Временна́я петля

Почти неделю Ичиго бился над поставленной им же самим задачей. Он специально больше не активировал вросший в его запястье крест, чтобы не навредить руке еще больше. Ожог заживал крайне неохотно даже невзирая на регулярную обработку всевозможными средствами. Задачей же он поставил себе научиться сдерживать поток так, чтобы больше не причинить себе вреда. Давалось это нелегко, даже имея представление, как именно ему это нужно делать. Духовных нитей попросту было слишком много, к тому же ниточки разных цветов вели себя немного по-разному, и уследить за каждой казалось чем-то невозможным. Единственное, что смог придумать Ичиго, так это распределять энергию по всему телу тонким слоем, а не концентрироваться на одной только руке, это уменьшило нагрузку на запястье, но усложнило сам контроль. Проблемы возникали до тех пор, пока Ичиго не сформировал чёткий образ того, как должна вести себя духовная сила. Доведение до ума этого образа заключалось в автоматизме: если Ичиго начинает контролировать силу, он контролирует ее всю без остатка, упаковывая в представленный им образ доспеха. Именно в такой форме Ичиго смог осознать точки скопления духовных частиц: запястья обеих рук, ступни ног, середина груди, голова, пах. Духовная сила текла по телу, собираясь в этих семи точках, откуда вновь распределялась по телу. Конечно, были и менее значимые точки, коих Ичиго насчитал за сорок, после чего плюнул на математику и просто принял факт их существования. Контрольные точки, то есть малые, отвечали за управление телом и, соответственно, телом же и управлялись. Они были неотъемлемой части нервной системы, и их обнаружение упрощало задачу: управление духовными нитями с помощью этих точек было схоже с управлением руками и ногами, главное понять принцип, а моторика сама придёт с практикой. К моменту, когда ожог уже более-менее затянулся, Ичиго смог стабильно удерживать свою силу в состоянии плотного доспеха всё то время, что был в школе. Периодически он отвлекался и забывал о доспехе из ауры, но тот никуда не девался: слава доведенной до автоматизма техники. Убежденный, что никто больше не способен заметить ауру, он даже не обратил внимания на пристальные взгляды одного из одноклассников. Вечером, после школы, он снова пришел в любимое место для тренировки, к реке. Пошевелив духовной силой внутри себя, Ичиго, наконец, снял бинт и в очередной раз осмотрел руку. Некрасивый ожог уже почти зажил, боли он не испытывал, даже если давил на руку или активно шевелил ею. Ичиго вновь сосредоточился: нельзя выпускать слишком много духовной силы за раз, иначе он вновь может пострадать. Осторожно потянул за воображаемый вентиль, выпустил духовные частицы через пятиконечный крест. В этот раз он делал это медленно и осторожно, сразу старался заставить ауру принять нужную форму. Делая это по чуть-чуть, он смог сделать форму лука, по крайней мере, так это выглядело в его воображении и с закрытыми глазами. Убедившись, что духовные частицы просто висят на своих местах и никуда сваливать не собираются, Ичиго открыл один глаз, затем и второй, посмотрев на творение. Получившийся лук оказался длиннее, чем в воображении, он был вполне материален, без тетивы, совершенно чёрный, будто почти не отражал свет. С опаской повертев лук, Ичиго попытался коснуться его второй рукой, но та прошла насквозь хитро сплетенной паутины из частиц. От такого действия лук едва не рассыпался, удержать его стоило некоторых усилий. Духовные частицы были видны невооруженным глазом, но слишком нестабильны, чтобы ими можно было также пользоваться, как «Белые» из сна. Пришлось вновь вспомнить те события — даже спустя неделю Ичиго мог погружаться в ту бойню, причем, чем больше раз он это делал, тем лучше и проще это проходило. Он уже ориентировался в том пространстве, как дома, даже запомнил некоторые ключевые моменты сражения. Выцепил несколько моментов, когда «Белые» и «Черные» использовали особые техники, чтобы позже разобраться, как их использовать. Сейчас его интересовала форма лука. А форма, в общем-то, была крайне индивидуальна. У рядовых солдат отличий не было, разве что незначительные, как не было отличий в мечах рядовых «Черных». У более заметных личностей же лук мог быть почти любой формы и размера. Структурно они все были значительно плотнее, их можно было потрогать, они не рассыпались от касания руки. Вновь вернувшись в реальность, Ичиго снова создал лук. В этот раз он решил сделать его крепче, вспоминая уроки химии и физики. Он не просто утрамбовывал частицы, а связывал их между собой, стараясь добиться прочной, но при том легкой и гибкой формы. За основу этой формы он взял рассказ о полимерах, научную передачу он смотрел вместе с сёстрами на выходных. Это действительно помогло, пусть на такой фокус и ушло заметно больше времени. Лук стал не только в воображении плотнее. Он стал материальным буквально, его можно было потрогать и даже переложить из одной руки в другую. Разбирался лук так же, как и собирался: стабильный конструктор не нужно было постоянно поддерживать, если он собран правильно. Вот только сборку и разбор лука пришлось потренировать еще немного, уж больно много времени это занимало. Впрочем, часа за два он вполне освоил это, и форма возникала в его руке по одному его велению всего за пару секунд. Лук, как стрелковое оружие, должен стрелять. За формой для стрел пришлось снова обратиться к памяти-воображению. Осмотрел несколько разных вариантов стрел от разных выделяющихся «Белых» и стал лепить свою. Стрела из духовных частиц должна собираться быстро и легко, от нее требуется скорость и проникающая мощь. Имея смутные представления о баллистике, Ичиго постарался просто растянуть духовные частицы, которые поместил на лук свободной рукой, в прямую и сжать, скрепляя в тонкую линию. Нельзя допустить, чтобы стрела рассеялась в воздухе или взорвалась в руках. Он скрепил частицы также плотно, как и лук: по структуре стрела напоминала трубочку. Он не отпускал ее, удерживал на вытянутой руке, формируя элементы. Убедился, что стрела готова и выпустил ее придав ускорение с помощью все тех же духовных частиц лука, ставших тетивой. Черная стрела со свистом полетела прямо, пролетела метров пятьдесят и воткнулась в землю, начав медленно таять. Это успех. Его первая духовная стрела, выпущенная из духовного лука. Такого восторга Куросаки не испытывал уже давно. Ичиго развеял лук и рванул к стреле, чтобы посмотреть, как она растворяется. Когда он прибежал, она была еще вполне плотной, чтобы можно было взять ее голыми руками и покрутить. Связи духовных частиц медленно распадались, вскоре стрела разбилась и исчезла. А рядом, всего в паре сантиметров от ноги Ичиго упала еще одна стрела, но уже небесно-голубая и не такая уплотнённая, от чего казалось, что она полыхает. Ичиго сразу же обернулся, пытаясь взглядом обнаружить того, кто ее выпустил. Он нашел источник не сразу, просто потому что он оказался довольно далеко. Человеческая фигура стояла в пяти сотнях метров, а то и дальше. Точность его выстрела также потрясала: он почти попал в ту же дырку в земле, что осталась от стрелы Куросаки. Этот человек был одним из «Белых», сомнений не было. Он, возможно, смог бы ответить на вопросы, но вместо разговора предпочел раствориться. Этот показательный выстрел дал понять, что Ичиго здесь не единственный, кто обладает силой, и что так открыто её лучше не показывать. Впрочем, этот Некто всё равно уже заметил Куросаки, и либо он выйдет на контакт сам, либо Ичиго его никогда не поймает. Решив, что на сегодня хватит, Ичиго поспешил свалить с места тренировок. Он не хотел опаздывать к ужину — такое условие ему поставил Иссин, когда они обсуждали внезапные задержки старшего сына. Следующие два дня незнакомец, выпустивший ту небесную стрелу, не появлялся в поле зрения. Даже когда Ичиго сканировал пространство вокруг, он совершенно не ощущал присутствия того «Белого». Он продолжил отработку стрельбы, это оказалось даже проще, чем могло показаться. Не считая физической нагрузки, разумеется: генерировать новые стрелы было тяжеловато, особенно если делать это быстро. Он пробовал повторить град стрел, который видел у одного из представителей «Белых», но его сумасшедшая мешанина из духовных частиц попросту так не работала, даже если он полностью повторял то, что видел. Ичиго понял, почему луки и стрелы разных «Белых» отличались друг от друга: сильные лучники просто были наделены одними способностями, но лишены других. То же касалось Ичиго. Стабильность не была его коньком, это он понял сразу. С другой стороны его стрелы не только летели далеко и ровно, но и втыкались в землю, довольно глубоко. Как-то он поставил эксперимент на бетоне моста, с которого как раз и стрелял тогда тот «Белый». Стрела пробила бетон ровно так же, как и землю, войдя в него на половину своей длины и оставив почти идеально круглое отверстие. Идеальным оно не было только из-за пошедшей вдоль стены трещины. Больше Ичиго в стены не стрелял: был риск, что он повредит мост, а это нежелательно. Тот лучник появился на горизонте вновь только в выходной. Ичиго весь день потратил на стрельбу. Сейчас Ичиго мог точно стрелять примерно на двести метров по прямой. Стрелы создавал значительно быстрее и тратил он на это меньше сил. Сейчас у него был заслуженный перерыв. «Белого» он заметил по характерной ауре, которую тот выпустил, создавая лук. Точно неясно, как долго этот лучник следил за Куросаки, но проявился он именно сейчас. Ичиго обернулся в его сторону. В этот раз незнакомец был значительно ближе, его даже можно было рассмотреть. Молодой темноволосый парень, примерно того же возраста, что и сам Ичиго, в белом, как «Белым» и положено. На руке лук, но попроще, нежели у главных лучников: тонкий, полупрозрачный, ровный. В нем чувствовалось холодное спокойствие и опыт, значительно больше, чем у Куросаки. — Наконец, решил показаться, стрелок ворошиловский? — хмыкнул Ичиго, отпив воды, которую взял с собой. — Не заставляй меня жалеть об этом, Куросаки Ичиго, — осведомленность незнакомца об имени собеседника заставила Ичиго напрячься. Неужели он настолько долго следил за ним? — Откуда ты знаешь мое имя? — Куросаки встал с земли. Драться ему не очень хотелось, те более с кем-то, так свободно владеющим духовным луком. — Ты еще больший идиот, чем о тебе говорят, — собеседник поправил очки свободной рукой, — Мы с тобой учимся в одном классе, а ты даже не знаешь, кто я. Ичиго смутился, вглядываясь в знакомое лицо. Да, он, несомненно, видел его раньше, но не придавал ему значения. Он даже поверил, что они учатся в одном классе: за месяц Куросаки так и не смог запомнить всех одноклассников, только самых приставучих, либо же единственных друзей Тацуки и Чада. — Впрочем, не важно, — продолжил говорить собеседник, — Мы не общались, так что в этом мало, что удивительного. Моё имя Исида Урю. Я — последний Квинси. — Квинси? — это слово тоже показалось Ичиго знакомым, но он прежде не слышал его. — Древний клан людей с особой силой, — уточнил он, демонстративно приподняв лук. — Я, как последний представитель этого клана, хотел бы узнать, откуда у ТЕБЯ эта сила? Ичиго замялся. Он ожидал подобный вопрос, но, если честно, не придумал ответа, кроме как сказать про странную покупку. Про нее и сказал: — Я на барахолке купил крестик, — показал запястье с вросшим крестом, — Не знаю, как и почему, но он врос в руку. С тех пор и владею, вернее тренируюсь. Теперь уже замялся Исида. Он убрал лук, снова поправил очки и стал подходить к сидящему на траве. — Дай посмотреть, — попросил он. Ичиго сопротивляться не стал и протянул руку запястьем вверх. — Смотрю, не легко тренировки даются? — Урю не смог не отметить заживающий ожог. — Теперь понятно, почему с повязкой в школу ходил. — Первый блин комом, — ответил ему Ичиго. — По незнанию выпустил слишком много силы. — Оно и видно. Удивительно, что ты вообще смог обуздать свой поток, — он отпустил руку, убедившись, что крестик настоящий. — Я бы потребовал у тебя отдать этот крест, но раз он врос, то не стану. Ты знаешь, зачем вообще нужна эта сила? — Чтобы убивать людей в черном кимоно? — наивно предположил первое попавшееся Ичиго. — Не совсем, хотя и для этого тоже. Знаешь о пустых? — спросил квинси. — Нет, — честно ответил Ичиго — Монстры с белыми масками и сквозными дырами в теле. Они жрут людей. Мы, квинси, должны защищать людей от этих монстров. — А люди в черном тут причем? — спросил Ичиго. — Не знаю, откуда ты знаешь о синигами, но они истребили весь мой клан. Я — последний чистокровный квинси, — повторил с долей трагичного пафоса Исида. — Не знаю, почему ты можешь использовать силу квинси, но я мог бы помочь тебе с обучением. — С чего вдруг? — спросил Ичиго, сделав еще глоток воды. — С того, что мы оба используем лук, и что мы должны держаться вместе, — ответил он. — И, кстати, если продолжишь тренироваться в открытую, то скорее всего тебя заметят синигами, если уже не заметили, и попытаются убить, — добавил лучник. — Об этом я не подумал, — Ичиго опустил голову, как бы признавая вину. — Но от предложения откажусь, по крайней мере, пока. Я и сам неплохо справляюсь, как видишь, — Куросаки хмыкнул, перебирая собственную силу в руках. — Да, я вижу. Я подобное умел уже лет в пять, — не удержался от язвительного комментария очкарик. Впрочем, он специально не стал упоминать, что его с пелёнок учил его дедушка, и что он всю жизнь потратил, чтобы достигнуть уровня, всего на одну ступеньку выше рыжего мальчишки, получившего лук неделю назад. Ичиго цыкнул языком и встал с травы. — Я в любом случае уже утомился и хотел закончить на сегодня, — сказал недовольно Куросаки. — Ты всё же подумай над моим предложением, я настаиваю, — сказал Исида. — Если что, я обращусь к тебе за помощью, — Ичиго протянул руку новому знакому. — Разумеется, — Урю снова поправил очки и пожал протянутую руку. Велики они ему что ли? После этого Исида Урю удалился. Последний квинси не производил того впечатления, что образы из памяти-воображения. Он был слабее в разы, в значительные разы, хотя и обладал схожей силой. Можно было сказать, что сейчас он на уровне рядового солдата, но нос задирает не меньше сильнейших квинси. С синигами же ситуация оставалась крайне мутной: в каком смысле «Черные» истребили «Белых», если в памяти Ичиго всё было ровно наоборот? Этот вопрос ему хотелось задать при следующей встрече, когда она состоится. Если он и правда учатся в одном классе, то это произойдет довольно скоро. Ичиго вернулся раньше, чем планировал. Сёстры были рады, что их родственник решил провести с ними свободное время. Иссин просто ничего не сказал, он сидел угрюмый, уткнувшись в телефон, и листал ленту новостей, обмениваясь с кем-то сообщениями. Вечером Ичиго наслаждался одиночеством, воткнув в уши наушники. Он не хотел ничего больше делать, и потому лениво смотрел сквозь веки на мерцающие на потолке духовные нити, сплетенные ровной сеткой бетона. За окном садилось солнце, в окно нежно скользил вечерний ветер, приятно лаская кожу прохладой. Ветер тоже состоял из частиц, потому его движение было видно, как движение пыли в луче фонаря. Легкое колебание частиц принесло странную ауру. Присутствие поблизости злой сущности было замечено случайно. В той стороне, где, предположительно, и находилось зло, веяло куда больше пыли, но была она другой, личной для того существа. Ичиго принял сидячее положение, вглядываясь в окно. Ветер принес эту пыль откуда-то с другой улицы, ее источник не был виден. Более того, похоже, он пытался скрыть свое присутствие, потому точно определить, где враг, не удавалось. Шорох за спиной отвлек от поиска. Куросаки обернулся, ожидая не увидеть ничего — мало ли что могло шуршать в доме, где есть люди кроме него. Однако он увидел, как в его комнату из ниоткуда вошла девушка в черном кимоно. Она следовала за черной бабочкой, мирно порхающей кругами. Девушке стоило лишь коснуться пола, как насекомое улетело в то же никуда, откуда и взялась. Сомнений не было, перед ним «Черная» из его воображаемо-реального мира. Синигами, о которых предупреждал его недавно обретенный знакомый. Девушка, как и полагается синигами, выглядела молодой, но ей наверняка было далеко за сотню. У нее был меч, у которого наверняка было имя. Да, было, это Ичиго понял по духовным частицам и нитям. Они были исключительно чистыми и холодными, как снег в горах или ветер на далёком севере. — Кто ты такая?! — возмутился Куросаки вторжению в личное пространство, хотя и понимал, что она, скорее всего, пришла за ним, и вряд ли станет говорить. Девушка и не стала, она будто не заметила выкрика подростка, подорвавшегося с кровати. Задумчиво почесав голову, она осмотрела комнату и произнесла только с паузой: — Как странно, я уверена, что почувствовала его отсюда… — её полное игнорирование человека, в чьё пространство она так нагло вторглась, начинало дико раздражать. — Эй, я с кем, по-твоему, разговариваю?! — не унимался Куросаки. — Наверное, он уже сбежал, — она закрыла глаза и сосредоточилась на духовных частицах, продолжая игнорировать неугомонного парня. — Да о ком ты, черт возьми! — импульсивный Ичиго в наглую подскочил и пнул девушку, опрокинув на пол. Синигами от испуга потеряла равновесие и, взъерошенная и ошарашенная. — Ты меня видишь?! — искренне удивилась она. Сейчас было понятно, что никакого человека она не искала, и вообще такой номер был для нее чем-то из ряда вон выходящим. — Раз уж ты меня пнул… — Не неси чепухи, конечно, вижу, — Ичиго грозно, по привычке, вытянулся в росте, показывая собственное превосходство. Синигами быстро поднялась и поправила тёмные волосы. — Хм, как удивительно, раньше я не встречала людей с такой большой духовной силой, — она начала осматривать мальчишку, как диковинку, крутилась вокруг него и даже тыкала пальцем. — Ну всё, хватит! — Куросаки такое поведение достало окончательно, он вновь опрокинул девушку, но в этот раз подножкой и толчком. Девушке, правда, повезло, она упала на кровать, где и расселась, уставившись на странного по её мнению человека. — Кто ты такая, зачем припёрлась?! — грубо спросил Ичиго у нарушительницы спокойствия. — Я синигами, идиот, — девушка снова встала. — Проводник душ. Ты что, видишь призраков, но не знаешь о существовании проводников душ? — Знаю, — ответил Ичиго. — Замечал пару раз, как вы, ребята, носитесь по городу. Такое действительно было. Синигами несколько раз попадались на глаза Ичиго, правда не на долго и, обычно, они исчезали почти сразу, как были замечены им. — Тогда к чему вопросы, мальчишка? — она ухмыльнулась с наглостью взрослого, при том, что рост у нее был едва ли больше полутора метров. — Что ты забыла в моей комнате, Синигами? — повторил вопрос Ичиго, скрестив руки. Она его немного раздражала своей наглостью, но трогать ее больше не хотелось — вдруг она вспомнит, что вооружена. — Я выслеживаю пустого. Духа, который поедает других духов, — сказала она. Откуда-то с улицы раздался пробирающий до костей вой, но она его совершенно не заметила. — Похоже, успехов у тебя пока немного, — усмехнулся Ичиго, вновь взяв инициативу по ухмылкам на себя. Девушка смутилась, оскорбленная таким заявлением. — Меня сбила с толку твоя реацу! — она скрестила руки на груди, оправдываясь, и задрала ног в сторону. — Реацу? — для Ичиго это слово было еще незнакомым, хотя он и догадывался о значении. — Духовная сила, — пояснила она. — Я приняла твою силу за пустого, которого, похоже, тут нет. — То есть тот жуткий вой — это не пустой? — уточнил Ичиго, указав на окно. — Жуткий вой? Когда ты его слышал? — девушка встрепенулась как раз в тот же момент, как здание заметно тряхнуло. Поднялся жуткий грохот, будто что-то взорвалось. Ичиго сразу же метнулся в сторону выхода из комнаты, девушка за ним. На лестнице их встретила Юзу, с синяками и ссадинами. Она на секунду вцепилась в одежду Ичиго, начав говорить. «Братик, там… Карин!» — этого было достаточно. Ичиго выбежал в зал — стена была снесена, и через дыру в ней было прекрасно видно огромного монстра, сжимающего в лапе маленькую девочку. Мысли прочь, Куросаки рванул за ней, но друг рухнул на пол. — Не лезь, идиот! — над его головой пронеслась синигами, обнажая меч. Она нанесла рану пустому, тот взвыл и отпустил жертву, после чего растаял в воздухе. Сомнений не было, он еще жив, и наверняка вернётся. Ичиго с трудом поднялся. Его руки были связаны за спиной вязью заклинания синигами. Приложив некоторое усилие, он разорвал ее и бросился к лежащей на земле сестре. — Карин! — он подхватил сокровище на руки, прижал ее к груди, нащупывая на шее пульс. Он был, девочка жива, но без сознания. — Бери сестру и уходи! — крикнула синигами, отмечая, что Ичиго уж как-то слишком легко освободился от заклинания. — Он в любой момент вернётся! Ичиго поднялся с земли. Его вновь окружила злобная аура того пустого, зримая алой крошкой невооруженным глазом. — Берегись! — синигами кинулась к Ичиго, чтобы защитить душу, но осеклась: пустого не было там. Он вышел из тьмы за ее спиной, успешно обманув девицу. Удар когтистой лапой без замаха отправил девушку в полёт. Синигами упала в кусты, она была серьезно ранена. Ситуация разворачивалась как нельзя плохо… Ичиго опустил сестру возле стены и побежал на улицу. — Эй, ты, тварь, тебе ведь нужна моя душа?! Так попробуй меня поймать! — Ичиго метнул в монстра камень, еще больше разозлив беломордую тварь. Пустой радостно кинулся на мальчишку, тот приготовился уклониться от атаки, но всё вновь испортила неугомонная синигами. Она преградила путь пустому, подставив меч. Пустой укусил ее, нанося еще больше ран, но она взамен смогла вырвать ему пару зубов подставленным под удар мечом. Получив очередную болезненную рану, пустой снова ушел в тень, чтобы приготовиться к новой атаке. Ичиго подбежал к девушке и опустился на колено рядом с ней. — Зачем ты это сделала?! — крикнул он, бегло осматривая ее тело. Раны очень серьезные, она едва могла дышать. — Ты идиот, если эта тварь сожрет тебя, она не остановится… — она с трудом приняла сидячее положение, опираясь на меч. — Только синигами может убивать пустых! У меня почти не осталось сил, поэтому… Раз ты так хочешь рискнуть собой, то тебе придется взять мою силу и самому стать синигами! Девушка выставила в сторону мальчишки меч, дрожащими руками с трудом удерживая его на весу. — Пронзи им свою грудь, я передам тебе свои силы. — Ты уверена? — спросил Ичиго. В воздухе вновь повеяло алой пылью, пустой собирался напасть вновь. — Быстрее! — девушка толкнула меч, Ичиго направил его рукой на себя. Острое лезвие легко пронзило его, но вместо боли Ичиго ощутил, как будто через шприц его наполняет чужая энергия. Она растворялась и сливалась с общим потоком, высвобождая больше сил и возможностей. Всплеск духовной силы вырвался сияющим столбом, облачая освобожденную из оков тела душу в новом ее образе. Черное кимоно материализовалось из излишков частиц, покрывая тело, как создаваемая во время тренировок броня. На спине затяжелел клинок, подобный тем, что используют синигами, но он был значительно длиннее, даже длиннее роста владельца. Тонкое лезвие катаны было тёмным, воронённым, рукоять и гарда также были чёрными. Пустой появился вновь как раз вовремя. Ичиго выхватил меч и бросился на врага, длинный меч казался непривычным оружием, но его было вполне удобно использовать, чтобы рубить больших тварей. Пустой лишился лапы, а затем и жизни, клинок пронзал его, как масло, легко расщепляя духовные частицы, из которых состоял монстр. Он рассеялся на частицы и растаял, а вскоре исчезли и следы его пребывания. От высвобождения такой силы у Ичиго закружилась голова. Он медленно опустился на колени, а затем завалился на бок, теряя сознание. Вид девушки, одетой в белое простое кимоно, расплылся перед его глазами. Сознание ускользнуло в бредовый сон, подобный той великой войне.