Временна́я петля

— Ванденрейх передаёт вам пламенный привет… — сказал Ичиго медленно, наблюдая за реакцией Шигекуни. Лицо главнокомандующего исказилось от удивления, но уже через мгновение стало серьёзным, будто речь шла о конфликте мирового масштаба. А она и шла, ведь старик, даже невзирая на прошедшую тысячу лет, всё ещё помнит о том времени, когда сражался с Богом за сохранение мира. Тогда Готей-13 был в совершенно ином виде и состоял из сильнейших мира духов, но далеко не самых справедливых людей. Закон существовал лишь в примитивной форме «кто сильнее, тот и прав», и лишь сила Ямомото позволила ему собрать под своим пламенным крылом еще двенадцать единомышленников, которых с годами лишь прибавлялось. И вот, прошлое вновь дало о себе знать. Мальчишка в синем шихакушо, напоминающем в большинстве своём униформу синигами, сжимал в руках клинок из духовной силы, собранной из вне. Не было сомнений, что мальчишка квинси, и, даже невзирая на наличие занпакто за спиной, смело показал свою истинную природу в присутствии сильнейшего синигами Общества душ. Его духовная сила, непокорная и дикая, в невероятных объёмах превосходила любого капитана, и похоже, заметил это только сам Шигекуни. Складывалось впечатление, что враг – это новое тело, новый сосуд, в котором заключена возродившаяся сила Яхве, отступившего тысячу лет назад. Расценивая врага так, как положено опытному воину синигами, Ямомото не спешил нападать первым, ведь помня о силе Яхве, не мог допустить собственной ошибки. Это можно было счесть за нерешительность, но и сам беглый преступник своей настойчивой силой будто предупреждал, что не простит нападения на себя. — Что тебе здесь нужно, квинси? — не зная имени врага, он обратился к нему по роду. На лице мальчишки отразилось некоторое отвращение, но Ямомото продолжил попытки развязать ему язык. — Ты пришел с объявлением войны? Хочешь сообщить, что твой предводитель вернулся? Или ты и есть…? Ичиго выслушал его тираду вопросов и, видя, что главнокомандующий наконец согласен идти на контакт, он рассеял меч из духовных частиц, освобождая руку. Взяв клинок из-за спины, он опустился на колено и сложил его перед собой, склоняя голову перед главнокомандующим Готей-13. — Прошу, выслушайте меня, — смиренно произнёс он, мысленно готовясь к тому, что его голова полетит с плеч в ту же секунду. Генрюсай не ожидал подобных действий от врага, но его замешательство длилось не долго. Пользуясь случаем, он применил кидо без заклинания, сковав преступника и окончательно обезоружив. Он знал, что этой меры не хватит на долго, но даже так ему хватит времени сжечь мальчишку заживо. Лишь после запечатывания он был готов его выслушать, о чём и дал знать. — Говори же, квинси, я решу твою судьбу после, — пообещал он. Ичиго поёжился в путах-цепях кидо, вонзающихся в тело шипами, но всё же заговорил. — Меня зовут Куросаки Ичиго, я был… - болезненное шипение вырвалось само, кидо командира очень плотно сковывало его тело, сдавливая шею. Вряд ли будет кровь, но синяки останутся. — Я был арестован как похититель силы Кучики Рукии. Но, как вы уже догадались, у меня есть и своя собственная сила… — он наблюдал за реакцией командира после каждого сказанного предложения, делая паузу на тяжёлый вдох. Говорить с цепью на шее пытке подобно. — Я не принадлежу клану квинси, но обладаю их силами, унаследовав их от матери. Вместе с её силой, я унаследовал частицу души Яхве, о котором вы так печётесь. И я просто обязан был предупредить, что через два года, в конце августа, Общество душ будет уничтожено… — Два года? Вы так уверены в своей победе, раз решили предупредить столь заранее? Или ты лжешь, и нападение будет в иной срок? — посыл был понятен, с чего бы синигами верить какому-то оборванцу. Ичиго вновь стиснул зубы, с трудом вдыхая сжатый от рейатсу воздух, и продолжил говорить. — Вы можете мне не верить… Можете подвергнуть меня пыткам, заточить меня в Мукен или убить на месте, но даже мне, мальчишке, видно, что вы не готовы к войне, которой предстоит произойти… — он немного оскорбил Ямомото, но продолжал говорить. — Я же вижу, что единственные действительно достойные капитаны это вы и капитан пятого отряда, который, похоже, держит на коротком поводке весь Сейрейтей. — О чём ты говоришь, мальчишка? — разозлился синигами, обнажая катану. Давление рейатсу стало ещё гуще, от чего уже весь Сейрей знал, что враг у командира. — Я буду говорить лишь наедине, в остальном делайте, что хотите, — предупредил Ичиго и замолчал, выжидая. Ямомото секунды две раздумывал и, в момент, когда в кабинет ворвался его лейтенант, отдал приказ: — Никого не впускать! Я сам разберусь. Установи барьер на всю комнату, — лейтенант отрапортовал «Есть» и скрылся за дверьми, запечатав помещение. Голубое небо, видимое с балкона, блеснуло золотом духовных частиц, создавших прочную, непроницаемую для чужих ушей стену. Ичиго кивнул, принимая такие меры, и только тогда продолжил говорить. — Я хочу вам помочь. Для меня этот мир не безразличен так же, как и для вас. Мои мотивы могут быть для вас непонятны… Квинси явятся в этот мир через два года и сотрут его в порошок, если вы не подготовитесь. Убейте меня, но оставьте жить Кучики Рукию, — потребовал Ичиго настойчиво. — При чём тут Кучики? — спросил Ямомото, уже готовясь высвобождать занпакто. У него много применений, в том числе и пытка огнём. Ичиго вновь поёжился, чувствуя поднявшуюся температуру, пот стал стекать по спине, а воздух отказывался наполнять лёгкие. — Это моё условие, и оно не единственное, — сказал Ичиго с трудом, на выдохе, но всё также настойчиво. — Второе… расскажите синигами о том, что квинси всё ещё существуют, и не один-два, а сотни! — Ты много просишь, мальчишка! Обрати всё в пепел, Рюджинджакка! — он высвободил клинок, и пламя наполнило зал. Казалось, оно вот-вот обратит в прах пленённого мальчика, объяв его тело и сдирая когтями кожу, но огонь расступился, будто щадя его. Командир смутился, сжав пылающий меч крепче. — Что ты сделал?.. — Остынь, Ямаджи, — заговорил Рюджин гулким басом ревущего пламени. — Выслушай его условия, он не лжёт… Такие, как он, не могут лгать. — О чем ты, Рюджинджакка!? Я сказал, сожги его! — бушующее пламя вновь обвилось вокруг мальчишки, будто крыло из невесомых перьев, но совершенно не для того, чтобы навредить, а наоборот, освободить его. Предательство собственного занпакто было шоком для командира, он растерялся, не знал, как поступить. Ичиго за это время встал с пола и даже поблагодарил обнимающее его пламя. — Возвращайся назад, Рюджинджакка, — попросил Ичиго. — Твой хозяин не доволен твоим поведением. — Пусть будет недоволен, но я не смею поднимать руку на ваше Величество, — пламя отступило и скрылось в клинке, вернувшись в запечатанную форму. Наступила гробовая тишина, лишь пылинки пепла летали в воздухе, поблёскивая в свете от барьера. Синигами снаружи уже решили, что мальчишка мёртв и даже начали разбредаться по делам. Один лишь лейтенант первого отряда ждал точного приказа отменить барьер от командира. — Что ты сделал с моим занпакто? — повторил вопрос Ямомото, не убирая меч. Если потребуется, он будет сражаться хоть голыми руками. — Так уж вышло, что я не могу скрыть свою природу от занпакто, как бы ни пытался. Я расскажу вам, но только если вы обещаете поверить каждому моему слову, — ответил Ичиго. — И снова условия? Говори, а верить или нет, я решу сам, — синигами был настроен убить мальчишку в любую секунду, только любопытство не давало ему это сделать прямо сейчас. — Один из Королевской охраны, Оэцу Нимайя, выковал меня, как занпакто Короля душ. Я для занпакто такой же беспрекословный лидер, как и вы для капитанов Готей-13. Единственный, кому я подчиняюсь, мой лорд и повелитель, это Король душ. — Что за чушь!? — возразил он, попытавшись мысленно воззвать к своему занпакто, и тот откликнулся, явившись в мире в образе столба пламени, хаотично колеблющегося от собственной силы. — Это правда, Ямаджи, — заговорил Рюджин, подойдя к мальчишке и взяв его за руку так, как берут птиц за крыло для осмотра. — Этот мальчик – занпакто Короля душ, выкованный Создателем. Скажите, как ваше Высочество оказалось в теле смертного? — Из мира в мир меня перебрасывает в теле смертного, подходящем для моего существования. Заключённая во мне сила не способна существовать сама по себе, ведь я занпакто лишь частично, но также и синигами, и квинси, и даже пустой, — ответил он занпакто, позволяя тому скользить по телу, поднимать себе руки и рассматривать одежду. — У тебя даже есть собственный занпакто, который заботится о тебе, — улыбнулось пламя, хотя улыбкой это было сложно назвать. Его эмоции были куда живее и чётче, чем у очерствевшего старика. — Зангетсу хороший занпакто. А ваше Высочество, вы совершенны! — в его голосе раздалось некоторое возбуждение, подобное тому, как возбуждается Зараки Кенпачи, чувствуя сильного противника. Рюджин хотел помериться силами, даже зная, что у него нет ни шанса. — Вообще-то мою истинную природу я хотел бы скрыть ото всех, включая вас, — сменил тему Ичиго, вновь посмотрев на главнокомандующего. — Но Рюджинджакка уже всё рассказал обо мне, и нет смысла отпираться. Просто знайте, что я – созданное во Дворце душ оружие, предназначенное защищать этот мир. — У Королевской охраны, также как и всех приближенных Короля, есть особая сигилла, которая удостоверяет их личность. Предъяви мне такую же, и тогда я поверю, — сказал Ямомото с прежним недоверием. Ичиго вздохнул и вытянул в сторону руку с бинтами, распечатывая собственную силу. Бинты размотались, создав вихрь из духовных частиц, и обнажая душу. Совсем немного усилий потребовалось главнокомандующему, чтобы увидеть символ кинмокусей*, выгравированный на душе, особым образом. Особая метка служила не хуже паспорта, и пользовались такими исключительно четыре великих клана, а также Королевская стража. Большего подтверждения личности для синигами не существует. Ему пришлось поверить… Ичиго вновь запечатал собственную силу, замотав руку плотной перевязью из рейрёку. Свечение его духовных частиц быстро исчезло, а вместе с тем и сигилла стала невидимой. Он вернул себе образ обычного сорванца, посмевшего рискнуть и явиться в покои главнокомандующего. — Убедился, старик? — спросил Рюджинджакка, который, похоже, вовсе не собирался пока уходить. — От нас, занпакто, нельзя скрыть душу, потому мы всегда будем узнавать его Высочество, в каком бы облике он не предстал. Позволь мне остаться и поучаствовать в разговоре. Ямомото хмуро опустил голову, а затем всё же вложил меч в ножны. Он не стал прогонять свой занпакто, позволив тому остаться. Уже много сотен лет Рюджин ни о чём не просил, было бы грехом отказывать ему в столь малой просьбе. К тому же, похоже, все занпакто симпатизируют своему королю на неком ином уровне. Складывалось впечатление, что одного приказа от этого мальчишки хватит, чтобы все занпакто всего Общества душ перебили своих хозяинов. — Не смотрите на меня так, — попросил Ичиго, чувствуя на себе прожигающий насквозь взгляд. — Может, они и относятся ко мне так важно, но я не могу ими распоряжаться. Рюджинджакка ваш, и только ваш занпакто, я не могу заставить его пойти против вас. — Вот именно! — возмутился и сам упомянутый. — Его Величество никогда не посмеет сделать такую глупость, ведь так? — он заглянул в лицо мальчишки через его плечо из-за спины, обдав жаром, от чего заставил того отстраниться и прикрыться рукой. — Ну хватит уже! — смутился Куросаки, чувствуя, что занпакто уже давно пересёк все позволенные черты и слишком близко подобрался к недозволенным. Рюджин залепетал что-то, отдалённо напоминающее смех, и переместился ближе к своему хозяину, встав у того за спиной, аки страж. — Вашему Высочеству следовало бы сразу всё рассказать, а не пытаться играть в шпиона, — колко заметил занпакто, будто прячась от гнева Короля за спиной хозяина. — Довольно! — скомандовал уже Ямомото, стукнув тростью по полу. Подобного фарса уже давненько не было в его кабинете. Шум тут же прекратился, остался лишь треск пламени тела Рюджина. — Расскажи мне всё с самого начала, мальчик. Ичиго сделал глубокий вдох. Этим криком Генрюсай будто отменил все сдерживающие и давящие факторы, от чего даже дышать стало значительно легче. Ямомото спокойно проследовал за свой стол, чудом не пострадавший во время высвобождения занпакто, и расположился на своём месте, предвкушая весьма долгую и запутанную историю. И она была таковой: Ичиго начал издалека, с того, что его душу мотает по мирам, и всякая жизнь для него не новая, и является он в этом мире лишь чтобы остановить одного единственного врага. Он рассказал о своём происхождении и как человека, упомянув и отца, и мать, и как занпакто, выкованного Оэцу Нимайей в иной реальности, но имеющего статус и значимость где бы то ни было. Рассказал о том, что видел в иных мирах, какой была война с родом квинси и чем она завершалась в разных временных промежутках. И просил помощи, ведь даже имея подобную ему силу и власть, Общество душ скорее попытается задушить его самого, нежели слушать, ведь даже с сигиллой кинмокусея он всё ещё мальчишка из мира живых, «помешавшийся на своём бреде и заслуживающий казни». Ямомото внимательно выслушал весь подробный рассказ, так любезно избежавший упоминаний восстания Айзена, изредка кивая головой и не задавая вопросов. Вместо него это делал Рюджинджакка, который относился к событиям будущей войны заметно проще своего хозяина. Впрочем, вопросы он задавал весьма меткие, ответы на них проясняли картину будущего. Их разговор затянулся почти на час, и лейтенат Сасакибэ уже начал переживать. Он долго метался, не зная, стоит ли беспокоить командира Ямомото, или же продолжать ждать указаний. В какой-то момент волнению его уже не было придела, и он осмелился войти в кабинет, оставив барьер кидо. Без его вмешательства барьер стал немного тоньше, но мог держаться еще долгие пять часов. Осмелившись, он открыл двери кабинета, чем привлёк к себе внимание присутствующих. Ямомото спокойно сидел на своём месте и, похоже, что-то записывал, а преступник послушно сидел перед ним на полу, на коленях, и уже ничего не говорил, прервавшись. Оба уставились на лейтенанта с немым вопросом, ответ на который также быстро пришел сам собой. — П-простите, господин Генрюсай! — смутился лейтенант, ведь он нарушил прямой приказ. — Всё в порядке, Сасакибэ, — ответил Ямомото, кивнув. — Я сам должен был предупредить тебя, чтобы ты не волновался. Проходи, — он подманил жестом руки лейтенанта, и тот стал осторожно подходить к столу. Он с недоверием смотрел на мальчика, на котором не было ни единого ожога, потому мог лишь предполагать, что тут произошло. Как только он подошел, командир вручил ему конверт, в котором был письменный приказ лично лейтенанту. На немой вопрос он лишь положил ему руку на плечо. — Прочтешь его позже, а сейчас… Проводи нашего гостя до тюремной камеры. И позаботься, чтобы он не сбежал на этот раз, — по взгляду главнокомандующего было понятно, что это далеко не весь приказ, и сейчас от лейтенанта требуется выполнить приказ, не задавая вопросов. Он лично наложил очередное запечатывающее кидо на преступника, связав тому руки за спиной, и повёл прочь, избавляясь от барьера. Ичиго смиренно пошел с ним, лишь напоследок обернувшись на командира. Подобное происходило лишь во времена междоусобиц, когда Общество душ ещё только формировало свой строй, а войны были не просто словом, а страшной обыденностью. Впервые за долгие годы Чоуджиро получил прямой приказ от командира в форме письма, такая подача означает лишь то, что всё необходимо сделать ему лично и никого более не привлекать. Содержание письма озадачило его не меньше, чем сам факт его наличия: в нем было указано точное время, когда лейтенант должен будет сопроводить преступника до Сенкаймона, где отпустить в мир живых. Это не было завершением приказа, также он должен был заняться личным расследованием касательно дела Кучики Рукии и затянуть процесс расследования, дабы отсрочить казнь. В подробности планов его никто не посвящал, но команда была более чем ясной, потому он приступил к исполнению. Даже во время тайного сопровождения Куросаки до выхода из мира душ он не задавал вопросов, чем обрадовал Ичиго. Утром того же дня пленника объявили сбежавшим, и всего за полчаса было получено подтверждение о несанкционированном открытии врат с обеих сторон. На совете капитанов было весьма шумно из-за непрекращающихся споров и поисков виноватых. Ямомото же вставил свой комментарий, изложив это как «особенность его способностей – неким образом влиять на кидо, отменяя его, и занпакто, заставляя их вернуться в исходную форму». Это же и стало объяснением, почему мальчишка выжил после высвобождения Рюджинджакки. Все поверили в этот рассказ, тем более он был недалёк от истины. Капитан Кучики лишь подтвердил это, так как был свидетелем неработающего Забимару. На предложение отправиться за преступником в мир живых, он приказал оставаться на месте и ждать. Он убедил всех, что Куросаки вернётся за Кучики, ведь он убеждён в её невиновности, и к Ямомото ходил исключительно с просьбой освободить её. Потому он и приказал своему лейтенанту провести дополнительное расследование, так удачно оттягивающее время казни. Вопрос оставался лишь за Советом сорока шести, которым был отправлен крайне мутный отчёт на рассмотрение. Это сработало даже лучше, чем ожидал сам Ямомото. Совет сорока шести принял этот отчёт и отдал указ о продолжении расследования, позволяя выиграть ещё около двух недель дополнительного времени. Кучики вообще перестала понимать, что происходит. Ей просто сообщили, что Куросаки сбежал, и что из-за его самодеятельности дело продлили ещё на две недели, от чего девушке придётся тухнуть в камере ещё дольше. Она могла бесконечно долго задаваться вопросами, но получить ответ всё равно не было возможности. Куросаки же отправился в мир живых не только из прихоти командира. У него было весьма важное поручение от самого Ямомото Шигекуни Генрюсая, также упакованное в письмо. Ичиго должен был доставить послание сразу же, как окажется в мире живых, чем и занялся. Он сразу же отправился к магазинчику, срезая путь переулками. В мире живых сейчас была глубокая ночь, в Обществе душ он провёл три полных дня, включая побег до командира и ожидание в камере после этого. На входе в магазинчик его встретил весьма необычный обитатель мира живых: чёрный кот с золотыми глазами, скрывающий за скромным обликом большие секреты. Ичиго сделал вид, что не обратил на кота внимания, и просто проследовал в магазин, без стука. Внутри уже давно было темно, хозяин явно спал сладким сном, когда его разбудила секундная вспышка рейатсу. Кошка, к слову, тоже вошла в дом, воспользовавшись моментом, пока Куросаки закрывал дверь, и стала путаться под ногами, немного мешая. Урахара вышел ко входу, сонливо зевая, и сразу же подозвал кошку к себе. Йоруичи послушно подошел к нему и забрался на руки, продолжая следить за пришедшим и пока не подавая вида. — А я уж думал, что вас придется спасать, господин Куросаки! — посмеялся Кискэ, вновь раскрыв свой любимый веер. — Как же вы смогли вернуться с того света? — Не ёрничай, старик, — фыркнул Ичиго, усмехнувшись. — Простите, что так поздно. Вам письмо из Общества душ, — он достал его из-за пазухи. Кискэ немного удивился протянутой бумаге, но подошел и взял её в руки. Посадив кота на плечо, он раскрыл письмо и принялся читать. Содержание вызвало изменения на его лице, он вновь приобрел обыденную серьезность. Шихоин также прочёл записку, но совершенно не понял, как мальчишка временный синигами смог заполучить такое распоряжение. А было оно вот каким: в строжайшей секретности от Готей-13 и Совета сорока шести, подготовить группу смертных для имитации нападения рёка на Сейрейтей. Целью рёка должно быть спасение Кучики Рукии, план действий составить по ситуации. Действия с Обществом душ не согласовывать, нападение должно быть полностью правдоподобно. В конце стояла печать командира первого отряда. Сказать, что письмо выглядит мягко говоря «сомнительно», это не сказать ничего. Урахара перечитал его вновь уже в гостиной, за столом. — Кискэ, ты не хочешь мне ничего объяснить? — спросил недовольно Йоруичи, расположившийся на столе и до сих пор не сводящий глаз с мальчишки. — Этот мальчик смог убедить Ямомото нам помочь. Как ты это сделал, Ичиго? — спросил он, подняв глаза на временного синигами. — Я просто рассказал ему правду. Он согласился посодействовать, а вместе с тем устроить «экзамен» для всех своих синигами. За многие годы бездействия они действительно расслабились, потому уговорить его было не сложно. Раз уж я смог сбежать из камеры, — рыжий усмехнулся. — Тебе безмерно повезло, что ты вернулся оттуда живым, юнец, — сказал недовольно кот. Кискэ лишь прикрыл ироничную улыбку веером. — Как бы там ни было, я хочу спасти Рукию. И один я туда не пойду, в противном случае меня снова арестуют. Вы сможете подготовить мне группу? — Ну, даже и не знаю, — он снова заулыбался, аки интернет-тролль, закрываясь веером. — По правде говоря, мы уже начали подготавливать твоих друзей к тому, чтобы пойти в Общество душ. Уже через неделю они будут полностью готовы, так что и у тебя есть время подготовиться. — Спасибо. С вашего позволения, я проведу его дома, после школы буду приходить сюда и тренироваться, — сказал Ичиго, вновь глянув на недоверчивого кота. — Хорошо, будь по-твоему. Тогда жду твоего появления завтра, господин Куросаки, — он снова примерил на лице маску улыбчивого дурака. Ичиго распрощался с ним и направился домой, где его уже заждался Кон, оставленный в теле. — Не нравится мне этот план, Кискэ, — озвучил Йоруичи своё мнение, когда временный синигами ушел. — Ему как-то уж слишком повезло, ты так не думаешь? — Тебе не стоит об этом беспокоиться. Этот мальчик крайне талантлив, так что, думаю, синигами придется повозиться, чтобы победить его, — он лениво зевнул, убрал письмо в ящик небольшой тумбочки и направился спать. *Кинмокусей, он же «Османтус сладкий», растение, растущее на территории Японии. Коллективным мнением было решено, что он наибольшим образом подходит под изображение символики нулевого отряда. Означает «надёжность, истина».