Безмирная

      — Гэндальф! — Леголас подошёл к магу, когда тот развернулся, узнавая сына Трандуила.       — Леголас Зеленолист! — заметив знакомое лицо, взгляд Гэндальфа просветлел. — Где твой отец?       Не сговариваясь, аранен с Бардом повели волшебника в сторону шатра Трандуила, я, хоть и неохотно, последовала за ними.       — Может у тебя получится образумить моего отца. Начинать войну с гномами сейчас безрассудно, учитывая подходящую к горе армию орков.       — Вам известно об орках? — казалось, Гэндальф был удивлён, если не шокирован.       — В Эсгароте мы видели Больга и орков, с меткой Гундабада, — Леголас обернулся на меня, продолжая. — Благодаря предсказанию, сделанному Эйлин ещё королю Трору, мы знаем, что грядет война между орками, эльфами, гномами и людьми.       Поймав на себе внимательный взгляд Гэндальфа, я выдержала его и чуть склонила голову в приветствии.       — Рада наконец познакомиться с Серым магом Средиземья.       — Не ожидал увидеть здесь фэйри, — кивнул в ответ Гэндальф. Получается, ему тоже известно о фэйри. Интересно. — Расскажи о том, что ты видела.       Мы остановились неподалёку от палатки Трандуила. Я рассказала волшебнику всё, что привиделось мне почти две сотни лет назад, помня каждую деталь. Он слушал, не перебивая, а когда я закончила, спросил лишь:       — Где же вы, фэйри, пропадали последние пару тысяч лет? Ни одного из вас я не видел.       — Я не знаю, — растерянно ответила я, не понимая, как это связано с тем, что я рассказала. — Я практически ничего не помню до моего появления в Средиземье.       Во взгляде мага что-то промелькнуло, но я не поняла что. Он быстро направился в шатёр, скрываясь в походных покоях Трандуила.       Бард уже ранее ушёл к королю эльфов, поэтому сейчас я осталась только Леголасом, пребывая в весьма смешанных чувствах. Гэндальф точно что-то знает о моей потери памяти.       — Я понимаю, что ты, скорее всего, не особо хочешь идти сейчас к моему отцу, но...       — Идём, — перебила его я, решительно двигаясь к шатру.       Мы проскользнули внутрь, не желая мешать и прислушиваясь к разговору.       — …отродья Дол-Гулдура уже в пути, — на этих словах волшебника Трандуил чуть закатил глаза, словно не принимая сказанное и беспокойство Гэндальфа всерьёз. — Вы все в смертельной опасности.       — Дол-Гулдур? — взор Леголаса потемнел. — Значит, на нас идут две армии?       Я, слишком увлечённая внимательным разглядыванием собравшихся и пытающаяся проникнуть им в душу, не сразу поняла, в чём дело. Лишь услышав слова аранена, у меня заледенело сердце от осознания всей ситуации, в которую мы попали.       — Что ты имеешь в виду, говоря о двух армиях? — обратил внимание на сына Трандуил.       — С севера к горе движется армия орков Гундабада.       — Зачем им нападать сейчас?       — Мы вынудили их. Когда отряд Торина Дубощита отправился возвращать себе свой дом, — Гэндальф, видимо не в силах устоять на месте, двинулся к выходу. Нам ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. — Гномы не должны были достичь Эребора. Азогу Осквернителю приказали убить их. Его хозяин желает завладеть этой горой, — он посмотрел на Одинокую гору, на которую сейчас открывался прекрасный вид. Трандуил, степенно и спокойно, в своей манере, шёл прямо за волшебником. Мне оставалось только удивляться, как он за ним поспевает, продолжая идти так медленно. Бард в молчании шёл рядом с тауром, а мы с Леголасом держались чуть поодаль. — Не ради её сокровищ, а из-за её стратегического местоположения. Это его врата в земли Ангмара на севере. И если это проклятое королевство восстанет из руин… Ривенделл, Лориэн, Шир, и даже Гондор. Все они падут.       Сколько лет я знала о грядущем сражении, всё ещё считая его лишь одной из возможных ветвей будущего. Но никогда я не думала о последствиях поражения в этой войне. Я знала лишь, что Торин погибнет. Всё. Я была не сильна в стратегии, поэтому слова мага открыли мне глаза.       — Эйлин, — повернулся в мою сторону Трандуил. — Ты видела эту войну. Скажи, чем она закончится?       Я пришла в замешательство от его вопроса. На самом деле, я никогда не видела, чем она закончится. Всё заканчивалось на смерти Торина.       — Я не знаю. Я видела только смерть Торина Дубощита. На этом всё прерывалось.       — Получается, вы говорили о двух армиях орков, — протянул Трандуил. — Мои эльфы немногочисленны, а люди Эсгарота не воины. Так скажи мне, Митрандир, много ли у нас шансов на победу?       — Есть ещё гномы, — возразил Гэндальф.       — Шайка Дубощита? — усмехнулся таур. — Не думаю, что дюжина гномов изменит исход битвы.       — Как я уже говорила, не стоит недооценивать гномов, — вклинилась я. — Торин не дурак, он не стал бы развязывать войну, если бы не смог призвать подмогу. Готова поспорить, что гномы Железных Холмов уже приближаются к Эребору.       — Они не успели бы.       — Я бы не был так уверен, — задумчиво заметил Леголас. — Железные Холмы близко, а Торин явно договорился с ними заранее.       — Эльфы не будут участвовать в этой войне, Митрандир, — тоном, явившим его окончательное решение, отрезал Трандуил. — Мы не будем проливать кровь ради других народов.       — Трандуил! — начал было Гэндальф, но эльф ушёл, заходя в свой шатёр.       — Люди будут сражаться, — подал голос Бард. — У нас нет выбора. К тому же Эйлин воодушевила народ, когда убеждала нас принять бой. Люди пойдут за ней.       Я грустно улыбнулась, смотря на Барда, который, извинившись, покинул нас, возвращаясь к своим людям.       — Что же ты эльфов не можешь так призвать сражаться? — вздохнул волшебник, опираясь на свой посох.       — Эльфы не люди. У них есть бессмертная жизнь, дом и король, приказам которого они подчиняются, — проронила я. — А с Трандуилом у меня сейчас, мягко говоря, напряжённые отношения.       — Чем ты так не угодила лесному королю, который принял тебя много лет назад?       — Решила действовать так, как велит мне сердце. К сожалению, его приказы и мои желания кардинально отличаются.       — Ты сможешь его переубедить, Гэндальф? — с тревогой посмотрел на шатёр Леголас.       — Мне кажется, Трандуил с большей вероятностью прислушается к своему сыну, — сказал Гэндальф, цепким взглядом окидывая Леголаса.       Аранен в ответ лишь усмехнулся.       — Сомневаюсь, что сейчас он послушает моё мнение.       Он не сказал ничего конкретного, оставляя мага в догадках. Хотя Гэндальф с большой вероятностью всё и сам понял и лишь смерил аранена долгим и тяжелым взглядом, думая, что ему делать дальше.       — Гэндальф… — неуверенно приблизилась к нему я. — Ты что-то знаешь о моей потери памяти, не так ли?       — Как ты это поняла? — чуть улыбаясь в свою длинную седую бороду, поинтересовался маг.       — Мне подсказал твой взгляд. В нём мелькнуло что-то, когда я говорила об этом.       — На редкость внимательная девушка. Ты права, у меня есть предположение, почему ты потеряла память.       Мы с Леголасом со всей внимательностью слушали волшебника, который знал о фэйри возможно даже больше, чем Элронд.       Моя потеря памяти связана с порталом. Конкретно с тем, что я прошла через него не по своей воле. По словам Гэндальфа, порталы фэйри имеют защитную реакцию. Когда фэйри проходят через них не по своей воле, насильно, или по незнанию, портал стирает память таким незадачливым путешественникам по реальностям. Казалось бы, в этом нет смысла, но таким образом порталы, открывающиеся далеко не всем, остаются нераскрытыми. Не у всех фэйри добрые помыслы, поэтому одно из применений порталов – отправление через них насильно особо опасных для фэйри пленников или попусту неугодных, так как о совершенных злодеяниях они забывают и уже не могут найти путь обратно. Насколько Гэндальф знал, воспоминания возвращаются, стоит только вновь пройти через портал, назад.       Таким образом, я либо сосланная в Средиземье нарушившая что-то злодейка, либо недотёпа, по незнанию прошедшая через портал. Замечательно.       — Тебе ничего не известно о местонахождение портала в мой мир? — с надеждой спросила я.       — Сожалею, Эйлин, но нет, — покачал головой маг и добавил, увидев, как потухла вера в моих глазах. — Нужен ли тебе этот портал? Ты попала в Средиземье не просто так. Хочешь ли ты вернуться в мир, откуда тебя возможно изгнали? — он бросил многозначительный взгляд на Леголаса и лукаво спросил. — Сможешь ли оставить тех, кто тебе дорог?       Оставив меня в задумчивости, Гэндальф удалился, судя по всему направляясь доставать Трандуила. Я искренне надеялась, что у него получится отговорить таура от нападения на гномов, но не преувеличивала возможность такого развития событий.       — Знаешь, а Гэндальф ведь прав, — подпрыгнув, я села на край обломанной стены бывшего здания и, подтянув к себе одну ногу, я уложила подбородок на колено. — Зачем тешить себя надеждами найти место, где меня даже не ждут? Ведь если бы я нужна была там, за мной бы пришли, верно?       — Мы не можем знать точно, — уклончиво заметил Леголас, но не опровергнул то, что я сказала. На секунду он отвлёкся на переговоры людей и лязг мечей вдали, а потом добавил. — Помнишь, когда в тебя попали стрелой, губительной для фэйри? Может быть, тебя специально отправили в Средиземье, чтобы спасти от кого-то, и за тобой придут, когда настанет время.       Я удивлённо подняла взгляд на аранена. О таком я даже не подумала. Возможно, то ранение не было случайностью, и кого-то послали специально, чтобы лишить меня жизни. Звучит правдоподобно, но я на опыте многих пережитых историй знала, что обычно правдой оказывается самое безумное предположение, которое герои сразу же отметают.       — И всё же, я не смогу вернуться туда.       — Ты не хочешь узнать больше о себе и своих силах? — взгляд Леголаса светился непониманием, когда он подошёл вплотную. Наши лица были практически на одном уровне благодаря высоте возвышения, на котором я обосновалась.       — Хочу, но для этого не обязательно оставаться там навсегда.       — Если ты вернешься, то вернутся и твои воспоминания. Думаешь, после этого ты не захочешь остаться дома?       Его слова хоть и звучали здраво, но выдавали его горечь и желание, чтобы я никогда не нашла нужный мне портал. Мои губы растянулись в улыбке, полной нежности, когда я поняла, что аранен намеренно скрывает всё своё нежелание меня отпускать, не позволяя своим чувствам повлиять на моё решение. Я приподняла голову и опустила колено. Теперь эльф стоял между моих ног, которыми я хотела оплести его пояс прямо сейчас и закончить то, что нам помешал закончить холод минувшей ночи и моя неопределённость с Трандуилом.       — Я не смогу оставить тебя, Леголас. Чего бы у меня не было в той, другой жизни, я точно уверена, что никогда и никого не любила так же сильно, как тебя.       Я не стала целовать принца на глазах у эльфийских стражников, поэтому просто притянула его к себе, обнимая за шею. Он облегчённо выдохнул мне в ложбинку между плечом и шеей, щекоча кожу дыханием.       — Рад это слышать, — шепнул Леголас. — Потому что я не смогу отпустить тебя в другой мир.       — Я не сомневаюсь, — усмехнулась я.       Спрыгнув, я собралась было уйти, оставляя Леголаса в помощь Гэндальфу, но остановилась, оглядываясь через плечо.       — Тот мир… Что бы не было прежде, это уже не имеет значения, — аранен слушал, пока не понимая, к чему я клоню. — Дом ведь не то место, где ты родился. Дом там, где чувствуешь себя…на своём месте? Место, где царит покой, и куда всегда можешь сбежать от всего мира. Лихолесье стало мне этим домом, Леголас.       Я прошла мимо шатра Трандуила, слыша оттуда Гэндальфа, пытавшегося что-то вдолбить в голову упрямого и гордого эльфа. Ночь вступала в свои права и многие из тех, кто оставался на улице, тренируя свои навыки владения оружием, уже ушли по импровизированным домам, готовясь к завтрашнему сражению. Я всё ещё надеялась, что Гэндальфу и Леголасу удастся убедить Трандуила отступить и не проливать кровь понапрасну. Несмотря на это, битву с орками никто не отменял, поэтому, найдя двух мужчин, занимавшихся заточкой мечей, я достала весь свой многочисленный арсенал. Люди были поражены количеству оружия, которым я была обвешена и предложили помощь, чтобы быстрее наточить все лезвия. Я с благодарностью приняла помощь, первым делом взявшись за смертоносное лезвие скрытого клинка.       В отличие от оружия ассасинов, клинки эльфов редко нуждались в наточке, но это монотонное действие меня успокаивало. К тому же это никогда не будет лишним.       Через какое-то время, когда я уже заканчивала с последним метательным кинжалом, меня окликнули. Я обернулась, не сразу узнавая в облачённом в лихолесские доспехи эльфе своего друга. Лишь когда он подошёл ближе и свет заиграл в золотых глазах мужчины, я признала Англахэля. Радость при виде библиотекаря тут же сменилась ужасом.       — Англахэль! — я подскочила к эльфу, снимающему шлем, отбросив в сторону нож. Я не обратила внимания на то, что тот со звоном упал на камни, теряясь в темноте. — Почему ты здесь?!       Англахэль снял шлем, улыбаясь мне. От сердца отлегло, когда я поняла, что он не злится на меня за нападение на таура.       — Ты подняла настоящую суматоху во дворце, я не мог остаться и не увидеть тебя.       — Тебе здесь не место, — беспомощно простонала я, вцепившись руками в его предплечья. — Ты должен оставаться в библиотеке, в окружении книг. Там, где ты нужнее всего. Там, где тебе хорошо.       — Прежде всего, я должен защищать свой народ, — мягко возразил друг. — Я сражаюсь не хуже других эльфов и могу быть полезен на войне.       — На войне против кого? — горько усмехнулась я. — Против гномов? Ради сокровищ?       — В твоём видении говорилось об орках. И таур Трандуил сказал нам в первую очередь именно о них.       Подождите, так Трандуил изначально планировал попробовать договориться с гномами или что?       — Подожди, то есть он собирается сражаться против орков?       — Он сказал, что вступит в битву только в случае необходимости, — уклончиво ответил Англахэль.       Приняв это к сведению, я продолжила гнуть своё.       — Англахэль, а если тебя убьют? Что тогда?       — Я попаду в Чертоги Мандоса, — пожал плечами темноволосый. — Эйлин, неужели ты думала, что я испугаюсь смерти и побоюсь сражаться вместе со своим народом?       — Нет, но ты же не обязан.       — Не обязан, верно, — кивнул Англахэль. — Но я хочу. К тому же, как бы я дальше жил, если бы в этой битве погибла ты? Если бы я знал, что мог поговорить с тобой после случившегося, но струсил и не пошёл?       Я вымученно улыбнулась, и мы вернулись к точильням. Нашарив в темноте лезвие метательного кинжала, о которое я даже умудрилась тут же оцарапаться, я вернулась к своему занятию, отмечая, что лезвие уже наточено отлично. Это не помешало мне занять руки и закончить начатое, методично проводя лезвием ножа по точильному камню. Параллельно с работой я слушала Англахэля, отвечая эльфу на все интересующие его вопросы.       — Как тебе в голову пришло погрузить таура в землю? — в его голосе не было ни капли осуждения, лишь любопытство.       — Никак, само получилось, — буркнула я, не вдаваясь в подробности.       — Ну да, земля вообще сама выбилась из своего обычного состояния вверх, — закатил глаза Англахэль. — Рассказывай давай.       Мне оставалось лишь описать всё произошедшее со своей стороны. Я как могла, описала механику своих сил, насколько успела её узнать, но видела, что библиотекарю этого было недостаточно. Что ж, большего я ему дать не могла.       Закончив с кинжалом, я поблагодарила жителей Эсгарота за помощь и вернула всё оружие в ножны.       — Признавайся, чем ты опоила аранена, чтобы он помог тебе и гномам бежать, да ещё и отправился следом?       Я едва не проткнула себе голень вместо того, чтобы уложить стилет в обычное место на голенище сапога.       — Никого я не опаивала. Просто в отличие от своего отца Леголас прислушался ко мне.       — Ради тебя он пошёл против отца, против своего народа, — внимательно глядя на меня, протянул Англахэль. — Вряд ли он сделал бы это для любого, пусть и приводящего разумные доводы.       То, как я смущённо отвернулась, не желая распространяться о наших отношениях с принцем, сказало всё Англахэлю яснее всяких слов. Надо отдать ему должное, друг не стал напирать, тактично переводя тему разговора на менее провокационную.       Я не заметила, как мы вернулись к шатру Трандуила. Около него стояли Гэндальф и Бард. Волшебник что-то горячо пытался втолковать лучнику. Сконцентрировавшись, я смогла услышать, о чём они говорят.       — Золото для тебя так важно? Хочешь заплатить за него кровью гномов?       — До этого не дойдет, — нахмурившись, уверенно сказал Бард. — Что бы ни говорила Эйлин, подмога с Железных Холмов не успеет так быстро прибыть к Эребору. Эту схватку им не выиграть.       Я хотела было вмешаться, когда услышала чуть в стороне другой голос.       — Это не остановит их.       Я обернулась практически одновременно с Гэндальфом, с удивлением видя спешившего к нам хоббита.       — Думаешь, гномы сдадутся? Никогда. Они будут биться насмерть за эту гору.       — Бильбо Бэггинс! — удивлённо воскликнул Гэндальф, откровенно радуясь появлению представителя низкорослой расы.       Тяжело дыша, Бильбо коротко улыбнулся. Судя по виду, хоббит устал бежать от горы до Дейла.       — Хоббит? — удивлённо уточнил Англахэль, не ожидая увидеть его так далеко от Шира.       Извинившись перед Англахэлем, я подошла к Гэндальфу, Барду и Бильбо как раз перед входом в шатёр Трандуила.       — Рада видеть тебя живым, вор, — усмехнулась я, подходя к хоббиту.       — Ты жива, — почти с облегчением выдохнул мистер Бэггинс. — Почему ты не пришла вместе с Бардом переговорить с Торином?       — Это следует спросить у короля эльфов, — помрачнела я, последней входя в шатёр.       Едва мы вошли, как я тут же легко пронеслась через шатёр, не привлекая внимание Трандуила, который сейчас обратил его на Бильбо. Я остановилась около облокотившегося на один из опорных столбов принца, тенью становясь сбоку от него, угрюмого и замкнувшегося. Леголас не сводил удивлённо взгляда с хоббита, когда Трандуил наконец заговорил, плавно проходя к своему трону.       — Если я не ошибаюсь, это тот полурослик, что выкрал ключи от темницы из-под носа моих стражников.       Я видела, что хоббиту стало не по себе под пронзительным взором глаз лесного короля. Чуть скосив взгляд в сторону, он неловко протянул сквозь сжатые губы.       — Да, — и, так же, не поднимая взгляд, добавил. — Прошу прощения.       Что ж, я его не виню, мало, кто захотел бы встретиться с взором Трандуила в подобной ситуации. Прежде чем вмешаться, я успела заметить, как чуть приподнялся уголок губ Барда.       — Половину твоих камер вскрыла я, — хмыкнув, сказала я, тут же поймав на себе испепеляющий взгляд таура.       — Хочешь обсудить твоё очередное предательство прямо сейчас, или, может, выслушаем, что скажет хоббит? — едко поинтересовался Трандуил, разом заставив меня прикусить язык от злости и обиды.       “Может, ты уже напрямую потребуешь его наказать тебя за все грехи?” — услышала я в своём разуме голос Леголаса.       “О да, он всегда любил наказывать” — послала ему язвительную мысль я, в последний момент удержавшись, чтобы не добавить к ней красочные картины.       Теперь уже аранен быстро бросил на меня уничижающий взгляд. Я вдруг осознала, как неприятны могут быть мои непристойные шутки Леголасу, и стыдливо потупилась, мысленно перед ним извиняясь.       — Я принёс вам, — подошёл тем временем к столу Трандуила Бильбо, доставая что-то завёрнутое в ткань, — Вот это.       Он развернул свёрток. Я ахнула, узрев сверкающий камень, принесённый хоббитом. Трандуил даже встал, поражённый, а мы с Леголасом одновременно подались вперёд. Я не знала, что и думать, смотря на камень с голубой сердцевиной и розово-фиолетовыми переливами вокруг. Хоть я и видела Аркенстон всего лишь раз в жизни, я безошибочно узнала самоцвет. Кажется, хоббит сполна оправдывает свой титул вора.       — Это Сердце горы, — промолвил Трандуил то, что было очевидно для всех, кроме Барда. — Королевский камень.       Гэндальф будто бы ушёл в свои мысли, едва только увидел Аркенстон. Бард подошёл ближе, не сводя глаз с камня.       — И стоит по-королевски, — когда в ответ на это Бильбо поддакнул, Бард с недоумением обернулся к полурослику. — Откуда он у тебя?       Теперь уже стоящие рядом Трандуил и Бард прожигали бедного хоббита взглядами. Пока я отвлеклась на разговор и то, как теперь можно использовать самоцвет в ситуации с Торином, Леголас бесшумно прошёл к отцу, замирая перед столиком.       — Это моя четырнадцатая часть сокровища, — честно посмотрел на лучника Бильбо.       — Зачем ты его принёс? Ты ничего нам не должен.       — Это не ради вас, — по-доброму усмехнувшись, покачал головой хоббит. — Я знаю, что гномы бывают упрямыми, упёртыми и… невозможными. Они подозрительные, скрытные, а манеры у них вообще хуже некуда, — я видела, как улыбнулся Гэндальф. В его глазах будто горела гордость за хоббита. — Но они так же храбрые и добрые, и весьма преданные. Я очень полюбил их и буду рад спасти их, если смогу.       Я никогда ещё не слышала, чтобы кто-то так отзывался о гномах. Трандуил, судя по его каменному лицу, тоже. Это было невероятно, что гномы смогли привлечь в свою компанию и заставить полюбить их такого домоседа, как Бильбо Бэггинс.       — Торин ценит этот камень превыше всего, — честно и искренне, с эмоциональной горячностью продолжил Бильбо. — Я думаю, в обмен на него он отдаст то, что принадлежит вам. И тогда не нужно будет воевать.       Все находящиеся в шатре приковали свои взгляды к Трандуилу, ибо решение было за лесным королём. Тот переглянулся с Бардом, будто бы мог общаться с лучником мысленно, как мы с Леголасом. Наконец, он кивнул.       — Мы попробуем предложить ему Аркенстон взамен нашего золота.       Я должна была бы облегчённо выдохнуть, но внутри меня всё ещё гложут сомнения и неясные предчувствия. Когда Гэндальф и Бильбо ушли, Трандуил перевёл взгляд на меня.       — Тебя что-то беспокоит, Эйлин?       — Ничего такого, что не может подождать, — извернулась я, не желая делиться с тауром своими сомнениями.       Мы с Леголасом уже стояли в проходе, когда остановились на голос Трандуила.       — Леголас, я предоставлю тебе место для ночлега.       — Нам есть, где ночевать, ада, — ровно произнёс Леголас. — Спасибо за заботу.       Под негодующий взгляд таура мы всё же покинули шатёр. По пути мы получили воду и еду, тут же уходя прочь от людей и эльфов. Сегодняшнюю ночь мы решили провести там же, где и предыдущую.       — Я должна выкрасть Аркенстон, — выпалила я, едва мы остались одни, поднявшись на вершину башни и усевшись, чтобы прикончить еду.       — Ты что? — поперхнулся Леголас. — Зачем тебе это?       — Посуди сам, — начала я. — Думаешь, Торин в обмен на Аркенстон так просто отдаст часть золота людям и, поступившись гордостью, отдаст Трандуилу камни Ласгалена? Он лишь будет тянуть время до прибытия гномов Железных Холмов.       — Для него этот камень важнее всех сокровищ горы. Почему бы не обменять его на какое-то золото?       — Потому что сейчас Торин полностью находится во власти злата. Он скорее прольёт кровь, чем отдаст хотя бы одну монету.       — Но что изменится, если ты заберешь Сердце горы?       — Ни у одной сторон не будет преимущества.       — И что ты будешь с ним делать? Пойдёшь прямиком к Дубощиту и попробуешь договориться? Едва увидев в твоих руках Аркенстон, он тут же откроет огонь.       — Я не знаю! — в отчаянии воскликнула я. — Но я должна сделать хоть что-то!       — Успокойся, — мягко остановил меня аранен. — Эйлин, то, что ты видела будущее, не обязывает тебя напрямую участвовать в событиях и пытаться что-то изменить. Ты рассказала тем, вокруг кого крутятся увиденные тобой события. Остальное могут сделать только они.       — Я не могу просто наблюдать за тем, как они роют себе могилу.       Отложив свою трапезу, Леголас привлек меня к себе. Заглянув в мои глаза, он твёрдо произнёс:       — Ты не сможешь ничего сделать, когда те, кого ты пытаешься вразумить, не хотят тебя слушать.       — Я ещё не пробовала достучаться до Торина.       — Так попробуй завтра.              — Вряд ли он будет настроен на переговоры, увидев Аркенстон в руках своих, по его мнению, врагов.       — И в этом не будет твоей вины.       — Значит, завтра начнётся одна из кровопролитных войн Третьей Эпохи, — бесцветно сказала я, устраивая голову на своих подтянутых к телу коленях.       — Знаешь, а я ведь прежде не участвовал в таких масштабных сражениях, — задумчиво протянул Леголас, но в его голосе я не услышала ни страха, ни сожаления. Лишь хладнокровное любопытство.       — Ты серьёзно? — округлила глаза я, поворачиваясь в сторону аранена. — За все почти три тысячи лет, ни разу?       — Эльфы Лихолесья не участвовали в крупных военных конфликтах Средиземья, с тех пор как в ходе Войны последнего союза мы потеряли две трети своих войск. Не знаю, говорил ли тебе адар, но тогда же погиб король Орофер, мой дед, и мой отец стал королем. Я родился лишь спустя годы после этого.       — А в Третьей Эпохе эльфы вообще в войнах не участвовали, — качнула головой я, выпрямляясь и беря флягу с водой.       Закончив с едой, я едва успела отставить почти пустую флягу, как тут же оказалась прижата к крепкому телу аранена. Удивлённо задрав голову, я поняла, что лежу так близко к нему, что носом упираюсь в щеку Леголаса.       — Ты чего?       — Я знаю, что ночью ты можешь сделать всё по своему и уйти воровать Аркенстон, — фыркнул он, ещё крепче прижимая меня к своему телу и накрывая нас одеялом. — Я не позволю тебе сбежать.       — Да не сбегу я, Леголас, — закатила глаза я, удобно устраиваясь на его груди.       — Перестраховаться всё же стоит, — прошептал эльф в мою макушку.

* * *

      Как Трандуил и сказал, на рассвете вся эльфийская армия выстроилась перед вратами Эребора. Идеально ровные ряды воинов в сверкающих латах заняли всё поле перед горой. В центре, под защитой эльфов, находилась небольшая армия людей Озёрного города. Сквозь строй шли Трандуил на своём олене и Бард на белом коне Ферена.       Мы с Тауриэль и Леголасом прибыли к Эребору раньше, устроившись за одной из огромных статуй Короля под Горой, что охраняли вход. Я не захотела приходить вместе с армией эльфов. После такого Торин ни за что не стал бы меня слушать, мгновенно признав во мне врага.       — Как долго мы будем здесь прятаться? — спросила Тауриэль, не сводя взгляда с горы и гномов, видневшихся на вершине бастиона.       — Я буду ждать подходящего момента, чтобы вмешаться, — пожала плечами я, оглядываясь на своих спутников. — Вам не обязательно было идти со мной. Вы могли пойти с Трандуилом и остальными эльфами.       — То есть в рядах врагов гномов, — заметил Леголас. — Мы так же, как и ты хотим помешать этой войне.       — Хорошо, значит сидим, ждём.       Я обратила свой взор к горе и армии перед ней. Мы выбрали точку обзора так, чтобы было видно и Торина с его гномами и Трандуила, но при этом гномы увидеть нас не могли.       Бард и Трандуил приближались к самой воде, протекающей перед замурованным входом в Эребор, когда прямо перед копытами оленя Трандуила в камень под его ногами врезалась стрела, со звоном отскакивая в сторону. Я, как и не ожидавшие нападения король эльфов и убийца дракона, быстро подняла голову к горе, немигающе глядя на Торина, зажавшего в руках лук с натянутой стрелой.       — Следующую всажу между глаз.       Гномы загалдели, поддерживая своего короля, а я лишь похолодела, увидев на лице Трандуила еле заметную улыбку. Лишь только посерьёзневший таур чуть наклонил голову вперёд, как сотни лучником поразительно синхронно вздели луки, целясь прямо в попрятавшихся в укрытие гномов. Один только Торин остался стоять так же невозмутимо, сжимая лук. Лёгкое движение руки Трандуила заставило эльфов так же мгновенно и синхронно принять исходные позиции.       Я присвистнула, искренне пораженная такой слаженностью движений. В ответ на мой взгляд, Леголас лишь слабо улыбнулся, а мне оставалось гадать, как лесные эльфы, так давно не участвующие в крупных сражениях, научились действовать так организованно.       — Мы хотели сказать, — зычно начал Трандуил. — Что твоё предложение оплаты было получено, — он сделал многозначительную паузы, заставив меня закатить глаза от излишней театральности, — И принято.       — Какой оплаты? — враждебно спросил Дубощит, даже не думая опускать лук. — Я ничего вам не давал. У вас ничего нет.       Снисходительно приподняв брови, лесной король плавно повернулся к Барду. Я одновременно боялась того, что произойдет дальше и в то же время чувствовала странное предвкушение. Лучник достал Аркенстон, поднимая его над головой.       — У нас есть это.       Словно загипнотизированный, шокированный Торин медленно убрал лук, не отводя взгляда от камня государя, словно тот может пропасть, если Дубощит отвлечётся.       — Воры! — негодующе прокричал Кили. Я заметила, как вздрогнула Тауриэль, услышав его голос. — Откуда у вас святыня нашего рода?! Этот камень принадлежит королю!       — Король может забрать его, — как ни в чём ни бывало, просто сказал Бард, подкидывая бесценное гномье сокровище в воздух, как какую-то игрушку. — С нашего позволения.       Едва лучник убрал самоцвет под одежду, Торин словно очнулся ото сна, сбрасывая наваждение.       — Но сперва, пусть сдержит своё слово.       Дубощит покачал головой, презрительно усмехаясь. Я не слышала, что он тихо сказал своим братьям.       — Аркенстон не покидал эту гору! Это обман! — последнюю фразу он произнёс почти выплюнув.       — Нет. Не обман.       Я дёрнулась в сторону горы, услышав этот голос. Леголас в последнюю секунду удержал меня, не позволяя броситься к непонятно как появившемуся в Эреборе Бильбо, который должен был оставаться в Дейле с Гэндальфом.       — Камень настоящий. Я отдал его им.       Неверие и чувство предательства отразилось на лице Торина лишь на мгновение, тут же теряясь под уже привычной маской. Я не узнавала гнома, потрясённая тем, как сильно изменили его драконьи сокровища. На лице Барда отразилось беспокойство за хоббита, оставшегося один на один с гномами, сейчас настроенными к нему явно не так доброжелательно, как прежде.       Следующие слова разговора мы не слышали, находясь слишком далеко. Я не находила себе места, напряженно наблюдая за происходящим.       — Нужно спасать Бильбо.       — Думаешь, Торин причинит ему вред? — с сомнением спросил Леголас.       — Ты видишь, в каком состоянии Дубощит. Я не хочу рисковать жизнью хоббита.       — Жалкий крысёныш! — донёсся до нас крик Торина.       — Я собирался отдать его тебе, — ответил Бильбо. Я с трудом разобрала его слова, помогала лишь могучая акустика пустующей долины, разносящая звук на мили вокруг. — Много раз собирался, но…       — Но что, вор? — низко и гортанно, будто не своим голосом, процедил Торин.       — Ты изменился, Торин, — прямо, без лукавств и притворства, честно ответил мистер Бэггинс. — Гном, которого я встретил в Бэг Энде, никогда бы не отказался от своего слова! Не усомнился бы в преданности своих братьев!       Поразительно, но Бильбо оказался единственным, кто осмелился сказать правду прямо в лицо Торину, не побоявшись гнева новоявленного Короля под Горой. Помимо страха за судьбу хоббита, я почувствовала уважение к полурослику, так просто сделавшим то, что не смогли другие.       — Не смей говорить мне о преданности! — Торин угрожающе двигался на Бильбо. — Сбросить его с бастиона!       Это стало последней каплей и я, не теряя больше ни секунды, я рванула с места, молнией летя ближе к горе. Трандуил и Бард встрепенулись, будто бы готовясь в случае чего поймать хоббита, а гномы не смешили выполнять приказ своего короля.       — Вы что, не слышали меня?! — рявкнул он, попытавшись силой заставить Фили выполнить свой приказ. Племянник оттолкнул руку дяди. — Я сам это сделаю!       Хватая Бильбо, Торин уже наклонил его над пропастью. Остальные гномы мгновенно навалились на Дубощита, не давая ему закончить жизнь хоббита. Я замерла перед рекой, прикидывая, что могу сделать. По большим камням можно было преодолеть воду, но так гномы тут же меня увидят и могут открыть огонь. Недолго думая, я, пользуясь тем, что весь отряд Торина занят, практически пролетела по камням через водную гладь.       — Будь проклят волшебник, который навязал тебя нам!       Я уже собралась лезть наверх, когда позади, словно гневом одного из языческих богов грома и молний, донёсся голос Гэндальфа.       — Если тебе не нравится мой взломщик, прошу, не причиняй ему вреда! Верни его мне.       Торин определённо не ожидал появления Гэндальфа и прекратил попытки скинуть хоббита со стены. Я чуть скосила взгляд и встретилась им со светлыми глазами Трандуила. Король будто бы взглядом пытался велеть мне спрятаться. Я мгновенно юркнула за ближайшую статуя, растворяясь в тени. Теперь я не могла видеть гномов, лишь слышать.       Леголас и Тауриэль лаконично и бесшумно появились перед воротами, при этом оставаясь стоять в стороне. Я чувствовала, как Леголас хочет прорваться ко мне, но Тауриэль не даёт принцу это сделать. Я мысленно поблагодарила подругу, прислушиваясь к происходящему.       — Пока что ты ведешь себе не так, как подобает Королю под Горой, Торин, сын Траина.       — Никогда больше не буду связываться с волшебниками! — прокричал в ответ Торин. — И крысами из Шира!       Задрав голову, я увидела, как вниз, чуть левее от того места, где затаилась я, по верёвке вниз спускался хоббит. Я облегчённо выдохнула.       — Так мы договорились? — спросил Бард. — Мы вернём Аркенстон в обмен на обещанное.       Торин молчал. Я встретилась взглядом с Бильбо, который, не выдавая меня, тут же бросился к Гэндальфу. Судя по его глазам, он успел испугаться, что Торин, которого он уже считал другом, оборвёт его жизнь. Мне оставалось лишь посочувствовать хоббиту.       — Зачем мне выкупать то, что по праву моё?!       Я поняла, что пора поговорить с Торином. Видя своим острым взором все выбоины и зазоры на некогда идеальной поверхности, я полезла наверх, стараясь издавать минимум шума. Волны беспокойства, идущие от Леголаса, я ощущала как никогда остро.       — Оставь камень себе, — безмятежно предложил тем временем Трандуил, будто бы отвлекая Торина от моего скалолазания. — И продай его. Эктелион из Гондора хорошо за него заплатит.       — Я убью вас! — разъярённо крикнул Торин.       Я забралась почти на самый верх, застыв, когда поняла, что Дубощит встал прямо надо мной.       — Клянусь, я убью вас всех! — на этих словах он, судя по шагам, двигаясь дёргано и нетерпеливо, ушел в другую часть бастиона, заставив меня выдохнуть.       — Твоя клятва ничего не стоит! — отрезал Трандуил.       Не получив ответ от беспокойного Торина, Трандуил бросил:       — Я услышал достаточно.       Под шум пришедших в движение сотен эльфов после приказа, брошенного королем на эльфийском, я, наконец, оказалась на бастионе, мягко приземляясь на каменный пол. Пока что гномы меня не замечали, занятые другим.       — Торин! Сложи оружие! Отвори ворота. Эти сокровища погубят тебя, — попытался воззвать к Дубощиту Митрандир.       Я заметила, как Торин бросал лихорадочные взгляды на восток. И я знала, что это значит. Всё, что было сказано с тех пор, как Бильбо покинул Эребор, было лишь для того, чтобы потянуть время.       — Нам не выиграть эту битву, — сказал Балин.       — Послушай их, Торин, — неслышно подошла я, обращая внимание гномов на себя. Дубощит со всей стремительностью, на которую способны гномы, развернулся ко мне. — Тебе не помогут даже воины Железных Холмов, которых ты так ждёшь, оттягивая время.       Удивлённые возгласы гномов подтвердили мою догадку о том, что ни с кем из друзей Торин не поделился тем, что вызвал подмогу.       — Никому из сторон не выиграть эту битву. Она закончится слишком быстро. Мы лишь потеряем воинов и время, за которое смогли бы подготовиться к прибытию орков, — я не могла остановить поток слов, с горячностью вытекающих из меня. — Прими решение, мысля как король, думающий о своём народе, а не дракон, желающий жить на золотой горе.       Он молчал, не прогоняя меня и не останавливая, но будто и не слушая. Все мои надежды рушились на глазах.       — Вспомни, к чему приведут твои действия, — с отчаянием призвала я. — Одумайся, Торин!       — А может к моей смерти приведет как раз то, к чему ты пытаешься меня склонить? — практически рыча, набросился на меня Торин. — Может, ты пытаешься добиться моей смерти?       Я отпрянула в ужасе, не ожидая такого обвинения. Гномы не вмешивались, будто не зная, чью сторону принять и кто прав. Я не винила их. Всё же верностью своего королю обычно ставится превыше всего. Лишь ко мне это не относится.       — Дай нам свой ответ! — потребовал Бард. — Ты выбираешь мир, или войну?       В отличие от выжидающего взгляда Трандуила, тяжелый взор Барда был полон горечи. Лучник, как и я, уже знал, какой будет ответ Короля под Горой, но всё ещё не прощался с надеждой.       — Торин, пожалуйста, — я уже не скрывала мольбу в своём голосе, желая, чтобы всё это поскорей закончилось.       Ответом нам стала ворона, севшая на камни прямо перед Торином. Лицо гнома просветлело. Он повернул голову в сторону шума многих доспехов. К холму на востоке от Эребора.       — Я выбираю войну.       Вцепившись в камень, я с ужасом наблюдала за тем, как на горизонте появляется длинная полоса гномьей армии, закованной в тяжелые железные доспехи. Издав яростный рык, я отрешенно почувствовала, как под ладонями мгновенно нагрелись каменные обломки.