Мой милый ангел

Немного позже миссис Ева вернулась домой и извинилась за то, что заставила беспокоиться. Оказалось, она просто заходила после магазина к подруге на чай и засиделась, не замечая, как идёт время. Польша облегчённо выдохнул, а Карл сказал, что был прав, и волноваться не следовало. — Поможешь разобрать сумку? — попросила Ева Польшу. Он кивнул и забрал тяжёлый пакет из рук женщины, относя его на кухню и ставя на стол. Карл же пока что вернулся к себе в комнату, будучи мало заинтересованным в купленных продуктах. Даже если там было что-то вкусное. — Я утром не успел сказать, — начал говорить поляк, доставая продукты и передавая их миссис Еве, которая раскладывала всё, лучше зная, что где должно находиться, — та кровь, которую я видел вчера, оказалась животной. Ватикан просто любит её жарить. — Вот видишь, — сказала Ева. — Я же говорила, что здесь нет ничего страшного. Это было простым недопониманием, из-за которого ты так напугался. — Вы правы, — ответил Польша и улыбнулся. Когда всё было разложено по местам, он аккуратно сложил пакет и отдал Еве. — Кстати, сегодня приходила девочка, одноклассница Карла. — Мира? — тут же догадалась миссис Ева. Поляк слегка удивился этому, но, похоже, эта девочка заходила достаточно часто, чтобы одно упоминание о чьём-то приходе направляло мысли на неё. — Да, она, — подтвердил Поля. — Она, бывает, заходит проведать Карла, но он ни в какую не хочет идти с ней на контакт. Не знаю, может, они когда-то поссорились? — предположила женщина, пожав плечами, не зная настоящих причин совсем. И тогда крылатый задумался над тем, насколько много Еве неизвестно о её сыне. Видно, он скрывал от неё всё, что только мог, дабы не огорчать. И своё поведение, и свои отношения с другими. Только не лгал насчёт отсутствия друзей. — Понятно… — ответил поляк и тихонечко вздохнул. — Вам помочь на кухне? — предложил он, слегка оживившись. Стоило отвлечься от той темы, которая волновала их обоих, хотя, казалось бы, какое дело до этого Польше. Но он правда беспокоился и хотел понять, что творится. — Давай, — согласилась на предложение Ева. — И Карла позови. — Она улыбнулась, и Польша, кивнув, пошёл в спальню за мальчиком.

***

Ближе к вечеру Польша с Карлом неожиданно уснули. Всё началось с того, что они лежали на полу и смотрели в потолок, разговаривая о всяком, но когда темы для обсуждений закончились, а их обоих начало клонить в сон, ребята закрыли глаза и отдались в руки царства сновидений. Через некоторое время в дом Евы пришёл Ватикан. Женщина предложила ему разбудить мальчиков и остаться на ужин, но тот вежливо отказался. Уговаривать она не стала и сказала, что Польша сейчас в комнате Карла, как обычно. Священник поблагодарил её и пошёл туда. Он тихонько открыл дверь и заглянул в комнату. Взгляд упал на спящих, а на лице появилась лёгкая улыбка. Ватикан прошёл в комнату и присел на колени рядом с крылатым. — Я знал, что Карл станет хорошим другом для тебя, — шёпотом произнёс ватиканец и мельком глянул на сына Евы. — Польша, — позвал он уже обычным тоном и положил руку на плечо поляка, легонько тормоша, — вставай. Поля что-то промычал и с неким трудом разлепил глаза. Он посмотрел на Ватикана и постарался сфокусировать взгляд. — Привет, — улыбнувшись, сказал поляк ему и зевнул, после чего приподнялся на локтях. — Уже вечер? — спросил он. — Да, и нам пора уходить, — ответил Вати. Он заметил, что Карл тоже открыл глаза, и обратился теперь к нему: — Добрый вечер, Карл. — Здравствуйте, — не особо оживлённо ответил ему мальчик, что, скорее всего, было потому, что он ещё не до конца проснулся. Подтверждением этому стал последовавший протяжный зевок, после которого Карл снова закрыл глаза. Однако, осознав, что его только что поприветствовал Ватикан, а значит, Польше пора уходить, он вскочил. — Что, уже? — задал он вопрос, ответ на который был очевиден. — Да. Пока, Карл, — попрощался поляк и приобнял друга за плечи, — до завтра. — До завтра, — огорчённо ответил Карл, обняв крылатого в ответ. Они отстранились друг от друга и встали на ноги. Польша пошёл на выход вместе со священником, а Карл вместе с матерью провожал их. Он помахал рукой обоим, и они скрылись за закрывшейся входной дверью. — Как провёл время? — уже на улице поинтересовался Ватикан. Он протянул руку к волосам Поли и поправил некоторые локоны, что торчали в стороны, а после погладил его по голове. — Хорошо. — Готов сегодня к сеансу, который я проведу для тебя, чтобы помочь что-нибудь вспомнить? — спросил Ватиканец и стал ждать реакции от своего ангелочка, которая не заставила долго ждать. Крылатый резко повернул к нему голову и широко заулыбался. — Ты правда можешь это сделать? — неверяще спросил поляк, подскочив ближе к священнику и прижав руки к своей груди. Тот по-доброму посмеялся и потрепал его по волосам, отчего те снова разлохматились. — Могу. — Тогда пойдём скорее домой! — радостно воскликнул младший и потянул священнослужителя за руку. Последний усмехнулся и пошёл за воодушевлённым парнем, говоря при этом слишком не торопиться, иначе поляк устанет. Когда они зашли домой, Ватикан отвёл Польшу в гостиную, где кресло уже было сдвинуто ближе к середине комнаты и раздвинуто, чтобы на него можно было лечь. — Ложись, — сказал Вати, — а я сейчас вернусь. — Он подтолкнул поляка в спину и ушёл. Поля проводил его взглядом, после чего подошёл к креслу и лёг на него поудобнее. Он положил руки на живот и стал мотать ногами в ожидании возвращения старшего, который снова появился спустя всего-то несколько секунд. Он зашёл в комнату с кружкой в руках и встал рядом с лежащим Полей, протягивая ему ёмкость. — Выпей, это поможет тебе расслабиться, — объяснил Вати. Польша приподнялся и взял в руки стакан, смотря на жидкость внутри. Она была полностью прозрачной, будто бы являлась самой обычной водой, а не чем-то особенным. Принюхавшись, Польша уловил нотку чего-то, однако не смог это охарактеризовать и наконец-то просто выпил содержимое чашки. Оно было почти безвкусным. — Отлично, сказал Ватикан и забрал стакан из рук младшего, — теперь ложись обратно, — он легонько надавил на плечо Польши, опуская на кресло, и отнёс стакан к подоконнику, чтобы не уходить снова на кухню. Сделав это, Вати встал снова рядом и склонился над Польшей, который из-за незнания о том, что и как будет происходить, был в лёгком напряжении. — Тебе нужно расслабиться, — Ватикан огладил его щёку, смотря прямо в глаза и наклонившись ещё немного ниже, — ничего страшного не будет сейчас, не волнуйся, — он перешёл на полушёпот. Польша глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь успокоиться. Ещё сыграла роль та «вода», что он выпил. Благо, действовала жидкость достаточно быстро. Поляк даже на секунду задумался, из чего вообще состояло выпитое им, и хотел поинтересоваться, но почти мгновенно передумал. В голове надолго больше не задерживалась ни одна мысль. Ни о том, как ему помогут вернуть часть воспоминаний, ни о том, что Ватикан открыл все шесть своих глаз, которые, кажется, начали сиять, излучая тёплый свет. Смотреть в них было очень приятно. Младший почувствовал, как внутри него разлилось тепло, с которым не хотелось расставаться. — Вот так, — продолжал говорить Вати, поглаживая поляка по голове. Невольно парень закрыл глаза, до конца расслабляясь. — Теперь представь родной дом, таким, каким ты его помнишь. И говори мне о том, что видишь. Польша погрузился в воспоминания, насколько только мог. Он нарисовал в голове дом, в котором жил вместе с тётей, представил, как вживую стоит прямо перед ним. Всё это он начал тихо обговаривать вслух, как просил ватиканец, но это ничуть не отвлекало от картины, нарисованной сознанием. Он почувствовал лёгкое дуновение ветра на своей коже, словно это происходило в реальности, однако на самом деле ветра не было. Польша обернулся и увидел часть других домов, находившихся не так далеко. Они были похожи на дом тёти, но отличались. Вернув снова своё внимание к родному дому, он постарался вспомнить некоторые детали, которые тут же стали вырисовываться, но голос Ватикана, который почему-то был слышен эхом, попросил не вдаваться в подробности, а смотреть на общую картину. Парень послушал его. Он вошёл внутрь дома, внутри которого было очень тихо. Настолько, что это даже немного пугало. Некоторые половицы заскрипели под чужим весом, что показалось слишком громким среди этой тишины. Польша постарался по интуиции обойти скрипящие части пола, будто не хотел показывать кому-то, что он находится здесь. Пройдя немного дальше, он попал в гостиную комнату. В ней никого не оказалось, а значит, внимание крылатого здесь ничего не должно привлекать, но он остался. Осматривая каждый угол и каждую вещь, он наткнулся на фотографии, стоявшие на камине в рамках. Подойдя ближе, Польша стал рассматривать их. На одном фото он увидел тётю, на другом — себя вместе с ней, а на третьем — какого-то мужчину с такими же белыми крыльями, с которым он был рядом, и оба выглядели счастливыми. — Папа… — произнёс поляк и потянулся к фотографии, но тут его окликнули, напугав. Он резко развернулся и увидел тётушку, стоявшую в проходе. — Завтра навестим его на кладбище, — сказала она, подходя ближе к Польше и приобнимая за плечо. — В смысле на кладбище? — шокированно переспросил он. — Что с тобой, Польша? — спросила тётя и улыбнулась. — Не проснулся ещё? — Что? Нет, я… — Неважно, — не дав ему договорить, продолжила она. — Пойдём лучше завтракать. — Она похлопала его по плечу свободной рукой и повела из гостиной на кухню, но тут в дверь кто-то начал стучаться и выкрикивать нечто неразборчивое. — Кто это? — спросил поляк, смотря на дверь и пару силуэтов, которые было видно за мутным окошком, располагавшемся вверху двери. Ему не понравилось то, как они ломились сюда. Желания оставаться дальше в коридоре перед дверью не было совсем. — Планы меняются, иди наверх, — резко став более серьёзной, быстро произнесла женщина и начала толкать парня к лестнице. Тем временем стук стал громче, а голоса — более грозными. Дверная ручка задёргалась, хотя поляк не помнил, чтобы запирал дверь после попадания сюда. Но это было не важно, потому что он был рад тому, что незванные гости не могут попасть внутрь. А тем временем, в груди крылатого нарастала паника. Он побежал на второй этаж, в свою комнату и закрылся там, не став запирать замок. Вдруг тётя захотела бы к нему зайти? Возможно, это было глупо: оставлять дверь незапертой в такой ситуации, но Польша пообещал себе, что, если вдруг что, быстро замкнётся. На первом этаже послышался разговор, причём очевидно агрессивный. Пара мужских голосов кричала что-то, а тётя поляка пыталась их, кажется, вразумить и была немного спокойнее их, однако тоже повышала голос. Через несколько секунд послышались более громкие крики и какой-то грохот. Польша вздрогнул, испугавшись. Он услышал торопливые шаги, направляющиеся сюда, и потянулся к замку, но остановился, услышав голос тёти. — Польша! — Она влетела в комнату и потащила парня к большому круглому окну. — Им нужен ты, улетай скорее! — Она распахнула окно и потянула Полю наружу. — Что? Погоди, кому и зачем? — Он во всю упирался, не желая уходить, не получив ответы, и оставлять свою тётю одну в такой ситуации не хотелось. Польша даже забыл о том, что всё вокруг придумано его разумом. — Нет времени! Улетай! — крикнула женщина. В этот момент дверь спальни громко распахнулась и послышались тяжёлые и быстрые шаги, но вошедших Польша не увидел, так как выпал из окна, будучи вытолкнутым наружу. Крылатый с громким вдохом подскочил, принимая сидячее положение. Ватикан, успев среагировать, так же быстро отстранился от него, чтобы не получить удар по лицу, ведь всё это время склонялся над младшим. Сейчас он сидел рядом с ним, на краю выдвинутой части кресла. — Тише, тише… — Вати положил руки на плечи часто дышащего сейчас Поли. Глаза последнего начали наполняться слезами. — Она… Она погибла? — дрожащим голосом то ли спросил, то ли утвердил Польша и перевёл взгляд на священнослужителя. — Её уб-били. У меня нет ни родителей, ни тёти… — Он закрыл лицо руками и слабо сжал пальцы, слегка процарапав кожу ноготками. Ещё несколько дней назад Поля так сильно верил, что его кто-то ждёт, что ему есть, куда возвращаться, и так желал поскорее всё вспомнить и отправиться домой, но теперь понимает… Нет дома. Ни родственников, ни родного гнёздышка. И теперь ясна причина того, почему Польша оказался здесь: он бежал из того места. И нет пути назад. Отныне самый близкий для него человек — Ватикан, а также миссис Ева вместе с Карлом. — Лучше бы я ничего, — всхлип, — не вспоминал… Ватикан не придумал ничего лучше, чем обнять его. Так крепко, как только мог. Чтобы не навредить крыльям, он просунул руки под ними. Польша, немного помедлив, вцепился в старшего и обнял его дополнительно крыльями. Его горькие слёзы впитывались в чужую одежду. Вати успокаивающе поглаживал дрожащее тело. — Всё хорошо. У тебя есть я, Польша, — нежно говорил священник на самое ухо. — Ты не один. Я буду заботиться о тебе, уберегу от всего и всех. Обещаю. — С-спасибо. — Крылатый поднял голову и посмотрел в чужие глаза, что всё так же излучали тепло. Он постарался улыбнуться, хотя это вышло очень плохо. Польша был действительно безмерно благодарен Ватикану за всё и за то, что он у него есть. Вати переместил одну руку на щёку поляка и убрал большим пальцем следы от слёз, а в следующее мгновение накрыл губы парня своими. Тот распахнул глаза от удивления, но мгновенно расслабился, совсем не предпринимая попыток к сопротивлению. Польша никогда не целовался и, соответственно, не умел этого, потому закрыл глаза и отдал всё в руки Ватикана, позволяя полностью доминировать и наслаждаясь столь приятными и новыми для него ощущениями. Священник уложил поляка на спину, не разрывая поцелуя, и оперся обеими руками о поверхность кресла по бокам от него, а младший неуверенно обнял его и стал несмело отвечать.