Безмирная

      Похоронная процессия с телом наследника Рохана неспешно, в полном молчании, двигалась к небольшим зеленым холмикам, на вершине которых росли белые цветы – Симбельминэ – цветущие только на погребальных курганах королей за Эдорасом. Сегодня там появится еще один курган. Для наследника, так и не ставшего королем.       Я опустила голову, слушая срывающееся, слегка надсадное из-за горя пение Эовин. Стыдно было признать, но я ждала конца церемонии, чтобы быстрее поговорить с Теолином, будто похороны Теодреда были лишь досадной заминкой, оттягивающей момент разговора.       “Мы его даже не знали, так чего же сопли лить?” — резонно заметила животная сущность.       “Мы должны проявить уважение. Он был единственным наследником Теодена”       “Пустая трата сил и времени накануне битвы”       “Это отличает нас от врага. Наша человечность и способность чувствовать горе и сочувствие. Что же ты за существо, раз не понимаешь этого?” — с укором вопросила я.       “А ты выпусти меня и узнаешь”       Проигнорировав ее последнюю фразу, я дождалась окончания похорон и вместе со всеми покинула курганы, оставляя короля скорбеть в одиночестве. Не успели мы зайти в Медусельд, как я подскочила к Теолину.       — Почему мне пришло видение о будущем? — огорошила его я своим вопросом. Фэйри растерялся и непонимающе нахмурился. Узор в форме треугольника на его переносице исказился, теперь напоминая купол с вогнутыми сторонами.       — О чем ты, Эйлин?       — Когда я отправилась следом за Трандуилом на встречу с Трором, я резко словно в транс вошла и начала в стихотворной форме вываливать гномам видения об их будущем, которые мелькали в моей голове. Кроме того, процесс был достаточно болезненным, — объяснила я. — Сейчас я понимаю, что мне просто вспомнились эти моменты из фильмов, но почему это произошло так внезапно и вовремя?       Я заметила, что Теолин всерьез задумалась над моим вопросом. Сейчас мы стояли в стороне от главного входа во дворец конунга, откуда отрывался вид на весь город. Эдорас был как на ладони. Я видела горожан, притихших и замедлившихся от скорби, стражников, неуклонно выполняющих свою работу по охране народа, ведь врагу нет дела до людского горя. В стороне от всех, сгорбившись, сидел поникший полководец, в котором я с печалью узнала Эльфхельма, чья помощь не успела вовремя, чтобы спасти отряд Теодреда. Жизнь города приостановилась. Мне было искренне жаль роханцев, вынужденных в скором времени в спешке покинуть столицу, укрывшись в неприступной Хельмовой Пади.       — …Эйлин, ты слушаешь меня? — быстро провел рукой перед моим лицом Теолин. Я моргнула, сбрасывая пелену безрадостных мыслей. Оказывается, я так погрузилась в созерцание Эдораса, что совершенно не услышала фэйского воина, когда тот начал отвечать мне.       — Прости, — тряхнула головой я. — Задумалась. Можешь повторить, что ты говорил?       — Ты проходила мимо Вороньей Высоты, когда шла к Эребору? — терпеливо повторил он, выжидающе смотря на меня своими глазами цвета морского шторма.       — Я проходила мимо ее подножия, — кивнула я.       — Если честно, я плохо помню, как устроена местность Одинокой горы, но у тебя мог быть доступ к воде, в которой находится портал в современный мир?       — Да, этот водоем буквально действующий водопад.       — Скажи, ты взаимодействовала с этой водой? Пила ее?       Мне даже не потребовалось воскрешать в своей памяти воспоминания о том дне много лет назад.       — Да, я ее пила. — Я посмотрела на него с выражением недоверия и удивления, когда до меня дошло, к чему он клонит. — Подожди, хочешь сказать, что это и стало причиной частичного возвращения памяти?       — Похоже на то, — пожал плечами Теолин. — Сыворотка, которую мы тебе вводили, была сделала из высокой, очень высокой концентрации воды из того озера. В тот день у Вороньей Высоты ты сделала всего несколько глотков, поэтому к тебе вернулись совсем крупицы утраченной памяти. — Фэйри кивком приказал мне идти за ним, медленно двигаясь к входу в залы Медусельда. — Твое нахождение на аудиенции Трора простимулировало возвращение именно этой части памяти, пробудило воспоминания знакомыми образами и моментами.       — Но почему в такой форме? — возмутилась я, вспоминая кровавые слезы и боль.       — Так как защитный механизм порталов забирает воспоминания, отдавать их так просто он тоже не собирается, — усмехнулся Теолин. — Думаешь, мы просто так держали тебя в состоянии сна, когда возвращали воспоминания? Будь ты в сознании, просто не выдержала бы такой поток и такую боль. А стихи? Что ж, это твоя особенность. Как и музыка, которую ты слышишь от порталов.       Я шла в задумчивости, прокручивая в голове сказанное Теолином. Даже не заметила, как мы вошли в тронный зал, погруженный в полную тишину, нарушаемую лишь звуками трапезы, которую делили присутствующие.       — Выведи против него войско. Защити от него своих детей и женщин. — Вырвал меня из собственных мыслей голос Гэндальфа. Маг обращался к Теодену, что восседал на своем троне. Гэндальф же занял место подле короля, ранее принадлежащее Гриме. В глазах предводителя коневодов стояло напряжение и такая тяжесть, что плечи его будто поникли от непомерной ноши.       — Кажется, мы вовремя, — тихо заметил Теолин, бесшумно проходя к столу, за которым сидели Арагорн и Гимли. Я поспешила последовать за ним, проходя мимо привалившегося к колонне Леголаса, судя по всему, уже отведавшему свой ужин. Краем глаза я заметила детей, около которых хлопотала Эовин. К собственному удивлению, я невольно встретилась с пристальным взглядом племянницы короля, которая, впрочем, тут же его отвела.       Стараясь не издавать лишнего шума, я придвинула к себе свою порцию ужина, вслушиваясь в разговор Братства и короля.       — Прими бой, — продолжил убеждать короля Гэндальф.       — Две тысячи твоих лучших воинов идут на север, — включился в обсуждение Арагорн. — Эомер верен тебе. Его отряд вернется и будет сражаться за своего короля. Теоден рывком встал с трона, выходя к центру зала.       — Они уже отошли отсюда на триста лиг. — В глазах короля мелькали мысли, он взвешивал каждое слово, услышанное от новоявленного Белого волшебника Средиземья. — Эомер не поможет нам.       Конунг повернулся к Митрандиру.       — Я понимаю, что вам от меня нужно, но я не хочу умножать жертвы среди своего народа. Я не развяжу эту войну.       — Хочешь ты или нет, война уже развязана, — вынул трубку Арагорн. Теоден приблизился к Страннику, порывисто выдавая следующие слова:       — Насколько я помню, Теоден – не Арагорн – был королем Рохана.       Напряжение заполнило все помещение. Один только Гимли продолжал как ни в чем ни бывало поглощать еду и питье.       — Враг рано или поздно доберется до ваших стен, — произнесла я, привлекая к себе внимание всех собравшихся. Сосредоточенно вперив свой взгляд в короля, я продолжила. — Не лучше ли встретить его на своих условиях?       — Откуда женщине знать о том, как ведутся войны? — вопросил Теоден. Я тут же вспыхнула, уже не сдерживая магические силы. Пламя в многочисленных факелах мгновенно столпом поднялось вверх, заставив отпрянуть стражников, оказавшихся к ним слишком близко, и тут же вновь опустилось, будто ничего и не было. Дети были слишком поглощены едой, чтобы что-то заметить, а вот Эовин смотрела на меня во все глаза в поисках связи между огнем и моим настроением. На лице Теодена мелькнула тень страха, а Гэндальф бросил на меня укоризненный взгляд, не лишенный, однако, лукавого огонька.       — Был небольшой опыт, — тем временем сдержанно ответила я, словно совершенно не имела никакого отношения к только что произошедшему.       — Кого ты привел в мой город, Гэндальф? Я не заострял внимание на вашем спутнике, из спины которого торчат лезвия, но ты ведь не думаешь, что я поверил смехотворному объяснению, которое ты дал Гаме? — Король теперь не сводил с меня враждебного взгляда, явно сопоставив огонь с моей реакцией на его слова.       — Никого, кто мог бы причинить вред тебе или твоим подданным, — тут же отозвался Митрандир.       — Насколько тогда серьезны ее угрозы, позволь спросить.       — Не преувеличивай, — вдруг с доброй улыбкой сказал Гэндальф. — Не спорю, Эйлин необычайно подвержена эмоциям, но кто из нас не без греха?       Теоден, забыв обо мне, погрузился в раздумья, пытаясь найти подходящий способ защитить свой народ от полчищ орков.       — Так что же решит король?       — Мы укроемся в Хельмовой Пади, — после недолгой паузы объявил Теоден.       Я залпом допила оставшийся в кружке эль и увидела, как мрачнеет лицо Гэндальфа. Король больше не намеревался оставаться в тронном зале и стремительно поспешил покинуть его, оставив нас заканчивать трапезу и обсуждать услышанное. Гэндальф последовал за ним, скорее всего в попытке переубедить коневода.       — Хельмова Падь? Неприступная крепость в Белых горах? — первым заговорил Гимли.       — Наш народ не раз спасался от гибели в этой крепости, — подала голос Эовин, подходя ближе к нам.       — Враг воспользуется преимуществом и оттеснит нас в крепость, в ловушку, из которой не будет выхода, — задумчиво протянул Арагорн.       — У нас тоже есть преимущество над врагом, о котором он пока не знает, — многозначительно заметил Леголас, кивая на нас с Теолином.       — Эйлин, — обратился ко мне Странник. — Нам еще не довелось увидеть твою сущность, поможет ли она нам вместе с медведем Теолина получить перевес в сражении?       “Еще как, только убедите эту девчонку меня выпустить, я смету столько орков, что сам Саурон дрогнет перед моей мощью”       Я напряглась, крепко сжав зубы.       — О чем вы говорите? — непонимающе спросила Эовин.       — Она еще ни разу не появлялась, — подала наконец голос я, пропуская мимо ушей вопрос племянницы короля. — Я не знаю, каким существом она будет, знаю только, что у нее будут крылья, так как моя ведущая стихия – воздух.       — Поддержка с воздуха в обороне крепости даст нам значительное преимущество, — воодушевился Гимли.       — Эйлин может управлять каждой из четырех стихий, — добавил Теолин. — Ее животная сущность будет несравнимо мощнее моей. Даже при первом появлении.       — Хоть так я немного узнал о твоем звере, — бросил на меня острый взгляд Леголас, заставив поежиться.       — Как только покинем зал, я сразу тебе все расскажу, — тихо ответила я.       — В любом случае, король Теоден принял решение, не нам его судить, — заключил Арагорн, поднимаясь из-за стола. — Сомневаюсь, что даже Гэндальф сможет повлиять на его решение, поэтому будет лучше, если все мы пойдем спать. После последних дней нам необходим отдых.       Мы все дружно согласились со Странником, но, прежде чем покинуть Медусельд следом за Леголасом, я подошла к растерянной Эовин.       — Почему ты не продолжила спрашивать, когда мы тебе не ответили? — спросила я, пристально смотря в ее глаза.       — Так вы услышали, — не отведя взгляд, констатировала она. — Раз не ответили, значит не хотели, чтобы посторонние вмешивались в ваш разговор.       Я практически слышала ее невысказанные слова о том, что все равно никто не воспринял бы девушку всерьез. Среди людей не приняты были сражающиеся женщины.       Впрочем, и у эльфов я бы не назвала это обычной практикой, помимо Тауриэль мне трудно вспомнить эльфийку, которая была бы настоящей воительницей.       — Но тебе все еще любопытно? — приподняла уголок губ я.       — А может быть иначе? — парировала Эовин. Со мной она явно чувствовала себя увереннее, чем с мужчинами.       — Завтра отправляемся в путь, тогда и поговорим, согласна?       Кажется, она не ожидала, что я скажу именно это, поэтому лишь машинально кивнула, после чего я сразу удалилась, с наслаждением выходя на свежий воздух.       Леголас, как оказалось, зашел за угол дворца, чтобы никто не мог нас увидеть. Осторожно подойдя к смотрящему вдаль принцу, я обняла его со спины, сцепляя руки на животе эльфа и трепетно укладывая голову на спину. Наши тела соприкасались полностью. Мне даже казалось, что мы сейчас были словно две идеально подходящие друг другу половинки, настолько гармонично мои изгибы вписывались в его.       — Если ты сейчас снова уйдешь от разговора и сбежишь, я больше не дам тебе шанса, — предупредил Леголас, даже не шелохнувшись от моего прихода и прикосновений.       — Знаю, поэтому я здесь, — понимающе отозвалась я. — Что ты хочешь узнать?       — Все, — повернулся ко мне аранен. — С самого начала. Когда она у тебя появилась, что это вообще такое, почему у фэйри они есть.       — Хорошо, — кивнула я. — Предупрежу сразу, некоторые вещи я и сама до сих пор не знаю.       Я подошла к самому краю возвышения, на котором стоял Медусельд. Несколько мгновений я наслаждалась прохладным вечерним ветром. Даже не задумываясь, я мысленно потянулась к воздуху, как бы прося его плотнее окружить меня собой, быть рядом, помочь мне собраться с духом и рассказать Леголасу все, что я знаю. Ветер закружился вокруг меня, создавая своеобразный водоворот. Я скорее почувствовала, чем увидела, как Леголас сделал шаг назад под напором моего вихря, всколыхнувшего полы моего плаща и разметавшего волосы. Прикрыв глаза, я обратилась внутрь себя:       “Ты здесь?”       “Где мне еще быть?” — с привычной язвительностью ответила мне звериная сущность.       “Ты поможешь мне рассказать обо всем Леголасу?”       “Сделаю все, о чем попросишь, маленькая фэйка”       “Ты стала спокойнее, хоть все так же дерзишь, в мире людей было иначе” — внезапно заметила я.       “Тогда я только обрела голос, все вокруг было ярче, в том числе эмоции. Прямо как у человеческих деток” — с легкой задумчивостью ответила она после секундной заминки. — “Мы не в плену, сейчас безопаснее. Да и твой аранен рядом, с ним спокойно”       “Так он все же мой, не наш?” — не удержалась я, поддев зверя.       “Ты долго держала меня в глубине своего сознания, девочка” — На удивление в ее словах не было укора, который я ожидала услышать. Она будто благодарила меня за это. — “Я многое успела обдумать, проанализировать. Теперь я отличаю свои эмоции от твоих, понимаю, где находится граница между нами. В том числе касательно эльфа”       Я кивнула, принимая ее слова и благодаря в ответ, после чего она оставила нас наедине, спрятавшись туда, откуда ей не будет слышен наш разговор. Только спустя секунду, после вопроса Леголаса, я поняла, что сделала это не только мысленно, но и в жизни.       — Ты говоришь со своей звериной сущностью, не так ли?       — Да, с ней. — Теперь уже я осознанно кивнула аранену и, отпустив ветер, села, свесив ноги. Леголас сел рядом со мной, взял мою руку и переплел наши пальцы, укладывая их на своем колене. Я тут же стала гладить его пальцы своими, ища утешение в этих простых движениях, в его прикосновении. Принц не торопил меня, понимая, как тяжело мне поделиться с ним тем, что теперь творится в моей голове, что пугает меня.       — Она впервые заговорила со мной сразу же после того, как мы оставили тебя в Средиземье, — начала я, подбирая слова. — Сначала я приняла ее за свой внутренний голос, но после разговора с Теолином – когда он рассказал о нашей способности менять облик – я поняла, что со мной говорила моя звериная сущность. — Я легонько тронула своего зверя, мысленно спрашивая, могу ли рассказать о ее характере Леголасу. Получив согласие, я продолжила. — Поначалу она была моим единственным союзником в плену, не давала мне спуску и заставляла продолжать бороться. — Я усмехнулась. — Честно говоря, думаю, если бы не она, я могла бы так и остаться там, у Карвера. Даже плен Кабальеро не сломил меня так, как угрозы этого человека.       — Он давил на тебя моей жизнью и заставил принести клятву, — понимающе кивнул аранен. — Тебя загнали в тупик.       — Когда я вернулась в Средиземье, я наконец смогла расслабиться – хотя бы ненадолго – и стала задумываться о том, что живет внутри меня. Ее поведение было резким и вызывающим, она будто хотела меня подавить, забрать себе то, что мне дорого, в том числе тебя и мое тело. Я не замечала этого, пока была в мире людей. С тех пор я начала избегать ее, закрываться от нее. Я ее боялась, боялась того, что она может сделать.       — Она…она часть твоего сознания? Просто отделившаяся от тебя? — осторожно предположил эльф.       — В какой-то мере, — неопределенно пожала плечами я. — Она говорила, что звериные сущности формируются в фэйри из генетической памяти наших предков. Не знаю, насколько это правда, Теолин ничего не говорил мне об этом. Он вообще не может говорить о многом, что касается нашей расы и нашего мира. — Поняв, что я только что сказала, я быстро бросила взгляд на Леголаса. Аранен смешался от моих слов, но отвел глаза, чтобы не столкнуться с моими. Я тут же развернула его подбородок к себе и, высвободив руку, обхватила его скулы ладонями. — Леголас, я не брошу тебя. Я останусь здесь, в Средиземье, с тобой. Когда все закончится, мы вернемся в Лихолесье, отправимся путешествовать по Средиземью – будем делать все, что только захотим. Обещаю. — Погладив пальцем его щеку, я добавила. — Это мой мир. Не мир фэйри.       — Я знаю, — прикрыл глаза Леголас. — Прости меня за мои сомнения.       — Ты имеешь на них полное право, — кивнула я, убирая руки с его лица.       — Так что же сейчас с твоей звериной сущностью?       — Кажется, сегодня мы пришли к пониманию, — искренне улыбнулась я. — Она изменилась. Словно повзрослела и окрепла разумом.       — Ей можно…доверять? — неуверенно спросил аранен, словно все, что касалось моей звериной сущности было скользкой темой, которую нужно обходить стороной и старательно подбирать слова.       — Не волнуйся, можешь говорить о ней спокойно, — крепко сжала его пальцы я. — Если верить Теолину, то животное внутри меня – часть моего сознания, достаточно самостоятельная, но все же отражающая и усиливающая мои личные качества. Сомневаюсь, что она желает мне зла. — Я вдруг улыбнулась, вспоминая ее недавние слова. — В твоем присутствии она тоже чувствует себя спокойно, как и я.       Теперь пришла моя очередь осторожно посмотреть на эльфа в ожидании его реакции. По задумчивому взгляду Леголаса было понятно, что он осознает услышанное и прокручивает это в своей голове. Мне было трудно даже представить, какие смешанные чувства обуревают аранена сейчас, после всего узнанного.       — Что насчет нашей связующей нити? — вдруг спросил он, сосредоточено смотря не то на меня, не то куда-то сквозь меня. — Не пойми меня неправильно, я знаю, что рано или поздно познакомлюсь с твоей звериной сущностью лично, но сможем ли мы теперь уединяться в пространстве между нашими разумами, где соединяется нить?       Я вздрогнула. Раньше мы могли спокойно вести личные разговоры мысленно, соприкасаясь нашими сознаниями, а теперь внутри меня есть та, кто станет третьей лишней. Как это повлияет на нашу связь и можно ли будет “отключить” зверя от нее – я не знала.       — У меня нет ответа на твой вопрос, — честно призналась я. — Думаю, мне нужно будет обсудить это с ней и Теолином.       — Можем ли мы не возобновлять нашу связующую нить, пока не проясним этот момент? — Леголас говорил слегка отстраненно, уйдя куда-то глубоко внутрь себя.       — Да, конечно, — опустила глаза я, подавляя болезненное разочарование.       После этого разговора мои надежды разбились о реальность, в которой я оказалась. Я так хотела, чтобы все вновь стало так, как было до пленения Карвером, но теперь стало очевидно – как прежде уже не будет. Никогда. Изменилось столь многое, что между мной и Леголасом пролегла безграничная пропасть, угрожающая утянуть нашу любовь в себя, если мы не найдем достаточно сил, чтобы с этим справиться.       — Эйлин, — притянул меня к себе Леголас, словно уловив мои подавленные мысли, заставившие мои плечи поникнуть. — Прошу, не думай, будто все кончено. Я не отказываюсь от тебя, от своих чувств и от своих желаний. Мне просто…нужно время, чтобы все это пережить и принять. Пойми, мы были в разлуке так долго, и теперь я узнаю, как сильно все изменилось, как сильно изменилась ты. Мне с трудом верится в это. Я не знаю, что делать с этим знанием.       — А мне думаешь легко? — я завелась так резко и быстро, что сама не поняла, как это произошло. Нервы сдали окончательно, я словно не могла больше себя контролировать. — Вся моя жизнь пошла под откос. Внутри меня появилось другое существо, я как будто больше себе полностью не принадлежу! Мне никогда нельзя терять бдительность. Все мои мысли словно перестали быть только моими!       Я вскочила на ноги, сжав зубы. В моих яростно сверкающих глазах отразилось пламя, выпущенное мной в ночное небо. Столб огня поднялся над крышей Медусельда и тут же потух, задушенный воздухом. Страдание в моем взгляде столкнулось с болью и ответным гневом в глазах Леголаса.       — Эти изменения коснулись не только тебя, Эйлин! Они отражаются и на мне, на наших отношениях и на нашей жизни! — Он мигом оказался впритык ко мне, выдавая прямо мне в лицо. — Я даже не могу быть уверен, что ты – это ты. Та Эйлин, которую я знал и любил десятилетия назад.       Я отступила на шаг назад, с неверием смотря на эльфа. Удивительно, как за считанные минуты изменился тон нашего разговора, переходя с поддержки на обвинения.       — Неужели я настолько изменилась, Леголас? — негромко спросила я, прожигая его взглядом. Аранен отвечал мне той же бурей в своем светло-голубом взоре. — Думаешь, я хотела, чтобы в моей голове поселился еще один разум? Это произошло, потому что я – это я. Потому что моя раса – фэйри. Я не выбирала, кем мне родиться.       — Время, Эйлин, — чуть ли не рявкнул Леголас. — Дай мне время, Моргот тебя раздери. У тебя было время свыкнуться с этим нечто в твоей голове, теперь позволь и мне примириться с этой мыслью.       — Она не нечто, — вдруг неожиданно для себя прорычала я, ощущая вибрации по всему своему горлу.       — Так кто же она? — Аранен поднял бровь с толикой высокомерия, до безумия становясь похожим на Трандуила. На меня даже накатила внезапная грусть по лихолесскому тауру.       — Скоро узнаем, — бросила я, поворачиваясь к эльфу спиной и обращая свой взгляд вдаль, на заснеженные вершины Белых гор.       Напряжение между нами накалилось настолько, что я чувствовала бегущий по моим венам вместе с кровью жар. Или же это пламя моих эмоций заполнило сосуды, вытесняя жизненно важные жидкости? Некоторое время Леголас стоял так же неподвижно, как и я. Ни один из нас не решался идти на примирение, никто не хотел уступать чувствам другого. Обида и неверие побеждали в схватке с любовью и принятием, лелея собственное эго и упрямую убежденность в своей правоте.       Аранен исчез так внезапно и бесшумно, что не будь я фэйри, даже не заметила бы. Он ничего не сказал, просто оставил меня одну со своими мыслями и терзаниями и тихо ушел, унося с собой собственные. Я задрожала, не в силах справиться с подступающими рыданиями, и упала на колени.       Воздух тревожно переминался, сводимый с ума моим состоянием, он попеременно скользил от меня к небесной выси, то ли страдая от невозможности уйти от меня и освободиться от моих эмоций, то ли изводясь от желания забрать меня с собой в безмятежный простор сияющего звездного небосклона. Безграничный огонь заклубился вокруг меня, окружая коконом из пламени и норовясь вырваться на волю и яростной карой обрушиться на тех, кто стал причиной моей боли. И только вода, безошибочно считывающая мое отчаяние и мольбу о помощи, захватила контроль над прочими стихиями и разразилась бурей в ночном небе.       Дождь окропил землю, в считанные секунды пробираясь к самым ее недрам. Вдалеке сверкнула молния, разразив громом долину. Ветер сметал на своем пути каждое препятствие, не способное удержаться под его натиском. Сквозь завывания воздушных потоков доносились крики застигнутых врасплох неожиданным гневом погоды людей.       И только я, застывшая на коленях словно в трансе, не ощущала на себе ни холодных капель, ни сбивающих с ног ураганных вихрей, ни оглушающих отзвуков грозовых разрядов. Мое одеяние было сухим, а волосы спокойно лежали на плечах. Круговорот огненных всполохов соединился с водяными струями, что в обычное время кажется невозможным. Этот противоречащий природе союз укрывало плотное воздушное кольцо, смыкая вокруг меня непроходимую стихийную стену.       В таком состоянии меня и обнаружил Теолин. Фэйский воин, совершенно не боясь боли, которую причинит моя защитная оболочка тому, что посмеет ворваться в мое пространство, бесцеремонно схватил меня за плечо, выталкивая в реальность. Наваждение мгновенно спало, пламя потухло, а вода разлилась вокруг нас, сливаясь с оставленными дождем ручьями. Больше ничего не защищало меня от бесчинствующей стихии, поэтому я быстро промокла под каплями утихающей бури.       — Возвращайся в Медусельд, Эйлин, — произнес Теолин, вместо того чтобы отчитать меня за столь безрассудное использование сил. Сквозь все еще застилающую глаза пелену я заметила, что его ладонь, которой он нарушил мой щит, покраснела, грозясь вскоре покрыться волдырями ожога.       — Твоя рука… — пробормотала я, потянувшись к ней с чувством вины. Из-за меня он получил эту рану, я должна это исправить.       — …заживет к утру, — оборвал меня фэйри, не позволяя мне прикоснуться к ладони. — Ты истощена, Эйлин. Тебе нужен отдых.       — Я не хочу…       — Тогда я тебя заставлю, — непреклонно рявкнул Теолин, рывком поднимая меня на ноги и ведя за собой. Я же ушла в себя, позволив ему контролировать наш путь.       “Мне жаль, что с твоим эльфом так получилось, маленькая фэйка” — вышла из тени моя звериная сущность. Она наблюдала за прошедшей бурей из моего сознания и успела узнать, что случилось между мной и Леголасом, я и не особо скрывала это от нее. В ее тоне сквозило сочувствие и понимание, но я не позволила ей приблизиться, закрывшись в своем разуме колючей стеной.       “Мне тоже”