Лесная

      Я вот думаю, что мне очень повезло, что я столкнулась с Кентой. Но вот после этой встречи удача как-то сразу от меня отвернулась, но не до конца, и чуть-чуть мне всё-таки везло. Совсем чуть-чуть. Са-а-амую капельку.       Для начала я, когда сонная брела обратно на территорию стаи, наткнулась на Полночь. Она неожиданно выпрыгнула из кустов прямо передо мной. Сначала волчица удивилась и обрадовалась, но потом пригляделась и взволновалась. Я растеряно поздоровалась, когда она уткнулась в меня носом и начала внимательно принюхиваться.       — Ты где была? — требовательно спросила она. — Пропала на весь день, мы уже обыскались. Что у тебя с бровями? А с ресницами?       — А-а-а, — испуганно протянула я, отступив на полшага назад. Я же совершенно забыла, что и брови, и ресницы, и даже немного волосы сильно опалились и сгорели. Но говорить этого волчице определённо не стоило. — А что с ними?       — Вот и мне интересно, что с ними? — чуть ли не прорычала Полночь. — И где они? В порядке ли?       — Не понимаю, о чём ты? — продолжила я гнуть свою линию, сминая весь перепачканный подол.       Некоторое время чёрная волчица подозрительно смотрела на меня пронзительными оранжевыми глазами, несколько раз внимательно осмотрела меня с ног до головы, явно выискивая какие-нибудь травмы, которых не было, если не считать слегка обожжённого лица. Потом она тяжело вздохнула и опустила голову, и я поняла, что на этот раз пронесло. Фух! Будь на месте Полночи Вьюга, она бы не отстала от меня до тех пор, пока я бы всё-всё ей не рассказала, а потом, узнав всё, наверняка бы запретила высовываться с земли стаи.       — Ладно, это твоё дело, — наконец сказала Полночь, приняв решение, — но я расскажу всё Вьюге. И сходи умойся, ты вся грязная, и пахнет от тебя странно.       Я счастливо покивала и порывисто обняла Полночь за передние лапы. Она скорчила недовольное лицо и демонстративно подняла морду вверх, но всё равно села, чтобы мне было удобнее. Некоторое время мы так простояли, а потом волчица осторожно отпихнула меня лапой от себя. Её шерсть на груди блестела от влаги и грязи.       — Ну всё, теперь и от меня будет странно пахнуть, — со смехом пробормотала она, попросила ни во что не вляпываться, попрощалась и была такова. Я помахала ей рукой и радостная направилась в сторону реки, чтобы умыться.       Рек здесь было две, а ручьев просто пруд пруди, но эта мне нравилась больше всего. Она то текла по пологой долине, то по ущелью с отвесными склонами, то через непролазные заросли, а особенно хорошим местом было то, где берега реки были усыпаны смешными круглыми камешками. Там, конечно, скользко и немного больно ходить, но вода очень красиво течёт у берега по камням.       Интересно, а мы ещё раз увидимся с Кентой? Надеюсь, у него с глазами всё в порядке, а то его увижу только я, а он меня — нет. И вообще, что это за слепота такая, когда деревья видишь, траву видишь, небо видишь, а почти человека на расстоянии вытянутой руки — нет. Слепой — это когда либо полностью ничего не видишь, потому что глаза не работают как надо, как у Снега с одним случилось, либо с глазами всё хорошо, но почему-то очевидные вещи проходят совершенно мимо. Не знаю, в чём связь, но дед говорил именно так.       Так может, все люди просто слепы?       Не-е-ет, их же много. Не могут же все поголовно…? Но парочка наверняка есть, куда же без этого. Но раз они не слепы, то почему не могут понять, что напрасно убивают друг друга? Это же бессмысленно! Земли много, люди могут есть и ягоды, и мясо, им не нужно драться за еду.       Нет, не понимаю. Совсем не понимаю. Наверно, стоит спросить у Кенты, он же человек и живёт среди людей. К тому же сам принимает участие в сражениях и наверняка знает, ради чего. Только он наверняка опять будет играть в эту свою игру, где ничего нельзя говорить точно. И будет требовать, чтобы я ему что-нибудь рассказала взамен.       Я вышла на берег, приблизилась к самой реке и встала на колени, наклонившись над водой. Долго держала руки в ледяных потоках, пока пальцы не отнялись, и с них не смылась вся грязь. Потом плеснула на лицо, которое всё ещё чесалось, но не так сильно, как раньше. Видимо, та трава всё-таки помогла.       Подол платья и волосы свесились в воду и мгновенно вымокли, на ткани начали размокать пятна, от них вниз по течению понеслись едва заметные буроватые полосы. И без того тяжёлые волосы, намокнув, стали ещё тяжелее. Честно говоря, я подумывала отрезать их. Острое у меня есть, не думаю, что это будет сложно. Но заметно. Тут даже Снег слепым глазом всё прекрасно разглядит и поймёт, не говоря уже о Вьюге, которая вообще всё всегда сразу понимает. Ей не надо ничего объяснять, она и так всё знает. Можно сразу начинать с оправданий и обещаний больше так не делать, чтобы не терять время зазря.       Тц… А ведь у некоторых людей тоже волосы длинные и они с ними что-то делают, чтобы не мешались. Я видела, они их как-то завязывают, иногда втыкают блестящее, вот только зачем — не знаю. И как они это делают, я тоже не знаю, но выглядит это красивее, чем мои спутанные лохмы.       Обязательно спрошу об этом Кенту.       Но есть одна проблема. Как с ним столкнуться? Мы не договаривались где-нибудь встретиться, а просто разошлись каждый в свою сторону. Мне ещё может повезти наткнуться на него в лесу, но люди по одному не ходят, только во-о-ру-жён-ны-ми группами, и то постоянно цапаются друг с другом, а лезть в драку я не хочу. Да и сложно будет незаметно до него добраться и поговорить, а попадаться на глаза другим людям может быть опасно. Можно ещё понаблюдать за посёлком и покараулить, когда Кента сам выберется за стены. Но он ранен и это произойдёт определённо не скоро. С другой стороны наблюдения, может быть, позволят мне получше узнать людей…       Хотя скорее мои друзья поднимут шум, как было в тот раз, когда я ждала ка-ра-ван с конями на дороге. Не нравится им, что я столько внимания уделяю людям. Боятся, что ли, что я уйду из леса? Или что приведу людей в логово? Немного неприятно, что мне не доверяют.       Так, всё, решено! Буду наблюдать за жизнью людей в посёлке, а заодно постараюсь узнать, как там Кента, жив ли вообще.       Но начну с завтрашнего дня, а сегодня лягу спать. Устала просто ужасно!

***

      Ждать чего-то — просто невыносимо. Так и подмывало бросить всё и пойти найти себе занятие поинтереснее. Что угодно будет интереснее, чем прятаться на дереве и следить за человеческим поселением, на стенах которого изредка менялись караульные. И всё! Кенты нигде видно не было.       От леса до стен было недостаточно далеко, чтобы ко мне рискнул подойти кто-нибудь из зверей, по-ка я торчала у самой границе леса, но достаточно близко, чтобы всё было отлично видно и иногда долетали голоса людей и отдельные фразы. Меня так и подмывало подойти поближе, но делать этого, к сожалению, было нельзя. Во-первых, опасно, а во-вторых, если я ещё могла объяснить волкам и рыси, почему подолгу остаюсь на краю леса, то вот зачем покинула его — нет.       Люди меня в упор не замечали. Как будто и не было меня. Через некоторое время я вообще перестала сколько-нибудь таиться, как в самом начале. Сидела себе спокойно на ветке, иногда болтала ногами и смотрела на то, что происходило у людей, насколько это было возможно.       Как же это было скучно!       Сначала, разумеется, было довольно интересно наблюдать за тем, что делают люди. Они ходили туда-сюда и что-то делали, дети бегали, но чаще помогали взрослым или занимались на отдельных площадках, метая блестящее в брёвна или дерясь друг с другом, только как будто понарошку, не пытаясь убить соперника. По крайней мере, за ними зачастую наблюдали взрослые, иногда давали советы. Пару раз я видела, как подростки «выдыхали» огонь, как Кента.       Я представляла, сколько может быть разрушений, если они вдруг проведут тренировку не здесь, а посреди леса, в самой чаще, где деревьев было столько, что они растут чуть ли не стеной. Вот это будет грандиозный пожар, который уничтожит всё вокруг! Лето же, сухо очень. Трава, кусты, да и деревья просто мгновенно вспыхнут. Лес будет просто уничтожен до основания огнём. И животные тоже все умрут, а если кто-нибудь и выживет, то жить им будет абсолютно негде.       Жуть.       Я осторожно потрогала лицо; с него уже почти сошли ожоги, хотя брови и ресницы ещё не отрасли полностью. Мне вот интересно, а их враги, что они умеют такого? Эти вон огнём кидаются, а те что могут делать, если первые до сих пор не победили и не убили всех? Почему они не боятся драться друг с другом, если могут сильно пострадать? И зачем отправлять подростков, вчерашних детей на битвы. Я… я видела их тела. Мёртвые.       Просто жуть.       Повторяюсь, да. Но других слов не могу подобрать.       Но любопытство меня буквально съедало заживо и не давало бросить всё и никогда больше не приближаться к этому месту. Более того, это самое любопытство весь сегодняшний день подбивало меня подойти поближе.       Люди меня не видели, совсем как Кента. У меня было одно предположение, как так вышло. Я же дух, общаюсь с животными и чувствую деревья, я в некотором роде не живая и привязана к дереву, а люди… Это люди. Мы существа разного порядка, как говорил дед. Значит, и существуем по-разному. Может быть, я для них и не существую вовсе до тех пор, пока не дотронусь до них или ещё как-нибудь не привлеку к себе внимание. То есть, чтобы меня не обнаружили, достаточно сидеть тихо, как мышь.       Но возможности проверить это предположение пока не представлялось, а ждать можно было до самой зимы и всё равно ничего не дождаться. Поэтому я решила, что сегодня ночью схожу на разведку прямо туда и попробую найти Кенту. В самом деле, сколько можно ждать? Я уже успела выучить распорядок смены охраны!       Дождалась, пока не стемнело совсем. Звёзд было почти не видно, над селением висел тонкий серебристый серп луны. Темно было, хоть глаз выколи. Ничего не видно. Можно сказать, идеально. Но как-то страшновато. Я даже почти передумала куда-либо идти в такую темень, особенно в незнакомое, потенциально опасное место.       Вся моя уверенность быстро улетучилась, я некоторое время мялась и топталась на месте, собираясь с мыслями. Мысли не собирались. С одной стороны, я очень-очень хотела сходить и всё посмотреть, а с другой, хотела ни в коем случае не соваться туда, и вообще вернуться в лес и никогда больше из него не выходить.       Я сжимала губы до боли и кусала их, чтобы не издать ни звука, и на самых кончиках пальцев кралась вдоль забора, отделявшего посёлок от леса. Причём именно со стороны посёлка. Пролезть сюда оказалось даже легче, чем мне казалось изначально. Охранник, мимо которого я прошмыгнула, смотрел совершенно сквозь меня, как будто на моём месте ничего не было. Что ж, это подтверждает моё предположение.       Да, я здесь. Теперь надо найти Кенту.       А где его искать, я не знала и, в общем-то, знать не могла. Людей я друг от друга отличала с трудом, к тому же они все здесь были очень похожие друг на друга: с безэмоциональными лицами, достаточно бледные и черноволосые, и одевались очень похоже. Вот будет весело, если я перепутаю своего знакомого с кем-нибудь другим. Правда, недолго и не сразу.       Вьюга меня точно убьёт, когда узнает, а рысь потом добавит. А они всенепременно узнают, они всегда всё узнают, так что надо валить отсюда побыстрее и не усугублять ситуацию ещё сильнее. Ладно волки, а если на меня наткнутся люди? Тогда мне точно будет конец. Особенно учитывая всё то, что я наблюдала здесь несколько дней подряд.       Не-е-ет, раз уж я сюда всё-таки пришла, то так просто не уйду. Я себе этого просто не прощу.       Хотя страшно было, аж жуть. Но и весело тоже было. Это было как играть в прятки, но не в лесу. И если бы меня нашли, то нашли бы не мои серые, а люди, которые непонятно как отреагируют. Волчата-то максимум в земле и траве изваляют и могут несильно укусить.       Я как тать скользила между домов, прячась за углами, если впереди появлялись люди, и была готова в любой момент броситься бежать. Прислушивалась к каждому шороху и иногда осторожно заглядывала в окна, но Кенты нигде не было. С каждым шагом восторг постепенно сходил на нет, мне становилось несколько неловко, и желание сбежать с каждым мгновением всё возрастало. Я убеждалась, что зря трачу время.       Ой! Задумавшись, чуть не наткнулась на двух людей, почти одинаковых на лицо в темноте, в последний момент дёрнулась назад и спряталась в тени за стеной. Уф, пронесло. Да, точно, надо линять, пока не попалась. Надеюсь, я правильно запомнила, откуда пришла, и не потерялась здесь.       Но, когда я уже была готова развернуться и уйти отсюда, мне попалось на глаза новое приоткрытое окно, через которое виднелся пол, какой-то матрац и лежавший на нём человек. Люди здесь все похожие, да и я некоторое время за ними наблюдала, и в темноте у меня зрение не такое хорошее, как днём, но этот мне казался смутно знакомым. Это Кента, что ли?       Я подошла поближе. Приоткрытое чтобы проветрить окно совсем немного, но достаточно, чтобы можно было просунуть внутрь руку. Правда, руки у меня не сильно длинные, я до лежащего на полу человека не дотянусь, я пробовала. И он может быть не Кентой.       И узнать точно, Кента это или не Кента, никак. Только если разбудить его и спросить. Разбудить его тоже не так уж и просто.       Так, где-то здесь я видела палку.       Прошла назад на пару поворотов и увидела одиноко лежащую в стороне от дорожки тонкую ветку, длиной где-то с мою руку. Отлично, подойдёт. Я взяла её и вернулась обратно к окну. Некоторое время смотрела на человека, стараясь либо узнать его, либо не узнать, но точно убедиться. Не получалось. Он всё равно казался мне знакомым, но никакой уверенности не было.       Эх, придётся всё-таки рискнуть…       Я осторожно просунула ветку в щель между рамой и окном, высунув и прикусив от усердия язык. Сначала пошевелила палкой разбросанные вокруг головы волосы, потом случайно заехала человеку в ухо и, испугавшись, одёрнула руку, но ударилась локтем и выпустила веточку из руки. Я округлившимися от ужаса глазами наблюдала за тем, как она медленно покосилась и упала, стукнув человека по лбу. Тот мгновенно проснулся, подскочил на месте и увидел меня. Некоторое время мы смотрели друг на друга, потом он сдавленно застонал и рухнул обратно, после чего я поняла — это именно он, Кента.       — Что вообще ты здесь делаешь? — сдавленно прошипел он, мои губы против воли растянулись в улыбке. — Нет, стой, не отвечай! — отрезал Кента, когда я открыла рот, чтобы ответить. — Подожди там, я сейчас подойду, и всё объяснишь.       Я согласно покивала и отошла от окна. Прислонилась спиной к стене и сползла вниз на землю, посмотрела на небо, на тонкую луну и едва заметные звёзды. Тишина и благодать. Только вдали какая-то ночная птица кричит, что-то шуршит и люди тихо переговариваются.       Кента, как и сказал, вскоре появился из-за угла дома, весь встрёпанный и в скособоченной одежде. Меня он не увидел, хотя я и не особо пряталась. Не увидел и после того, как «включил» глаза, и они красным огоньками загорелись в темноте. Я встала и сложила руки за спиной. Ну, это отличная возможность проверить, на что они реагируют.       Я вприпрыжку подошла поближе и помахала рукой перед лицом Кенты, тот — ноль внимания. Глаза, кстати, у него очень интересные. Красные-красные, и светятся. В них было… раз... одна какая-то чёрная штучка вокруг зрачка.       Только хлопок по плечам заставил Кенту увидеть меня прямо перед собой. Он такого совершенно не ожидал, испугался и дёрнулся назад, чуть не упав. Во всех его движениях была какая-то слабость и усталость.       — Привет! — жизнерадостно воскликнула я, когда человек пришёл в себя, недовольно фыркнул на меня и принялся поправлять одежду. — Ты как, в порядке? Выздоровел уже?       — Да, — коротко ответил Кента. — Что ты здесь делаешь?       — О, я тоже! Ожог уже сошёл, но брови ещё не отросли полностью, — радостно поведала я, разглядывая сухопарую фигуру человека. — А я вот пришла узнать, что с тобой и как ты, — немного покривив душой, сказала я. — А ещё сказать, что всё, что я тебе рассказала о волках и медведях — это неправда. Они людей изо всех сил избегают и нападают только в том случае, если чуют угрозу. И даже если убьют, то есть уж точно не станут. Так что ты был почти в безопасности в лесу.       — Всё сказала? — уточнил Кента, когда повисшая пауза стала уж слишком длинной, и вдруг ухватил меня за руку и потянул на себя в тень. Сначала я не поняла, зачем это надо было, и попыталась вырваться, но человек на меня шикнул и я застыла. Позже заметила, что мимо проулка, где мы стояли, прошёл кто-то из сородичей Кенты, но нас он не заметил.       — Нет, я ещё хотела кое-что спросить! — шёпотом ответила я, когда другой человек скрылся за углом другого дома.       — Спрашивай, — как-то обречённо согласился Кента. — Только давай не здесь, где тебя кто угодно может заметить! — я усмехнулась на этой фразе. — Уж прости, в дом позвать не могу…       — Можем в лес пойти, там точно никто не увидит! — предложила я и уже направилась в сторону ворот из посёлка, но он остановил меня, положив мне руку на плечо: — Нет, пойдём на полигон.       Я пожала плечами и согласилась. Мне в принципе без разницы, здесь всё одинаковое, а посмотреть на этот по-ли-гон вблизи было интересно. Красться по сонному городку и прятаться от патрульных вдвоём было ещё интереснее, чем одной. Меня всё время пробирало на смех, Кента шипел в ответ и кидал предупреждающие взгляды. Хотя они больше были похожи на угрожающие.       Пришли. Я обошла по-ли-гон по границе, всё осмотрела и подобрала парочку острых. Кента сидел на бревне, подперев щёку рукой, зевал и лениво наблюдал за мной. Все мои находки он отобрал, сказав, что оружие детям не игрушка. Но рассказал, что некоторые из них называются су… сур… сю-ри-кен-ами — это те, которые с несколькими острыми углами. Мой знакомый пытался объяснить, что они похожи на звёздочки, но я поднимала голову, видела белые точки, смотрела обратно на оружие и не находило ничего общего, о чём тут же сообщила ему.       — Так что ты там узнать хотела? — поторопил меня он, сложив все ку-наи и сю-ри-ке-ны в карманы.       — А, точно! — воскликнула я, взмахнув руками. — Во-первых, Сенджу и Учиха — это что?       Лицо Кенты вытянулось, стоило ему услышать мой вопрос, он то открывал рот, то закрывал его. Выражение лица стремительно менялось, и выражало что-то среднее между удивлением и возмущением. Человек приподнял руки, словно собираясь что-то показать жестами, но они в итоге безвольно упали обратно на колени. Чтобы наблюдать всё это, мне пришлось наклониться вперёд и повернуть голову в сторону знакомого, потому что я сидела рядом с ним на бревне.       — Т-ты… — наконец-то выдавил он, глубоко вздохнув. — Ты что, из своего леса вообще никогда не выходишь? Как можно этого не знать?       — Ну как-то можно, видимо, — легко отозвалась я. — Ну так что?       Кента потёр переносицу и поведал, что Учиха и Сенджу — это великие кланы. Конкретно мой знакомый был из клана Учиха, соответственно, враждуют они с Сенджу. Красные глаза были чем-то вроде отличительной особенности этого клана, у других людей таких нет. Как оказалось, кланов далеко не два, а целая куча самых разнообразных. А ещё название клана было так же фамилией, это типа родовое имя. У меня такого не было, что, как оказалось, немного напрягало Кенту, потому что он предполагал, что я могла как раз таки быть из какого-нибудь клана.       Я клятвенно заверила его, что живу в лесу, вообще почти никогда не покидаю его и уж точно не имею никакого отношения ни к каким кланам, и вообще к людям.       — Стой-стой-стой, — перебил меня Кента, — что это значит?       — А почему вы враждуете с тем, другим кланом? — поинтересовалась я, не обратив внимания на его вопрос. Всё равно не смогу точно и понятно объяснить.       Ну, человек тоже не смог внятно ответить мне. Сначала он долго распирался об истории клана Учиха и вообще всей страны, но я его перебила, услышав знакомое слово, значения которого не знала, и Кенте пришлось отвлечься и объяснять, кто такие ши-но-би. Из всего сказанного я поняла следующее: воины клана — это шиноби, они наёмники и за деньги выполняют миссии. Сенджу и Учиха кланы великие, так что к ним по всякой ерунде не обращаются, поэтому миссии уходят и туда, и туда, так что кланы между собой враждуют. А ещё часто бывает такое, что если одна сторона нанимает Учиха, то вторая обязательно Сенджу, из-за чего в обоих кланах случались жертвы, что, естественно, плоило раздор.       — А какая у тебя была миссия в тот день, когда мы познакомились? — спросила я.       — Э-э-э… — протянул Кента и почесал нос. — Это не была миссия.       — Нет? Тогда что это было? Из-за чего тебя чуть не убили?       Перевела взгляд на кромку леса и небо над ним. Оно как раз начало постепенно светлеть. И без того бледные звёзды уже стали едва видными, прозрачными огоньками. Серп луны давно скрылся за крышами домов. Ночь сходила на нет. Скоро надо будет уходить. Хорошо хоть с этого по-ли-го-на до леса рукой подать. И я опять почти не спала. С другой стороны, разговор с Кентой того стоил, я надеюсь.       — Обычная стычка была, — понимая, что придётся всё досконально объяснять, обречённо выдал через некоторое время Учиха Кента. Ожидал, видимо, что сейчас завалю его вопросами.       Но я задумчиво жевала губы и молчала, переваривая уже полученную информацию. Добилась того, что она треснула, но ничего особо не поняла. То есть получается, что просто люди из двух кланов встретились в лесу и поубивали друг друга, так, что ли? Просто потому, что они из разных кланов, и зачастую получается так, что они сражаются друг с другом. Они же и так постоянно калечат друг друга, так зачем же эти дополнительные жертвы?       — Знаешь, когда ты так говоришь, это… Хм… Это кажется каким-то нелогичным, — недовольно выдал Кента в ответ, насупившись, когда я озвучила все свои умозаключения, и подскочил на ноги. — Ты просто ничего не понимаешь, вот и домысливаешь всякую чушь. И вообще, не рассуждай о том, чего не знаешь!       — А ты, получается, всё знаешь и понимаешь? — фыркнула я. Кажется, слишком резко фыркнула, потому что человек бросил на меня полный презрения взгляд и открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь язвительное, но я перебила: — А тебе это зачем? Ты убивал, тебя самого чуть не убили — ради чего?       — Заткнись! — рыкнул Учиха, буравя меня тяжёлым взглядом. Он как-то странно дышал, прерывисто и со свистом. — Чего ты ко мне пристала? Они убили моих брата и отца, понятно?! Теперь ты от меня отстанешь или нет?!       — Так ты мстишь? — негромко спросила я, хотя тогда бы стоило заткнуться и вернуться в лес, пока кто-нибудь из моих друзей не заметил меня тут, в обществе Кенты. Я хорошо чувствовала атмосферу в лесу, но вот во время беседы, не важно с животными или с людьми, никак не могла понять, когда стоит промолчать или перевести тему. Вот рысь может, а я — нет, как бы не пыталась. Это я сейчас понимаю, а вот тогда не вышло: — Но ты ведь наверняка тоже убил чьих-то родственников…       Мне показалось, что он меня прямо сейчас и убьёт, просто сожжёт заживо и пшик, от меня останется только горста пепла, такое страшное, изломанное, как судорогой, было лицо у Кенты. Я коротко оглянулась вокруг, выискивая пути отступления. Не успею. Есть шанс только рвануть в сторону, чтобы Учиха потерял меня из виду и перестал видеть.       Но убегать не пришлось, потому что человек сам отвлёкся и отвернулся от меня, когда на по-ли-гон выскочил парнишка помладше Кенты, лет, наверное, десяти, тоже бледный и черноволосый.