Временна́я петля

Неравный бой был труден. Занпакто создали бесчисленное множество мечей, самых разных форм, размеров и веса, и всё для того, чтобы Куросаки было чем обороняться. Ичиго приходилось менять мечи подобно перчаткам, он снова и снова хватался за рукояти случайных клинков, разбиваемых точными и сильными ударами его противников. Белый Ичиго целился в голову, шею и сердце, его движения были быстры, точны и хищны, подобно дикому зверю, желающему сожрать свою добычу. Старик же в противовес ему был хланокровен и спокоен, его атаки были куда менее хаотичны, а целился он по сухожилиям рук и ног, стараясь вывести Куросаки из игры, не убив. Все трое не сдерживались, и бой продолжался самым настоящим хаосом их искр и осколков мечей. Скалы, создающие ландшафт пещеры, превращались в груду камей, на ровной земле образовывались ямы и трещины. Время слилось в единую массу, в которой невозможно было отделить минуту от часа. В пещеру пришел и Абараи. Он хотел потренировать свой собственный банкай, и не ожидал увидеть Куросаки в Обществе душ. Видя, как мальчишка старается, лейтенант не стал вмешиваться и занялся своими тренировками. Так прошло несколько часов, он достиг желаемого результата и прервался на отдых. Обернувшись на изничтоженное поле боя, Рензи увидел стоящего спиной к скале Ичиго, покрытого кровью едва ли не с ног до головы. Его горло перерезали три раза, но рыжему повезло не лишится головы и не повредить артерии. Его руки, ноги, тело были покрыты большим количеством ссадин, царапин и мелких ранений. — Эй, госпожа Йоруичи, а ему не стоит взять перерыв? Он ведь так сведет себя в могилу, — озвучил опасения Абараи, убрав свой занпакто в ножны. — Не нужно! — крикнул Ичиго, услышавший его слова. Он вновь защитился двумя мечами от совместной атаки с разных сторон, парировал удар и разорвал дистанцию. — Я уже понял, как они двигаются! — Меньше слов, больше ударов, Король! — выкрикнул Белый Ичиго, воспользовавшись секундным замешательством синигами, но промахнулся. Ичиго поднял пыль и скрылся в облаке, заменяя сломанное оружие. Их поединок был на грани возможностей, именно это эффективнее всего даёт Куросаки силу идти дальше. Превозмогание предела, преодоление собственных слабостей ради силы, ради победы, ради защиты — это и есть суть его банкая. Ичиго подловил их в момент, когда они снова атаковали вместе. Он привычно защитился от атак, оттолкнул их, парируя. И в этот же момент он увидел окно. Оно было всего мгновение, но он рефлекторно воспользовался им. Оба сжимаемые им меча легко пронзили оболочки из духовных частиц, окутывающие куклы. Тренировочный инвентарь, уже сломанный, повис на клинках. Мечи рассеялись, уронив куклы. Все мечи, сломанные и целые, исчезли, будто по велению руки. — Недурно, Куросаки Ичиго. Ты прошел… Можешь гордиться своим новеньким банкаем! — эхо смешанного голоса будто взорвало барабанные перепонки. Мир перед глазами юного парня потемнел, он рухнул без сил. К нему тут же подбежала Йоруичи. Она осмотрела вернувшегося в шикай синигами и понесла его к горячему источнику. Абараи наблюдал за этим со стороны. Он предложил свою помощь девушке, но та отказалась — она и сама может справиться с мальчишкой-подранком. — Тебе не кажется, что его тренировка была чересчур суровая? Он вообще жив? — Абараи не стал упускать возможность отдохнуть в горячем источнике и, сбросив одежду до набедренной повязки, залез в него и сел напротив раненого. Ему было интересно узнать, в чем же заключалась та странная тренировка. И кем были те странные люди, с которыми он сражался. Логично было бы предположить, что это занпакто, однако их рейрёку была слишком странной для таких, да и внешность не была похожа на обычные занпакто. Тело исполнителя стало восстанавливаться. Некоторые особенно глубокие раны стали покрываться белой коркой духовных частиц. Выглядело это один в один как регенерация пустых, потому Абараи просто не мог не обратить на это внимание. Он окликнул Йоруичи и указал на эту странность, на что та ответила лишь пожиманием плечами. Лейтенант ушел на службу, так и не получив ответа на возникшие вопросы. Ичиго отдыхал еще сутки, как раз поспевая к нужному моменту для спасения Рукии. Он нечеловечески быстро восстановился после всех полученных травм. К рассвету он уже был в полном порядке и мог спокойно продолжить сражение за жизнь Кучики. Йоруичи снабдила его оборудованием, которое поможет синигами быстрее добраться до эшафота и воплотить план в действие. Ичиго воспользовался этим оборудованием, и действительно добрался до скалы Сокьоку всего за час. Он успел вовремя, и легко остановил высвобожденную алебарду, прервав казнь. Синигами сразу же подняли шум, они столпились и обнажили занпакто. Среди них были все знакомые капитаны и лейтенанты. События развернулись так же, как и прошлой жизни, включая даже поединок с Бъякуей Кучики. Как главный блюститель закона, он просто не мог себе позволить простить поведение преступника, даже если тот старается на благо его сестры. Ичиго высвободил в бою против капитана свой банкай, по сути являющийся более совершенным проявлением его силы. Один большой клинок заменялся двумя, один на половину роста Ичиго, второй по длине примерно от кончиков пальца до локтя. Два клинка высвобождали силу куда равномернее, позволяя наносить более разнообразные и мощные удары. Также наличие второго клинка в левой руке обеспечило Ичиго большей защитой, потому даже тысячи лепестков Сенбонзакуры не могли взять исполнителя одним лишь числом. Дзангэтсу еще до сражения упомянул, что это не пик сил Ичиго, и что он может продвинуться еще дальше, если не будет останавливаться. Используя банкай, Куросаки был не только сильнее, но и быстрее, нежели без него, он мог угнаться за мгновенным шагом капитана и успевать наносить ему удары. Естественно, обойтись без травм было невозможно, и не было редкостью, когда занпакто Кучики все же настигал мальчишку. Победа Ичиго далась с трудом, но успех был неизбежен. Он победил, пусть и получил несколько серьезных травм. Тогда произошло то, что не ожидал никто, кроме знающего будущее Куросаки. Айзен Соске и его подельники явились на скалу, притащив с собой Рензи и Кучики. Капитан-предатель воспользовался особым устройством, чтобы извлечь артефакт из души юной синигами. Устройство было столь совершенно, что Рукия осталась жива, и потому её удалось спасти от расправы псевдо-бога. Когда за головами отступников собрались синигами, враги сбежали с помощью техники пустых, и просто исчезли в разломе гарганты. Синигами все же оставили детишек в живых и на свободе. Рассказа Хитсугаи Тоширо о предательстве Айзена хватило, чтобы оправдать поступок молодежи, потому было принято решение отпустить их с миром. Ичиго, как и вся остальная партия, были рады этому. До момента возвращения в мир живых Куросаки было о чем поговорить с синигами, хотя некоторые не очень горели желанием вступать с ним в диалог — например, Кучики Бьякуя. Капитаны Кёараку и Укитаке были куда более сговорчивые, и объяснили маленькому синигами некоторые тонкости, интересовавшие его. В частности, Куросаки спросил их о планах на самого себя, что он, в общем-то, не желает с ними конфликтовать, но и на одну с ними сторону становиться не хочет. Вопрос заключался скорее даже в том, «были ли подобные случаи» когда-либо, и чем тогда всё решилось, на что капитаны ответили «нет, не было». Важным этот ответ был тем, что они солгали, дав таким образом рыжему пареньку понять, что синигами ему не доверяют, и считать их товарищами также, как и своих одноклассников из мира живых, более чем глупо. При первом удобном случае синигами могут получить приказ об устранении Куросаки и его команды, потому следовало бы держаться подальше от прямых конфликтов с ними. Кто знает, вполне может статься так, что прошлых «временных синигами» убивали в подворотне, и поминай, как звали. Мир живых стал казаться уж слишком обычным после невероятного приключения в Общество душ. Такое мнение сложилось у всех, кто участвовал в том походе, и самым неприятным была невозможность кому-либо рассказать о своих приключениях. Друг другу они уже добрый десяток раз рассказали о личных успехах, как они доблестно побеждали некоторых врагов. Больше всего, естественно, побед, было у Куросаки, который умудрился завалить двух капитанов. Послушав их, складывалось впечатление, что для всех, в том числе и для самого рассудительного Исиды, это приключение было экстремальной забавой, игрой или квестом уровня «Dangeons & Dragons», только вместо магии духовная сила, а вместо рыцарских мечей катаны. Этот позитив Куросаки не разделял, он все еще помнил чувство того, как его собственные кишки вываливаются из тела после получения одной лишь инерции от удара капитана Зараки, как его тело прошивали, будто пули, розовые лепестки, разрывая плоть и причиняя неописуемую боль. Конечно, на словах они все звучали убедительно и серьезно: они будут сражаться за родной мир, за родной город, продолжат тренировки и станут сильнее. Ичиго и сам говорил то же самое, но он, в отличие от них, чувствовал за собственными плечами океан силы, который ему еще предстояло изучить, а что же у людей? Не считая Исиды, они получили свою силу извне, а не были рождены с нею. Они просто не обладают достаточным объемом сил, чтобы сравниться с лейтенантами или даже офицерами, боевого опыта у них также нет — драки на улице Ясуторы едва ли считаются, даже капитан Кёараку это доказал своей элементарно-быстрой победой. Сам Исида слишком упивается своей значимостью, однако по факту также может только сметать сотни мелких пустых или одного более жирного, например, Меноса. Встреть он противника уровня капитана, и все мы уже знаем, что происходит — едва не погибнув против не самого сильного капитана, он использовал своё право «последнего шанса», полностью потеряв силу квинси. Ичиго помнит, с какими врагами им придется столкнуться. В отличие от синигами, Арранкары не станут щадить детишек. Презирая слабых, они раздавят их, разорвут на части, размажут по стенам Лас-Ночес, в крайнем случае, даже съедят живьём. Пустые не способны к милосердию по велению их головы — Айзена, не прощающего подобный подход. Он воспитает в них жестокость и послушность, дабы сделать из арранкар настоящую проблему для синигами. Ему даже не понадобится прикладывать к этому много усилий, ведь Уэко-мундо уже делает почти всё необходимое за него. Он лишь подольет масло в огонь, дав пустым еще больше силы, увеличив разрыв между сильными и слабыми, поощряя первых, презирая последних. Это будет не просто битва, а скорее бойня, призванная уничтожить все самое сокровенное для испытывающих чувства людей. Как говорил один из величайших жуликов мира, «если хотите победить, станьте дьяволами*», и именно это описание подходит арранкарам. Не испытывающие жалости, презирающие слабость, жестокие и коварные «дьяволы» будут рвать на куски всех, кто посмеет встать у них на пути. А во главе у них стоит дьявол-бог, который не только соберет сильнейших, но и направит их идеально, согласно его личным планам, не скупясь потерять часть армии или всю армию ради того, чтобы потом по этим трупам вознестись до небес. Если Куросаки хочет победить этих монстров, ему придется самому принять дьявольское обличие. Решиться на становление пустым тяжело, даже понимая необходимость данного действия. Им руководил страх невозможности стать прежним, о чем говорил Урахара. Его терзали опасения, что, став пустым, он обречет своих товарищей на страдания от собственной руки, сам ожесточится и потеряет рассудок, став таким же «дьяволом», и, в худшем случае, сам же и убьёт своих товарищей, потеряв контроль над диким зверем. Рассуждения продолжались в школе, на улице и даже дома. Ичиго просто пытался найти выход из ситуации, в будущем повлекшей его смерть. Можно было послушать слова того Вайзарда, как его звали, Куросаки уже и не помнит. В любом случае он должен скоро появиться на горизонте, с ним можно будет поговорить и попросить научить использовать маску. — Я не хочу, чтобы ты следовал их советам, Король — такое мнение высказал представитель силы пустого в душе самого Куросаки, хотя Ичиго даже и не спрашивал. Впрочем, стоило бы, ведь Дзангэтсу на то и существует, чтобы советоваться с ним. По тону и спешке с ответом казалось, что ему противны вайзарды как вид, ведь он имеет другую природу, и такой примитивный метод подчинения через подавление попросту не подходит Ичиго. Он может им воспользоваться, но тем самым лишь ограничит себя еще больше, что может стать опасным в будущем. — Тогда научи меня сам использовать силу пустого, — сказал Ичиго ему, выждав минуту раздумий. — Я бы рад, но тогда тебе придется углубиться в природу этой силы, — сказал в ответ Дзангэтсу. — Я бы научил тебя, если бы знал, как. Поспрашивай своих друзей-синигами о пустых. — Ты ведь не можешь знать того, чего не знаю я, верно? — спросил Ичиго, заметив неосведомленность своего коня о собственном происхождении. — Да. Потому и прошу поискать другое решение, нежели «маска», — ответил он. Было заметно, что и Дзангэтсу тоже нервничает. Для него арранкары тоже угроза, и он, как ни странно, не хотел бы с ними сталкиваться, разделяя позицию Ичиго. Однако все части души Куросаки сходились во мнении, что бой будет неизбежен. Первым, кого исполнитель спросил о пустых, был Кискэ Урахара. Он зашел к нему сразу же после уроков, дело было близко к вечеру. Тот сперва удивился вопросу юнца, и ответил так же, как прежде рассказывала ему Рукия, однако Куросаки этот ответ не устраивал. — Я имею в виду не просто «злая душа» или «мы их убиваем». Расскажите всё, что знаете, — попросил Ичиго. — Ну знаешь… — Кискэ нахмурился. — Полагаю, ты так готовишься к тому, что Айзен собирает армию пустых? Тебе следовало бы лучше заняться совершенствованием банкая, нежели… — Господин Урахара! — возмутился Ичиго. — Не говорите мне, что делать, я уже знаю, что хочу. Потому прошу, расскажите о пустых! — Не перебивай старших, — Кискэ ткнул его в лоб веером так, что осадил Ичиго обратно на подушку. — Я расскажу тебе. Что ты знаешь о духовной силе? — зашел он издалека. — Немного. Она составляет наше тело, протекает внутри нас и выходит, создавая давление вокруг нас. Ею наполнено всё окружение, в том числе и неживые объекты, во всех мирах. — Верно. Но знаешь ли ты, чем отличается духовная сила, скажем, стула, от силы человека? — Сила человека происходит из его души, у мебели душ нет? — предположил Ичиго. — Нет, ведь, по сути, духовная оболочка мебели — её душа, как и душа человека, — он дал еще одну попытку. Ичиго задумался, начав взглядом изучать стол. — Духовная сила внутри неживых объектов находится в статике, — выдвинул второе предположение Ичиго. — Уже ближе, — согласился Урахара, — Но сейчас мы говорим не о возможности развития духовного уровня, а об отличиях. — Ну, тогда я не знаю, — сдался Ичиго, взмахнув рукой. Ему не хотелось тянуть время. — Тут всё проще, чем ты думаешь. Речь идет о «составе» духовной силы, — сказал он. Ичиго вновь навострил слух. — Также, как душа человека по структуре отличается от души мебели, так и пустые отличаются от синигами. Организм синигами всецело состоит из концентрированной в нем духовной силы, которая черпается из окружающей среды и преобразуется в жизненную силу. Пустые и люди в этом одинаковы с синигами, это то же самое, как впитывание кислорода при дыхании. — К чему это? — спросил Ичиго, получив паузу во время того, как Урахара отпил принесенный гостю и хозяину дома чай. — Дослушай, — вновь попросил он. — Это нужно знать, чтобы понять отличие. Знаешь, как в некоторых культурах разделяют четыре основные стихии? — Вода, огонь, земля и воздух? — Именно. Представь, что пустые — это огонь. Они пожирают человеческие души, подпитывая себя, то есть люди — воздух. Синигами вода, они уничтожают пустых. Однако ты должен знать, что в особых случаях даже водяной пар может взорваться не хуже динамита. Так вот, это описывает реакцию душ друг на друга. — А земля? — уточнил Ичиго. — Квинси, но о них потом. К чему я это? В науке Общества душ существует понятие «природный барьер». Без него синигами и люди превращались бы в пустых, а пустые могли бы становиться людьми. Однако этого не происходит, почему? Потому что при слиянии разных типов рейрёку происходит реакция. Если поместить в тело любого существа рейрёку пустых, то они станут пустыми. Если научиться разрушать барьер и дать пустым силу синигами, то выйдет ультимативное существо, над которыми и работает Айзен Соске. Если удастся смешать все четыре аспекта, получится Бог. Понимаешь? — спросил Урахара. — Если тебя, скажем, укусит сильный пустой, ты, как синигами, получишь отравление его духовной силой. При этом меч синигами наносит им такой же урон, как и тебе клыки пустых. Это противоположность и создает барьер. — Тогда что происходит с людьми и квинси? — спросил Куросаки. — Дай человеку меч, он станет синигами. Дай ему маску — станет пустым. С квинси в точности наоборот: их сила не имеет отношения к синигами и пустым, они сами по себе и «ядовиты» для всех. — Хорошо, думаю, я понял, — Ичиго задумался. — Ещё что-то?.. — Сила синигами происходит из души. Именно душа, её связь с душой занпакто, сила воли и решимость дают силу синигами. Сила пустых происходит из инстинкта, из желания уничтожать и сожрать, они сражаются за выживание и становления сильнейшим. Чем сильнее становится пустой, тем меньше он испытывает потребность в сражении и пожирании, именно поэтому Васто-лорды так редко попадаются на глаза синигами. Они мало изучены, я не могу сказать о развитых пустых много, но знаю, что многие из них предпочитают тихое существование битве с себе подобными. — Васто-лорды? Кто они? Вы видели их? — спросил Ичиго. — Видел однажды. Но никогда не сражался с ними. Думаю, они сильнее нынешних капитанов, однако я не знаю ни как они появляются, ни как существуют. Знаю лишь, что сильны и умны, у них есть свое мнение и они агрессивны к синигами. — Спасибо, думаю, я понимаю теперь немного больше, — Ичиго поднялся. Свой чай он даже не отпил, а время было уже поздним, потому ему следовало идти домой. Поход к Урахаре оказался вполне успешным, решение сходить к одному из величайших учёных Общества душ оправдало себя. Конечно, Айзен наверняка мог бы больше рассказать о пустых. Он занимался исследованиями значительно дольше и буквально посвятил себя созданию существ, совмещающих силу синигами и пустого. Очень жаль, что в этой реальности у него не представилось шанса поговорить с ним, даже если бы это был сон или воображение. — Что думаешь, Дзангэтсу? Тебя удовлетворили полученные знания? — спросил Ичиго в небо, будто обращаясь к нему. Алеющий закат темнел, отдавая фиолетово-синей глубиной ночи. Вот-вот замерцают первые звёзды, Ичиго следует поторопиться домой. — Да, более чем. Мне нужно время, чтобы придумать, как обучить тебя владению силой пустых. Дай мне пару дней. Если почувствуешь себя странно, знай, что бояться тебе нечего, — сказал альтернативный Ичиго, после чего погрузился куда-то в глубины души Куросаки, где и исчез. В ту ночь Ичиго впервые за долгое время снились кошмары. Он видел смерть матери, видел собственные сражения и раны, получаемые в них. Будто до него только сейчас дошло значение слов «едва не умер». Казалось, он даже боль ощущал, хотя это и был всего лишь сон. Следующие пару дней Ичиго действительно чувствовал себя некомфортно. Кошмары немного сбили его режим сна, оттого Куросаки в школе был сонным и малоактивным. Конечно, для товарищей он вел себя так, как вёл бы себя всегда, стараясь скрыть возникший недуг. Другой странностью была возникшее чувство необходимости защитить всех своих товарищей и семью от арранкар. Не то, чтобы само желание было странным, просто оно стало слишком навязчивым, будто кроме защиты близких больше не было никаких желаний и смысла жить. Опасение, что все они могут погибнуть, к счастью, ослабло на второй день. Стресс волнами то накрывал его, от чего отвязаться от неприятных мыслей становилось сложно, то наоборот, исчезал, оставляя после себя апатию. Трудно было предположить, чем же именно занимается Дзангэтсу в глубинах его подсознания, но можно предположить, что лихорадит его именно из-за него. На третий день у Ичиго даже температура поднялась, тогда он выпросил выходной у отца. Тот согласился, видя пришибленное состояние сына, объяснил всё простудой и позвонил в школу. На радость Куросаки, Ишшин его не трогал, только сестры иногда заходили проверить его и приносили чай, лекарства, еду. Под вечер Ичиго не выдержал и погрузился во внутренний мир. Он окликнул Дзангэтсу, но тот не появился, тогда пришлось искать его. По ощущениям ушел час прыжков по скалам и еще столько же времени уже в глубинах океана, плавая в рейрёку и ища занпакто. Ичиго нашел его по разрушениям, оставленным его собственной силой, сам занпакто был в самом их эпицентре. Старик и альтернативный Ичиго сражались, изобретая новые способы контролировать силу пустого, чтобы не уничтожить Короля и его товарищей. — Дзангэтсу, какого черта?! — сорвался на крик Ичиго, подплывая ближе. Оба занпакто были под водой, на довольно большой глубине, но это не мешало им двигаться, говорить и дышать. — Король? Я же говорил подождать, — сказал белый образ, прервав тренировочный бой. Старик тоже остановился, обернувшись на пришедшего. — Я беспокоюсь! Ты третий день молчишь, и со мной происходит что-то странное, — ответил ему Ичиго, наконец, поравнявшись с занпакто на одну горизонтальную плоскость. — Прости. Нужно ведь довести всё до совершенства, — сказал пустой, хмыкнув. — Но я могу тебя обрадовать, это успех. — Успех? Делись, — нахмурился Ичиго. — Да не торопись ты так, — посмеялся «Конь». — Для начала, скажу, что Урахара был не совсем прав. Он разделял пустых, синигами, людей и квинси, будто разные расы с разных планет. Это не верно как минимум потому что все эти расы изначально — люди, но измененные. А значит нет никакой разницы в том, как управлять силой, важно лишь то, что за силу ты получаешь, используя разные аспекты рейрёку. — Я не догоняю, притормози с теорией… — загрузился Ичиго, хмурясь. Из-за температуры он немного хуже улавливал посыл. — Разница лишь в техниках, тебе не нужно переучиваться с нуля, — объяснил старик. — Другое дело, что то, что ты можешь делать, упирается в то, сколько сил ты контролируешь. — Помнишь Гетсугу Теншо? То же Серо, но в профиль, — добавил Дзангэтсу. — Черная Гетсуга — более совершенная версия Серо, которым наверняка обладают Васто-лорды. Другие техники пустых базируются на искривлении пространства. Честно скажу, что не многим уж это и сложнее «мгновенного шага», отчасти даже легче. Защита пустых — иеро, если помнишь, было у арранкар в прошлой твоей жизни, это концентрированная рейрёку, Зараки то же самое делал даже неосознанно. Я это к тому, что разница между пустыми и синигами не так уж велика. — А как же все разговоры про «инстинкты»? И то, что пустые — чудовища, которых невозможно контролировать? — Слышал выражение «хороший автомат сам выбирает себе хозяина»*? Не важно, синигами ты, или пустой, если силы много, а навыков нет — сила превратит тебя в чудовище. Разница лишь в том, что у синигами есть сдерживающий фактор в лице занпакто, занпакто никогда не даст владельцу больше силы, чем тот сможет выдержать. У пустых такого нет. — А Васто-лорды? Они обладают огромной силой, но разумны, в отличие от меносов, — сказал Ичиго. — Мне кажется, тут скорее не от уровня сил зависит, а от «совершенности» души. То есть если душа совершенна, а совершенной душа является человеческая, то пустой, уподобляясь человеку, становится Васто-лордом. Неспособные понять или принять человечность пустые никогда не достигнут уровня Васто-лорда. — Почему ты говоришь, что человеческая душа совершенна? — спросил Ичиго, окончательно погрузившись в философию. — Потому что именно человеческая душа служит началом, а сила этой души заставляет тебя идти вперед, — сказал он. — Все твои чувства и желания существуют благодаря тому, что ты человек. Не будь у тебя или пустых души, они бы ни к чему не стремились, и Айзен не смог бы создать себе армию. — Я, кажется, понял, — выдохнул Ичиго. По сути, он был солидарен с этой точкой зрения, но сейчас речь была не о пустом философствовании, а о практических навыках, которые он мог бы освоить. — Насчет твоего вопроса об «инстинктах». У чистой силы нет ни души, ни разума. Единственный импульс, задающий ей направление, это, как правило, базовые потребности и желания организма. В частности страх смерти, желание жить и убить врага. Наверное, у слабейших пустых эти желания возведены в абсолют. — Значит, ты сможешь научить меня контролировать эту силу? — Я тебе даже больше скажу, тебе ПОНРАВИТСЯ эта сила, — развеселился альтернативный Ичиго, пряча свой меч за спину. Ему не понадобится клинок. — Мы со стариком нашли интересное ей применение благодаря открытию, что ты сделал в прошлой жизни. — Открытию? — удивился Ичиго. — Помнишь, как в прошлой жизни ты скакал по воздуху в Сейрейтее? Ты тогда подчинял рейрёку воздуха и уплотнял его, чтобы стоять. — Помню, — кивнул Куросаки. — Сонидо арранкар — подчинение пространства и его сжатие, гарганта — подчинение барьера, разделяющего мир живых и мир пустых. Иеро — подчинение энергии внутри тебя. Серо — подчинение того, что снаружи. Догоняешь? — Погоди, то есть это уже была сила пустого?! — удивился Ичиго искренне. Он никогда не смотрел на ту способность таким образом. — А если постараться, то подчинять можно и духовную силу внутри предметов, и это тоже будет силой пустого, но уже совсем другой, понимешь? — Мне кажется, это уже слишком. Если бы пустые могли нечто подобное, они были бы непобедимы. — Обычные пустые так и не могут, — вмешался молчавший до этого старик. — Зато так умеют Квинси. — Вашу медь… — Ичиго осел на несуществующий стул, смотря на занпакто круглыми глазами. — Помнишь, что говорил Урахара? Если совместить все четыре аспекта, то получится Бог. — Да, я помню… — сказал Ичиго, кивнув. — Я могу стать богом? — Если посвятишь себя тренировкам, то возможно. Но загадывать так далеко сейчас бессмысленно, возможность не означает гарантию. Тебе нужно научиться использовать хотя бы основной набор способностей пустых: серо, сонидо, иеро. Ты начнешь с элементарного, чтобы увеличить свой собственный контролируемый запас рейрёку в разы. — Я понял. Когда мне приступать? — Прямо сейчас, — ответил занпакто, направив на Куросаки руку. На ладони засиял алый шарик Серо, который стал быстро увеличиваться в размере. Начался поединок, главным условием которого было «не использовать занпакто»… * Слова персонажа из «Один на вылет», Токучи Тоа.