Он стал палачом

      Вера или точнее верность. Та самая, что воспитал Джон Винчестер. Она не давала Дину возможности отказаться от своего прежнего облика. Как бы больно не было. Как бы сильно не тащили в разные стороны цепи. Сколько бы лет, десятилетий это не продолжалось. Дин оставался охотником, тем самым, что придет, спасет и убьет монстра.       Даже если монстр — он сам.       Винчестер давно уже не кричал, не призывал к милосердию. Милосердия не существовало. Только не здесь. Дин просто принял происходящее, как собака Павлова.       В какой-то момент он даже научился отключаться от происходящего: от вьющихся роями новородившихся в крике демонов, от тянущих и рвущих в разные стороны цепей, от постоянного ора и воя — от всего. Дин Винчестер научился снова закрывать глаза и прислушиваться к своему разуму, проникать в самую глубь своего подсознания, которое хранило образы прошлого.       Там пахло моторным маслом, сладко рычала Импала, пригревало ласковое солнце, ветер трепал одежду, волосы… Там были прекрасные девушки, вкусная еда… Но самое главное там был тот, о ком Дин так сильно привык заботиться.       Каждый раз, когда становилось невыносимо больно, страшно… Каждый раз, когда Дин уже был на волосок от того, чтоб стать тем самым монстром. Каждый раз, когда цепь слишком сильно натягивалась, и он уже был готов рассыпаться. Каждый раз, когда Винчестер ощущал, как кончики собственных пальцев покрываются дымящими пятнами… Он закрывал глаза.       — А вон те походят на оборотня, которого мы завалили три дня назад, — бросает беззаботно Сэм, указывая на звезды. Он отпивает пиво из своей бутылки. По нему видно: ему давно уже хватит, и завтра будет, с ума сойти как, плохо. Но он подросток, он искренне пытается полюбить семейное дело: дать очередной шанс: себе, отцу, Винчестерам.       — Кажется, глупая была идея угнать папину тачку и вдвоем отправиться на охоту, Сэм, — тихо почти не слышно отвечает Дин, точно зная какая серия скандалов будет дальше.       Ему грустно: тот Сэм ещё не представляет, что из-за дурацкой выходки пострадает пару хороших друзей их отца; тот Сэм ещё не знает, что умрет целый отряд туристов; тот Сэм ещё не знает, что оборотень на самом деле жив.       — А знаешь ты прав… — неожиданно для Дина выдает Сэм, поворачивается к брату и пристально всматривается в лицо… — что если, я скажу тебе, что знаю все, что знаешь ты?! И я в курсе о чем ты думаешь… Ах, да… — он выбрасывает непривычным движением за спину бутылку пива, и его жест с указательным пальцем совсем идёт в разрез с мальчишеским обликом Сэма. — И самое главное, знаешь кто виноват в этом?! Ты!       — Что?! Сэм, такого не было. Ты же… Я не…       — О, да, Дин! Это ты виноват!!! Ты подбил меня на поездку, расследование, обман, охоту! Ты хотел показать, как это здорово! В сто раз лучше, чем мои мечты о Стэнфорде! Поинтересней, чем перебирать бумажки в поисках оправданий для преступников, не так ли?! А что если я скажу, что самый главный преступник — это ты?! — Сэм ткнул Дина пальцем в грудь. — Если бы ты не подбил меня лезть в это чертово дело, мы бы не сбили со следа двух взрослых охотников, заняв их на пару дней ложными сведениями. Если бы ты проверил, или сделал контрольный выстрел после меня, то зверь был бы точно убит. Если бы ты, черт возьми, не перепутал карту, мы бы вернулись домой ещё пару дней назад, рассказали бы все отцу, и он бы смог, сопоставить все данные. Но нет. Ты, — Сэм снова ткнул пальцем Дина в грудь уже приложив больше усилий… — Ты слишком самонадеян. Ты… — следующий толчок уже был сделан двумя руками и Дин полетел с теплого капота Импалы вниз в бесконечность…       Собственный крик вырвал Дина из искаженного воспоминания и заставил открыть глаза…       «Что за чертовщина, все было не так!» — пытался убедить себя Дин через некоторое время он пытался вспомнить каждую мельчайшую деталь того вечера, но теперь переписанное им самим прошлое не желало пускать его в настоящий существовавший момент его жизни.       «Черт возьми! Что за дерьмо?! Все было иначе…» — ругался мысленно Винчестер, не замечая как внутренняя злость уже формировалось легким дымом на кончиках пальцев.       «Нет. Нет. Нет. Это было иначе. Я уверен, я был там, все было по другому», — слова уже так и норовили вырваться в реальность, но электрический заряд затрещавший по бесконечным цепям и крюкам в телах мучеников, буквально, заглушил все мысли сотнями, сотнями тысяч, сотнями миллионов криков. Среди всех голосов, Дин не слышал собственного. Опустошающая тишь беснующейся толпы действует на мозг, как яркий ядерный взрыв. Еще минуту назад казалось будто слышен тихий треск, и нарастающее за ним многоголосье, охватывающее всех цепной реакцией, но теперь…       Расширенные зрачки беспомощно искали хоть что-то за что можно уцепиться, но найдя в расплывающихся пятнах ничего подходящего устремились вверх к успокаивающей темноте. Веки закрылись.       — Дин, я не думаю, что мне стоит брать его в школу, — голубые с какой-то прозрачной серостью глаза Сэма наполнены сомнением. — Что если все закончится плохо? Что если…       — Ни каких если, Сэмми, все будет хорошо, ты ведь умеешь обращаться с холодным оружием, и оно нужно только на случай нападения верно?! Это всего лишь мера предосторожности, сам знаешь. Эта тварь где-то рядом.       — Как скажешь… — пожимает плечами младший брат и кладет в карман своей замшевой ветровки складной нож. Он не прощается, а просто шагает в сторону школы, оставляя Дина наблюдать за происходящим.       «Странный момент, самый не примечательный и ничем не отличающийся от прочих» — с трудом выделяя вокруг себя приметы из прошлого Дин пытался зацепиться за воспоминание, и понять почему именно оно и сейчас. Обычный день в очередной школе, ничего из ряда вон выходящего.       Одно из бесконечного множества знакомств с очередными новыми классами, педагогами и… «Черт!» — Мгновенно вспомнив как именно в этой школе Сэм нашел им обоим приключения едва только переступил забор, Дин бросился в след удаляющемуся брату.       Тот был уже слишком далеко.       «Ничего страшного, подумаешь разбитый нос, пару синяков и вызов отца к директору, ну ведь все не так плохо правда?!» — пытался успокоить себя Дин добавляя шаг. Но, когда на его глазах толпа рослых парней посмеиваясь обступила Сэма, Дин не просто инстинктивно добавил шаг, а перешел на бег. Все внутри него сжималось в каком-то ощущении опасности. Сердце не смотря на бег, не торопилось отбивать стройный ускоренный ритм. От самого затылка по позвоночнику кто-то будто вел обледенелым пером. А кончики ушей горели. Десяток метров, начинал казаться доброй милей.       «Прекрати, Дин, ну что может…» — Пару вскриков, и мысли Дина перестали быть такими успокаивающими. Уже у самой толпы от отшвырнул дурацкий рюкзак и отпихивая всех в разные стороны, протолкнулся в центр круга, где стоял Сэм. И только посмотрев на брата Дин осознал: «Все опять не так!».       Теперь уже поздно.       Трясущееся руки младшего брата. Дин вцепился в них. Холод пальцев и испуг в глазах Сэмми явно шли в разрез с тем, что было в прошлом.       — Все хорошо, слышишь меня, Сэмми?! — пытаясь найти во взгляде хоть каплю осознанности произнес Дин, но тот, перевел взгляд на мальчишку валяющегося под ногами. — Сэм! — попытался привлечь внимание старший брат. — Сэмми! Сэмми!       Только в этот момент он поймал себя на мысли, что на этом самом «Сэмми» ни царапины. Да что там царапины, к нему будто вообще никто не прикасался. Медленно опустив взгляд, Винчестер наконец осознал произошедшее.       — Я убил его, — суть слышно выдавил из себя Сэм, глядя на парня который изо всех сил зажимал свою рану. — тем самым ножом, что ты мне дал, Дин…       — Что?! Нет! Ты что Сэм ты не, он ранен, — пытаясь подержать брата он сильнее сжимал в своих руках его ледяные пальцы — мы вызовем скорую, все будет хорошо и…       — Я убил его, я должен сесть в тюрьму… — бесцветным голосом огласил себе приговор Сэм. Сначала тихо, а потом оглушающе громко настолько громко, что заставил Дина распахнуть глаза. Очнуться и ощутить снова метал крюков в собственной плоти.       Прошлое. Оно искажалось. Портилось, кидалось обвинениями, теми, которыми он сам себя когда-то мучал… Оно стиралось. Переписывалось. И выжигало. Это были первые звоночки. Винчестер даже не понял как, почему, зачем. Он даже не был уверен, но уже намеренно взявшись за следующее воспоминание из далеко прошлого получил все тот же результат:       — Вся моя жизнь — один большой Хэллоуин, — ворчал с упрёком Сэм, он шел впереди, простынь, накинутая на него, развевалась от прохладного ветерка. — Дин ты говорил, что отец приедет, но он так и не приехал.       — Сэмми, смотри, там кажется ещё один дом и в нем будут самые вкусные конфеты, я уверен, — в попытке подбодрить брата, как когда-то в прошлом произнес Винчестер.       Сэм развернулся, внимательно посмотрел на него снизу вверх. Из-за дурацкой простыни Дин не мог видеть выражение лица младшего брата, но чувствовал, что что-то опять идёт не так. И даже догадывался, что именно.       — Хорошо, ты прав, — пошел на попятную Дин, припоминая испуг Сэма и попытки как можно быстрее убежать от сумасшедшего хозяина дома.       — Трус! — нагловато бросил Сэм, стаскивая с себя простыню.       — Сэм?! — не веря своим глазам выдавил Дин. Да, в его прошлом ненормальный хозяин дома и правда стрелял по пацанам, что подходили мимо забора или имели глупость косо посмотреть за него, но солью и к тому же чаще в воздух.       Однако проступающие пятна крови на фланелевой светлой рубахе Сэма, недвусмысленно давали понять: все не так однозначно.       — Этого ведь… — растерянно произнес Дин, не в силах двинуться с места. Язык словно бы потерявший былые навыки застыл на полуфоне.       — Воздух… — с хрипом выдавил Сэм, и с уголка его губы неторопливо пополз алый ручеёк. — Кто бы мог подумать, что…       — Не смей! — перебил Дин. Первый обездвиживающий шок отступил и старший брат сорвался с места. Резко развернув Сэма спиной к себе, он задрал продырявленную и пропитавшуюся кровью рубаху. — Нет! Нет. Нет… Это была всего лишь соль… Я точно помню…       — Дин, — позвал Сэм. ноги его подкосились, он обвалился в руки старшего брата. Теперь он снова мог смотреть в зеленые глаза. — Ты никогда не говорил, что у нее красивый голос…       — Что?! — решительно ничего не понимая выдавил Дин, пытаясь сосредоточиться на дальнейших действиях. — У кого?!       — У нашей мамы…       — Откуда ты… — осознание, холодной сносящей все на своем пути лавиной обрушилось на Дина. — Нет! — Вскрикнул он отпихивая от себя младшего брата, подаваясь назад, стараясь сопротивляться желанию кинуться к упавшему на землю брату. — Я не… Все было не так, я знаю чего ты добиваешься! Черт возьми! У тебя не выйдет!       Широко распахнув глаза, Дин вдохнул как можно больше воздуха, от чего даже подавился. Уже пытаясь откашляться он решил для себя никогда не повторять попытки вернуться в воспоминания. Было страшно представить, чем закончится попытка вернуться к воспоминаниям о том дне, когда Сэм в костюме Бэтмена сломал ногу…       Закрывая глаза в следующий раз, Дин представил себе будущее… Точнее ту жизнь, что сейчас живёт его брат. Воображения охотнику не хватало на многое по этому Сэм в его мыслях ехал за рулём Импалы.       Солнечный день. Прекрасная погода. Чуть пробивающийся в колонках рок, сливающийся с мурчанием мотора. Дину на мгновение показалось, что он может вот так просто позвать Сэма и тот откликнется на собственное имя. Однако звонок телефона опередил Дина. Один из огромного количества валяющихся в бардачке кнопочных мобильников. Сэм взял нужный не глядя. И ответил также не глядя:       — Слушаю, — на том конце связи что-то быстро защебетал женский голос, и Сэм быстро остановил ее. — Секунду, мисс, мне нужно записать, — положив телефон на приборную доску, он обернулся к заднему сидению, Дин последовал его примеру.       — Эй, Сэмми, не хочу показаться занудой, но там впереди…— Осознание себя в роли наблюдателя вернулось быстрей, чем попытки изменить ситуацию.       Громкий сигнал несущейся на встречу безразмерной фуры...       Сидел ли Сэм за своим ноутом, представлялся ли кому-то ФБР-овцем, обедал ли в кафешке, или шел на охоту… Конец был один.       Теперь Дин стал героем чертового вторника. Только без трикстера, и вместо идиотского пробуждения под одну и ту же музыку, он мог лишь открыть свои глаза под бесконечность криков, и лязганье цепей.       Люди находящиеся поблизости сдавались: рассыпались черным пеплом и вихрями уносились в известных направлениях. Рождались новые демоны… Проходили бесконечные часы… Но Дин не мог и не хотел себе позволить сделаться монстром:

«Не сдаваться. Не смей сдаваться!»

      Он видел как его так называемые соседи по цепям и крюкам уходили, заменялись новенькими и те в свою очередь тоже уходили. Он наблюдал и изо всех сил пытался не слиться с этой массой.       Дин закрывал глаза, когда становилось невыносимо. Заходя как можно глубже в подсознание, как можно дальше от любого воплощения образа брата. Туда, на свалку к разборкам с самим собой.       — Дин… — услышал Винчестер, как только в очередной раз с трудом прикрыл веки.