storm

— Чего у тебя сотрудники дёрганые какие-то? — Сонхва ещё раз с улыбкой оглянулся, закрывая за собой дверь и приветливо кивая девушке, сидящей в приёмной. Та вернула любезность, но от внимательного омеги не укрылось, что взгляд секретаря явно был наполнен беспокойством, когда та смотрела на кабинет начальника. И приблизительно подобный настрой Пак мог наблюдать у всех сотрудников, которые ему попадались на пути в кабинет друга. Такую атмосферу могла вызвать либо грядущая проверка, либо отличная порция «профилактических разговоров», выписанная лично начальством. — Чем они так провинились, раз теперь чуть ли не по струночке ходят? — Хва с улыбкой прошёлся по кабинету, ставя на директорский стол красивую деревянную упаковку, содержимое которой весело звякнуло бутылочным стеклом при соприкосновении с поверхностью. — Хэй! — омега немного повысил голос. — Вылезай давай из своей папки! Я должок принёс. Минги, до этого не сказавший ни слова, так же молча закрыл папку с документацией и, наконец, перевёл взгляд на друга. — Спасибо, что выручил в тот раз, я… А что за увечья? — Пак с удивлением смотрел на рассечённую губу альфы. — Истинного встретил, — будничным тоном ответил Минги и, потянувшись через стол, потянул «долг» к себе. — Предлагаю отпраздновать, присоединишься? — Да… так, стоп! — омега с удивлением смотрел на собеседника. — Ты действительно нашёл пару? Но он тебе разбил лицо? Что… Как это вообще могло произойти? — Планшеты с металлическим корпусом — зло, — со вздохом ответил Сон, кивая каким-то своим мыслям, и уже наливая виски по стаканам, которые неизвестно когда и откуда успел достать. — Планшеты? Сон Минги! Либо ты перестаёшь говорить загадками, либо я для симметрии припечатаю тебе ещё одну гематому, — Хва наконец устал гадать. — Меня не было всего несколько дней, но ты успел найти истинного и подраться с ним! Я без понятия, кто этот омега, умудрившийся разбить губу человеку, чьим хобби является бокс, но если ты не расскажешь, что произошло — я сам всё узнаю и пойду пожму ему руку. — Тост! — Минги благополучно проигнорировал все угрозы товарища и, поставив напротив него стакан с янтарной жидкостью, поднял свой, продолжая торжественным тоном. — За тебя, друг мой! Если бы не ты, не знаю, когда бы мне удалось найти свою пару! — Прекрати лакать коллекционный виски, словно это дешёвый ликёр из супермаркета, — нахмурившись протянул омега. — Это, во-первых. Во-вторых, при чём здесь я? — А при том, мой дорогой Хва! — Минги с немного кривой (губа всё ещё саднила) улыбкой, которая от этого не стала менее обаятельной, обошёл стол и всё же уложил стакан в руки омеги. — Благодаря твоей просьбе помочь исправить ту презентацию я и встретил своего истинного. — Ёсан? — Пак округлил глаза и неверяще смотрел на собеседника. — Угу, — альфа вновь отпил из стакана. — Кан Ёсан. Твой свежеиспечённый помощник. И почему я не заглянул к тебе раньше? — Но, — Хва вновь покосился на ссадину, — Что у вас там произошло? Минги со вздохом поставил недопитый виски на стол и опёрся о полированную поверхность. — Как бы это пояснить, чтобы ты не обозвал меня животным и не побежал звонить в полицию? — альфа запустил руку в тёмно-каштановые волосы и немного их взъерошил. — Что? Минги, не пугай меня так! Ты ведь его не… — Нет! — Сон с некоторой обидой посмотрел на друга, но видя, что тот не отрывает от него растерянного взгляда, всё же решил больше не увиливать и рассказать всё как есть. — Я пришёл где-то через час после того, как ты уехал. Омега… Ёсан стоял в конференц-зале, в планшете этом дурацком копался, — альфа невольно провёл пальцами по ссадине. — Не понимаю, что произошло, но его запах… Ты ведь знаешь, я не из тех, кто будет на первого встречного омегу с приятным ароматом кидаться. — Но ведь у Ёсана он едва уловимый. Пока совсем близко не подойдёшь — не сразу и поймёшь, что перед тобой омега. — Не знаю, — Минги пожал плечами. — Я, когда в кабинет зашёл, сразу будто под дых получил, хоть он от меня и был на расстоянии метров шести или семи. Такой мягкий, уютный и сладкий… Мне показалось, что мы знакомы уже лет сто… Хва, ты ведь тоже пару нашёл, знаешь, что это такое, — мужчина повернулся к собеседнику. — Да, но мы с Хонджуном познакомились немного, — Сонхва растеряно хмыкнул, — при других обстоятельствах. Я ведь его чуть машиной не переехал и малость перенервничал, к тому же мы на улице были. Но… он тогда словно внимания на это не обратил. Стоял и улыбался как дурачок, — губы омеги растянулись в нежной улыбке при воспоминании о паре. — Я его стою отчитываю, распинаюсь чуть ли не до хрипа, а он мне: «я — твоя пара». — Вот и я в тот момент ни о чём думать не мог, — согласно закивал альфа. — Но что ты сделал такого, что Ёсан тебя ударил? Он ведь обычно такой спокойный. — Возможно, я повёл себя несколько бестактно, и… попытался его поцеловать, — всё же признался Сон. — Ты сделал что?! — Сонхва вновь повысил тон. — Боже, Минги, вы ведь знакомы… Нет, не так! Вы совершенно незнакомы! Он видел тебя первый раз за свою жизнь! А ты к нему приставать начал?! — Хва, знаю, что повёл себя отвратительно, но говорю тебе — я не соображал, что творю! — мужчина оттолкнулся от стола и прошёлся по кабинету. — Фиговое оправдание, признаю, но… В голове словно тумана напустили. Ты ведь видел, как альфы ведут себя, когда пару встречают… — Но Хонджун на меня не набрасывался, — более твёрдым тоном возразил Пак, наблюдая за чужими метаниями. — И уж точно не стал врываться в личное пространство, когда мы были едва знакомы. — Он твоё личное пространство почти год не трогал, — зло пробормотал Минги себе под нос, а затем остановился и посмотрел в глаза омеги. — Этому пареньку удалось встретить своего омегу, когда ему только восемнадцать исполнилось. Хва нахмурился, не понимая, к чему ведёт собеседник: — И что? — А то, что встретить пару в восемнадцать и почти в тридцать — две совершенно разные вещи! — отчеканил альфа и отошёл к окну. — Кому, как не тебе, понимать о чём я говорю. У самого ведь организм с ума начал сходить, после того, как с ним сошёлся. Сонхва не нашёлся что возразить, ведь если говорить на чистоту — Минги совершенно прав. Реакция собственного тела на истинного была иной, чем на любого другого человека. Ярче. Сильнее. Острее. Близость с ним не просто желанна — это казалось такой же важной потребностью, как дыхание или вода. Хонджун не был у Хва первым, но секс с ним чувствовался совершенно не так, как с другими альфами. Словно омега раньше обманывал сам себя, пытаясь заменить важную часть бесполезными подделками. Короткое удовольствие, которое проходило так же быстро, как и появлялось, чтобы вскоре смениться прежней пустотой. Но после того, как появился Хонджун, Хва понял, что вся его прежняя жизнь — лишь обманка. Пустая имитация, в которой так много фальши. Ненастоящая любовь. Искусственное счастье. Самовнушение вместо искренности. Оказывается, что весь смысл заключался всё это время в человеке, которого Сонхва тогда ещё даже не знал. В глазах цвета янтаря, оттенки которого сосчитать невозможно — от тёплой влюблённости до обжигающей страсти. В мягких прядях, которые меняют свой окрас чаще, чем уступают друг другу сезоны. В улыбке — бесконечно любимой и искренней, которой Хва готов простить что угодно, и за которую отдаст многое. Всё это — Ким Хонджун. Тот самый смысл, который Сонхва слишком долго искал. Так долго, что ещё не скоро сможет позволить себе осознать, что действительно нашёл. И возможно, он и вправду понимает Минги. Да, тот не прав, что сорвался, но альфы действительно более подвержены влиянию связи, ведь обоняние у них куда острее реагирует на запахи, чем у омег. К тому же… ему двадцать девять. Встретить своего истинного так поздно — большая редкость, ведь большинство обзаводятся парами ещё до двадцати пяти или даже раньше. Но, что Минги, что сам Сонхва не были из числа тех, кому посчастливилось рано встретить истинного, и они оба уже почти смирились с тем, что возможно, не найдут вовсе. «Если до тридцати двух так и не найдём их — придётся нам с тобой выходить друг за друга, Хва.» — шутил иногда Минги. Все конечно смеялись над этими словами, но Сонхва понимал, что альфа воспринимает отсутствие пары не так легко, как хочет показать. Да и сам омега всё ещё помнит, как горько было даже просто допускать мысль о том, что в мире, где так много тех, кто нашёл своего истинного, ты навсегда можешь остаться один. — Ты больше не виделся с ним? — мужчина подошёл к альфе, всё ещё стоящему у окна и сосредоточенно о чём-то думающему. — Нет, — рассеяно ответил тот, мысленно находясь явно где-то не здесь. — Хва… Я знаю, что поступил отвратительно, но… — Ты должен с ним поговорить и извиниться, — омега осторожно сжал чужое предплечье, заставляя друга обернуться к себе. — Да, знакомство у вас явно не задалось, но я всё же думаю, что он как истинный может понять твоё состояние. Минги благодарно улыбнулся. Всё же от этого разговора ему стало немного легче. Пускай вопросов меньше не стало, но от слов Хва внутренняя пружина стала медленно разжиматься. — Встреться с ним после работы, предложи всё обсудить, — тем же спокойным тоном продолжил Пак. — Ёсан — довольно рассудительный юноша, думаю он понимает, что судить человека по первому впечатлению… — Не совсем, — перебил его Минги, вновь ероша и без того спутанные пряди. — Что ты имеешь в виду? — Сонхва со вздохом отпустил чужую руку и обречённо посмотрел на стоящего рядом. — Ты ещё что-то успел натворить? — Тут такое дело… Кажется я ему не так уж и незнаком. Я некоторые справки о нём навёл… — И? — Оказывается, пять лет назад я случайно разорил фирму его отца. — … Сонхва несколько секунд переваривал полученную информацию. — «Случайно» разорил предприятие отца своего истинного? — омега и сам не заметил, как повторил жест друга, запуская пальцы в ранее уложенные пряди. — Ты это серьёзно? — Несколько раз всё проверил — ошибки быть не может. Я тогда только на должность вступил, компания топталась на месте, словно старый баркас — нужно было что-то делать, дополнять сферу влияния, расширять активы. Ты в курсе, — махнул рукой Сон. — Вот тогда пришлось перекрыть кислород нескольким мелким фирмам. И среди них та, что принадлежала родителям Ёсана, а он сам тогда за границей учился. — Боги… Минги, вот как ты умудряешься во всё это ввязываться? — Хороший вопрос, — альфа вновь упёрся взглядом в панораму за окном, словно пытаясь найти в ней хоть какие-то ответы. *** Ёсан чувствовал себя так, словно сидит на пороховой бочке, которая неизвестно в какой момент может просто взорваться. После той встречи с альфой прошла уже почти неделя, но Кан не до конца уверен, что ему удалось привести мысли в порядок. В тот день, когда они увиделись впервые и омега убежал, далеко уйти ему так и не удалось. По-хорошему, хотелось поймать первое попавшееся такси и уехать домой, где казалось безопаснее всего. Но до конца рабочего дня оставалась ещё уйма времени, а осознание того, что проект так и остался непроверенным, заставляло взять себя в руки и успокоить то и дело поднимающуюся истерику. Так что всё, что позволил себе омега — проехать несколько этажей вниз, где располагался уже почти родной аналитический отдел, и залипнуть на некоторое время над чашкой кофе в комнате для отдыха. Растворимый напиток неприятно горчил на языке, но Ёсан упрямо не добавлял сахар, надеясь, что хоть так сможет перебить металлический осадок, который до сих пор будто окружал его. Лишь где-то на второй чашке мысли перестали метаться в голове взбешённым роем и начали понемногу приобретать более или менее связный вид. Но легче от этого отнюдь не стало — парень до сих пор не понимал, как ему следует поступить и что делать. И как обычно с ним бывает в стрессовых ситуациях, верх взяла извечная привычка отвлекаться от того, что беспокоит при помощи работы. А потому спустя ещё некоторое время омега всё же взял себя в руки и, рассудив, что альфа скорее всего уже ушёл, вновь вернулся в конференц-зал. Тот действительно оказался пуст. В воздухе всё ещё чувствовались металлические нотки, но уже не такие сильные, как ранее. Ёсан настроил кондиционер, чтобы тот работал мощнее и прошёлся к столу, на котором оставил планшет, прежде чем уйти. «Может к Юнхо подойти? — размышлял он, включая гаджет и упрямо отгоняя мысли о собственном бегстве, невольно вспоминая то, каким взглядом на него смотрели тёмные глаза в тот момент. Чтобы хоть как-то отвлечься от этого, Ёсан принялся просматривать собственный файл, — как не крути, а нужно переслать весь пакет документов уже завтра утром. Но и непроверенную информацию я отправить не могу. Что за…» Омега с непониманием упёрся взглядом в экран, перечитывая одно и то же предложение несколько раз. Он отчётливо помнил текст, ведь сам над ним работал несколько дней, но теперь что-то явно изменилось. Кан открыл сведенья об изменениях в файле, а затем быстро вернулся и начал листать один слайд за другим. — Когда он... Оказывается за то время, пока омега приходил в себя, Минги не только успел прочитать всё, что было нужно, но и внести собственные правки, выделяя их и внося некоторые заметки. Не то, чтобы исправлений было много, но следовало отдать должное тому, насколько они были лаконичны и уместны. Просмотрев документ ещё несколько раз, Ёсан, наконец, со вздохом опустился в ближайшее кресло, прижимая холодную ладонь к уже давно ноющему виску. Ему определённо нужно домой и хорошенько отоспаться — слишком много стресса для одного дня. — Но сначала нужно отправить презентацию, — твёрдо сказал Кан сам себе, придвигая планшет ближе и только теперь замечая, что на столе лежит сложенный пополам лист. Омега нахмурился, пытаясь припомнить, был ли он там раньше, но все воспоминания то и дело возвращались к высокой фигуре и горячим рукам на собственной коже. Встряхнув головой, он развернул находку. На белой бумаге чернела всего одна единственная фраза, написанная красивым уверенным почерком. «Извини, я не хотел тебя напугать. Мне очень жаль». Сейчас этот лист надёжно спрятан в записной книжке парня, тогда как сам Ёсан всё ещё понятия не имел, как ему следует поступать. Радовало только то, что больше судьба таких подвохов не устраивала, ну или же альфа решил дать ему время и пока не появляться, хотя Ёсан прекрасно понимал — время нужно не только ему. Им обоим следует прийти в себя и принять то, как собственное тело среагировало на истинную пару. Ведь пускай реакция Ёсана и не была такой сильной, как у Минги, но омега прекрасно помнил, насколько тонкой была эта грань. И если бы тогда альфа пошёл следом за ним — смог бы Кан сопротивляться дальше? Сопротивляться не чужому напору, которого и так не было, а самому себе, собственным желаниям. Да, это сейчас он может рассуждать здраво, успокаивая сущность внутри себя и не давая слепым инстинктам взять контроль, но сможет ли это продолжаться и дальше? Всю свою жизнь Ёсан подавлял омегу в себе, не давая чувствам и желаниям взять верх. И как неожиданно сладко оказалось в тот момент, когда этот контроль дал трещину. Пускай всего на мгновенье, но и этого было достаточно, чтобы понять: человек перед тобой — не чужой. Это опора, необходимость в которой ты так долго отрицал. Возможно, слишком долго, чтобы принять так просто.