***
Всё уже было готово к её приходу. Северус принял душ, смыв с себя остатки феромонов и запах яиц огневицы после дневной работы в лаборатории. Первые несколько партий возбуждающих зелий дали неоднозначные результаты. Но по крайней мере, Лаванда действовала крайне аккуратно, не плавя и не взрывая котлы, с чем Снейпу приходилось сталкиваться в Хогвартсе ежедневно. Особенно, как он это называл, «в годы учёбы Лонгботтома». Стоя возле кухонной стойки, он собирал поднос для чаепития. Можно было бы поручить это дело домовым эльфам, но приготовление пищи для Северуса стало одним из немногих способов, которым он мог законно оттачивать свои исчезающие навыки. Наслаждаясь ощущением деревянной ручки ножа в руке, Мастер зелий аккуратно нарезал хрустящий багет ровными кусочками, чтобы потом красиво разложить рядом с небольшой кучкой помытой и очищенной от хвостиков клубники. Было бы неплохо добавить сюда ещё яблоки и груши, но приходилось довольствоваться только сезонными ягодами и фруктами. Снейп в одну секунду проверил, разгорелся ли бри до комнатной температуры. Да. И прежде чем он успел взять бутылку Сотерна и немного её охладить, рядом появился домовик. — Мистер Снейп, сэр, прикажите сделать это Марфу, сэр, — пропищало маленькое существо. Однажды и только однажды Снейп объяснил ему, что готовить самому — это единственный законный способ владеть ножом, тёркой и ситечком. Но Марф не прекращал попыток помочь своему хозяину, который уже научился не обращать на него внимания, когда в его помощи Северус не нуждался. Домовикам в Хогвартсе потребовалось десять лет, чтобы уяснить — вход в личные покои зельевара строго запрещён, даже для уборки. Мужчина в уме так прикинул: потребуется наверняка лет пять-шесть, прежде чем Марф усвоит тот же урок. — Хорошо, можешь помочь мне, — выдохнул Снейп, понимая, что поднос с едой, вино и бокалы появятся по одному щелчку эльфа, как и в прошлый раз вышло с чайным сервизом. — Принеси мне финики, орехи и сушёный инжир. Марф радостно пискнул от такой редкой возможности помочь хозяину, а затем быстро вернулся с нужными продуктами. Осталось добавить несколько тоненьких ажурных салфеток, щипцы для орехов и две маленькие тарелочки, и тогда можно будет развлекать миссис Уизли весь вечер. Он редко так заморачивался с подготовкой к встречам с женщиной, за исключением разве что нескольких весьма оплачиваемых клиенток, которые в конечном итоге могли ему помочь в побеге. Или же вид исхудавшей ведьмы на прошлой неделе побудил сегодня накормить её в надежде хоть немного вернуть живой вид?.. Гермиона не входила в список тех клиенток, которые щедро платили за встречи с ним, но она могла оказаться тем самым ключиком к его свободе. Если Северус правильно помнил её привычки во время учёбы в Хогвартсе, то Гермиона должна прийти на несколько минут раньше назначенного времени. Перейдя в гостиную, он открыл шкафчик и окинул взглядом свою коллекцию масок. Пёстрая маска Вольто отсутствовала на месте. Наверное, взял Драко. Он с недавнего времени начал пользоваться масками по тем же причинам, что и Снейп. Северус взял чёрную маску Казановы, которая как раз подходила его рубашке, брюкам и причёске, но… это было ни к чему: он снова покроет свои волосы платком. И только закончив приводить себя в порядок, он увидел, что кроватные занавески начали менять цвет. Интересно, в каком настроении придёт к нему Гермиона сегодняшним вечером? Ткань приобрела тёмно-синие оттенки. Придётся приложить максимум усилий. Страх — основное испытываемое девушкой чувство. Перед ним, перед встречей, перед будущим со своим мужем — Снейп не знал. Но скоро исправит это. Как и ожидалось, Гермиона постучала в его дверь ещё до того, как пробило семь. Тук-тук. Тук-тук. В последний раз взглянув на себя в зеркало и пригладив рубашку руками, Северус двинулся к двери.***
Если бы Гермиона читала больше маггловских статей по биологии и психологии, то поняла бы, что она действительно готовилась к встрече. Несмотря на мозговые функции человечества и десять тысяч лет эволюции было трудно сопротивляться, готовясь к взаимодействию с потенциальным… молодым человеком. И совсем не важно, что её сознание говорило иначе: «Мы только поговорим». Услышав скрип дверной ручки, Грейнджер замерла. — Добрый вечер, — любезно поприветствовал её мужчина и учтиво поклонился. Его голос придавал спокойствия. Снейп взмахнул рукой, приглашая Гермиону войти внутрь. — Пожалуйста, входите и устраивайтесь поудобнее. Когда она проходила мимо него, Северус не мог не обратить внимания на её фигуру. Он отмечал детали, которые ускользали от большинства мужчин. Сегодня она уже не была в таком упадническом состоянии, как в их прошлую встречу, её волосы (насколько это было, конечно, возможно) тщательно зачёсаны назад, но им до сих пор недоставало блеска. Одежда — простая, немного поношенная, но в целом аккуратно выглаженная и чистая. В этот раз миссис Уизли держалась очень хорошо, несмотря на то, что в движениях читалась некоторая неуверенность. Тихо вдохнув, Снейп понял, что Гермиона принимала ванну перед их встречей — чувствовался исходящий от её тела запах мыла. Марка того же самого средства, которым пользовался он, чтобы избавиться от запаха зелий после работы в лаборатории; смесь бикарбоната натрия, масла, сока цитрусовых и французской глины, добавленная к простой глицериновой мыльной основе. Интересное совпадение. Усевшись на диван в том же месте, что в прошлый раз, Гермиона нервно улыбнулась, наблюдая за тем, как мужчина запирает дверь. — Вы ужинали? — поинтересовался он. — Да, — уверенно (как ей показалось) ответила Грейнджер, — но не очень плотно. — Она принялась нервно тереть ладони о бёдра. — Не было аппетита. Должна признаться, я вообще не думала, что вернусь сюда после той нашей встречи. Снейп смотрел на неё, но из-за маски плохо удавалось отследить выражение её лица. После многих лет шпионажа он до сих пор не мог привыкнуть к ощущению того, что к лицу что-то прилегает, закрывая полный обзор. То, как девушка нервно потирала руки, его раздражало по непонятным ему самому причинам. Эта странная привычка всколыхнула давно подавленные воспоминания, которые, как казалось Северусу, он вычеркнул из памяти много лет тому назад. — Возможно, вас заинтересует прекрасное десертное вино, а также фрукты и прочие вкусности? Он надеялся, что Гермиона примет его предложение перекусить. Судя по тому, как на ней висела одежда, ей определённо требовалось набрать добрых десять фунтов, чтобы вернуть себе привлекательные изгибы тела. Снейп не мог взять в толк, почему нынешняя молодёжь так яро идеализирует женские формы, поощряющие костлявый вид. Неоднократно занимаясь сексом в последние годы, Северус задумывался, что с некоторых, особенно костлявых дам ему нужно было требовать компенсацию. — Это… — Грейнджер откашлялась, горло внезапно пересохло. — Было бы чудесно, мистер… — она на мгновение отвела взгляд в сторону, прежде чем снова обратить взор на закрытое маской лицо. — Сожалею, но мне даже неизвестно вашего имени. Извините, так неудобно получилось… Всю прошлую встречу я болтала без умолку и даже не удосужилась узнать, как вас зовут. Особенно после того, как вы терпеливо выслушали меня. Неожиданно для себя Гермиона смутилась от своих извинений. В конце концов, она заплатила ему за то, чтобы он её выслушал. И всё же это не оправдывало её грубости. Северус озадачился. Лишь небольшой процент его клиентов удосужился спросить его имя. Большинство из них смотрели на него как на безымянного человека, который удовлетворяет их потребности. И всё. А Гермиона даже отнеслась к нему с уважением — «мистер». — Называйте меня, как вам будет угоднее, — с нотками игривости ответил Снейп, надеясь, что его тон поможет ей расслабиться. Так он отвечал всем. Некоторые клиентки пользовались фантазией, пытались придумать имя, которое ассоциировалось с его маской. Лаванда заносила все имена в свою книжку, чтобы, когда гости спрашивали «Тристан», «Уолтер», «Адриан», «Маркус», «Джулиан», «Боб», девушка знала, о ком идёт речь. — Ну, а как вы хотите, чтобы я вас называла? У вас ведь есть настоящее имя. Конечно, вы не зря скрываетесь под маской, но тогда и имя себе придумайте сами. Под стать вашему «укрытию». Широкая улыбка озарила его лицо. Только гриффиндорец и только Гермиона Уизли могла относиться с таким уважением к обычному жиголо. Насколько он мог судить, сейчас девушка относилась к нему с большей почтительностью, чем во времена учёбы в Хогвартсе. Конечно, она и тогда его уважала, но вот Снейп просто не хотел особо в это верить. Шутка какая-то, не более. Мысленно вернувшись к истории, которую когда-то давно, перед смертью, рассказала ему мать, мужчина вспомнил, каким именем его ещё хотели назвать. — Калео, можете звать меня Калео. — Калео… что значит «знание», не так ли? — поинтересовалась она. — Верно, — Северус склонил голову. — А как мне вас называть? — Гермиона, — выпалила девушка и на мгновение замерла, обдумывая свою ошибку. Она задумалась: стоит ли Калео знать её настоящее имя? Наблюдая за её самобичеванием, мужчина слегка усмехнулся. — Не волнуйтесь. Если мы встретимся где-то в людном месте, вы не узнаете меня без маски. И я не стану подходить к вам. То, что происходит в этих стенах, тут и остаётся. За пределами этой комнаты мы чужие друг другу люди. Ладно, он немного соврал. Если бы Гермиона Уизли смогла бы помочь ему с побегом, он сообщил бы Драко необходимую информацию, которая поспособствует достижению их цели. Опустив голову от смущения, Грейнджер тихо рассмеялась. — Пожалуйста, расслабьтесь. Напитки поданы, — объявил он. Это был намёк Марфу, который всё это время находился на кухне, чтобы при помощи магии он опустил поднос на низкий столик перед диваном. Гермиона охнула, увидев накрытый перед собой стол. Это был простой поднос, но элегантный и аппетитный в своём выборе. От запаха клубники у неё во рту образовалась слюна. Заметив сдержанное выражение голода на её лице, Северус добавил: — Пожалуйста, угощайтесь. Протянув руку, Грейнджер развернула ирландскую льняную салфетку и изящно положила её на колени, затем взяла маленькую тарелку, на которую положила несколько спелых красных ягод. Пока Северус наливал в бокал порцию прекрасного французского Сотерна, он наблюдал, как девушка откусывает клубничку с выражением, граничащим с экстазом. — М-м-м, — тихо простонала она себе под нос, закрыв глаза. — Я уже целую вечность не ела свежей клубники. — Она высунула язык, ловя каплю сока на нижней губе. Его взгляд был прикован к её губам, теперь слегка покрасневшим, и к движению её закрытого рта, когда она принялась жевать сочную ягоду. Когда Гермиона открыла глаза, чтобы доесть вторую половинку ягодки, которую всё ещё держала между указательным и большим пальцами, Северус поймал себя на том, что пристально смотрит на неё. Она, не замечая внимательного взгляда, одарила его короткой тёплой улыбкой. Мысленно выругав себя за кратковременную потерю самообладания, он вспомнил, что её бокал до сих пор находился у него в руке. — Спасибо, — сказала Гермиона, принимая бокал за ножку. Её пальцы едва коснулись его, но этого было достаточно, чтобы ей стало не по себе. Это лёгкое касание оставило электрическое покалывание на коже, на которое Грейнджер всеми силами старалась не обращать внимания. Пульс зашкаливал. Северус наполнил свой бокал и сел на другой конец дивана, предоставив ей такое же личное пространство, что и на прошлой неделе. Вспомнив слова Лаванды относительно просьбы Гермионы о его услугах, он начал: — Итак, я понимаю, вы хотели бы немного поговорить. О чём сегодня мы побеседуем? — Северус сделал короткую паузу, прежде чем добавить: — С вашего позволения проявлю своё любопытство: как вы в конечном счёте поступили с вашими… друзьями, которые так беспокоили вас на прошлой неделе? Проглотив оставшийся кусочек второй по счёту клубники, Гермиона промокнула губы салфеткой. Краем глаза она заметила, что вся её помада размазалась по ткани, и сложила салфетку так, чтобы скрыть это. — А, вы об этом… — она до сих пор чувствовала злость, обиду и замешательство по поводу всей этой ситуации. — Я соврала своему другу. Он не знает, что его жена изменяет ему, — расслабленная заявлением Калео о том, что всё сказанное и произошедшее останется в этих стенах, Гермиона добавила: — Хотя я им двоим посоветовала обратиться к брачному консультанту. Особенно после того, что произошло в День Победы. Заинтригованный, только по той причине, что это могло касаться Драко и, в свою очередь, его самого, Северус наклонился вперёд с лёгким интересом. — О, в самом деле, а что случилось? — Ну, — девушка замялась, не зная, как собрать все слова воедино, но в конце концов изложила ему сокращённую историю: секрет Флёр, её заявление о зельях Молли, последовавшая за этим ссора между Гарри и Джинни в гостиной и её ультиматум, поставленный подруге, прекратить все встречи с любовником. — Всё понятно, — задумчиво протянул Северус, кивнув головой. — Им очень повезло, что у них есть такой хороший друг. Она правильно поступила, решив обезопасить их всех. Его похвала, как надеялся Снейп, подтолкнёт её к определённым действиям. Он знал несколько иную версию событий, рассказанную Драко, который повторил то, что написала ему Джинни, но суть была той же. Северус также знал, что Джинни продолжает встречаться с Малфоем, а Гермиона просто блефовала, когда говорила, что всё расскажет Поттеру. Тема друзей Грейнджер была исчерпана. Взяв инициативу в свои руки, Северус спросил: — Что бы вы хотели обсудить ещё? Гермиона поёрзала на месте, чувствуя себя немного виноватой. Она делала это отчасти для того, чтобы спасти свой брак. Она встречалась с этим жиголо, чтобы избавиться от недостатка интеллектуального удовлетворения. — Я люблю своего мужа. Мы на протяжении многих лет дружили, прежде чем между нами завязались романтические отношения. И я с самого начала догадывалась, во что ввязываюсь, вступая с ним в брак, — она играла с ворсом ткани на своей юбке, пытаясь успокоить нервы. — Он блестяще играет в шахматы, но… на этом всё. Я не могу поговорить с ним на темы, которые интересуют меня. Девушка подняла глаза, пристыженная тем, что только что произнесла. Про себя она это уже повторяла как мантру, но чтобы вслух… нет, ещё никогда. — В школе у меня всегда были высокие баллы, а он едва держался на плаву. Он увлекается квиддичем, игрой в шахматы и, да, снова квиддичем, — язвительно произнесла Грейнджер. — Наверное, тот факт, что он сам играет в команде, объясняет его любовь к нему, но ведь жизнь не заканчивается на одном лишь спорте! Он не хочет обсуждать со мной ни мою работу, ни политику, ни древние руны, ни чары, ни трансфигурацию… Я просто устала от постоянных разговоров о квиддиче. Мой муж хороший человек. Он не дурак… Северус прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы попридержать язвительный комментарий касаемо его интеллекта при себе. — В школе было много классных парней. Но вот он, правда, не входит в число самых умных, — Гермиона нахмурилась и склонила голову. — Он просто не любит размышлять о чём-то, читать. А с моими безмозглыми коллегами, которых волнует только мода или кто кого трахает, мне кажется, мой мозг атрофируется. Я бы хотела с кем-то поговорить на интересные темы, чтобы как-то стимулировать собственный мозг, прежде чем я сойду с ума от нехватки умственного кислорода, скажем так. Гермиона неохотно посмотрела в сторону Снейпа, вспомнив одно довольно неприятное прозвище, которым Рон назвал её во время одной из ссор. — Это ведь не делает меня «занудной заучкой»? Одной из немногих вещей, за которые Северус был благодарен за годы своего пребывания в Хогвартсе в качестве профессора, были его коллеги. Во время приёма пищи он спокойно избегал с ними светских разговоров или же с интересом участвовал в обсуждениях последних результатов исследований или новых разработок. Хотя ему и была неприятна профессор Вектор по личным причинам, это не мешало часами обсуждать с ней различные арифмантические уравнения. Он даже с профессором Флитвиком время от времени вступал в оживлённые дискуссии, несмотря на его постоянное чрезмерно весёлое настроение, которое раздражало Снейпа, как кислота, вылитая на открытую рану. Если бы он оказался в ситуации, в которую попала Гермиона, Северус, скорее всего, отравил бы их всех, решив, что они этого заслужили своим пустым сотрясанием и без того ценного воздуха. С его псевдонимом ему открывалась возможность вести переписки с другими учёными и обмениваться с ними своими идеями. Ему и с Драко в этом плане повезло: юноша был образованным человеком, который мог завязать разговор со всем своим обширным словарным запасом, что даже второкурсник с Гриффиндора мог бы понять его. Северус качнул головой, искренне сочувствуя положению Гермионы. — Нет, это не так. Это не ваша вина, если вы стремитесь расширить свой кругозор. Это весьма похвально. Он решил немного подбодрить девушку, думая, что Грейнджер до сих пор оставалась всё той же невыносимой всезнайкой и непременно вернётся к своим любимым обсуждениям заумных вещей с тем фальцетом, который Снейп так хорошо помнил со школьных дней. То, что Гермиона упомянула чуть ранее, заинтересовало его, и теперь он нашёл способ снова вернуть разговор в это русло. — Неужели все ваши коллеги настолько безынтересны? — спросил он, стараясь избегать слов, которые могли бы выдать его с потрохами: «безвкусные», «тупоголовые» и «идиоты». — Чем вы зарабатываете себе на жизнь? Гермиона сделала глоток вина и, смакуя его сладкий вкус во рту, ответила: — Я работаю в Министерстве в Отделе стандартов и качества. Северус почувствовал, как сердце забилось быстрее, а в ушах застучала кровь. Тепло разлилось по его телу: от груди и спускаясь к самым кончикам пальцев. Несколько лет он не ощущал такого волнения. — А чем именно вы занимаетесь? — «Пожалуйста, пусть это будет то, о чём я думаю», — взмолился он про себя, потому что в отделе было несколько подотделов, которые не работали с ингредиентами для зелий, но пятна на её пальцах, которые Северус заметил на прошлой неделе, говорили о том, чем именно Гермиона там занималась. — Я проверяю ингредиенты для зелий, которые поступают к нам в страну, и только потом отправляю их по аптекам Великобритании. «Эврика!» У него закружилась голова, и Снейпу пришлось подавить чуть было не вырвавшийся истерический смех. Не хотелось пугать источник своего спасения. Судьба, наконец, дала ему шанс на счастье. Здесь, сидя напротив него, Грейнджер даже не догадывалась о том, что стала решением их с Драко проблем. Чтобы хоть как-то успокоить нервы, которые от прилившего адреналина начали овладевать над мужчиной, Северус сделал большой глоток вина. Он надеялся, что алкоголь в сочетании с высоким содержания сахара усмирит его возбуждённое состояние и остановит дрожь в теле. — Вообще, не самая интересная работа, — добавила Гермиона, не заметив, как участилось дыхание её собеседника. — Всё, что я делаю, это тестирую одну партию ингредиентов за другой. Довольно бессмысленная, механическая работа. Он прекрасно понимал, насколько скучным было её занятие, ведь ему самому пришлось пройти такую двухмесячную стажировку на первом году обучения зельеварению. Снейп мельком подумал: работает ли там ещё Мардж. Казалось, эта ведьма пришла на должность ещё до рождения Альбуса Дамблдора, и неудивительно, если б старая карга всё ещё работала в этом месте. — Должно быть, это очень ответственная работа, — ответил он с некоторым восхищением в голосе. И очень важная. Важная, как деталь в механизме. Без проверки ингредиентов поступление товаров в аптеки прекратился бы, что приведёт потом к нехватке зелий. Данная должность нуждалась в честном человеке, поскольку всегда находились недобросовестны поставщики, которые стремились сбагрить ингредиенты, разбавленные водой или смешанные различными наполнителями — опилками или песком, — гарантируя хорошее вознаграждение, если им удастся передать товар с одобренной печатью Министерства. Эта должность в волшебном мире была такой же важной и престижной, как профессия мусорщика в маггловском. — Как давно вы работаете в этом отделе? — поинтересовался Северус, мысленно задаваясь вопросом, почему она заняла именно эту, такую скромную должность. — Почти четыре года, — пробормотала Гермиона. Северус пожалел, что в этот момент решил проглотить кусочек бутерброда с сыром: он чуть было не подавился от удивления. На столе в ту же секунду появился большой стакан воды, который, быстро взяв в руки, мужчина полностью осушил. «Четыре года?» — до сих пор не верил он. Это была та должность, которая сменяла своих работников каждые шесть месяцев, прежде чем их переводили дальше, в другой отдел, или же начинали обучение. Это была не та работа, на которой люди задерживались так долго, — она требовала полной концентрации. Но для Грейнджер, с её-то знаниями и высшими баллами по Ж.А.Б.А., ждало куда более перспективное будущее. И это Северуса озадачивало. Она была одной из самых выдающихся его студенток, которых он обучал, и застряла в этом отделе, проверяя ингредиенты для зелий в какой-то замшелой лаборатории в подвале Министерства. Его вывел из себя тот факт, что все усилия, потраченные на её обучение, все эти бесконечные вопросы, на которые ему приходилось отвечать, все эти дополнительные занятия для получения высшего балла… всё в пустую. И ради чего? Очевидно, девушка ничего не смыслила в иерархии в мире зелий, ведь эта позиция была самой низкой, за исключением разве что должности чистильщика котлов. Снейп знал, что у Мардж были личные мотивы оставаться на этом месте. В её семье произошла трагедия, погибла тётя, которая воспользовалась некоторыми ингредиентами с чёрного рынка, контрабандой ввезёнными в страну во времена континентальной блокады в войне с Наполеоном. Однако судьба играла ему на руку: Грейнджер работала на той единственной должности, которая могла обеспечить его необходимыми ингредиентами для побега. А с её многолетним опытом она несомненно находилась на хорошем счету у своих коллег и начальства. Северус твёрдо верил в свободу воли, но теперь он задумался, как много в его жизни было судьбоносных моментов. Гермиона, заметив приступ кашля у Калео, наклонилась и нежно похлопала его по спине. — Вы в порядке? — спросила она, когда мужчина залпом выпил стакан воды. — Да, — выдавил Снейп между приступами кашля. — Просто плохо прожевал бутерброд. И хотя за последние несколько лет Северус привык к прикосновениям, редко они не имели сексуального подтекста. А если клиент приходил просто поговорить по душам, то физический контакт, который выражался в качестве поддержки, всегда исходил только от него. Грейнджер протянула руку и положила ему на спину. Снейп остро ощутил каждую подушечку пальцев, прежде чем девушка вернулась в прежнее положение, скрестив руки на коленях. Он попытался выкинуть это из головы, но тщетно: до сих пор чувствовалось её уже призрачное прикосновение. Придя в себя, он продолжил разговор. — Четыре года, говорите… — Северусу нужно было понять, когда начинать действовать. — И что думаете, будете продвигаться вверх по службе? — Вряд ли. Для меня открыто не так много дверей, — она тяжело вздохнула и с удручённым видом уставилась на бокал в руках. Вечернее солнце красиво отражалось от стекла. — А если они и открываются, то обычно проводят собеседования для тех, кто приходит извне. Я очень хотела пройти обучение, когда закончилась война, но… — Гермиона стушевалась, не зная, был ли Калео Пожирателем смерти или волшебником, которому просто не повезло по жизни. А может, и то, и другое. Рискнув, она закончила свою мысль: — Но, похоже, магглорождённым, таким, как я, не дают возможности повысить свои знания. Было несколько человек, которые могли взять меня к себе в ученики, но они погибли во время войны или вскоре после неё. Девушка подняла глаза, чтобы оценить его реакцию на то, что она — магглорождённая. Снейп, в свою очередь, склонил голову в жесте, который, как он надеялся, был воспринят как сочувствие. Мысль о том, что Гермиону не повышали в должности и отказывали в ученичестве, приводила его в бешенство, но об этом он подумает попозже. Несмотря на то, что её начальство не признало такую одарённую ведьму, сейчас Северусу это было даже на руку. Он решил перестраховаться и остановить любые мысли, которые заставят её активно начать искать другую работу: — Уверен, что вас ожидает большое будущее, нужно лишь проявить терпение. Только боги знали, каким терпеливым был Северус Снейп. Сначала он мечтал преподавать защиту от тёмных искусств, но застрял в подземельях, обучая бестолковых студентов зельеварению и годами играя в двойного шпиона под манипуляциями Альбуса, а теперь ему приходилось жить в мучительном ожидании того дня, когда он сможет освободиться из-под министерского закона и обрести свободу. О да, Северус Снейп был самим воплощением терпеливости. Подняв голову, Гермиона застенчиво улыбнулась и кивнула. Внутренний голос подсказывал ей, что она может доверять Калео. Очевидно, он станет прекрасным слушателем, ведь ему за это заплатили, но было в этом что-то ещё… Возможно, дело было в алкоголе, а может, в его гостеприимстве, но Грейнджер почувствовала, что начала расслабляться в присутствии Снейпа. — Вам нравится тема арифмантики? — спросила девушка, надеясь услышать утвердительный ответ. — Разве что совсем немного. Давненько он не вступал в разговоры, которые не касались бизнеса или личной жизни его клиенток. Может, Гермиона тоже обеспечит ему небольшую интеллектуальную стимуляцию. Может, она уже перестала быть той невыносимой всезнайкой, которую он помнил. — Вы читали недавно опубликованную теорию, которая охватывает аспекты непознаваемых чисел? — Гермиона надеялась, что не начала обсуждение с вопроса, который был слишком далёк от понимания Калео. — Ту, которая входит в теорию хаоса и случайного выбора чисел? — ответил Северус. Его глаза улыбались из-под маски.***
Гермиона лениво улыбнулась. Поднимаясь по лестничному пролёту в свою квартиру, махала руками, словно паря в воздухе, и крутила головой из стороны в сторону. Её походка повторяла волнистую линию, как рисунок морских волн. Шагнув сначала в одну сторону коридора, потом в другую и обратно, Грейнджер закрыла глаза и, напевая неизвестную мелодию, принялась вспоминать прошедший вечер. «Так вот каково это — чувствовать себя счастливой». Ей давно не доводилось ощущать такой лёгкости, такой эйфории. Вот чего Гермиона ждала от взрослой жизни. Интересные беседы, тёплое гостеприимство, уважение. Она со школьной скамьи прямиком попала на военное поле, и как только война закончилась, девушку просто бросили в тяжёлую рутину этой жизни без шанса получше узнать себя и свои предпочтения. Оставалось только вспоминать разговоры с матерью и её советы. Временами девушка жалела, что в волшебном мире не существовало университетов, задумываясь: хватит ли её внутренней мудрости и знаний. Нынешнее настроение Гермионы сильно отличалось от того, каким оно было на прошлой неделе после встречи с жиголо. Поначалу она нервничала, отчасти из-за страха, что предала Рона. Другая её часть боялась, что кто-то из знакомых мог увидеть, как она входила в бордель. Но сейчас девушка не испытывала никакого чувства вины. Она не совершила ничего предосудительного, Калео вёл себя как настоящий джентльмен. Их вечер прошёл за обсуждением арифмантики, которое плавно перетекло в спор о древних рунах. Они договорились продолжить разговор на следующей неделе, остановившись на теме саксонского влияния на постримскую Британию. Открыв дверь своей квартиры, Гермиона сразу заглянула на кухню и посмотрела на часы. Рон всё ещё был на работе. Обычно, он возвращался в определённое время, так что домой он придёт только через час. В спальне Грейнджер быстро разделась до нижнего белья и взглянула на своё отражение. Переведя внимание на грудь, которая была обтянута бежевым атласом, она заметила, что от прохладного весеннего ветра, проникающего в открытое окно, её соски затвердели. На кухне стрелка, указывая на почасовое расписание Рона, переместилась с «на работе» на «по пути домой». Гермиона задумалась над тем, считал ли её жиголо привлекательной. Рон говорил об этом достаточно часто, но её интересовало мнение и других мужчин, которые не состояли в столь близких с ней отношениях. Закрыв глаза, девушка представила, что рядом с ней стоит Калео. Мысленно она видела, как мужчина подошёл к ней сзади, провёл ладонями по телу и положил их ей на живот. По мере того, как её сознание заполнялось этой картинкой, Грейнджер прижимала руки к бокам и повторяла движения, которые придумывала её фантазия. Она попыталась детально представить, как его одежда, сделанная из тёмного льна, касалась её обнажённой кожи, а маска скрывала все его эмоции. Он такой холодный и одновременно тёплый, уверенный в своих движениях и своём влиянии на девушку. — Ты хочешь меня? — услышала Гермиона голос Калео у себя в голове. — Да, — выдохнула она и откинула голову на плечо воображаемого любовника, когда его руки поползли вверх, по её животу, и обхватили нижнюю часть её груди. Позволив вырваться томному вздоху, девушка представила, как его ладони двинулись ещё выше, как бы случайно задевая соски. Мысль о том, чтобы представить, как Калео ублажает её перед зеркалом, определённо завела Гермиону. Рон никогда не делал ничего настолько чувственного. Далее в её фантазиях жиголо стянул бретельки бюстгальтера с её плеч, попутно рисуя круги на коже и спускаясь снова к груди. Внизу живота приятно закололо. Её собственные руки осторожно отодвинули атласную ткань, и подушечками больших пальцев она медленно очертила каждый сосок. Гермиона заметила, что вот такая лёгкость в прикосновениях возбуждала гораздо сильнее, чем грубые тисканья Рона. Она вернулась к своим фантазиям, представляя глаза Калео, которые ярко сверкнули в отверстиях маски, и понимая, что задыхается от волны возбуждения. Ей хотелось протянуть руку и провести по его волосам. Во время их встречи она мельком увидела чёрные волосы на запястьях Калео, так что мысленно Грейнджер определила ему чёрные волосы, ниспадающие на плечи. Левая рука продолжала нежно касаться груди, в то время как правой рукой она стала спускаться вниз по животу, к трусикам, которые всего за несколько минут успели стать влажными. — Пожалуйста… — тихо простонала Гермиона. — Прикоснись ко мне… ниже, я хочу почувствовать тебя. Представив себе эти бледные, изящные руки, которые удерживали её ладонь, пока Калео целовал её на прощание, она ахнула. Её собственные пальцы начали медленно скользить по скользким складкам. Погружённая в свои фантазии, она не заметила тихого возвращения мужа. Рон аккуратно закрыл за собой дверь, надеясь не разбудить жену, которая в это время обычно уже спала. Во всей квартире было темно, если не считать света, льющегося из-под двери их спальни. Он нерешительно остановился возле неё и услышал тяжёлые вздохи Гермионы. Сбитый с толку, ведь если она не спит, то наверняка должна читать, сидя в кровати, Рон открыл дверь и шумно вздохнул от увиденного. Его жена, находясь только лишь в шёлковых розовых трусиках, трогала себя, стоя перед зеркалом. Девушка, услышав удивлённый стон Рона, быстро обернулась. Она была вся румяная, возбудившись от собственных фантазий, но смущение вогнало её в краску ещё больше. Когда-то давно Грейнджер спрашивала мужа, почему он продолжал мастурбировать, несмотря на их регулярную постельную жизнь. Неужели она была для него недостаточно хороша? Не удовлетворяла его должным образом? Рон долго объяснял ей, что, даже если они будут заниматься сексом два раза в день, он всё равно продолжит мастурбировать, потому что это снимает стресс, а не является результатом отсутствия сексуального удовлетворения. Застигнутая врасплох поступком, который она никогда не совершала в присутствии мужа, она решила использовать ситуацию по максимуму. Схватив палочку, Гермиона произнесла: «Нокс!» и подошла к мужу. В темноте она чувствовала себя более уверенной. Она редко была инициатором секса, но сегодня ей не хотелось ложиться спать неудовлетворённой. Прежде чем Рон успел прокомментировать увиденное, она потянулась к нему и страстно поцеловала в губы. Всё вожделение, которое Грейнджер испытывала к жиголо, она проецировала на своего мужа. Если другие люди фантазируют во время секса, как она это говорила Гарри, почему она не могла? Рон был выше Калео, поэтому ей пришлось приподняться на носочки, чтобы сделать её фантазию более реальной. Девушка закрыла глаза, представляя, что её целует жиголо, а не её муж. Когда она провела губами по шее Рона, чередуя поцелуи и укусы, он застонал: — Ты такая возбуждённая. Так не пойдёт. Его голос действовал ей на нервы и портил момент, разрушая иллюзию. Её так и подмывало наложить на мужа заглушающее заклинание, чтобы мысленно продолжать соблазнять Калео. — Ш-ш-ш, — мягко прошипела Гермиона, пытаясь придумать причину, по которой она хотела бы, чтобы он замолчал. Точно! — Давай притворимся, что в соседней комнате есть кто-то ещё, и будем вести себя тихо, как церковные мыши? Рон кивнул, и она снова принялась целовать его тело, воображая, что это тело Калео. Сняв с него одежду, Гермиона указала на кровать. Как только он лёг на спину, Грейнджер быстро взобралась на него лицом к его ногам, чтобы не смотреть в лицо мужу и представлять, что сидит верхом на члене жиголо. Интересно, было ли его достоинство больше члена Рона? Затем Грейнджер подумала обо всех тех стонах и криках, которые она будет издавать от того, какое удовольствие получит от Калео. Рон выполнил её просьбу и вёл себя тихо. Единственным звуком, нарушающим тишину, стало его тяжёлое дыхание. Прежде чем Гермиона успела кончить, её муж издал сдавленный стон. Она ощутила, как запульсировал его член внутри неё. Чтобы подавить нарастающую панику от того, что он не собирался ждать её, чтобы кончить вместе, Грейнджер активнее стала насаживать на член в надежде кончить быстрее него. В те несколько разов, когда ей казалось, что она достигнет оргазма раньше Рона, он всё равно умудрялся быть первым. Не получилось. Она замедлила свои движения, понимая, что не успела. Рон, в свою очередь, воспринял её быстрые движения как знак того, что она тоже достигла оргазма. Не меняя позы, он потянулся к жене сзади, обхватил её грудь и принялся пощипывать её соски слишком сильно, чтобы такое могло понравиться. — Чертовски фантастично! — прорычал Рон ей в спину. Теперь вся её фантазия была разрушена. Мало того, что Гермионе не хватило буквально чуть-чуть до оргазма, так Рон открыл рот, не дав ей ещё хоть толики надежды на то, чтобы получить удовольствие. Голос мужа был резким для её ушей, не успокаивающим, как низкий и мелодичный голос Калео. — Мне нужно в душ, хочу привести себя в порядок, — прохрипела Гермиона, мягко высвобождаясь их объятий мужа. Не стоит огрызаться на него за то, что он считал их секс «чертовски фантастичным». Оказавшись наедине с собой в ванной комнате, Грейнджер пожалела, что выбросила все эти «взрослые игрушки», которые близнецы присылали ей и Рону на протяжении многих лет. Братья просили «тестировать» некоторые из новинок, на что Гермиона каждый раз посылала им громовещатель с воплями о том, как её оскорбляют подобные «подарки». Наверняка одно из тех приспособлений смогло бы удовлетворить её в душе, чего Рон не мог сделать в постели. Сейчас она очень жалела о своём ханжестве. Гермиона была настолько возбуждена, что чувствовала себя натянутой скрипичной струной. Даже на дверную ручку она теперь смотрела с двойным подтекстом. По крайней мере, она не обмякнет в самый неподходящий момент, как член Рона. Возможно, её муж уже вырубился и она могла бы прокрасться на кухню в поисках какой-нибудь морковки или огурца, которые как нельзя кстати ей подошли бы… Поймав себя на такой извращённой мысли, Гермиона прыгнула в ванну и быстро довела себя до кульминации. Она рухнула на попу, подставляя свою голову под брызги воды, лившейся из головки душа. Мысленно возвращаясь к вечеру: Калео помог ей, сам того не зная. Это был первый раз за долгое время, когда она смогла по-настоящему возбудиться. Возможно, если бы ей удалось заставить Рона сделать прелюдию чуть дольше, Гермиона вдоволь нафантазировалась бы о своём жиголо и смогла бы кончить раньше мужа. Да и отсутствие общих тем для разговоров перестало её тяготить. Да, возможно, встречи с Калео помогут наладить её брак.***
Немного подождав, Северус спустился в квартиру Драко, которая находилась на третьем этаже. Следовало сначала обдумать вечерние откровения Гермионы, прежде чем идти к юноше. Единственное, что его очень интересовало — почему Гермиона всё ещё работала на такой низкой должности. Почему её до сих пор не повысили? В школе она всегда была среди первых, и тот факт, что девушка вот уже четыре года тратит своё время на тестирование ингредиентов, противоречил её честолюбивой натуре. Он знал, что Гермиона нажила себе самых могущественных врагов, когда воплощала план по освобождению домовых эльфов из семей Пожирателей смерти, но все Пожиратели получили или поцелуй дементора, или социальное порицание, из-за которого они ничего больше не значали в волшебном мире. Здесь что-то было не так. У него имелись собственные предположения, которые он сможет подтвердить во время следующей их встречи. Следующая вещь, которую Снейпу нужно было обдумать, — как подступиться к Гермионе, чтобы получить необходимые им с Драко ингредиенты для побега. После окончания войны Грюм счёл нужным отслеживать определённые ингредиенты, особенно те, которые использовались в Оборотном зелье. Тёртый рог двурога, шкура бумсланга и водоросли, собранные в полнолуние, находились под строгим контролем, и теперь для их использования требовалась лицензия, как и на создание этого зелья. Эти ингредиенты покупались нечасто, так как мало где использовались, и когда их приобретали, имя покупателя записывалось в общий реестр, который регистрировал покупку. Это оставляло Министерству «бумажный след», по которому можно было бы отследить незаконное использование Оборотного зелья, как, например при побеге двух Пожирателей смерти из Британии. Ингредиенты могла бы купить и Лаванда, но когда они сбегут, то всё министерское подозрение ляжет на неё, поскольку она была указана как их работодатель в записях об условно-досрочном освобождении. А ингредиенты, привезённые из-за границы, сразу конфискуют при помощи магии, так что совершить быструю поездку во Францию — тоже не вариант. На таможне Лаванду бы поджидали авроры, перед которыми долго и мучительно пришлось бы беседовать о провозе контрабанды. Позиция же Гермионы в этом плане была идеальной. У неё имелся доступ ко всем ингредиентам, которые поступали к ней на руки. А поскольку её работа требовала проверки веществ, она могла утащить с собой сколько угодно и чего угодно — как раз то, из чего Снейп смог бы сварить зелье. Технически, конечно, он не мог сделать этого, но могла Лаванда. В конце концов, это значит, что ему по-любому придётся открыться перед Гермионой в надежде, что её гриффиндорская праведность подтолкнёт девушку помочь ему в достижении этой цели. Северусу также нужно будет поговорить с Джинни и рассказать о проблемах Гермионы в браке, в следствие чего она узнает о её постоянных визитах в бордель. Чтобы всё прошло идеально, им с Драко придётся действовать очень осторожно. Снейп постучал в дверь Малфоя особым стуком. Тук-тук-тук. Тук-тук. Тук. Одетый в халат и брюки, Драко распахнул дверь и ухмыльнулся. — Что, решил сбежать от всезнайки? Слегка раздражённый этим заявлением, Северус ворвался в комнату Драко. Несмотря на то, что он там думал раньше, Гермиона действительно оказалась восхитительным собеседником. Но он яростно отрицал это в своём собственном сознании. Он сел в одно из кресел у камина, прежде чем изогнуть бровь в притворном удивлении от заявления Драко. — Что ж, мистер Малфой, вам настолько не нравится миссис Уизли? — протянул он фальшиво-сладким тоном. Драко фыркнул в ответ на попытку Северуса пошутить. — А следовало бы поменять своё мнение. Она — наш билет отсюда, — серьёзно сказал Снейп и принялся наблюдать, как сказанное медленно проникает в голову Драко. — Чёрт побери! — он почти что рухнул в кресло, не сумев удержаться на ногах. Его презрение к Гермионе Уизли, в девичестве Грейнджер, удерживало Малфоя от расспросов у Джинни о ней. Иначе он узнал бы об этом гораздо раньше. В этом не было вины Джинни, поскольку её изначально не посвятили в их план с Оборотным зельем для побега. Она, вероятно, не знала о том, что ключевые ингредиенты для него регулировались Министерством. Драко подавил порыв стукнуть себя по лбу. Сейчас не время жалеть о том, что он отказывался разговаривать со своей девушкой о Гермионе Уизли. Пришло время претворять планы в жизнь. Интересно, кем работала миссис Уизли, раз ей удастся облегчить им побег? — Она работает в Отделе стандартов и качества, — произнёс Северус, предвкушая вопрос юноши. — Значит, это действительно скоро произойдёт?.. — недоверчиво спросил Драко, как будто ему снился слишком извращённый сон, и он скоро проснётся. — Sic erat in fatis (*), — улыбнувшись, ответил Снейп.