«Слишком много боли».
Teflon Sega — Beretta Lake
В итоге мы оказываемся там, где боялись больше всего оказаться в этой жизни. На кладбище пахнет сыростью, снег растаял за ночь, а солнце пытается пробиться через облака. Сегодня прохладно, как и в моей душе. — Я не могу поверить, — шепчет Венера, сжимая моё пальто. Мы стоим рядом. Вдвоём. Больше никого нет. Я понимаю тебя. Когда-то я лежал и думал, что этого не может быть. Что наши родные живут вечность, и у нас ещё много времени, чтобы подольше посидеть с ними за ужином, чем-то поделиться или помочь. Но ни у кого из нас не написан срок годности. К сожалению. — Как ты справился? Венера поворачивается ко мне, смотрит красными глазами, её взгляд так и кричит от боли. Но я даже ничего не могу сделать. Перед глазами плывут воспоминания, связанные с Венерой. Только она. Больше никто. Становится так тепло на несколько секунд, я и не думал, что она настолько повлияла на меня. — Ты. Венера смотрит на меня, но не улыбается. Мне хочется плакать. В какой-то момент она берет меня за руку и тянет на выход. Ей нужно было время, чтобы принять это. Не каждый человек сможет это осознать. Мы садимся в такси, в тишине едем до дома Венеры. Она смотрит в окно, держит меня за руку. Боже, её руки такие мягкие и холодные, а её пальцы длинные и тонкие. Я поднёс её руку к своим губам и поцеловал. Венера вздрогнула и посмотрела на меня. Глаза наполнились слезами, и я тут же прижал её к себе. Она была такой хрупкой. Мы вышли из машины, Венера посмотрела на меня пустым взглядом, затем в сторону дома. — Он больше не придёт. Моё сердце сжимается от боли, которую она чувствует. Я и не мог представить, насколько невыносимо смотреть на человека, который испытывает что-то подобное. Теперь я понимал, почему все так переживали из-за меня. — С тобой остаться? Венера тихо говорит «нет» и отпускает мою руку, направляясь к дому. Я стою на месте, осознавая, что теперь я должен вернуть её к жизни. Но как она сделала это со мной? Я даже не знал. Она просто улыбалась. Просто влюбила в себя. Что мог сделать я? Ничего. Но всё же я решил, что сделаю всё. Дома никого не было, я лёг на кровать и посмотрел в потолок. Почему мы чувствуем боль? Для чего это нужно? Как люди в старости улыбаются, пройдя столько препятствий? К вечеру я сидел в телефоне, каждый раз убивая желание написать Венере. Но всё же решил написать. «Что делаешь?» Она не отвечала около пяти минут, но я понимал, что это нормально. Люди не обязаны отвечать, как только вы им напишете. У них тоже есть дела. Но сейчас я переживал за неё больше, чем за себя. «Я в его комнате. Тут холодно». Я бежал к ней так быстро и с таким желанием обнять, что моё сердце начало болеть ещё за километр до её дома. Казалось, что это страшный сон. Вот он я. Бегу к Венере, чтобы обнять. Отгородить от боли, которую она сейчас чувствует. Когда её дом оказался в нескольких шагах, я остановился и перевёл дыхание. Постучав в дверь, я некоторое время ждал. Тишина. Я снова постучал. Послышались шаги. Дверь открыла Венера, её взгляд был уставшим. Как только она увидела меня, то её тело обмякло, и я сразу же обнял. Мы сидели в гостиной, я молча держал её за руку, а её голова покоилась на моей груди. — Ты напоминаешь о его смерти. Дрожь пробила моё тело. Это казалось самым худшим, что я слышал после новости о смерти родителей. — Ты был первым, кто узнал. Я сжал её руку, чтобы она посмотрела на меня, но этого не произошло. Хочет ли она меня видеть? Если я приношу ей такую же боль. — Мама увезла брата к тёте, у него случилась паническая атака. Я молча слушал. Даже не мог подумать, что такое происходит с ним. — Я не могу оставаться здесь, так больно. Нахмурившись, я приподнял её лицо. Венера смотрела на меня пустым взглядом. Мне было больно, как и ей. — Мама думает о переезде к бабушке, она живет в каком-то городке Италии. В этот момент я готов был рухнуть. Моя неготовность отпускать куда-либо Венеру причиняла боль. Она стала для меня близким человеком. Она нравилась мне. Она помогла вернуться к жизни. — Ты хочешь этого? — спросил я, надеясь только на один ответ. Венера кивнула и снова легла на мою грудь. Ты солнце, которое озаряет мою жизнь, свежий глоток воздуха, без которого я не могу существовать, ты та, которая вернула меня к себе. Эту ночь я не спал. Я держал Венеру в своих руках и пытался запомнить каждую секунду. Мне было грустно. Грустно от той мысли, что она может уехать. Грустно от того, что я больше не увижу улыбку и не услышу смех. Хотя нет. Это не грусть. Это что-то другое. Такое, что я не могу описать. Что-то очень личное. И в этот момент я готов был забрать её боль. Готов был принять этот удар на себя. Важнее была только она. Никто другой. Даже я. Полпятого она проснулась, молчала долгое время. Тело Венеры было истощено, как и она сама. Мне хотелось приготовить что-нибудь, но она крепко держала меня за руку. Я нужен был ей. Наверное. — Тебе нужно поесть, — произнёс я и уткнулся в макушку головы. Венера вздохнула и пожала плечами. — Я не голодна. — Ты этого не чувствуешь, но твоему организму нужна энергия, понимаешь? Венера поворачивается, оказываясь слишком близко рядом со мной. Она готова кричать от боли, глаза наполняются слезами. — Мне не нужна еда, Джастин, — шепчет охрипшим голосом Венера. Слёзы начинают скатываться по её щекам, и я нежно пытаюсь вытереть их. — Я хочу обнять своего отца. Я просто обнимаю её тело, пытаясь в сотый раз заглушить боль. — Твой отец рядом, он смотрит на тебя. В этот момент Венера взрывается и плачет, сжимая мои волосы. В какой-то момент она кричит, её тело дрожит. Мои глаза наполняются слезами. Как же больно видеть её такой...