Ещё один план Дамблдора

      Уже через полдня занятий я понял всё коварство Дамблдора. Мы со Снейпом и в лучшие дни друг друга мягко говоря нелюбливали, а сейчас, когда он был со сломанной ногой, да ещё искренне уверен в том, что я пытался его убить, выносить его стало и вовсе почти невозможно. Но я продолжал, стиснув зубы, пытаться. Мне надо было во что бы то ни стало заслужить опять доверие Ремуса и ради этого я готов был потерпеть многое. — А теперь можете приступать к варке, — радостно объявил Слагхорн.       Я пошёл в кладовку взять ингредиенты. Единственным плюсом сложившейся ситуации было то, что Снейп, вечно искавший во всём подвох, ещё не понял, что я вынужден был угождать ему. Если до него это дойдёт, и мстительная сволочь решит отыграться, мне точно не поздоровится.       Когда я сгрузил на парту целую кучу корешков, слизняков и прочей мерзости, Снейп протянул к ним руку, но тут же отдёрнул её, и посмотрел на меня каким-то нечитаемым взглядом. — Ну чего уставился? Начинай уже! — раздраженно рявкнул я.       Снейп двумя пальцами приподнял одного из слизняков: — А что, получше не было?       Я закатил глаза. Не могу поверить, что кого-то и правда настолько могли интересовать занудные зелья. Хотя Снейп был даже не единственным таким чудилой в классе: неподалёку Эванс тоже читала Джеймсу лекцию про качество ингредиентов, но этот только млел от её внимания.       Я перевёл взгляд на Снейпа и вздохнул: — Ну давай, говори, как варить, а я буду делать.       Нюниус явно обдумывал, может ли он позволить себе послать меня куда подальше. Но если на Чарах моя помощь и правда нужна была редко, то на Зельеварении он физически не смог бы справится один со сломанной ногой. — Налей три кварты дистиллированной воды в котёл, — наконец выдавил из себя он, поджав губы.       «Мог бы и пожалуйста сказать, не переломился бы» — про себя пробурчал я, но пошёл к раковине исполнять приказ. Сказал бы мне кто ещё неделю назад, что я буду слушаться Нюниуса и вежливо с ним разговаривать — поднял бы на смех. И какой дьявол тогда в библиотеке дёрнул меня рассказать ему, как попасть в тоннель…       Весь урок я то и дело вскакивал по его поручениям: то слизняков не хватает, то корня растопырника принеси, то горелку настрой. Вскоре Снейп стал так уверенно раздавать приказы, что у меня зачесались руки напомнить ему, с кем он связался. Но я сдержался. К тому же, было видно, что Снейп просто целиком погрузился в процесс варки и почти не обращал внимания на то, кто был его невольным ассистентом.       Естественно, противоядие (самое сложное за семестр) получилось превосходно. Слагхорн только и бегал от нашей парты к Джеймсу и Эванс, не зная, кого осыпать похвалами. Я даже порадовался втайне: пара лишних П по Зельям мне не повредят, в аврорате на это обращают внимание.       Урок кончился, и большая часть однокурсников уже вышли из кабинета, пока я заканчивал с уборкой, а Снейп с трудом поднимался, опираясь на костыли. — До встречи! — Джеймс ободряюще улыбнулся мне от двери. Я вздохнул с облегчением: не зря страдал, мой план по возвращению друзей всё-таки работал.       На одно плечо я повесил собственную сумку, в которой кроме случайно завалявшихся кусков пергамента и обгрызенных перьев ничего не было; на другое — видавшую виды котомку Снейпа, в которую тот, наверное, назло мне запихал пару булыжников. Мы медленно потащились по давно опустевшему коридору (хорошо, что Дамблдор предупредил профессоров, что мы будем опаздывать). — И долго ты собираешься изображать из себя благородного рыцаря? — процедил Снейп, не отрывая сосредоточенного взгляда от каменного пола. Каждый шаг доставался ему с заметным трудом.       Я отмахнулся: — Хватит выделываться, пользуйся возможностью, пока я добрый.       Снейп художественно обматерил меня, да с чувством, так что едва не нырнул носом в пол. — Я прекрасно справлюсь и без тебя! — прошипел он под конец, словно рассерженный кот.       Я только закатил глаза. За одно это утро я уже успел понять, что самые обычные занятия останутся для Снейпа недоступными, пока нога не заживёт. Хотя ходить он с горем пополам мог, руки постоянно были заняты, а значит, даже отнести пергамент на стол преподавателю после контрольной будет трудновыполнимо. Не понимаю, почему его не оставили в больничном крыле — даже если исцеление и правда занимает больше месяца, Нюниус бы всё равно просидел всё это время, зарывшись в книжки, и вряд ли бы отстал от программы. Может, Дамблдор решил помучить меня лично, а Снейп просто стал сопутствующей жертвой.       Но я проявил невиданную до этого мудрость и промолчал. Не стал говорить и того, что его слизеринские дружки как-то не торопились прийти ему на помощь на занятиях. Они, как и гриффиндорцы, впрочем, только пялились во все глаза, больше удивляясь то ли непривычному в магическом мире гипсу, то ли моему неожиданному человеколюбивому порыву.       Подъем по лестнице из подземелий совсем вымотал Снейпа. Он и раньше спортсменом не был, а теперь и вовсе никак не мог отдышаться. Я с лёгким злорадством наблюдал, как он ищет глазами подходящее место, чтобы присесть. И стоило так выделываться? Через несколько метров Снейп со вздохом облегчения свалился на широкий подоконник. Я со скучающим видом облокотился о стену, всем своим видом показывая, что мне было чем заняться кроме ожидания высочества. На трансфигурацию мы всё равно уже опоздали. — Не боишься… — он продолжал задыхаться от приложенных усилий, — разрушить свою репутацию в школе?       Я даже рассмеялся коротко, настолько абсурдной была эта идея. — Из-за тебя что ли? Спустись с небес на землю, Нюниус. Моему положению в Хогвартсе точно ничего не грозит. Да и твоему, в принципе, тоже — ниже ведь падать всё равно некуда, согласен?       Я с удовольствием наблюдал, как в глазах Снейпа вспыхнула прежняя злость, кулаки сжались сами собой, щёки начал медленно, но неотвратимо заливать уродливый кирпичный румянец. Доставать его с самого первого курса было сплошным удовольствием. Я, хотя и пообещал помогать ему, не собирался отказывать себе в таком невинном развлечении. — Я знаю, что твои тупорылые дружки прекрасно знали об этой твоей маленькой шутке, — прошипел он, захлёбываясь слюной, — если ты думаешь, что я позволю, чтобы вам четверым это сошло с рук… — Да Джеймс вообще тебе жизнь спас! Мог бы и поблагодарить, другой бы на его месте не стал заморачиваться! А Ремус вообще ни в чём…       Прислонённые к подоконнику костыли с грохотом упали на пол, не дав мне договорить. Снейп смотрел на меня снизу вверх и в глазах его полыхала такая искренняя ненависть, что я начал входить в раж. За столько лет мы неплохо успели изучить друг друга, и я прекрасно знал, что в таком состоянии Снейп полностью слетал с катушек, и ожидать от него можно было чего угодно.       «Главное — вовремя его обезоружить» — в запале подумал я, — «пока у него свободны руки, наверняка скоро схватится за палочку, а мне всё-таки совесть не позволит побить его сейчас». — Да Поттер просто ищет способ затащить в постель свою грязнокровку!       В тот момент я захотел не просто ударить его, а по-настоящему избить, чтобы чёртов ублюдок снова выплевывал свою кровь, ползая по полу… Меня передёрнуло от отвращения к нему. Как можно быть таким лицемерным маленьким говнюком? Я сплюнул на пол и изо всех сил швырнул об стену его сумку, а потом схватил Снейпа за засаленный воротник мантии и притянул почти вплотную к своему лицу: — Если я ещё раз услышу из твоего грязного рта это слово — пожалеешь о том, что на свет родился.       С этими словами я толкнул его назад, так что голова ударилась о стекло, и пошёл дальше, не оборачиваясь. ***       Я так сильно опоздал на трансфигурацию, что Макгонагл минут десять выговаривала мне за все мои многочисленные грехи. К тому времени в класс приковылял и Нюниус, но его она без единого упрёка сразу отправила на место. Нюниус уселся в первом ряду, а я поднялся в самый верх аудитории, подальше от этого урода.       Сосредоточиться на лекции я даже не пытался. Всё думал о том, как у Снейпа только язык поворачивается говорить такое, особенно после того урока, который ему преподал Джеймс прошлым летом. Весь мой план полетел к чертям, но, если я расскажу Ремусу, в чём дело, он ведь наверняка согласится, что я ещё повёл себя благородно по отношению к этому ублюдку? Мог бы отметелить как следует, даже жалко, что не стал.        После урока Макгонагл потребовала у меня задержаться. Только этого не хватало! Я нетерпеливо стоял у её стола, пока все школьники, включая Снейпа, не вышли из аудитории. Наверное, будет опять говорить о внимательности на занятиях и том, как я мог бы достигнуть гораздо большего, если бы старался. — Что вы себе позволяете, мистер Блэк? — внезапно прогремела она, — неужели ваша самоуверенность достигла таких границ, что и слова директора вам не указ? Разве вам не было сказано, что вы должны сопровождать мистера Снейпа на уроках и во всём помогать ему?       Я попытался объяснить ей, что это Снейп вёл себя хуже некуда, а не я, но Макгонагл не дала мне и слова молвить: — Я поражена вашим поведением, мистер Блэк! То, как вы поступили со своим одноклассником, уже достаточная причина для исключения (не говоря уже о том, как бесчестно это было по отношению к Ремусу), но теперь, когда профессор Дамблдор в очередной раз дал вам ещё один шанс исправиться, вы продолжается творить, что вам вздумается. — Но профессор, я же… — Ни слова! Вы прекрасно знаете, я всегда старалась защищать вас, поощрять ваши таланты к моему предмету. Но есть поступки, на которые невозможно закрывать глаза. Если вы хотите снова завоевать моё уважение, вам придётся как следует постараться, и в первую очередь изменить ваше отношение к мистеру Снейпу. А если это ниже вашего достоинства, то я лично прослежу, чтобы к вам были применены крайние меры воздействия. И тогда, поверьте, даже ваша семья не сможет помешать вашему исключению. Вам всё понятно? — Да, профессор, — сквозь зубы прошептал я, весь залитый краской. Мне хотелось только побыстрее уйти отсюда.       Макгонагл покачала головой и чуть тише сказала: — Сириус, вы ведь хороший молодой человек. Почему же вы постоянно… — Простите, профессор, но я боюсь опоздать на следующий урок. Можно мне идти?       Дождавшись короткого кивка, я пулей вылетел из кабинета. Щеки горели, а руки подрагивали. Никогда ещё я не принимал душеспасительные лекции преподавателей настолько близко к сердцу — в конце концов, мне их читали чуть ли не каждую неделю. Но на этот раз я никак не мог успокоиться.       Макгонагл ничего не понимала. Как и все остальные, она была уверена, что я способен на убийство. И уж конечно, ей и в голову не могло прийти, что невинная овечка Снейп с такой лёгкостью обзывает тех, кто ему не нравится, грязнокровками. И как часто я слышал такие гадости дома, от своих проклятых родственничков, но какая разница, что сам бы я никогда в жизни такого не сказал... Всё равно все считают меня таким же, как они, хотя я никогда в жизни… — Ай, Блэк!       Я так несся по коридору, что даже не заметил, как на полном ходу сбил с ног Лили Эванс. Она сидела на полу в окружении целой стопки разбросанных книг. Я ожидал тут же наткнуться на Джеймса — в последнее время он вечно ходил за ней по пятам, — но потом вспомнил, что Сохатый, как и я, должен был сейчас идти на Уход за Магическими существами, а Эванс на Арифмантику или что-то вроде того. — Извини, — буркнул я и начал помогать ей собирать книги.       Эванс потерла ушибленную коленку, а потом залечила её заклинанием. Ну вот, опять я во всем виноват, на этот раз покалечил старосту. — Давай помогу книги донести, — стопка и правда получилась внушительной.       Она поотнекивалась для порядка, но потом согласилась. Мы пошли к ближайшей лестнице. — Джеймс сказал мне, что тебя заставили помогать Снейпу, пока его нога не заживёт, — почти сразу начала Эванс. — Ага. Худшее наказание в моей жизни. Невозможный урод. — Прекрати! Я не знаю, что на этот раз произошло, но если даже Дамблдор признал, что виноваты вы…       Я резко оборвал её возмущённый монолог: — Я виноват, Эванс, я. Остальные не при делах, а Джеймс вообще ему жизнь спас.       Эванс подозрительно поджала губы. Честно говоря, её привычки девочки-отличницы всегда раздражали меня. Уж не знаю, что Сохатый в ней нашёл, может, противоположности и правда притягиваются. — Так или иначе, пока Снейп на костылях, тебе следует…       Большую часть её двухминутной лекции я пропустил мимо ушей. Когда Эванс остановилась, чтобы перевести дыхание, в голову мне пришла новая мысль: — Вы ведь с ним дружили, да? Ну, пока он не назвал тебя… сама знаешь.       Щёки Эванс налились гневным румянцем (на рыжих это всегда выглядит кошмарно): — Ты имеешь в виду, после того, что вы с Поттером устроили после экзаменов?! — Вот только не надо сейчас оправдывать Нюниуса! — Я никого не оправдываю! Со Снейпом я в состоянии разобраться сама, а вот ваше поведение… — она старалась перекричать меня, и на нас уже начали оборачиваться.       Стоило отдать ей должное, с того раза она полностью оборвала все связи со Снейпом. Раньше они иногда занимались вместе, хотя Джеймс всегда считал, что Эванс общается с ним исключительно из жалости. — Мы, может быть, не пай-мальчики, но в отличии от него хотя бы не трёмся возле будущих Пожирателей Смерти и прочей сволоты.       Эванс хотя бы не бросилась защищать невинного всеми обиженного Снейпа. Похоже, даже её всепрощение имело границы. Мы уже почти пришли к кабинету Арифмантики, но перед самым поворотом к классу Эванс вдруг остановилась у окна и тихо сказала: — Я не знаю, почему он продолжает с ними общаться. Эти его приятели… — я, затаив дыхание, ожидал, что она впервые в жизни выругается, но Эванс сдержалась, — в конце концов, он ведь и сам…       Она встряхнула рыжими кудрями и собиралась уже пойти на свой урок, но я как раз навострил уши: — Он сам что?       Эванс смерила меня подозрительным взглядом, но потом всё же договорила. — Его отец маггл. Мы живём неподалёку, я видела его летом. Да и по Северусу видно… — Ну так это ещё хуже, — я с трудом удержался, чтобы не сплюнуть на пол. — Сам, значит, полукровка, но язык поворачивается другим такие гадости говорить.       Эванс забрала у меня свои книги, высоченная стопка почти закрыла её лицо, только рыжая макушка выглядывала сверху. — И всё-таки, как бы ни вёл себя Снейп, ты обязан отвечать за свои поступки — сам же признал, что он пострадал из-за тебя. Может быть, если вы прекратите так к нему относиться…       Я закатил глаза, прекрасно зная, чем закончится это предложение, но тут к Эванс подошли её подружки-зубрилки из Рейвенкло и она поспешила с ними на занятия. Я снова опаздывал, но меня это мало волновало, и я неторопливо принялся спускаться по лестнице, почти желая, чтобы она вдруг повернулась и привела меня куда-нибудь не туда.       Конечно, я и раньше догадывался, что Снейп как минимум не принадлежал к тому кругу, где вращалась моя семья и большая часть слизеринцев — просто потому, что своих там знали наперечет. Меня тоже матушка заставила в своё время вызубрить наизусть чуть ли не всю генеалогию британских волшебников. Да и его нищета просто бросалась в глаза, выделяя Нюниуса не только среди чистокровных, но даже среди школьников из вполне обычных семей. И всё-таки мне почему-то всегда казалось, что он был из какой-то обедневшей магической семьи из дыры вроде Лютного, так легко он с самого детства управлялся с заклинаниями, которых приличный волшебник и знать не должен.       О том, что полукровка мог забыть на слизерине, и как несладко ему там наверняка приходилось, я думать не хотел. Я вот однажды послал свою чокнутую семейку и ничего, а он предпочитал пресмыкаться перед уродами вроде Малфоя или моей кузины Беллы… Проклятые змеёныши, всё у них всегда через интриги, подхалимаж, рука руку моет. Как хорошо, что попал тогда на Гриффиндор. *** Но вместо ухода за магическими существами я оказался в собственной спальне, толком не помня, как туда пришёл. Я вздохнул. В глубине души я прекрасно понимал, что должен был сделать, хотя и продолжал придумывать отговорки. Я достал из тайника в подоконнике Карту Мародёров, наше лучшее творение. Не в первый раз я использовал её, чтобы найти Снейпа… Нечего сказать, на этот раз у меня были совсем другие цели.       Он отыскался в одном из заброшенных классов на первом этаже. Похоже, не одному мне сегодня не удалось попасть на уроки. Я спрятал карту в свою сумку и поторопился вниз.       Конечно, Снейп так никуда не ушёл. Когда я распахнул дверь, меня встретила направленная на меня палочка и сощуренные чернющие глаза. Снейп занял выжидательную позицию на одном из столов, загипсованная нога не доставала до пола, костыли стояли прислонёнными тут же. Я вдруг понял, что понятия не имел, что собирался сказать ему. — Чего тебе надо? — Снейп избавил меня от необходимости придумывать первое предложение. — Поговорить хотел, — буркнул я и уселся на соседний стол с расслабленным видом, будто не в меня сейчас тыкали палочкой с самыми недобрыми намерениями. — Давай заключим перемирие и на эти несколько недель хотя бы сделаем вид, что можем друг друга выносить.       Лицо Снейпа всё аж перекрутилось в гримасе отвращения, настолько его оскорбили мои слова. Только справившись с переполняющими его эмоциями, он принял обычное равнодушное выражение и презрительно процедил: — И с чего бы мне это делать? Со своими проблемами я как-нибудь разберусь и без твоей сиятельной помощи, а тебя, может, наконец-то выгонят из школы.       До этого Снейп ни разу не давал понять, что знал, чем пригрозил мне Дамблдор. Сейчас он, похоже, был в таком раздрае, что, не подумав, сразу пошёл с козырей. Я со снисходительной улыбкой покачал головой: — С каких пор ты стал таким наивным? Да никто меня из этой школы не выгонит, тем более из-за такой ерунды.       Я ожидал, что Снейп разозлится на эти слова, начнёт орать и плеваться слюной, может, даже проклянёт меня чем-нибудь заковыристым. Но он только долго, тупо смотрел прямо на меня, так что мне хорошо было видно, как кровь отливает от его лица. Бледнеть дальше было уже некуда, и он посерел, словно сдулся, отвёл взгляд, а тощие плечи поникли. — Ну да, конечно, — прошептал он полузадушенным голосом, и в этих словах не было ни капли сарказма.       Никогда ещё я не видел Снейпа таким. Внутри меня поглотило мучительное чувство, в котором я не мог ни признаться, ни даже назвать по имени. Я знал, что, даже если мне удастся ненадолго заглушить этот внутренний голос, он всё равно не оставит меня, пока я хотя бы не попытаюсь исправить то, что сделал. — Слушай, Снейп, — я старался говорить уверенно, но голос всё равно подрагивал, — я правда не хотел, чтобы с тобой это случилось. Или что похуже… Ты мне можешь, конечно, не верить, но…       Я замолчал, не зная, что сказать дальше. Снейп снова поднял взгляд и смотрел на меня с каким-то почти жадным любопытством. А потом, когда он понял, что мне больше нечего было сказать, он едва заметно шевельнул палочкой, и я полетел на пол, заходясь в приступе удушающего кашля.       Изо рта и даже из носа с кашлем вылетали вишнёвые лепестки. Я стоял на коленях и безнадёжно пытался избавиться от них, прекрасно зная, что этот сглаз, хотя и был вполне безобидным, не проходил по несколько дней. «Вот ведь сволочь» — губы сами собой растянулись в улыбке перед очередным приступом удушья. Снейп всегда был оригинален, непредсказуем и мстителен. Мне, можно сказать, ещё повезло, что он меня на ленточки не порезал, а то были уже прецеденты. Я почти обрадовался этому проклятию: к этому я хотя бы привык, с этим я знаю, что делать.       Я знал, что сейчас он наверняка хочет сбежать, но боится, что я прокляну его вдогонку — на костылях особенно не пообороняешься. Я махнул рукой куда-то в его сторону, а потом даже сумел поднять голову и, отплевавшись очередной порцией лепестков, прохрипел: — Ладно, заслужил. Но теперь-то перемирие?       Снейп прошептал какое-то ругательство в мой адрес и, видимо, раздумывал, сколько ещё проклятий я позволю ему навести на себя. Но благоразумие перевесило. Он не был идиотом и прекрасно понимал, что без моей помощи со сломанной ногой ему придётся тяжело. А уж о том, чтобы я оставил его в покое с бесконечными насмешками и тычками, он мечтал уже не первый год. — Согласен, — отрывисто бросил Снейп, тяжело встал на костыли и пошёл к выходу.       Сумка на плече при каждом шаге задевала за костыли и сильно мешалась. Я всё также стоял на коленях, откашливался и смотрел на его медленно удаляющуюся спину. «Лучше бы мне волосы в зелёный цвет покрасил. Было бы смешнее, а я ему, может быть, ещё и сумку донёс бы».