Временна́я петля

Рёв рейатсу не затихал ни на секунду: Зараки Кенпачи вновь сражается в полную силу против собственного офицера. Куросаки, что был его противником, использовал лишь левую руку, правая была связана за его спиной. С таким ограничением он почти не мог адекватно наносить удары, ему совершенно непривычно было держать меч. Такая тренировка была полезна для обоих, в частности из-за возможности высвободить свою силу и сражаться всерьез. Регулярное просиживание задницы за отчётами и докладами для капитана Ямомото пагубно сказывалось на моральном здоровье, да и позвоночник стал отдавать болью от постоянного нависания над столом. Капитан излил свой запас сил лишь к позднему вечеру, когда как началась их тренировка ранним утром. Оба получили несерьезные ранения, в частности из-за того, что не пытались убить друг друга. Еще минут двадцать было потеряно в ожидании, когда четвертый отряд закончит обрабатывать их раны. Им тоже нужна была практика, и Куросаки договорился об этом заранее, зная любовь Зараки к кровопролитию. Оба капитана были в целом не против такой инициативы, однако Унахана, всё же, настойчиво попросила не перебарщивать с подобными тренировками. Тем же вечером Куросаки, дописывая краткий отчёт о проведённой тренировке, получил неожиданное приглашение от капитана Къёраку. Отказывать ему в удовольствии выпить в компании он не стал, к тому же, у него были некоторые вопросы касательно расследования дела об Айзене. Дело Токинады очень удачно было прикрыть Ямомото, и сейчас о нем было запрещено даже вспоминать, что было хорошо. Он быстро закончил с бумажками и, скинув их Зараки, двигул к пабу, где и должна была состояться встреча. На улицы Сейрейтея уже опустился прохладный сентябрьский сумрак, пробирающий до костей мерзкой сыростью. Чуть подул ветер, уже остывший от летнего зноя, и холодно стало уже по-настоящему. Трижды пожалев о решении не переодевать шихакушо на более тёплое, Куросаки крался по тёмным улочкам, как вдруг из-за угла прямо ему навстречу выскочила она. Минами была весела, будто выиграла в лотерее, ведь сегодня сам господин Укитаке вызвал её на важное мероприятие! Счастливая девушка шла по улицам, не разбирая дороги, торопилась и напевала под нос себе всякое и часто смотрела вверх, на пробивающиеся сквозь тучи огни города Каракура из мира людей. Была ли Каракура действительно так близко к Обществу душ, что её можно было увидеть невооружённым взглядом, или это просто мираж, она не знала и знать не хотела, ведь были дела и важнее. Как водится во всех подобных ситуациях, она совершенно не заметила высокого рыжего парня, крадущегося по потёмкам, и потому врезалась в него на полном ходу, его сбить не смогла, а сама плюхнулась на задницу, болезненно ойкнув. Как только она подняла взгляд, сразу же столкнулась с давлением, подобным сжимающимся кольцам змеиного тела на шее. Куросаки, разумеется, поспешил скрыть крохи выпущенный рефлекторно рейатсу, но Аяка уже едва не потеряла сознание от страха. — Ты в порядке? — спросил он у неё, протягивая руку. Девушка в ответ что-то пугливо прошевелила губами, потому он просто поднял её, взяв за кисть и поставив на ноги. — Простите меня! — она тут же ушла с дороги, и Ичиго молча продолжил идти в нужную ему сторону. Девушка несколько секунд стояла на месте, провожая его взглядом - с неё сняли необходимость следить за ним, но она все ещё помнила те странные события. А затем к ней пришло осознание, что движется объект раздумий в ту же сторону, что нужно и ей. Чувствуя смущение, Минами осторожно последовала за офицером, стараясь держаться на некотором расстоянии от него. Куросаки просто не мог не заметить её взгляда, сверлящего спину, но во избежание возможных конфликтов старался не обращать внимание. Так в тишине они двигались почти десять минут, когда девушка, все продолжавшая следовать за ним, сдалась и заговорила первая: — Господин Куросаки? — окликнула она его. — А куда вы идёте? — Меня пригласил капитан Кёараку. Видимо, хочет о чем-то со мной побеседовать. А ты? — ему не было интересно, но прекращать диалог вот так было бы грубо. — Капитан Укитаке позвал меня, чтобы обсудить мою дальнейшую работу, — ответила она робко. — Видимо, мы идём в одно и то же место, да? — Да, очень похоже, — нужное заведение было уже совсем близко, и сомнений о направлении их путей не было вовсе. — Интересно, зачем вас позвали? Вы ведь из одиннадцатого отряда, — это прозвучало немного нетактично, но Ичиго не стал комментировать это. Он повернул за угол, Аяка тут же ускорилась догнала его за поворотом, поравнявшись. Невысокое здание в традиционно-японском стиле немного выделялось среди белых стен с голубыми крышами. Двухэтажный домик выглядел уютно и был украшен бумажными фонарями с изображением не то сливы, не то вишни. Внутри горел тёплый жёлтый свет, шумели завсегдатаи, звенела посуда. Куросаки открыл раздвижную дверь, пропуская юную синигами вперёд. До этого он никогда не бывал в подобных местах, и потому лёгкий аромат саке, еды и шум посетителей вызвали некоторое замешательство. Аяка же, напротив, была здесь достаточно часто, но лишь в дневное время, когда алкоголь пьют мало, а шумных компаний и вовсе нет. Девушка, что стояла у входа в красивом полосатом сине-зеленом кимоно, сразу же сопроводила их до отдельного, приватности столика, где уже располагались оба капитана. На их столе уже стояли бутылки с алкоголем, чашки явно не один раз наполняется и осушались, но сами синигами были вполне в нормальном состоянии. Очевидно, опыт... — О, Куросаки, Аяка, проходите, садитесь, — заговорил дружелюбно и весело Кёараку, жестом приглашая вошедших сесть за стол. Те послушно заняли свободные места на противоположной стороне стола. Минами заметно нервничала из-за присутствия двух старших по званию, это бросалось в глаза из-за скованности движений и растерянно бегающего по сторонам взгляда. Ичиго же был совершенно спокоен. Он прекрасно знал, какие люди сидят перед ним, и что причин беспокоиться нет совершенно. — Для чего вы нас позвали, господа капитаны? — задал интересующий вопрос офицер одиннадцатого. Сюнсуй лишь покачал головой, подвинул к гостям пиалы и наполнил их саке. — Для начала выпейте и расслабьтесь. Незачем так спешить с работой, — предложил он, наполняя свою пиалку. Ичиго немного покривил носом, но не стал сопротивляться предложению. Надеясь не словить опьянение с первого же глотка, он выпил сакэ и сразу же палочками закинул в рот кусок солёной рыбы, пытаясь избавиться от назойливого жжения и горечи спирта. Сочетание было весьма необычным для пятнадцатилетнего парнишки, но было гораздо лучше того случая, когда он впервые напился прямиком из горла бутылки, спрятанной дома. Видя успех Ичиго в принятии спиртного, девушка решила, что не должна ни в чём уступать перед высшими чинами. Она взяла свою пиалку, слишком большую для миниатюрной леди, и залпом выпила содержимое, запрокинув голову назад. Сделав один глоток, она тут же зависла, пытаясь вытерпеть запах и послевкусие спирта, боясь даже рот открыть. По порозовевшим щекам и едва заметным слёзкам стало очевидно, что пить она совершенно не умеет и не может, и больше можно не наливать. — Заешь, — сказал Ичиго, подвинув к ней тарелку с рыбой. Девушка небрежно схватила сразу три кусочка и засунула их в рот. Помогло, по её лицу расплылась улыбка. Да, Сатурну больше не наливать… — Мы пригласили вас для обсуждения довольно важного дела. Это касается Айзена и его планов, Куросаки, — начал вести беседу Укитаке, преспокойно выпивший свою порцию и закусивший маринованной капустой. — Мы узнали о планах Айзена и хотели обсудить это с тобой непосредственно. — А её зачем позвали? — спросил Ичиго, указав на Минами пальцем. — Об этом потом. Для начала, я расскажу тебе то, что удалось узнать, — он поведал о Ключе Короля и планах Соскэ по его созданию. Ичиго слушал его речь с умным видом, старательно притворяясь, что слышит обо всём в первый раз. — Мы хотим, чтобы ты отправился в мир живых с отрядом синигами для укрепления обороны, — подытожил он. — Ты, как никто другой, знаешь мир людей. Тебе хватит сил, чтобы защитить человечество от потенциальной угрозы: арранкар, которые стали появляться всё чаще. — Кто такие арранкары? — капитаны ждали этого вопроса и любезно ответили на него, разлив ещё по стопке и осушив её. Куросаки, разумеется, пил вместе с ними, хотя уже на второй пиалке почувствовал, что начинает немного плыть картинка перед глазами. — Минами пойдет с тобой. Она отправится в мир Живых в качестве твоего сопровождения, — ответил Укитаке на ранее поставленный вопрос. — Её занпакто — Кейрю — может создавать облако тумана радиусом почти двести метров, в которое сильно осложняет противникам использовать способности типа «магии». Гиллиан, попав в облако, не сможет использовать Серо, так же как и простой рядовой синигами не сможет использовать магию. Едва ли это сработает против арранкар, но есть и другая особенность… — Я моху с ехо помощию искать то, что прячеца, — заплетающимся языком произнесла Аяка, чуть икнув. Сказав это, она снова потянулась к рыбе и взяла последний оставшийся кусочек. Кёараку расстроенно покачал головой, ведь этот кусочек он хотел съесть сам, и позвал официанта. Ичиго попросил роллы, которые, как ни странно, там были в приятном разнообразии ассортимента. Из вежливости спросил девушку, что хочет она, и та, в наглую, заказала рамен с говядиной, едва ли не самый дорогой в этом заведении. Сверив тоскливо кошелёк, Куросаки лишь печально вздохнул, но не стал с ней спорить, решив-таки угостить — сам спросил же. — Да, она также хороший поисковик. — Сказал Укитаке, когда все определились с заказом, и официант ушел. — Её способности могут вам очень пригодиться, когда вы будете в мире живых. — Хорошо, пусть пойдет, — согласился Ичиго. — Но кто пойдет еще? Не только же мы двое? — Капитан Хитсугая будет вести вашу группу. Он лично отберет остальных участников, — ответил Кёараку. — Как бы там ни было, вам нужно быть начеку. Скорее всего, уже совсем скоро Айзен сделает свой ход, и нам нельзя оплошать в этот момент. — Я понял вас, — Ичиго кивнул. — Когда будем выдвигаться? — спросил он. В этот момент потерявшая голову Аяка вдруг вцепилась ему в руку и начала орать ему в ухо, раскачивая: — НУ ШО ЗА ХЛУПЫЕ ВАПРОСЫ!? Заааавтра мы идем! Зааавтра вечером! — Ичиго едва сдержался, чтобы не втащить ей в этот момент. — Все вы из адинадцатого атряда такие пративные! — Капитан Укитаке? — Ичиго жалобно посмотрел на седовласого мужчину. Тот закрыл лицо рукой от испанского стыда и применил слабенькое кидо, отправив Минами считать овец. Ичиго аккуратно уложил её так, чтобы она спала головой на его коленях — некрасиво будет просто бросить её на полу, живая, всё же, пусть ОЖП. Они посидели ещё около десяти минут. Большую часть этого времени капитаны слушали жалобы офицера на ленивость и отсутствие субординации одиннадцатого отряда, на издевательства со стороны нижестоящих по званию и невозможность дать им за это по лицу из-за риска пробить черепную коробку насквозь. Уже спустя еще две пиалки Ичиго вовсе перестал сдерживать накопившиеся эмоции, красочно покрыв матом Иккаку за халтурно выполненные отчёты, которые тот ему задолжал. Естественно, ответственному рыжему пришлось их переписывать едва ли не с нуля. А капитаны смотрели на него, слушали печальный и одновременно смешной рассказ и веселились. Они сами подняли эту тему, и результат не разочаровал любителей спаивать честных людей. — Знаешь, Куросаки, я удивлён. Никогда бы не подумал, что тебе может быть некомфортно в одиннадцатом отряде, — заговорил Джуширо, позволяя парню набить рот роллами, заедая печаль, — Когда я впервые увидел тебя, то решил, что в этом отряде ты будешь чувствовать себя вполне уютно. — Я терпеть не могу заносчивых идиотов, мнящих себя великими воинами и грезящих только о том, как бы им сдохнуть побыстрее. — Сказал Ичиго в промежутке между забрасыванием в топку дров из риса, рыбы и овощей. — Я бы с удовольствием перевёлся в другой отряд, но не думаю, что сейчас есть на это время. Такие мелочи сейчас не важны, мы должны думать о том, как защитить Каракуру. — Ты даже пьяный думаешь о работе, удивительно, — искренне восхитился Сюнсуй, доливая себе остатки сакэ. Ичиго тактично отказался от продолжения пиршества, осознавая, что иначе завтра ему будет не просто плохо, а очень плохо. Уговаривать мальчишку никто не стал, и, доев свои роллы, он попросил официанта упаковать несъеденный рамен в порцию «с собой». К счастью, и это здесь тоже можно было, и, взяв в одну руку пакет с контейнером а на плечо другой повесив спящую девушку, Куросаки отправился прочь, оставляя капитанов фантазировать на тему того, а что могло бы быть, но не произойдет. Минами проснулась на неудобном футоне с ощутимой головной болью. Сон был таким сладким, а солнце из открытого окна так кололо глаза, что совершенно не хотелось вставать и что-то делать. Еще минуту Аяка ворочалась и пыталась занять удобную позу, но отсутствие одеяла и подушки совершенно портили сон. Наконец пересилив лень, она приняла сидячее положение и осмотрелась, пытаясь вспомнить, что же вчера было. Она помнила, как вместе с Куросаки Ичиго зашла в паб, куда их пригласили капитаны, как они обсуждали поход в мир Живых, а дальше туман. Минами быстро сообразила осмотреться, но она не сразу поняла, где находится. А находилась она в чужой жилой комнате. На ключке на стене висела униформа четвёртого офицера одиннадцатого отряда, чуть поодаль были сложены подушка и одеяло, которых ей так не хватало. При тщательном осматривании было заметно, что форма ещё не до конца высохла после стирки, и висела здесь как раз поэтому. Самого владельца униформы поблизости видно не было. Минами томилась в ожидании почти пятнадцать минут, показавшиеся ей получасом потраченного времени. Не выдержав подобного мучения, она поднялась и, убедившись, что ничего не забыла, попыталась покинуть помещение. Успех, она легко выбралась из незапертой комнаты и оказалась в знакомом в коридоре. Выходя из комнаты, она едва не споткнулась о приставленную к двери табуретку с бумагами, которую явно подложили сослуживцы. Сверху красовался листок с коротким текстом «Полагаюсь на тебя, Клубничка-кун». Только закрыв за собой дверь, Аяка поняла, что тут не так: дверь открывается в другую сторону. По-видимому, шутники так надоели Куросаки, что он перевесил петли двери. Как и когда успел – загадка, ответ на которую вряд ли будет дан. Совершенно не имея ни малейшего представления, где искать Куросаки, Минами отправилась в кабинет капитана Зараки, надеясь застать того на своем месте. В бараках по счастливому случаю никого не было, потому она свободно добралась до нужного помещения. Девятый офицер постучала в дверь, уже морально приготовившись к встрече с страшнейшим капитаном всея Готей-13, однако ответом ей была лишь тишина. Тогда она постучала еще раз, уже чуть сильнее, думая, что капитан Зараки попросту не услышал её неуверенного стука, но в ответ снова была тишина. Помявшись перед дверью, как школьница перед кабинетом директора, она все же потянула дверь, силясь её открыть, и та поддалась. Стол капитана был прямо напротив двери и, как и ожидалось, был совершенно пуст. Однако она обнаружила самого Куросаки, который, как ни странно, спал на диване, подложив под голову руки. Сверху он был укрыт хаори капитана Кенпачи, будто одеялом, от чего вся сцена казалась одновременно уморительной и милой. Также на столе обнаружился уже пустой контейнер из-под рамена, его крышка лежала рядом, а коробочка стояла так, будто это сам Куросаки всё съел. Она осторожно подошла к спящему синигами и стала аккуратно щекотать, пытаясь разбудить. Ичиго тут же начал морщиться, попытался отмахнуться от скользящей по лицу ткани рукава, но всё было без толку, девушка была слишком настойчивой. Открыв глаза, он вновь столкнулся взглядом с Минами, которая дружелюбно улыбалась ему. — Доброе утро, господин Куросаки, — она чуть отошла, ожидая, когда парень до конца проснётся и придет в себя. — Доброе утро, — он сел и стал тереть голову, пытаясь понять, сколько лишних часов он проспал. По ощущениям четыре. По факту, то есть по сверке с настенными часами, три с половиной. Он оказался на редкость точным для пребывающего в похмелье в первый раз в этой жизни. Вновь подняв взгляд на Минами, он быстро вспомнил, как уложил её спать в своей комнате, предварительно умыв полотенцем, как сам возился с отстирыванием униформы после того, как девушку укачало на его плече, как просил капитана позволить переночевать в кабинете, на что получил добро. На нём сейчас была сменная форма, а поверх неё капитанский хаори, появление которого он уже не помнил. Впрочем, также он не помнил и того, как съел рамен, а значит его втихаря сожрал Зараки Кенпачи. Что ж, остается надеяться, что он был вкусным, пусть и остыл. Задумчиво сложив капитанское хаори, Ичиго вновь посмотрел на девушку. Она тоже была рассеянная и не выспавшаяся, от того молча смотрела куда-то в абстрактную пустоту, думая о чём-то своём. Пихнул её локтем и тихо напомнил Аяке, что ей лучше вернуться в свой отряд и заняться подготовкой к сборам. Она согласно кивнула, бросив напоследок что-то про «долг: один рамен», и скрылась за дверью. До самого вечера Куросаки занимался подготовкой к походу в мир Живых. Нужна она была не столько физически, сколько морально: свои вещи он собрал в считанные минуты, бумажную работу переделал всю за пару часов. Остальное время он пил водичку, смотрел на чуть желтые листья какого-то вполне обычного дерева и думал о том, что скажет своим друзьям и семье, если будет говорить вообще. Последнее отпало само собой, ведь люди, обладающие духовной силой, легко заметят его появление, и, скорее всего, попытаются навязать встречу. А что им сказать? «Привет, давно не виделись»? «Я по вам скучал»? Что бы он ни сказал, всё это могли использовать против него, ведь он попросту оставил своих друзей ради того, чтобы уйти служить в совершенно чужой мир. От тоски и мышь повесилась, сложив крылья на пузике в маленьком, но наверняка уютном дупле под самой кроной. Решив, что хватит рефлексировать, Куросаки встал и решил поискать капитана. Благо, было это несложно, его рейатсу чувствовалась с противоположного конца Сейрейтея. До тренировочного полигона он добрался в считанные секунды, используя сюнпо, и увидел привычную картину: все между собой сражаются, один лишь Зараки скучает. Постаравшись не подкрадываться, Ичиго подошел к нему и поздоровался. — Я уж заждался, когда ты явишься, Куросаки, — Зараки встал с земли, отряхнувшись, и протянул офицеру руку. Ичиго любезно вложил в ладонь сложенный хаори, который сразу же был надет на плечи, как положено. — Простите, что так долго. Хотел поговорить насчет своей командировки в мир Живых, — ответил Куросаки, наблюдая за Кенпачи. В который раз его взгляд оценивал его как солидного мужчину, за спиной которого стоять совершенно не стыдно. Что поделать, со временем и не так начнешь смотреть на людей, тем более, если все женщины в округе либо чокнутые, либо стервы, либо и то, и другое в одном флаконе. Даже Кучики Рукию, пример спокойствия и аристократизма он относил к последнему типу, вспоминая, сколько лютого кринжа он ловил с неё в мире Живых несколько месяцев назад. В больной от отходняка голове даже появилась весьма странная мысль, то ли навеянная воспаленным воображением мозга, то ли Зангетсу в шутку шепнул: попробовать замутить с мужчиной. Взгляд естественным образом упал на Зараки, и мысль эта была тут же отметена в сторону как «полная чушь». Как выяснилось из последовавшего далее разговора, Кенпачи уже получил соответствующее извещение от Укитаке еще задолго до встречи капитана тринадцатого с офицером одиннадцатого, и дал свое добро на реализацию плана. Получив утвердительный ответ, Ичиго со спокойной совестью ушел, отмахнувшись от предложения сразиться для разминки, сославшись на головную боль. Остаток свободного времени он провел в ожидании сообщения о сборе. Оно последовало часам к пяти, когда солнце было ещё высоко, но даже самый ленивый успел бы переделать все свои дела. На месте его уже ожидали капитан десятого отряда, лейтенант того же, а также Минами, которая, как оказалось, ждала там уже почти час от нечего делать. Она волновалась больше всех, Рангику же была воодушевлена потенциальной возможностью прогуляться по магазинам и потратить накопленные сбережения на красивые шмотки. Хитсугая сохранял хладнокровие, не проявляя особого интереса к миссии. Оставшиеся члены партии не заставили себя долго ждать: Кучики Рукия, Рензи, Иккаку и Юмичика пришли с небольшим опозданием, но довольные, как слоны. Выслушав некоторый стёб в свой адрес, в основном от Абараи и Иккаку, Ичиго окончательно утратил нервозность и просто двинул вперед всей партии, не желая слушать насмешки а-ля «Не прокатило у тебя скинуть на нас бумажную волокиту», «Уж теперь то я тебе покажу, на что способен» и так далее. Ичиго знал, что за работа ждет их впереди, и потому ему было о чем подумать. Уже завтра в мир живых должны будут отправиться арранкары: Улькиорра и Ямми. Как бы не запороть встречу с ними, ведь зеленоглазый пустой запросто может свернуть шеи каждому, кто шел за его спиной. Порой ему думалось, что лучше было бы задержать отправку в мир Живых, однако для этого не было ни единого предлога, и приходилось идти, выслушивая веселые обсуждения и изредка подкидывая подбадривающие ответы в сторону группы. Главное, чтобы Цикл не оборвался раньше времени…