И не жили они долго и счастливо

      Драко расхохотался. Это звучало как нечто среднее между облегчением и истерией, так же, как Северус чувствовал себя ранее, узнав о работе Гермионы.       — Всё это время, всё это время это находилось прямо у меня перед носом, — рассеянно пробормотал Малфой.       — Сейчас не время для сожалений. Будь я на твоём месте, я бы тоже ничего о ней не знал, — сказал Снейп. — Когда у тебя следующая встреча с Джинни?       Драко взял себя в руки.       — В следующий вторник утром. Я не видел её с прошлого четверга, когда нас выследила миссис Уизли. Мы решили поменять время наших встреч, чтобы сбить Поттера со следа, если он снова что-то заподозрит.       Северус кивнул; это был действительно благоразумный поступок.       — Нам двоим нужно с ней поговорить. Поскольку она призналась Гермионе, что видела тебя, возможно, она сможет рассказать нам больше о её мнении относительно закона и его применения к нам, Джинни даже упомянула об этом в своём письме. Если мы правильно разыграем наш спектакль, я смогу использовать чувство несправедливости Гермионы в наших с тобой интересах.       — Ты собираешься выдать себя?       — Это единственный выход, — кивнул Снейп.       — Ты ведь понимаешь, что тогда мы должны рассказать Джинни о походах Гермионы к тебе? — поинтересовался Драко, явно веселясь происходящим. — Если миссис Уизли откажется нам помогать, мы всегда можем прибегнуть в шантажу.       — Не сейчас. Я должен сначала довести наши отношения до той точки, которая была бы достойна этого самого шантажа, прежде чем я смогу воспользоваться им, — ответил Северус, намекая на сексуальные отношения. — У женщин есть привычка изменять мужьям, а иногда и нарушать правила, чтобы удовлетворить свои потребности, когда они чувствуют, что цель оправдывает средства. Если ей удалось украсть у меня шкуру бумсланга, чтобы узнать, являешься ли ты наследником Слизерина, её легко будет склонить ещё к одной краже.       Последовала долгая пауза, прежде чем Драко заговорил:       — Ты же знаешь, что теперь нам придётся рассказать Джинни и Лаванде о наших планах?       Северус резко вскинул голову, отвлекаясь от своих бурлящих мыслей.       — Я понимаю, что нам нужно сообщить об этом мисс Браун. Она деликатно намекнула, что поможет нам, когда придёт время. При том весьма аккуратно, чтобы при министерском допросе ни у кого не возникло лишних подозрений, но Джинни мы должны держать в неведении как можно дольше.       Быстро поднявшись, Драко подошёл к камину и положил руку на полку. Стоя спиной к собеседнику, он сжал и разжал кулаки.       — Нет, ты не понимаешь, Северус. Она должна знать о том, что мы собираемся сделать.       — Ты действительно думаешь, что мы возьмём её с собой? — Это был скорее риторический вопрос.       Снейп считал это глупостью. Поттер не отпустит свою жену, не последовав за ней. Он думал, что Джинни только помешает их планам. Если бы Драко любил её, он бы её отпустил. Кроме того, на карте лежит их свобода.       Быстро обернувшись, Драко сверкнул глазами.       — Нет, ты не понимаешь. — Нахмурившись, он продолжил: — Помнишь соглашение, которое мы заключили? Что если мы найдём выход, ты, наконец, расскажешь мне о своей жене, а я расскажу тебе о сделке, которую заключил с Лавандой, когда подписывал её контракт?       Тяжёлый груз давил на грудь Северуса. Он должен думать о ней, помнить её. Единственное, что Драко знал о его жене, это то, что ведьма вышла за него замуж и теперь она мертва. В живых не осталось никого, кто бы знал о ней или её имя. Альбус, Минерва, даже Люциус — все они теперь мертвы. И с их смертью исчезло воспоминание о ней. За прошедшие годы Снейп успел привыкнуть к редким проблескам жалости и сочувствия со стороны директора и Минервы. А Люциус, в свою очередь, смотрел на него с неким удовлетворением, понимая, что он в какой-то мере стоит за её смертью. Возможно, то, что Северус настроил Драко против своего отца и Тёмного Лорда, было каким-то небольшим способом отомстить Малфою-старшему. И всё же этого было недостаточно.       — Да, я помню, — холодно ответил он.       — Я скажу тебе сейчас, а когда Оборотное зелье будет почти готово, ты расскажешь мне свою историю.       Кивнув в знак согласия, Северус принялся наблюдать за Драко, расхаживающего по комнате.       — Я никогда не рассказывал Джинни о нашем плане побега, чтобы защитить и её, и нас, особенно если Поттер решит проникнуть в её сознание. Я намеревался взять её с собой, когда придёт время. Когда Лаванда нашла меня в том переулке, я уже успел выменять всё на бутылки огневиски, кроме оставшейся на мне одежды. Я знал, что Джинни замужем: прочитал об их свадьбе в выброшенном экземпляре «Ежедневного пророка». Поэтому обещание денег, жилья, еды и работы оказалось недостаточно, чтобы убедить меня работать в её компании. От одной мысли, что Джинни каждую ночь спит в одной постели с Поттером, хотелось сдохнуть. — Грациозно усевшись в кресло напротив Снейпа, Малфой продолжил: — Тогда я сказал Лаванде, что её предложение меня никак не интересует, так что «будь добра, свали и дай помереть спокойно». А потом она на меня так посмотрела… так, будто знала что-то очень важное.       Северус был хорошо знаком с её «даром» интуиции.       — Так вот, — продолжал юноша, — она мне говорит: «думаю, что смогу дать тебе то, чего ты так хочешь. Что насчёт встреч с Джинни и возможности сбежать из этой страны?»       — Подожди, — прервал его Снейп. — Джинни начала встречаться с тобой только в декабре 2001 года. А ты начал работать на Лаванду в июле 2000 года. Откуда она знает…       Северус замолчал. Либо Лаванда была ясновидящей, либо она рискнула предположить, что некоторые события будут происходить именно так. В любом случае всё это казалось очень странным… или же эта случайность — всё-таки её рук дело? Даже Дамблдор не обладал подобным даром, несмотря на его возраст и силу. За последние годы преподавания в Хогвартсе Снейп узнал, что вечное «я всё и про всех знаю» Альбуса было только благодаря его шпионам: портретам и домовым эльфам, которые сообщали ему о сплетнях и событиях, происходящих в замке. А ещё его изображение на всех этих карточках с шоколадными лягушками тоже служило своеобразной разведкой во время войны.       — Женская интуиция, — Драко пожал плечами. — Меня не оставляла в покое мысль, откуда она узнала про нас с Джинни. Но, кажется, Лаванда просто вспомнила, как я заказал для Джинни на Рождество мыло в первый год работы, ещё до того, как освободили домовых эльфов. В то время Лаванда ещё принимала заказы. И я приказал эльфам, чтобы подарок доставили прямо к Джинни. Лаванда это помнила. И она, кажется, однажды видела нас с Джинни в маггловском Лондоне после окончания войны.       Поёрзав в кресле, Малфой провёл рукой по волосам. Он, казалось, чувствовал, что Северус при других обстоятельствах осудил бы его за то, что Драко так спокойно скитался по улицам с бродячими Пожирателями смерти, но сейчас было не время.       — Поэтому, когда я сказал ей, что Джинни замужем и все её усилия бесполезны, Лаванда ответила своим тем самым зазнайским тоном: «Ну я не думаю, что Джинни так уж счастлива в браке с Гарри». Затем она достала вырезку из Ежедневного пророка с фотографией свадьбы Джинни и спросила: «Разве она похожа на счастливую невесту?», — Драко шумно выдохнул и с трудом сглотнул. — Я был так… расстроен, когда впервые прочитал эту новость, что даже не удосужился взглянуть на фотографию. Когда Лаванда показала её мне, я присмотрелся и понял, что Джинни действительно выглядела подавленной. Это дало мне надежду, большую надежду, и я принял предложение Лаванды работать на неё… и днём, и вечером.       Чёрные волосы занавеской свисали на лицо Северуса. Он испытывал одновременно жгучую смесь эмоций и пустоту. Лаванда помогла им обрести свободу и в то же время использовала их в своих целях. Она манипулировала людьми, но ничего не делала, чтобы изменить ход событий. Снейп не был уверен: то ли это её хитрость, либо же врождённое везение.       Драко выполнил свою часть сделки, поведав Северусу свою историю. Но одна вещь всё ещё его не устраивала.       — Откуда она знала, что однажды придёт Гермиона или кто-то другой, кто сможет нас вытащить отсюда?       Покачав головой, Драко ответил:       — Она либо знала об этом заранее, либо имела хорошее предчувствие, либо и то, и другое. Стоит, кстати, расспросить её. Я, так уж и быть, окажу тебе такую честь.       Да, Северус хотел знать, какую ещё информацию скрывала Лаванда. Будет о чём спросить её, когда придёт время. Возможно, «допрашивать» в этой ситуации — более подходящий термин. Однако, нельзя отрицать, что благодаря её интуиции в их расположении так кстати оказались Джинни и Гермиона. Возможно, беседа в приятной обстановке с добавлением некоторого обаяния, которое было присуще Снейпу, развяжет девушке язык. По правде говоря, Лаванда была очень внимательным работодателем и смогла найти для него способ работать в сфере зелий — вроде бы нарушая закон, но в то же время обходя его стороной. Он не винил её, ведь, опять же, план, который они с Драко разрабатывали несколько лет, теперь мог осуществиться. Хотя было бы, конечно, неплохо, если бы это случилось раньше.       «Если бы мисс Браун проходила распределение на факультеты в наше время, её бы наверняка определили бы на Слизерин», — подумал Северус, глядя на огонь.

***

      Разбуженная утренним светом, пробивающимся сквозь занавески, Гермиона проснулась и поняла, что впервые за последнее время чувствует себя отдохнувшей. Осторожно поднявшись с кровати, чтобы не разбудить Рона, она побрела на кухню, чтобы заварить себе чашечку чая.       Грейнджер стояла перед плитой, погружённая в раздумья, и ждала, пока вода дойдёт до кипения; она начала что-то напевать себе под нос. Несмотря на привычное поведение Рона во время их секса, она всё равно осталась довольной, при помощи фантазий о жиголо доведя себя до оргазма в душе.       Гермиона вспомнила, как по дороге домой из здания, которое теперь мысленно называла красным женьшенем, её обычное вечернее желание вовлечь Рона в оживлённую беседу было уже удовлетворено. Казалось, Калео был именно тем мужчиной, с которым Грейнджер была бы счастлива в браке. Он говорил с ней о том, что с Роном Гермиона никогда не могла обсудить; да он ведь даже доводил её до оргазма на расстоянии, через фантазии и мысли.       Идея, чтобы обратиться к брачному консультанту, приходила ей в голову и раньше, но она знала позицию Рона по этому поводу. «Зачем чинить то, что ещё не сломалось?» Его устраивал их брак. Временами были трудности, но ничего критичного, ничего такого, с чем не мог бы справиться их хороший трах и постоянная работа. Ничего такого.       Гермиона мысленно улыбнулась. Пока Рон остаётся в неведении о её тайных встречах по четвергам, всё будет хорошо. А если ему всё же станет об этом известно, она найдёт оправдание, сказав, что между ней и Калео ничего, кроме разговоров, которых Рон так избегает, не было. Они просто дискутировали о тех вещах, которые не интересуют её мужа. И всё. Так что тут плохого, собственно? Но зная Рональда и его хрупкое самолюбие, лучше сделать всё возможное, чтобы скрыть от него правду.       — Ты сегодня в хорошем настроении, — прохрипел он, стоя на пороге кухни. — Флориш и Блоттс объявили об акции, где будут раздавать бесплатные книжки?       Почему-то вместо того, чтобы разделить шутку вместе с Роном, она начала заводиться. Он ни в коем случае не хотел задеть её, испортить настроение с утра пораньше этим замечанием, поэтому Гермиона натянуто улыбнулась и играючи шлёпнула его ладонью под рёбра.       — Эй! Ты там поаккуратнее, а то своими когтистыми пальчиками всадишь мне в самое сердце, — пожаловался он.       Повернувшись к теперь уже свистящему чайнику, она налила воды в две кружки. И прежде чем Гермиона успела поставить их на кухонный стол, Рон, проходя мимо, схватил её за задницу и ущипнул.       — Может быть, есть ещё одна причина, почему ты так счастлива сегодня утром, — мурлыкнул он, подмигивая.       «Ага, и причина не в тебе», — мысленно протянула Грейнджер, и от горьких мыслей уголки её рта снова опустились. Гермиона надеялась, что он не станет вспоминать о ситуации, в которой застал её прошлым вечером.       — Ты всегда так делаешь, когда меня нет дома? — спросил Рон, легонько ткнув её локтем, и снова подмигнул.       Изо всех сил сдерживая раздражение, Гермиона застенчиво улыбнулась.       — Нет. Я просто… ну, — несвязно бормотала она, — мне просто нужно было, понимаешь… расслабиться, — закончила Гермиона в надежде, что на этом тема будет исчерпана.       Несмотря на её опыт в сексе — пусть и с одним партнёром, — мастурбация, которую имел возможность наблюдать Рон, её смутила. Она делала ему минет, он несколько раз (неохотно) доставлял ей удовольствие кунилингусом, они занимались сексом в очень разнообразных позах и местах. Раз или два парень её связывал, знал её тело и эрогенные места очень хорошо, и при этом всём Гермиона не могла при нём мастурбировать. Её это не возбуждало. Это казалось чем-то личным, недоступным для чужих глаз.       — В общем… если ты когда-нибудь решишь повторить, дай, пожалуйста, знать об этом. Буду более чем счастлив побыть рядом с тобой в этот момент.       Грейнджер подавила порыв скрестить руки на груди и с раздражением выплюнуть «нет», вместо этого она продолжила пить чай, удерживаясь от того, чтобы не закатить глаза. Возможно, если Рон будет вести себя тихо и не скажет ни слова, тогда она позволит ему посмотреть на неё. Главное не выкрикнуть имя Калео в пылу страсти.       Допив чай, Гермиона приготовила им завтрак. Похоже, придётся отказаться не только от ланча с коллегами, но и от утренней привычки есть булочки. Яичница с тостом встанет ей гораздо дешевле. Сегодня ей предстоит пообедать вместе с Гарри, так что нужно найти другой способ сэкономить деньги, чтобы их хватило на свою, как она это называла, «еженедельную привычку».

***

      Северус пребывал в отличном расположении духа, чем обычно в пятницу — после посещения Министерства по поводу условно-досрочного освобождения. В конце тоннеля горел свет, и на этот раз это был не Хогвартс-экспресс.       Лаванда тоже заметила перемены во взгляде Снейпа, но решила оставить свои наблюдения при себе. Зная его характер, лучше дождаться, пока он сам заговорит об этом. Ничто так не раздражает слизеринцев, как желание перехитрить их.       Во время обеда Северус, наконец, заговорил на другую тему, не касающуюся зелий.       — Вчера вечером у меня состоялся очень интересный разговор с миссис Уизли.       Лаванда оторвала взгляд от тарелки с варёным лососем под огуречно-укропным соусом и обратилась к собеседнику:       — Да? Поделитесь?       Он указал вилкой на зелень в винегрете, а затем насадил её на столовый прибор.       — Она работает в Отделе стандартов и качества.       — Звучит интересно, — Лаванда не собиралась бежать вперёд паровоза, сдерживая любопытство.       Северус с отвращением отшвырнул от себя салфетку.       — Больше никаких вокруг да около, мисс Браун. Сейчас самое время признаться в том, что именно вам известно. Если вы собираетесь помочь нам с Драко, то нам нужно знать, какую ещё информацию вы скрываете. Это важно, если мы хотим добиться успехов. Я должен знать всё, ведь вы осведомлены, кажется, гораздо больше, чем говорите на деле. Откуда возникла такая уверенность, что вам под силу увезти отсюда Драко и Джинни, если вы тогда даже не знали о том, что в один прекрасный день заявится Гермиона? Как вы могли пообещать такое Драко?       Под пристальным взглядом Снейпа девушка положила вилку и промокнула салфеткой уголок рта, а затем подняла взгляд и встретилась с его непроницательными глазами.       — Ладно. Я расскажу вам всё, что знаю. Когда Джинни вышла замуж за Гарри, я видела, как она несчастна, и тогда я сделала вывод, что она очень тоскует по Драко. Ещё до того, как я столкнулась с Драко в том переулке, я уже знала, где работает Гермиона. Поэтому, пообещав Малфою найти выход, я действительно считала, что мы найдём его. Но Гермиона облегчила нам решение проблемы. Если бы у вас были те же планы, что и у меня тогда, то я бы подумала, что ваше средство для достижения цели — Оборотное зелье. Считайте ваше участие в «побеге Малфоя» дополнительным преимуществом, поскольку в вашем контракте такого пункта прописано не было. Вы помогли моему бизнесу больше, чем я смела мечтать, поэтому, если когда-нибудь побег станет возможным, я, конечно же, отпущу вас.       — Значит вы действовали, полагаясь на интуицию? И то, что такой момент представился — всего лишь удачное стечение обстоятельств?       — Частично. У меня были собственные планы на этот счёт. И да, в них была замешана Гермиона. Время шло, и я всё думала, как подступиться к ней, чтобы помочь вам, Драко и Джинни.       Северус долго смотрел на Лаванду, размышляя над тем, что было бы неплохо нарушить условия своего условно-досрочного освобождения и воспользоваться легилименцией, узнав о девушки больше подробностей. А вдруг она скрывает что-то ещё?       — А какие у вас были планы на Гермиону? — Возможно, планы мисс Браун на её счёт прольют больше света на всю эту ситуацию.       — Это личное, — спокойно ответила она.       — Чёрт возьми, — прорычал Снейп, склоняясь над столом. — Учитывая личный характер моей вечерне-ночной работы, я считаю, что такая гриффиндорка, как вы, осознаёт всю справедливость, чтобы рассказать мне об этом. Тем более вы, женщины, всегда рады поболтать. Скажите же!       Лаванду очень забавляло, что Северус так хотел узнать эту тайну. Ещё неделю назад он не желал иметь с ней ничего общего, а теперь, похоже, беспокоился за неё. С другой стороны, если Гермиона была его ключиком к побегу, то это объясняет его рвение: а вдруг её планы помешают его собственным?       — Уверяю вас, мистер Снейп, мои планы относительно Гермионы не помешают вам троим покинуть страну. И, вообще, ваш побег в некотором смысле послужит удовлетворению моей личной цели, — хмыкнула Лаванда. — Если этот ответ вас всё равно не удовлетворил, я в конце концов расскажу всё, что вы хотите знать. Но до тех пор я предпочитаю держать этот секрет при себе.       Северуса не совсем удовлетворили ответы Браун, но на сегодня — достаточно. Именно сочетание удачи и проницательности привело их к этому моменту. Ему придётся использовать её природные таланты, чтобы намеченные цели были осуществлены.       Оставался лишь последний вопрос.       — Вам известно, почему Гермиона работает на этой должности вот уже как четыре года? — он внимательно посмотрел на Лаванду: вдруг она что-то скрывает.       — Почему бы вам не спросить об этом у вашей клиентки во вторник?       Снейп уже подумывал об этом, но заявление Лаванды лишь подтвердило его намерения.

***

      Оглядевшись по сторонам, Гермиона поняла, что Гарри не хотел говорить о брачной консультации ни в одном из волшебных заведений, и именно поэтому выбрал для встречи маггловский ресторан. Любая ведьма или волшебник, которых интересовала их жизнь, мог запросто подслушать разговор: репортёры сочли бы новость о чете Поттеров, наблюдающихся у брачных психологов, слишком хорошей, чтобы вот так просто пройти мимо.       Накрахмаленная скатерть и маленькая ваза с парочкой миниатюрных гвоздик украшали стол. Обстановка казалась немного не подходящей для кошелька Гермионы, но они с Гарри стали обедать слишком редко, так что подобные вылазки не слишком ударяли по её бюджету.       Гарри вошёл в ресторан в маггловской одежде и приветственно поднял руку.       — Привет! — с энтузиазмом поприветствовал он Гермиону.       — Привет, Гарри, — она ответила ему такой же тёплой улыбкой. — Я так понимаю, что вчера всё прошло хорошо?       Одарив её застенчивой улыбкой, он кивнул.       — Мне жаль, что нам пришлось дойти до такой крайности, чтобы пойти на консультацию, но, по крайней мере, мы теперь оба разговариваем друг с другом. Наверное, я был не очень справедлив к Джинни в том смысле, что не позаботился о том, чтобы узнать её лучше и принимал её как должное. А ещё мы решили мои проблемы с доверием. Я встречаюсь с тем же психиатром, но уже для личной консультации, в понедельник вечером, начиная со следующей недели. Он имел дело со многими ветеранами войны во Вьетнаме, Фолклендских островах и в Персидском заливе. Обстоятельства разные, но многие симптомы совпадают.       — Мне очень жаль, что я тогда сорвалась на тебе, — извинилась Гермиона, — но, учитывая обстоятельства… если это поможет тебе и Джинни решить проблемы… тогда… — она пожала плечами, рукой заканчивая свою так и не произнесённую до конца речь.       — В тот вечер я повёл себя как полный олух, — Гарри нахмурился. — Был пьян и всё такое… Но после вчерашнего сеанса у меня появилась надежда, что всё наладится. Я чувствую себя лучше впервые за последнее время. Прошлой ночью мы с Джинни очень много выпили и… — его лицо посерьёзнело, а голос осип от волнения. — Кое-что из сказанного и услышанного, конечно, ранило, но… — он закрыл глаза, покачал головой и снова слабо улыбнулся. — А как ты провела эту неделю?       — Я? — пискнула она.       Единственной мыслью, пришедшей ей в голову, было радостное возбуждение, которое Гермиона испытала после разговора с Калео, но вряд ли стоило об этом рассказывать. Особенно после того, как в начале недели она сказала Джинни не встречаться со своим любовником. Она сомневалась, что Гарри поймёт её лучше, чем её собственный муж. Джинни бы поняла её, но учитывая презрение Гермионы к происходящему в жизни подруги, скорее всего, её походы так и останутся в секрете. Независимо от того, насколько её встречи с жиголо невинны.       — Гм… — пробормотала она. — Всё хорошо. Я так рада слышать, что у вас с Джинни всё постепенно налаживается.       — Ага, я тоже. И всё это благодаря тебе. Ты наконец-то заставила нас обратиться к психологу, и это здорово! Позволь мне угостить тебя обедом в знак моей благодарности.       Гермиона почувствовала себя виноватой из-за такого лицемерства, но поспешила отбросила это чувство и улыбнулась ему.       — Ты не должен, Гарри.       — Ну, пожалуйста, Гермиона. Только в этот раз, — улыбался он, хлопая своими зелёными глазами. Так он делал во время учёбы в Хогвартсе, когда ему требовалась её помощь.       — Ох, ну хорошо, — фыркнула она. — Но только в этот раз, — слегка пожурила Гермиона его, погрозив пальцем.       Она почувствовала себя гораздо лучше. Мало того, что её обида на Рона уменьшилась, так ещё и ситуация в браке Джинни и Гарри, казалось, начинала налаживаться.       Поскольку это был их первый непринуждённый разговор с тех пор, как Гарри попросил Гермиону шпионить за его женой, она решила, что сейчас самое подходящее время поднять определённую тему и посмотреть, сможет ли она получить ответы на интересующие её вопросы.       — Гарри, — начала Грейнджер, — я тут вспоминала на днях членов Ордена Феникса. Было так приятно видеть их в таком количестве в День Победы, — она заметила, как потемнело лицо Гарри, и быстро продолжила: — Я встретила Тонкс: она выглядела очень хорошо, и Дедалус Диггл тоже… Ты ведь знаешь, что он выполнял какое-то засекреченное поручение для Гестии Джонс во Франции?       — Правда? Надо как-нибудь собраться и отправить ей письмо. Давненько мы с ней не общались.       — А ещё мы с Роном поговорили с Невиллом и Луной. Они, кажется, снова разговаривают друг с другом. Хорошо, что они смогли остаться друзьями после того, как она вернула ему кольцо.       — Я слышал, что Невилл встречается с племянницей профессора Стебль, она с Пуффендуя и закончила школу несколько лет назад, — Гарри поднял глаза к потолку, пытаясь вспомнить её имя. — Не могу сейчас вспомнить, как её зовут, но думаю, ты узнаешь её, если увидишь.       — У тебя была возможность поговорить с кем-нибудь из членов Ордена в понедельник? — спросила она, надеясь, что переход к тому, о чём она действительно хотела его спросить, пройдёт гладко.       — К сожалению, нет, — он поморщился. — Наверное, в следующем году я пропущу официальную часть в Министерстве, избегу, так скажем, ненужного внимания, и устрою вечеринку с нашими уже дома.       Вот он — шанс!       — Кстати, о членах старого Ордена, ты ведь не знаешь, что случилось со Снейпом и Малфоем? — Гермиона надеялась, что её вопрос не вызвал лишних подозрений и прозвучал вполне естественно.       Поттер едва заметно дёрнулся и моргнул, прежде чем его лицо состроилось в хмурую гримасу.       — Нет, не знаю, — довольно холодно ответил он. — Мне всё равно. Очень надеюсь, что они сейчас по полной вкушают плоды нового закона.       — Гарри! — Грейнджер ахнула от такого замечания. — Как ты можешь так говорить? Они были на нашей стороне. Ты не имеешь права так к ним относиться!       — Да что ты говоришь! Уверена, что они были на нашей стороне? Они оба слизеринцы, — прорычал он сквозь зубы. — И всем известно: слизеринцы думают только о себе и ни о ком другом. Ты никогда не задумывалась, почему Альбус и Минерва умерли незадолго до окончания войны? Держу пари, эти двое имели к этому какое-то отношение. Наверное, они пытались спасти свои шкуры, убив их обоих на случай, если я не выполню свою часть пророчества. Не удивлюсь, если эта летучая мышь с крючковатым носом отравила директора; в конце концов, он был Мастером зелий. Всё можно подстроить как миленький несчастный случай или выдать за естественную смерть.       — Гарри Джеймс Поттер! Что за ерунду ты сейчас мне говоришь? Снейп бесчисленное количество раз рисковал своей жизнью ради тебя, чтобы ты выжил и победил Волан-де-Морта, а ты обвиняешь его в убийстве Альбуса! Что за чушь! — воскликнула она с обидой в голосе. — Альбус умер естественной смертью в преклонном возрасте ста пятидесяти девяти лет. Учитывая, что средняя продолжительность жизни волшебников составляет сто сорок лет, — хотя некоторые из них, как известно, доживают до ста девяноста, — Альбус прожил довольно долго.       — А как же Минерва? — парировал он. — Только не называй это совпадением, что она умерла вскоре после Альбуса. А ей было всего семьдесят три. В расцвете сил!       Воспоминания о любимом учителе нахлынули на Гермиону. Временами она скучала по своему наставнику и другу. Глаза наполнились слезами, а голос задрожал:       — Ты думаешь, я не скучаю по ней? Скучаю! Слишком сильно… Если бы я могла принять проклятье, предназначенное ей, на себя, я бы это сделала. Но Снейп и Малфой не имели к этому никакого отношения.       — Не будь в этом так уверена. Ну же, Гермиона, не обманывай себя. Как ещё Пожиратели смерти могли попасть в замок, если им не помогли Снейп и Малфой? — продолжал гнуть своё Гарри. — А как ещё Волан-де-Морт мог узнать о проходе из Сладкого королевства? Подумай, Гермиона! Они должны были играть на обеих сторонах, чтобы спасти свою шкуру независимо от того, какая сторона выиграет.       — И кто же сказал тебе такую чушь? — Слова друга возмутили Гермиону. — Откуда ты знаешь, что это были Снейп и Малфой?       — Грюм, — выплюнул Гарри. — Он сказал мне, что Снейп и Малфой, вероятно, и убили директора и Минерву. Никто из Пожирателей не мог подобраться так близко к Хогвартсу, чтобы отравить Дамблдора.       Она сидела тихо, переваривая полученную информацию. Нет, они не имели никакого отношения к убийству. Они помогали защищать замок, при этом стараясь не показывать свою преданность Ордену. Несколько удачно наложенных заклинаний и Обливиэйт возле башни Гриффиндора на группу Пожирателей помогли им замести следы. Никто тогда не заподозрил их в работе на Орден. Тогда ещё никому не было известно, что до финальной битвы оставались считанные дни. Им казалось, что война затянется на долгие годы. И они делали всё возможное, чтобы продолжать вести двойную жизнь столько, сколько потребуется.       Однако, что-то всё равно не сходилось. Гермиона понимала, что упускает из виду какую-то очень важную информацию. И при этом она всё равно не могла сидеть сложа руки и позволять Гарри и дальше думать, что Снейп и Малфой — предатели.       — Вероятно? Вероятно?! Значит, он точно не знает, а только догадывается, — презрительно ответила Грейнджер.       — Он аврор, притом чертовски хороший. Я доверяю его интуиции, так что он прав. Конечно, прав, — заявил Гарри.       — Так, значит, ты полагаешься на предположения человека, который съехал с катушек из-за своей паранойи! Ты доверяешь ему? Его словам? Этот человек даже не жмёт мне руку. А я ведь магглорождённая, лучшая подруга Мальчика-который-выжил и, так, на минуточку, член Ордена Феникса! Это параноидальный бред!       — Этот человек был заперт в сундуке Пожирателем смерти почти целый год!       — И ты не задумывался, что такое потрясение могло на него как-то повлиять? Ему, наверное, тоже следовало бы обратиться к психотерапевту. Я чувствую сердцем и всем своим нутром, что они не виноваты и не имеют никакого отношения к смерти Альбуса и Минервы. Это просто смешно, что закон применяется и к ним. Особенно после того, чем они пожертвовали… — Гермиона одарила друга яростным взглядом.       Гарри наклонился вперёд, опасаясь, что Гермиона такими темпами может попасть в беду.       — Гермиона, я знаю, о чём ты думаешь. Но даже если ты права — а я сомневаюсь, что ты права на этот раз, — не пытайся исправить это. На тебя повесят ярлык сочувствующего Пожирателю смерти.       Она с отвращением фыркнула.       — Очень в этом сомневаюсь. Я магглорождённая! Думаю, мы последние с тобой люди, которые могут сопереживать Пожирателям. То, что Министерство сделало с ними… это как удар под дых. Фадж должен был заснуть их всех в Азкабан. Всех, кроме Снейпа и Малфоя.       — Как ты можешь испытывать сочувствие к этим двоим? Снейп издевался над тобой все эти годы, а Малфой… был ещё хуже. Почему ты так стремишься обелить их имена?       — Потому что так будет справедливо, Гарри. Ты же знаешь. Если я смогу доказать их невиновность, я хочу, чтобы ты сделал публичное заявление. Никто не станет с тобой спорить. Ты — человек-который-убил-Волан-де-Морта. Обещай мне, что сделаешь это, — взмолилась она, хмуря брови.       Зная, какой может быть упрямой Гермиона, он медленно выдохнул и смягчился.       — Ладно. Но твои аргументы должны быть вескими, иначе Грюм и ухом не поведёт. — Где-то в глубине души Гарри беспокоился, что ей это удастся сделать.       — Грюм — сам себе не закон, а тот, кто его придумал, — торжественно произнесла Грейнджер. — Если Снейп и Малфой невиновны, они должны освободиться из-под этого закона. А если я всё-так пойму, что Грюм прав, тогда я приложу все усилия, чтобы те двое были наказаны по всей строгости закона.       Официант, ожидая, пока утихнет их спор, подошёл к столику.       — Добрый день. Я могу озвучить вам предложение дня? — его весёлый тон был подобен ведру ледяной воды, вылитой на их головы.       Гермиона даже не взглянула на меню, аппетит у неё давно пропал.       — Мне очень жаль, Гарри. Я не могу есть. Мы пообедаем в другой раз. Я просто… — она поднялась со своего места, вытирая слёзы и облизывая пересохшие за время их спора губы. — Мне нужно вернуться на работу, я напишу тебе позже, пока.       Она почти бегом покинула ресторан и не останавливалась, пока не добралась до окраины парка. Плюхнувшись на скамейку и не обращая внимания на играющих под тёплым полуденным солнцем маггловских детей, Гермиона заплакала.