокоиться и взять ответить на звонок. — Алло. — Прошу прощения за вчерашнее, — первое, что она услышала. Хоукай пожала плечами. — Добрый вечер, полковник. — Вы получили их? Она посмотрела на вазу в середине стола. Место гвоздик теперь занимал другой букет. — Да, спасибо вам. Но это неправильно, когда один офицер дарит цветы другому. Это против военных правил. — Вы не сердитесь на меня, правда? Риза слабо улыбнулась. — Нет, но вам стоит быть аккуратнее со словами, если собираетесь звонить мне. Рой глубоко вздохнул. — Я сейчас трезв, клянусь. И даже полностью одет. — Что ж, уже лучше. — Хех… А знаете, что действительно сейчас лучше, лейтенант? Каждое утро, как только я приезжаю в Главный штаб, я начинаю работать с бумагами. В день я беру всего один или два перерыва и продолжаю работать. Я больше ничем практически не занимаюсь, я даже больше ни с кем не общаюсь. — Он нахмурился: — Как думаете, я старею? — Нет, я бы назвала это ответственностью. Вы меня впечатлили, полковник. Возможно, отсутствие подчинённых было тем самым толчком, в котором вы так нуждались, чтобы начать относиться к работе более серьёзно. Я могу даже сказать за это фюреру спасибо, — пошутила она. — Нет, не будьте мелочной. Я умираю от одиночества. — Риза сочувственно улыбнулась. — Да и в любом случае, что я за полковник без подчинённых? Это просто смешно. — Полковник должен уметь делать всю работу сам — и в офисе, и на улице, когда это необходимо. — Рой медленно покачал головой. Она вздохнула. — Он должен знать, что, когда человек, неважно, подчинённый или нет, пообещал быть верным ему… Даже в трудное время он не будет один. На душе потеплело от её слов, и он почувствовал промелькнувшее между ними нежное чувство. Риза однажды уже пообещала пойти за ним в ад, попроси он об этом. И сейчас, будучи не вместе и проходя сквозь нечто, что, возможно, станет самым страшным моментом в их жизни, она всё ещё с ним. Возможно, не физически, но мысленно. И он был рад. — Нам надо встретиться, лейтенант. — Сэр? — Нам надо встретиться, лейтенант. Или небольшое взаимодействие между старыми товарищами тоже непозволительно? — Я не знаю… — Ужасная идея, подумала она. Но Риза не хотела отказывать ему; и нужно было как минимум дать ему это понять. Любой её шаг, любое её действие отслеживались. Бросит ли она вызов гомункулам, если пойдёт с Роем, словно ничего не происходит? Риза оглянулась на стены; ничего необычного, однако она знала, что находится не одна. Слишком рискованно. — Послушайте, если дело в правилах, то вам не стоит волноваться из-за них. Это будет всего лишь дружеская встреча на свежем воздухе. Я бы позвал всю команду, но они не в городе. Она поняла, что он делал. Рой был в курсе как того, что за ней будут шпионить, так и того, что ему не следовало ничего об этом знать. Он упомянул запрет на тесные связи в армии, словно бы только они были камнем преткновения, чтобы не вызывать лишние подозрения. — Ладно тогда. Что вы предлагаете? — Если он так хотел встретиться с ней, можно как минимум попытаться. — Вы свободны в воскресенье, верно? — Да. — Тогда договорились. Приходите на ярмарку к полудню; её отремонтировали несколько недель назад, и я слышал, что там очень даже неплохо. — Хорошо, но… — Если я не встречу вас там до часа, я буду знать, что у вас много работы и я могу идти домой, поэтому приходите вовремя, лейтенант. Если кому-то очень сильно не захочется, чтобы они встретились, будет достаточно нагрузить её бумажной работой в самый последний момент, чтобы она не смогла сообщить об этом вовремя. Риза кивнула. — Я поняла. Рой улыбнулся, счастливый при мысли, что наконец-то увидит её после месяца без встреч. До субботы осталось не так много времени, однако ему эти дни уже стали казаться вечностью, поскольку привыкший, что она постоянно рядом с ним, он оказался не готов к её внезапному исчезновению. И никогда не будет готов. — Спокойной ночи, лейтенант. Риза закрыла глаза и медленно выдохнула. Неприятно, что за ними следили — а то она бы привыкла к этим поздним звонкам, его голосу перед сном. — Спокойной ночи, полковник.