Они подъехали к кафе и, выйдя из такси, сразу пошли туда. Зайдя в него, на Антона сразу же набросилась Ира, а за ней и Дарина. Обе девушки начали расспрашивать юношу про опоздание на работу и, в общем, про все. Но конкретно их интересовало опоздание, конечно, но знать, что ты кому-то нужен— приятно.
— Так-так, можем по порядку, пожалуйста? Я ни слова не понимаю, — усмехается Антон и продолжает слушать выговор от девушек.
— Тош, мы очень за тебя переживали. Мы, конечно, знаем, что у тебя это не единственная работа, но сейчас три, а обычно ты приходишь ближе к двум, — чуть ли не со слезами на глазах говорит Ирина и смотрит на Дарину, которая уже с щенячьими глазами готовит свою речь, для того, чтобы Антон в следующий раз предупреждал, если опоздает.
— Антош, ты для всех уже как семья, ты всех напугал. Мы думали что что-то случилось, а Артём как на иголках: он просто ходил, а у нас полная посадка, у него ноги тряслись, да не только у него, у всех. Все очень за тебя боялись. Ты просто в следующий раз предупреждай, ладно? — как же это мило и приятно знать, что о тебе думают, когда тебя нет; знать, что все будут переживать, если ты не отпишешься; знать, что ты — частичка чей-то семьи; знать, что кто-то как на иголках, когда тебя долго нет. Это правда приятно, хоть и очень неправильно.
— Хорошо, Дарин, в следующий раз я обещаю отписаться, — чуть помедлив говорит юноша и поворачивается к Арсу, когда девушки уже скрываются за барной стойкой, за которой чаще всего завтракают. — Ты, проходи, садись. Я скоро приду, тебя обслужу, — своим обычным голосом говорит тому Антон и тоже уходит за стойку.
Арсений улыбается как пьяный дурак. Он не думал, что обычный школьник может быть таким интересным, загадочным и манящим. Он не думал, что когда-то ему понравится такой парень. Как
знакомый, как
приятель, как
друг. Парень все же находит в себе силы сдвинуться с места и на негнущихся ногах дойти до столика в конце зала, в дали от всех.
К Арсению подходит молодая девушка лет восемнадцати. Бейджик на груди с именем Диана. Он не хотел ее. Он не хотел никого. Он хочет, чтобы его официантом был тот, с кем он сюда пришёл. Он хочет, чтобы его обслужил Антон, но ему стыдно говорить девушке о том, что он хочет, чтобы его обслужил другой человек. Поэтому, он берет меню из рук девушки и, не открывая его, кладет на стол. Девушка уходит, и через десять минут к Попову подходит семнадцатилетний юноша.
— Здравствуйте, что будете заказывать? — с довольной улыбкой на лице говорит русый парень с зелёными глазами, улыбкой до ушей и маленьким блокнотиком с не менее маленькой ручкой в руках. Это маленький художник, который раскрасил всю серую Россию. Весь серый мир. Это человек, который дал Арсу понять, что все люди разные: кто-то менее веселый, кто-то более жизнерадостный, а кто-то, ну, просто не может улыбаться в эту минуту, в которую кто-то проводит самые радостные моменты в своей жизни.
— Здравствуйте, — приветствуется с ним Арсений и, кое-что вспомнив, он начинает диктовать свой заказ. — Паста «карбонара» и лимонад, безалкогольный, — парень знает все меню наизусть, можно спросить любой пункт, он ответит, Арсений всегда ходил в это кафе, но на Антона внимания, он не обращал.
— Так, паста «карбонара» и безалкогольный лимонад, мохито? Я правильно понял? — с улыбкой на лице говорит Шастун и получая короткий утвердительный кивок от Арса, сокращает заказ. — Карбонара и безалкогольный мохито, — получив ещё один такой же кивок, юноша улыбается, к сожалению, своей обычной улыбкой и удаляется на кухню.
— О, Антон, привет, ты где был? — с милой улыбкой на лице приветствует его Пётр, один из поваров на кухне. Он видит, что юноша уже готов начать что-то говорить, поэтому, быстро его прерывает. — Так, поболтаем после работы, а сейчас у меня всего один вопрос: что заказали?
— Ах, да, конечно. Паста «карбонара» и безалкогольный мохито, — ярко улыбающегося Антона со спины обходит Артём и обнимает его крепко-крепко, так сильно он за него переживал, ведь только он знает
всё.
Абсолютно всё.
— Ты… Ты где был придурок?! Долбоеб, блять! — в прямом смысле, Артём начал душить Антона в объятиях. Нет, скорее просто душить.
— Тём, Тём, Тём, у меня телефон сел, прости. Я бы отписался, правда, просто так получилось, — Антон обнимает Артема в ответ и даже не может догадываться, что именно сейчас Арсений захотел сходить в уборную, что именно сейчас смотрит на это, а в его груди что-то кольнуло, да так сильно, что маленькая струйка соленой воды потекла по его щеке в то же мгновение. Но это не из-за этого, он просто грустит, грустит тоже не из-за этого, он должен пойти на работу, а не есть в кафешке, его уволить могут, а он заказ сделал и ждёт. Еды, не
его. Все же, этого юношу он полюбил, не привязался, не просто понравился. Он знает его четвёртый-третий день, а уже влюбился. Господи, как же банально, как же обычно и как же уродливо. Антон же натурал. Шастун в жизни ради кого-то геем не станет. Тем более ради Арсения.
Парень забегает в уборную. По его щекам текут тонкие ручейки солёной воды. Он не может поверить. Не может поверить, что он и вправду влюбился. А может, это просто совпадение? И это просто некая детская влюбленность? Детская… Ага, детская, блин, в двадцать четыре года, очень детская, Арс. Он воды не жалеет, плещет ею себе в лицо, большая часть выливается на пол. На лицо попадает не меньше, конечно, но на полу уже была маленькая лужица, как после дождя. Попов ставит две руки по бокам раковины, а через пару минут смотрит в зеркало. Красные глаза ярко выражались на фоне белых стен и чёрного костюма парня, волосы мокрые и растрепанные, по подбородку стекают капли воды, а носки намокли.
— Что же с тобой не так, Попов? — парень долго смотрит в зеркало, говорит со своим отражением и просто стоит. Через некоторое время дверь в уборную открывается. Там стоит один из официантов кафе.
— Мужчина, вам помочь? Что-то случилось? — молодой парень лет девятнадцати-двадцати подходит к Арсению и кладёт правую руку ему на плечо, волосы русые, а глаза карие, белая рубашка оверсайз, чёрные брюки и фартук, как у всех официантов.
— Нет… Нет, все хорошо, правда, просто… Я пообедаю и пойду, спасибо, — Арсений трёт глаза и, смотря на официанта, видит его сочувственные глаза. Ему его жалко, но он просто пожимает его руку и, улыбаясь, провожает парня до его столика.
— Вы сделали заказ?
— Да, его должны скоро принести, наверное, — Попов смотрит в сторону барной стойки: оттуда выходит Антон с его заказом. Он подходит к нему со своим обычным лицом, улыбающийся мальчик, который рад жизни и одновременно обычный грустный россиянин, обиженный на жизнь человек и просто школьник-подросток.
— Ваш заказ, — улыбается Антон и смотрит на официанта, который истерично начал бегать глазами и будто говорить ими: «Вау, какие красивые стены! А розетки какие! Ого, а у нас всегда эта скатерть была?». — Пашка? — окликает его Шастун и получает ещё более истерический взгляд. — Ты чего?
— Я?! Нет! Всё… Всё… Всё отлично! — Паша показывает пальцы вверх и спиной уходит на кухню, задевая все поверхности: столы, стулья, столешницы, некоторых людей и пару официантов, которые явно этому не рады.
— Странный он, всё же, — ухмыляется юноша и смотрит на Арсения. — вкусно? — неловко улыбается тот, видя, как парень за обе щеки уплетает спагетти.
— Очень, я так есть хотел, оказывается, но это... Это что-то, очень вкусно. Передай, пожалуйста, большое спасибо повару, — парень говорил не очень разборчиво, но понятно для Антона, поэтому юноша улыбнулся Арсению и ушёл на кухню.
Арсений старался оттянуть удовольствие. Жевал один кусочек по десять минут и старался рассмотреть, что происходит на кухне. Пытался разглядеть там Антона, провожал его взглядом, когда он выходил из неё с очередным заказом и прятал глаза, когда юноша на него изредка посматривал. Но вот и настал тот момент, когда порция все же закончилась. Парень тяжело вздохнул, но на кнопку вызова нажимать не спешил. Он подумал, что когда официант сам к нему подойдёт, тогда и расплатится. Юноша пришёл за грязной посудой и увидел, как Попов быстро прижал к себе стакан с одним льдом, и начал что-то высасывать и оттуда.
— Ты серьезно? — усмехается Шастун и продолжает говорить, пока Арсений с глазами маленького провинившегося котёнка смотрел на него снизу вверх, лишь изредка посасывая трубочку. — Не буду я тебя из кафе насильно выгонять, сиди сколько хочешь. Только хоть иногда скрывай свой пристальный взгляд. Не очень комфортно знать, что на тебя смотрит пара мужских глаз, мне этого в клубе хватает. Кстати, кафе закрывается в одиннадцать, моя смена в клубе в двенадцать. В твоих же интересах уйти отсюда до девяти, так как моя смена заканчивается ровно в девять, а в клуб ты со мной точно не поедешь, понял? — лицо Антона расслаблено, с легкой улыбкой на губах, но нотки агрессии в голосе присутствует, хотя, это больше напоминает предупреждение, нежели агрессию, но ладно.
— Понял, — говорит Арсений ухмыляясь, а когда Шастун уже разворачивается на пятках и собирается уходить, Попов быстро возвращает Антона в прежнее положение. — А как клуб называется?
— Иди в жопу, — одновременно злясь и смеясь говорит юноша, кидая в голубоглазого непонятную тряпку, которая, какого-то хуя, у всегда лежит в кармане передника.
— Ха-ха-ха, — Арсений заливается пусть и не громким, но ярким и красивым смехом. — Да шутка это, шутка, — через смех говорит брюнет.
— Не смешно.
— Буду знать.
— Вот и знай, — говорит Антон и скрывается за кухней на пару минут, а после выходит и идёт к очередному столику, чтобы принять там заказ.
***
Время идёт очень медленно для Антона и очень быстро для Арсения. Парень заказал ещё пару блюд, чтобы не казаться дураком, который просто пришёл посидеть-посмотреть. Шастун же времени на всякую фигню не терял, ходил от столика к столику, принимал заказы, лишь изредка поглядывая на того, с кем он сюда пришёл, а после уходил на кухню, и так по кругу. Дарину начали часто вызывать недовольные гости, который находили к чему придраться на ровном месте, но чаще всего, на все "проблемы" она что-то говорила, гости садились на своё место и продолжали есть. Время восемь тридцать, Антон принимает и относит свои последние заказы, а после надолго скрывается на кухне. Время восемь сорок пять, Попов часто поглядывает на часы, пытаясь разглядеть на кухне юношу. Минут пять, и он снова появляется в поле зрения, но уже полностью собранный. Прощается со всеми, улыбается, а потом смотрит на Арса. Машет ему рукой и уходит. Арсений решил, что не будет той самой девушкой-агентом, которая будет за ним следить, узнавать его местоположение, соцсети, номер телефона… Или будет?.. Пфф, да нет, зачем это ему? Если Антон захочет ему об этом сказать, то он скажет, а если нет – нет. Поэтому Попов оплачивает свой заказ и вызывает такси домой. По дороге заходит в один магазин косметики, покупая там супер-классный шампунь и маску для волос, пару масок для лица, оплачивает это все и идёт на выход, искать свою машину.
***
Антон оглядывается, дабы за ним не было его друзей и знакомых, пробегается глазами по разным вывескам и читает их, а после, дойдя до клуба, вздыхает. Он заходит туда и сразу натыкается на Сашу. Радостный парень подбегает к своему танцору и приглашает его в гримерку, пораньше начав собираться. Оба проходят в гримерку, Шастун раздевается, садится на стул и ждёт Сашу.
— Ты рано сегодня, что-то случилось? — беспокойным голосом спрашивает Саша, подготавливая тональные средства, тени, туши и помады для выступления Антона.
— Со мной? Нет, конечно, все хорошо. Скоро зарплата придёт с работы официанта, а на посте психолога многие родители водят своих детей ко мне лишь потому, что я лечу от нетрадиционной ориентации. Хотя по ночам виляю жопой перед мужиками, мне иногда самому смешно становится, — ухмыляется Шастун и смотрит на косметику, которой собирается пользоваться гримёр. — Э-э-э, а нахрена тени? И тушь? — удивляется юноша и охуевшим взглядом смотрит в затылок Александру.
— Директору поступило много положительных отзывов, после твоего выступления, где ты был с помадой и тенями вроде, не помню. Короче, он сказал разукрасить тебя, а после, чтобы ты к нему зашёл, окей? — ошарашенный Шастун смотрит ему в глаза и, переводя взгляд на косметику, вздыхает и соглашается на все эти "женские" штучки.
— Бля, если он не повысит мне после этого зарплату, я лично нанесу это все на него,— агрессивным и полностью серьезным голосом говорит юноша, на что Саша хихикает, прикрывая своё лицо палеткой. — Чё ты ржешь?! Я тут мучаюсь, а ты даже поддержать не можешь, — Антон сам уже чуть ли не смеётся, но показывать он это не собирается.
— Какой ты все-таки гордый, но и меня пойми, не я это решаю, а сейчас поворачивайся, а то я так не успею и зарплату тебе наоборот понизят, — Александр выдавил тональное средство на кисть своей руки и, взяв спонж, начал наносить тональную основу по всему лицу Антона.
***
Свет выключен. В зале играет тёплая, нежная музыка. Розовое освещение дополняет эротическую атмосферу. В помещении пахнет сладким красным вином. Молодые парни и девушки танцуют на сцене, а Антон ждёт. Ждёт двенадцати - своей смены, он не начинает свою работу раньше. Ему за это не доплачивают, а значит его лишнюю минуту будут прожигать взглядом мужики.
00:08
Юноша ещё не вышел на сцену, так как за кулисами его ожидало пару людей, которые хотели предложить ему быть стриптизером в VIP комнате, на что он согласился. Ведь там ты танцуешь точно также, сексом ни с кем не занимаешься, а платят больше. Почему нет?
Все же Антону на сцену выйти надо было. Юноша на высоких чёрных стрипах, на нем чёрный галстук, такого же цвета брюки и он, собственной персоной, Антон Андреевич Шастун, медленно идёт по сцене и осматривает всех своим придирчивом, полным высокомерия взглядом. Шастун начинает плавно двигаться в такт музыке, ухмыляется, смотря в зрительский зал, ведь все пары глаз направленны на него. Мальчишка, плавно спускаясь вниз, опускается на колени, раздвигая ноги. Как кошка ползёт сначала вперёд, а потом назад. На очередной толчок назад Антон одной рукой проводит по торсу, двигаясь ближе к шее, откидывает голову назад и делает так пару раз…
***
Антон уже за кулисами, там его ждал директор и ещё парочку людей, которые и предложили ему быть танцором в VIP комнате. Ему надо было лишь поставить подпись и проходить в ту комнату, но он не успевал вычитать все правила. Хах, всё, ему уже первое не очень понравилось. "Можно прикасаться и трогать стриптизера за все части тела, без секса". Самое нормальное там – это последние два слова.
А дальше всё! Догадывайся сам, чё будет! Возможно, ты должен будешь ему отсосать, но ты этого не узнаешь! Ведь список у тебя забрали прямо из рук через две минуты после того, как дали.
Юношу ведут в комнату, находящуюся вдали от всего зала. Волосы растрёпаны, галстук висит, как цепочка, помада размазалась, а тени чуть-чуть потекли. Самое то, чтобы идти в VIP комнату.
На последнем моменте, Шастун задаёт вопрос, кто будет гостем в почетной комнате, а на ответ лишь фырк директора, фото, имя и малые данные. Увидев фото гостя Антон был в полном шоке. Это был их… Учитель?! А, ну да, Воля. Пфф, это же тот педик с женой под прикрытием, как он мог забыть. Но это было реально неожиданно. Антон просит другого человека, ведь в таких комнатах не говорят информацию о танцоре. Говорят, что хороший придёт, и, вроде, всё.
— А можно другого гостя?— на ухо говорит Шастун директору и тот ему кивает, берет подростка за руку и быстро тащит к другому человеку. Там оказывается взрослый мужчина, лет двадцати пяти, одет в рубашку и приталенный чёрный пиджак, а снизу чёрные с серым брюки, а руки украшают дорогие часы и пару колец и серебряных браслетов. Антон соглашается.
***
Шастун сидит у себя дома, играет в игры на телефоне и пьёт очередной энергетик. Антон смотрит на настенные часы и понимает, что уже восемнадцатое декабря, понедельник, пять дней и новогодние каникулы. Всё. Можно будет набухаться. Это плюс. Ты сдохнешь, блять. Это минус. Но плюсов больше. Вот например, мамы нет, за тобой следить никто не будет. Второе: тебе придут деньги со всех работ сразу! А это значит будут деньги на подарок ребятам, бухло и… А как он проведёт этот Новый год? Просто сидя дома один? Без мамы и родственников? Без никого, так как Дима с семьей, а Серый улетает? Это его первый
такой Новый год… Чтобы прямо никого…
"Похуй, я оторвусь, на полную оторвусь и проведу его ахуенно. Маму и ребят поздравлю, картинку в WhatsApp родственникам разошлю и все не пойдёт по пизде, как это бывает обычно".
