Пожалуйста, приснись мне...

      Страх разгорался внутри, и вместе с ним стремительно росло любопытство. Человек, обернувшийся волком, рычал на парня, но тот не испытывал и сотой доли того ужаса, что терзал мое сердце. Зверь встал на дыбы, и его шерсть засияла, словно настоящее пламя.        — Угомонись, — фыркнул парень. — Не я забрал твоего брата! И это был не кто-то из наших!       Я с удивлением понял вдруг, что страшно не мне одному. Юноша был бледен, как утренний туман, и я жалел его, чувствуя себя на его месте. Лес шелестел за нашими спинами, а рыжий волк рычал, скалясь на паренька. Запах малины казался мне особенно отчетливым. Он сбивал с толку, парализуя тело и притупляя разум. А еще мне захотелось чихнуть, и в какой-то момент желание сделалось невыносимым. Как глупо было бы выдать себя… Дело плохо. Может, убежать?       Я на короткое мгновение обернулся, чтобы оценить все способы отступления. Дьявольский страх пульсировал в жилах чаще сердца, едкий запах дурманил, и соображать становилось с каждым мгновением все труднее и труднее. Нет, отступать нельзя — малейший мой шаг обязательно всколыхнет траву, и эти двое явно услышат. Впрочем, мне стоит бояться двоих или же лишь одного? Тот черноволосый так же напуган, как и я…        — Ваши тени крадут наших братьев, — прозвучал голос в моей голове. Я вздрогнул, но чудом сохранил власть над собой. — Мы не будем пировать тобой, скверна, но я клянусь, что твои братья получат твою шкуру еще до этого полнолуния, сука. Твоя кровь отравлена, но если мне суждено подохнуть, забирая твою жизнь, я с радостью подчинюсь судьбе!        — Это не мы! — закричал парень, словно отвечая на эти слова. — Тьма жаждет крови, но человечьей, а не волчьей! Сизый Свист непригоден для наших обрядов!        — Сизый Свист… — голос в голове на секунду стал почти что ласковым. — Нет, его звали Темой! Мы любили его! Мы были готовы на все ради него, хоть он и был слабокровным, и его зверь никогда не пробудился бы! Две трети его кровь — от человека! Он даже смог в первый и в последний раз покрыться шерстью, но ТЫ УБИЛ ЕГО! Ты или не ты… Срать мне! Вы ответите за него!       Я оглянулся на церковь и понял, что она просто адски далеко. Воск на моих пальцах застыл. Что скажет отец, когда поймет, что меня нет рядом?! Нужно бежать, но далеко ли я убегу?!       Черноволосому было все равно. Он пронесся мимо меня, даже не заметив, и побежал к лесу. Запах малины казался единственным существующим в мире запахом, и я обернулся, проигнорировав страх… Огненный демон смотрел прямо на меня зелеными, как трава, глазами. Его зрачки стремились затопить зелень, я видел в них собственное отражение. Этот взгляд погружал меня в транс, словно его обладатель нагонял на меня чары. Но, я нашел в себе силы убежать, в последний момент разглядев помимо гнева, плескавшегося в душе зверя, еще и удивление и даже досаду…       Паренек исчез, едва сделав шаг в непроглядную тьму леса. Шелест листьев наполнил уши, перебив собою даже биение сердца. Прохлада, несясь навстречу, заманивала, не отдаваясь полностью до самого первого дерева. Волк нагонял меня, но желание жить во мне пересиливало все страхи, и я нырнул в темноту вслед за черноволосым парнем. Влажная земля комьями летела на штаны, но я даже и не думал о том, чтобы остановиться. Вперед, вперед, только вперед!       Зверь начал отставать, и я не мог поверить в свою удачу. Несшиеся мне навстречу деревья постепенно становились медленнее, и в какой-то момент я упал на подстилку из листьев, окончательно выдохшись. Рядом со мной шумел огромный овраг, дно которого было устлано острыми валунами. Дышать было адски тяжело — трахея словно вилась кольцами, с трудом пропихивая воздух в легкие. Ноги, печень и почки — все мое тело изнывало от этой невыносимой боли, но внутренне я уже поверил в то, что опасность больше мне не угрожает. Каким-то чудом я оторвался от преследователя.       Кто-то положил руку мне на плечо, и я едва не заорал. На сердце появился новенький рубец.        — Ты как? — это был черноволосый паренек. — Все норм? Меня Женя зовут.       Мне хотелось крикнуть ему, что все нихуя не норм, что мне страшно так, как никогда не было, что сейчас мы оба сдохнем, если не будем шевелить булками, но я ответил лишь:        — А я Олежа… Олегсей Душнов.       В глазах Жени блеснуло что-то, но эмоцию я не смог толком осознать. Он помог мне подняться, окинул меня придирчивым взглядом и сказал:        — Какая жалость. Пожалуйста, не держи зла…       Он с силой толкнул меня, отпустив руку, и острия валунов на дне оврага понеслись мне навстречу…