Hope It Gives You Hell

Однажды днем ​​Йеннифэр появляется у дверей Геральта с плачущим ребенком в руках и одной единственной сумкой на плече. Она выглядит напуганной, в её глазах явно читается паника, и Геральт открывает дверь шире и делает шаг в сторону, чтобы впустить её внутрь. Она качает головой и остаётся стоять в проходе. — Они знают, Геральт, — Голос Йеннифэр едва громче шепота. — Они знают, что это я их сдала. Я по уши в дерьме, черт! Что-то внутри Геральта холодеет. Они с Йеннифэр не друзья, но он больше не ненавидит её после всех этих месяцев совместной работы. Теперь он знает причины её поступков, и хоть он и не поддерживает её решения, но понимает настолько, насколько может. — Мы можем защитить вас. Вас обеих. — Не можете. Точно не нас обеих. — Она бесцеремонно суёт ему в руки плачущую Цири. — Защити её. А я защищу себя сама. Герлат неловко держит девочку в руках и хмурится, глядя на Йеннифэр. — Ты не можешь спихнуть на меня своего ребенка. Она останется с тобой, а полицейское управление организует защиту для вас обеих. Это единственный вариант, Йен. — Нет. — Йеннифэр кладет сумку на пол у его ног. — Я знаю, как с ними работать. Как спрятаться так, чтобы меня не нашли. Я не могу взять с собой Цири, но могу позаботиться о себе. Позаботься о ней неделю или две. Сделай это для меня, пожалуйста. Когда я вернусь, я надеюсь у меня будет достаточно улик, чтобы вы посадили их всех. — Черт, Йен, я не могу просто забрать твоего ребенка! — Геральт рычит, что, конечно, оказывается идиотским решением, поскольку Цири начинает отчаянно рыдать. Геральт изо всех сил старается понизить голос. — Я не грёбанная няня! — Поверь, я знаю. Но, как ты знаешь, у меня нет семьи, - Она ​​практически выплевывает последние слова, и только сейчас Геральт полностью осознает, в каком отчаянии она на самом деле. — И ты единственный человек, который действительно может защитить её. Йеннифэр делает резкий шаг вперед и целует Цири в щеку. — Пожалуйста, прошу тебя, не отдавай её никуда. Если ты это сделаешь, они её найдут. — Шепчет она, прежде чем развернуться. — Блять! — Геральт в панике. —Подожди, Йен, ты не справишься сама, чёрт! Но её уже нет. Геральт снова ругается и смотрит на плачущего ребенка в своих руках. — Блять. Его первое желание в эту секунду – позвонить Лютику. У него хорошо получается ладить с детьми, он точно знает, что делать. Но это было бы ужасно контрпродуктивно, весь этот бардак начался с того, что он пытался защитить Лютика, он не может подвергнуть его опасности, потому что провалился в еще более глубокую яму дерьма. Вместо этого он звонит Эскелю. Он может помочь. Они с Куинн работают над документами об усыновлении последние полтора года, он явно подготовлен ко всему этому лучше Геральта, верно? —Как дела брат? — Эскель звучит так беспечно, что Геральту хочется плакать. Но он этого не делает. Вместо этого он рычит. —Нужна твоя помощь. Приходи прямо сейчас. Эскель должно быть заметил резкость в его голосе. — Черт, в чем дело? — По другую сторону линии слышен какой-то шорох, затем звон ключей. — У тебя там кто-то плачет? Геральт? — Ребёнок. — Геральту хочется спрятать лицо в ладони, чтобы хоть немного облегчить головную боль, которая нахлынула буквально за последние пару минут. — Ребёнок? Чт- Откуда у тебя ребёнок? — Эксель. У меня на руках орущий ребенок. Я не знаю, что с ней делать. Приезжай. — Блять. Скоро буду. Клянусь, ты ходячая проблема, Геральт. — Приведи Куинн. — Бормочет Геральт перед тем, как положить трубку. Не проходит и пятнадцати минут, как Эскель и Куинн врываются в его квартиру, где Геральт расхаживает по гостиной с плачущей Цири в руках, но ему кажется, будто прошла целая вечность. Ему удалось переложить ее в более удобное положение, но этого явно недостаточно, поскольку она- Не. Перестаёт. Кричать. Геральт готов упасть замертво, когда Куинн забирает у него Цири. Его руки будто налиты свинцом. — Какого хрена? — Спрашивает Эскель. — Это долгая история. — Тебе придется перешагнуть через себя и, блять, рассказать мне её. Геральт тяжело вздыхает, но все же заставляет себя рассказать все с самого начала. Он рассказывает брату все, что может, не раскрывая достаточно информации, чтобы подвергнуть свою семью опасности. Он не повторит той ошибки, которая заставила его оставить Лютика. — Словами не передать, насколько это хреново. Клянусь, только ты мог попасть в такую ​​неразбериху. — Знаю. — Подай мне сумку, Эскель. — Куинн возвращается в комнату с почти спокойной Цири. Девочка перестала плакать, но теперь тихонько икает, и Геральт даже не знает, лучше это или хуже. Эскель поспешно подает Куинн сумку, оставленную Йеннифэр, и аккуратно берёт Цири на руки. — Тише, малышка, все в порядке. — Он говорит это таким нежным и спокойным голосом, что это заставляет Герпльта опешить. Когда его брат умудрился стать таким мягким и заботливым? — Она, наверное, голодная. И напуганная. — Куинн роется в сумке в поисках чего-то и широко улыбается, когда ей удается найти коробку с детским питанием. Геральт как никогда счастлив, что его брат женился. Он даже прощает ему то, что он сделал его шафером на своёй свадьбе. Куинн - крошечная рыжеволосая женщина, хотя, по сравнению с Эскелем, большинство женщин крошечные. Однако она компенсирует свой небольшой размер громким смехом и острым юмором, и Геральту она искренне нравится. Особенно сейчас. Пока Куинн разводит детское питание в крошечной бутылочке и подогревает всю эту странную смесь в микроволновке, Геральт внимательно наблюдает. Он с ужасом понимает, что скоро ему придется это делать самому. —Я не справлюсь. — А у тебя есть выбор? — Осторожно спрашивает Куинн. — Есть возможность отвезти ее в какую-нибудь… специальную организацию? По уходу за брошенными детьми? — Нет. Там она не будет в безопасности. — Тогда тебе придется научиться справляться. Эксель и Куинн остаются с ним до самой ночи, объясняя ему всё, что могут, показывая, как купать, кормить и ухаживать за ребенком. Они разбирают и показывают ему все предметы из сумки, трижды перечитывая записку Йеннифэр со всей необходимой информацией о Цири. Только после того, как Цири засыпает в самом центре кровати Геральта, ограждённая подушками и одеялами, они уходят. Этой ночью Геральт не спит, всё ещё прибывая в панике и тревоге, молясь, чтобы Йеннифэр вернулась как можно скорее.