Висенья

Висеньи было чуть больше семи, когда она узнала что такое бастард. Их кормилица — Кристина, привела к ним мальчика, чьи глаза были точно такие же, как у нее с братьями и сестрами, но его волосы были черные, как угли. Он был больше ее с Эйгоном, старше их, а еще заставлял маму кривить в отвращение губы. Словно она увидела какое-то дерьмо, подумала тогда девочка не понимая, почему такое отношение к мальчишке. Орис был шумным мальчикой с вспыльчивым характером, что считал местом женщины — замок. Он не поленился высказать это ей в лицо, за что оказался бит ее мечом. Пускай он и был деревянным, но это все равно было больно. Отец тогда не стал ее наказывать, хотя сделай она подобное с Эйгоном, то ее выпороли и заперли в комнате на неделю. Девушка не понимала взрослых, но все равно жалела о своих поступках, что совершала во время редких вспышек гнева. Она пришла через несколько дней к нему в комнату, что была меньше ее практически в два раза, а после протянула ему сверток с фруктами, смущённо улыбаясь. — Прости за это, — она кивнула на перебинтованную руку, которую она чуть не сломала. — Я переборщила. — Да ладно, — махнул он, доставая из свертка яблоко, после чего громко вгрызся в него. По его подборотку потек сок, заставляя едва заметно поморщиться. — Скажи мне кто-нибудь подобное, я бы тоже вспылил. Просто я слышала, что все леди только и могут, что петь да танцевать, развлекая своих мужей. — Ты даже не представляешь, насколько я неправильная леди, — совсем не женственно фыркнула она. Мальчик кинул ей персик, что был легко пойман. — Моя мать не устает мне повторять это каждый день, когда я делаю очередной кривой стежек в вышивке. Висенья передернула плечами от отвращения. Ну не любила она вишивать, что она могла с этим поделать?! — В такие моменты я очень жалею, что не родилась мальчиком. Было бы значительно проще, — признается она, зная, что над ней обязательно будут смеется. Но Орис ее удивил. — В бытности парня тоже есть проблемы. Особенно, если ты из бедной семьи, — доверительно сообщил он ей. С тех пор их отношения стали теплее. Пожалуй, даже теплее, чем с Эйгоном, что шипел сквозь зубя на то, как она с Орисом уезжали на очередную соколиную охоту. Если бы она не знала брата, то заподозрила его в ревности. Когда-то она даже была влюблена в брата, но та пора давно прошла. И слава Богам, потому что жить с разбитым сердцем она не хотела. Уж лучше она будет давиться реальностью, чем сказками, в которые любила верить младшая сестра. Орис тоже кидал на нее взгляды, полные горькой нежности и влюбленности, пускай и осознавал, что быть вместе они не могут. У него, бастарда, нечего было предложить высокородной леди, что в будущем станет женой собственному брату. Ничего, кроме верности ее дому и ей самой, кроме дружбы и крепкого плеча, на которое Висенья всегда сможет опереться. Орис был первым, кого она прокатила на спине Вхагар. Они пролетели вдоль морской поверхи, пока девушка безумно хохотала и ее брат прижимался к ней телом, словно защищая от ударов в спину. А еще единственным, кто был возмущён поступком Эйгона, взявшего в жены обоих сестер и оставив одну из них гнить в одиночестве, пока младшая греет ему постель. — Этот ублюдок не имел права так с тобой поступать! — кричал тогда уже молодой мужчина. Некогда короткие волосы отрасли и появилась борода, которая неприятно колола лицо, когда Висенья целемудренно целовала единокровнного брата в щеку. — Орис... — Не смей его оправдывать, — прошипел мужчина. Сейчас он был похож на их общего отца в гневе. Она даже залюбовалась этим, но тут же пришла в себя. — Не громи мне комнату, — фыркнула девушка. — Коль охота разрушать, то иди на двор и вызови Эйгона на поединок. — Так и поступлю. — Боги, как же с вами двоими сложно, — прижала ладонь ко лбу Висенья и кинулась за умчавшимся Орисом. Лишь бы этот идиот не успел чего-то натворить.