Лесная

      Оказалось, люди в лесу и рядом с ним бывают очень часто. Просто постоянно тут ошиваются. Яблоку упасть негде. Я преувеличиваю, конечно, но людей действительно было много, они постоянно тут ходили. То есть так и раньше было, но почему-то я их не замечала.       — Бегают тут постоянно, — пробурчала я себе под нос, занятая работой. Я нанизывала ягоды рябины на длинную нить, вытянутую из подола платья. Одно ожерелье у меня уже было, висело тут же, рядом, и сохло. Некоторые ягоды я ела, но они пока были кислыми и невкусными. А вот зимой они станут повкуснее, тогда и съем, а пока похожу с ожерельями на шее.       Рябинка была не очень высокой и толстой и выглядела довольно мелкой на фоне прочих деревьев, ветки подо мной намного прогибались, хотя я была довольно худой и лёгкой. Красных ягод было столько, что листьев — ещё зелёных, но уже понемногу желтеющих — было почти не видно. Кроме меня тут было ещё несколько птичек и зверюшек. И рысь лежал тут, спал под деревом, уложив тяжёлую голову на лапы, и довольно громко сопел, иногда шевеля ушами.       — Ага, — согласилась белка, которая тоже собирала ягоды и складывала их в дупло на соседнем дереве. — Носятся туда сюда друг за другом. Вот например, сейчас одна стайка пробежала, а за ней — другая. С острыми штуками в руках!       — М-да? — пробурчала я себе под нос, не поднимая головы и стараясь казаться незаинтересованной. Плохо, если они догонят и поубивают друг друга. Вдруг там Кента? Я перед ним ещё не извинилась, да и обидно будет, если мой единственный знакомый человек помрёт. — И куда они бежали?       — Да куда-то туда, — неопределённо махнула белка хвостом куда-то в сторону, сорвала ещё одну ягодку и, заметив, что я накинула недоделанное ожерелье на ветку и спрыгнула на землю, закричала в след: — Эй, ты куда?       Я, естественно, не ответила, просто не успела, потому что вскоре уже отбежала достаточно далеко. Прислушивалась к деревьям, ориентируясь по ним, где находятся люди. Ух, как тянуло от них тревогой! Хотя конкретного страха ещё не было, видимо, люди ещё не успели схлестнуться в сражении. Есть шанс, что не попаду на залитую кровью полянку.       Фух, ну и шустрые же они. Не угонишься вообще… Еле догнала подозрительно оглядывавшуюся группу людей; они стояли кто на земле, кто на нижних ветках деревьев. Не Учихи. Одежда посветлее, сами не такие бледные, и волосы разного цвета, а не только чёрные. Лица настороженные, почти злые. У представителей Учиха на лице только одно выражение, и то невыразительное.       Ага, это вроде бы Сенджу, что можно было понять по некоторым фразам. А искали они группу Учих, что тоже вполне закономерно. Но те, вроде бы, были сильно впереди. И что делать? Не хочу, чтобы они опять друг друга поубивали.       Не придумав ничего лучше, подобрала камень и швырнула куда-то влево, туда, где никого быть не должно. Он с грохотом стукнулся об дерево, отрекошетил в кусты, через которые пролетел с громким шуршанием и наконец глухо шмякнулся на землю. Лишне говорить, что все люди, застыв на мгновение, тут же рванули в ту сторону. Так, с одними разобралась, теперь главное, чтобы вторые в ту же сторону не побежали. Звук-то был громкий.       — Ты что творишь, дурная голова? — чуть ли не хором возмущённо воскликнули разномастные птички, сидевшие на всех деревьях вокруг. Кто-то из них даже выразительно сделал вид, что падает в обморок от шока.       — Ш-ш-ш-ш! — зашипела я в ответ, прижав палец к губам. Что будет, если они пойдут жаловаться волкам или рыси?!       Ладно, если спросят, скажу, что хотела напугать людей, чтобы они покинули лес. Почти правда. А пока надо сделать так, чтобы было кого пугать. Поэтому я не стала дожидаться ответной реакции, прислушалась, запрыгнула на нижнюю ветку ближайшего ясеня и направилась вперёд.       И буквально сразу же наткнулась на вторую стаю людей. Они, в отличие от первых, выглядели немного помятыми, одна девочка — на вид немного старше Кенты — зевала, отвернувшись в сторону, чтобы никто не увидел. Меня кольнула совесть. Возможно, они бы лучше высыпались, если бы я пару дней назад, когда прогуливалась ночью по посёлку, не уронила несколько поставленных друг на друга железных посудин, которые попадали на пол с оглушительным звоном. Я перепугалась, бросилась в одну сторону, потом в другую, навернула ещё всякой утвари и сбежала.       Люди до утра искали виноватого, но, естественно, так ничего не нашли. Хотя, кажется, Кента что-то понял и подозрительно оглядывался, выискивая явно меня, но так и не увидел. Поиски ничем не увенчались, так что взрослые единогласно решили, что это была ди-вер-си-я врагов, а значит, им стоит лучше защищать свои рубежи. То есть удвоили количество патрулей.       Наверное, для справедливости стоит сходить попугать Сенджу тоже. Так, для ровного счёта и чтобы не расслаблялись. Хотя кто здесь может расслабиться?       Ну, вроде бы драка отменяется, а значит, мне тут делать нечего. Кенты тут нет, с другими мне сталкиваться не хочется. Зато, кажется, здесь был тот мальчик, который ворвался на по-ли-гон, когда мы с ним разговаривали. Я наблюдала за ним до тех пор, пока люди, немного передохнув, не ушли дальше. Идти за ними смысла не было, так что я осталась на месте, раздумывая, куда податься дальше.       — Что ты делаешь, позволь спросить? — устало спросил рысь, который незаметно появился рядом со мной, из-за чего я вздрогнула и громко икнула от испуга. Вот вечно он берётся из неоткуда за спиной и вдруг начинает говорить. Конечно, сложно требовать, чтобы кот топал, но мог бы рысь хоть как-то предупреждать?       Я промолчала и покосилась на ветви деревьев над головой и считала листочки. Их было много. Осень уже потихонечку вступала в свои права, хотя погода стояла по-летнему тёплая. Листья желтели по краям, но облетать пока не собирались. Жаль, зимой в лесу становится пусто. Птицы улетают, все волки объединяются в одну большую стаю и уходят, олени тоже, медведи и некоторые другие животные впадают в спячку, и даже те, кто остаётся здесь, стараются лишний раз не высовываться из-за холода. Я холода не чувствовала, так что целый день шаталась среди сугробов как ни в чём не бывало. Скучно это и тоскливо. И до этого странного времени осталось всего ничего.       Интересно, а что люди делают зимой? То есть, мне не до конца понятно, что они вообще делают в течение года, но конкретно сейчас было очень любопытно именно про зиму. Есть два простых способа узнать. Первый — это просто подождать, пока эта самая зима не наступит. Второй — пойти и спросить у Кенты. Вот только я с ним не разговаривала, да и вообще не видела уже несколько дней. И я так и не поняла, почему он тогда разозлился. Не поняла, что именно я сказала не так и стоит ли извиняться.       Только вот за что? За правду? За правду извиняться не надо. Я же ему не соврала, ничего обидного вроде бы не сказала, хотя Кента почему-то разозлился. Или это была не злость и не обида? Кто поймёт этих людей…       Иногда я порывалась сунуться к людям, найти Кенту и всё у него выпытать, но каждый раз останавливалась, ограничиваясь тем, что просто провожала зашедших в лес людей. Они упорно меня не замечали, даже когда я не таилась.       Нет, всё-таки, что-то делать надо!       — Слушай, рысь… — неуверенно протянула я и почесала кончик носа. Кот, всё это время терпеливо ждавший, сидя на земле, повернул голову в мою сторону и повёл ушами, мол, весь внимание. Я глубоко вздохнула и, заламывая руки, проговорила: — Вот если ты прав… Э-э-э… Скажем, ты в каком-то вопросе прав, вот точно-точно прав. И говоришь своему знакомому, что думаешь. А ему… М-м-м… не нравится то, что ты говоришь. И вы после этого не разговариваете. Что надо делать?       — А зачем ты спрашиваешь? — с подозрением сощурил глаза рысь. — С кем не поладила? Говори!       — Д-да просто так спрашиваю! — растеряно и немного испуганно воскликнула я, прижав руки к груди. Кот, весь напряжённый, сидел под деревом с встопыренными ушами, кисточки которых торчали почти вертикально. — Ни с кем я не ссорилась! Просто… просто…       — Да ну? — недоверчиво хмыкнул рысь, прищурив глаза. Я прикусила губу, раздумывая, как бы ответить, но мой приятель не стал дожидаться и продолжить: — Слушай, я понимаю, что тебе интересно, но, пожалуйста, не лезь к людям. Пойми, они могут захотеть узнать получше о том, кто такие духи, и тогда ты крупно подставишься! Тебя убьют, выпотрошат… Да я даже не знаю, что ещё могут сделать! Ты думаешь, тебя пожалеют? Они друг друга не жалеют, ты же сама всё видела! Волки знают это, очень хорошо знают. Они просто хотят тебя защитить. Поверь, никакое любопытство не стоит того, чтобы из-за него ссориться с друзьями.       Мне было ужасно стыдно в тот момент, но в то же время я чувствовала облегчение. Он ничего не понял и решил, что я повздорила со стаей из-за того, что крутилась рядом с людьми! И точно не скажет им, что я делала. У меня было неприятное чувство, как будто я обманывала и его, и волков, но ведь с другой стороны я просто не всё им говорила! Меня же никто напрямую не спрашивал, вожусь я с людьми или нет!       — Там ничего нет, — неожиданно переведя взгляд на меня, заметил рысь и прикрыл глаза. — На что ты смотрела?       — На осень, — честно сказала я, с опозданием поняв, что бездумно смотрела на желтоватые листья. Кот задумчиво кивнул.       — Правда у каждого своя, — вдруг проговорил он через некоторое время, когда я уже успела забыть, о чём спросила, и никак не могла понять, о чём рысь. Потом вспомнила о вопросе и приготовилась слушать ответ и внимать. — Тебе кажется, что ты права, но, может быть, этот твой приятель тоже так думает. Может, или ты, или он, или вы оба чего-то не знаете и ошибаетесь. Тут стоит просто поговорить и постараться понять друг друга.       — Ты говоришь совсем как Снег, — сникла я. Кот только коротко рассмеялся и ничего не стал говорить. Я, кажется, и так всё поняла. Мы попрощались и разошлись кто куда: я пошла обратно к рябине заканчивать ожерелья, а кот направился куда-то влево ленивым шаром, вперевалку. Когда он так ходил, было сложно поверить, что он — хищник.       Мои бусы висели там же, где я их оставила, только вот ягод на деревце стало в разы меньше. Я, прикусив язык, задрала голову и попыталась сосчитать. Выходило не очень, но было понятно, что их там немного осталось. Не хватит на много ожерелий, а я хотела сделать штук пять. Хорошо, если будет достаточно на то, чтобы доделать уже начатое.       К Кенте ночью наведаюсь.

***

      Я смогла сделать только три ожерелья из ягод, и то ради последнего пришлось облазить почти весь лес. Стребовав у Полночи и Вьюги обещание поохранять их, развесила бусы на кусте рядом с логовом и со спокойной душой пошла в направлении человеческого жилья. У меня из-под ног взлетали стайки потревоженных мотыльков. Солнце уже опустилось за кроны деревьев и вплотную приблизилось к горизонту. Люблю такое время. Когда тёплый, оранжеватый свет проходит отдельными лучами между стволов деревьев. В глубине леса лучи тоненькие, в них красиво блестит пыль, а вот чем ближе к границе, тем они ярче и больше, и даже слепят глаза. Жаль, что такое бывает достаточно редко.       Мне бы хотелось посмотреть на рассвет и закат в степи, и в горах, и на море. Мне говорили, что это очень красиво, но я не знала, куда идти, и не без повода опасалась, что просто не смогу добраться. Я же всё-таки древесный дух, мне просто не положено находиться где-нибудь ещё, кроме как в лесу. Ноги очень жгло, если я наступала на землю за пределами леса или даже камни в лесу. Это было удручающе, потому что постоянно смотреть под ноги было невозможно, да и я сама достаточно часто выходила из леса. Когда следила за людьми в том числе; в деревне вообще ходить было невыносимо. Правда, я уже привыкла к этому и научилась в некотором роде не замечать боль.       Приблизившись к посёлку, привычно запрыгнула на ветку ближайшего дерева и устроилась там, приготовившись наблюдать за снующими туда-сюда людьми в ожидании момента, когда они угомоняться. На по-ли-го-не занимались несколько подростков, они дрались друг с другом с о-ру-жи-ем и без, некоторые отрабатывали огонь. Взрослых там я не заметила, хотя это не значило, что их там нет. Как я уже успела убедиться, взрослые люди временами тоже бывают скрытными и хорошо умеют прятаться. Ещё и если в тёмной одежде вечером, когда и так не особо хорошо видно.       Кента вполне мог быть там. Только как до него добраться? Приближаться к другим людям мне ой как не хотелось, а пройти мимо них пришлось бы хотя бы за тем, чтобы дойти до по-ли-го-на. А там бы ещё понадобилось выйти на открытое место. Люди меня почему-то не видели, но я понятия не имела, почему так, и не было никакой уверенности, что «невидимость» не подведёт. Кента-то отлично меня видел и слышал, если я привлекала к себе внимание. Дед никогда об этом не говорил. Может, он дела с людьми никогда не имел? Вроде бы они пришли сюда тогда, когда старик уже был немолод.       А может, Кента и не там. Не всё же время они дерутся, наверняка есть и другие дела. И тогда получится, что я зря страдала, подкрадываясь туда. В любом случае, я вроде бы помню, где он живёт, и смогу запросто спокойно пойти туда, когда окончательно стемнеет. А пока подожду здесь и постараюсь подобрать слова, которыми буду убеждать Кенту. Хотя я их все, скорее всего, забуду, как только окажусь лицом к лицу с человеком, если вообще не передумаю разговаривать с ним и не сбегу. М-да уж…       Сложно-то как… И скучно тут сидеть, а до ночи ещё достаточно далеко.       Немного подумав, я всё-таки решила пойти посмотреть вблизи, кто там по площадке бегает и что именно там делает. Слезла с дерева и начала осторожно обходить посёлок по кругу, стараясь держаться в тени деревьев и регулярно выглядывая, чтобы не пройти мимо нужного места.       Дойдя, я снова быстро залезла на дерево, устроилась так, чтобы меня скрывали ветви и листья. Листва уже достаточно пожелтела, чтобы мои волосы не сильно выделялись, поэтому я сидела себе спокойно и наблюдала за людьми. Кента был тут, тот мальчик, который прервал разговор, — тоже. Ну и ещё кучка детей, которых я плохо отличала друг от друга. Взрослых я так и не нашла, хотя внимательно осмотрела с места все ближайшие кусты и деревья. Мне казалось, что за детьми должны были следить, они всё-таки могли пораниться.       Некоторое время спокойно так сидела на месте, по привычке покачивая ногой, и думала о том, что люди какие-то безответственные, а потом вдруг поняла, что я не все деревья проглядела. От этой мысли я крупно вздрогнула и почти полетела вниз, но в последний момент успела уцепиться за ветку и легла на неё животом, прижавшись всем телом. Ветки и листья захрустели, часть из них полетели вниз, что привлекло внимание детей клана Учиха. Они сразу же бросились под дерево смотреть, кто здесь прячется.       Вот же ж!..       Я дышала через раз и тихонечко старалась собрать волосы в кулак, чтобы они не свисали вниз и не выдавали меня. Конечно, была возможность, что моя «невидимость» работала как надо, но так же я помнила, что Кента замечал меня тогда, когда я до него дотрагивалась. До моих довольно длинных волос дотронуться можно было запросто.       Надо было залезть повыше, а не сидеть на нижних ветках! Надо было отрезать эти волосы, я же давно хотела это сделать! Они неудобные, слишком длинные, жёсткие, всё время лезут в глаза и в рот, цепляются за что ни попадя. Надо было отрезать и не мучиться.       Только какой смысл сейчас об этом рассуждать, сидя на дереве, под которым рыскают люди с о-ру-жи-ем?       Я рискнула оторвать лицо от коры и поглядеть вниз и почти сразу наткнулась на невидящий взгляд Кенты. Он смотрел прямо на меня красными глазами, но при том как будто сквозь. Он меня не заметил и вскоре отвернулся. Про глаза надо будет тоже спросить, отрешённо подумала я, заметив, что у других детей они тоже красные, у кого с одной точкой, у кого с двумя, у кого вообще с тремя.       — Да нет здесь никого! — нетерпеливо воскликнул кто-то из них. — Это птица, наверное, была, или белка. Пошлите обратно!       Его товарищи вяло согласились и направились обратно на по-ли-гон, один только Кента задержался ненадолго, ещё раз обвёл взглядом деревья и кусты и пробормотал что-то вроде «Я знаю, что ты здесь», хотя мне могло и показаться. А ещё он мог обращаться не ко мне, а к взрослому Учихе, который прятался на том же дереве, что и я, поэтому я ему не ответила.       Когда люди отошли от меня на достаточное расстояние, я перевернулась на спину, благо, ветвь была достаточно большой, чтобы сделать это и не рухнуть вниз. Не люблю я падать, больно это. Скинула с лица волосы и захихикала, прижав ко рту ладонь, чтобы было не так громко. Вот это конечно приключение! Чуть не попалась, а на дереве, судя по всему, кроме меня никого и нету. Вот глупо-то было бы, а?! Приподняла немного голову и несильно стукнулась затылком об ветку. Какой-то день обмана получается…       Только успела я так подумать, как заметила что-то чёрное наверху, на более высоких ветках. Сначала мне показалось, что это просто такая причудливая тень, но чем больше я вглядывалась, тем больше странностей находила. Я села на месте, позабыв людях и о всякой осторожности, опираясь руками на ветку за спиной. Во-первых, тень не менялась, хотя сегодня было достаточно ветрено. Во-вторых, я не могла понять, на чём она лежит и от чего падает. В-третьих, она была какой-то слишком тёмной. В-четвёртых… Она что, смотрит на меня?! Да, точно! Вон глаза у него, все белые и какие-то мёртвые.       Мы некоторое время смотрели друг на друга, и, кажется, существо, похожее на тень, было не меньше моего удивлено таким стечением обстоятельств. Потом оно разозлилось, что его кто-то увидел. У меня как будто всё внутри сжалось в комок от ужаса, тянуло прямо до боли. Я видела в белых глазах глухую ярость, сдерживаемую только потому, что оно не хотело привлекать к себе внимание. Я просто чувствовала всеми инстинктами, что вот от него уж точно стоит держаться подальше, что оно ничего хорошего за собой не влечёт.       Что-то потекло по лицу, но я боялась даже дёрнуться, чтобы утереться. Я никогда в своей жизни так не боялась. Никогда. Всегда кроме страха было что-то ещё: волнение, азарт, трепет, а иногда и радость, восторг. А на этот раз… Ничего кроме ужаса, от которого хотелось разрыдаться, опустить руки и позволить убить себя, никак не сопротивляясь. Потому что не было ни шанса спастись.       Существо подобралось и выпрямилось, став похожим на чёрного-чёрного человека. Оно легко спрыгнуло с существенной высоты, презрительно бросив напоследок: — Не лезь не в своё дело, дух.       Я рискнула прикрыть глаза и наконец-то выдохнуть только через несколько минут после того, как оно ушло. У меня от напряжения тряслись все жилы. По лицу текли слёзы и что-то ещё, более вязкое, и я долго вытиралась подолом платья, пытаясь заодно стереть ощущение безнадёжности и ужаса. Это был один из редких моментов в моей жизни, когда я была готова без пререканий выполнить то, что мне велели, уйти отсюда и впредь держаться как можно дальше от людей и всего, с ними связанного.       У меня шумело в ушах, я ничего не слышала. Ни голосов молодых ши-но-би, хотя раньше они довольно громко кричали на по-ли-го-не, ни птиц, ни шуршания листьев, ничего. Я не знала, что мне делать. Про то, что я хотела поговорить с Кентой, я благополучно забыла, сосредоточившись на этом чёрном. Я никогда ничего такого не видела. Оно не человек, это точно, и не дух, это нечто совершенно другое. Дед говорил, что существуют похожие чем-то на нас существа, огромные, невероятно сильные и не привязанные к одному месту, но я что-то не уверена, что этот подходит под описание. Размером он вполне обыкновенный.       Мне очень не хотелось сталкиваться с ним ещё раз. Раз он вьётся вокруг людей, то можно уйти на другой край леса и сидеть там безвылазно. Но там не будет волков, рыси и других моих знакомых или приятелей. Если я исчезну вдруг, они будут искать и могут попасть в неприятности, а объяснить причины побега мне будет сложно. И уходить отсюда мне не очень хочется. Всё-таки я здесь всю жизнь живу, я знаю это место и люблю его. Но как подумаю, что здесь ходит этот тёмный… Бр-р!       А ещё мне казалось, что стоило рассказать людям о нём. Оно точно что-то замыслило, что-то нехорошее. А люди даже и не знают о нём, наверняка. Эти Учихи… не были плохими, наверное, и уж точно не заслуживали того, чтобы кто-то вроде чёрного существа тайком шпионил за ними. У них и так полно проблем с Сенджу и всем прочим.       Стой, а может, именно это оно и имело в виду? Надо не не лезть к людям, а надо не лезть в его планы касательно людей? То есть я буду в безопасности, пока ничего не скажу? Или пока не буду ему мешать? А как я могу ему помешать? Я же… Я же просто иногда слежу за передвижениями ши-но-би, за жизнью кланов и ничего не делаю, никак не выдаю своего присутствия кроме пары случаев, хотя у меня была идея как-то затупить о-ру-жи-е, чтобы помешать им убивать. Но я же этого не сделала! Я достаточно громко всхлипнула и вытерла нос рукой.       Что за день-то сегодня такой… Хуже уже быть просто не может.       Как оказалось, может. Многократно. Надо было сразу уходить, а не лежать и мечтать.       Как оказалось, Кента меня всё же заметил. Или не заметил, но как-то догадался о том, что я была здесь. Я как-то пропустила тот момент, когда он вернулся сюда, погрузившись в свои мысли. А обнаружив его присутствие, испугалась, что я всё не так поняла, что на самом деле всё не так и Кента тогда действительно обращался к тому, кто прятался на дереве. К чёрному существу.       — Э-эй! — неуверенно проговорил Кента, подозрительно зыркая по сторонам красными глазами. — Я знаю, что ты тут. Покажись! Ну или просто дай знать, что ты тут, а то я тут как ненормальный хожу и разговариваю сам с собой! Слушай, лесная девочка, прости, если я тебя обидел в прошлый раз! Я… я не должен был на тебя кричать, признаю, но и ты тоже перегнула палку. Тебя, между прочим, почти заметили! И шпионить необязательно…       Я села на ветке нормально, опустив ноги вниз, смотрела на него, опустив голову, и задумчиво накручивала спутанную прядь волос на палец. С каждым новым словом я убеждалась в том, что правильно подумала в самом начале и что Учиха понятия не имел о чёрном жутком существе. Не берусь говорить за весь клан, но конкретно этот — не знал.       Разговаривать мне не хотелось. Не хотелось, чтобы кто-то на меня смотрел. Можно потихонечку уйти, пока Кента меня не увидел. Но будет нечестно бросать его тут одного, это действительно немного странно, что он тут ходит один и говорит вслух без собеседника. Надо бы хотя бы дать ему понять, что он прав, и уже потом уходить. Выяснять отношения мне хотелось меньше всего, как и рассказывать о чёрном.       Я наклонилась вперёд и тронула Учиху за голову. Он крупно вздрогнул от прикосновения, весь встрепенулся и отскочил назад, после чего поднял глаза на меня, прижав руку к голове. Теперь-то он отлично меня видел, я поёжилась от его красного прожигающего взгляда и зябко обхватила себя за плечи.       — П-привет, — растеряно выронил Кента.       — Глаза потуши, — хрипловато пробормотала я просьбу и ещё раз всхлипнула. Он тут же моргнул, и его глаза стали обычного, тёмно-коричневого цвета. Повисла неловкая тишина. Мне немного полегчало, но заводить разговор я не спешила. Человек тоже предпочитал молчать.       — Ты в порядке? — несколько взволнованно спросил он, когда терпение лопнуло. — Только не говори, что «да». У тебя всё лицо зарёванное и глаза покраснели. Что случилось?       — Зачем спрашиваешь, если и так знаешь ответ? — вяло огрызнулась, решив не отвечать на последний вопрос и не упоминать чёрное человекоподобное существо. Лучше сначала понаблюдать, что будет дальше, да и рассказать я всегда успею, язык же при мне.       — Да просто… — проговорил сбитый с толку Кента и приблизился к моему дереву, явно намереваясь залезть ко мне. Я спешно перелезла подальше и он остановился, неестественно замерев на месте. — Чего плачешь-то? Может, я могу помощь?       — Эт-то вряд ли, — ответила я и не смогла сдержать дрожащей улыбки, представив, как Кента убивает огнём чёрное существо. Было бы неплохо. Может, действительно стоит пожаловаться? Нет, не надо. Что, если он будет сильнее Учихи? И без особых сложностей убьёт их всех. Или, что ещё хуже, он союзник клана и настроит всех против меня…       — Так вот с кем ты тогда разговаривал! — радостно выдал выскочивший из кустов мальчишка. Тот самый, который пришёл на по-ли-гон в прошлый раз и помог мне уйти незамеченной. Только вот на этот раз он не спускал с меня внимательных подозрительных красных глаз, под взглядом которых мне стало очень не по себе.       Видимо, «невидимость» перестаёт работать, пока я с кем-то разговариваю. Да, точно, когда я провожала Кенту до сюда, когда его ранили, то тоже приходилось всё время болтать, чтобы он не перестал меня видеть. Совсем забыла…       Что за день-то такой сегодня, а? Почему мне постоянно так не везёт?