— Э-эй! — прокричал Долина достаточно громко, чтобы у меня заложило уши. — Тебя там Полночь ищет, и она жутко злая, так что давай побыстрее!
Я хихикнула, прикусив палец, и весело посмотрела вниз, на сидевшего внизу Долину с задранной кверху острой мордой. Попадаться сейчас на глаза Полночи было чревато, поэтому мы — я, Ручей и Ветерок — прятались кто где, решив, что по одному нас будет сложнее отловить и покарать.
В общем-то, мы ничего такого не сделали, просто совершенно случайно все трое одновременно свалились с уступа, под которым волчица прилегла отдохнуть. Вместе с кучей грязи, которая почти целиком засыпала Полночь, а потом ей на спину приземлились уже мы и дали дёру в разные стороны, хотя я ещё некоторое время слышала причитания Ручья, что он-то вообще не виноват, это всё мы.
Полночь, в общем, очень взбесилась, растрепала шерсть, пытаясь стряхнуть пыль, и стала казаться как будто ещё больше, чем была. И глаза у неё страшно горели, так что если у кого и мелькнула шальная мысль попытаться объясниться и оправдаться, то она надолго не задержалась.
И вот мы теперь прятались кто где. Я сначала рванула было к людскому жилью, но в итоге передумала и как обычно залезла повыше на дерево, потому что тут точно безопасно и если меня тут и найдут, то не смогут снять и отпинать. Долина вот меня каким-то образом смог обнаружить и теперь сидел, выжидающе смотрел оранжевыми глазами.
— Чего ты ждёшь?! — наконец-то не выдержал волк и подскочил на ноги. — Я тебе говорю, тебя Полночь ищет! Иди и спрячься получше, а то она тебя в два счёта найдёт! Этого ещё не произошло только потому, что она первым делом погналась за Ветерок!
Я смерила его недоверчивым взглядом, прикидывая, не могли ли Полночь попросить его помочь и выманить меня с дерева. Вообще запросто, Долина у нас такой, во всём подчиняется старшим и не прочь послушать, как кого-нибудь из нас ругают, ставя его, старательного и исполнительного, в пример. С другой стороны, специально подставлять он бы не стал.
Взвесив все «за» и «против», я всё-таки решилась и начала медленно слезать. Долина нетерпеливо подметал хвостом землю и переставлял передние лапы, не отрывая от меня глаз. Он честно подождал, пока я не слезла на землю, проводил взглядом, как я направилась в сторону, а потом, как будто опомнившись, прокричал:
— Эй, не иди туда! Я Полночи сказал, что видел тебя около дубравы!
Я резко сменила направление и пошла в другую сторону, бросив короткое «Спасибо». Надо было сразу идти к людям, хотя бы с Кентой получилось бы поболтать. А теперь надо круги по лесу наматывать. Причём в деревню уже пойти никак, потому что где-то между мной и ней и бродит разозлённая Полночь. Куда же пойти? Лето наступило, жарко очень. Прохладных мест в лесу осталось немного, и одно из них — как раз дубрава. К реке, что ли, податься? Там всегда не так жарко, да и река сильно мелела летом, я вброд перейти могу. Волки мокнуть не любят. Не ненавидят воду, как рысь, но не любят. А Полночь особенно. Она говорила, что от влаги у неё шерсть пушится и к ней всякий мусор липнет.
Я воду любила. Мне нравилось походить по камням, хотя долго ходить не получалось, жечь начинало. А ещё очень весело кидать камни просто так или пускать блинчики, меня Кента так делать научил. Хотя на реке это сложнее, чем на стоячей воде. Стоячая вода есть в озере, а на его берегу нет круглых плоских камней. Другие не подходят, потому что сразу тонут, поэтому приходилось заранее набирать камни у реки и уже потом идти к озеру. До-о-олго! А я уже настроилась камни покидать…
Я прыгала из тени в тень, придумав себе правило не наступать на небольшие пятна света, которых на земле было достаточно много. Рек тут было несколько. Я направилась к ближайшей, прислушиваясь по пути к каждому шороху, готовая сорваться на бег. Надеюсь, Полночь несколько остынет, пока будет искать нас по кустам.
… Чёрного не замечали деревья, как будто он сам был растением. Передвижения людей они выдавали лёгким волнением, когда те были одни, и более сильным, когда была группа. А вот во время боёв, особенно с применением техник, у них случалась чуть и не паника. Я легко чувствовала это и со временем научилась даже узнавать, где находятся Кента и Изуна. Деревья к ним несколько привыкли уже и реагировали поспокойнее.
… Зато я уже набила глаз находить притаившуюся в кустах или на дереве чёрную фигуру. Он был везде, где были люди. Крутился вокруг них, в большинстве случаев игнорируя меня и только иногда смиряя невыразительным взглядом. Существо никак себя не выдавало, оставаясь неизвестным всем. Я пробовала спрашивать у волков и у рыси, старалась скрыто выпытать у людей, но никто ничего не знал об этом чёрном человеке, даже не слышал. Даже обо мне люди знали больше, хотя никто, строго говоря, в глаза не видел.
Как будто чёрного и не существовало. Я бы с радостью поверила, что его на самом деле нет и мне всё мерещится. Жаль только реальность была несколько другой, и чёрный точно был. Я его на самом деле видела, так же ясно, как солнце днём или звёзды по ночам. Вот как сейчас.
Мне показалось, что у меня внутри что-то оборвалось, когда я заметила у реки знакомый, уже надоевший и приевшийся глазу чёрный силуэт. Хорошо хоть всё внимание существа было приковано к чему-то, что находилось впереди, и оно меня не заметило. Мне очень не хотелось, чтобы чёрное меня заметило. Раньше оно относилось ко мне абсолютно безразлично, хоть и немного подозрительно, но в последнее время я, кажется, начала его сильно раздражать и злить.
Видимо, сегодня река отменяется. Надо уходить, пока меня не увидели. Уж лучше попасться в лапы к Полночи, чем к нему. Ну и ладно, не очень-то и хотелось, ещё можно пойти Луга поискать и с ним что-нибудь поделать. Или венок сплести можно, а то цветы уже появились, а наплести венков у меня никак руки не доходили. И можно некоторые травы для Кенты пособирать, ему постоянно всё надо.
Я развернулась и уже собралась было бесшумно удалиться, но застыла на месте, сражённая неожиданной мыслью: чёрный всегда находится около людей. Значит, на реке кто-то есть. Кто-то один, потому что деревья спокойны. Будь там хотя бы двое-трое, ощущения были бы другими. И это не взрослый, дети меньше раздражают деревья.
Кто там? Не Кента, это точно, он существу не интересен. Может, Изуна? Оно наблюдало за ним и его семьёй, особенно за тренировками, я видела пару раз. Что делает мальчишка на реке? А если оно ему навредит?
Я прикусила дрожащую губу и поняла, что скоро заплачу, если продолжу тут стоять, ничего не делать и только думать. Мне было страшно, что с моим другом что-то может случиться из-за этого странного, точно не доброго существа. Я же… я…
Тут вдруг чёрное существо, до этого сидевшее совершенно неподвижно, встало во весь рост и удалилось, видимо, увидев то, что хотело. Меня оно не заметило, потому что я стояла в стороне, вжавшись в дерево за спиной и боясь даже вздохнуть. У меня внутри всё похолоднело от страха. Что же там такого произошло?! И с кем? Только бы не с Изуной! Пожалуйста!
Я осторожно обошла стороной место, где пряталось существо, и вышла к берегу, остановившись среди кустов. Фух… Немного расслабилась и опустила плечи. У воды стоял мальчишка, вполне живой и целый. А я-то уже приставила себе окровавленный труп…
Парнишка кидал камни в воду и стоял ко мне спиной, поэтому понять, знаком он мне или нет, было нереально. Судя по одежде и цвету волос, он был из клана Учиха. Из них особого внимания удостаивались только сам Изуны и его отец и брат. Ну, это определённо ребёнок. У Изуны вроде бы причёска немного другая, он поменьше ростом и более худой. Когда мы только познакомились, он был даже немного ниже меня, а сейчас вытянулся и доставал до плеча Кенты, хотя всё ещё был ниже брата. Неужели это Мадара? Я никогда не видела его так вблизи.
Кидать камни правильно у него не получалось, ни один из них не долетал до другого берега, быстро идя ко дну. У Изуны, кстати, тоже не очень получалось, он из-за этого злился, чем только веселил Кенту. Он с силой трепал мальчику волосы и терпеливо, по нескольку раз показывал, как надо правильно держать и бросать. Мадаре показать, видимо, было некому.
Тут к нему чуть ли не на цыпочках подкрался ещё один мальчик. Он действительно прилагал много усилий, чтобы остаться незамеченным, выглядело это весьма комично. Конечно, зная нравы людей, можно было предположить, что подкрадывался мальчишка не просто так. Меня кольнуло смутное беспокойство, которое не успело перерасти во что-то большее, потому что второй мальчик с тёмно-коричневыми, глупо постриженными волосами подобрал камешек. Мадара в этот момент кинул ещё один и нахмурился, когда камень утонул, не дойдя и до середины реки. Он подкидывал другой в руках.
Второй камешек легко шлёпал по воде, пуская круги, и быстро долетел до другого берега, упал среди своих сородичей, поблёскивая на солнце влажными боками. Хм-м-м, неплохо, неплохо. Этот мальчик весьма хорошо умеет метать в воду камешки. Он показался мне смутно знакомым. Но Мадара (я убедилась, что это точно он, в тот момент, когда он обернулся к новоприбывшему) его не знал, да и не похож он был на бледных, черноволосых Учиха.
Мальчишки поспорили о камнях и о том, как надо их кидать, до меня долетали только отрывки их беседы. Расстояние было достаточно большим, да и река шумела. Но вот что я точно услышала, так это то, что второго мальчика звали Хаширамой. У меня просто в этот момент в голове щёлкнуло! Точно! Это тот, Сенджу! Я не очень хорошо знала, как у них в клане обстоят дела, но конкретно за этим ребёнком чёрный внимательно следил. Чуть меньше внимания перепадало другому мальчику, белобрысому, его брату, и совсем мало третьему брату.
Чёрный абы за кем не следит. У Учиха его интересовал только глава клана и его дети. Это что, получается, Хаширама тоже сын главы клана? Ну, не исключено. О нём как-то упоминал Изуна и сказал, что он силён. В отличие от Кенты, он не притворялся, что в мире нет ничего, кроме нас и леса, и иногда говорил о войне между кланами. От него я узнала, что следующим главой клана Учиха будет именно Мадара, а не Изуна или кто-либо ещё, потому что он старший сын теперешнего главы.
Выходит, есть шанс, что и Хаширама в будущем станет главой своего клана, а если он и Мадара сейчас подружатся, то, может быть, не захотят сражаться друг с другом и прекратят войну? Мальчишки, кажется, уже поладили, хотя говорили на повышенных тонах, а у Сенджу случались какие-то перепады настроения и он вдруг из весёлого превращался в грустного и мрачного.
И чёрный следил за ними. Он ничего не сделал, чтобы предотвратить эту встречу, хотя наверняка мог бы. Когда тебя никто не видит, более того — даже не знает о твоём существовании, ты действительно можешь многое. И я никогда не видела, чтобы он что-то делал людям.
Неужели я всё не так поняла, и на самом деле чёрное существо не хочет никому зла, а так же, как и я, старается остановить это бессмысленное кровопролитие?
Но тогда чего он такой злой?
Нашла, к чему придраться, тут же осадила я себя. Мало ли, какая у него жизнь была. Может, он потерял всех, кого любил, или пережил тяжёлые испытания, или он просто нелюдимый. Это же не преступление, в самом деле! Вот это глупость, судить о человеке или о ком-то ещё исходя из того, что он не горит желанием общаться! Я вот тоже избегаю людей (кроме Изуны и Кенты) и ничего. Да, было весьма глупо судить о нём, ничего толком не разузнав.
Хорошо, что теперь всё разрешилось и разрешилось хорошо. Только вот что теперь делать? Рассказать Кенте с Изуной? Нет, наверное, не стоит. Всё-таки Мадара — брат Изуны, который наверняка переживать будет, что тот встречается с вражеским шиноби. А с чёрным что? Я так или иначе буду сталкиваться с ним в лесу. Пытаться поговорить точно не вариант, он довольно ясно показал, что ему это не интересно.
Ладно, пока не стоит что-либо предпринимать. Не-даль-но-вид-но это будет, учитывая, что я едва разобралась с жизнью людей и, можно сказать, ничего не знала о чёрном. Кто он, как его зовут, чего он всё-таки добивается? Вряд ли просто так, взрослые просто так ничего не делают. Сначала лучше просто понаблюдать, постараться что-нибудь узнать, а уже потом делать.
А пока я осторожно попятилась, пригибаясь, собираясь незаметно уйти, пока на меня кто-нибудь не наткнулся. Тут совершенно нечего делать. На берег выйти я не могу, там люди. Мадара с Хаширамой уже подружились и что-то весело обсуждали, нечего им мешать.
Я рассеяно шагала по лесу, сложив руки за спиной, уже напрочь забыв про то, что на солнечные пятна наступать нельзя. Думала о чём-то отвлечённом, то об одном, то о другом, не хватаясь мыслями ни за что конкретное и не сосредотачиваясь. Странное чёрное существо, кланы, люди, Учихи, Сенджу, война… Почему так много? Почему именно сейчас? Сейча-а-ас… Что-то меня смущало, не давало покоя. Какой-то момент странный. Вот только какой из них? Был бы тут дед…
— Вот ты где! — рявкнул у меня под ухом кто-то зычным голосом Полночи. Я от неожиданности подпрыгнула, резко развернулась, почти споткнувшись об собственную ногу, и уставилась на оскаленную морду волчицы с крупными клыками, горящими глазами и вздыбленной шерстью. Похоже, она ни на йоту не успокоилась…
— Это не я, это всё Ручей! — пискнула я, прекрасно понимая, что что-либо говорить совершенно бесполезно, как и пытаться спастись бегством. Надо было сидеть на дереве.
***
— Эта трава помогает при отравлении, — сказала я, указав на неказистый серо-белый цветок. У него, как оказалось, было название, но длинное и зубодробительное, так что я его не запомнила, хотя Кента повторил раз пять.
— Тут написано, что останавливает кровотечение, — усомнился Учиха, сверившись со свитком в руках. В нём был список лекарственных трав, которые ему надо было собрать. Первым делом, придя в лес, Кента отдал его Изуне, чтобы тот изучил его, а сам огляделся, выискивая меня. Я, в общем-то, была тут с самого утра, сидела, как всегда, на дереве, но подойти к друзьям не могла. Потому что следом за ними шёл Мадара.
Вообще, он и раньше иногда смотрел, куда направлялся Изуна, который в свою очередь следил за Кентой. Так было тогда, когда мы только-только познакомились, и мальчик боялся, что Кента мог уйти в лес без него. Его брат обычно следовал некоторое время за соклановцами, потом, убедившись, что всё хорошо, отступал и возвращался в деревню. Позже он перестал это делать, примерно в то же время, когда Кента с Изуной начали таскать свитки и пытаться научить меня читать.
А вот теперь опять начал. А где Мадара, там недалеко и чёрный. Конечно, сейчас я относилась к нему поспокойнее, но всё же что-то с ним было не так.
Сначала я думала, что он так себя ведёт потому, что его младший брат, который раньше постоянно крутился рядом с ним, теперь крутится ещё и около Кенты. Ну и Изуна ещё довольно маленький, с ним могло что-то случиться в лесу. Мы пару раз почти натыкались на других людей, но я успевала их вовремя заметить, и мы уходили в другую сторону.
Потом я вдруг вспомнила, что Снег как-то раз говорил, что иногда бывает такое, что ты подсознательно ждёшь, что другие будут делать как ты, потому что они похожи на тебя. Не мог ли Мадара полагать, что его брат так же, как и он, общался с человеком из вражеского клана? А ещё, если отрешённо подумать, то, что Кента и Изуна чуть ли не раз в два дня периодически уходят из поселения, выглядит… как бы сказать?.. немного странно.
… Мне не хватало Снега. Он хорошо разбирался, что и для чего можно сделать, и он точно разобрался бы в том, что здесь происходит.
Мадара немного наблюдал, как Изуна внимательно осматривал каждый листок, постоянно дёргая Кенту, что-то у него уточняя и спрашивая, и вскоре уходил, успокоившись, после чего к ребятам подходила я. Помня о запрете на серьёзные темы, я им ничего не говорила. Это было честно, потому что я тоже следила за встречами Мадары с Хаширамой. Он, кстати, в самом деле оказался сыном главы клана, что в лишний раз убедило меня в причастности к этому делу чёрного существа.
… Дождавшись, пока «лишний» человек не ушёл, я кинула шишкой в Кенту, сообщая о своём присутствии, и спрыгнула вниз. Забрала список у Изуны, старательно прочитала его, вернула его обратно и присоединилась к Кенте, который стоял, согнувшись пополам, и задумчиво сравнивал два довольно похожих листка.
— Значит, она останавливает кровотечение и помогает при отравлении, — выдала я. — А вон та, если я правильно помню, ничего полезного не делает. И ядовитая, если съесть слишком много.
— Гм… — задумчиво бросил Кента и почесал подбородок, посмотрев сначала на одно растение, а потом и на другое, сравнивая их в голове между собой и с тем, что было описано в листке. Я тоже на всякий случай заглянула туда, подогнув край; Учиха сразу опустил бумагу так, чтобы мне было удобнее. По описанию подходили оба. — А если ты не правильно помнишь?
— Тогда всё наоборот, — ответила я. — Вон та — лечебная, а вот эта — нет.
— Гм… — повторил Кента и задумался сильнее. — Слушай, а есть вероятность, что это одно и то же растение? Или два одинаковых?
— Нет, — уверенно помотала головой и присела на корточки перед двумя немного похожими кустиками травы. — Они растут из разных мест, видишь? А ещё посмотри, стебли какие? Вот тут стебель светленький и бархатистый, а вот тут более тёмный и гладкий.
— Вижу, — обречённо кивнул Учиха.
— На ком будем проверять? — осторожно поинтересовалась я. Мы как-то одновременно обернулись к Изуне, который увлечённо носился по полянке с ак-ти-ви-ро-ван-ным ша-рин-га-ном и ловил красивую желтоватую ящерку. Ящерица ловиться не хотела и лихо улепётывала от юного шиноби, но тот не отчаивался и старался не отставать, совершенно забыв о том, что ему бы надо заниматься тем же, чем страдали мы оба. То, что мы с Кентой смотрели на него, Изуна даже не заметил.
— С ума сошла?! — воскликнул Кента, понизив голос до шёпота. — Если с мелким что-нибудь случится, мне голову оторвут! Буквально!
— Между прочим, ты тоже на него посмотрел! — шикнула я, продолжая наблюдать за мальчишкой. Ящерка нырнула между корней, махнув напоследок хвостом с рыжеватой чешуёй, оставив Изуну ни с чем. Тот раздосадовано зашипел и топнул ногой:
— Вот же!.. — он выразительно посмотрел на нас. — Я хотел её брату подарить!
Ну, с другой стороны, если бы он её таки поймал, то ящерица его наверняка укусила бы. Возможно, достаточно сильно, до крови. Тогда можно было бы проверить траву… Правда, я не помню, что будет, если сок ядовитого растения попадёт в кровь, знаю о последствиях, только если съесть.
— Хочешь, я венок сделаю тебе и брату? — немного подумав, предложила я, чтобы Изуна не расстраивался, и поднялась на ноги. — Его и подаришь.
— Давай! — обрадовался мальчик и широко улыбнулся.
Кента тяжело вздохнул и закатил глаза, но больше гадать над непонятной травой не стал. Вместо этого он просмотрел список до конца, прикидывая, что будет легче найти. В какой-то момент он нахмурился и удивлённо повёл головой, будто увидел что-то, чего быть не должно, или вспомнил что-то, у меня из-за этого опять в голове всплыл чёрный человек. Кента сказал:
— Совсем забыл… Меня не будет где-то с неделю. У нас миссия в соседней стране, вчера голубь прилетел с письмом…
Письма! Вот оно! Вот то, что никак не сходилось!
Как же всё оказалось на самом деле просто! Чёрный перехватывал письма, я это точно знаю. И что-то там исправлял. Почему он не мог так позвать глав кланов на переговоры? Почему не мог… не знаю… как-то смягчить раздор? Война длится уже несколько десятилетий. Она была, когда отец Изуны был ребёнком, и до этого тоже была. Мои друзья отзывались так, будто война была всегда. Почему только сейчас он что-то предпринял, познакомив Мадару и Хашираму? Я уверена, что это сделал чёрный. Он следил за ними и ушёл только тогда, когда убедился, что Сенджу увидел Учиху. Он мог подстроить всё так, чтобы они встретились. Только почему он не остался проследить, чтобы всё прошло как надо?..
Почему… почему так мелко? Хотя, может, он уже пробовал что-то такое проделать с теперешними главами кланов, но всё окончилось провалом. Тогда зачем делать это ещё раз? Запасной план? А тогда какой основной? К тому же эти двое вполне могут не дожить до становления главами клана. Всё же война идёт. Кента вот лишился всей семьи, у Изуны и Мадары умерли три брата, да и Сенджу уже одного ребёнка похоронили.
Письма… Что он там изменяет? Точно изменяет, это факт. Птицы сказали, что он отходил с бумажкой, а прочитать можно, не отходя далеко. У него плохие глаза и нужно много света, чтобы разглядеть иероглифы? Нет, это точно не так. Будь у него плохое зрение, это было бы заметно.
Пока точно ясно только то, что я ничего толком не знаю. С этим чёрным человеком что-то не чисто, это понятно, меня от него всегда жуть берёт. Так, ладно. В любом случае, надо быть предельно осторожной и наблюдать, стараться что-нибудь выяснить, а уже потом решать, как быть. Пока существо же никому не вредило, наоборот, даже пользу немного приносит вроде как.
… Я дважды моргнула, когда Изуна подёргал меня за руку, и с некоторым трудом стряхнула с себя задумчивость. Люди взволнованно смотрели на меня. Кажется, я что-то важное пропустила.
— Всё в порядке? — поинтересовался Кента, сжав в руках свиток до побелевших костяшек.
— Извините, — неуверенно пробормотала я, — я просто задумалась. Просто… вспомнила кое-что, но это не важно. Ерунда. Так… о чём мы говорили? Кента, будь, пожалуйста, осторожен на миссии. Какие там травы ещё найти надо? Изуна, нарвёшь цветов на венок?
***
Хаширама был какой-то странный. В смысле… какой-то странно-обыкновенный. Он был человеком, шиноби, как и Кента с Изуной. Просто из другого клана. После того, как я наткнулась на него и Мадару у реки, я начала больше внимания уделять клану Сенджу, чаще наблюдала за ними и заметила, что Хаширама немного выделялся среди своих соклановцев. Вроде бы он самый обычный мальчик, хоть и весьма сильный, но что-то было не так, мне это подсказывало шестое чувство.
Я наблюдала за ним и иногда думала, что можно было бы подойти и попытаться поговорить. С Кентой и Изуной же всё хорошо сложилось, хотя изначально меня пугал их шаринган. При ближайшем рассмотрении они оказались отличными ребятами. Может, и с Хаширамой получиться подружиться.
Всё же наблюдать за кланом это одно, а общаться в живую с человеком — совсем другое.
Но Сенджу редко оставался один: рядом с ним часто были его братья (я узнала, как их зовут — Тобирама и Итама), в лесу он таскался с Мадарой. Я была не готова знакомиться с несколькими людьми за раз. К тому же они казались мне немного пугающими. Особенно Мадара и Тобирама, они были по-взрослому серьёзными, собранными и холодными, даже на фоне Кенты, который был старше них.
Ещё и чёрный проявлял к нему живейший интерес и ходил буквально по пятам, а лишний раз попадаться ему на глаза мне очень не хотелось.
В общем, сложно было. Мне очень хотелось подойти с Хашираме, поговорить с ним, понять, что в нём меня напрягает, но удобного случая никак не представлялось. Хотя нет, один раз был хороший момент, когда он долго ждал Мадару у реки, но я не решилась. Ладно Кента, я просто не могла оставить его умирать в лесу, а Изуна вообще случайно меня увидел. Но вот так, специально связываться с человеком… Это будет обман. Я не хочу обманывать волков, рысь, они мне верят, верят, что я соблюдаю правила. Ведь духу нет места среди людей, как бы мы не были похожи внешне, а людям нечего делать в лесу. Но ведь они убивают друг друга! Просто так! И если я могу что-то сделать, то должна!
Я сомневалась, всё время думала, искала решение. Пыталась понять, чего хочу. Продолжала наблюдать за кланами и чёрным. Виделась с Изуной два раза, пока Кента был на миссии в другой стране, и каждый раз мучительно раздумывала, сказать ему о том, что его брат общается с Сенджу, или нет. Мадара-то, кажется, так и не понял, кто такой Хаширама, в отличие от второго. Ещё и чёрный, с которым вообще ничего не понятно…
Жевала немного недозревшее яблоко. Оно было кислым и жёстким, но мне нравилось. Погода стояла хорошая, просто отличная. Солнце светило, было не жарко и не холодно, дул лёгкий ветерок. Прекрасно! Я немного посидела с волками, пытаясь нарисовать веточкой на земле Луга, который согласился полежать, не двигаясь. Голова получилась ничего так, передние лапы тоже, а вот задние и туловище нацарапать было уже сложнее. Потом на меня налетели Туман с Долиной, и уже нарисованное было стёрто, а я прилично приложилась плечом об землю. Встав и отряхнувшись, я бросила на хихикающих волков злой взгляд и пошла гулять.
Никуда конкретно я не направлялась, просто шла, куда глаза глядели, надеясь набрести на что-нибудь любопытное. В итоге, сделав два-три круга по лесу, вышла к реке с каменистыми берегами. Сначала мне показалось, что я тут была одна, но потом почувствовала, что всё-таки на берегу кто-то был. Ну как же так! Я уже давно не могу спокойно тут прогуляться, покидать камни.
Раздосадовавшись, я почти развернулась, чтобы уйти, но в итоге решила посмотреть, кто там: Хаширама, Мадара или кто-то другой. Да и чёрного заметно не было. Почему бы нет?
Пройдя немного вперёд по берегу, я осторожно выглянула, вытянув шею. Ага, Хаширама. Только у него такая дурацкая стрижка, и шарф только он летом носит. Он сидел на корточках прямо у воды и что-то сосредоточенно делал. Мне было очень интересно, что он там делает, так что я, недолго думая, направилась к нему. Он человек, а люди меня не замечают, всё должно быть в порядке. Как я заметила, пока общалась с Кентой и Изуной, меня видели только если я дотрагивалась или как-то проявляла себя. Если у меня под ногами зашуршат камни, Хаширама услышит, но меня не увидит. А если я, скажем, кину в него камнем или брызну водой, вот тогда увидит. Поэтому красться приходилось чуть ли не на цыпочках.
Подошла, осторожно наклонилась над его плечом, стараясь увидеть, чего же такого он делал. Сидел Сенджу как-то неудобно, закрыв обзор спиной и рукой. Обойти его спереди по воде был не вариант, сразу себя выдам. А интересно было ну очень сильно. Пришлось наклониться ниже, заглядывая за плечо, хотя какой-то внутренний голос меня предупреждал, что это плохая идея.
Надо было его послушаться и уходить.
Хаширама потянулся за лежащим чуть в стороне светлым камнем. Я попыталась отпрянуть, но не успела и получила по носу. Особо больно не было, но от неожиданности я отшатнулась назад, зацепилась за что-то и упала, а мальчишка, испугавшись, резко развернулся и вошёл в воду, пятясь. Мы донельзя удивлённые смотрели друг на друга и боялись даже моргнуть. Краем глаза я заметила башенку из плоских камней — вот что он строил…
— Привет! — широко улыбнувшись, сказал Хаширама, прерывая повисшую тишину; я вздрогнула от его голоса. — Ты кто?
