Evergreen

Возможно, сначала Доктору нужно было достичь дна, чтобы прийти к этому решению. Возможно, внутри него еще оставалось что-то достойное спасения — достаточное количество самоуважения, чтобы осознать, что так дальше продолжаться не может. Жизнь, которую он вел сейчас, была нездоровой. Поэтому, первое, что сделал Доктор, как только силуэт Клары исчез из виду, — это тщательно прибрался в доме: вычистил холодильник от давно забытой там еды, вынес мусор, сменил постель, вымыл ванную. Затем — кое-что, чего он не делал уже давно, — отправился на пробежку. Доктор выдохся слишком быстро и каждый шаг по твердому асфальту отдавал гребанной пульсацией в его голову, но это была желанная боль. Чистая боль, которая принесла Доктору удовлетворение после второго душа за день. Он знал, это не вернет ему Клару. Но это не означало, что он хотя бы не попробует убедить ее остаться. Доктор думал, что находился на верном пути к искуплению, — оставалось только придумать, как найти возможность поговорить с девушкой. Попросить ее передумать. Переосмыслить не только ее место в Норфолке, но, может, и в жизни Доктора тоже. Однако прежде, чем он пришел к Кларе, она сама пришла к нему. При наименее благоприятных обстоятельствах. Как клиент. Вечер. Через два дня после их злополучного разговора. Доктор как раз выходил из операционной, когда услышал ее голос. Ее плач. Направился к предполагаемому источнику в ближайшей смотровой. Нашел там Джека, заплаканную Клару и ее собаку, лежащую на смотровом столе в компании двух медсестер. Какого хрена? По выражению лица Джека, он понял, что не должен был об этом узнать. Но это была его собственная клиника, ради всего святого. Как он не мог не узнать? Прежде, чем Доктор успел вспылить, его коллега быстро выволок его из помещения. — Джек, что за хрень здесь происходит? — резко спросил Доктор. — Прежде, чем ты что-нибудь скажешь... — Я скажу все, что, блядь, захочу, объясни мне, что происходит, сейчас же! — Она позвонила мне. Клара. Два дня назад. Что-то случилось с Майкрофтом, и она не знала, что делать. — Что? — Мы думаем, это отравление этиленгликолем, мы взяли у него анализы. — Но как... — Антифриз. О да, такое случалось. Зима, старые протекающие машины и собаки, пьющие из луж. Но где Майкрофт мог найти загрязненную воду? — Клара сказала, что ходила с ним гулять воскресным утром, и они проходили через свалку. Думает, это могло случиться там. Воскресное утро. Именно тогда Клара увидела, как та женщина покидала его дом, и решила не идти на пляж. О, Боже... — Когда они вернулись, Майкрофта начало тошнить, он стал вялым, и она позвонила мне. Просила порекомендовать хорошего ветеринара в этом районе. Она не хотела ехать сюда. Тон Джека был осуждающим, и правильно. А этот всезнающий взгляд; как будто причина такого поведения Клары была написана на лице Доктора. — Мне пришлось убеждать ее приехать сюда. — А Майкрофт? Реакция Джека все сказала. Прогноз был плохим — редко было иначе. — Какого черта ты скрыл это от меня? Я имею право знать, это моя клиника! Гнев в качестве ответа, потому что так проще. — Ты слышал хоть слово из того, что я тебе только что сказал? Она не хотела приходить сюда! Она была готова рискнуть жизнью своей собаки, лишь бы не видеть тебя. Доктор нервно запустил руку в волосы. Он должен был сделать что-то, чтобы помочь. Прямо сейчас. — Слишком поздно. Мы перепробовали все за эти два дня, и Клара это знает. Я не уверен, что она захочет видеть тебя, когда мы будем его усыплять, но ты можешь попробовать спросить у нее. Доктор почувствовал, что у него свело живот. Это все? Они приняли решение без него? — Должно быть что-то, что мы можем сделать, — настоял он, торопливо направляясь обратно в смотровую. Но Джек удержал мужчину, схватив его за предплечье. — Нет ничего, что мы можем сделать. Его сердце вот-вот откажет. Мне только удалось убедить ее, что надо позволить ему умереть под наркозом. Что так будет лучше. Не давай ей ложную надежду. Доктор доверял мнению Джека. Всегда так было. Но ведь это была Клара! И мужчина чувствовал ужасную ответственность. Он не мог просто так это оставить. — Я должен хотя бы поговорить с ней. Я должен осмотреть Майкрофта сам, — умолял он. — Я не знаю, что, черт возьми, ты ей сделал, но она разбита. Если Клара ударит тебя, я не буду ее сдерживать. Скорее всего, ты этого заслуживаешь, — предупредил Джек. — Справедливо, — согласился Доктор, и коллега отпустил его руку. Снова вошел в смотровую. Ох, Клара... Выражение ее лица. И это была абсолютно его вина. Только его. Отстраненный взгляд и покрасневшие глаза, бледные впалые щеки — это все он. Все из-за него. Из-за одной глупой ошибки. Одно плохое решение за другим в холодную, пьяную ночь. В который раз Доктор пожалел, что не может повернуть время вспять. Но, конечно, худшим в этой ситуации была ее собака. Бедное животное умирало из-за него. Это уничтожит Клару. Окончательно. И все это ради чего? Одной ночи, о которой он ничего не помнил, кроме утреннего похмелья? Дешевая выпивка, неуклюжие руки и ощущение спешки, которое не принесло ни малейшего удовлетворения. Как замечательно, что одним неосторожным поступком ему удалось уничтожить то единственное хорошее, что случилось с ним за очень долгое время. Доктор не выбирал простых путей, нет. Он не мог просто разбить сердце девушки. В добавок ему еще надо было убить ее пса. И потоптаться на остатках ее души. Прекрасно, просто, блядь, прекрасно. Ветеринарное чудо, убогая задница. Ты даже не можешь позаботиться о питомцах людей, которых ты л... — Клара, мне очень жаль. Она не взглянула на него. Да и с чего бы? Прошло сколько, десять месяцев с тех пор, как он вылечил ее собаку в первый раз? Где-то так. Господи, даже года не прошло. Даже года не прошло с той ужасной, ужасной ночи. И вот он снова здесь. Если в первый раз, он был виноват лишь частично (в самые тяжелые бессонные ночи он все еще раздумывал над вопросом ответственности), то сейчас не было места для сомнений. Если эта собака лежала на столе, ее сердце билось из последних сил и вот-вот могло разорваться, значит виноват в этом был только Доктор. Скоро мышца слишком ослабнет и больше не сможет продолжать качать кровь. Доктор это знал. Клара это знала. Он мог прочесть это на ее лице. На ее прекрасном лице, которое даже не поворачивалось в его сторону. — Как думаешь, это можно сделать снаружи? Или... Или ты считаешь, что он не продержится до того, как мы... Она смотрела на Джека, когда задавала вопрос. Не на него. На Джека, который разбирался с ситуацией последние два дня. Пряча Клару и ее собаку от него. Подчиняясь желаниям девушки, потому что знал, как упряма она может быть. И как по-свински с ней поступил Доктор. Это было видно по глазам его друга. Как ты мог это просрать? У тебя было все. И ты облажался. Джек был прав. Конечно, прав. Как Доктор мог так сильно облажаться? Настолько, что пришлось уговаривать Клару приехать сюда. Даже несмотря на то, что ее собака, существо, которое она любила больше всего на свете, была очень больна. Джеку пришлось заверять девушку, что он, этот чертов урод, который разрушил ее жизнь, ни о чем не узнает. Что они смогут как-то скрыть это от него, как-то. При условии, что Доктор был хозяином этой клиники. И, представьте, это сработало! Два дня Доктор был в неведении. Совершенно не подозревал, что в одной из смотровых его самый надежный ветеринар и пара медсестер лечили собаку от острого отравления. Он узнал об этом только по чистой случайности, когда услышал ее голос. Ее сдавленные рыдания и горестные всхлипы. Звуки, которые он слышал слишком часто за последний год. Звуки, которые он точно заберет с собой в могилу, даже если больше не увидит Клару после этой ночи. Что было вполне вероятно. Как она вообще захочет видеть его, после такого испытания? Уже третьего по счету в его клинике, а ведь не прошло даже и года. У него определенно был талант приносить этой девушке несчастье. Жаль, что Доктор только сейчас начал понимать, что жизнь без Клары совершенно невыносима. О, ирония судьбы... — Я не уверен, Клара. Его сердцебиение слишком нестабильно и никак не успокоится. Я думаю, что будет лучше сделать это здесь. Клара кивнула, понимая слова Джека, но с трудом справляясь с тем, что они значили для ее пса. Ее руки дрожали, и девушка прижала их к груди, когда с ее губ сорвался неконтролируемый всхлип. Должно быть, Доктор что-то сказал или сделал в тот момент, потому что она наконец-то взглянула на него. Произнес ее имя? Незаметно придвинулся к ней пока она плакала? Что бы это ни было, ноги сами привели его прямо к ней. Клара не могла долго удерживать его взгляд. Все-таки, она говорила, как больно ей было на него смотреть. Ее карие глаза сосредоточились чуть выше его плеча, поражение ощущалось в сгорбленной позе девушки и ее дрожащем подбородке. — Доктор... — прошептала она, и мужчина понял. Несмотря на все, что произошло, она еще нуждалась в нем. Даже если это было всего на пару секунд. Даже если мимолетное ощущение чьих-то рук вокруг себя не могло стереть тот факт, что она ненавидела его всеми фибрами своей души. И имела на это полное право. — Я не знаю, смогу ли это сделать, — сказала Клара в его грудь таким тихим и сломленным голосом, что он едва ли расслышал ее слова. Доктор сильнее прижал к себе девушку, зная, что это единственное, что он может сделать. Он почувствовал, как теплые слезы покатились вниз по его шее прямо под медицинский халат. Теперь ее плач был беззвучным. Ее полностью истощили два дня беспомощного бдения и тщетной надежды. Он погладил ее по спине, и разозлился на слезы, что теперь катились и по его щекам. Это был ее момент. Он не имел права грустить. Это была его вина. Доктор не успокаивал ее объятиями с той самой ночи, когда вышел из себя и избил ее мучителя. С тех пор, как он поверил, что у них никогда не будет совместного будущего. С тех пор, как Клара доказала, что он ошибался. О, так замечательно ошибался. Когда это воспоминание прочно засело в каждой клеточке его существа, девушка мягко, но решительно оттолкнула Доктора. И положив правую руку ему на сердце, она причинила такую же боль, как и в прошлый раз, когда это сделала. Хотя нет, сейчас было хуже. Намного хуже. В прошлый раз еще была надежда. А теперь... Теперь Доктор безнадежно все испортил, переспав с женщиной, которая ничего для него не значила, потому что был слишком труслив, чтобы сказать женщине, которую действительно любил, что он ошибался. Что он сильно недооценил ее место в своей жизни. Что его приоритеты изменились. И теперь ее собаке тоже придется расплачиваться за его глупость. Клара уже собиралась отвернуться от него к Джеку. Казалось, что это был последний раз, когда она удостоит его присутствие своим вниманием. Оставшийся путь она пройдет в одиночку. Ему не позволят вмешаться. — Я готова, — сказала она его коллеге. Нет, черт с ним. Этот пес не умрет. Должен быть способ. Должен быть способ спасти его. Доктор не мог спасти свою жизнь. Он не мог спасти Клару от разбитого сердца. Но он мог спасти ее собаку. В конце концов, это единственное, в чем он действительно хорош. — Скажи мне еще раз, Джек. Вы уверены, что это отравление этиленгликолем? — второпях спросил Доктор, подходя к столу для осмотров. Его коллега вздохнул, зная по опыту, что его босс не оставит это так просто, а затем кивнул. — Мы уверены. Сначала думали, что это клещ, но состояние Майкрофта быстро ухудшалось, и мы не обнаружили раны от укуса. А он не маленькая собачка. Лабораторные тесты подтвердили, что это этиленгликоль. — Пробовали этанол? — Да, специально доставили. Вводили в течение 6 часов. Если бы он помог, мы бы уже об этом знали. — Диализ? — Конечно. — Но вы делали перитонеальный диализ, верно? — Ну да, что еще ты... — Мы ведь уже получили гемофильтр? Мы могли бы попробовать его. — У него тахикардия, гиперволемия, и его почки быстро отключаются. Он не подходящий кандидат для того, чтобы попробовать это. — Доктор? — спросила Клара, которая беззвучно подошла к ним во время разговора. Было бы глупо и опасно признавать проблеск надежды в ее глазах, но Доктор примет все, что сможет взять. Это лучше, чем ничего. — Мы назначаем перитонеальный диализ только собакам. Людям проводят гемофильтрацию с помощью машины, которая, в сущности, очищает кровь пациента с помощью экстракорпорального контура. Клара была умна, Доктор видел, что ей не требовалось дальнейших объяснений. — И это может сработать? Господи. Действуй здесь осторожно. Помни, не давай ей ложной надежды. — Я не знаю, — честно ответил Доктор, — собак так никогда не лечили, насколько я знаю. Но мы только получили диализатор. У меня еще не было времени проверить его. — Это лучше, чем просто выдернуть вилку из розетки, — предположила Клара, хотя в ее тоне все еще слышалось сомнение. А как иначе? Она не хотела, чтобы ее собака страдала. Было больно видеть, как девушка повернулась к Джеку, но Доктор все понял. — Что ты думаешь? Стоит попробовать? Его коллега, в свою очередь, посмотрел на него. Конечное решение зависело от Клары, но Джек не спроста был его правой рукой. Он мог оспаривать решения Доктора. Довольно настойчиво, если хотел, и Доктор всегда это ценил. Но не сегодня. Пожалуйста, только не сегодня. Это было безумно, безрассудно и, вероятно, опасно, но ведь многие из его процедур были такими. Если у них получится, это не только спасет собаку. Возможно, это спасет и его весьма шаткое положение в жизни Клары. А если не сработает, то, технически, хуже уже быть не может. Собака умрет, а ее владелец исчезнет из его жизни навсегда. Но если получится... Боже, он не должен был позволять себе надеяться. Это было тщетно и очень очень рискованно. Взгляд длился, казалось, целую вечность. Хотя не могло пройти больше нескольких секунд. Джек пожал плечами, и Доктор был почти уверен, что тот разнесет его идею в пух и прах, однако его коллега сделал обратное. — Я принесу гемофильтр и позову еще пару медсестер.