Коробка с карандашами

На следующем уроке через три дня Эрена в группе не было. Ривай бы и не вспомнил, если бы не пустое место, в которое уперся взгляд. Пропустил пару вдохов, моргнул и зажмурился, прогоняя видение парня с длинными мокрыми лохмами. Карандаш в его руке двигался, а короткое слово «Пишу» раздавалось все громче и отчетливее. Черт возьми, почему единственная сказанная фраза засела в голове? Он же слышал ее тот единственный раз, сделал выбор с ним же, а после ни разу в воспоминаниях намертво не застревало, как задница медведя в норке у Кролика. Так какого хрена? — Ривай, держи. — Ханджи протянула корону, меч и накинула на плечи серую мантию, отороченную белым мехом. — Какого хрена? — Вдохновение не стоит на месте, ты же знаешь. — Она поправила мантию, чтобы как можно больше складок образовалось у ног. — Рисование требует эстетики. — В жопу ее себе засунь. — Язык отрежу. — Ханджи улыбнулась. Ривай знал, с какой милой улыбкой она может угрожать и после выполнять свои угрозы. Жаль, что на Ривая не действовали угрозы. — Будь милым и помолчи пару часов. Именно за его молчание и тело она платит деньги. Он помнит. Эрен так и не появился. Ривай не расстроился. Он оделся, собрался под монолог Ханджи, помог ей прибраться, и они вышли на крыльцо. Попрощались, и Ривай побрел в сторону торгового центра. На телефоне скопилось семь сообщений от Эрвина, одно от матери и два от Ханджи. Последняя напоминала о переносе занятий, Эрвин просил о встрече и уточнял время и место. И только одному человеку Ривай перезвонил. Пока с ней разговаривал, поднимался на эскалаторе на третий этаж. Она напомнила купить ей краску для волос, крем для рук, шампунь, порошок и расческу. Ривай прекрасно помнил список и старательно увиливал от предложения приехать на выходные. — Ма, я же говорил, что у меня дела. — Ривай остановился у стеллажа с разнообразными коробочками красок для волос. Как хорошо, что на них писали цифрами и словами название цвета, не ограничиваясь картинкой. — Не хочу, чтобы ты приехал на два часа. — У меня дела в студии. — А они без тебя не обойдутся? — Нет, я же натурщик. — И раздеваешься перед незнакомыми людьми… Ты с кем-нибудь встречаешься? — Нет. И не собираюсь. — Ривай потянулся к самой высокой полке, но не достал. Чертовы продавцы, вечно самое нужное ставят наверх. Рядом стояла высокая девушка, которая помогла снять две коробочки. Кивнув, Ривай пошел на кассу. — Мне хватило прошлых отношений. Спасибо, что без детей. — Ривай, истинная пара не всегда находится, — мягко сказала мама. Она работала в стрип-клубе, где встретила свою истинную пару — отца, который был слишком никчемным паразитом. Залетела. Родила. Продолжала работать и воспитывать его не в самой лучшей обстановке. Хорошего мало, но Ривай делал уроки в стрип-клубе, ел и спал там же. Даже подрабатывал уборщиком после уроков и перед открытием. Поэтому на человеческие тела насмотрелся вдоволь. — Так бывает, что подходящие друг другу люди несмотря на метки и знаки свыше расходятся. — Забудь ты о нем, — зло сказал Ривай. Он выложил из корзины товар и достал карту для оплаты. — Твоя метка и раны не остановили его. И я тоже не стал мостиком для воссоединения. — Ривай, прекрати, — осекла мама. — Я добровольно его отпустила. Он же был мечтателем. — И приперся тогда за мечтой в стрип-клуб? Ривай ненавидел отца и то, во что он превратил маму. У нее была единственная способность переносить и смягчать боль своей истинной пары: когда отцу причиняли боль, на ее теле появлялись раны. Ужасная картина, когда она забирает тебя из пятого класса, а из ее носа, губы и шеи течет кровь. Впечатляет неимоверно за секунду и на всю жизнь яркой вспышкой эмоций. Даже связь с соулмейтом не помогла отцу накостылять и прогнать взашей. Любовь, блядь. В тот день отца убили. Мать чудом откачали медики, заблокировав искусственно ее метку. Все бы ничего, но из-за врачебного вмешательства и оплаты медицинских счетов пришлось взять кредит. Ривай до сих пор его оплачивал. Он и себе хотел сделать такую же хрень, когда Петра ушла. Слишком дорого. Единственное, чему Ривай был благодарен, что метка соулмейта не перешла по наследству. Истекать кровью, когда твоя якобы половинка зашивается от боли, хреновое удовольствие. Особенно если не знаком с ней. Он видал одного идиота с такой способностью, дублирующей раны — бегал в универе и резал себя, высматривая аналогичные раны у всех вокруг. Риваю повезло, что, в отличие от старшего поколения семьи Аккерман, у него другие признаки истинной пары и никакой мистической связи не открылось. Некоторые люди слишком зацикливались на метках. Ривай был среди них, пока краски не исчезли. — Он пришел по зову сердца. Его притянула метка, — сказала мама. Она рассказывала эту историю миллионы раз как нечто романтичное. Отец уж точно пришел по нужде члена, а не зову метки, в поисках кому бы присунуть. Говорить это Ривай не собирался, чтобы не испортить настроение. — Я помню. Притянула метка, дергая за ниточки его… — он осекся. У магазина одежды стоял Эрен, наклонив голову набок. Он смотрел на витрину и оценивал зимнюю куртку на манекене. Волосы все такие же лохматые, на лице щетина. Для холодной осенней погоды оделся он довольно легко. Костыли в руках отличались от виденных ранее. На этих было больше наклеек с разными мультяшными героями. Гипс на ноге отсутствовал. — Потом поговорим. — Ривай сбросил звонок. Эрен вздохнул, покачал головой, развернулся и остановился. Его единственный, не прикрытый челкой глаз уставился на Ривая. Мелькнуло узнавание, сменившееся испугом. Он покачал головой. — Какого хрена… — начал было Ривай, шагнув навстречу, но его опередили с окончанием фразы: — ...ты пялишься на это дерьмо? Из-за спины вышли двое парней. Один со светлым ежиком, второй с темным хвостом на затылке. Хвостатый подошел к Эрену, посмотрел на витрину, цыкнул, обнял Эрена и развернулся. — Бруно, идем в клуб сегодня. А ты сегодня домой, любимый. Тебе нужно отдыхать. Ривай нахмурился, шагнул вперед. Эрен активнее покачал головой, предупреждая не делать глупостей. Срать Ривай хотел на предупреждения. — А это кто? — Его заметили раньше. — Твой дружок? — Эрен молчал. — Отвечай, не убьем же. — Работаем вместе, — просипел Эрен. Рука, покоившаяся на его плече, случайно смяла воротник куртки. Под ней оказалась майка и неприятного вида, пожелтевшие пятнами бинты. На шее. У Ривая сузились глаза. — И где вы работаете, а, любимый? — Мы вместе… — Я позирую, он рисует, — вмешался Ривай, подходя совсем вплотную. — Нам надо поговорить о будущих занятиях. Немедленно. Хвостатый смерил Ривая немигающим взглядом с головы до ног. Кажется, его глаза различались на пару оттенков друг от друга? Сложно сказать, когда все серое. Хвостатый хмыкнул, словно Ривай не стоил внимания, и подтолкнул Эрена к нему. — Ну, поговорите. Любимый, я буду тебя ждать где обычно. Не опаздывай. И закончи с этим побыстрее. Смерив Ривая еще раз с головы до пят неприятным взглядом, от которого хотелось помыться, они с другом развернулись и наконец-то свалили. — Что за хуйня? — не выдержал Ривай, когда парочка скрылась с глаз. Эрен промолчал. Он наклонился, поднял упавший костыль, стряхнул несуществующую пылинку с и без того грязных наклеек. — Что ты хотел от меня? — Кто это был? Ривай уже знал ответ, и все же: — Это был мой избранный. Соулмейт. Еще вопросы? — Эрен ковылял к лавочке у стены, и Ривай следовал рядом с огромным пакетом. — Он не выглядит твоей парой. — И все же он моя пара. Говори, что у тебя за сообщение, у меня мало времени. — Ривай некстати закашлялся, хотя ничего не предвещало. — Занятие перенесли. — Ривай рассказал все выученное расписание, отложившееся в памяти, как таблица умножения на два и три. — А ты… — Это все? — Что у тебя с шеей? — С шеей у меня все в порядке, — голос Эрена не дрогнул, взгляд не изменился. — И, опережая вопрос: со мной тоже все хорошо. В следующий раз, когда меня увидишь — не подходи, иначе я тебя убью. Эрен поковылял в ту же сторону, где скрылись его спутники и так называемый соулмейт. Ривай хмыкнул и закашлялся с такой силой, что его согнуло пополам, а в глазах потемнело. Долгие минуты кашель не проходил. Кто-то из прохожих остановился и протянул бутылку воды. Ривай выпил половину, поблагодарил и уселся-таки на лавочку перевести дыхание.