Мой милый ангел

Ватикан после устранения двух людей, появившихся у его дома ночью, один из коих напугал Польшу, надеялся, что поляку перестанет угрожать опасность хотя бы до того момента, пока Вати не разберётся с кругом тех, кто желает его маленькому ангелу зла. Найти виновных было не так просто, как хотелось бы. Тот, кого он допрашивал, отказывался что-либо говорить, твердя одну и ту же глупость, основанную на его собственных убеждениях. Пришлось его убить, а правду выяснять самому, наблюдая за жителями. Но Ватикан осознал свою грубую ошибку, когда Польша, раненый в крыло и до смерти напуганный, вбежал в церковь. По убегавшей фигуре виновника события священник смог догадаться, кого ему следует искать, и теперь больше не мог медлить. Вечером того же дня он пришёл к нужному человеку для разговора. — Ватикан, здравствуйте, — сказал человек, открывший дверь. — Привет, я хотел бы с тобой поговорить кое о чём, — улыбнулся Вати и приблизился к порогу на шаг, показывая своё желание пройти в дом. Без сомнений, но с видным волнением, мужчина пропустил священнослужителя и закрыл за ним дверь. Он заметно старался вести себя, как ни в чём не бывало, ибо боялся, что его заподозрят. — Поговорить о чём? — Человек прошёл следом за ватиканцем, ушедшим на кухню. — Для начала, думаю, следует заварить чашечку чая, не считаешь? — говорил самым нежным голосом Ватикан, присаживаясь за стол. Никто, кто посмотрел бы на него сейчас, не заподозрил бы неладное. Мужчина, к которому он пришёл, тоже смог успокоиться и, как ему и предложили, заварил горячий напиток. Пока тот остывал, хозяин дома тоже сел за стол, напротив Ватикана. — Даниель, кто для тебя Польша: ангел или бес? — с прямого вопроса начал священник, не видя смысла ходить окольными путями. Он подпёр голову рукой. — О чём это вы? — обеспокоенно переспросил мужчина, забегав глазами по столу. — Отвечай прямо, пожалуйста, ведь, — Ватикан ухмыльнулся, — мне кажется, он отнюдь не посланник Бога. — Втереться в доверие, ложно встав на сторону своего врага — этот путь выбрал Ватикан, дабы добраться до своей цели. Раз иначе — с помощью допроса — информацию выведать не удалось, он станет своим среди чужих и уничтожит сборище гнусных предателей изнутри. — Так вы тоже заметили?! — воодушевился Даниель и выпрямил спину. — Я знал, что ему вас не обмануть. Вати улыбнулся. Ему хотелось смеяться от того, насколько просто было обмануть человека перед ним. Всё-таки не зря же его все в деревне любят и уважают. Ему будут верить, что бы он ни сказал. — Я бы хотел узнать имена всех, кто на нашей стороне, — продолжил Ватикан, выводя пальцем круги по поверхности стола. — Я задумал кое-что и не хочу, чтобы мне помешали. Мне нужно самостоятельно со всем разобраться. — Глаза Ватикана лукаво блеснули. К счастью, даже это никак не насторожило Даниеля, и он выдал всех, надеясь, что Ватикан действительно покарает чужака, прокравшегося в их деревню. Как же глуп он был. Возможно, если бы не влияние Вати, он смог бы быть умнее и вести себя осторожнее, но радость от того, что священник на их стороне, ослепила. Разговор завершился, как только нужная информация была у Ватикана. Он ушёл с, как оказалось, не таким и большим списком людей, так и не притронувшись к чаю. В течение четырёх дней, а точнее, ночей Ватикан один за другим избавлялся от неугодных ему людей. По два человека за ночь устранять было рискованно, но он вёл себя достаточно аккуратно, потому всё шло, как по маслу. Солнечные дни протекали обыденно, ночи — продуктивно. Комната, находящаяся в подвале постепенно заполнилась телами. Ватикан был бы рад помочь всем этим людям исправиться так же, как другим, но они не заслуживали этого, ибо планировали покушение на самого ангела. Вместе с сердцем Ватикан поглощал все грехи людей и помогал им зажить новой жизнью. Эти же годились только в качестве мяса. Словно скот. В глазах ватиканца они не заслуживали получить воскресение души и жить дальше после съедения их сердца — одного из органов, которое тянет человека на совершение грехов. Под конец остался всего один человек — Даниель, который и дал имена остальных. Его Ватикан решил убить самым последним, проявляя так свою милость в обмен на его помощь. Хотя это можно было назвать разве что наказанием, ведь ему было суждено наблюдать за тем, как постепенно исчезают все его сообщники, и в страхе ждать, когда очередь дойдёт и до него. Когда Даниель остался последним, он не выдержал и пошёл ночью к Ватикану, чтобы разобраться с происходящим. Появился на пороге он довольно поздно. Польша уже спал, но только не Ватикан, занятый разделкой. Как только он услышал стук, ему пришлось бросить всё и подняться из подвала к входной двери, за которой он встретил Даниеля. — Какая неожиданность, — усмехнулся Ватикан и оперся плечом о дверную раму. — Что происходит? — спросил Даниель, тяжело дыша после бега. — Все просто исчезли! — вскрикнул он, всплеснув руками. — Извините меня, но вы собираетесь действовать? Что за план у вас вообще и неужели вам всё равно на жизни пострадавших людей?! — Голос не повышай, Польша спит, — угрожающе проговорил священник. — Почему вы так говорите?.. — ошарашенно прошептал Даниель, нервно усмехнувшись. — Вы не должны были избавиться от него? — он протянул руки в сторону Ватикана ладонями вверх, разведя их. — Иди домой, всему своё время. — Вы должны немедленно избавиться от него, пока он не уничтожил всю деревню! — снова повысил голос мужчина. — Прошу, поймите же и не медлите! — Да кем ты возомнил себя, чтобы указывать мне?! — так же громко спросил ватиканец и угрожающе ступил ближе к Даниелю, заставляя его попятиться. — Иди домой и не высовывайся, — медленно и жёстко произнёс ватиканец, сверкнув глазами и оскалившись. — Ладно, я уйду. Но если так всё и продолжится, то я возьму дело в свои руки, — немного неуверенно сказал, как будто пригрозив, Даниель и ушёл. — Если выживешь, — тихо добавил Вати и запер дверь. Он посмотрел в сторону лестницы и прислушался. Следовало бы пойти наверх и проведать Польшу. Такой громкий разговор не мог его не разбудить. И Вати очень надеялся, что его содержание не дошло до поляка.

***

Когда миссис Ева принесла пирог с запиской внутри, адресованной Польше, Ватикан понял: он где-то оступился. И как бы ему ни хотелось что-либо делать с Евой — самой доброй женщиной деревни, по его мнению, — ему придётся, ведь она, к несчастью, встала у него на пути. Хотя он мог бы пойти по другой дороге. Ведь есть и другой метод, благодаря которому не придётся проливать кровь. Когда рагу было готово, Ватикан взялся за организацию стола на природе, недалеко от церкви. Польша ему помогал, даже не подозревая, из чего, а если точнее, из кого сделано сегодняшнее блюдо. На внеплановую трапезу сошлось много народа, но Евы, как и ожидалось, не оказалось среди толпы. Тогда Ватикан отправил Польшу домой во имя его безопасности, оставил одного из людей за главного и ушёл к миссис Еве по неотложному делу. Когда он постучался в дверь, ему открыли так же быстро, как и закрыли, увидев, кто пришёл. — Ожидали встретить не меня? — спросил Ватикан, придержав дверь. Ева, сколько бы сил не прикладывала, не смогла закрыть её и с решимостью взглянула на священника. Все шесть глаз внимательно следили за ней с интересом. — Для чего ты пришёл? — в своей обычной манере, ласковым голосом спросила женщина, всё же уступив и отпустив дверь. — Ты знаешь ответ, — с такой же улыбкой, как у Евы, ответил Ватикан. — Пропустишь в дом. — Ни за что. Я не допущу той же ошибки, что и другие. Те, от кого ты решился избавиться. Кто бы мог подумать, что нашим местным убийцей окажется настолько «чистый» человек. Тебя сложно заподозрить в чём-либо. — Ева стёрла улыбку с лица и смотрела на Ватикана с презрительным прищуром, внимательно следя за каждым его движением, чтобы быть готовой ко всему. — Ты не поняла, — посмеялся ватиканец. — Это был не вопрос, — понизил он голос и толкнул миссис Еву в дом, но та не испугалась и быстро сориентировалась. Она вбежала на кухню, схватила стул и с разворота ударила им по подоспевшему Ватикану. С грохотом тот повалился на пол. Из-за шума Карл выглянул из своей спальни, но скрылся, как только Ева жестом показала ему прятаться. Ватикан приподнялся, но тут же снова получил стулом по голове. Ева, тяжело дыша, осторожно склонилась над ним. Трудно было поверить в то, что она правда так легко справилась. Ватикан должен был быть непростым противником, раз так долго умудрялся чисто совершать свою грязную работу. Когда Ева медленно опустила стул и легонько пнула Ватикана, чтобы узнать, точно ли он без сознания, тот распахнул глаза и крепко схватил её за ногу. Она снова ударила его стулом, но на этот раз ножками, одна из которых попала в один из верхних глаз священника. Тот вскрикнул от сильной боли и отпустил её, зажав рукой повреждённое место на лице. — Чёрт! — прошипел Вати и проследил за убежавшей куда-то Евой. Главное, что она всё ещё находилась внутри дома. Он быстро поднялся на ноги и последовал за ней, держа все глаза, кроме раненого, открытыми. — Ева, я не хочу причинять тебе вред, правда, — пропел Вати с нескрываемой раздражительностью. Из дверей кладовой в сторону него полетел топор, который он успел схватить руками. — Если ты меня сильно покалечишь, я не смогу объяснить Польше, откуда на моей одежде столько крови. — Он перевёл взгляд с лезвия над ним на Еву, держащую топор и со всей силой давящую на него в тщетных попытках перебороть ватиканца. Она оскалилась и отняла оружие, в тот же момент напав снова, но сбоку. Её целью была шея. Однако и в этот раз Ватикану удалось остановить её атаку. Разве что ладонь руки, которой он задержал топор, истекала теперь кровью. — Это будет быстро и не больно, поверь, — продолжал Ватикан. — Мечтай, — огрызнулась Ева. — Я не бью женщин, — предупредил Ватикан. — Мне это только на руку. Ватикан вздохнул и одним чётким движением вырвал топор из рук миссис Евы, отчего та растерялась. Он откинул его подальше и схватил женщину за руку, дёргая на себя. Вцепившись в её плечи, он проговорил: — Забудь всё, что видела. Я ни к чему не причастен, это был кто-то другой, — говорил он, смотря всеми своими здоровыми глазами ровно в глаза Евы. — Я ни в чём не виноват и никогда не был. Поняла? Как заворожённая, Ева кивнула, не в силах оторвать взгляд от золотых глаз напротив. — Погром в доме — не моя вина. Кто-то напал на тебя и сбежал, когда я пришёл, чтобы позвать тебя в церковь на трапезу. Ещё один кивок со стороны Евы. Ватикан её отпустил и поправил свою одежду. — Что ж, наверное, надо бы прибраться. А я зайду к Карлу, проверю, в порядке ли он. — А, — Ева поморгала, словно только что проснулась, — да, хорошо. — Она развернулась и ушла прибираться, пока Вати скрылся в детской комнате. — А я всё видел, — сказал Карл, как только увидел ватиканца. Мальчик сидел на кровати, махая ногами. — Да-да, — помахал рукой священник, осматривая рану на ладони. — Как будто ты что-то кому-то скажешь. Не зря же я тебя «обработал». — Он вытер кровь, стекающую по лицу из глаза и вздохнул. — Бинты? — предложил Карл. — Нет, регенерация поможет. А вот от воды, чтобы всё это смыть, я бы не отказался. — С этими словами он сам вышел из комнаты и направился в ванную, к раковине с зеркалом. Стоило хорошенько восстановиться и привести себя в порядок, прежде чем вернуться. Он ведь не хочет, чтобы Польшу не взволновал его вид.