Безмирная

      — Даже не думай.       Теолин схватил Леголаса за руку, не давая эльфу бездумно броситься с обрыва вслед за Эйлин. Аранену хватило едва ли пол минуты наблюдений за рекой, из пенистых вод которой так и не показалась голова фэйской девушки, чтобы впасть в панику. Происходящее живо напомнило ему о событиях на Вороньей Высоте, лишившей Леголаса любимой, и сейчас он не намерен был слушать чужие приказы, идущие вразрез с порывами сердца.       — Она не могла умереть, — упрямо рвался к краю пропасти Леголас. Крепкая хватка фэйского воина удерживала лихолесского принца на безопасном расстоянии, но он был гораздо сильнее, чем казалось на первый взгляд, поэтому Теолин стиснул зубы, заставляя себя не покачнуться под напором силы Леголаса. — В Эсгароте вода не давала Эйлин умереть, она могла дышать даже там.       — Я не сомневаюсь, но вот ты такими способностями не обладаешь, так что будь добр, успокойся и не заставляй меня придумывать оправдания для Эйлин, когда она вернется, почему я помешал тебе безрассудно покончить с собой, — огрызнулся Теолин. Фэйри все никак не мог понять, как упустил момент спасения Арагорна, ведь по клятве, данной Галадриэль, он должен был почувствовать, что Эйлин собирается нарушить течение событий.       — Почему ты не остановил ее магией земли?       — Потому что после Фангорна я не могу ей пользоваться, — с досадой и злостью пробормотал Теолин. Может поэтому он не ощутил предупреждающее натяжение нити клятвы? Тут к ним подоспел Арагорн и положил руку на плечо Леголаса. Теолин перевел взгляд на дунэдайна. — Вместо Эйлин должен был упасть ты. Она изменила ход событий, а я не смог ей помешать.       — Я бы погиб? — спокойно спросил Арагорн.       — Нет, ты бы выбрался и успел вернуться к Хельмовой Пади до нападения армии урук-хаев.       — Значит, это не столь значительное изменение событий, — задумчиво заметил наследник Гондора. — Если выжил бы я, то выживет и она. — Арагорн повернулся к Леголасу, крепче сжимая плечо друга. — Я знаю, что ты пойдешь за ней что бы я ни сказал. Найди ее как можно скорее, вы нужны мне на поле боя.       Аранен серьезно посмотрел на будущего короля, который понимал эльфа как никто другой, и, крепко обняв того на прощание, быстро исчез, спеша спуститься к реке как можно скорее.       — Если до заката не отыщешь ее, возвращайся в Хельмову Падь! — крикнул вслед Леголасу Теолин, но услышал ли его эльф – оставалось только гадать.

* * *

      Я очнулась от того, что кто-то настойчиво пихал меня в бок. От неожиданности я дернулась, распахивая глаза, а замерший надо мной конь, не ожидавший столь резкой реакции, прижал уши и отступил, от испуга издав громкое ржание.       “Надо же тебе было кидаться со скалы” — раздался в моей голове недовольный голос звериной сущности. — “Знала же, что король выживет, зачем спасать?”       — Захотелось, — вслух пробормотала я, оглядываясь.       Меня выбросило на берег. Судя по положению солнца, время шло к полудню, значит я еще успеваю добраться до Хельмовой Пади прежде, чем враги подойдут к ее воротам. Как я и думала, вода уберегла меня от всех ранений. Я не чувствовала ни капли боли или слабости. Даже дышала полной грудью, не ощущая в легких ни грамма воды. Наоборот, я чувствовала себя бодро, словно смогла хорошенько выспаться, за что мысленно поблагодарила водную стихию.       Прежде чем подняться, я быстро ощупала все свои ножны, боясь, что поток унес часть моего оружия, но тут же выдохнула от облегчения, когда нащупала каждый кинжал на своем теле. Скрытый клинок как и всегда плотно прилегал к моей руке, ни один ремень даже не был ослаблен.       Встав на ноги, я посмотрела на застывшего чуть поодаль коня. Он не спешил ко мне приближаться, а я мысленно себя обругала за то, что за проведенные в Средиземье годы так и не научилась держаться в седле.       — Все хорошо, — примирительно начала говорить я, медленно подходя к лошади. Седла на жеребце не было, но к недоуздку была привязана веревка, которую я схватила сразу же, как смогла дотянуться. Конь переступал с ноги на ногу, мотая головой, словно от меня несло угрозой. Он был из числа роханских лошадей, а значит не должен был меня бояться, как и остальных людей, но тем не менее конь держался настороженно, не спеша мне довериться. Впрочем, я сама с опаской протянула руку, чтобы его погладить, так что не мне судить его за осторожность. — Все в порядке, мальчик. Поможешь мне добраться до Хельмовой Пади?       Я продолжала гладить его по шее, позволила себя понюхать, и вскоре он успокоился. Передо мной теперь стояла иная задача – забраться на коня без чужой помощи и стремян. Покрутившись вокруг, я попыталась найти возвышенность, к которой я могла бы его подвести и залезть на спину. Конечно, я не раз видела, как опытные всадники забирались на лошадей на полном ходу так, словно взлетали прямо на их спину, но был один нюанс. Меня даже начинающим всадником нельзя назвать.       Поняв, что достаточно удобной скалы вокруг нас нет, я оценивающе осмотрела жеребца, прикидывая его рост и силу своей магии воздуха. Если хорошенько оттолкнуться с помощью ветра, велика вероятность попасть ровно на его спину и не упасть. Главное – все четко рассчитать. Я покрепче взялась за веревку, привязанную к узде, и, отойдя чуть назад, немного разбежалась и прыгнула, подталкивая себя выше. Мне удалось опуститься идеально на середину спины лошади, но я подкинула себя слишком высоко, из-за чего приземлилась с такой силой и резкостью, что конь возмущенно заржал от боли и неожиданности и, к моему ужасу, поднялся на дыбы.       Инстинктивно я обхватила его за шею, боясь упасть на мокрый каменистый берег реки. Головой конь мотал в разные стороны, желая освободиться от моей хватки, а я вцепилась в его гриву и шерсть так сильно, что оттащить меня могло разве что отрубание рук. Когда он опустился, и я подумала было, что все закончилось, жеребец ударил задними ногами воздух, из-за чего я, держащаяся только руками, перелетела через конскую голову, больно ударяясь спиной и головой о холодные камни. Перед глазами все исчезло, уступив место тьме. Полностью дезориентированная на несколько секунд, я с тупым удивлением поняла, что все еще сжимаю рукой повод коня, а тот, избавившись от меня на своей спине, тут же успокоился. В голове раздавался оглушительный смех звериной сущности, выводя меня из себя настолько, что я чуть было не зарычала на нее, смущенная и разозленная своим сокрушительным провалом с роханским скакуном.       — Не хочешь явиться миру сейчас? — вновь вслух рявкнула я, обращаясь к альтер эго. — Тогда бы мне не пришлось тратить время на приручение этого дикого коня.       “Я жду более грандиозного момента, чем твои жалкие потуги в общении с животными” — хмыкнула она. — “Мне нужна публика, которая будет благоговеть при виде меня”       — В тебе больше самодовольства и тщеславия, чем во всех гномах вместе взятых.       “Между прочим, тебе нужно перестать бояться коня, он это чувствует, чувствует твою неуверенность, потому и не спешит выполнять твои капризы” — посоветовала мне зверь, вызывая этим еще большее мое раздражение.       — Как будто это так просто сделать, — огрызнулась я.       Я вновь приблизилась к коню. Если сейчас у меня ничего не получится, мне придется оставить его здесь и идти до Хельмовой Пади своим ходом, молясь, что я успею к началу сражения.       — Послушай, — начала я, протянув руку к морде жеребца. Он тут же ее одернул, расширив ноздри в негодующем выдохе. — Уверена, ты не меньше меня хочешь вернуться к людям, в теплую конюшню, где тебе достается еда и вода. Почему бы нам друг другу не помочь?       Он продолжал пристально на меня смотреть и дышать так громко, что казалось, словно это единственный звук на ближайшие мили вокруг, не считая шума речного потока, мне оставалось только гадать, как далеко от Хельмовой Пади мы находимся. Тогда я решила, что оставаться на месте и медлить больше нельзя. Взяв веревку в руку, я потянула жеребца за собой, поднимаясь к холмам. Он попытался сопротивляться, но затем вдруг передумал и покорно двинулся следом. Не могу сесть на него верхом сейчас, так хоть не оставлю его здесь одного.       Оказавшись на возвышении, я огляделась. Меня не должно было отнести рекой слишком уж далеко от укрытия роханцев, а значит я смогу отыскать дорогу. Вдалеке виднелись вершины Белых Гор, к которым и лежал мой путь, но, если я продолжу идти пешком, у меня нет никаких шансов добраться туда до начала сражения. Я покосилась на коня, который выглядел сейчас гораздо спокойнее, чем после моей неудачной попытки его оседлать.       — Я попробую залезть на тебя еще раз, — предупредила его я, в глубине души надеясь, что он хоть немного меня понимает. — Обещаю быть осторожнее, хорошо?       Не встретив сопротивления со стороны животного, я подошла к нему сбоку, продолжая держать веревку и успокаивающе поглаживать по шее. Как только я остановилась и положила ладонь на бок коня, он нервно дернул хвостом, явно готовясь к моей второй попытке. Я сделала глубокий вдох, внутренне обращаясь к воздушной силе внутри моих жил и стихии вокруг меня, корректируя вложенную в магию мощь, чтобы не повторить неудачу первого раза. Сейчас я гораздо мягче опустилась на спину жеребца, замирая в ожидании его негодования. Когда прошло по меньшей мере полминуты, а он все еще спокойно стоял подо мной, я с радостью поняла, что мне удалось обуздать свою магию и не потревожить коня при прыжке.       — Отлично, молодец. — Я ласково погладила коня по гриве, хоть моя похвала вряд ли имела для него значение. — Осталось лишь понять, как тобой управлять…       Я прикинула, что для начала было бы неплохо сдвинуть лошадь с места. Вспоминая все, что я могла наблюдать со стороны касательно верховой езды, я ударила его пятками, надеясь пустить в галоп. Когда животное только дернуло ушами, явно не понимая, что от него хотят, я растерянно попробовала повторить, но вновь не добилась никакого эффекта.       — Со стороны казалось, что это гораздо легче, — раздраженно заметила я.       “Сначала в шаг его пусти” — встряла звериная сущность. — “Едва ли ты выдержишь его галоп, сразу все твои старания по залезанию на коня пойдут прахом”       — Как видишь, он не торопится двигаться с места, — буркнула я, и, прежде чем ударить его в третий раз, была остановлена своим альтер эго.       “Не бей животное, мне его жалко”       — Может, если ты такая умная, скажешь, что мне делать?       “Оттяни пятки вниз и обхвати тело лошади ногами полностью. Руками тебе не за что держаться, вся надежда на ноги” — Когда я послушно сделала то, что она велела и сжала бока коня бедрами, она продолжила: — “Во-первых, бить нужно не пяткой. Ударяй всей поверхностью ноги от пятки до щиколотки, если не получится с первого раза, повтори еще несколько, только быстро, еще можешь голосом, вдруг поймет. Во-вторых, чтобы пустить лошадь в шаг, нужно просто надавить на бока всей голенью, поняла?”       — Откуда ты все это знаешь? — спросила я, ощутив радость, когда указания животной сущности сработали и конь послушно начал идти вперед.       “Память предков, забыла?” — фыркнула она. — “Попробуй привязать конец веревки к недоуздку с другой стороны, сделаешь себе поводья и сможешь им управлять. И, прежде чем гнать в галоп, попробуй хотя бы рысь, иначе твой путь закончится, не успев начаться”       И, закончив выдачу указаний на издевательской нотке, она ушла в глубину моего подсознания, сворачиваясь там и копя силы. Я внезапно ощутила тоску и одиночество. В глубине души я надеялась, что она останется со мной до самого прибытия в Хельмову Падь.       Потянувшись к морде коня, я практически легла на его шею, протягивая кончик веревки в кольцо недоуздка и закрепляя двумя узлами для надежности. Мне доводилось ездить верхом только в сопровождении и в седле, поэтому новые ощущения были странными, но даже приятными. Каждый шаг жеребца отдавался во всем моем теле, непривыкшему к такому роду активности. Я попробовала потянуть повод, проверяя управление конем. Он тут же сменил направление согласно моим указаниям, и мы уже шли в сторону Белых гор. Учитывая, что дорога до роханского убежища была мне неизвестна, самым разумным было двигаться вдоль гор на запад, рано или поздно мое фэйское зрение заметит крепость Хельмовой Пади.       Я не представляла, как мне усидеть на коне без седла и стремян, если он хоть немного ускорит свой шаг. Мне доводилось видеть людей, беспрепятственно скачущих галопом, а то и карьером на лошадиной спине без конной амуниции, но едва ли я смогу так проехать хотя бы пару минут. В любом случае, мне нужно было перейти хотя бы на рысь.       К собственному удивлению, мне удалось поднять коня в рысь с первого же толчка. Не знаю уж, смогла ли я правильно дать ему команду или он сам хотел быстрее оказаться в безопасности, но я ему за это благодарна. Я чуть было не упала со своего товарища по несчастью, дергаясь от каждого его движения. Меня подбрасывало и болтало так, что я всерьез задумалась о том, чтобы заставить звериную сущность появиться прямо сейчас и доставить нас в Хельмову Падь. Усилием воли я заставила себя сосредоточиться и напрячь мышцы на ногах, чтобы держаться за лошадиные бока. Вскоре я поняла, почему конь двигался так рвано и резко. Я, будучи лишним грузом, не способным хоть как-то синхронизироваться с рысью жеребца, только мешала ему держать темп, а то и причиняла боль своими неуклюжими подскоками на его спине. Я не имела ни малейшего представления о том, что я должна делать в этой ситуации и как, поэтому мне не оставалось ничего другого, кроме как попытаться поймать ритм рыси и облегчить ход коня.       Удивительно, но мне понадобилось не так много времени, чтобы почувствовать себя более уверенно на спине лошади и при этом доставлять ему минимальный дискомфорт. Тело стонало от непривычных движений, но я стиснула зубы, перебарывая эти ощущения и продолжая упрямо следить за своими действиями и дорогой впереди. Мы уже гораздо быстрее приближались к горам, но все же я намеревалась опробовать галоп.       Удалось мне это сделать не так легко, как вышло с рысью. Трижды я поднимала – не без труда конечно – коня в галоп, но каждый раз сбавляла ход до рыси, так как просто не могла удержаться, опасно клонясь в сторону земли. Перед четвертой попыткой звериная сущность лениво сообщила мне из своего далекого угла в моей голове, что я могу держаться одной рукой за основание гривы коня и наклоняться ближе к шее. Предваряя готовые сорваться с моих уст вопросы, она добавила, что им не больно от такой хватки. Так и правда было легче, но долго ехать галопом я не могла, поэтому приходилось чередовать его с рысью.       Последние отрезки пути мы преодолевали уже когда ушло закатное солнце, а ночная темень безжалостно наступала и сгущала свои мрачные краски. Моей радости не было предела, когда впереди, среди горной породы, показались огни и человеческие строения. Я облегченно выдохнула, стоило мне понять, что войско врага еще не достигло долины Хельмовой Пади. Пришпорив коня, я помчалась галопом прямо к вратам в крепость.       Я была готова к тому, чтобы убеждать защитников крепости впустить меня, но ворота открылись прежде, чем я окончательно к ним приблизилась. Кажется, меня ждали.       Въехав, я тут же оказалась в хаосе военной подготовки. Эльфы Лориэна во главе с Халдиром уже прибыли, занимая свои позиции по периметру стен согласно приказу. Чувства, обуревающие людей, так и висели в воздухе, сплетаясь в тугой, тягучий туман из решимости, мрачного отчаяния и всепоглощающего ужаса. Обрушившееся на меня общее настроение выбило меня из колеи, вынудив растерянно вертеть головой по сторонам. Лица людского потока менялись каждую секунду. Роханцы всевозможных возрастов получали скудное оружие и броню, которым располагала Падь, но на всех качественного обмундирования не было, не говоря уже о том, что едва ли половина из них умела сражаться. Я в ужасе всмотрелась в лица группки солдат, едва вышедших из детского возраста. Они были совсем молоды, а в их глазах горели неуверенность и страх. Остановив коня, я соскользнула с его спины и, благодарно похлопав животное по шее, передала его одному из мальчишек, поручив доставить в конюшни.       Я продвигалась через нескончаемый людской поток, отчаянно пытаясь высмотреть кого-то из своих друзей. Ориентироваться в незнакомой крепости было тяжело, но я решила, что, если уйти вглубь, туда, где сейчас должен готовиться к битве Теоден, я смогу отыскать хотя бы Арагорна. Не успела я подняться на ступени, как услышала оклик.       — Эйлин! Гляди-ка, жива!       Круто развернувшись на голос, я встретилась взглядом с Гимли. Я улыбнулась при виде бородатого гнома и, не сдерживая чувств, обняла его. Он глухо засмеялся.       — Хвала Эру хоть кого-то из вас я нашла, — облегченно выдохнула я.       — Это кто еще кого нашел, — хмыкнул гном. — Ну пойдем, кое-кто должен непременно тебя увидеть и успокоиться наконец.       Мы спешили обратно, к крепостным стенам. Гимли пробирался сквозь людей несоразмерно ловко для своего крепкого телосложения, и вскоре мы уже шли по стене мимо эльфийских легионов. Остановились мы только когда впереди показались военачальники. Присутствие Леголаса около Халдира и Арагорна я ощутила еще до того, как мои глаза его увидели. Судя по тому, как развернулся аранен прежде, чем мы оказались в зоне его досягаемости, он тоже почувствовал мое присутствие.       Не успела я и глазом моргнуть, как Леголас оказался около меня, обняв так сильно, что я едва могла вдохнуть. Его изящная, но сильная эльфийская ладонь легла на мой затылок, в покровительственном жесте прижимая мою голову к своей груди. Я зажмурилась, не желая упускать и прерывать этот момент, что так застал меня врасплох.       — Я искал тебя, — прошептал эльф. — Я пытался найти тебя до захода солнца, но не смог.       — Если бы ты не отгородился от меня и нашей связи стеной, это было бы проще, — еле слышно заметила я, сокрушенная его словами, тем, что несмотря на приближающееся сражение, он отправился на мои поиски, хотя Теолин наверняка сказал, что я не погибну.       — Давай вернемся к этому после нашей возможной гибели. — Я ощутила, что он слабо улыбается, еще крепче меня сжимая.       — Мы не умрем, даже не надейся избавиться от разговора уходом на тот свет.       Спустя мучительно короткие несколько минут, которые я с радостью растянула бы до вечности, аранен отпустил меня, но лишь для того, чтобы посмотреть в глаза и коснуться пальцами моей щеки. Как я успела заметить, остальные тактично ушли, раздавая приказы в другом месте, оставив нас тем самым в относительном одиночестве.       — Как ты сумела добраться сюда одна? — наклонил голову на бок Леголас.       — Я была не совсем одна, — протянула я. — Обязательно расскажу тебе, когда жизни тысяч людей не будут висеть на волоске.       Он издал мрачный смешок и уткнулся лбом в мой лоб.       — Как бы мы ни ссорились, я все равно не могу не следить за тобой и твоей безопасностью.       — Может это значит, что у нас есть будущее? — осторожно спросила я, протягивая к эльфу руку.       Леголас не успел мне ответить, так как мы оба вдруг услышали гул, раздающийся еще совсем издалека, но стремительно приближающийся. Кровь застыла в моих жилах, когда я поняла, что это марш армии Сарумана. Переглянувшись, мы повернулись в сторону прохода в долину, напряженно ожидая появления многочисленных рядов орков.       — Где Теолин? — поинтересовалась я, поняв, что до сих пор не видела фэйского воина.       — Его боевые навыки оказались полезны, — отозвался аранен. — Он командует восточной стеной, сокрушался, что не сможет помочь магией, но обещал выпустить зверя.       — В его-то способностях я не сомневаюсь.       — Что насчет твоей звериной сущности? Она появится?       — Если честно, я понятия не имею, чего ждать от этого оборотничества, — с трудом призналась я. — Надеюсь, моей магии хватит и без нее.       Тут же я почувствовала сопротивление и возмущение альтер эго и даже пошатнулась, не ожидая, что ее напор обрушится на меня настолько сильным негодованием.       — Теолин говорил, что в момент ее первого появления мы обе будем уязвимы, — добавила я, адресуя эти слова в большей степени зверю, чем Леголасу. — В том числе и после обратного превращения. Будет просто прекрасно, если она все-таки согласится со мной и поймет, что явиться миру в спокойный момент гораздо безопаснее, чем в разгар битвы.       “Это уязвит мою гордость”       “Уж лучше гордость, чем жизнь”       — Вы так и не можете прийти к согласию. — Леголас произнес эти слова мягко, будто боялся меня задеть и вновь распалить нашу с ним ссору. Теперь животная сущность вся обратилась во внимание, слушая наш разговор из своей ниши в моем внутреннем мире.       — Это не так просто, как кажется на первый взгляд, — вздохнула я, скрещивая руки на груди. — Она – многократно усиленная эмоциональная часть меня. Просто представь, что борешься со мной и моим остервенелым упрямством, которое подразумевает отрицание компромиссов. — Усилием воли я оторвала свой взор от прохода в долину и осмотрела готовящихся к бою защитников крепости. Мое сердце сжалось от отчаяния и боли, стоило мне вновь увидеть дрожащие колени мальчишек, с маленьких голов которых спадали шлема. — Столько детей…сколькие из них переживут эту ночь? Почему жизнь к ним так несправедлива, Леголас?       Эльф молча проследил за моим взглядом и сжал челюсть.       — У нашего врага нет чести и сострадания. Мы должны сразиться за будущее Средиземья и тех, кто сумеет выжить. — Леголас положил руку мне на плечо и добавил: — В наших силах защитить людей так, чтобы потерь было как можно меньше.       Я обратилась к своей магии и почувствовала ее решительно-взбудораженный отклик. Каждая клеточка моей силы уже была готова к бою, бурля и нарастая, накапливала энергию для предстоящей битвы.       — Не забывай, что магия в тебе не бесконечна, — словно ощутив накал моего волшебства, добавил аранен. — Я не хочу снова видеть лед в твоем горле или нести твое ослабленное тело.       — Спасибо за заботу, Леголас, — фыркнула я, притушив азартный огонь в крови.       Темная туча войск Изенгарда показалась на вершине холма. Волоски на моих руках встали дыбом, когда ряды существ в черных латах, несущие смерть своим гулким маршем, продвигались все дальше и дальше, пугая своей численностью.       Мимо нас пробегали люди. Отовсюду слышались приказы, отдаваемые военачальниками Рохана и Лориэна. Эльфы занимали свои позиции на стенах, проверяя свои длинные луки и полные стрел колчаны. Внутри крепости не было видно свободного места, мелькающие без остановок люди не останавливались ни на секунду, готовясь защищать свой народ. Около нас с Леголасом появился Гимли, вытягиваясь, чтобы рассмотреть войско врага. Их факела прорезали темноту долины, и я с трудом подавила желание погасить хотя бы половину из них своей магией. Мне нельзя было тратить силы на нечто столь незначительное.       Окинув взглядом подножие крепостных стен, для чего мне потребовалось перегнуться через ограждение, я поняла, что мне нужно найти место, с которого будет открываться лучший обзор поля битвы. Повернувшись лицом к Леголасу, который негромко переговаривался с Гимли, я, бесцеремонно прервав их диалог, обхватила лицо аранена ладонями и поцеловала его. Жадность и голод друг по другу разрядом пронзили нас обоих во время того краткого поцелуя. Я молила Эру только об одном – позволить нам насладиться чувствами и любовью, когда все это закончится.       — А как же стимул выжить? — лукаво сверкнул своими прозрачно-голубыми глазами Леголас, стоило нам только разорвать поцелуй.       — Теперь-то я знаю, что ты не умрешь, — усмехнулась я. — Так зачем же терять возможность?       Я уже развернулась было, чтобы уйти, но Леголас притянул меня к себе за талию и приник к губам гораздо более чувственно и нежно, чем я до этого. Меня на мгновение захлестнуло силой чувств, а по щеке покатилась одинокая слезинка от разрывающих меня ощущений.       — Но мы не знаем, выживешь ли ты, — прошептал эльф. — Вернись ко мне невредимой, Эйлин.       Мой кивок был одновременно серьезным и растерянным. Уже двигаясь к башне над вратами Хельмовой Пади, я задалась вопросом, почему мне прежде не приходили мысли о том, что я могу погибнуть в одном из сражений за Средиземье? Казалось, я так часто бывала на грани смерти, но в конце концов ускользала из ее лап, что теперь я будто была уверена, что смогу избежать гибели в любом случае, защитит ли меня магия или мои навыки владения оружием. Пронзившее меня сейчас острое осознание смертности, гораздо более реальное, чем мгновениями раньше, вонзилось в мой разум цепкими когтями, напоминая, ради чего мне нужно продолжать жить и, следовательно, действовать осторожнее.       Добравшись до башни, я протиснулась между замерших рядов эльфов, взлетая на ограждающее от падения возвышение. Лук я, конечно же, опрометчиво забыла взять, поэтому для дальнего боя в моем арсенале оставалась лишь пара метательных ножей и моя магия. Лориэнские лучники может и были недовольны моим вмешательством в их ряды, но либо предпочли промолчать, либо знали, кто я такая. В любом случае, я могла быть лишь одиноким убийцей, лишенная необходимых способностей и знаний для того, чтобы отдавать приказы, но при этом неспособная выполнять прямые приказы в силу отличия моего стиля ведения боя и стремления оказаться в самой гуще сражения. Предпочитая действовать по ситуации, опираясь на свою интуицию, я могла разрушить стратегию, если бы находилась под чужим командованием. Я стану той, кто внесет еще больше хаоса в битву при Хельмовой Пади.       С неба одна за другой начали падать большие мокрые капли. Я быстро накинула капюшон, прячась в эльфийском плаще между воинов Халдира в сияющих доспехах. Вскоре тучи полностью затянули и так темную ночную высь, пряча луну от наших взоров, а дождь лил с силой и напором недавно устроенной мной бури, только в этот раз моя водная магия не имела к мрачному настроению неба никакого отношения. В моей голове пронеслась мысль о том, что любая влага вокруг меня может стать оружием, если мне будет необходима помощь стихии воды. Я с сожалением подумала о том, что не успела научиться использовать целительную магию так, чтобы терять меньше сил. Быть может, тогда я смогла бы спасти еще больше жизней.       Армия Сарумана выстраивала свои ряды перед стенами крепости. Голос Арагорна, проходящего по всей стене между эльфийских воинов и роханских защитников, был слышен даже сквозь гул дождя и марш орков.       — A Eruchîn, ú-dano i faelas a hyn an uben tanatha le faelas. — Его призывы звучали на эльфийском, а затем и на всеобщем. — Дети Эру, не выказывайте им милосердия, потому что вы не получите его взамен.       Я сохраняла хладнокровие вплоть до того момента, как сомкнутые ряды уруков начали ритмично бить своими копьями по чавкающей размокшей земле. Не сумев сдержать пробежавший по моему телу ужас, я вздрогнула от открывающейся передо мной картины. Их было много. Слишком много даже для эльфийского войска, что пришло на помощь Рохану. На экране весь этот масштаб не ощущался так значительно, но сейчас, стоя перед лицом первой битвы в Войне Кольца, я наконец осознала, насколько дорого обойдется эта победа войскам света. Прилив решимости забурлил в моих жилах откликом земной тверди, стихии, которая первой пришла ко мне в залах Трандуила, стихии, которую я так и не смогла в полной мере покорить усилиями Теолина, но которая первой откликалась на мои призывы о помощи.       Мой острый фэйский слух только и ждал свиста летящей стрелы, случайно выпущенной с роханской стены. Еще прежде, чем враг бросился в бой, я, не в силах больше сдерживать земную магию, прорезала один из центральных рядов острыми каменно-земляными пиками, разрезая доспехи орков и их тела насквозь. В темноте и напряженности начинающейся битвы ни люди, ни орки не обратили особого внимания на мой маневр. Пока мое выросшее из земли оружие не исчезло из поля моего зрения за полчищами урук-хаев, я быстро вернула их обратно, чувствуя, как потраченные силы возвращаются ко мне. Самой эффективной в битве была именно эта стихия, ведь после использования воздуха или огня я не могла вернуть себе забранную магией силу.       Стрелы сыпались со всех сторон, плащом накрывая орков. Ответные арбалетные выстрелы не заставили себя долго ждать, вынудив меня сосредоточить свое зрение и изменить курс стольких летящих болтов, сколько был способен остановить мой воздух за залп. Я кружилась по неширокому ограждению, помогая другим магией там, где это было возможно. Внутри меня заерзала звериная сущность, заинтересованная происходящим за границами ее ментальной и костяной клетки моего черепа.       Орков было так много, что я не успевала уследить за всем периметром крепостной стены. Я обрушивала землю там, где стояли штурмовые лестницы с отродьями Сарумана, но не всегда могла вернуть все в изначальный вид, поэтому медленно, но неумолимо, магия внутри меня истощалась.       Мое увлечение помощью другим едва не стоило мне падения со стены. Прямо за моей спиной к нам на башню поднимались урук-хаи, стремясь добраться до эльфийских стрелков. Я резко развернулась, стоило мне услышать предупредительный крик одного из лориэнцев, и очень вовремя. Отклонившись назад, я едва ушла от изогнутого клинка, собиравшегося впиться мне в грудь. Выхватив из-за спины стилеты, я полоснула ими по рукам напавшего на меня орка, заставив того выпустить свое оружие и взвыть. Один воздушный удар – и вся полная орков лестница полетела вниз, сбивая и ломая кости своим же воинам, так неудачно оказавшимся позади.       Я огляделась вокруг, ища следы Теолина, которого с момента возвращения я так и не видела. Его зверю еще слишком опасно покидать стены крепости, предполагаю, что он либо дождется прибытия Гэндальфа и Эомера, либо будет защищать роханцев внутри крепости, когда орки смогут взорвать стену.       От пришедшей в голову мысли я застыла, обратив свой взор к западной стене, где должны были находиться Леголас и Арагорн. Аранен не сможет убить орка, несущего факел. Но я смогу задушить пламя. Я быстро поняла, что пробиться поближе к Леголасу через всех сражающихся на стене у меня не получится, и тогда в мою голову пришла безумная идея, искрящаяся азартным предвкушением и рушащая все мои настрои на осторожность.       Убрав один из стилетов за спину, я побежала вдоль стены, приближаясь к очередной лестнице с орками. Оттолкнув боком человека, которого едва не схватили и не утащили вниз, я вновь послала воздушную волну, но в этот раз я вскочила на деревянные перекладины падающей лестницы, приближаясь к земле вместе с врагами. Когда оставалось всего метра три до встречи орочьих спин с выбивающей дух гибелью, я прыгнула, мягко приземляясь посреди бегущей массы урук-хаев. Я оказалась по ту сторону стены, среди вражеского войска.       “Мне нравится твой самоуверенный настрой, капелька смертельно опасных тактик никому не повредит” — услышала я голос зверя, вытянувшегося совсем недалеко от тех частей моего сознания, которые реагировали на обстановку вокруг и анализировали сражение. Казалось, что стоит ей сделать еще шаг, и она сможет чувствовать и видеть то же, что и я, своими глазами, а не в картинках, которые мое зрение передает мозгу.       “Будешь мне мешать, закрою тебя подальше” — предупредила я, скользя между орками и стараясь не потерять необходимое направление.       Мой лориэнский плащ помогал мне сливаться с окружением, скрывая от глаз изенгардских отродий. Я не останавливалась ни на секунду, убивая попадавшихся на моем пути орков четко и легко. Скрытый клинок теперь стал моим основным оружием, проникая в те зазоры и уязвимости брони, куда не мог зажатый в другой руке кинжал. За все время продвижения к водопропускной трубе меня увидело всего несколько орков. За мгновения до своей смерти. Я не могла с уверенностью сказать, где точно находится та самая труба, но, встретившись с плотно сомкнутой стеной уруков, сразу же сообразила, что добралась до своей цели.       Я не знала, как мне протиснуться сквозь толпу, кроме как прорубать себе путь клинками, привлекая слишком много внимания, или использовать магию. Лихорадочно оглядываясь по сторонам, я отчаянно пыталась найти место, где смогла бы быстрее пробиться внутрь выстроенного орками коридора. Время было не на моей стороне.       — Togo hon dad, Legolas! — донесся до меня крик Арагорна, заставив решаться и действовать, ведь времени на раздумья у меня больше не осталось.       Первая стрела Леголаса вонзилась в тело несущего факел урук-хая, когда я, разметав мешающих мне орков ветром, словно они были легче молодого деревца, ворвалась в пространство внутри вражеского кольца, нагоняя факелоносца. Вторую стрелу Леголас так и не выпустил, очевидно заметив меня и побоявшись задеть. Наверняка он сейчас был в ужасе от представшей перед ним картины.       — Dago hon!       Орк был уже слишком близко к стене, поэтому я сделала единственное, что могло бы спасти меня от опасности быть окруженной врагом.       Я подтолкнула себя вверх, прыгая прямо на голову орку с факелом. Движением одной руки я заблокировала кислород огню, а второй уже поднимала земляную стену перед водопропускной трубой, на которую тут же поспешила перепрыгнуть с взревевшего орка. Рассчитала ли я неправильно воздушную силу или переоценила свои способности, но до скалы я не долетела. Факелоносец быстро опомнился и схватил меня за ногу, опрокидывая на землю. Я вскрикнула от неожиданности, быстро перекатываясь с живота на спину, чтобы видеть опасность. Невероятная близость смерти повергла меня в шок, едва ли не лишив способности думать. Я пыталась вырвать ногу из хватки врага, когда остальные уже смыкали кольцо вокруг меня, предвкушая убийство колдуньи.       — ЭЙЛИН!       Отчаянный крик Леголаса и промелькнувшая перед моим лицом эльфийская стрела вернули мне возможность соображать. Без лишних раздумий я выпустила пламя из своих рук, окружая себя им со всех сторон. Орки отпрянули, факелоносец даже выпустил мою ногу, но стоило мне дезориентировать передние ряды огнем, как задние тут же вернулись на их место.       “Я нас спасу”       “Мы будем слишком уязвимы” — возразила я, поднимаясь на ноги.       “Я не позволю тебе умереть ни разу не выпустив меня” — взревела вдруг звериная сущность внутри меня с такой оглушительной мощью, что я упала на колени, не сумев сдержать болезненный крик.       Несколько секунд отделили меня от владения собственным телом, сопровождаемым оглушительной болью. Разрывая мое сознание, звериная сущность выходила вперед, бесцеремонно отбрасывая меня на задворки нашего общего разума, где все эти месяцы сидела она, накапливая силы для этого самого момента. Вспышка рвущей мышцы боли, темнота, и я лишилась привычных органов чувств, так и не увидев своими глазами обретенное звериное тело.