Мой милый ангел

Польша очень хотел сходить к миссис Еве и отблагодарить за пирог, но его так не вовремя отправили домой, а сам Ватикан куда-то делся, сказав, что у него есть дело. Теперь поляку приходилось сидеть дома и убивать время в ожидании возвращения Ватикана, чтобы потом благополучно уйти. Он очень надеялся, что его отпустят, ведь без конца сидеть в четырёх стенах он больше не мог. Его тянуло на улицу, на свежий воздух. В гости к миссис Еве и Карлу, которых он давно не видел. Когда входная дверь хлопнула, Поля вскочил с кровати и побежал на первый этаж к вернувшемуся священнику. Но крылатый замер в проходе, увидев, что одежда Вати была в некоторых местах немного выпачкана кровью. — Что случилось? — обеспокоенно спросил поляк, подлетев к священнику. Он потянул его за рукав, вынуждая поднять руку, и осмотрел её. Никаких повреждений не обнаружилось. Польша задумчиво хмыкнул и отпустил Вати. — Всё в порядке, не стоит так волноваться. Просто помог поранившемуся человеку, — объяснил Ватикан. — А на воротнике почему кровь? — задал вопрос поляк. — Ох, она там есть? Похоже, я случайно выпачкал его, когда поправлял. Не бери в голову. Я схожу наверх переодеться, и мы с тобой пойдём на улицу. — Он уже хотел направиться к лестнице, но Поля притормозил его, загородив путь. — Можно мне пойти к миссис Еве? Хочу проведать её и сказать спасибо за пирог, — попросил поляк и сложил руки в умоляющем жесте. — Ладно… — недолго подумав, согласился Ватикан и задумчиво взялся за подбородок, отведя взгляд в сторону. — Но будь осторожен и смотри по сторонам. — Обещаю! — радостно ответил Польша и, быстро обняв Ватикана, пулей вылетел из дома. Он бежал, не жалея сил, так как очень хотел встретиться с теми, по кому соскучился за эти дни. Но чем ближе он был к дому Евы, тем тревожнее становилось. Ничем объяснить он это чувство не мог, но оно его крайне пугало. Появилась странная тошнота, живот скрутило. Он замедлился на мгновение, чтобы осмотреться, но ничего вокруг не говорило об опасности. Нахмурившись и мотнув головой, Польша продолжил путь до дома миссис Евы. Скорее всего, это чувство было связано с ним, но поляк крайне надеялся, что у Евы и Карла всё хорошо. Пробежав во двор, он подошёл быстрыми шагами к двери и постучался. Через несколько секунд ему открыли. Ева глянула на него туманными глазами и вдруг встрепенулась, будто испугалась чего-то. Она посмотрела по сторонам и затащила поляка в дом. Тот даже поздороваться не успел, удивившись состоянию женщины, которому он не мог пока найти объяснения. — Что случилось? — спросил Польша. Видно, его беспокойство было не напрасным. — Ты ел пирог? — задала встречный вопрос Ева. Польша кивнул. — В нём было что-нибудь? — Яблоки? — неуверенно произнёс Польша, приподняв плечи. Ему совсем не нравилось то, как начался их разговор. — Понятно, — тяжело вздохнула Ева, — значит, Ватикан правда нашёл записку первым. — Какую записку? — недоумевал поляк. — Послушай, — женщина положила руки на плечи Польши и мягко сжала, — ты должен срочно выбираться из этой деревни. Хоть как, но беги отсюда, прошу! — Но почему? Это из-за того покушения на меня? Ева прикусила губу и отрицательно покачала головой. Польша сглотнул. Стало по-настоящему страшно. Если Ева была так напугана, значит, произошло что-то серьёзное. — Ватикан не тот, кем кажется. Тебе не следует оставаться рядом с ним: именно он во всём замешан. Недавно он заявился сюда из-за моей записки для тебя в пироге и применил гипноз, который почему-то плохо сработал. Не знаю, возможно, из-за того, что я выколола ему один из глаз. — Что? — Польша не мог поверить своим ушам. Он взялся за руки Евы и опустил голову, бегая ошарашенным взглядом по полу. Как такое могло быть? Ватикан ведь такой добрый и заботливый. К тому же, священник. Равзе может он убивать кого-либо? — Тебе точно не показалось? Может, это был кто-то похожий? — Поленька, может, он и кажется святым, но это далеко не так. Он хорошо сейчас к тебе относится, но мы не можем знать, что на самом деле он замышляет. — Он… Он… — Польша хотел рассказать про то, что ватиканец признался ему в любви, а поляк ответил взаимностью, но решил промолчать. — Польша, я говорю правду, — Ева несильно потресла его за плечи. — Миссис Ева, вы сказали, что выкололи ему глаз, но он был на месте, когда Ватикан вернулся… Хотя на его одежде была кровь в паре мест, — от осознания глаза Польши расширились. Еве незачем ему лгать, на Ватикане была кровь, а повреждения могли зажить. У Польши тоже хорошая регенерация, а Ватикан как он и не как обычные люди. К тому же, если он виновник всех событий в деревне, значит, та кровь, которую случайно выпил поляк, вполне могла быть человеческой. А если Ватикан пьёт кровь, то может есть и людей. А сегодняшнее рагу он ему запретил даже чуть-чуть попробовать… От выстроившейся в голове цепочки Польшу начало мутить. Он закрыл рот рукой и согнулся. — Тише, тише, всё будет хорошо, — постаралась успокоить его Ева, хотя и сама было жутко обеспокоена. Она похлопала крылатого по плечу. Тот смог сдержать рвотный позыв и выдохнул. Сердце забилось быстрее. — Что мне делать? — дрожащим голосом спросил Польша. — Вы можете сбежать со мной? — Он вцепился в одежду Евы, умоляюще смотря на неё. — Прости, но мой дом здесь. И… здесь Карл, с которым Ватикан тоже что-то сделал… — опечаленно сказала Ева, скосив взгляд в сторону, где за углом стоял её сын. Польша тоже обратил на него внимание. Мальчик улыбнулся и подошёл ближе, чтобы обнять мать. Та дрожащими руками притянула его к себе. — Гипноз? — спросил поляк. — Нет, — сказал мальчик. — Нечто хуже. После этого он думал, что я буду на его стороне, но я слишком люблю свою маму. — Он потёрся лбом о миссис Еву и снова посмотрел на крылатого. — Я не знаю, что ему нужно от тебя, но тебе правда лучше бежать. Польша растерянно посмотрел на Еву, которая была уже на грани, но держалась, лишь бы не заплакать при поляке. Она подняла сына на руки и обняла крепче. — Даже так, он всё ещё мой сын, — сказала Ева, кажется, зная правду про Карла, но почему-то желающая скрыть это от Польши. — Я не смогу всё бросить и уйти. Останусь здесь и буду бороться до конца, — подрагивающим, но полным решительности голосом сказала она. Польша восхищался мужеством миссис Евы и хотел бы взять с неё пример, но теперь чувствовал себя слишком потерянно. Словно вся его жизнь оказалась ложью. Он попал в паучьи сети и даже не заметил этого. Сейчас его свобода скорее всего находится под угрозой. Навязчивое чувство, будто Ватикан уже всё знает, охватило его. Сможет ли он сбежать так просто? — Беги, Польша, пожалуйста. — Н-но я даже не знаю, куда. — Неважно. Лишь бы подальше из этого проклятого места. Польша кивнул и выбежал из дома, не оглядываясь. Вскоре он остановился, когда дома миссис Евы не было видно, и сел на корточки, закрыв голову руками. Всё это свалилось на него слишком резко. К такому повороту он не был готов. К этому невозможно подготовиться. Ватикан оказался злодеем во всей этой истории? Тот, кто поклялся его защищать, тот, кто оберегал его и любил. Он похож на кого угодно, но не на убийцу. Но… Именно поэтому он кандидатура на роль идеального маньяка и поэтому его никто ещё не поймал, даже не заподозрил. Что теперь с этим делать? Польша поднялся и огляделся. Вокруг никого не было. Стоит ли ему сначала вернуться в дом Ватикана? Хотя сюда он попал без каких-либо вещей, ведь сбегал из прошлого дома. Сбегал… И вот снова ему нужно бежать. Из места, которое он успел назвать своим новым домом. Куда ему деваться? К тому же, крыло ещё не зажило полностью, он не в силах улететь. Стоит ли подождать заживления, что случится уже скоро? Нет, он не сможет продержаться и дня рядом с Ватиканом, зная, кто он на самом деле. Но если он убежит сейчас, это не поставит под удар миссис Еву? Ватикан уже знал, что она хотела натолкнуть Польшу на побег, и если он исчезнет после того, как пошёл именно к ней, то ватиканец быстро всё поймёт и на этот раз вряд ли пощадит Еву. — Что делать? Что делать? — шептал под нос Польша в панике, царапая щёки короткими ноготками. — Похоже, придётся ждать, когда крыло заживёт. О боже… Он взялся за сердце и выдохнул. Прийти в лапы Ватикана сейчас будет рискованно. По состоянию поляка он догадается, в чём дело. Следует сначала успокоиться. Но Польша в принципе не сможет себя вести спокойно рядом с ним. — «Господи, да я с ним даже сплю в одной кровати!» — взвыл мысленно поляк, больно схватившись за волосы. — «Но ради Евы и своего спасения я должен потерпеть. Совсем чуть-чуть». Походив недолго по округе, он решился возвращаться. В голове так и крутились мысли о том, что его словят, что он не продержится долго. Толпа у церкви постепенно расходилась к тому времени, как подошёл Польша. Он не стал выискивать Ватикана взглядом и сразу направился к домику, но священник сам его окликнул, чем напугал. Оказалось, что ему нужна была помощь Польши в том, чтобы унести всё. — Ты немного нервный, — подметил Ватикан, когда они зашли в дом. — Разве? — спросил поляк и унёс кастрюлю на кухню. — Да, — ответил Вати уже с лестницы. Он быстро отнёс стол в кладовку и вернулся на первый этаж. — Как прошло у миссис Евы? Ты как-то быстро пришёл обратно. Я ожидал тебя к вечеру. — Я поблагодарил её за пирог, выпил чаю и ушёл прогуляться, — пожал плечами Польша. Мысленно он молился всему, лишь бы Ватикан отстал от него с расспросами, и Поля смог спрятаться в спальне. Ватикан некоторое время помолчал, раздумывая над чем-то, а после приблизился к Польше всего за пару шагов и неожиданно прижал его к стене, вплотную прислонившись к нему. В испуге Польша вскрикнул и упёрся руками в грудь священника, зажмурившись. Поняв, что такими темпами раскроет себя, он открыл глаза и, выдохнув, спросил: — Что ты делаешь? Зачем так резко? — он надул щёчки и взглянул на Вати полуобиженно. Тот, помедлив несколько напряжённых секунд, медленно улыбнулся и провёл рукой по щеке поляка. — Соскучился, — прошептал он и прильнул к губам крылатого. — «Нет, нет, нет, не хочу!» — в мыслях кричал поляк. Больше поцелуи от ватиканца не приносили ему никакого удовольствия. Один лишь страх и отвращение. Выбора у него не было, приходилось отвечать на поцелуй, сдерживая капельки слёз, стремительно скапливающиеся в уголках глаз. Почему ему приходится проходить через всё это? Чем он заслужил такие страдания и почему не может быть рядом с тётушкой? В родном краю его хотели убить, а здесь своя чертовщина происходит. Нигде он не может найти себе место. Что если в следующем месте будет ещё хуже? Рукой Ватикан стал медленно спускаться вниз, проходя по шее любимого ангелочка, груди, бокам, бёдрам, пока не остановился на пахе. Польша разорвал поцелуй и напуганно посмотрел на чужую руку, лежащую на его органе. — Я не готов. Не надо, пожалуйста! — в панике затараторил он, вжавшись в стену. — Хорошо-хорошо, пока ты не захочешь, ничего не будет, — выдохнул Ватикан и отпустил поляка. — Не стоит так меня бояться, я ведь ни к чему тебя не принуждаю. — Он положил ладонь на щёку Польши. — Я твоя опора и защита, — мягко произнёс Вати, поглаживая нежную кожу большим пальцем. Поля, сглотнув, кивнул и стал спокойнее. Пронесло. — Так что забудь о том, что наговорила тебе Ева, — продолжил Ватикан. Польша вздрогнул. — Что? — переспросил крылатый на выдохе. Он встретился взглядом со всеми шестью глазами священника, на лице которого сияла хитрая ухмылка. — Ты думал, я не пойму? Не знаю, как она смогла противостоять моему убеждению, но она обязательно пожалеет о том, что сделала. — Вати резко схватил Польшу на руку и потащил на второй этаж, не слушая его криков. — Нет! Отпусти меня! И не смей её и пальцем касаться! — кричал Поля, вырываясь. Когда они почти оказались на втором этаже, он смог вырвать руку, но из-за рывка отклонился слишком сильно назад и покатился вниз по лестнице. Он с грохотом оказался внизу, чудом не свернув шею, но неслабо покалечившись. Болезненно простонав, Поля приподнялся, дрожащими руками упираясь в пол. Он поднял голову и увидел, что Вати уже спускается к нему. Неторопливо. Словно знает, что поляку от него не сбежать. — Зачем же ты так, — вздыхал Ватикан. — А если бы серьёзно пострадал? Польша подскочил на ноги и побежал в сторону двери, но его вмиг догнали и припечатали к стене. Боль пульсировала во всём теле. — Пожалуйста, просто дай мне уйти, — прокряхтел поляк. — Куда? Твой дом здесь, — ответил священнослужитель и закинул поляка на плечо. Он понёс его снова на второй этаж, игнорируя все трепыхания и удары по своей спине. Ватикан закинул Польшу в спальню и закрыл дверь. Он выудил ключ из верхушки оконной рамы, где он прятался между стенкой и доской, и запер дверь как раз перед тем, как ручка начала судорожно дёргаться. — Выпусти меня! — крикнул Польша и начал бить дверь кулаками. — Прости, но это к лучшему. — К какому такому лучшему, ты, маньяк?! — закричал поляк и упал на колени. Он стукнулся лбом о дверь и упёрся в неё руками. Никто с той стороны ему не ответил. Послышались тихие удаляющиеся шаги, а после на первом этаже хлопнула дверь. Польша подскочил к окну и увидел удаляющегося Ватикана. Нетрудно было догадаться, куда он направляется. Отдёрнув занавески, он хотел открыть окно, но понял, что у того нет ручки. Оно даже в принципе не выглядело так, будто должно открываться. Большое прямоугольное стекло стояло в цельной раме. Никаких приспособлений, чтобы его можно было открыть. — Что за… Да что за бред?! — он ударил кулаками по подоконнику. Ни через дверь выйти, ни через окно. Он заперт. Он подвёл не только Еву, но и себя. Если бы только Польша знал, что так получится, то ни за что бы не вернулся в этот проклятый дом к этому маньяку в шкуре овцы. Поля осел на пол и заплакал навзрыд, проклиная всё, что только мог.

***

Вернулся Ватикан через час. О его приходе оповестил хлопок двери. Польша вытер заплаканные глаза и поспешил к двери, падая снова каждый раз, когда пытался встать. Он прислонился ухом к двери и стал слушать. Ватикан ходил по первому этажу и не собирался подниматься. Поля со всей силой и злобой ударил по запертой двери и ещё раз подёргал ручку. Никакой реакции это не вызвало. Зато он знал, что вызовет. Поля в три шага преодолел расстояние до стола. Он взял стоящий рядом стул и со всей дури швырнул в окно. То треснуло. Он повторил действие ещё раз и выбил стекло. Стул вывалился наружу. Обернув руку в занавеску, Польша убрал особенно большие осколки и уложил на оставшиеся шторку. В доме тем временем послышался топот, стремительно приближающийся. Польша запрыгнул на подоконник и наполовину высунулся в окно. Падать со второго этажа больно, тем более когда на земле под окном лежат осколки и стул, но он как сможет смягчит падение с помощью крыльев. Для этого он даже заранее с горем пополам, но снял бинт, чтобы тот ему не мешал. Когда Польша выпрыгнул, дверь уже распахнулась. — Польша, не надо! — крикнул ему Ватикан, но он не успел добраться до парня. Поляк спрыгнул и раскрыл крылья, увеличив те в ту же секунду. Взмахнув ими всего пару раз, он более плавно смог добраться до земли, где убрал крылья и вбежал в дом. Миссис Ева лежала у входа в подвал без сознания. — Польша, — с предупреждением сказал Вати, успевший спуститься. — Тебе не спасти её, даже не пытайся. Но крылатый не собирался слушать священника. Он быстро наклонился к Еве и попытался поднять, но та оказалась слишком тяжёлой для него. Что случилось дальше, парень не успел понять, ибо глаза заволокло тьмой. В следующий раз, когда он их открыл, на улице было темно, а в доме тихо. Поняв, что его вырубили, Польша рывком поднялся с кровати и осмотрелся. Ватикана поблизости не было, Поля находился снова в спальне. Не думая, он покинул комнату и сбежал вниз, где встретил Ватикана, мирно сидящего на кухне с газетой и пьющего чай. — Ты убил её? — спросил крылатый, застыв в проходе с бешеным взглядом. — М? — отвлёкся Вати. — О чём ты? — Ты убил миссис Еву! — повысил голос Польша. — А теперь сидишь тут и пьёшь чай, как будто ничего не было?! — Он направился ровными широкими шагами к Ватикану. Тот встал и поднял перед собой руки. — Тише-тише, тебе кошмар приснился? — спросил мягко Ватикан и аккуратно положил руки на плечи поляка, но тот скинул их и отошёл на шаг. — Кошмар? Кошмар не приснился, а случился! Ты думаешь, я тебе поверю?! — Он в ярости махал руками, пока Ватикан не остановил его, взяв за запястья. — Польша, хватит. Тебе приснился сон, не более. Я бы никогда никого не убил, — по-прежнему спойно говорил ватиканец. — Завтра сходишь к Еве и убедишься в том, что с ней всё нормально. — Нет, я пойду сейчас! — возразил он и глянул в окно. По темноте не хотелось идти далеко: мало ли, что его поджидает там, вдруг у Ватикана есть сообщники, но он был готов на это. — Уже поздно, лучше проведать её завтра, — убеждал Вати. — Хочешь чаю? Ты почти сразу заснул, когда пришёл от миссис Евы, так что, наверное, уже выспался? Польша не хотел верить ни единому слову ватиканца. Он попятился назад и, как только вышел из кухни, побежал наверх, проверять неоспоримое доказательство — окно. К удивлению, то оказалось целым. Польша несколько раз осмотрел его и постучал по стеклу, но окно в самом деле было окном. Причём, оно даже умело открываться. Это кардинально отличалось от того, что помнил поляк. Но ведь Ватикан мог установить новое, пока Польша был в отключке, так что весомым доказательством он это не мог посчитать. Только вот семя сомнения всё же поселилось внутри. Как есть возможность того, что Ватикан — убийца, так и того, что нет. А чему верить сможет подтвердить лишь миссис Ева. — Ну ладно, посмотрим. Завтра, так завтра, — решил поляк и вернулся на кухню для чая, уже более спокойный из-за маленькой неуверенности в реальности произошедшего. Спать он точно больше не хотел, поэтому собирался всю ночь провести за книгой с чаем. Лишь бы не ложиться в одну кровать с Ватиканом. А там, если что, и на кресле в зале отдохнёт.