Нет в мире краше Родины нашей

— Неужели я, наконец, познакомлюсь с вашими женихами! — восклицает бабушка, накрывая на стол. Маша старается помочь и раскладывает ложки и вилки. — Да, мам, мы с Варей решили приехать вместе с ними. Знакомься, это — мой молодой человек — Рампо Эдогава. — она наклоняется к уху парня и шепчет: «Обратись к ней, как «Арина Аркадьевна», и скажи, что рад познакомиться.». Получает ответ в роде «Я знаю, ты что забыла!». — Рад познакомиться, Арина Аркадьевна. — бабушка радостно произносит: — Какой хороший молодой человек! — Варя времени не теряет и тихо говорит Чуе: «Повторяй все за ним.». Следом девушка представляет и своего парня, тоже услышав положительную реакцию. — А ты, Федя? Когда невесту в дом приведешь? — Федор, сидя, растапливая печь, машет головой. — Всему свое время. — Дазай рядом усмехается, только вот Арине Аркадьевне не до смеха. — Да сколько можно ждать-то! Двадцать восемь годов, все-таки! — лица присутствующих резко вытягиваются. Даже Йосано и Мори отрываются от просмотра «Покровских ворот» по телевизору. — Д-двадцать восемь? — неуверенно переспрашивает Ацуши. — Именно, в твоем возрасте мне уже надо правнуков нести, а не это все! — бабушка бьет плошкой по затылку брюнета. — Я не помру, пока не увижу их! — А вам и не надо пока помирать. — учтиво подмечает Варя. В этот момент в дом заходит дед с новой партией дров. — Не слушай ее, наслаждайся, пока холост. А то женишься и все, прощай свобода! — он отодвигает внука от печи и начинает расталкивать дрова в печке самостоятельно. Бабушка уже хотела было возмутится, но передумала. Она присела на табурет и покачала головой. — А исхудал-то как! Эдак ветром сдует! — она повернулась на девушек в тот момент, когда дед ушел в одну из спален с дровами. — И девицы тоже похудели обе. — Да как же похудела я, если три килограмма набрала! — возмущается Маша, стоя у раковины. — С этим человеком мне не то что похудеть, оставаться в своем весе трудно! — она указывает на Рампо, доедающим пирожок с капустой. — И правильно, корми ее и на диеты не давай садиться! — обращается Арина Аркадьевна к парню. Тот положительно кивает. Бабушка смотрит на девушек, пересаживается ближе к младшей. — Ну, рассказывай, как познакомились хоть? — Ну, мы как-то познакомились, пообщались и поняли, что любим друг друга. — очень насыщенный рассказ. На самом деле все было прозаичнее, но бабуле не стоит знать все подробности. — Я сразу знал, что ты в меня влюбилась! — Эдогава кладет в рот пирожк с высоко поднятой головой. — Да ну, неужели? — смеется. — Ну, а вы Варюш, как встретились? — брюнетка хмурится. — Мори, это че за рыжий чепушило? — тринадцатилетняя девочка скрещивает руки на груди. Чуя вскидывает брови — это не то, что он представлял под определением «Милая напарница Дазая». — Это Накахара Чуя, он ваш с Дазаем новый коллега. — она смотрит на явно не счастливого Осаму и кривится еще больше. Совсем тихо слышит: — А еще для тебя я Мори-сан, когда ты запомнишь… — Эй, — Романова прерывает на полу слове и подходит ближе к недовольному такому нахальному отношению к себе парню. Они сверлят друг друга взглядом. — Что за идиотская шляпа? — Так скажем, мы были сначала не в ладах… — в этот момент, из спальни выходит дед: — Вы раскладывайтесь пока, а там уж разогреет. — бабушка резко поднимается. Маша опять решает все взять в свои руки. — Так, давайте решим, кто и где ляжет? — ее тут же перебивают. — Ничего решать не надо — девочки — отдельно и мальчики — отдельно. — удивленное «но» Маши тоже прерывают. — Никаких возражений, мне тут разврат в доме не нужен! — Варя смотрит на остальных взглядом а-ля «С бабушкой лучше не спорить» и все замолкают. Делать нечего — дамы направились в комнату с поменьше, джентельмены — побольше (просто парней оказалось восемь, а девушек семь). Федор изъявил желание спать в своей старой комнате, то есть на чердаке. Бабушка долго отговаривала его, так как там прохладно, но все же сдалась, тем более места в спальне было немного. Так же Мори настоял на том, чтобы его «маленькая дочурка» спала рядом с ним, а то он за нее «волнуется». Получилось так, что в первой комнате легли Маша, Варя, Йосано, Кека, Хигучи и Гин, а во второй — Дазай, Чуя, Акутагава, Ацуши, Куникида, Рампо, Фукудзава и Мори с Элизой. Надо ли упоминать о том, как душно было в мужской комнате? Именно поэтому окна всегда там были отперты настежь. Федор же оказался самым везучим среди всех и лег в отдельном маленьком помещении на чердаке.

***

Маша тихонько стучит в комнату парней на что слышит громкое «Входите!». — Я пожелать спокойной ночи… — она заглядывает и тут же прыскает от смеха — ее встречает какое-то тесное общежитие. Все с горем пополам уложились на двух кроватях и трех раскладушках, Дазай лег на печь, поэтому из-за шторки загадочно свисали две перебинтованные ноги. Рассмотреть каждого у нее не удается, громкий возглас привлекает к себе внимание: — Мэри-чан, обними меня, пожалуйста! — где-то сбоку слышится тихое «Фу» от мрачного Акутагавы, но девушка подбегает к своему парню, обвивает шею руками и притягивает к себе. После непродолжительного довольного урчания этого котика, в почти абсолютной тишине, так как присутствующие молодые люди были обескуражены подобным приступом любви, прямо перед всеми, Маша все-таки отпрянула, поцеловала в макушку и направилась к двери. — Спокойной ночи! — «Спокойной ночи» — хором отвечает ей коллектив. Она машет всем рукой, в том числе и Элизе, свернувшейся калачиком на кресле, и выходит. Залезать к Феде наверх она не стала, так как, похоже он уже спал, да и лень ей было, так что девушка сразу пошла в постель.

***

С первыми петухами никто не проснулся, кроме Арины Аркадьевны, но тем не менее после резкого грохота посудой (в частности железными кастрюлями) наш коллектив стал подниматься на ноги. Отвыкшая от подобного Маша, проснулась одна из первых. Выйдя из комнаты первое, что она застала, так это Дазая на кухне, стоящего на табурете и свернувшегося в три погибели из-за низкого потолка. — Блядь… — шипит он, заново набирая номер. — Связи нет? — раздраженно кивает. Девушка подходит к раковине и начинает умываться. — Ну чего, сынок, не ловит? — получив отрицательный ответ, бабушка вздыхает. — Эх, нет у нас тут конечно связи-то, нужды нет. Все в ста метрах друг от друга живут, звонить не приходится, захотел поговорить — приходи. В Старобелокурихе есть хорошая связь, но туда час на машине ехать. — легче от подобной информации Дазаю не стало. — Попробуй на крыльцо выйти, я оттуда Наоми и Джуничиро писала. — уже было предлагает Маша, но ее прерывают. — Я не хочу на крыльцо! Там пчелы. — Да какие там пчелы! — усмехается девушка. — Там слепни. — Дазай не выглядит успокоенным. — И чем это лучше? — Ну, это не шершни… — все еще не успокоила. — Тебе надо начинать смотреть на жизнь позитивней! Давай, иди, короче, на крыльцо. — от отсутствия дельных идей, Осаму сдается и направляется на улицу. Тем временем в сени начинают потихоньку подтягиваться и остальные, к восьми утра все уже были на ногах. — А где у вас тут, бабуля, туалет? — Куникида протирает очки. В принципе, его вопрос был очень кстати, людей, желающих справить свою нужду было предостаточно. — А там, за баней. С крышей еще рыжей. — на поиски отправились Куникида, Ацуши и Йосано с Кекой. На громкий возглас Акико «Дамы пойдут первые!» никто не стал возражать. Туалет нашелся быстро, и его внешний вид поразил наших забугорных гостей. Кто же знал, что туалетом в деревнях зовут доску с дыркой по середине и ямой ниже. — Йосано-сан, я не пойду туда одна. — Кека подняла глаза на девушку. — Сходите со мной? — Акико окинула взглядом сарайчик, где одна Кёка еле помещается, и все же согласилась пойти с ней. Тем более нарастающая очередь тоже не ждала. Тем временем в доме оставшиеся люди пытались привести себя в порядок. Неожиданно в руках Акутагавы кран перестает лить воду и начинает шипеть. — Эм… Это не я… — опешивший парень отходит, и тут же к месту проишествия подоспевает Арина Аркадьевна. Она дергает ручки, после открывает окно и кричит: — Андрей, подымайся суда, кран опять барахлит! — разворачивается к неумытому народу (а таких много). — На улице есть бочка с водой, можно умыться и там. — все уже хотят повернуть к двери, но бабушка снова их окликивает. — Подождите, вот! — подбегает и втюхивает Чуе деревянный половник. — Ну как? — нахально спрашивает Дазай, видя, как исказилось лицо Чуи от первой пробы умыться уличной водой. — Здесь невозможно умыться, вода ледяная. — констатирует он, уже готов развернуться, как к ним подлетает Варя. — Ну, чего стоите? Умылись уже? — она хватает половник, набирает воду и без раздумий начинает умываться. По плечам проходит легкая судорога. (больше, конечно, по плечам парней) — Эх, бодрит! Чего стоим, марш завтракать! На кухне, естественно, образовалась толкотня. Некоторые сели за стол (большая часть), некоторые сели в сенях, возле открытой двери (там зато телевизор есть), некоторые просто сели на табуреты в комнате. Но без завтрака не остался никто. — Арина Аркадьевна, а пирог еще остался? — спрашивает Рампо, допивая стакан кефира. Бабушка тут же подсуетилась, вскочила и принесла на стол огромную тару с клюквенным пирогом. — Кушай, сынок, тебе полезно. — все еще думая, что парень является ровесником Маши (а ведь его все путали с восемнадцатилетним пацаном), и что он еще растет, Арина Аркадьевна скармливает прожорливому молодому человеку всю еду в этом доме. — Хоть кто-то ценит мою стряпню. — народ тут же начинает возмущаться, так как любое творение этой женщины прекрасно на вкус, пока Акутагава под шумок тянется к тарелке с блинами со сгущенкой (а что, наш суровый мафиози не может любить блинчики?). В противоположном углу Варя бодается с Чуей в попытках напоить того снежком, но парень упорно отказывается от напитка. Даже несмотря на то, что Дазай выпил почти полный пакет и высказался положительно об испробованном, из-за чего получил знатную похвалу со стороны девушки. Когда волнования насчет обесценивания блюд бабушки закончились, Маша внезапно решила начать новую тему для беседы. — Мам, я тут заглянула сутра в холодильник, и там у тебя нереальное количество творога. Это была скидка на него или тут есть скрытый умысел? — бабуля чуть не роняет кастрюлю. — Да как же ты забыла?! — восклицает она, а Маша с остальными удивленно поднимает бровь. — Неделя пасхальная ж! В воскресенье будут праздновать, а сейчас готовится надо. Мы, конечно, пост не соблюдаем, но на службу сходим обязательно. Вот вы страшной понедельник пропустили, а сегодня чистый вторник, будем дома убираться. — девушки и Федор, притаившийся с миской каши в углу, вздыхают. Уже где, как не в России, будут так рьяно отмечать религиозный праздник. Несмотря на то, что все наши гости христианами не являлись, отмечать его пришлось, а то ждет максимальное неодобрение со стороны Арины Аркадьевны, и никому это не нужно. Сегодня день уборки по дому, поэтому парней выгнали работать на улице и приводить в порядок двор (Федор тут же растворился, как потом оказалось в свою комнату), а девушки стали разбираться с внутренними делами жилища. Так и начнется новая глава суровых деревенских будней.