***
Спустя время, дедушкину старую Ладу все-таки вернули восвояси. Это стоило им и сил, и времени, и испачканных по колено в грязи штанов. А что, вина не их, поэтому никому даже не стыдно (тем более стирать это будет Акутагава, еще легче на душе). — Дед, а ты как туда уплыл? — Варя решила не тратить время зря и поинтересоваться этим душераздирающим вопросом. — Я помню, конечно, как ты тарантайку там похоронил, но тогда и времена другие были. Сейчас-то как умудрился? — Да, старый я уже… Зрение подводит, вот и повернул не туда… — информативно, однако последующих расспросов не было. Дома ждал обед, затем гости (которых, естественно, никто не звал и не хотел, но возращение Феди, да и Пасха стали каким никаким поводом для визита).***
На часах шесть вечера, а возле калитки слышатся голоса и шаги. Нина Васильевна прибыла, еще не зная, сколько там находится народу. Долгих предисловий не было, радостная женщина спустя минут десять сидела за столом. — Мама дорогая, какой Федя уже взрослый! — Федор сел ближе чем обычно, так как сегодня он главный экспонат. — Напомни, лет сколько уж? — Двадцать восемь. — кажется, Нина Васильевна выпала в небольшой осадок. Для нее Достоевский до сих пор выглядит, как маленький мальчишка, учащийся в «А» классе. — Боже ж ты мой, уже не мальчик, мужчина! — Дазай, взглянувший еще раз на соседа по лавке, усмехнулся. Все-таки мягкие четы лица Федора не тянут на «мужчину» (и давайте признаем, что и на двадцать восемь он не тянет). — Как вообще живешь-то, не видела тебя уже вон сколько, десять лет! — легкое замешательство, поскольку в нашем случае, тут только врать, дай бог прокатит. — Ну там семья, жена… — У меня нет ни семьи, ни жены. — женщина опять сильно изумляется. — Как это? — похоже, для нее в таком возрасте не иметь личной жизни — шок. — Как же ты живешь? И детей нет? — Дазай поперхнулся, представив Достоевского со своим ребенком (с чужим еще страшнее представлять). Даже жаль было бы этого бедного малыша. Федор лишь качает головой. — А вы, девоньки, хоть не следуете за братом-то, я надеюсь. — Ну, детей у нас нет. — Варя ставит чашку на столешницу. — Пока. — если бы у Чуи могли выпасть глаза из орбит, они бы выпали. В портовой мафии были, конечно, браки, но дети крайняя редкость (в особенности у приближенных к боссу). — Шучу. — наклоняется она к его уху. — У нас тоже. Мне всего-то восемнадцать. — кудрявая брюнетка улыбается. — Восемнадцать! Я помню тебя, когда ты еще в роддоме лежала! — Нина Васильевна качает головой. — Как время быстро летит. Уже невесты обе. — У русских принято называть всех девушек «невестами»? — интересуется Ацуши. Маша смеется из-за вопроса. — А с Колей вы общаетесь? — разговор начинает сворачивать в новую стезю — воспоминания из детства Достоевского. — Да, общаемся. — делает несколько глотков чая. — Вы его помните? — А как такого придурка забыть! — подобное восклицание заставляет всех прыснуть от смеха. — Нет, ведь правда, не станет же адекватный ребенок втыкать себе в глаз ручку, чтобы проверить пойдет ли из него кровь! — а это уже серьезно. Все, конечно, знали, что Гоголь странный, но чтоб настолько. — Эх, это ведь было причиной моих ночных кошмаров! До сих пор помню, как отвернулась, а потом крики и парта с Федей вся в крови! Господи, даже сейчас мурашки. — она все равно говорит об этом с улыбкой. — Вы в школе всегда вместе проводили время. Помнится, как у тебя, Федь, букет на линейке в первом классе развалился, так вы его вместе и собирали. — присутствующие, изобразив в голове сию картину, не смогли сдержать смешков. — Зрелище, безусловно, комичное, но зато завучу ты его все же подарил. — Мы так с Гоголем и познакомились. — совершенно серьезно произносит Федор. Трудно представить этих двоих в виде детей, хоть Варя и Маша чуть-чуть помнят их из своего детства. — Ну, на каждого идиота всегда есть умный друг, так что не удивлена, что вы сошлись характерами. — произнесла Нина Васильевна с каплей грусти. — Хотя ты и умный, а все равно иногда поступки безответственные совершаешь. Вот, помню, как ты Машу-то из школы забрать забыл! А от школы сюда полчаса на автобусе, сама она в семь лет не доедет. Ну вот как так можно было-то.*Flashback*
— Нина Васильевна, а куда мы идем? — девочка держит женщину за руку, послушно топает по коридору. — Где Федя? — Федя скоро придет, он задерживается. — открывает маленьким ключиком дверь. — Пока посидишь у меня в кабинете. — она входит, опускает стул, стоящий перед учительским столом. — Присаживайся. — Маша оглядывает обстановку вокруг. Все не так, как в их классе, много постеров с непонятными ей надписями и цифрами. Новый кабинет казался чем-то странным и непривычным на фоне одного единственного, в котором ей приходилось сидеть. — А чему вы учите? — девочка садится, подпирая двумя руками щеки, любопытно смотрит на преподавательницу. — Я учу детей физике. — неизвестное слово. — Знаешь, что это такое? — отрицательно мотает головой. — Физика объясняет то, как происходит все в этом мире. Вот смотри, — берет ручку, затем бросает на землю. — Почему она падает? — Почему? — девочке все так же интересно. — Из-за закона Ньютона. Ньютон — известный ученый, он открыл этот закон. Вырастешь и узнаешь почему именно падает эта ручка. — глаза Маши ярко загораются. — Вау, прям узнаю-узнаю?! — стучит ладонями по столу, поправляет непослушные две косички. Нина Васильевна тепло улыбается, смотря на любопытную непоседу. — Узнаешь-узнаешь. — садится напротив. — Хочешь конфетку? У меня вроде есть. — начинает копошиться в сумке. Достает «Ромашку». — Вот, держи. — девочка аккуратно разворачивает фантик, кусает. — Спасибо. Вкусно. — жует, стараясь тщательней распробовать вкус. По прошествии получаса в коридоре начинают слышаться шаги, стук в дверь, открывается. В проеме высокий, худой брюнет: — Здравствуйте, я пришел за Машей. — смотрит на сестру. Несмотря на то, что она просидела в школе весь день, ее настроение нисколько не ухудшилось (что не сказать о ее брате, которому полчаса пришлось ехать на автобусе обратно). — О, пришел наконец-то! — Нина Васильевна поднимается. — Забирай свою потеряшку. — ведет девочку к нему. — Спасибо, что последили за ней. — берет за ручку. — Да не за что, Семен Семеныч. — смеется. — Идите, давайте домой. — выходят из кабинета. — А где ты был, Федя? — Маша дергает парня за рукав. — Ты потерял меня и не мог найти? — Да, не мог найти. — конечно же, он сейчас врет, но правда сейчас может сильно задеть милое дитё, так что это вынужденная мера. Где-то вдалеке слышит как смеется с такого ответа Нина Васильевна. — А я вот тут была! Мне Нина Васильевна рассказала про то, что такое физика! — Интересно? — за этой беседой они удаляются в сторону дома.*Конец Flashback'а*
— А я ведь правда узнала, что ты меня тогда забыл только когда стала взрослой! — вздыхает Маша. — Было время, было время… — женщина снова становиться печальней. — Помню я, как тебя и к физруку водила, чтоб два по ней исправить. — очередной внезапный поворот диалога. — Вот, по всем предметам пятерки, а по физкультуре двойка, как так-то! — Федю аж флешбекнуло от такой фразы на десять лет назад. В точности то же, до интонации слышал он в этом же кабинете, в середине мая. Мысль о том, насколько давно это было невольно возникает в голове. Нина Васильевна отчалила спустя часа четыре, оставив много интересных мыслей гостям о Федоре. Теперь даже как на обычного человека на него смотрят. Видимо, прок от этого визита явно был…