Двенадцать степеней разделения

      Третий уик-энд апреля был первым по-настоящему прекрасным уик-эндом весны, и Фокс Малдер планировал провести его на двух разных кладбищах, в двух разных городах. Это был договор, который они с Даной Скалли соблюдали уже четыре года, проводя вместе третий уик-энд в апреле, вспоминая тех, кого они любили и потеряли в своем благородном, но дорогостоящем поиске истины.       Но в этом году Скалли не приедет к нему в Бостон. И он думал, что полетит в Вашингтон в субботу вечером, как и планировал, только потому, что Маргарет Скалли попросила его приехать туда. Не Дана. Наверное, больше никогда снова. Субботнее утро он провел с Самантой, читая газету, пока она работала над списком гостей на свадьбу. С марта он проводил большую часть своего свободного времени с сестрой, утешая себя тем, что, по крайней мере, одно из его несбыточных желаний сбылось, даже если другое никогда не сбудется.       Но он также понимал, что Саманта на самом деле не была той младшей сестрой, которую он потерял более двадцати пяти лет назад. Все это время изменило ее не только физически, но и эмоционально. Она гораздо меньше размышляла, чем его умная маленькая сестра. Взрослая Саманта была импульсивной, дерзкой и даже безрассудной. Это сводило его с ума, но он должен был признать, что находит ее совершенно очаровательной. Ей повезло, когда она вернулась-ее приемные родители были хорошими, любящими людьми. Они навестили Саманту и его мать в январе, и Саманта уговорила его приехать в дом их матери, чтобы встретиться с ними. Малдеру нравились Рэй и Линда Чандлер. Даже его мать, которая не хотела встречаться с ними, была очарована их открытостью и искренней любовью к Саманте.       Малдер был очень уязвлен решением Саманты, что в день свадьбы к алтарю ее поведет приемный отец. Но он все понял. Чандлеры были гораздо большей частью ее жизни, чем он. Это было правильно, даже если это было больно. Хотя он больше не был уверен, что его утешение будет сопровождать Скалли по проходу. За последний месяц они со Скалли совсем потеряли контакт. Он позвонил ей, чтобы попытаться извиниться, и хотя она не повесила трубку, но попросила дать ей немного пространства, и он согласился. Но каждое мгновение, проведенное ими порознь, казалось все больше и больше похоже на вечность. - У тебя есть адрес Уолтера?- прервала его размышления Саманта. Он пристально посмотрел на нее. -Уолтера? -Уолтера Скиннера. Малдер чуть не рассмеялся, но у него слишком сильно болел живот. - Но зачем? - Ну, я встретила его у Скалли на Рождество, и он показался мне очень милым человеком. И ты сам рассказывал мне, сколько он сделал всего, чтобы помочь тебе и Дане за последние несколько лет. - Да, он настоящий приятель. Его голос прозвучал резко даже для его собственных ушей. Саманта уставилась на него. - Что это значит? Он поморщился. - Помнишь, я говорил тебе, что столкнулся со Скалли с другим мужчиной? Как это привело к ... - он мысленно застонал, вспоминая тот унизительный момент в гостиной Элейн Хендерсон, когда он увидел, как Дана Скалли повернулась и ушла из его жизни-возможно, навсегда. Глаза Саманты расширились. -Фокс! Он почти в отцы ей годится. Как ты вообще мог подумать... - Он не намного старше меня, и, ну, Скалли всегда нравилась мужчины более зрелого возраста. Джек Уиллис был на добрых десять лет старше, чем Скалли, вспомнил он. - Честно говоря, Фокс, вы, мужчины, иногда можете быть такими невероятно глупыми. С этим он не мог поспорить. - Как ты мог прийти к такому нелепому выводу? И хуже того, как ты мог попытаться подцепить другую женщину прямо у нее на глазах? -Потому что я полный, абсолютный неудачник. Сколько еще ты будешь мучать меня, Саманта? Потому что ты не говоришь мне ничего такого, чего я не знаю. И этим разговором ты не делаешь лучше. Она нахмурилась, глядя на него. - Дана всегда говорила, что у тебя склонность к саморазрушению. Я надеялась, что ты изменился. Он пристально посмотрел на нее. - Прости, что разочаровал тебя и весь остальной мир. Снова. Он направился к двери, схватив свою куртку. -Ладно, иди!- Саманта проводила его до двери. -И запомни, Фокс Малдер. Ты же знаешь, что это касается не только тебя! Я не разговаривала с Даной почти три недели. Сейчас это слишком неудобно. Я могу потерять одного из моих лучших друзей, потому что ты слишком неуверен в себе, чтобы удержать лучшее, что когда-либо случалось с тобой! Малдер захлопнул за собой дверь. Думала ли Саманта, что он не знал, в каком беспорядке была его жизнь? Неужели она думает, что он нарочно все испортил? Он остановился на середине лестницы. Боже мой, подумал он. Неужели я сделал это нарочно? Неужели я так боюсь любить Дану Скалли?..        Скалли провела субботнее утро, устроив генеральную уборку в своей квартире, используя физический труд, чтобы забыть часть себя, которая болела, как больной палец, с того самого мартовского утра, когда она увидела Фокса Малдера, выходящего из спальни Элейн Хендерсон, на нем не было ничего, кроме черных шелковых боксеров и виноватого взгляда. Ничто -ни ледяная оболочка, которой она окружила себя, пытаясь сохранить себя в мире мужчин, ни толстокожесть, которая пришла к ней после шести лет работ как Миссис Жутик - ничто не могло защитить ее от сильнейшей агонии, которая пронзила ее в этот момент.       Черт бы его побрал! Будь проклята его упрямая гордость и безрассудные порывы! Черт бы побрал его стройную привлекательную внешность и сексуальную улыбку, которая открывала ему дорогу в любую женскую постель, какую он только пожелает. И будь он проклят больше всего за то, что пытался залезть в постель к Хендерсон, а не к ней.       Она была почти уверена, что знает, что случилось, что все пошло так ужасно неправильно. Она не сказала ему, что идет на вечеринку, потому что Скиннер не просил сопровождать его до самого вечера. Она едва успела сбегать домой, принять душ и найти подходящее платье. И, без сомнения, Малдер видел ее со Скиннером и сделал все глупые, неправдоподобные выводы из этого. Это был один из его величайших и самых разочаровывающих талантов.       Однако эти мысли заставляли ее страдать. Потому что вместо того, чтобы доверять ей и ждать ее рациональных объяснений сложившимся обстоятельствам, он впал в свой обычный безрассудный режим, ища первую попавшуюся женщину, которая согласится лечь с ним в постель. Конечно, он не сделал это. Через день или около того после вечеринки Хендерсон разыскала ее, чтобы сказать, что Малдер даже толком не пытался, но Скалли уже поняла это. Малдер любил ее, даже если никогда не произносил этих слов.       Но тот факт, что он не смог пройти через это, не слишком помогал делу. В конце концов, неверность не была проблемой Малдера. Его проблема заключалась в том, что, хотя он доверял Скалли свою жизнь,он все еще не доверял ей свое сердце. И вот это было больнее всего...       Малдер молча доехал до кладбища. Рядом с ним лежал открытый пакетик с семечками подсолнуха; он взял одно, очистил его зубами и языком, скорлупу выкинул через открытое окно машины и съел семечко. К тому времени, как отдел "Секретные материалы" был закрыт в очередной раз, Скалли сама наполовину пристрастилась к всем этим необъяснимым делам. Еще один путь, которым он развратил ее. Еще один способ проникнуть в его душу. В тишине машины он почти слышал голос Скалли, воспоминание о прошлогодней поездке на могилу отца. - Твоя мама не понимает, почему ты все еще чувствуешь потребность посетить могилу своего отца, не так ли? Доверься Скалли, она сразу перейдет к сути дела. -Он причинил ей сильную боль. - Он и тебе сделал больно. Малдер понял, что смотрит на пустое пассажирское место рядом с собой, как будто хочет, чтобы она материализовалась рядом с ним. Он снова посмотрел на дорогу, покусывая нижнюю губу и стараясь не думать о том, сколько лет страданий причинил ему отец, прямо или косвенно. Вместо этого он думал о мелочах. Он вместе с отцом собирает модель самолета. Он с отцом смотрит по телевизору игру "Нью-Йорк Никс". Подача бейсбольного мяча с отцом одним ярким летним утром, когда Билл Малдер должен быть на работе, и слышать, как отец говорит: "В такой день, как сегодня, Фокс, нет ничего важнее игры в бейсбол с тобой".       Таких дней было немного, и случались они не часто. Но это только делало воспоминания более отчетливыми и драгоценными. В конце концов, его отец сожалел. Ему так хотелось повернуть время вспять, чтобы сделать все правильно. Мать Малдера не видела его отца в ночь его смерти, но Малдер был там. Он знал, что отец искренне сожалеет, и он не откажет Биллу Малдеру в милосердии.       Его воспоминания о той ночи, когда умер отец, были путаными, некоторые ясными, некоторые смутными. Но одно воспоминание превыше всех остальных стояло в его сознании резко и доминирующе: руки Скалли подхватили его, когда он ввалился в ее квартиру, тогда он был так болен лихорадкой и горем, что едва мог двигаться. Скалли всегда ловила его, заставляла двигаться, заставляла думать и чувствовать. В тот самый день, когда она впервые вошла в его кабинет, он думал о ней как о жернове, сдерживающем его. Но, по правде говоря, она была его краеугольным камнем, держала его прямо и крепко.       И когда он припарковал машину возле могилы отца, вся сила того, что он потерял, обрушилась на него, как приливная волна. Он опустил голову на руль и заплакал. Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем он услышал негромкий стук в окно его машины. Его сердцебиение ускорилось, адреналин пронзил его. Его рука автоматически потянулась к пистолету, который он всегда носил в кобуре на бедре. Потом он осознал, что смотрит в печальные глаза сестры, и расслабился. -Мне очень жаль, Фокс. Мне не следовало так говорить с тобой. Он пристально посмотрел на нее, удивленный тем, что она извиняется за то, что было, в конце концов, ни чем иным, как правдой. - Все в порядке. Ты не сказала ничего такого, чего я не заслуживал. - Тебе не нужна была правда, Фокс. Ты нуждался в моем утешении, и я все испортила. Извини. Она раскрыла объятия. Он шагнул в ее объятия, прижавшись горячим лицом к ее шее. Она крепко обняла его, гладя по волосам с сестринской нежностью. - Ох, Фокс, что же мне с тобой делать? Ты слишком чувствительный. Ты всегда был таким. Он обнял ее за талию. На секунду ему показалось, что он снова чувствует мягкий, теплый, девичий запах своей младшей сестры. Но она уже не была маленькой девочкой. Глубоко вздохнув, он отпустил ее. Она посмотрела на него, щурясь от солнечного света. -Поговори с Даной, когда приедешь в Вашингтон. Может, еще не поздно. Он кивнул, хотя боялся, что знал правду.Было слишком поздно. Он опоздал на целую жизнь.                   * * * Маргарет Скалли открыла дверь Фоксу Малдеру в субботу вечером, не зная, чего ожидать и что говорить. Дана еще ничего не рассказала ей о том, что произошло между ними, но Фокс признался во всем по телефону через неделю после вечеринки. Он был похож на испуганного, виноватого маленького мальчика, признавшегося в своих преступлениях, ожидающего, что она накричит и скажет ему никогда больше не звонить ей.И хотя она, конечно, была разочарована в нем за то, что он причинил боль ее дочери, и разочарована его бесконечной способностью к саморазрушительному поведению, она не могла отвернуться от него, как не могла отвернуться от одного из своих собственных детей. Но с тех пор она ни разу не видела его лицом к лицу. До сих пор. Он стоял в дверях, настороженно глядя на нее сверху вниз. Недоверчиво. Он заставил Маргарет вспомнить о домашнем животном, которое у нее когда-то было, красивом, умном спаниеле, над которым издевались, когда он был щенком. Как бы она ни старалась убедить пса, что никогда не причинит ему вреда, он всегда вздрагивал, когда она протягивала ему руку. В конце концов, он расслаблялся и наслаждался ее ласками, но ни разу, вплоть до того дня, когда он наконец умер от старости, собака не смогла не вздрогнуть как в тот первый раз, когда она потянулась к нему. Фокс Малдер всегда был настороженным. Это была реакция на уровне рефлекса, что не раз спасало ему жизнь. Но это ему дорого обошлось. Маргарет боялась, что это стоило ему любви и доверия ее дочери. - Надо было снять номер в отеле, - сказал Фокс. Она покачала головой. - Входи, Фокс. Он бросил чемодан и подошел к камину. Его рука медленно поднялась и провела по краям рамы. - Я все испортил, миссис Скалли. - Ты должен прекратить вредить себе, Фокс. - Я знаю. - Тебе нужно поговорить с Даной. -Я не думаю, что она собирается простить меня. Маргарет почувствовала непреодолимое желание обнять его и крепко прижать к себе, укачивая, как она всегда укачивала своих детей, когда им было больно или страшно. Но Фокс не позволит ей. И она это знала. Поэтому она укачивала его в своем сердце и надеялась, что он почувствует, как сильно она его любит.                   ***       * * * Дана Скалли сидела в своей безукоризненно чистой квартире и смотрела на безупречно чистые стены, жалея, что у нее не хватает смелости позвонить матери и убедиться, что Малдер благополучно добрался туда. Не то чтобы она была готова сказать ему, что все прощено. Ей еще предстояло решить, что делать дальше. Но она хотела знать, что с ним все в порядке. После того, как тишина начала действовать на нее, она просмотрела свой ассортимент компакт-дисков, ища что-то, что принадлежало Мелиссе, как будто музыка могла заставить ее почувствовать присутствие сестры. Странно, подумала она, что ее сестра - новоиспеченная фанатка кантри-музыки. Но Скалли нашла,что ей нравится музыка, которую выбирала ее сестра. Ее внимание привлек альбом Мартины Макбрайд, и она вставила диск в музыкальный центр. Песни напомнили ей о Мисси, и она подошла к книжной полке и достала дневник сестры. Она свернулась калачиком на диване и стала читать мысли и эмоции сестры, вспоминая Мисси. Что бы она сказала о том, что происходит сейчас? Что бы она сказала ей делать в ситуации с Малдером? (Он всего лишь человек, Дана. Он мужина, и он совершил ошибку). Она покачала головой. Это была не просто ошибка. Это был предательство. Он предал ее доверие. Он предал доверие, которое, как она считала, он питал к ней. Но все это было частью того, кем он был. Она всегда знала это о нем. Он сражался с демонами так же долго, как и она знала его. Она знала это, когда позволила себе влюбиться в него. (Ты любишь его, Дана. С его демонами и всем остальным).       Но она не могла упустить из виду тот факт, что при первых же признаках опасности он направился прямиком к другой женщине, даже если из этого ничего не вышло. Он сделал еще один безумный вывод, а потом прыгнул прямо в огонь. Это был типичный образ действий Малдера. Скалли вытаскивала его из разных опасных ситуаций уже больше шести лет. Но на этот раз она не знала, хватит ли у нее сил сделать это. (Жизнь коротка, Дана. Может быть, он не совершит этой ошибки снова). Но она была почти уверена, что он это сделает. При следующем признаке проблемы он снова бросится бежать. Он сделает что-нибудь безумное и опасное. Получит травму или погибнет.       Сможет ли она жить так и дальше? Обрывок песни, звучавшей на компакт-диске, привлек ее внимание... может быть, потому, что в песне не так прекрасно говорилось о том, что она чувствовала. "Исчез без следа.       Ты оставил пустое место,       Теперь там нет камня, чтобы отметить,       Там, где у меня было сердце."       Скалли закрыла дневник Мелиссы и прижала маленькую книжку к сердцу. Я скучаю по нему, Мелисса. Я так по нему скучаю. Смогу ли я действительно прожить без него? Когда ответ наконец пришел, она схватила пальто и вышла из квартиры.                   ***       Малдер поплотнее запахнул куртку, внезапно осознав, что его бесцельные блуждания привели его от дома Маргарет Скалли к Потомаку. Их место, его и Скалли. Он не знал, как долго шел. По крайней мере, час. Наверное, ближе к двум. И хотя он не планировал оказаться здесь, он знал, что оказался тут не случайно. Потому что он увидел знакомую фигуру, сидящую на скамейке возле пруда напротив Вашингтонского мемориала. Рыжие волосы, которые казались вишнево-темными в свете фонарей, раздуваемые прохладным ночным ветерком. Маленькое фарфоровое кукольное личико в профиль, глядящее на черную ленту Потомака. Услышав его шаги, она быстро подняла голову. Выражение ее лица сменилось с настороженного на маску, почти ничего не выражающую. - Это место занято? - спросил он. Он увидел проблеск воспоминания в ее глазах. Едва заметная улыбка заиграла на ее губах, но тут же исчезла. - Нет, но я должен предупредить вас. Я испытываю сильное чувство вины. Он приподнял одну бровь. -Не проблема. Я и чувство вины давно знакомы, - он сел рядом с ней, засунув руки в карманы его пальто. - Как прошел твой полет? - спросила она. -Без происшествий. - Ты поселился у мамы? -Да. - Ты одолжил у нее машину или взял напрокат? - Вообще-то я шел пешком. -Так далеко от дома мамы в такое позднее время? Тебе нравится жить в опасности. -Да. В конце концов, я решил остановиться и поговорить с тобой.       Он почувствовал проблеск надежды, когда ее губы слегка изогнулись. Она повернулась и посмотрела на него. - Я не представляю для тебя опасности, Малдер. "Да, еще как представляешь", - подумал он. Самый опасный человек в мире. - Так какое же сильное чувство вины вы испытываете сегодня вечером, агент Скалли? - Мне очень жаль, что я не приехала в Бостон. Мы заключили уговор. Он посмотрел на свои руки, тронутый тем, что после того, как он причинил ей боль, она все еще заботилась о том, чтобы сдержать данное ему слово. - Я все понял, Скалли. - Я должна была быть рядом с тобой. - Так и было. Она взглянула на него. - Я все время слышала твой голос в своей голове. У нас были старые разговоры о моем отце, - объяснил он. - Я знал, почему ты не можешь прийти. - Я тоже много думала об этом, Малдер. Его желудок сжался в узел. - О тебе и обо мне? Она кивнула. - Ты уже что-нибудь решила? Она снова кивнула. Они молчали долгое, напряженное мгновение. Затем Малдер набрался смелости спросить: - И что же ты решила? Она повернулась, чтобы взглянуть на него, ее взгляд был напряженным. - Я хотела посмотреть, смогу ли полностью отказаться от тебя. Но я не могу. Облегчение пронзило его. - Скалли ... Она подняла руку, заставляя его замолчать. - Я еще не закончила. К нему вернулось дурное предчувствие, и он с трудом сглотнул. - Твоя дружба была самыми важными отношениями, которое у меня когда-либо были, Малдер. Она сформировала мою жизнь, определила меня таким образом, что я даже не могу понять, а тем более выразить. И я не могу от этого отказаться. Он думал, что начинает понимать, и это знание было горько-сладким. - Это старое "давай просто останемся друзьями", не так ли? Она покачала головой. -Нет. Я просто говорю тебе, что если дружба-это все, что ты можешь мне дать, то мне этого достаточно. - Но ты хочешь большего? - Я хочу, чтобы все это было с тобой, Малдер. Я хочу быть твоей возлюбленной, твоей напарницей, твоим ангелом-хранителем. Но я могу быть счастлива просто в роли твоего друга. - Значит, ты хочешь сказать, что все зависит от меня. То, что я захочу. -Да. Ты должен решить, чего ты хочешь от меня. Ты должен решить, потому что я не могу продолжать гадать, когда ты снова собираешься сойти с ума. Мне нужно немного уверенности в том, что я не проснусь утром и не обнаружу, что тебя нет, потому что ты не готов к близким отношениям. Это был честный выбор, подумал он. Видит Бог, он дал ей более чем достаточно причин сомневаться в нем. - Я всегда буду чувствовать себя неуверенно, Скалли. Мои опасения теперь слишком большая часть меня. - Я знаю. Я знаю, что ты иногда пугаешься и сходишь с ума. Я проходила через это шесть с половиной лет, Малдер. И я все еще хочу быть с тобой. Но мне нужно, чтобы ты доверял мне настолько, чтобы прийти ко мне со своими страхами, а не убегать к кому-то другому. Когда ты почувствуешь необходимость бежать, я хочу, чтобы ты бежал ко мне. Потому что никто в мире не позаботится о тебе так, как я, Малдер. Никто. Он почувствовал, как мягкая, горячая боль заполнила его грудь, распространилась к горлу, заполнила глаза. Он не заслуживал ее, и она все еще могла сожалеть о своем решении, но он не мог позволить ей уйти снова. - Я знаю это, Скалли. Я всегда это понимаю, может быть, иногда немного поздно, но я всегда это делаю. Она потянулась и взяла его за руку. - Послушай, скоро все может измениться для нас. Профессионально, я имею в виду. Так почему бы нам не двигаться медленно и снова не почувствовать себя комфортно друг с другом в эти выходные? Легко и просто. Это даст тебе возможность все обдумать, решить, чего ты хочешь. Ты можешь сказать мне свое решение, когда мы отвезем наших мам в Кистоун-Бич на День матери, Окей? Он знал, чего хочет. Он хотел провести остаток своей жизни с Даной Кэтрин Скалли. Но он также знал, что она нуждалась в том, чтобы дать ему время. Ей нужно было знать, что его решение было тщательно обдумано. Поэтому он просто кивал. -Окей. - Я отвезу тебя обратно к маме. - Почему бы тебе не приехать туда и не остаться на ночь? Мы могли бы взять сменную одежду у тебя дома,- он еще не хотел отпускать ее. - Твоя мама была бы там, так что у нас не будет проблем. Она усмехнулась. - Хочешь поспорить? Но я бы с удовольствием приехала погостить. Он сжал ее руку. - Ты не пожалеешь, что дала мне еще один шанс, Скалли. Она рывком подняла его на ноги. -Да, наверное, так и будет. Около, по крайней мере, часа из каждого дня. Но это нормально. Оставшиеся 23 часа сделают эти дни стоящими. Он повернулся к ней, испытывая искушение поцеловать. Он хотел ... плохого.Но что-то внутри подсказывало ему подождать. Будет другой раз. Нужное время. Теперь, когда у него наконец появилось время вернуться.                   * * * Скалли и Малдер вернулись в дом ее матери около десяти. Малдер взял с заднего сиденья ее чемодан и понес его по дорожке. Скалли не стала протестовать против его джентльменского поведения, как могла бы раньше. Она знала, что он должен что-то сделать для нее, словно покаяние за причиненную ей боль, предположила она. И она позволила ему. Он воспользовался ключом, который ему дала ее мать, чтобы открыть дверь. Он вошел вслед за Скалли и запер за собой дверь. -Привет, мам, я дома, - крикнул он. Маргарет вышла из задней части дома, одетая в свой любимый зеленый фланелевый халат и пару пушистых тапочек Скалли купила ее на Рождество пару лет назад. Она улыбнулась Малдеру, на ее лице отразился восторг при виде дочери. - Посмотрите, кто приехал со мной домой. Малдер мотнул головой в сторону Скалли. - Привет, солнышко!- мать обняла ее. - Есть комната для еще одного гостя? -Всегда,- Маргарет взяла Скалли под руку. -Так, полагаю, что вы двое снова разговариваете. Скалли улыбнулась. Ее мать была не из тех, кто ходит вокруг да около. -Да. - Скалли, тебе нужна твоя прежняя комната? - спросил Малдер. Скалли кивнула. Малдер ушел с ее чемоданом по коридору, и она проводила его взглядом. - Действительно все в порядке? - Тихо спросила Маргарет. -Я думаю, что будет все в порядке. Скалли ответила матери ободряющей улыбкой, затем она сняла свою куртку и повесила на дерево-вешалку у двери. - Мы снова друзья. И если Малдер думает, что сможет справиться с этим, может быть, мы станем чем-то большим. - Он действительно любит тебя, Дана. - Я знаю. - Я бы посоветовал тебе быть с ним терпеливой, но, думаю, после шести лет совместной жизни терпение уже стало одной из твоих сильных сторон. Малдер вернулся в комнату. - Я оставил чемодан на твоей кровати. Итак, девочки, ночь еще только начинается. Кто-нибудь хочет посмотреть Монстр-Вижн на Восьмом канале? Там сегодня показывают сразу два фильма-"Муха" и "Ночь Лепуса". Миссис Скалли хихикнула и прошептала Скалли на ухо так тихо, что Малдер не расслышал. - Видишь, он как раз тот человек, который тебе нужен, милая. Она сжала руку Скалли и улыбнулась Малдеру. - Я пас,Фокс. Но Дана обожает фильмы ужасов. Когда ее отец возвращался из моря домой, они с Даной жили в ночном театре страха. Они выключат свет и глупо пугали друг друга. Малдер удивленно поднял брови, глядя на Скалли, пока ее мать удалялась по коридору. - Мне казалось, ты говорила, что фильмы о монстрах нравятся только эмоционально незрелым личностям. "Большое спасибо, мама", - подумала она. Ну, надо же когда-нибудь признаться. Она скинула туфли и села на диван,потянувшись к пульту дистанционного управления на кофейном столике. - Я уже видела "Муху" и "Ночь Лепуса". Как ты относишься к этому Хичкоку? Он сбросил туфли и сел рядом с ней. - Я живу ради Хичкока. -"Тень сомнения" покажут в 22:30. -О-о, это жутковато. - Хочешь, попкорна? -Я сделаю, - он встал. Еще одна епитимья, предположила она. Она смотрела, как он исчез в кухне ее матери. Она услышала, как он открыл один шкафчик, затем шорох целлофана и щелчок открывающейся дверцы микроволновой печи. "Он знает кухню моей матери лучше, чем я", - подумала она. Он вернулся в гостиную и сел рядом с ней. У нее был приглушен звук телевизор в ожидании фильма. На секунду между ними повисла тишина, не совсем комфортная. Затем он подтолкнул ее плечом. - Я тебе кое-что принес. Это поможет тебе продержаться до тех пор, пока попкорн готовится. Он сунул руку в карман. Она услышала звук потрескивающего пластика, затем он вытащил пакетик с семечками подсолнуха. - Постарайся не выплюнуть скорлупу на мамин ковер. Она очень злилась из-за этого. Она взяла у него горсть семян и прислонилась к нему плечом. Они чуть глубже погрузились в диванные подушки, в унисон положив ноги на кофейный столик. Тишина больше не была некомфортной, ее заполняли мягкие трескучие звуки раскалывающейся скорлупы семечек и приглушенные звуки "поп, поп", доносящиеся из кухни. Через пару минут раздалось пронзительное "динь" возвестив о том, что попкорн готов. - Я принесу, - настоял Малдер, когда Скалли начала вставать. Она смотрела, как он развернул свое долговязое тело и направился на кухню. Озадаченная улыбка тронула ее губы. "Если я буду умна, - подумала она, - то получу все, что только можно".       получу все, что только можно". * * * Вечеринка памяти была идеей Даны. Зная, что Мелисса возненавидела бы людей в черном, толпящихся вокруг ее надгробия, Дана решила, что прежде чем вся семья и друзья Мелиссы отправятся на кладбище, чтобы возложить цветы на ее могилу, они должны устроить самую большую и шумную вечеринку, какую только знает человек. Каждый принес с собой любимую праздничную еду и любимые воспоминания о Мелиссе. Они ели, пили, смеялись и вспоминали. И почему-то, вспоминая радостную жизнь Мисси, поездка на кладбище казалась менее болезненной. Маргарет Скалли всегда будет благодарна своей младшей дочери за то, что она придумала такой замечательный способ сохранить память о Мелиссе. Приближалась годовщина смерти ее старшей дочери, и Маргарет обнаружила, что может умерить свою печаль чувством радостного предвкушения ежегодного собрания людей, которые любили Мелиссу и поддерживали память о ней в своих сердцах и умах. Пока Фокс и Дана встречали гостей у входной двери, она на минутку задержалась на кухне, чтобы привести себя в порядок. Она уже слышала болтовню голосов и звуки музыки, горько-сладкое напоминание о любви и потере. - Вы готовы, миссис Скалли?- Фокс заглянул в кухню. Он выглядит как новый человек, подумала она, пряча улыбку.Удивительно, что может сделать немного прощения. Она протянула ему руку, и он взял ее в свою, ведя ее в гостиную. Она смотрела в лица собравшихся, узнавая тепло и любовь. "О, Мисси, - подумала она, - ты ведь никогда не уйдешь, правда?" Нет, пока мы помним. - Я не знал, что Скиннер будет здесь, - Малдер прошептал на ухо Скалли, неся пустой кувшин с чаем на кухню. Она посмотрела на него немного настороженно, и он почувствовал острый укол вины. - Я тоже не знала, что он придет. Она разрезала лимон, разбрызгивая сок по кухонному столу. Он накрыл ее руку своей, заставив замолчать. - Я не хотел, чтобы это прозвучало как обвинение. Она вздохнула и положила нож. - Мне очень жаль. Он схватил ее за другую руку и повернул лицом к себе. - Я знаю, ты сказала, что я должен подождать до следующего месяца, чтобы дать тебе свое решение, Скалли, но я знаю, чего хочу. Я хочу быть с тобой. Она прижалась лбом к его ключице. - Я знаю. Я просто не хочу торопиться. У нас есть много причин для рассмотрения. Кроме того, нам все еще не очень комфортно друг с другом. Ещё нет. Нам нужно вернуться туда, где мы были, прежде чем мы сможем идти вперед. Он приподнял ее подбородок, заставляя посмотреть на него. Чистая страсть, струящаяся из ее ярких голубых глаз, захлестнула его. Он с трудом переводил дыхание. - Если ты и дальше будешь так смотреть на меня, Скалли, у меня возникнет искушение проскочить стадию, где мы были раньше, и направиться туда, где еще не ступала нога человека. - А почему ты думаешь, что ни один человек никогда раньше не ходил "туда"?" Она выдернула свои руки из его рук, выгнув брови. Ее загадочная улыбка преследовала его еще долго после того, как она прошла мимо него и вернулась в гостиную. Он сглотнул слюну выпил полный стакан чая со льдом, прежде чем решился вернуться на вечеринку. Несмотря на все попытки Малдера избежать встречи с помощником директора, Скиннер догнал его через несколько минут. - Если не возражаете, я бы хотел поговорить с вами, агент Малдер? - он кивнул в сторону коридора. Малдер вздохнул и последовал за старшим мужчиной. Малдер прислонился спиной к стене и прищурился. - Да, сэр? - Я хотел сообщить вам, что ваше прошение о переводе обратно в Вашингтон прошло внутреннюю проверку. Ему все равно придется получить зеленый свет от кабинета директора и исполнительной власти, но я сделаю все, что смогу, чтобы протолкнуть его. Малдер постарался не показать своего удивления. - Благодарю вас, сэр. Я ценю это. - Ну, я никогда не был доволен вашим переводом из "Секретных материалов". Я надеюсь, что вы и агент Скалли оба знаете это. - Да, сэр. Скиннер наклонил голову вперед, слегка понизив голос. - Я понимаю, что собираюсь вмешаться во что-то, что на самом деле не мое дело, но я надеюсь, что я прав, предполагая, что вы и агент Скалли разрешили любые трудности, которые могли возникнуть между вами в результате нашей последней встречи. Малдер почувствовал смесь раздражения и смущения. Он знал, что Скалли не питает романтических чувств к Скиннеру, но не мог забыть почти собственнический вид Скиннера на юбилейной вечеринке у президента. - Все в порядке, сэр. - Надеюсь, что так. Мне не нравилось смотреть, как страдает Дана. Ладно, подумал Малдер, это определенно угроза. И он снова назвал ее Даной, как на Рождество. - Я и не знал, что вас так волнует личная жизнь Даны. Натянутая улыбка Скиннера вызвала у Малдера желание ударить его. - Давайте просто скажем, что счастье Даны очень важно для меня. - Что вы пытаетесь мне сказать, сэр?- Малдер почти видел облако тестостерона, поднимающееся между ними."Альфа-самцы, - подумал он, заявляющие права на Дану Скалли". Но следующие слова Скиннера сбили его с толку. - Я пытаюсь сказать тебе, что если ты еще раз обидишь дочь Мэгги, я заставлю тебя очень пожалеть. - Дочь Мэгги... Скиннер сделал шаг назад. - Да, - он нахмурился, как будто проговорился о чем-то, чего не хотел. -О, боже мой!- Малдер вытаращил глаза. - Вы и миссис Скалли? Теперь же помощник директора выглядел совершенно сконфуженным. - Мы просто друзья. Малдер издал тихий лающий смешок. - Где же я это раньше слышал? Губы Скиннера слегка дрогнули. - Послушай, Дана не знает, что я встречаюсь с ее матерью, хорошо? Мэгги хочет подождать и посмотреть, как будут развиваться события, прежде чем она что-нибудь скажет. - А все изменяется? Я имею в виду развитие. Скиннер прислонился к противоположной стене. - Знаешь, Малдер, мне не совсем удобно говорить с тобой об этом. - Просто считайте меня сыном Миссис Скалли.-Малдер скрестил руки на груди. -Тем, кто появляется на семейных сборищах, - добавил он с кривой улыбкой. Скиннер даже усмехнулся. Звук был настолько неожиданным, что Малдер едва сдержался, чтобы не разинуть рот. - А сыновья Скалли действительно существуют? - Спросил Скиннер заговорщицким шепотом. - Не могу сказать, - ответил Малдер таким же тихим голосом. - Я видел фотографии, но... - Что вы двое делаете, замышляя свержение ФБР?- Скалли стояла в коридоре, уперев руки в бока. - Мы собираемся прибраться в доме и отправиться на кладбище. Скиннер бросил предупреждающий взгляд на Малдера, когда тот оттолкнулся от стены. - Кстати, о свержении ФБР, Дана, я так понимаю, ты не рассказала Малдеру о том, что происходит. Малдер удивленно поднял брови, глядя, как лицо Скалли слегка покраснело. - Пока нет. Я ждал, пока ты получишь подтверждение, - сказала она. - Я получил его сегодня. - Что происходит?- Малдер перевел взгляд со Скалли на Скиннера, и его желудок сжался. - На следующей неделе Томас Ши подаст в отставку с поста директора ФБР. Мы ждали этого уже больше месяца, с тех пор как его жене Жанетт поставили диагноз лейкемия,- сказал Скиннер. -Президент Мэтисон хочет, чтобы Скиннер заменил Ши в качестве Директора,- добавила Скалли. -И он сказал Скиннеру, что хочет провести технико-экономическое обоснование повторного открытия отдела "Секретных материалов". Малдер прислонился к стене, его ноги на мгновение слишком ослабли, чтобы выдержать его вес. Снова открывают "Секретные материалы"? - Это должно пройти по всем каналам, - предупредил Скиннер. - Вы знаете так же хорошо, как и я, что даже будучи директором, мне придется отвечать перед вышестоящими людьми. Люди, которые не будут так же открыты этой идее, как я. Но я сделаю все, что в моих силах-при условии, что меня действительно выдвинут и моя кандидатура пройдет через слушания в Сенате." Он слегка кивнул и вернулся в гостиную. - Скалли, ты только подумай... Она придвинулась к нему чуть ближе, ее глаза слегка сузились. - Поверь мне, все что я делала, было для этого с тех пор, как Скиннер рассказал мне об этом в ночь празднования годовщины Мэтисона. Так вот почему она была там со Скиннером, подумал Малдер.Он несколько раз мысленно пнул себя на всякий случай, если еще недостаточно себя избил. - Не могу поверить, что ты не сказала мне об этом раньше. -Я должна была,- призналась она. - Наверное, я просто избегала этого. - Но почему?- она попятилась, прижимаясь спиной к стене напротив него. - Потому что я не уверена, что хочу вернуться к тому, что было до твоего отъезда в Бостон. Он прислонился к стене, когда ее слова дошли до него. -Ох, Скалли. Именно этого они и ожидали, не так ли? Она кивнула. - Это не писаное правило, Малдер, но мы все знаем, как Бюро смотрит на напарников, вовлекающихся в личные отношения. Он покачал головой. - Бюро уже вконец испортило мою профессиональную жизнь. Я не позволю ему диктовать, как мне устраивать мою личную жизнь. -Даже если это означает отказ от "Секретных материалов"? Он разочарованно вздохнул. - Почему мы не можем иметь и то, и другое? - Может, и сможем,- она откинула медные волосы с лица, и выражение ее лица стало отражением его собственных раздирающих чувств. - Но, может быть, и мы не сможем. И мы должны хорошо обо всем подумать. Потому что это вполне может свестись к выбору. "Секретные материалы"или быть вместе. Он покачал головой, не в силах найти слов, чтобы выразить свои чувства.. Шесть лет назад выбор был бы простым. Шесть лет назад все остальное не имело значения. Но теперь кое-что произошло. Появился еще один выбор.                   ***       Уолтер Скиннер застал Маргарет Скалли одну на кухне.Укрывшись от любопытных глаз, он позволил себе быстро поцеловать ее в шею. К его радости, она покраснела, повернулась и шлепнула его мочалкой для мытья посуды. - Ты переросший школьник, Уолтер. Он широко улыбнулся - выражение, которое приберег для нее и ее дочери. - Не позволяй этому выйти наружу. У меня, знаешь ли, репутация. - Я знаю. Фокс был очень откровенен. Он поморщился. - Ой. Этот парень бредит, ты же знаешь. Он поморщился. Она усмехнулась. Звук напомнил ему о ее дочери. -Это МОЙ мальчик, о котором ты говоришь. - Я знаю. Тот, который на самом деле появляется на семейных сборищах. Он приготовился к ее материнскому гневу. Но она только снова рассмеялась. - А теперь с кем ты разговаривал о Фоксе? - Я рассказал ему о плане Мэтисона сделать меня директором. Ее улыбка погасла. - А как насчет повторного открытия "Секретных материалов"? Он молча кивнул. - Они оба этого хотят. Я видел это в их глазах. - Я знаю. Она подняла руку к его подбородку, провела пальцами от уха до подбородка, оставляя огненный след на коже.        - Неужели ты ничем не можешь им помочь? Он повернул голову и прижался губами к ее ладони. - Я сделаю все, что смогу, Мэгги. Я обещаю. Она опустила руку и попятилась, когда они услышали голоса, приближающиеся к кухне. К тому времени, как Малдер и Скалли вошли в дверь, Мэгги уже стояла в нескольких футах от них, складывая тряпку и положив ее на стойку рядом с сушилкой. Скиннер с трудом оторвал взгляд от ее маленькой соблазнительной фигурки, зная, что Мэгги убьет его, если ее дочь поймает его пристальный взгляд и начнет складывать два и два. Скалли подошла к матери, очевидно, неправильно истолковав легкое напряжение в комнате. - Как ты держишься, мам? Мэгги повернулась и улыбнулась дочери. - Я в порядке. Готовы идти? Скалли кивнула и взяла мать под руку. Ее голубые глаза искали Малдера, и Скиннер спрятал улыбку. Он уже много лет предвидел этот день. Он был удивлен, что это заняло так много времени. Мэгги встретилась с ним взглядом, когда проходила мимо, и тепло ее взгляда наполнило его болью счастья. После смерти Шэрон он думал, что никогда больше не найдет того, кого полюбит. Но Мэгги невозможно было не любить. Как только он начал рассматривать возможности, он был потерян. Теперь ему оставалось только убедить ее, что она так же безумно влюблена в него, как и он в нее.                   ***       -А теперь я хочу представить вам человека, который давно любил Мисси. Скалли протянула руку стройному длинноволосому мужчине, стоявшему на краю толпы у могилы Мисси. За спиной у него висела гитара; Скалли, наконец, уговорила его спеть любимую песню Мисси. - Это Марк Лейси, он и Мисси прожили вместе два года любви, смеха и слез. Марк сжал ее руку, улыбка искривила его губы, в то время как глаза говорили о страдании и разбитом сердце. Скалли порывисто обняла его. -Ты можешь это сделать, - прошептала она. Потом она попятилась, машинально ища и находя в толпе худощавое красивое лицо Малдера. Она перешла на его сторону, естественно шагнув в его объятия. Его рука крепко прижала ее к себе,они слушали мягкие аккорды гитары Марка. Затем он запел густым, как виски, баритоном. "В моем сердце всегда будет место, в моем сердце,       Что бы я ни делал,       В моем сердце всегда будет место, в моем сердце.,       Там есть место для тебя.       Дороги, по которым мы путешествуем       Некоторые из них рядом, а некоторые далеко       Каждый из нас идет своим путем       Я цепляюсь за прошлое, а ты тянешься к звездам." Скалли взглянула на Малдера и увидела, что он смотрит на нее. "Это мы", - подумала она. Иногда мы движемся в противоположных направлениях, но всегда есть что-то, что сближает нас. "Вспоминаю зиму,       Это заставило тебя плакать,       Помню как летом       Эта колыбельная..." Малдер крепче обнял Скалли, и она сморгнула слезы, вспомнив, как тяжело было потерять сестру. Младенец Дана Маргарет, была здесь и ушла через две короткие недели. Она никогда не п увидит ее маленькую племянницу. Так и не успела попрощаться с ней. "Я буду помнить.       В грядущие дни       Ты стоишь в пустыне,       Смеется на солнце.       Так что где бы вы ни удивлялись       Куда бы ни решило пойти твое беспокойное сердце,       Независимо от расстояния,       Я хочу, чтобы ты знал.       В моем сердце всегда найдется место       В моем сердце,       Что бы я ни делал,       В моем сердце всегда будет место,       В моем сердце,       Там есть место для тебя". Скалли подняла глаза к облакам над головой, наблюдая, как пухлые кучевые облака меняют форму. Сердце, дерево, овца, жирный кролик... И ангел с крыльями, широкими, как мир. Она улыбнулась облачному Ангелу. Я скучаю по тебе, Мелисса. Я люблю тебя.