***
Первое, что увидела Гермиона, проснувшись, — яркий луч, пробивающийся сквозь шторы. Пылинки, что лениво кружили в пределах солнечного света, перемещались, вращались, меняясь друг с дружкой местами, каждая — по своей собственной траектории. Загипнотизированная таким «балетом», исполняемым только для неё, Грейнджер даже не обращала внимания на доносящиеся с кухни звуки. Из транса её вывел звон разбитой о кафель тарелки. — Чёрт возьми, — донеслась до Гермионы ругань Рона. Она закрыла глаза и поморщилась. «Давай, вставай уже, хватит откладывать неизбежное», — попыталась подбодрить себя Грейнджер. Призвав на помощь частичку своего знаменитого гриффиндорского мужества, которым, как она уже начинала думать, больше не обладала, Гермиона поднялась с кровати. Быстрый взгляд в зеркало напомнил ей, что заснула она в одежде и теперь выглядела довольно жалкой, помятой и ко всему прочему потрёпанной. В ванной комнате Гермиона увидела, что во время сна у неё начались месячные. Мысленно она вознесла благодарственную молитву небесам за то, что в этом месяце ей повезло — беременность обошла её стороной. Даже употребляя противозачаточные зелья, риск зачатия всё равно был (как, собственно, в случае и с таблетками). Схватив одну из своих еженедельных ампул с зельем, Грейнджер выпила всё до последней капли — как и большинство ведьм в первый день своего цикла, — и делала она это регулярно: раз в неделю. Осмотрев набор гигиенических средств, она отметила, что на выходных неплохо бы прикупить ещё несколько противозачаточных средств. Затем Грейнджер потянулась за баночкой крема, избавляющего от припухлости в области глаз, производителем которой являлась кампания Лаванды Браун. Содержимого хватало ещё на одно применение. Нанеся крем на кожу, Гермиона повертела в руках пустую баночку и положила в корзину, предназначенную для переработки стекла. Та была практически переполнена и её следовало бы уже отнести в аптеку. Большая часть баночек и флаконов, используемых для зелий и мазей, регулярно подвергалась переработке, в противном случае создание новых ёмкостей для хранения подобных средств в разы подняло бы цены на товары. Волшебный мир тоже негативно относится к излишнему расточительству. Производители волшебного стекла изготавливали новые флаконы, банки и бутылочки, но большинство из них использовали в своих домах ёмкости для своих собственных целей. Существовали стандартные размеры, цвета и формы, хотя при покупке люди обращали внимание по большей части на этикетку, нежели на сам сосуд. «Тётя Крис сошла бы с ума, окажись она в моём мире», — мельком подумала Гермиона. Её тётя была вице-президентом крупного международного рекламно-маркетингового агентства. Во время рождественских обедов женщина подробно рассказывала о каком-либо крупном запуске продукта, за который она отвечала, и о том, сколько работы было проделано на этапе проектирования продукта и исследования целевой аудитории. Гермиона спустила воду, зная, что этот звук предупредит её мужа о том, что она проснулась. Она нашла Рона на кухне, который при помощи «Репаро» пытался собрать воедино осколки. Грейнджер с секунду изучала его профиль и уловила мрачный вид на его лице. «По крайней мере, он выглядит как человек, который не голодает». Прислонившись к дверному косяку, она наконец подала голос: — Привет. Рон резко обернулся, чтобы убедиться — не послышалось ли. Выражение его лица изменилось, и он явно смутился при виде своей жены. — Привет. Они оба неловко посмотрели друг на друга, а затем отвели взгляд в стороны. Невозможно было сохранять зрительный контакт дольше секунды. Гермиона обратила внимание на карниз, который уже давно нуждался в хорошей чистке, — там начал образовываться толстущий слой грязи, придавая глянцевой окрашенной под дерево полоске тусклый и местами желтоватый оттенок. Переминаясь с ноги на ногу, Грейнджер, наконец, вошла на кухню и налила себе стакан сока, чтобы смочить пересохшее горло, в котором буквально встал ком при виде Рона. Сев за стол, она молча принялась ждать, пока Рон сделает первый шаг. В шахматах он предпочитал играть чёрными фигурами, чтобы видеть, какой ход сделает его противник первым. Использовал ли он ту же тактику и в жизни? Да, он ожидал, пока Гермиона начнёт диалог первой, вместо того чтобы самому начать делать хоть что-то. Тишина растягивалась меж ними, словно нить паучьего шёлка. В какой-то момент напряжение достигнет своего апогея и в конце концов сломается. Несмотря на то, как сильно Гермиона боялась этого момента на протяжении всей прошлой ночи, сейчас она чувствовала себя довольно спокойно. Девушка задавалась вопросом: было ли это попросту из-за того, что она решила отключить свои эмоции, и это самое безразличие позволило ей подойти к данному разговору с настолько непробиваемой бронёй, которая казалась чем-то нереальным? Независимо от причины и от того, насколько спокойной она себя сейчас ощущала, Грейнджер начала беседу первой: — Ты до сих пор играешь вратарём в первом составе? — это был самый безопасный вопрос, который должен был помочь сломать им ту неловкость, тот лёд, что образовался между ними за последнее время. — Да, — ответил Рон неестественно напряжённым голосом. Краем глаза Гермиона заметила, что он стоит к ней спиной, упершись руками в край облупленной кафельной стойки. Она сидела к нему спиной, потягивая из стакана сок и глядя в кухонное окно. Любопытно, как долго ещё Рон будет играть в первом составе. — Когда Рэндалл вернётся из отпуска? — поинтересовалась Гермиона. — Не знаю. Когда ужасные события прошедшего дня немного улеглись и Гермиона находилась в полной безопасности, Рон до сих пор не мог найти себя места. Он переживал. Воспоминания о прошлом вечере буквально пропитали весь воздух на кухне. Гермионе, казалось бы, уже было всё равно. Её новообретённая стойкая сущность лидировала, апатичная и безразличная к тому, что в скором времени она услышит или скажет. «Пора с этим кончать,» — она глубоко вдохнула. — Ну? — Что «ну»? — резко бросил Уизли. — Ну, ты до сих пор переживаешь, — Гермиона оглянулась через плечо и увидела, что сова вернулась на свой насест. — Ты вернулся, чтобы извиниться передо мной, ожидая того же и от меня, и мы всё-таки поговорим и решим, кто же виноват в случившемся? Или сделаем так, как делаем всегда: признаем, что виноваты оба, поцелуемся, помиримся и притворимся, что всё окей, что у нас с тобой не существует никаких проблем и причин, по которым мы так часто ссоримся? Если бы Гермиона в тот момент могла чувствовать хоть что-то, то опешила бы от собственных слов. Она понимала, что действует сейчас весьма холодно, чёрство, в какой-то мере даже расчётливо. Она повернула голову и посмотрела на мужа. Рон стоял всё там же, разинув от удивления рот, и таращился на Гермиону так, словно на какое-то странное, умалишённое существо. Она, в свою очередь, чувствовала себя прекрасно: никакого стыда от произнесённых слов. Устав ходить вокруг да около растущего конфликта и притворяться, что ничего не случилось, Гермиона беспечно заявила: — Я вижу, что у нашего брака два пути, Рон. Либо мы разводимся, либо идём вместе на консультацию. Ну, что? — Подожди… Постой! Что? Развод? Ты, должно быть, ещё не отошла от пережитого, раз предлагаешь… такое! Миона! — Рон был прав. Она до сих пор не пережила случившееся, поэтому сейчас абсолютно ничего не чувствовала: ни эмоциональную боль, ни физическую. — Да ты просто устала, вот и несёшь всякую чепуху. Да, у нас есть небольшие трудности, но ничего такого, чего мы не сможем решить с тобой самостоятельно. — То есть ты думаешь, что наш брак ещё можно спасти? — в любой другой день Гермиона бы уже вовсю кричала на Рона, но сейчас у неё просто не было сил принимать этот разговор близко к сердцу. — Чт… ну да! Разве нет? — пробормотал Уизли. Гермиона не была в этом так уверена. Да, мысль о том, чтобы остаться одной, ещё в начале недели пугала её, но сейчас Гермиона не могла придумать ни одной причины, по которой ей следовало бы этого бояться. В мире магглов полно разведённых молодых женщин, которые прекрасно справлялись сами. Почему не сможет она? В конце концов, Гермиона сама была магглорождённой. Сейчас это уже не казалось такой ужасной идеей. Правда, в голове до сих пор вертелся вопрос: действительно ли она хотела развода? Может быть, их отношения должны были достигнуть такого поворота, после которого обе стороны начнут ломаться и подстраиваться друг под друга? Та часть Гермионы, которая воспиталась таким образом, что никогда не сдавалась, требовала, чтобы она сделала всё возможное и сохранила этот брак. Голос её матери, напоминающий о том, что семейная жизнь — это не только розы, вышел на передний план её сознания наряду со множеством других вопросов. Развод являлся финальным шагом, который можно было предпринять тогда, когда все иные возможности уже были давно исчерпаны. Но прошло уже столько времени, и никто из них так по-настоящему и не захотел разобраться в происходящем. Пока Грейнджер молча всё это обдумывала, Рон с каждой секундой начинал нервничать всё больше и больше. Он беспокоился, что его жена не согласится с ним и заявит, что у них не осталось ничего, за что стоило бы побороться. Опустившись на колени рядом с ней, Рон взял Гермиону за руки и посмотрел ей в глаза, ища хоть какой-то проблеск эмоций на её непробиваемом лице, хоть какой-то ответ, прежде чем она его озвучит. Гермиона посмотрела ему прямо в глаза. Она не испытывала к Рону никакой страсти. Но разве большинство браков через некоторое время не проходят через то же самое: не теряют ту самую ускользающую куда-то вдаль искру, прежде чем переходят на новый уровень — ощущение теплоты, спокойствия и уюта? Сможет ли она прочувствовать то же самое рядом с Роном? Она больше ни в чём не была уверена, но в тот самый момент была готова попытаться и узнать, сможет ли ощутить ту ниточку давней дружбы, которую установила со своим мужем ещё давным-давно, несмотря на все разочарования, которые пришли к ней во время этого брака. — Думаю, что да, Рон. Вскочив резко на ноги, он обнял её. — Ох, Миона… Мне не следовало пропадать так надолго. Я не должен, не должен был доводить тебя до такого состояния, — он начал хаотично перебирать её волосы, в то время как Гермиона, словно безвольная марионетка, сидела и позволяла ему теряться в этих приступах нежности. Она не делала ничего, просто поддалась тому удушающему чувству, которое пришло вместе с покорностью и принятием. Через некоторое время Рон выпустил Гермиону из своих объятий. Посмотрев на часы, она вскользь упомянула, что Гарри и Джинни придут в шесть к ним на ужин. Всю готовку на себя берёт его сестра. Лицо Рона мгновенно просветлело. — Как же здорово! Уверен, мы вчетвером прекрасно проведём время. Иди пока и прими душ, а я наведу порядок. Гермиону тронул этот небольшой, но милый жест со стороны Рона. Интересно, сколько пройдёт времени на этот раз, прежде чем они оба вернутся к той прошлой жизни и он снова начнёт принимать её как должное, а Гермиона же, в свою очередь, станет ещё более холодной и отстранённой рядом с ним?***
Разговор, который состоялся ещё до прихода Гарри и Джинни, снова и снова прокручивался у неё в голове. — Нам не нужна консультация, Миона. Это для психов и совсем уж безнадёжных случаев. — Его голос гудел у неё в мыслях, как заезженная пластинка. — Я не пойду и не позволю кому-то, кто нас даже не знает, анализировать мои личные мысли на предмет ошибок. — Гермиона ткнула вилкой свой стейк, его голос продолжал непрошено звучать в её голове. — Консультанты предназначены для магглов, а не для таких людей, как мы. Кроме того, что скажет моя семья, когда узнает? Я, например, не хочу, чтобы моя мать рассказывала о том, как она потерпела неудачу в плане несостоявшейся матери, если её сыну пришлось обратиться к какому-то маггловскому мозгоправу, чтобы наладить свой брак. Ты ведь знаешь, что большинство волшебников думает о подобных вещах. Наконец, устав переживать из-за возникшего спора, Гермиона оторвалась от тарелки и обратилась к гостям: — Я хочу пойти на консультацию по вопросу брака, но Рон, похоже, считает, что это не очень хорошая идея. Что вы двое думаете об этом? — поднеся бокал к губам, Гермиона сделала большой глоток и представила, как Калео бы раскритиковал это лёгкое фруктовое вино, которое принесла Джинни. Атмосфера между собравшимися была напряжённой. Грейнджер никогда не говорила Рону или кому-то ещё, что Гарри и Джинни — вдвоём — ходят к маггловскому психологу по вопросам, касающихся их брака. Поттеры знали, что их подруга не станет кричать об этом направо и налево так же, как они втроём знали, что волшебный мир думает о психиатрах, особенно маггловских — да и в целом о них. Именно такое отношение помешало Джинни получить надлежащую помощь, в которой она нуждалась после событий, произошедших в Тайной комнате, и которые нанесли ей глубокий эмоциональный шрам годы спустя. Гарри заговорил первым: — Если у вас двоих возникли проблемы, то считаю это отличной идеей. — Но… — запротестовал было Рон. — Да, — согласилась Джинни, прерывая брата. — Если у вас двоих возникли проблемы, то наличие третьей объективной стороны вам определённо поможет, которая увидит, что у вас не так, и разрешит проблемы. Рон густо покраснел, смутившись, когда Гермиона упомянула, казалось бы, запретную тему в присутствии Гарри и Джинни, и при этом возмутился, что гости так быстро и легко согласились с его женой. — Но… но… но… — Рон запнулся, пытаясь собрать мысли воедино. — Никого не должно касаться, что происходит между нами двумя, кроме нас с Мионой! Кроме того, что эти маггловские консультанты вообще знают про браки? У нас с Гермионой всё просто отлично! Мы не нуждаемся ни в чьей помощи. — Вот почему она сидела одна в этой квартире почти всю неделю после того, как ты сбежал после вашей с ней ссоры! — прогремел Поттер. Он подскочил с места и отбросил салфетку в сторону. — Что плохого в том, чтобы послушать опытного маггла? — Ты просто не знаешь, опытны ли они в своих делах или нет! — рявкнул Рон в ответ. — Что? А то, что ты волшебник, это сразу делает тебя экспертом по всем вопросам? Идите и точка, недоЗлатопуст Локонс, — парировал Гарри. — Магглы действительно имеют некоторое представление о том, как решать подобные вопросы, даже если ты, возможно, не знаешь, каким способом они это делают. — Значит, это Гермиона подговорила тебя, да? — обвиняющим тоном спросил Уизли. — Нет! Просто мы с Гарри сами ходим к психологу, — не сдержалась Джинни. Та-дам. Тайна раскрыта, и причём не Гермионой — она держала рот на замке до последнего. — Что?! — завопил Рон. — Что такого случилось у вас двоих, раз вам понадобился какой-то идиот, который научит вас уму разуму? — У нас с Гарри были некоторые сложности, — неохотно призналась Джинни. — Мы не хотели тебе говорить об этом, потому что ты сразу бы обвинил Гарри в том, что он плохой муж, и пригрозил ему расправой, а затем рассказал бы всем нашим братьям, которые окончательно его добьют. И это не говоря ещё о лекции, которую обязательно прочитала бы наша мама нам с Гарри, поскольку она, как и все остальные, разделяет твоём мнение касаемо маггловских психологов. Либо же ты мог обвинить меня, свою сестру, в том, что я недостаточно хороша для твоего близкого друга, и всё опять же закончилось бы маминой тирадой. Нет, спасибо. И раз теперь ты всё знаешь, пообещай, что никому не станешь об этом рассказывать. — Значит, какой-то там незнакомец говорит тебе, что Гарри — плохой муж, а ты — плохая жена? — Нет, всё не так, Рон. Ты даже не знаешь, как это работает, так зачем тогда всё усложняешь? Мы с Джинни ходим на консультацию один раз в неделю, — объяснял Гарри. — Это очень милый психолог, который прекрасно разбирается в отношениях супругов, и, прежде чем начать консультировать клиентов, прошёл обучение. Обучение, на которое он потратил годы своей жизни. Он помогает нам разобраться с некоторыми… спорными моментами. Конечно, за один сеанс чуда не произойдёт, но мы готовы стараться и справляться с трудностями. — Какого рода спорные моменты? — напрягшись, поинтересовался Рон. Похоже, Гарри и правда относится к Джинни не так, как та этого заслуживала. — Наши разногласия с Гарри — это наши проблемы, не твои. Мы ведь не лезем с расспросами, почему ты бросил Гермиону в прошлую субботу и отсутствовал дома, пока… в общем, я знаю, что вернулся ты только недавно! — Джинни тоже повысила голос. Рон бросил сердитый взгляд на жену. — Значит, ты во всех красках описала Гарри и Джинни, какой я злодей, да? Гермиона сидела неподвижно, и уже знакомое чувство пустоты внутри действовало как защитный барьер от внешнего мира. Сердитые взгляды, укоризненные слова — ничего не задевало, не ранило. Чувство, будто ты спишь, и во сне наблюдаешь за разворачивающимися действиями, стоя на одном месте. Как будто в вакууме. Гермиона осушила бокал вина и налила следующую порцию. — Нет, — ответила за неё Джинни. — Мы встретились с ней в среду во время обеда. Я спросила, как у вас двоих дела, о твоих впечатлениях от игры в первом составе, а Гермиона ответила, что не знает. Она упомянула, что в субботу вы поссорились, и ты, собрав вещи, ушёл из дома. Она не обвиняла тебя, ничего не наговаривала, просто сказала, что после конфликта ты исчез. Всё. — Ну, вообще-то, это она затеяла скандал, — надулся Рон, обвиняюще тыча в Гермиону пальцем. В любой другой день она бы начала кричать, защищаться, но сейчас ей было абсолютно всё равно, даже если бы Рон обвинил её в групповом соитии со всеми участниками команды по квиддичу, включая самого тренера. Она продолжала молчать и ждала, что будет дальше, медленно потягивая вино. Пока все собравшиеся ругались, кричали и обвиняли друг друга на чём свет стоит, зачем вскакивать следом и пытаться что-то кому-то доказать? Криков и так было более чем достаточно. — Мне всё равно, кто это начал и как это закончилось. Посмотри на неё! Посмотри. На. Неё. — голос Гарри стал жёстче, он махнул рукой в сторону Грейнджер. — Посмотри, в каком она состоянии, Рон. Разве ты не заметил, как она исхудала? Очевидно же, она совсем не ест! Разве ты этого не замечаешь? Не видишь её мешков под глазами? Причём она выглядела так ещё задолго до того, как случилось нападение Пожирателя. Тебе повезло, что она в тот вечер не попалась ему под руку! Она сидит сейчас с нами и до сих пор не может прийти в себя. Она не произнесла ни слова за всё время, что ты кричал на неё. Это не та Гермиона, которую я когда-то знал. И всё, что тебя заботит, — кто огребёт сильнее, кто по итогу окажется виноватым в вашей ссоре, после которой ты взял и оставил свою жену в одиночестве на целых… сколько? Когда ты вернулся? В среду вечером? Прошлым вечером? — кричал Гарри, заметив, как Рон отводит взгляд в сторону. — Прошлым вечером?! Рон виновато посмотрел на Гарри, затем на Гермиону, которая продолжала сидеть со стеклянным выражением лица и потягивала напиток. — Прошлым вечером? — уже тише переспросил Поттер. — То есть тебе потребовалось узнать, что твоя жена едва не попала под проклятье какого-то безумца, прежде чем притащить свою пятую точку домой? И где ты был всё это время? Это был единственный вопрос, который Гермиона не осмелилась задать Рону ни тогда, ни сейчас. Он нервно переводил взгляд с Гарри на Джинни, но на Грейнджер не посмотрел ни разу. — Я был у друга. — Да какая, собственно, разница, — лениво протянула Гермиона, слегка запинаясь. Она чувствовала себя ещё более расслабленной, чем в начале дня, в немалой степени из-за того, что пропустила завтрак, проспала обед и едва притронулась к ужину, допивая сейчас уже третий бокал вина. — Мы идём на консультацию, и точка. Она не хотела знать, где пропадал Рон всю прошлую неделю. Гермиона пообещала себе, что обуздает своё любопытство, поскольку в последнее время от него были сплошные проблемы. Возможно, достигнув истины, она окончательно разочаруется в муже, в их семейной жизни и в жизни в целом. Рон бросил на неё удивлённый вперемешку со злостью взгляд, всплескивая руками. — Что?! Да я никогда не соглашусь на… — Либо консультация, либо развод, — Гермиона в ответ пронзила его своим уничтожающим взглядом, черпая силы и энергию из выпитого вина. Джинни ахнула. Гарри откинулся на спинку стула, сбитый с толку из-за такого резкого ультиматума подруги. — Выбирай, Рон, — продолжала она. — Что тебе больше по вкусу? Держать в секрете от семьи наши походы к психологу или поведать всей родне о нашем разводе, поскольку ты не хочешь прилагать никаких усилий, чтобы наладить отношения? Это был самый масштабный блеф в жизни Гермионы Грейнджер, но она рассчитывала на его эффективность, поскольку её мужу вряд ли захочется иметь дело с разъярённой Молли Уизли и её нравоучениями. Ранее Рон выказывал такое отвращение к одной лишь мысли о разводе, что Гермиона была уверена: он скорее предпочтёт консультацию, чем разрыв. Прежде чем Рон успел что-либо ответить, Грейнджер подняла свой бокал и допила остатки вина. В голову тут же ударила слабость, перед глазами всё поплыло. Следующий звук, донёсшийся до её ушей, был звон разбитого стекла, и она почувствовала, как тело её обмякло. — Гермиона! Она не могла сказать точно, кто окликнул её по имени, — голос звучал нечётко и так отдалённо. Приоткрыв один глаз, Гермиона увидела, что мир внезапно перевернулся набок, а на коленях перед ней стоял Рон, с беспокойством глядя в её лицо. Гарри стоял позади, и где-то там же мелькала рыжая макушка Джинни. Грейнджер попыталась собраться и сосредоточиться на лице своего мужа. — Ой, я, должно быть, потеряла сознание, — спокойно предположила Гермиона, ничего не чувствуя. «Ну, это хотя бы заставит Рона понервничать и согласиться со всем тем, о чём я его попрошу. Да и Гарри с Джинни наверняка теперь встанут на мою сторону, увидев, как Рон пренебрегает моим состоянием». Перед тем как Грейнджер полностью отключилась, она с удивлением для себя поняла: «Мерлин, это так по-слизерински с моей стороны…»***
Пятничные вечера были довольно предсказуемыми, и в этом отношении они немного утомляли Северуса. Миссис Неттлтон должна была появиться ровно в восемь часов. Ведьма носила плащ до пола насыщенных оттенков с накинутым на голову капюшоном, под который она не надевала ничего, кроме нескольких оборчатых лоскутов атласной ткани. Как только она входила в его обитель, Северус припечатывал женщину к стене и срывал очень дорогое шёлковое бельё, за которое платил её муж, но так никогда на своей даме и не наблюдал. Миссис Неттлтон притворялась, что борется с ним, но в то же время поддавалась его силе, прежде чем обхватывала Северуса ногой за талию, когда он входил в неё на всю длину. Резкие толчки сопровождались ударами головой об стену, но гостью это только ещё больше возбуждало. Пощипывание сосков, глубокое гортанное рычание возле его уха, и она кончала, пронзительно пища, словно зарезанный кролик. Звук был настолько сумасшедшим, что Северус однажды не сдержался и зажал ей рот рукой, чтобы хоть как-то утихомирить ведьму, но она вместо этого завелась ещё больше. Бывали времена, когда Снейп подумывал о том, чтобы приобрести для неё кляп, но удастся ли одной рукой заткнуть ей рот и одновременно стянуть с себя брюки? Женщине всегда нравилось, что Северус снимал с себя нижнюю часть одежды прямо в моменте их соития, а не заранее. Это заставляло её чувствовать себя женщиной, которую взяли силой. Изнасиловали. Если бы только Снейп знал о таком маггловском изобретении, как клейкая лента, то он бы купил целый рулон для этой мадам и жизнь бы его была гораздо проще. Сделав последний толчок, Северус в очередной раз был «награждён» пронзительным визгом миссис Неттлтон. Он испытывал наисильнейшее искушение просто взять и бросить её на этом месте, позволив ведьме приземлиться на пол своей пятой точкой. Но Снейп в очередной раз взял себя в руки, поправил маску и выдохнул. Женщина подобрала с пола кусочек ткани, что остался от шёлкового нижнего белья, и засунула в карман плаща. Из другого кармана она вытащила повседневное платье и голой бросилась в его ванную комнату, чтобы помыться и привести себя в порядок. К тому времени, как миссис Неттлтон вышла из ванной, ухоженная и собранная, Северус уже подготовил бутылку вина, флакончик противозачаточного зелья, который к тому же убивал все венерические заболевания в организме, и самого себя, готового выслушивать еженедельные жалобы гостьи. — Ты ни за что не поверишь, с какой шлюхой на этот раз трахался мой муж! — начала миссис Неттлтон, её голос был полон обиды. Слушая её вполуха, Северус спросил: — С какой? — ему это уже осточертело просто до слёз. — С бывшей девушкой моего сына! И вдобавок она была младше его на два года. Ты можешь в это поверить? — воскликнула она и, не дождавшись ответа от собеседника, продолжила извергать из себя всю злость: — Их заметили в Ле Мезон Шо за столиком на двоих при свечах, где они вовсю лобызались! Когда он вернулся домой, я расспросила его об этом ужине, сославшись на то, что моя подруга — Мод — видела их вместе тем вечером, на что он спокойно ответил, якобы эта была обычная консультация, во время которой он давал советы девушке, как лучше вести свои бизнес дела. Советы, чёрт бы его побрал! Знаю я, какие советы и куда конкретно он их ей вдалбливал. Право слово! Миссис Неттлтон всё говорила, говорила и говорила, в то время как Северус лишь делал вид, будто этот разговор его жутко волнует. Проблемы этой женщины и яйца выеденного не стоят. Мистер Неттлтон был человеком богатым и обладал высоким статусом в волшебном обществе, будучи владельцем кампании по производству мётел, которая была главным конкурентом на рынке у производителей «Молнии». Кроме того, мистер Неттлтон владел квиддичной командой «Бигонвилльскими бомбардирами» в Люксембурге и часто посещал эту страну. Благодаря своему богатству и влиянию, а также команде по квиддичу, он стал известным среди волшебников, а также популярным у женской половины населения, многих из которых он постоянно тащил к себе в постель. Миссис Неттлтон, устав от многих лет страданий и унизительных интрижек своего мужа на стороне, начала встречаться с Северусом более года назад, чтобы хоть как-то отомстить супругу. Единственная причина, по которой Снейп не отказался от этой клиентки, были хорошие, очень хорошие деньги. Она с самого начала заявила ему, что собирается собрать целую коллекцию воспоминаний и подарить мужу на его шестидесятилетие, которое состоится через год. Мистер Неттлтон был воспитан в соответствии со старомодными принципами общества: пока он развлекается с молодыми девчушками, его жена покорно строит уют в их семейном гнёздышке. Миссис Неттлтон собиралась разрушить всю эту «идиллию» своим подарком за ту боль, которую он причинял ей годами. Вспомнив, что ему нужно сократить список своих клиенток, и украдкой поразмыслив о том, как бы он мог убрать конкретно эту женщину из своего графика на вечера пятниц, Северус пришёл к одному решению, которое идеально подойдёт как для него, так и для миссис Неттлтон. — Эта молодая девушка, с которой встречается твой муж… сколько ей лет? — прервал её Снейп на полуслове. — Около двадцати. — Она хорошенькая? — Конечно, она хорошенькая. Иначе мой муж не стал бы с ней трахаться! — резко ответила миссис Неттлтон. Северус коварно улыбнулся. — Верно, но считаешь ли ты её привлекательной? — К чему это ты клонишь? — она еле сдерживала себя от охватившего любопытства. — Ты готова к сексу втроём? Будет что добавить к твоим воспоминаниям в Омут памяти. Ты, молодая девушка и ещё один молодой человек в весьма… интимной истории, — Северус дал пару секунд переварить услышанное и добавил: — Думаю, что пришло время что-то поменять. Твоё увлечение одним любовником — ничто для такого мужчины, как твой муж. Но вот если бы ты переспала с десятками других мужчин, воспоминания о сексе с которыми можно будет добавить в Омут памяти… это точно ударит по твоему мужу и запомнится ему надолго. А если ты ещё переспишь и с той девушкой, которую трахал он сам, это окончательно добьёт и растопчет его эго. — А ты составишь нам компанию? — застенчиво спросила миссис Неттлтон. — Нет, для таких целей я найду тебе более компетентного человека, — ответил Снейп, понимая, что Блейз Забини, этажом выше, как никто другой подойдёт ей по всем пунктам этого прекрасного плана. Забини был красив, двадцати пяти лет, находился на самой вершине своего физического совершенства. Воспоминания миссис Неттлтон, трахающейся с таким привлекательным волшебником, наверняка выбьют всю почву из-под ног её мужа. И хотя Северус не возражал против ménage en trois (прим. пер. — «секс втроём») с участием второй ведьмы, заниматься сексом с миссис Неттлтон он больше не мог, несмотря на сотни галлеонов, которые Снейп получал после каждого её визита. — Я поговорю с мисс Браун по поводу того, чтобы перевести тебя к другому волшебнику и полностью удовлетворить все твои пожелания. Он может дать тебе в разы больше, чего не могу сделать я. — «А именно, полностью покориться твоим желаниям или заняться сексом втроём в компании другого мужчины». — Уверен, он тебя не разочарует. В глазах миссис Неттлтон зажёгся огонь при мысли, сколько возможностей теперь перед ней откроется. Поначалу она казалась весьма замкнутой женщиной в вопросах сексуального характера, но Снейпу удалось прорваться сквозь эту оболочку и убедить, что пробовать в сексе что-то новое — это всегда приятно. Но в последние месяцы не было абсолютно никакого развития в их отношениях, каждый визит — и один и тот же сценарий. — Тогда, наверное, это наша с тобой последняя встреча. Раз в моих планах довести своего мужа до сердечного приступа воспоминаниями из Омута памяти, то самая пора приступать к более активным действиям, — миссис Неттлтон явно была довольна собой. Она игриво взглянула на Северуса. — Если бы я знала тебя не так хорошо, то решила бы, что ты самый что ни на есть слизеринец.***
Гермиона проснулась в кровати рядом с Джинни, прижимающей прохладную фланелевую салфетку к её лбу. — Ты нас здорово напугала, — нежно проговорила она. — Прости, — хрипло прошептала Гермиона. Через секунду возле её губ появился стакан с водой, который девушка осушила в несколько глотков. — Не торопись, — предупредила её Джинни. Поперхнувшись водой, Грейнджер зашипела. Ну хотя бы горло больше не саднило от сухости. — С моей стороны было весьма нецелесообразно так напиваться, учитывая, что за весь день я ни разу толком не поела, — смущённо призналась Гермиона. Перед глазами всё так же плыло. Джинни глубоко вздохнула и пристально посмотрела на Гермиону. — Есть ли что-нибудь ещё, кроме проблем с Роном, о чём ты хочешь мне рассказать? Я обещаю ни слова не говорить Рону, — со всей серьёзностью сказала она. На мгновение Гермиона задумалась: знала ли Джинни о её визитах к Калео? Надеясь, что её щёки не покраснели, она постаралась придать своему выражению лица как можно более спокойный вид, учитывая её пьяное состояние. Глядя Джинни прямо в глаза, Гермиона, как ей показалось, правдоподобно ответила: — Ничего такого, чего ты ещё не знаешь, — а затем добавила: — Паршивый брак, смерть Мардж и дерьмовая работа. На мгновение поджав губы, Джинни кивнула и приняла её ответ. — Послушай, — начала она непринуждённо, — я записалась в спа-салон на следующую неделю. Хочешь присоединиться ко мне? Я угощаю. Ты выглядишь так, словно тебе не помешало бы немного побаловать себя и хорошенько расслабиться. — Думаю, можно. Я спрошу у Рона, можно ли мне пропустить… Джинни прервала её взмахом руки. — Я уже сообщила ему. Он тоже верит в то, что один день в спа-салоне пойдёт тебе на пользу и поможет вернуть былой румянец на щёчки. К тому же ты пропустишь всего лишь одну его игру. Гермиона кивнула, всё ещё чувствуя себя немного виноватой за то, что ей придётся пропустить одну из игр мужа. Хотя, если Рон согласился с Джинни, это должно было что-то значить. Каждый раз, когда Рон играл в Великобритании, Гермиона присутствовала на матче, как и все другие жёны игроков в квиддич. — Вот, выпей это, — приказала Джинни, вкладывая два флакона в руку Гермионы. — Что это такое? — Гермиона нахмурилась. — Первое — восстанавливающее зелье, в состав которого входит множество питательных веществ. Тем более ты в последнее время мало ела. Второе — комбинация анальгетика, миорелаксанта и слабого снотворного. Рон говорит, что ты не спала прошлой ночью. Днём ты тоже вряд ли успела выспаться, — Джинни буквально обволакивала эту комнату и вместе с ней Гермиону своей материнской заботой. Ей на мгновение вспомнилось, как мадам Помфри так же заботилась о её здоровье, когда Грейнджер каждый раз оказывалась в Больничном крыле. Неожиданно в голове всплыл давно забытый вопрос. — Джинни? — Да? — Почему ты бросила учёбу на целителя? — Гермиона тут же пожалела, что не сдержала язык за зубами, пусть ответ от подруги она хотела услышать уже очень давно. Джинни сжала губы в тонкую полоску и нахмурилась. Отвернувшись от Гермионы, она тихо ответила: — Ты действительно хочешь знать? — Да, — после длительной паузы ответила она. — Сразу после твоей свадьбы я потеряла интерес практически ко всему, что раньше мне доставляло удовольствие, — с грустью произнесла Джинни. — Возможно, я просто была слишком подавлена в то время, чтобы сосредоточить всё своё внимание на учёбе. Тогда я решила взять перерыв на один семестр. А когда весной собралась было вернуться, сверху упала новая забота в виде свадьбы с Гарри. К осени я уже полностью отказалась от всей этой затеи. — Я понимаю, Джин, — она действительно знала, каково это — отказываться от своей мечты. Особенно после того, как во время войны погибли МакГонагалл, Флитвик и Вектор, а никто больше не горел желанием брать её в ученики. — Мне очень жаль, — Гермиона, увидя на лице подруги дорожки от слёз, в знак поддержки обхватила руками её ладони. — Мне тоже, — шмыгнула носом Джинни и наспех вытерла слёзы со щёк. — Выпей всё, пожалуйста, и засыпай, — попросила она её ещё раз. — Рон сказал, что завтра рано утром уедет, чтобы успеть к порт-ключу на игру в Италии, так что я заскочу и проведаю тебя. Всё в порядке? — Джинни снова вернулась в роль заботливой и любящей «мамы». Гермиона согласно кивнула, осушила два флакончика с зельями и вскоре погрузилась в спокойный мир сновидений.