Мы–Азула

Утро следующего дня я также посвятила обучению близнецов. Точнее, я лениво за ними наблюдала, незаметно зевая, пока они резвились с магией, до сих пор не веря в собственный успех. Я относилась к этому со снисхождением, позволяя им играться и импровизировать. В моём понимании, у них была весьма щадящая программа, хотя они и проходили её в спешке. Если бы они были магами Огня, их обучение было бы намного жёстче и дольше. Так как огонь губителен, и любая неосторожность в этом деле может привести к весьма плачевным последствиям. В этом плане у других наций есть преимущество. Они не тратят много времени на базовое обучение, сразу переходя к заучиванию техник. Но и в этом же состоит их слабость. Насколько я знаю, бо́льшая часть магов других наций плохо ощущают собственную магию. Точнее, их магия не так ярко выражается, как у магов Огня. Огонь своеволен и агрессивен, не почувствовать его в себе невозможно. Любая вспышка гнева, и ты ощущаешь, как магия Огня незамедлительно разливается по всему телу, ожидая, когда ты утратишь контроль, чтобы сжечь раздражителя дотла. Поэтому на начальном этапе обучения очень много времени уделяется контролю и самодисциплине. Кто бы что ни говорил, но нас с детства учат быть сдержанными, хотя внешне это мало у кого проявляется… Усмехнувшись собственным мыслям, я подавила очередной зевок. Прошлым вечером я так и не сдержалась и напала на близнецов, желая выплеснуть на них скопившееся за день раздражение. За восемь часов обучения они ничему не научились, чем сильно выводили меня из себя. Либо мои ученики были тугодумами, либо я была плохим учителем. Последнее предположение особенно сильно задевало, поэтому я почти не сдерживалась, когда атаковала близнецов. Братья, изрядно испугавшись, начали интуитивно пользоваться магией, чтобы защититься. А я, увидев результат, довольно долго гоняла их по поляне, только глубокой ночью отпустив. И то лишь потому, что братья поняли, как осознанно пользоваться магией. Я была неимоверно горда собой, поэтому сейчас с удовольствием следила, как близнецы «тренировались». Чан поочередно поднимал три небольших камня в воздух, силясь их медленно опустить, а Мин с трудом удерживал водяной шар, пытаясь придать ему идеальную форму. Они занимались по принесённым мной свиткам, стараясь изучить всё и сразу. Хотя знали, что это физически невозможно. Мне надоело наблюдать за их неумелыми попытками, и я громко хлопнула руками, вставая. Сделав знак рукой, я подозвала мастера, у которого купила свитки по магии Земли. Уже немолодой маг всё это время стоял в стороне, смиренно ожидая новых приказаний. — Слушаю, принцесса, — поклонился он. — Остаёшься за главного, — сразу начала я. — Твоя задача — проследить, чтобы братья выполнили моё поручение, не отлынивая и без хитростей. Отвечаешь головой. Маг в ответ лишь напряжённо кивнул, переведя взгляд на близнецов. Чан и Мин, отвлёкшись на мой хлопок, потеряли концентрацию и теперь с ожиданием смотрели на меня. Остановившись в двух метрах от реки, обратилась к братьям: — А вы должны вырыть небольшой бассейн и наполнить его водой. Конечно, используя магию. Мастер поможет вам сделать выступ, на который можно будет сесть. Глубина бассейна должна достигать шеи в сидячем положении. А размеры… Я направила двумя пальцами струю концентрированного синего пламени, очерчивая размеры. Удерживать огонь, преобразуя его в луч, было сложно. Обычно я только направляла поток огня, а не контролировала его на протяжении всей длины. Стараясь не показывать, как нелегко мне даётся этот трюк, я закончила чертить квадрат размером два на два метра. С удовольствием рассматривая дело рук своих, серьезно сказала: — Нельзя хитрить и использовать другие методы. Только магия, — и, ухмыльнувшись, продолжила,— У вас есть время до вечера. Время пошло.

***

Наконец-то покинув общество братьев, я неспешно направилась к подругам. Как всегда пунктуальная Мэй уже была на месте. Увидев меня, она поинтересовалась, тщательно скрывая усмешку: — Неужели ты освободилась? — Как видишь, — я ослепительно улыбнулась, найдя Тай Ли взглядом. Взяв небольшую сумку, она подбежала к нам, чуть ли не прыгая от радости. Покачав головой на её непосредственность, я не смогла сдержать смешка. — Куда идём? — обняв нас за плечи, поинтересовалась шатенка. — Не знаю. Погуляем в городе. Поедим. А дальше посмотрим… — ответила я. — Мы с Мэй вчера нашли пару интересных магазинов. Ты просто обязана их увидеть. Ещё небольшой ресторанчик в центре. Там такие вкусные блюда… Слушая вполуха весёлый щебет Тай Ли, я потихоньку расслаблялась, иногда задавая уточняющие вопросы. Мэй виртуозно успевала вставлять веские замечания, при этом не перебивая подругу и давая более реальную оценку обсуждаемых вещей. Мы хорошо провели время, потратив всего пару часов для того, чтобы обойти все более-менее стоящие места, и успев поесть в небольшом ресторане. Еда была до необычного проста, но оказалась на удивление вкусной. Довольные и немного уставшие, мы вернулись в дом мэра, чтобы разобрать покупки. Мэй с любовью раскладывала своё новое колюще-режущее оружие, а Тай Ли крутилась перед зеркалом, рассматривая купленный наряд. Я с некоторой ленцой за этим наблюдала, крутя в руках искусно сделанный сюрикен. До захода солнца оставалось несколько часов, которые можно было провести с пользой. Обдумывая этот вопрос, я задумчиво перевела взгляд на «звездочку», которую недавно крутила в руках. — Может, пойдем на охоту? — озвучила я пришедшую в голову мысль. — Охота? — недоуменно переспросила Тай Ли. — Почему бы и нет, — согласилась Мэй, собирая оружие. — Зачем? — не понимала наша акробатка. — Ты была на охоте? — спросила я, проигнорировав её вопрос. — Нет. — Я тоже. Почему бы нам не попробовать, если у нас есть такая возможность? — Я до этого времени тоже не была на охоте, — проинформировала нас Мэй. — Вот и отлично. Возьмём лук и стрелы у близнецов и пойдём, — встала я. — Тай Ли, ты с нами? — Я посмотрю. Пожав в ответ плечами, я начала быстро собираться. Очень скоро мы оказались в лесу, осматривая окрестности. — И что будем делать? — спросила Мэй, на пробу натягивая стрелу. — Охотиться, — ответила я, заметив небольшую стайку птиц. Натянув стрелу, я быстро её выпустила, попав в самое сердце. Подруга незамедлительно последовала моему примеру, выстрелив прямо в птичий глаз. Пока дикие птицы не улетели, я попыталась повторить выстрел Мэй. Но, немного подумав, я специально промазала, направив стрелу чуть выше глаза. Стрела мазнула по голове, ранив птицу. Второй раз я не собиралась впустую тратить стрелы, поэтому без особых усилий пронзила шею пташки. — Я не знала, что ты великолепно владеешь луком, — задумчиво произнесла Мэй, осматривая нашу добычу. — Но не так хорошо, как ты, — вытащив торчащую из птичьего глаза стрелу, я протянула её подруге. — Твоё мастерство вызывает восхищение. Мэй польщённо улыбнулась, а я порадовалась, что сообразила не раскрывать всех своих способностей к стрельбе. Я знала, что надеяться только на магию глупо, поэтому усердно тренировалась, достигая высот в боевых искусствах, при этом не брезгуя холодным оружием. Конечно, основной упор был на магию, но мне нравилось знать, что я хороша не только в ней. О моих навыках были осведомлены только мои учителя да отец. Правда, даже они не знали о моём истинном уровне. Мне было не трудно подчеркнуть превосходство Мэй в этой области, зная, что это так. Это была её стихия, и я не собиралась посягать на её мастерство, соревнуясь. Я относилась спокойно, что кто-то лучше меня в определенной области. Главное, чтобы эти лучшие всегда были на моей стороне. Остальное не так важно. Уловив движение сбоку, я взглянула на Тай Ли, считывая реакцию на труп птицы. В её взгляде преобладала брезгливость, напополам с сожалением и толикой смирения. Всё-таки убийство птицы не оставило её равнодушной, хотя отреагировала она на это спокойно. Это радовало. — Кто это? — спросила подруга, слегка поморщившись. — Похоже на утку. Дикая утка? — неуверенно предположила Мэй, посмотрев на меня. — Я думала, это гусь, — задумчиво ответила Тай Ли. Я еле сдержалась, чтобы не ударить себя по лбу. Они обсуждали вид птицы, как будто это что-то значимое. Хотя по мне это было не важно. Подруги перевели вопросительные взгляды на меня, ожидая, что я отвечу. — Без разницы, — пожала плечами я. — Я изучала только тех птиц, которых нельзя употреблять в пищу. Эта в их число не входит. Остальное меня не сильно интересует. — Меня даже этому не учили, — вытирая стрелы, сказала Мэй, внимательно посмотрев на меня. — Конечно. Это же не входит в общую программу обучения. Меня тоже не собирались просвещать в этом вопросе из-за ненадобности… Просто мне повезло познакомиться с одним лекарем, которая учила меня различать что есть можно, а что нельзя. Чаще всего это касалось растений и ягод, но и про животных я немного знаю, — обтекаемо объяснила я, умолчав о том, что целенаправленно изучала яды и всё, что с ними связано, не только ради собственной безопасности. — Азула, ты такая умная! — искренне воскликнула Тай Ли. — Столько всего знаешь… — Мало ли что может пригодиться в жизни, — фыркнула я, принимая похвалу. — Точно, — усмехнулась Мэй. Черты её лица незаметно расслабились, но я не смогла понять, почему до этого она была напряжена. — Нам нужно куда-то положить добычу, — указав взглядом на птиц, сказала черноволосая. — Я схожу. — Подожди, Тай Ли, возьми ещё что-нибудь для рыбы, — успела добавить я, пока Тай Ли не убежала. — На речку? — поинтересовалась Мэй, взяв птиц. — Да. Оставшись вдвоём, мы не спеша направились к реке, негромко общаясь. Река была широкой и протекала неспешно. Почти сразу найдя взглядом рыбу, мы одновременно усмехнулись. Мэй осторожно вытащила стрелу, целясь. Я повторила за ней. Что-то в этом было… Сам процесс охоты полностью захватывал, принося удовольствие. Осознание того, что ты полностью владеешь ситуацией, решая убить или пощадить… Всё это вызывало приятное волнение. Сильнее натянув стрелу, я выстрелила, желая, чтобы стрела пронзила мою цель, но промахнулась. Чужая стрела в очередной раз проткнула глаз жертвы Мэй. Я недоуменно смотрела на свою стрелу, не понимая, почему промазала. — Когда стреляешь в воду, нужно целиться по-другому, — улыбнулась Мэй, посмотрев на моё озадаченно лицо. — В воде лучи солнца преломляются, немного искажая действительность. Она опустила руку в воду, забирая рыбку. Увидев те искажения, о которых говорила подруга, я удивилась. Раньше я этого не замечала. — Как? — просто спросила я. Мэй очень уж довольно усмехнулась, гордо приподняв подбородок. Закатив глаза на чьё-то ребячество, я ещё раз натянула стрелу. Большинство рыб, испугавшись, уже уплыли, но мне хватит и одной. Мэй, сжалившись, рукой направила мой лук чуть в сторону. На этот раз попав в цель, я улыбнулась, поблагодарив подругу. Позже охвативший нас азарт не позволил нам заметить подошедшую Тай Ли. На рыбок было охотиться сложнее, что вызывало ещё больший интерес. Они были пугливыми и быстрыми, да и из-за искажения целиться было сложнее. После восьмой убитой рыбки мы наконец утолили свой азарт, вернувшись в действительность. Тай Ли, уже разложив всю нашу добычу, сидела у дерева, ожидая нас. Только подойдя ближе, я заметила в её руках белого зайца, которого она обнимала. — Даже без оружия ты умудрилась кого-то поймать… — усмехнулась я. — Я не позволю его убить, — прижав ближе к себе зайца, оповестила нас шатенка. — Так и знала, что зайчики неприкосновенны, — я улыбнулась, подойдя ближе, чтобы оценить мягкость шерстки. Сделав заметку, что Тай Ли может на многое закрыть глаза из-за необходимости, поняла, что за небезразличных ей она вступится и даже пойдёт против меня. На удивление, я легко смирилась с этим фактом, принимая в расчёт слишком добрый характер подруги. От Мэй стоит ожидать чего-то похожего, с одним лишь отличием, что к смерти она относится намного рациональнее. Как бы со стороны ни казалось, Мэй и Тай Ли очень похожи друг на друга в своей доброте. — Пойдёмте, — взяв нашу добычу, сказала Мэй, невольно отвлекая меня от недавних дум. Я забрала у неё мешок с птицами, оставив ей ведро с рыбой. У Тай Ли же руки были заняты. Она бережно обнимала зайца. — Кто-нибудь из вас умеет готовить? — неожиданно спросила я, осознав, что довольно смутно представляю сам процесс создания приносимых слугами блюд. — Нет. — Я видела, как готовили в цирке, но сама ни разу не пробовала. — Неужели ты хочешь предложить нам попробовать? — закатила глаза черноволосая, при этом довольно ухмыльнувшись. — Читаешь мои мысли, Мэй. — Я думаю, это будет интереснее охоты. — воскликнула Тай Ли, отпуская зайца. Я на это лишь хмыкнула, оставив свои мысли при себе. — Тогда нам нужно найти кухню, — сказала очевидное Мэй. Благодаря встреченному нам слуге, мы быстро нашли нужную нам комнату и нужного нам человека. Договорившись с поваром, что на кухне, кроме него, будут присутствовать только двое его помощников, мы приступили к обучению. Повар средних лет великолепно владел ножом и сам по себе был ко всему безразличен, не испытывая того подобострастного трепета перед нашими титулами. Он быстро и профессионально распотрошил принесенную нами птицу, детально объяснив каждое своё действие. Тай Ли, смотря на это, закрывала свой рот рукой, сдерживая рвотный позыв, а Мэй всем видом демонстрировала брезгливость. Я реагировала спокойнее, хотя мне тоже было неприятно на это смотреть. В очередной раз переступая через себя, потому что НАДО, я подошла ближе к повару, проговорив: — Я хочу попробовать. Мужчина молчаливо кивнул, отложив уже готовую птицу и подготовив всё для второй. Он уступил место мне, пристроившись сбоку. Я, вздохнув и переборов неприятие к «грязной работе», взяла топор. Что не сделаешь для того, чтобы иметь необходимые навыки для выживания? Оставшись одной без слуг, я не собираюсь умирать от обычного голода. Только не так. Сильнее сжав деревянную рукоять топора, я положила одну руку на туловище, придерживая, а второй собралась рубить голову. Взмах топором. И голова птицы уже отделена от тела. Мда… Не думала я, что все мои намеки нерадивым слугам, что в случае предательства кто-то лишится головы, претворятся в жизнь именно таким образом. Хах. Взяв обезглавленную птицу за лапы, я перевернула её над тазом, позволяя крови полностью стечь. Уже обескровленную тушку предполагалось ощипать. Быстро покончив с этим, я прижгла мелкие пёрышки, которые не хотели отделяться. Несколько раз промыв птицу в кипятке, я сделала надрезы, вытащив сначала зоб, а потом и остальные потроха. Я всем видом показывала холодное безразличие, хотя внутри у меня всё переворачивалось от омерзения. Смотреть на потрошение птицы со стороны было намного легче, нежели самой заниматься этим, своими руками прикасаясь к внутренним органам. Гадость. Полностью распотрошив птицу, я отрезала лишние части, ещё раз промыв птицу и показав результат. — Великолепно. Теперь мы из одной птицы приготовим суп, а вторую пожарим, — довольно хлопнул в ладоши чем-то оживленный повар. Кивнув, я поспешила вымыть руки, радуясь, что возня с потрохами позади. Мне доверили приготовление супа вместе с Тай Ли, а Мэй попросили помочь с нарезкой овощей. Мэй быстро согласилась, лишь бы не прикасаться к сырому мясу. Чистить и резать овощи оказалось намного проще, чем я думала. Да и само приготовление супа было на удивление простым. Я не говорю про крупы, которые просто варят до готовности. До готовности! Это же элементарно… Единственной проблемой стало время. Для приготовления чего-либо требовалось время. Много времени. Особенно для мяса. Это сильно отягощало процесс готовки и раздражало. Но, одёрнув себя, я набралась терпения, внимательно наблюдая за поваром. Внимательно слушая беспрерывный поток лекций, я поняла, что именно специи делают блюдо вкусным. Сразу же выкупив самые основные, я, довольная покупкой, спрятала приобретенные мешочки. Пока наш с Тай Ли суп варился, нас научили чистить рыбу. После птицы это было не так противно. Я тщательно прятала злорадную ухмылку, видя, как подруга брезгливо морщится. Мэй только и делала, что разными способами резала овощи, отказавшись делать что-то другое. На этот раз мы жарили рыбу, а Мэй с поваром варили уху. После того, как мы закончили наше небольшое обучение, мы там же попробовали результат наших трудов. Еда получилась вкусной. Не такой, конечно, как во дворце, но я всё равно была горда собой. Судя по довольным лицам подруг, они тоже раздувались от гордости. Позже подойдя к повару, я отдала ему пару сотен серебряных, благодаря за обучение. Двух помощников я тоже не обделила, дав по пятьдесят серебряных каждому. Прочитав по их лицам, что только что обеспечила их семьи, если не на несколько месяцев вперёд, то на будущий год точно, усмехнулась. Напомнив, что они должны держать язык за зубами, невзначай провела пальцем по горлу. Помощники побледнели, с ужасом покосившись на топор, а повар лишь слегка улыбнулся. Я, довольная собой, направилась к поляне, прихватив с собой Мэй и Тай Ли. Я весь день ждала этого момента, предвкушая реакцию подруг. Моё и так прекрасное настроение поднялось на несколько пунктов, когда я увидела, что братья уже закончили наполнять бассейн. Заплатив им за хорошую работу, я уже хотела отпустить их, как вспомнила про Мэй. Только ради неё я попросила мастера возвести вокруг бассейна каменные стены высотой с мой рост. Расстояние между самим бассейном и стенами составляло около двух метров. Не забыв отдать последние распоряжения братьям, я сделала знак рукой. Маг, ещё раз поблагодарив за щедрое вознаграждение, возвёл последнюю стену, оставив нас закрытыми в четырех стенах. — Эти стены возвели ради тебя, Мэй, — ухмыльнулась я, раздеваясь. — Благодарю. — Зачем? — не поняла Тай Ли. — Мэй… — так и хотелось немного подразнить её, назвав стесняшкой, но я сдержалась, закончив предложение. — Не любит демонстрировать себя другим в открытой одежде. — Оу… — протянула шатенка, так же раздеваясь до белья. Мэй демонстративно закатила глаза, но всё же начала раздеваться, пока я залезала в бассейн. Воспользовавшись магией, я сделала воду приятно горячей, закрыв глаза от удовольствия. — Кайф… — протянула Тай Ли, плюхнувшись рядом со мной. — Да… – согласилась Мэй, присоединившись к нам. Я улыбнулась, наслаждаясь этим моментом. Тело после насыщенного дня медленно расслаблялось, вдалеке слышалось красивое щебетание птиц, а оранжевое небо красиво отражалась в воде. Уют и умиротворение разлилось вокруг, даря такой необходимый мне покой с ощутимым привкусом счастья. — Это что-то типа горячего источника, сделанного своими руками? — разорвала Тай Ли приятную тишину. — Можно и так сказать. Близнецы вырыли и наполнили бассейн, а я разогрела воду. — Круто, — восхитилась подруга. Немного подумав, она добавила. — Это самый лучший день в моей жизни. Спасибо. — Самый не скучный, — дополнила Мэй. — Я рада, — искренне улыбнулась я, ещё немного подогревая воду. Появившийся пар приятно обволок кожу лица, согревая. Говорить совсем не хотелось, и мы наслаждались моментом молча. Спустя час мы соизволили выбраться из бассейна и переодеться. Я с помощью молнии пробила нам путь наружу. Каменная стена разлетелась, образуя широкий проход. Я могла использовать огненную бомбу, но не стала этого делать, подозревая, что нас заденет ударной волной. Да и молнии привычнее. Увидев издалека подскочивших от громкого звука близнецов, я направилась к ним. Сев на низкую скамью, я приняла предложенную мне пиалу с чаем. Братья хорошо выполнили моё поручение, устроив «посиделки» у костра. — Как дела с магией? — невзначай начала я. — Намного лучше. Спасибо, — ответил Чан, хотя я ожидала, что говорить будет Мин. — Тогда завтра проверим… — заключила я, наблюдая, как Мэй рядом со мной осторожно пробует чай. Немного подумав, я всё-таки официально представила близнецов подругам. После этого я прямо попросила братьев рассказать о себе. Чан и Мин оказались сиротами, что совсем неудивительно в наше время. В возрасте пяти лет их забрали на обучение воины Ю Дао. Всё это время они упорно учились, достигая высот в боевых и не только искусствах. На этом их короткий рассказ заканчивался. Уточнив их возраст, поняла, что они являлись ровесниками Лии. Им было по девятнадцать. Тай Ли решила возобновить затихший разговор, начиная рассказывать забавные истории, которые с ней приключались в цирке. А я, получив нужную мне информацию, думала, как выстраивать отношения с близнецами. С Лией было проще. Её верность была основана на благодарности и жажде лучшей жизни, а гарантией её преданности являлись родственники, которые так же служили мне. У неё не было причин предавать меня, но даже если бы она захотела, Лия не смогла этого сделать, зная, что таким образом подставит всю свою семью под удар. У братьев же семьи не осталось. Их было всего двое. И эти двое теперь служили мне. Давать им понять, что в случае оплошности одного брата пострадает и второй, было… неправильно? Я знала, что неосознанно этим больше настрою их против себя. Но и не иметь рычага давления на них было некомфортно. Я решила рискнуть и строить с ними отношения господин — служащие, основанные на благодарности и признательности последних. Без толики незримого давления на их семью. В случае чего, я в любой момент могу прозрачно намекнуть о их судьбе, при первых проявлениях несогласия. Решив всё для себя, я расслабилась, наслаждаясь вечером. Тай Ли умело разрядила атмосферу, сделав её более дружелюбной и уютной. Краем уха следя за беседой, я пыталась управлять теплом, сделав горячий чай холодным. Когда мне показалось, что у меня стало что-то получаться, меня отвлекли. Приехавший на ездовой ящерице знакомый гонец быстро спешился, отдав мне футляр с письмом. Я, встав, подозвала его с собой, отойдя на значительное расстояния от места наших «посиделок». — Говори. — Я должен оставаться с вами, пока Вы не напишите ответ. Птицами пока пользоваться опасно. Всё остальное написано в письме, — приложив кулак к сердцу, отрапортовал… Нужно узнать его имя. Он уже не в первый раз мне срочные послания приносит. Отложив эти мысли на потом, я нетерпеливо развернула письмо. Быстро пробежавшись по посланию глазами, я не сразу поняла, что буквы стали расплываться. Взяв себя в руки, я, не отрываясь от текста, приказала: — Передай остальным, чтобы меня не ждали. И ты иди с ними. Тебе выделят комнату. Ответ напишу позже. Дождавшись, пока посыльный, поклонившись, скроется из виду, я сморгнула непрошеные слезы. Понимание написанного приходило медленно, против воли образовывая горький комок в горле. Что имеем — не храним, потерявши — плачем. Да? Только, в моём случае, я не осознавала значимости этой женщины для меня. Я знала, что лекарь Джи видела во мне дочь. Пользовалась этим, позволяя себе быть не такой идеальной, не такой сильной, как со всеми. Чувствовала, что она не предаст, купаясь в её заботе. В той материнской заботе, которую не додала мне Урса, предпочитая Зуко. Прикрываясь собственными травмами, я приходила к ней за мазями, ожидая, что она меня отругает или пожалеет. Её жалость не была оскорбительна, а её ворчание было приятно для слуха. Позволяя ей иногда себя обнимать, я ощущала себя обычным ребенком, наслаждаясь минутами беспечности. Правда, с возрастом стало сложнее находить причины для личной встречи. Получать травмы с моей подготовкой было бы странно, а статус не позволял просто так видеться с лекарем. Редко, но я приходила к ней, чтобы попить травяной чай. Мне было приятно просто сидеть с ней, расслабляясь. Тем для разговоров особо не было, поэтому я наблюдала за её работой и училась искусству лечения. Таким образом, я часто оправдывала себя, убеждая, что прихожу к ней только из-за знаний. Но кого я обманывала? Я непроизвольно захотела растянуть губы в горькой усмешке, но не смогла. Губы были плотно сжаты, сдерживая внутренний скулёж. Скулёж той девочки, которая оплакивала смерть женщины, заменившей ей мать. Боль от потери незаметно затопила сознание, преобразовываясь в скорбь. Согнувшись под натиском незнакомых доселе чувств, я старалась хоть как-то вернуть себе контроль. Желание наплевать на всё и поддаться эмоциям усиливалось. Хотелось кричать и плакать, хотелось уничтожить всё на своём пути, лишь бы избавиться от этого давящего чувства в груди. Меня как будто душили, и я не могла прийти в себя, задыхаясь. Смятение и растерянность немного сдерживали ту бурю, не позволяя ей вылиться наружу. Но и этот оплот трещал по швам. Я цеплялась за знакомые эмоции, усиливая их, только бы не утонуть в этой всепоглощающей тоске. Рваный вдох. Выдох. Ещё раз. И безжалостная скорбь нехотя уступает место до боли знакомому гневу. Распрямившись, я облегчённо вздохнула. Уже лучше. Жгучее стремление сжечь всё дотла, высвобождая накопившуюся злость, привычно склонилао голову перед холодной яростью. Терпение и расчет. Непоколебимое спокойствие и полный контроль. Вот моя формула успеха. Лекарь Джи мертва, и я ничего не могу с этим поделать. Но я могу отомстить, утолив медленно сжирающее меня чувство вины и скорби. В письме было написано, что её казнили… Но кто посмел это сделать? Она же королевский лекарь, и казнить её имел право только… Хозяин Огня. Я, не веря своим умозаключениям, вернулась к тексту. Медленно читая, я старалась сдерживать эмоции, отрешившись от ситуации. Лия писала, что Хозяин Огня как-то обнаружил яд в еде, хотя это было невозможно. Он в тот же день провёл расследование и казнил сразу двух человек. Того подавальщика, которого подставила Лия, и лекаря Джи. До того, как за лекарем пришли, она успела найти её и предупредить. Но было уже поздно. Зато, когда виновных заключили в тюрьму, Лия сумела отнести им предсмертный обед и разузнать, почему лекаря Джи обвинили в измене. Оказывается, мой дедушка, Хозяин Огня Азулон, не умирал от сердечного приступа… Его просто отравили. И знаете, кто?! Моя мать, Урса! Почему? Да всё потому, что дедушка пригрозил убить Зуко, чтобы отец понял, как чувствует себя Айро, который тогда потерял единственного сына. Так как Озай перешёл черту дозволенного, дерзнув предложить передать ему трон, хотя он был вторым наследником после Айро. Скорее всего, это была пустая угроза. Я не думаю, что дедушка хотел убить собственного внука только ради того, чтобы наказать сына. Но Урса, узнав об этом, решила действовать, получив молчаливое позволение отца. Она побежала к лекарю Джи, умоляя дать яд, и та сжалилась, выслушав сбивчивый рассказ матери. Азулон был стар, да к тому моменту ещё чем-то болел, поэтому никто не заподозрил убийства. Дедушка умер. Воцарился мой отец, пока дядя оплакивал потерю сына. Мать спокойно жила во дворце и притворялась, что всё хорошо. Но, похоже, её сгрызло чувство вины, или отец намекнул ей уйти, и, в конце концов, она «исчезла». Год-полтора она поддерживала связь с Джи, а потом перестала отвечать на письма. Отец всё это время знал, откуда Урса взяла яд, но ничего не делал до этого момента. И вот его попытались отравить, и он сразу же обвинил в этом лекаря Джи. Или правда её подозревал, или просто давно хотел избавиться, только повода не было, до сих пор непонятно. Хотя при допросе Озай намекнул ей, что это расплата за старые грехи. Но он не мог не знать, что она мне дорога. Отец мог просто заключить её в тюрьму и повременить с казнью, так как доказательств её причастности к этому делу не было. Но нет, он сразу же казнил её! В конце Лия попросила не отвечать на её письмо хотя бы неделю, так как во дворце идёт полная проверка, и все её каналы связи временно перекроют. Она успела написать сообщение до того, как дворец оцепили, и теперь собиралась залечь на дно, не привлекая лишнего внимания. Закончив читать, я не заметила, как письмо начало нагреваться под моими пальцами, медленно сгорая. Истлевая, пепел красиво оседал на землю. Наблюдая за этим, я печально улыбнулась, чувствуя жгучую обиду. Хотя я почти полностью взяла себя в руки, но первую реакцию контролировать было невозможно. Обида вместе с неким разочарованием захватили меня, отдаваясь привкусом желчи. Я не сопротивлялась, немного попустив контроль, окунаясь в до боли знакомые чувства. Я знала, как с ними справиться, но пока не хотела этого делать, опустив взгляд. Пепел сильно выделялся на тёмной земле, резко контрастируя. Почему-то я не могла оторвать взгляд от этой картины. Что-то во мне умерло, ассоциируясь с этим пеплом, и я без сожаления наступила на него, с удовольствием растерев ногой. Может быть, всё дело было в том, что Озай знал, как я отношусь к лекарю Джи, но всё равно убил её. Или в том, что он был моим отцом, и я надеялась на некоторое снисхождение ко мне и моим людям. Не знаю… Теперь это не важно. Мертвых не вернуть, а живые должны жить дальше. Во дворце ещё осталась Лия, вместе с остальными верными мне людьми… Страх за них на мгновение уколол душу, однако неестественное спокойствие быстро вернулось на свои позиции. В моей голове уже выстраивался план, как отвлечь отца и увести от себя все подозрения. Казнь лекаря Джи могла быть просто предупреждением. Если Озай сам приложил руку к отравлению собственного отца, то он прежде всего может подумать на меня. Яблоко от яблони, как говорится… По привычке усмехнувшись, я с удивлением отметила, что почти ничего не чувствую. Эмоции схлынули, оставив после себя холодное безразличие с едва заметным оттенком сожаления. Так даже лучше. Решение было принято мгновенно и безжалостно, а план действий уже намечен. — Прости, отец, но тебе не следовало трогать моих людей, — сказав это, я стряхнула невидимый пепел на руках. — Я правда не хотела идти против тебя, — отойдя на шаг, продолжила. — Но ты не оставил мне выбора, и теперь мне придется сместить тебя раньше времени… Развернувшись, я ушла, бросив в пустоту: — А всё могло бы быть совсем по-другому…