Безмирная

      Я плелась по коридору за Теолином, не замечая ничего вокруг. Моё подавленное состояние казалось безвыходным. Если теперь до конца своих дней я буду страдать, то лучше уж умереть, так как в Средиземье мне путь заказан.       “Как же быстро ты сдалась”       Я пропустила эти слова мимо ушей, желая сейчас только свернуться в комок и лежать целую неделю, не вставая. Запоминать путь, строение здания и людей, которые встречались на нашем пути, не было сил. Когда Теолин остановился, пропуская меня вперёд, я никак не ожидала увидеть за дверью просторный пустой зал. Безразлично скользнув взглядом по чёрному полу, на котором определённо не заметны капли крови, и контрастным бежевым стенам, я повернулась к Теолину.       — Я хотела вернуться в свою комнату.       — Меня не волнует, чего ты хочешь. Карвер велел начать тренировки сегодня же.       Я тупо смотрела на фэйри, всем видом показывая, что сегодня я не способна ни на какую физическую и ментальную активность. Как он и сказал, моё состояние Теолина не особо заботило. Он всего лишь выполнял приказ. Как и все здесь.       — След появляется у фэйри после первого превращения в его животную сущность, — начал Теолин с объяснения вопроса, интересующего меня ещё несколько минут назад. Сейчас мне не было до этого никакого дела, я даже практически не удивилась, услышав его слова. Практически. — Обычно это часть тела, особенность создания, в которого ты обращаешься.       — Что за животным является твоим альтер эго, если на твоей спине появились такие пики?       — Многие из нас перевоплощаются в мифических существ, которые отражают их внутренний мир. Моя животная сущность – огромный медведь, из спины которого растут длинные иглы.       — Не самое впечатляющее существо, о котором я слышала, но ладно, — пожала плечами я. — В каком возрасте фэйри обращаются первый раз?       — Тогда, когда эта личность внутри тебя сформируется. Обычно это происходит в период от пятидесяти до ста лет.       — Подожди, что значит “личность сформируется”?       — Оборотничество у нашей расы отличается от того, к чему ты привыкла по книгам и фильмам. Внутри нас будто рождается ещё одно существо, отдельное, которое может взять над нами верх. Именно поэтому важно научиться подчинять эту личность себе.       У меня внутри всё похолодело от его слов. Голос в моей голове. Неужели это и есть формирующаяся личность моего второго облика? Меня пробрал ужас. Это ведь ещё хуже биполярного расстройства. Видимо я недостаточно хорошо скрывала свои чувства, ибо Теолин, прищурившись, спросил:       — Ты уже чувствуешь свою вторую личность, не так ли?       — Сегодня она со мной заговорила, — призналась я. — Как скоро она проявится?       — Точно нельзя сказать, у каждого это индивидуальный процесс, — покачал головой фэйри. — Пока что постарайся обращать на неё поменьше внимания, сосредоточься на наших занятиях по управлению твоей силой.       — Предлагаешь поставить против неё стены?       — Именно.       “Нет!”       Я закрыла свой разум так быстро, как смогла, чувствуя, как моё альтер эго атакует стены, желая пробиться. Укрепив их, я напряженно посмотрела на Теолина.       — Она пытается прорваться.       — Я бы удивился, если бы было по-другому, — хмыкнул он. — Она часть тебя, отражает и усиливает определенные твои качества. Упорство, видимо, входит в их число.       — Как мне узнать, что за существо живёт внутри меня?       — Никак, пока ты не перевоплотишься, — помолчав, он добавил. — Единственное, могу с уверенностью сказать, что у неё будут крылья.       — Крылья? — переспросила я с удивлением. — С чего ты это взял?       — Воздух – твоя основная стихия, несмотря на то что ты можешь также управлять огнём и землёй.       — Я никогда не использовала воздух.       — Использовала, просто неосознанно, — он подошёл ближе. — Вспомни, ты наверняка хотя бы раз во время бега чувствовала, будто летишь, а ветер тебя подгоняет. Хотя бы раз ты прыгала так легко и высоко, словно паришь в невесомости. Воздух может доносить до тебя звуки, находящиеся слишком далеко даже для фэйского слуха. На самом деле, умей ты пользоваться этой магией, для тебя открылось бы гораздо большее количество возможностей.       Когда он это сказал, я вспомнила, как перед Битвой Пяти Воинств, стоя на вершине выросшей из земли горы, я обращалась к гномам, эльфам и людям, и они все слышали меня, словно я не возвышалась на десятки метров над ними. Выходит, даже не осознавая этого, я с помощью магии воздуха усилила свой голос, разнося его по всей долине.       — Ты вспомнила, — кивнул Теолин.       — Ты читаешь мои мысли?       — Я не могу читать твои мысли, — ответил он. — Мне просто достаточно видеть твоё выражение лица, чтобы всё понять.       — Как удобно.       — Теперь, когда я отвлёк тебя от мыслей о самоубийстве, можешь с предельной внимательностью послушать мои дальнейшие слова?       — Как ты… — я осеклась, сердито сверкая глазами. Как он так легко меня разговорил? Злость быстро была вытеснена заинтересованностью, с которой я не могла бороться. — Ладно, я слушаю.       — Обычно фэйри могут владеть одной стихией из четырёх, — начал Теолин, подняв руку, приказывая мне молчать, когда я хотела задать вопрос. — Самой редкой и сложной в использовании является вода. У нас только Дариэлла одарена этой силой. Они единственные не имеют животную сущность. Такие, как ты, тоже большая редкость. Кроме тебя в нашей организации только трое фэйри, способные управлять более чем одной стихией. Такими могут стать только те, в чьих венах течёт кровь нескольких родов фэйри, обладающих этими стихиями. В нашей культуре старались не смешивать разную магию, так как у таких полукровок довольно часто все силы были слишком слабы. У каждого из них есть преобладающая элементаль. За счёт наличия другой магии, кроме основной, именно основная обычно становилась слабее, чем могла бы быть, будь фэйри чистокровным. Правда, далеко не у всех проявляются все виды стихий, которые заложены в их генах.       — То есть, если один из моих родителей, к примеру, владел воздухом, а другой землёй, я взяла силы от них обоих?       — Не обязательно, порой магия проявляется лишь через поколения. Сила могла достаться тебе от ранних предков.       — Только вот мои родители люди, — заметила я. — Я даже не знаю, как получилось, что я оказалась фэйри.       — Некоторые людские легенды про фэйри правда, — сказал Теолин. — То, что фэйри могут подкинуть своего ребёнка в утробу человеческой женщины – не миф.       Голова шла кругом от новой информации. Получается, хоть мать и родила меня, она не была моей кровной родительницей, как и отец. Стыдно признаться, но я почувствовала облегчение. Было слишком больно осознавать, что люди, подарившие мне жизнь, попытались сдать меня в психушку, не поверив моим словам. Но я всё ещё не понимала, почему они посчитали меня сумасшедшей. Они же видели мои силы в действии. Знали, что это правда, знали, на что я способна.       — Но почему мои родители так поступили? — пробормотала я. Теолин ничего на это не ответил, то ли не зная ответ, то ли не желая его озвучивать.       — Теперь ты понимаешь, почему Карвер так хотел заполучить тебя и твою магию. В отличие от многих наших соплеменников, твои силы не ослабли. Подобные тебе высоко ценятся им.       — От этого не легче.       — Самыми сильными из стихий считаются вода и воздух, — продолжал тем временем Теолин. — Что, даже не спросишь, почему не огонь и земля?       — Есть ли скала столь несокрушимая, чтобы ветер и вода не смогли бы сточить её до основания, а огонь столь сильный…       —…что его не может загасить вода или задуть ветер? — кивнув, закончил Теолин. — Рад, что ты это знаешь и понимаешь.       — Надо же, кто-то ещё и “Колесо Времени” читал, — усмехнулась я.       — Не отвлекайся, — велел он. — Существует два способа управления своими силами. Первый – тот, который практикуешь ты. Я бы назвал его скорее способом, в котором твоя магия подчиняет тебя. Ты идёшь на поводу у эмоций и используешь их, чтобы призвать стихии, охотнее всего откликающиеся на всплески твоего настроения.       — Огонь и земля.       — Да. Разрушительные стихии с большей радостью отзовутся на твоё состояние, ведь их главная цель – уничтожение. Что может быть лучшим проводником для уничтожения, чем злость и упрямство?       — Мне казалось, что землей я могу управлять, когда во мне кипит решительность, — возразила я.       — А разве решительность не то же упрямство? — склонил голову Теолин. — Ты стоишь на том, в чём уверена. Считаешь именно это правильным. Отстаиваешь то, во что веришь, не слушая других. Делаешь то, что велит сердце, не колеблясь.       Его слова заставили меня задуматься. Я никогда не мыслила об этом в таком ключе.       — Вода и воздух же предпочитают помогать тебе, когда ты просишь, когда тебе это по-настоящему необходимо. Их сущность – созидание, рождение жизни. Добровольно они помогут тебе в бою только против истинного зла. Заставить их подчиниться твоей воле наиболее сложная задача.       — У меня от всего этого уже голова кругом идёт, — призналась я. — Значит, второй способ – это подчинение? Подавление стихий, их воли. Я должна научиться заставлять их приходить ко мне в любой момент, когда они мне нужны?       — Быстро схватываешь, — довольно кивнул Теолин. — Как видишь, по-другому с воздухом тебе не совладать. Он неподвластен твоим эмоциям.       — Как ты понял, что моя главная стихия – это воздух?       — Я это чувствую, — пожал плечами он. — Прожил достаточно, натренировал немало фэйри. С опытом начинаешь быстро это определять.       “Вот только силы воды во мне ты не почувствовал” — подумала я, оставляя эту информацию при себе.        — Так значит, ты сейчас начнёшь меня учить подчинять силы?       — Не смеши, — с пренебрежением в голосе ответил Теолин, отчего я тут же вспыхнула. — Пока ты слаба духом и телом, у тебя нет ни шанса.       — С чего это я слаба телом? — взвилась я. Что себе позволяет этот фэйри?       — Ты хоть помнишь, сколько пролежала в бессознательном состоянии? Хоть мы и не люди, Эйлин, мы также слабеем без регулярных тренировок. К тому же, может для людей ты до сих пор поразительно сильна, для фэйри твоей физической подготовки сейчас недостаточно.       Я разозлилась. По-настоящему и серьёзно. На последних словах я уже не выдержала и бросилась на мужчину, метя кулаком в шею. Моё нападение было не столько способом доказать, на что я способна, сколько способом выплеснуть свои эмоции, поэтому для Теолина не составило никакого труда остановить мою руку и заломить её за спину, разворачивая меня спиной к себе. Так просто сдаваться я не собиралась. Прислушавшись к своему телу, я решила рискнуть, ногами с силой отталкиваясь от земли. Я должна была с лёгкостью вырваться из захвата, перелететь через него и ровно приземлиться за его спиной. Только вот, тело не согласилось с моим планом. Кажется, я его переоценила.       Я практически оказалась над ним, когда начала заваливаться раньше времени прямо на его торчащие острые иглы. Одну мою руку Теолин всё ещё держал. Он взял мою другую руку и напряг свои. Как в замедленной съёмке, вверх тормашками, я наблюдала, как вздуваются вены на его бицепсах, ведь одеяние фэйри не подразумевало в себе длинных рукавов, когда он выпрямил руки, удерживая меня над собой. Я поймала равновесие, хоть и была настолько поражена тем, что вытворяет этот мужчина, что вся злость улетучилась. Теперь я уже смогла плавно опуститься позади него, не сводя глаз с воина.       — Как ты…       — Я же говорил, Эйлин, у фэйри другие стандарты сил, — он обернулся ко мне, заложив руки за спину. — Полагаю, подобный трюк ты уже проделывала, правда удачнее, чем сейчас.       Я лишь недовольно на него посмотрела, не говоря ни слова.       — Открою секрет, если бы не твоя злость, всё бы получилось.       — Что ты имеешь в виду? — нахмурилась я.       — Ты использовала магию воздуха, когда делала это прежде, — пояснил Теолин. — Сейчас, когда твоим разумом управляла злость, воздух не захотел тебе помогать.       — Это какое-то безумие, — застонала я, хватаясь за голову.       — Может быть, — согласился он. — В любом случае, у нас есть ещё немного времени до ужина, чтобы потренироваться.  

*   *   *

        После занятия с Теолином на ужин я добиралась едва ли не ползком. Немного в его понимании оказалось двухчасовой боевой тренировкой. Я тешила себя надеждой, что смогу спокойно поесть и отдохнуть наедине с собой в комнате, но фэйри меня обломал, сказав, что мы идём в общую столовую.       — Почему я не могу просто посидеть в одиночестве, чтобы свыкнуться со своей судьбой? — простонала я, скрещивая руки на груди.       — Тебе нужно вливаться в коллектив, — не оборачиваясь на меня, ответил Теолин. — Пообщайся с себе подобными, заведи друзей. Это поможет тебе быстрее забыть своего принца и Средиземье.       — Вот уж не думаю, — еле слышно прошептала я.       Уверена, мои слова он слышал, но предпочёл оставить их без внимания.       Когда мы вошли в столовую, я в который раз ощутила тоску по дому. Тому дому, который остался во дворце короля лесных эльфов. Всё здесь было навороченным, современным и технологичным. Унылая обстановка нейтральных цветов, полная механизация всех процессов и помещения в целом. Даже еда накладывалась автоматически, то ли специальными машинами, то ли роботами. Хотя, возможно, и тем и тем. Или это одно и то же. Стены из железа – или иного металла, я совершенно в этом не разбиралась – сжимались вокруг меня, напоминая о том, что я нахожусь в клетке, из которой не выберусь ещё долгое время, если выберусь вообще. Из-за этого осознания чувство угнетения, от которого я отвлеклась во время тренировки с Теолином, всё сильнее наваливалось на меня вновь. Интересно, если я буду копить свою злобу, в какое разрушительное бедствие она выльется?       — Здесь пока что не все, — пояснил Теолин, когда я поняла, что в просторном зале сидело от силы десять фэйри. — Кто-то придёт позже, кто-то на задании.       — Что из себя представляют эти задания?       — Узнаешь, но позже, — он кивнул в сторону стола, за котором сидела девушка, в которой я узнала Дариэллу. — Возьми свою порцию и садись с ней.       — Ты будешь указывать мне, с кем ужинать? — сузив глаза, посмотрела на него я. Теолин ответил мне долгим каменным взглядом, в котором невозможно было прочесть ни одну эмоцию.       — Всего лишь предложил. Кроме неё ты никого здесь не знаешь.       Сначала я хотела сесть к кому-нибудь другому, просто чтобы Теолин понял, что я не подчиняюсь его словам, но потом я подумала, что он прав, Дариэллу я хоть немного знаю, а как отнесутся ко мне другие остаётся только догадываться. Взяв поднос, я направилась к её столу. Дариэлла услышала меня заранее, я видела это по её позе, но головы от еды не подняла.       Я опустилась на скамью напротив неё, даже не спрашивая, свободно ли здесь и могу ли я присесть. Сохраняя тишину, я принялась за еду, с грустью отмечая, что по сравнению с эльфийскими яствами поданное мне казалось если не пресным, то с приглушённым вкусом. Будто этой пище не додали вкуса, дали только половину, если не меньше.       Постепенно в столовую заходило всё больше и больше фэйри. Теолин куда-то ушёл, я в один момент просто потеряла его из виду. Все новоприбывшие тут же обращали на меня своё внимание, начиная перешёптываться. Я мысленно обрадовалась, что не могу использовать свои силы воздуха и не слышу их слов.       — Класс, теперь они глаз с нас не сводят, — пробормотала Дариэлла, наконец поднимая свой недовольный тёмный взгляд от тарелки.       — Могла бы сразу сказать, что не хочешь сидеть со мной за одним столом, — как ни в чём ни бывало продолжала жевать я.       — Будто бы тебя это заставило бы уйти, — хмыкнула девушка.       — Верно подмечено.       Я не могу назвать себя тем, кто легко и непринуждённо может завести разговор с кем угодно. Заводить друзей всегда было для меня чуть ли не квестом. Мне достаточно было компании себя и того окружения, которое я сформировала за годы учёбы. Оно практически не менялось все одиннадцать лет обучения. Сейчас я понимала, что мне нужно налаживать связи здесь, но пересилить себя и придумать даже жалкую тему для разговора казалось для меня пыткой. Мне нужно было узнать побольше о Дариэлле, об этой организации. Возможно, я найду здесь союзников, которые помогут мне сбежать.       — Как ты здесь оказалась? — наконец смогла вымолвить я, смотря на свой ужин.       — С какой целью интересуешься?       — Теолин сказал, что мне нужно адаптироваться к этому месту, завести друзей, — пожала плечами я. — Я не знаю, как мне это сделать, учитывая всё, что произошло. Этот вопрос – первое, что пришло мне в голову.       — Когда я только-только сюда прибыла, Теолин сказал мне то же самое, — усмехнулась Дариэлла.       Мы одновременно подняли глаза и встретились взглядами. Что-то промелькнуло между нами. Будто какое-то понимание. Я о ней ничего не знала, но мне показалось, что нас всё же объединяет нечто общее. Своими следующими словами она подтвердила мою догадку.       — Я такая же, как и ты. Мои родители-фэйри тоже подкинули меня моим родителям-людям.       — Ты встречалась со своими настоящими родителями?       — Нет. К тому моменту, как я узнала, что я не человек, они уже были мертвы. Я бы тоже была мертва, если бы не Теолин.       — Что случилось? — осторожно спросила я, боясь, что своими вопросами спугну её и наш зыбкий разговор прекратится.       — Видишь ли, многие люди не способны принять магию, — начала объяснять Дари. — Их мозг противится даже прямым доказательствам её существования. В таких случаях люди ведут себя по-разному. Мне не повезло. Мои человеческие родители были религиозными, а такие люди объясняют магию только одним способом. Грехом.       Я содрогнулась, осознав теперь, почему мои родители хотели упечь меня в психиатрическую лечебницу, хоть и видели, как я использовала магию. В этом была не сколько их личная вина, сколько вина человеческого мозга, в котором просто сработал защитный механизм.       — Моя настоящая сущность проявилась, когда мне было пятнадцать. Мы недавно переехали в небольшой городок на побережье Средиземного моря в Италии. Я не умела плавать – иронично, да? – поэтому, когда волны в море, где мы купались с братом и родителями, держась на мелководье, резко увеличились и начали уносить меня всё дальше, туда, где под ногами не было дна, я испугалась. Меня захлестнуло отчаяние, я думала, что утону. Тогда вода помогла мне, приподняла над своей гладью и, несмотря на бушующие волны, понесла к берегу. У меня появился след, уши стали острыми и длинными, до этого защитная магия фэйри их скрывала, чтобы никто не догадался, что я не человек. Родители испугались, когда увидели эти изменения. Они заперли меня одну на несколько дней. Мне было страшно, я ничего не понимала, боялась себя и своих сил, — она рассказывала всё сухим тоном, не показывая своих истинных эмоций по поводу произошедшего. Или, может быть, прошло уже столько времени, что она и правда стала равнодушно относиться к своей истории. — А потом они вызвали священника, который заявил, что я одержима дьяволом и, чтобы спасти меня, нужно избавиться от всей отравленной крови.       — Но это же означает твою смерть, — ужаснулась я.       — Им было важнее убедиться в том, что они не пригрели зло в своём доме. Правда, они не знали, что мои силы будут защищать меня до последнего. Я неосознанно убила их, заставила захлебнуться, когда мне начали пускать кровь. Теолин спас меня в последний момент до того, как я потеряла бы слишком много крови.       — Сколько тебе лет сейчас? — прямо спросила я. Всё, что она рассказала, не могло происходить в современном мире. Я догадалась сразу, как только услышала часть про одержимость.       — Мне сто семьдесят три, — просто ответила она. — Я родилась в 1848 году.       Я лишь кивнула, хотя человеческая часть меня всё ещё с трудом могла поверить в происходящее.       — Скажи… В тебе тоже человеческая природа боролась с фэйской?       — Нет, — мотнула головой девушка. — Во мне же, по сути, нет человеческой крови, я довольно быстро свыклась с той мыслью, что я волшебное существо из сказок, — Дариэлла с любопытством посмотрела на меня. — Так значит, внутри тебя сейчас что-то вроде раздвоения личности?       — Я бы так не сказала… — замялась я. — Наверное, дело в том, что, когда я попала в Средиземье я забыла всё своё прошлое и с самого начала пребывания там думала, что я эльф, а позже узнала, что фэйри. А потом, когда вернулась сюда, забыла о жизни в Средиземье и думала, что я человек. Когда мне ввели эту сыворотку, и я вспомнила абсолютно всё, внутри меня словно оказалось две разных личности, — подумав, я добавила. — Три, если считать животную сущность.       — О, она уже проявилась? — заинтересованно спросила Дари. — У меня её нет, всегда было интересно, какого это.       — Нет, она пока только готовится, чтобы показаться, — в потоке объяснений Теолина я забыла узнать, почему фэйри, обладающие только силой воды, лишены своей второй личности. — Почему вы не можете перевоплощаться в животных?         — Если честно, не знаю, — впервые за всё время, что мы знакомы, я видела Дариэллу смущённой. Хотя, конечно, мы знакомы от силы сутки. — Просто мы можем становиться водой и принимать любой облик.       — То есть, во время перевоплощения ваше тело просто выглядит…ну…водяным? — уточнила я.       — Именно.       — Тогда как у вас проявляется след? И какой он?       — Он появляется тогда, когда мы впервые используем своим силы, — она задрала рукав водолазки, открывая моему взору свою руку. — У нас появляются вот такие узоры. На всём теле, кроме лица.       Я была поражена. Вся рука Дариэллы была в причудливых сплетениях линий и витиеватых абстрактных рисунках. Они выглядели бы как татуировки, если бы не сияние. Узоры светились лазурным цветом моря, достаточно ярко, чтобы после нескольких минут хотелось отвести глаза.       — И всегда они так…сияют?       — Да, поэтому приходится носить плотную одежду, которая их скроет, — вздохнула Дари, опуская рукав. — Я никогда не видела других фэйри, которые могут управлять водой, но Теолин говорит, что у всех узоры светятся разными оттенками синего и голубого.       — Не знаю, что хуже, твои слепящие рисунки, или смертоносные иглы на спине Теолина, — пробормотала я.       — Поначалу я тоже считала их проклятием фэйского рода, — понимающе сказала Дариэлла. — Но знаешь, следы словно передают нашу суть, делают нас особенными и уникальными. Я бы не отказалась от них.       — Но ты же не можешь даже выйти в людное место, не обмотавшись одеждой, — в моём тоне сквозило непонимание.       — Такой мой народ, моя культура, — пожала плечами она. — Без них я бы не была той, кто я есть.       Мне хотелось остаться одной. Как можно скорее. Я больше не могла находиться здесь, когда вокруг были другие фэйри. Осознать до конца свою принадлежность к этой расе мне никак не удавалось, я чувствовала близость по духу к эльфам, но не к этим существам, так просто подчиняющимся людям. Закончив с едой, я попрощалась с Дариэллой и поспешила к выходу из столовой, где меня встретили охранники, очевидно оставленные Теолином специально, чтобы проводить меня до моей комнаты-тюрьмы. Мне не было до них дела, моя душа уже летела навстречу тишине и одиночеству, которые я так жаждала.       Зайдя в комнату, я сама закрыла за собой дверь, облегчённо выдыхая. Кровать, хоть и была маленькой и неудобной, сейчас манила меня не хуже утопающего в одеялах и подушках эльфийского ложа. Еле переставляя ноги, я прошла в ванную и, закончив с подготовкой ко сну, повалилась на кровать без сил, предварительно сменив одежду.       Мой первый порыв, связанный с тем, чтобы использовать кровать по назначению, быстро растворился в прах, когда назойливый, полный надежды голос в голове, потребовал попробовать связаться с Леголасом по нашей связующей нити. Мне было страшно даже пытаться. Страх неудачи сковал меня на несколько минут, оттачивая и без того острую тревогу и углубляя пустоту в душе. Я не надеялась. Моя попытка была отчаянной, как последний гребок утопающего.       Зажмурившись, я сняла стены, оберегающие мой разум, в том числе и те, что защищали его от зреющего в моей душе мифического существа. На удивление, кем бы она не была, зверь мне не помешала. Я ощущала, что она словно притаилась в углу моего сознания, с придыханием наблюдая за моей попыткой. Драконы-стражники тоже были временно введены мной в сон.       Я бросила все свои силы на то, чтобы отыскать успевшую потускнеть и спрятаться нить, тропу в голову Леголаса. Я откопала её с трудом, так как она слилась с остальным не имеющим смысла хламом моего разума.       — Нет… — прошептала я, испугавшись, что это означает бесполезность нити, которая всего лишь день назад была крепче стали.       Несмотря на опасение, я потянула за неё. Надежда вспорхнула, когда линия натянулась и не порвалась, мне даже показалось, что она блеснула, хоть это и было слишком далеко до её прежнего сияния. Я осторожно пустила свой разум по этой узкой дороге, что была мне надёжнее каменного моста.       Надежда обрушилась так же быстро, как и появилась. Посреди всего пути меня встретила стена, такая крепкая, что пробиться сквозь неё не представлялось возможным. Я чуть не закричала от отчаяния. Не знаю, было ли дело в том, что Леголас самостоятельно отгородился от меня, или в том, что мы находились в разных мирах, нить в любом случае не работала, необрубленная, но и не досягаемая в данной ситуации.       Я покинула чертоги своего разума, открывая глаза и уставившись в потолок. Мне вспоминалось всё, что произошло за последнее время. Все тяготы и сложности не вызывали никаких эмоций, как будто мой организм просто устал что-либо чувствовать, исчерпав все свои запасы. Лишь одна одинокая слезинка покинула мой глаз, когда я вспомнила сияющие пустотой золотые глаза Англахэля. Чувство вины тут же восстало из пепла чувств, словно феникс, заставляя меня корить себя за то, что за всё это время я совершенно не думала о погибшем близком друге.       “Нам нужно затаиться”       Я даже не сразу обратила внимание на настойчивый голос животной сущности, в отличие от меня не теряющей надежды.       “Заставь их думать, что ты подчинилась, узнай как можно больше”       “Какая разница? Ты слышала, как я приносила клятву Карверу. Средиземья мне теперь не видать”       “Лазейки есть всегда, их просто нужно найти”       “Ты правда веришь, что мы сможем выпутаться из этой ситуации?”       “У нас нет выбора. Я не собираюсь первый раз овладевать твоим телом будучи в плену”       “Овладевать моим телом?” — я опешила от её наглого заявления. — “Ну уж нет, овладевать тебе ничем я не позволю. Будешь подчиняться мне”       “Ты ещё ничего об этом не знаешь, девочка”       “Ты впервые заговорила со мной сегодня, тебе то откуда всё это знать?”       “Мы формируемся из памяти ваших предков, заложенной в ваших генах. Уж они-то всё знали о том, как сожительствуют фэйри и их животная сущность”       “Почему Теолин мне этого не рассказал?”       “Чтобы у твоего маленького и слабого мозга не произошла перегрузка от полученной информации, и он не взорвался”             “У нас один мозг на двоих, если ты не заметила”       “Это не отменяет того факта, что он маленький и слабый”       Ощутив вдруг непомерную усталость, я без предупреждений подняла стены, отгораживаясь от сущности, и, думая о том, как много времени нам потребуется на побег, уснула, надеясь встретить Леголаса хотя бы во сне.