К чему снятся треугольники?

      Все расступались перед старой новенькой, свалившейся в Мэйб-3Л.       Никто не осмеливался с ней заговорить, ведь она совсем была не похожа на любую из Мэйбл, не вызывая доверия.       Слишком мрачная, слишком тёмная. Слишком много жестокости во взгляде, который ловили на себе другие версии девочки.       Она была молчалива, ни с кем не говорила, медленно смотря по сторонам.       Ей нечего было им сказать. Разве что, как она всех их ненавидит.       Слушки тогда доносились из каждых уст: она кого-нибудь убила, раз так уверено шагает с плазменной пушкой на бедре. С плазменной пушкой на бедре...       К ней осмелилась подойти только самая отважная Мэйбл.       Ну, или самая глупая... Одно из двух.       В любом случае, Эмо-Мэйбл, предпочитающая, чтобы её называли Амабель, просто делала свою работу, что так внезапно на неё свалилась.       Оказалось, что добрая часть разнообразных Пайнс улетели на космическом корабле искать свои вселенные, пока она была в уборной.       Эвакуировалась и та, что вела учёт всех остальных попаданок. Так что тяжёлая ноша подсчёта новых потеряшек, попадающих сюда регулярно, легла на плечи эмо-кида, опоздавшего на корабль и упустившего свой чуть ли не единственный шанс выбраться и воссоединиться с семьёй.       Теперь она бродила и выписывала новичков в тома цветных тетрадочек с котятами, так как телефон её безвозвратно разрядился.       Новая странная потеряшка, которую все вокруг боялись, становиться на учёт твёрдо не хотела и заявляла, что уже тут была...       Более того, она рассказала, что после пребывания в Мэйб-3Л, ей пришлось отсидеть какое-то время за решёткой, а потом, чтобы выйти на свободу, победить на Глобнаре!       Что такое Глобнар, и где в космосе может быть тюрьма, Эмо-Мэйбл не поняла, но рассказ новой знакомой её впечатлил.       Так что, когда ей предложили сотрудничество с гарантией вернуть её домой, она прыгала от счастья, согласившись на выгодное предложение.       Какое счастье, что выбрали именно её! И все потому, что она выбрала субкультуру с правильным вайбом!       Так и началась их неравная дружба.       Со временем пришлось снять розовые очки и осознать, что гарантии оказались обычными обещаниями. Обещания не всегда выполняются, но шансы действительно появились.       Тем более, была ли альтернатива?       Что лучше: выбраться, найти работу и путешествовать по вселенным с бесстрашной социопаткой, которая обеспечивает тебе полную безопасность, или смирно сидеть на месте в Мэйбл-дыре и мечтать о доме?       Лучше делать хоть что-то, чем ничего. Даже если это что-то не очень приятное.       Выбивать долги оказалось даже... Не так уж и плохо.       К любой аморальной работе привыкаешь, когда у тебя есть подстрекатель и уйма времени для адаптации...       Ежедневное общение со своим властным двойником в течение очень долгого времени научило её многому... Например, новым ругательствам.       А ещё стало понятно, что короткостриженая Мэйбл плана как такого не имеет и действует спонтанно.       Захотела — они работают, захотела — они проводят выходные, крутя барабаны в самом помпезном межгалактическом казино.       А захотела — они всё бросили ради какого-то сомнительного артефакта, который может исполнять желания и возвращать утерянное.       Лидер их дуэта искренне верил в существование Слезы Аксолотля. Верил, что этот артефакт находится именно во вселенной, где они остановились одной июньской ночью, попав в Вашингтон.       У её подруги же на этот счёт своего мнения не было — она просто бездумно следовала туда, куда ей укажут.       Не то, чтобы у неё было свое мнение в принципе... А купленный недавно амулет отобрал даже его зачатки. Где же справедливость?       Когда подчиненная вернулась к церкви в тот злополучный Летоуин, она долго не решалась зайти внутрь.       Думала, что её там убьют, закопают заживо в собственном же спальном месте...       Она-то со своей основной задачей справилась: жителей Хижины отвлекла, ещё как.       Но оставила городу целый бесплатный склад фейерверков, который должна была поджечь, чтобы её подруга-пироманьячка порадовалась.       Зато фейерверки нашёл мэр с коллегами и присвоил городу!       Ура, не надо будет закупать пиротехнику для четвёртого июля! Даёшь экономию! Даёшь!       А ещё с девочки сняли маску, косвенно узнав личность поджигателей...       За это она боялась больше всего... Теперь все узнают, кто они, и у них будут проблемы!       За это ей и влетело больше всего.       Но, на удивление, Анти-милость была с ней мягка, и оплошность быстро забылась.       Забылась бы, если бы не её злопамятность.       Но она прекрасно знала, что нельзя использовать только брутальную силу, чтобы держать всех в своей узде.       Надо быть умнее и действовать аккуратно. Тогда люди сами будут пытаться тебе помочь.       Например, получив обратно свой амулет, Эмо-Мэйбл всем видом показывала, что готова сделать всё, чтобы загладить вину.       Было бы глупо не выполнить её желание и не дать ей новое задание, так?       — Из-за твоей беспечности и влюбчивости, нам нужен экстра-игрок, — объяснила Анти-Мэйбл, перевернув очередную страницу газеты, — Понимаешь?       Они сидели в своём новом пристанище и, по задумке, обе должны были читать новости. Как обычно тёплым летним вечером при свете керосинового фонаря.       Но темноволосую клонило в сон, и она давно уже перестала понимать смысл буковок на бумаге, уложив голову на плечо своей копии.       Может эта Мэйбл и злюка, и часто на неё сердится, но всё это время она о ней заботилась и защищала.       Может их дружба и не совсем здоровая, но всё-таки крепкая, построенная на фундаменте общего горя быть затерянным в мультивселенной.       — Как в играх? — сонно спросила изнуренная девочка, потирая глаза и размазывая тушь по всему лицу.       — Да. Как в играх. И ты мне его достанешь. Из-под земли достанешь.

***

      — Ту-ту-ту, деньги я люблю и о них пою! Денег я хочу, дай мне их, прошу... — напевал себе под нос Стэнли, спускаясь в лифте в подземную лабораторию своего брата, — Эй, Форд, я принёс тебе канистру керосина, как ты и... Просил.       Перед ним открылась очень странная картина. Форд и Диппер синхронно записывали что-то, кто в блокнотик, кто в свой дневник, когда Мэйбл с очень измученным видом сидела на стуле с чем-то очень похожим на дуршлаг на голове.       К этому дуршлагу были подключены провода, ведущие к машине, чем-то похожей на пылесос или на музыкальный автомат прямиком из 70-тых. Эта машинка работала как принтер, печатая полученные данные на сплошном рулоне бумаги. Время от времени учёный сверялся с написанным и тут же возвращался обратно к писанине.       Подопытной девочке было невероятно скучно, и она очень обрадовалась изменениям обстановки в лице прадяди, энергично помахав вошедшему.       — Поставь её за дверью, пожалуйста, — ответил Форд, не отрываясь от своего занятия.       — Зачем ты надел на ребёнка дуршлаг?       — Это не дуршлаг! Я сканирую её, чтобы понять, почему её организм отказывается корректно работать при недостатке сахара... И я, кажется, понял! Помнишь, у мамы были проблемные отношения с кофе?       — Ну и?       — У Мэйбл похожая ситуация! Когда мама не пила кофе долгое время или же когда пила слишком много — у неё наблюдалось тоже самое! Эта особенность могла передаться по наследству, хотя мне кажется, что это чистая психосоматика! Ну разве это не чудесно?       — Из-за твоей дурацкой идеи решить её сахара, Мэйбл понадгрызла все картонные упаковки в холодильнике, ну разве это не чудесно? — перекривлял близнеца Стэн, поставив канистру туда, куда его попросили.       — Картон не так плох на вкус, — оправдалась Пайнс, играясь со своими волосами. Ей давно уже надоело плевать в потолок.       — Я как раз и хочу, чтобы такого больше не повторилось, изучая особенности её организма, Стэнли. Это исследование поможет сделать наш образ жизни более здоровым. Здоровые дети... Что как ни это нужно человеку для душевного спокойствия?       — Полное спокойствие человеку может дать только страховой полис, — пробурчал Мистер Загадка, покинув лабораторию.       — Который час? — вдруг опомнилась подопытная, заставив обоих исследователей посмотреть на наручные часы.       — Без пяти одиннадцать, — одновременно ответили они, ещё раз подчеркнув, насколько они одинаковые.       Одинаково нудные. То, насколько похожи Диппер и Форд начало раздражать...       Девочка отметала от себя это раздражение, понимая, что вызвано оно не очень хорошими чувствами под названием зависть и ревность. А она — позитивный невинный цветочек, ей нельзя испытывать такие ужасные чувства!       А муза совсем не помогала, постоянно обращая на это внимание. Звёздочку снова не взяли туда, Звёздочку снова не взяли сюда... Да кому какое дело? Просто у людей есть разные интересы, и они ищут себе людей по этим самым интересам, вот и всё!       А кто-то не интересный... И этот не интересный человек не имеет ничего против своей не интересности для кого-то!       Не имеет же, да?       — Я обещала зайти к Кэнди в одиннадцать! — с ужасом воскликнула Мэйбл, сняв себя супер-научный дуршлаг, — Мне надо бежать, я срочно опаздываю!       Пайнс встала, обтрусив от пыли свой бежевый свитер с розовым котёнком на роликах, торопливо направилась к выходу, видя только железную открытую дверь перед собой. По не осторожности, она споткнулась об одну из коробок на выброс с ненужным барахлом, не упав, но опрокинув на пол пару вещей.       Одной из этих вещей оказался небольшой устаревший музыкальный инструмент, сокрушённо покоившийся среди мусора около тридцати лет. Он сразу привлёк внимание оптимистки, любившей брать ретро хлам и превращать его во что-то в своём стиле, так что она схватила инструмент в руки и прощаться с ним явно не собиралась.       — Что это?       — Это стилофон, он... — начал отвечать Стэнфорд и замялся, суетливо поправив очки, — Можешь взять его, если хочешь. Он мне не нужен. Уже не нужен.       — Хочу. Спасибки! Пока, семья!       Опаздывающая пулей вылетела из помещения, и ставить эксперименты было больше не на ком.       — Не знал, что ты увлекался музыкой, прадядя Форд! А стилофон — это вообще очень интересная вещь своей эпохи! Я читал! — воодушевлённо сказал выспавшийся Диппер, закрыв свой дневник.       Пыль успела покрыть страницы, пока дневник был открыт, так что при закрытии книжки появилось облачко пыли, и мальчик закашлялся.       — Было время, — пожал плечами уже бывший владелец карманного синтезатора, отстранённо пялясь в стену перед собой.       Оставив ботаников наедине со своим занудством, Мэйбл молниеносно промчалась по всем этажам, насобирав в рюкзак всё необходимое и не очень, включая своё новое приобретение, верную тетрадочку, всевозможную канцелярию и недавнюю интересную находку...       Выбегая из комнаты, краем глаза она заметила себя в зеркале и вернулась к нему. В образе однозначно чего-то не хватало, так что она скинула с себя желтый ободок и натянула кремовый берет.       О да, сегодня у неё настроение творца!       Вообще-то, раньше берет был фиолетовым, в цвет её юбки, но находчивый творец нашел способ его перекрасить в более модный цвет этого сезона посредством чёрной магии!       Перед выходом из дома, девочка небрежно приготовила хлопья с молоком и оставила миску с завтраком на крыльце.       Она своё слово держит! Невидимый Маг не виноват, что его испугали в процессе колдовства, так что свои «Лаки-Нямсы» заслужил.       А вот кое-кому нужно перестать быть врединой и всех пугать! Может её личный демон собой и отпугивает жутких типов, но, во-первых, жутких типов от полезных жутких типов он не фильтрует, а во-вторых, это не делает его самого менее жутким и это нужно исправлять!       Сегодня был отличным днём. Светило солнце, народ повылезал из домов и все наслаждались лучшим летом в своей жизни.       Если бы она жила в мюзикле, то точно бы исполнила жизнерадостную песню о каждой детали, что радует её сегодня! Травка такая зелёная! Небо такое синее! Кругом птички поют, цветочки цветут! Мертвый голубь на дороге... Уже не мучается! И это тоже прекрасно!       Приятно было махать рукой своим знакомым и друзьям, гуляющим в этот прекрасный денёк, и получать тёплые улыбки в ответ. Нет ничего дороже таких моментов!       Чтобы испортить девочке настроение, должно было произойти либо что-то очень плохое, либо череда чего-то средне-плохого.       И пока всё шло чудесно!       Пайнс раззадорено перепрыгнула все ступеньки, ведущие на крыльцо дома четы Чиу, и позвонила в дверной звонок.       Дверь ей открыли очень быстро и на подругу тут же накинулись с объятиями.       Хотя в другом контексте это выглядело как покушение на убийство.       — Извини, что опоздала! — извинилась Мэйбл, отстранившись, — Надо мной ставили опыты!       — Всё в порядке, — подала голос чуть не задушенная кореянка и хитро-мило улыбнулась, — Я как раз выбирала, какие журналы взять на предстоящую ночёвку!       Девочки запрыгали от счастья на пороге, радостно визжа на ультра-чистотах.       — Тебя всё же отпустили!       — И самой не верится! — Чиу, похихикав напоследок, открыла дверь пошире, приглашая оптимистку войти.       В доме кореянки с обувью пришлось попрощаться и оставить чёрные туфельки в прихожей, которую сама Кэнди называла «хёнван». Вот это колорит так колорит!       Может снимать обувь при входе в дом и правильно. Если бы жители Хижины Чудес разувались при входе, то в ней было бы в сто раз чище...       Они прошли мимо входа на кухню и Кэнди перекинулась парой слов на корейском со своей мамой. Мэйбл неловко улыбаясь, помахала Миссис Чиу.       — Ом-ма приготовила кимчи, хочешь попробовать? — спросила азиатка, когда они поднимались по лестнице на второй этаж, где находилась её комната.       — Кэнди, ты же знаешь — мой калифорнийский желудок не выдержит этого...       — Знаю, но она всё равно передаст немного твоей семье, когда я пойду на ночёвку! Твоему дяде же понравилось кимчи!       — Да... Он был в восторге... — ответила Мэйбл, вспоминая, как Стэн умолял вырвать ему язык, запивая острое корейское блюдо литрами молока.       В комнате Кэнди царил полный порядок, и видеть что-то настолько порядочное в Гравити Фолз было как-то непривычно.       Единственной не идеальной деталью в обстановке, к которой мог придраться разве что заядлый чистюля, были ноты, тетради и папки, разбросанные по рабочему столу.       — Я дописала исправленную версию сценария для пьесы! И даже сделала каждому по копии... Это твоя.       Подруга передала Пайнс стопку бумаг, которую та сразу принялась восхищённо листать.       — Отличная работа! Я горжусь тобой, Кэнди!       Кэнди покраснела, превратившись в ходячий помидор, и вернула на место очки, съехавшие с её пунцового носа.       Интересно, как бы Чиу отреагировала, если бы узнала, что теперь в городе стало на две Мэйбл больше? И одна из них вполне может быть той самой Анти-Мэйбл, мечтающей о реванше! Она точно будет мстить, иначе бы зачем ещё эта стервозная дрянь сюда явилась... Уж точно не чтобы мило поздороваться...       С другой стороны, Эмо-Мэйбл красиво красится! А ещё на неё мягко падать! Это прикольно! Что если у них выйдет подружиться? Было бы классно дружить с самой собой!       «Классическая» Мэйбл обязательно обо всём расскажет подружкам, когда придёт час обряда сплетен, поедания жертвенной пищи и спиритических ритуалов призыва мёртвых красавчиков с того света!       Кхем, то есть... Время ночёвки. Когда придёт время их ночёвки.       — Гренда свою уже забрала, так что... Знаешь, мне неловко тебя об этом просить, но... Не могла бы ты занести копию сценария Гейбу? Я бы с радостью сделала это сама, но...       Азиатка через плечо оглянулась на синтезатор, стоявший у бирюзовой стены, и устало вздохнула.       Быть музыкантом непросто и юная пианистка была тому подтверждением.       — Без проблем!       В этом действительно не было никакой проблемы! Может и было обидно сначала, что у Кэнди получилось заполучить Гейба, а у неё нет, но теперь Пайнс была абсолютно к нему равнодушна. Он любит только своих кукол! А ей не нужен парень, который готов кинуть её только потому, что она оскорбила чувства дурацких кукол!       Ей нужен кто-то с чувством юмора, кто-то интересный и умный не в занудном плане, кто-то заботливый и романтичный! А ещё красивый! Как Зайлер и Краз! Хотя нет... Это недостижимый идеал.       А её бывший любовный интерес соответствовал только одному пункту из её требований. Красота должна быть дополнением, а не единственной привилегией!       Так что стоять у порога милого домика и сверяться с адресом, записанным на запястье, было разве что немножечко неловко.       Но не быть ей Пайнс, если она не сделает всё уверенно! Пайнсы никогда не сдаются и смотрят страхам в лицо!       С этой мыслью она громко постучала в дверь, так как дверной звонок был сломан, о чём говорила милая записочка на нем, и сделала пару шагов назад, чтобы не столкнуться с хозяином дома носом, когда ей откроют дверь.       А открыли ей не сразу.       Настойчивой девочке потребовалось постучать ещё раз, чтобы услышать, как кто-то по ту сторону лениво шагает к двери.       Дверь открыл Габриэль Бэнсон собственной очень довольной персоной. Но довольства у него убавилось, как только он увидел девочку на пороге.       И в нём конкретно всё было не так... Словно это не тот самый кукловод, который всегда носит с собой своих кукол и целует их в моменты переживания сильных эмоций. Вместо горячо любимых кукол на руках у него красовались жёлтые резиновые перчатки, что всегда имели место в инвентаре каждой уважающей себя домохозяйки.       Начиная с небрежной стрижки, выполненной, похоже, тупыми детскими ножницами, и заканчивая тёмными сиреневыми пятнами под глазами, он выглядел не тем, кем кажется...       Зато кое-кого напоминал.       Да, она уже видела это выражение лица. На самой себе, на Кэнди... На других людях, которых он пародировал.       Напоминал кое-кого с первого взгляда, просто своей атмосферой, которая начинала царить в воздухе при его появлении.       — Б-Билл? — боясь ошибиться, еле слышно прошептала Мэйбл, чуть не выронив стопку бумаги из рук от неожиданности.       Всё-таки, это не то, что она ожидала увидеть.       — Кто такой Билл? Я никогда не встречал никакого Билла, но ставлю свою печень на то, что он восхитительный парень!       Его голос сломался где-то на пятом слове, зазвенев ломкими свойственными ему металлическими нотками, а луч теплого летнего солнца, скользя по бедному лицу, сменил совершенно нормальные голубые глаза на желтизну с коварными кошачьими зрачками.       Теперь точно стало понятно, что это никакой не Гейб.       Странно, но перед тем, как задуматься, почему он занял тело парня, она почувствовала облегчение.       Её оптимистичный настрой не означал, что ей прямо очень хочется говорить с новым парнем Кэнди... Ей на самом деле очень и очень не хотелось.       А теперь и не придётся, так как её ходячую проблему оккупировал её лучший друг, став новой ходячей проблемой!       А всё потому, что она вспомнила, что по его, наверное, собственным законам, он не может вселяться в тело, без согласия человека. А если он вселился в кукловода, то заключил с ним сделку...       Но ему же нельзя заключать сделки с кем-то, кроме неё! Он же... Никто же не должен знать о его существовании!       Или же...       Ах, он подрабатывает музой не у одного человека? Вот же ж...       Изменщик!       — Что ты... Как ты... — вскипая от злости, пыталась она выдавить из себя что-то связное, уже надумав на него обиды.       — Давай потом, ладненько? У меня дела! Поки-и-и! — спровадил её паранормальный друг, помахав ей, и начал закрывать дверь.       Девочка помешала ему это сделать, поставив ногу на порог и схватившись за ручку с другой стороны.       — Нетушки, мне нужно знать, что происходит! И сколько у тебя гениев тогда получается, а? Двое? Трое? Вся планета?       Сопротивление по две стороны двери накалялось, так как гений и её обнаглевшая муза были настроены очень решительно. Оба напряглись, прикладывая к бедной дверке всё больше и больше усилий.       Первым сдался Билл, поддавшись этому вечному искушающему желанию потрепаться.       Мэйбл с победным вздохом вырвала у него дверь, открыв её настежь.       — Звезде по приколу меня доставать, да? Я занят — делаю рыбные палочки! Тут нужно тонкое состояние души, а при виде тебя оно полнеет!       — Зачем тебе рыбные палочки?       — А зачем белкам язык?       — Ты одолжил у Гейба тело, чтобы поесть?       — Не одолжил, а украл! Это разные вещи! — уточнил он, облокотившись на дверной проём, — И никакой он не гений, Звезда такая единственная и неповторимая приставучка!       Ну хоть одна радость: гений века у него, видимо, действительно один...       — Ты бы мог взять моё тело, раз тебе так хотелось рыбных палочек, — всё ещё злясь, она угрожающе ткнула пальцем ему в воротник чёрной водолазки Гейба, — Ты и так никогда меня не спрашиваешь, перед тем как его брать!       — А ты бы могла просто отдать мне макулатуру и не мешать, — предложил он и сладко поддельно зевнул, прикрыв лицо рукой, — Как тебе идейка?       Рыбные палочки, говорите... Ага, конечно! С чего бы вдруг? С чего бы вдруг ей в это поверить? Это снова какая-то несмешная шутка, да?       — Мэйбл-чутье мне подсказывает, что ты украл тело Гейба не ради рыбных палочек, — с подозрением прищурившись, усомнилась оптимистка.       — Хорошо, хорошо, Звёздочка меня раскусила, — сухо сдался он, лишь бы от неё отделаться, — На самом деле я переписываю и уточняю некоторые старые вычисления, которые помогут мне поработить твою ничтожную вселенную! Но это не отменяет того факта, что я хочу рыбные палочки.       Конечно, она ему не поверила, на что и был холодный расчёт.       Он постоянно крутит шарманку о мировом господстве, и каждый раз её это чертовски умиляет.       Мэйбл снова представила себе, как треугольник свесил ножки с огромного мрачного трона и весело ими болтает.       Наверное, став правителем мира, он бы поменял цилиндр на корону, а она была бы ему велика, и пришлось бы постоянно её поправлять и ругаться...       А когда он ругается, у него смешно ломается голос, и он звучит как маленький закипевший чайничек!       О, а скипетр у него был бы вместо трости! А вот на державе вместо маленькой коронки мог бы быть крохотный цилиндр!       И всё в мире стало бы треугольным, и эти странные треугольные чайные пакетики наконец-то заимели бы смысл!       Милота-милотень!       — Прямо возьмёшь и захватишь? — смягчилась девочка, обеими руками покрепче прижав к себе листы бумаги, словно это и был треугольник, которого жутко захотелось потискать.       Тот гордо, но совершено незаинтересованно кивнул.       — А-в, и что ты будешь делать дальше?       Пренебрежение мясной девочки его заметно оскорбило.       Было видно, что он очень хотел ей ответить, причём в грубой форме, но у него не получилось. Как будто он действительно не знал, что будет делать дальше.       Тем временем, ей было очень интересно наблюдать, как в сердитом лице захваченного Гейба проскальзывала манера Билла.       Кто там сказал, что глаза — это зеркало души? Это, оказывается, чертовски правдиво!       Только души у Сайфера нет.       Нет, на самом деле, она есть, но он это, видите ли, отрицает! Пайнс долго с ним спорила на эту тему и к компромиссу они так и не пришли. В споре победила дружба, если дружба выглядит как один вредный одноглазый джентльмен.       — Ладненько. Твоя взяла, — с натянутой улыбкой сказал он, сдаваться не собираясь, — Почему бы тебе не...       Демон разума перевёл взгляд узких зрачков на что-то за её спиной и его глаза тут же расширились от удивления. Он судорожно вскинул руку, указав на что-то сзади и крикнул:       — Смотри, скрипач на крыше!       Очень любопытная Пайнс резко развернулась на сто восемьдесят градусов, осмотрев крыши домов напротив, в поисках обещанного скрипача.       — Где?       За её спиной громко хлопнула входная дверь.       И только тогда она поняла, что её безбожно провели. Это ж надо быть настолько глупой...       Теперь девочка сжимала стопку сценария, словно это был треугольник, которого хотелось затискать до смерти.       Не оставляя надежд, она подняла голову на дом Бэнсона и обнаружила открытое окно на втором этаже, которое по счастливой случайности и вело в комнату кукловода.       Нынешний владелец тела поспешил его закрыть, выглянув напоследок во двор и прикинув, что вся эта ситуация напоминает эпизод из их же никчёмной пьесы.       К тому времени Падающая Звезда уже стояла ровно под этим окном, насупившись и задрав голову вверх.       — Пайнс, о зачем же ты Пайнс! Покинь-ка садик дома и отрекись навеки. От имени родного... — видоизменил и процитировал он пьесу, — А не хочешь — придётся, ибо пьеса ваша ещё не скоро! Топай-ка ты отсюда!       Увидев, что его уговоры по-хорошему не действуют, Билл ещё больше высунулся окна, норовя в любой момент из него вывалиться на своё же счастье, и вполне доходчиво цензурными жестами показал, в какую именно сторону ей нужно уйти:       — Давай, Звёздочка, кыш, кыш! Брысь из-под окна! Или в тебя полетит сгусток отфильтрованной крови!       Угроза на девчонку тоже не подействовала. Та продолжила хмуро неподвижно стоять.       Хотя, может угроза не подействовала потому, что она её не поняла?       — Говорю, плюну сейчас в тебя, — перефразировал демон, которому эти игры начали порядком надоедать.        Всё ещё неотрывно сверля его взглядом, Мэйбл отошла на безопасное расстояние, куда его слюна бы просто не долетела.       В ответ на это он ввалился обратно в комнату и закрыл окно. И не просто закрыл, а ещё и зашторил!       Говорит, что они друзья, а сам там чем-то тайным занимается. У друзей таких секретов не бывает... Даже если он действительно хомячит рыбные палочки, ей нужно об этом знать! И присоединиться, естественно.       Так что нужно...       — Нужно пробраться внутрь... — пафосно сурово произнесла она, готовая пробраться в дом любой ценой... Уже даже не ради того, чтобы отдать сценарий...       — О, я так рада, что у Габриэля появились друзья в этом городе! — в очередной раз повторила хрупкая бабуля Гейба, — Когда его отправили сюда на лето в первый раз, я боялась, что он не найдёт себе компанию из-за... Специфических вкусов. Он последнее время сам не свой... Отнеси ему это наверх, пожалуйста, — закончила рассказ пожилая женщина и передала ей в руки тарелку с печеньем.       Да, приветливая девочка просто постучала в дверь ещё раз и на этот раз ей открыла милая старушка, с которой они быстро нашли общий язык, когда оптимистка представилась подругой её внука!       А что? Когда говоришь «пробраться любой ценой» нужно действительно пытаться пробраться любым способом! Даже самым очевидным!       Домик у бабули был тесноват, но достаточно богатый на всякого рода дорогой хлам. Чем-то захламленная обстановочка напомнила новое пристанище Нортвестов.       Пайнс беспечно поднялась на второй этаж, держа в одной руке печенье, а в другой удерживая сценарий, и, найдя нужную дверь, постучала в неё носком туфли.       — Точно-точно-Гейб! — пропела она, — Это снова я! Твоя драгоценная подружаня!       Ответа не последовало. Как бы она не прислушивалась, как бы настойчиво она не стучала, за дверью всё ещё стояла гробовая тишина.       Осталось только ждать. И в процессе ожидания она успела посидеть, постоять, раскидать свои вещи из рюкзака, внимательно почитать новую версию «Ромео и Джульетты», съесть все печенья, которые вообще-то должны были доставиться Гейбу...       Лежать на полу распластавшись около двери, редко в неё постукивая, было ещё скучнее, чем сидеть в качестве подопытной в пыльном подвале прадяди.       Пыльном подвале прадяди, где она недавно заполучила...       Взбодрясь, Падающая Звезда нашла среди разбросанных ею вещей ретро музыкальный инструмент и бережно взяла его в руки.       Выглядел он необычно: как коробочка с какими-то переключателями, золотой рельефной пластинкой и стилусом.       Включив устройство, она попыталась наиграть какую-то мелодию, что у неё, как ни странно, получилось!       Обычно с музыкальными инструментами близняшка не ладила, но этот был очень прост в использовании, напоминая детскую игрушку.       Что-то вроде... Мини-синтезатора!       Все эти мысли о музыке снова напомнили ей ту самую песню исландской группы «BABBA», которая застряла у неё в голове, из-за того, что Диппер в ванной слишком часто ставил её на повтор.       Присев напротив двери, девочка убедилась, что может наиграть на стилофоне нужный мотив, и начала напевать слова, надолго въевшиеся в её мысли:       — Как передумаешь —       Дай мне знать!       Надоело первой в очереди к тебе стоять!       Дорогой, свободна я,       Просто рискни на меня!       Если я тебе понадоблюсь,       Я всегда около тебя верчусь!       Если тебе не к кому обратиться,       Если хочется застре...       Дверь с грохотом распахнулась, и она подпрыгнула от неожиданности, поднявшись на ноги.       Новое приобретение вырвали у неё из рук, проигнорировав её недовольство.       Эй, неужели она настолько плохо поёт? Или может ему не понравилось содержание песни?       Хотя... Звучание стилофона, наверное, тоже считается синтетической музыкой, а он её на дух не переносит.       Ну... Все вопросы к Дипперу и его музыкальному вкусу! Она не виновата, что мелодия запоминается!       — Мне! Мне промывали мозги этой песней в течение нескольких лет, слушая её беспрерывно, пока кассета не взорвётся вместе с моим чувствительным глазом! — ругался демон больше на стилофон, чем на его новую владелицу, — Где ты достала это старьё?       Мэйбл только пожала плечами.       Ей не понадобилось и пяти секунд, чтобы заглянуть вышедшему за спину, перекинуться с ним взглядом и шустро прошмыгнуть в спальню через приоткрытую дверь.       Комната Гейба выглядела так, словно в ней произошло какое-то страшное стихийное бедствие. Ураган или землетрясение уничтожило и разбросало все вещи по полу, включая и бедных марионеток, перемешав их с пустыми пачками от чипсов и банок от содовой.       Дневной свет всё же просачивался сквозь неплотные красные шторы, не давая спальне полностью погрузиться во тьму.       — У-у-у, а это у Гейба такой беспорядок или это натворил ты? — поинтересовалась оптимистка с нескрываемым любопытством рассматривая испорченный интерьер, — Не то, чтобы я это поддерживала... Наоборот, порицаю!       Если это Гейб такой неряха, то можно будет рассказать об этом Кэнди и может быть тогда...       Нет, что за глупости! Она хорошая подруга и не будет лезть и рушить чужие отношения... Пускай и очень хочется...       Билл раздраженно зашёл в комнату следом, и, пока она не видит, зафутболил конфискованный инструмент любителю кукол под надломленную кровать.       О, ему понравилось развлекаться по-людски и прыгать по матрасу на пружинках! Так что, в конечном итоге, кровать не выдержала! Ломать мебель оказалось весело!       — Звезда совсем не понимает, что такое личное пространство? Личная жизнь? Не? Не слышали?       — Ты, видимо, тоже не сильно понимаешь, раз крадёшь чужие тела! И вообще...       Пайнс не договорила, сделав ещё один шаг вглубь помещения, услышав хруст под подошвой. Она опустила взгляд на пол, чтобы обнаружить там горстку косточек, парочка из которых уже раскрошилась.       — Это что... Скелеты животных? — беспокойно обернулась она к своей музе, которая уже была замечена в необоснованной жестокости. Вдруг это кости земноводных?       Муза только хитро улыбнулась.       — Билл?       Когда её окликнули второй раз, муза улыбнулась ещё шире, игриво склонив голову на бок.       — Билл, только не говори, что...       — Это кости динозавров, — наконец дал ответ Сайфер, подняв с пола и кинув ей в руки какую-то яркую коробочку.       — Набор юного археолога... — прочитала девочка на пустой упаковке от детской развивающей игры и вздохнула с облегчением.       Она вспомнила, что такие якобы образовательные наборы обычно дарили Дипперу и близняшки постоянно выращивали странно пахнущие кристаллы, делали какие-то химические растворы, раскапывали пластиковые кости и разноцветные стеклянные алмазики...       Хорошее у них было детство... Жаль, что уже в прошедшем времени.       — Да! Мне было лень их раскапывать, ты видела этот маленький молоточек? Так что я просто долбал этот кусок бетона об оконную раму, пока не нашёл поддельный труп динозавра! Мне нравится, что люди с самого детства в игровой форме учат своих отпрысков копаться в грязи!       — Слава мармеладу, а то я уже подумала, что ты кого-то...       — Я? Убил? — воскликнул лягушиный убийца, изумлённо расширив желтые глаза, — Не смеши меня, я же божий одуван! Милейший из милейших, честнейший из честнейших!       — Вот в твоей честности я начинаю сомневаться, — покачала головой Мэйбл, положив коробку обратно на пол.       Подойдя к выходу, она с порога затащила в комнату свой рюкзак, зная, что если выйдет в коридор, то дверь за ней снова захлопнется.       Из сумки Падающая Звезда вытащила книгу, прилетевшую ей в туманную голову в Летоуин, и указала на неё лгуну.       — Что-то мне не кажется, что это книжка для взрослых! Ты мне соврал! — упрекнула его она и, нахмурившись, провела рукой по золотой шестопалой руке на обложке, — Другое дело, что она должна быть в бездонной яме, с остальными дневниками...       — Если бы Звездочка знала некоторые подробности из жизни автора этого унылого чтива, то такими заявлениями бы не разбрасывалась!       — Иу, слышать не хочу!       — О, Шестопал был та-а-аким любвеобильным в молодости! — назло продолжал треугольник, — Правда, весь его гарем заканчивался на портретах Николы Теслы! Один он держал на рабочем столе, а второй под подушкой!       — Всё-то ты всегда знаешь! — прозвучала из уст племянницы обсуждаемого фраза, которая со временем станет повторяться всё чаще и чаще, — И перестань лазить людям в головы!       — Я знаю даже больше, чем ты думаешь!       Пайнс хмыкнула, выловив из коридора ещё и свой пенал с карандашами и милый блокнотик для записей, и подошла к собеседнику вплотную.       — Например?       — Например, я знаю, что у тебя было на завтрак!       — И что же?       — Послушай, Падающая Звездочка... — внезапно томно обратился к ней одержимый Гейб, заправив выбившуюся прядь ей за ухо.       Много мыслей пронеслось в голове в этот момент, и ни одна из них толковой не была.       Ищите её там, вне времени и пространства, где не существует ничего, кроме неё и вредного треугольника, который начал становиться кем-то по-настоящему близким.       Никто не слушает её болтовню лучше, чем он, никто не поднимает настроение лучше, чем он. И, самое важное, никто последнее время не проводит с ней так много времени, как он.       Это одноглазое создание для неё точно всё ещё просто забавный друг и очередной сверхъестественный парень, которого она хочет сделать симпотным просто из своей натуры?       — Да? — всё же нашла в себе силы выговорить влюбчивая особа, после затяжного молчания.       — У тебя кусок вафли в брекетах застрял! На завтрак у тебя были вафли! А ещё мне нравятся твои висюльки в ушах, я могу сорвать одну?       А она уже успела размечтаться.       Очень смешно...       — Нет, — твердо ответила близняшка, спустившись на землю и придя в себя.       Она отвела его руку от своей бижутерии, снова прикрыв свои серьги-клипсы в виде сердечек каштановыми прядями.       — Какая досада, — выдохнул тот, отодвинув стул и сев за подозрительно совершенно пустой рабочий стол, нескромно закинув на него ноги.       — И что... У прадяди Форда никогда не было девушки? — вернулась Мэйбл к интересующей её теме, поддавшись соблазну узнать побольше.       Если приглядеться, можно было заметить, как в глазах у свахи зажегся огонёк, предвещающий Стэнфорду возможный поиск пары в будущем.       — О нет, у него была девушка! Она жила в Канаде!       — А где она сейчас?       — А где может быть та, которой никогда не существовало?       Ну... Значит... Значит сваха найдёт ему первую девушку в жизни! Ха-ха, наверное... Главное верить в чудо и оптимистичный настрой!       В любом случае, это будет легче, чем искать партию дяде Стэну... Его брат всё же выглядит чуточку лучше.       Кстати о Стэнфорде...       — А куда ты... — она осмотрелась, ища в кучах мусора на полу свою новую любимую вещь, — Куда ты дел стилофон?       — Я его спрятал! Хочешь поиграть в холодно-горячо?       — Да почему ты такой... Такой злой! Мне не нравятся твои игры, я в них постоянно проигрываю!       — В этом их прелесть. Так что? Будем играть или ты уходишь отсюда с поражением и никогда больше не возвращаешься? — с издёвкой протараторил ненавистник электронной музыки, развязно запрокинув руки за голову, продолжая качаться туда-сюда на стуле.       Ну уж нет. Пришло время ему сыграть в её игру.       Девочка насупилась, достала из пенала пару карандашей и начала что-то долго и старательно вырисовывать в блокноте, время от времени меняя карандаши и поглядывая на друга, успевшего заскучать, несвязно напевая песенку про какую-то страну дикси.       Закончив, художник резко сунул свой шедевр демону под нос, чуть не скинув его со стула.       Тот, успев разнежиться и забыть о надоедливой Звезде, буркнул что-то невнятное и кисло присмотрелся к нарисованному.       — Это ты.       На рисунке был изображен Билл в своей родной треугольной форме, по большей части агрессивно закрашенной красным.       Прообраз наброска вскинул бровь, готовый раскритиковать этюд самого себя.       — Мой портрет? Миленько, но ты даже не старалась! Звёздочка, где перспектива? Звёздочка, я не вижу перспективы. А вон там вообще за контур вышла. И тут...       — Это диаграмма твоей плохишности, — перебив, важно объявила она и указала на количество красного цвета в забавном схематическом треугольнике, — А вот сколько в тебе плохого. Нам нужно это исправить и я даже уже знаю как!       Сайфер разразился смехом.       И смеялся он долго. Неловко долго. Истерично долго.       — Сколько суток говоришь Гейб не спал?       Прервав приступ хохота, демон задумался, пересчитал на пальцах, а потом с серьёзной миной ответил:       — Да.       — Оно и видно, — выдохнула Падающая Звезда и тут же воспрянула духом, — Значит, дашь ему поспать, когда мы вернёмся!       — Мы куда-то собрались?       — Мы идём тебя исправлять, делать хорошие дела! У меня как раз вроде остался списочек с прошлого года, когда я пыталась что-то доказать кляче с рогом... — она пролистала свой блокнот, ища страницы, исписанные добрыми делами, — Ага, вот. Нашла!       Пайнс гордо вручила ему длиннющий список, хвастаясь своим чистым сердцем. Билл его пролистал без особого интереса и на удивление спокойно ответил:       — Ладненько.       — И если ты будешь сопротивляться... Стой, что-что?       — Я не против, а ты сходи к ЛОРу, — он провёл пальцем по записям, подыскивая самые занятные варианты, — Так, так, так... О! Первым делом, хочу стать донором крови! Хорошее дело!       — Ты не будешь донором крови. Кровь не твоя и решать не тебе.       — Это кто тут ещё сопротивляется...       — Лучше начать с легкого! Полить тюльпаны в саду, например! О, а потом добавим чего-нибудь новенького! Можно исправить твои ошибки прошлого! Я вот прошлым летом пустила слух, что дворецкий Пасифики... А впрочем, это не важно! Главное, что мне жаль! А у тебя есть плохие поступки, о которых ты жалеешь?       Билл на секунду завис, обрабатывая её запрос, как медленный компьютер с очень тёмным прошлым в корзине... Он припомнил парочку плохих поступков, подняв себе настроение, но ответил весьма увёртливо:       — Их нет!       — Нет плохих поступков или нет тех, о которых ты жалеешь?       — На твоё усмотрение!       На этом они пожали друг другу руки, и в ту знаменательную секунду началось превращение демона разума в порядочного гражданина!       Закончилось в итоге оно сплошными разочарованиями оптимистки и не то, чтобы треугольник был сильно в них виноват...       Зато он был одним из них.       Сначала её уму, набитом доверху сопливой романтикой, показалось, что Билл в теле Гейба — это такая себе неплохая альтернатива человеку-Биллу.       Раз он не хочет сам становиться человеком, по какой-то причине, то пускай побудет человеком хоть так. Да, с его стороны не очень честно было забирать у Гейба тело... А с её стороны не очень честно этому радоваться... Но что плохого может произойти?       Правильно, ничего! А значит, можно было насладиться слиянием харизматичного характера и ослепительной красоты Гейба, правда?       Он же будет вести себя как джентльмен, правда?       Как красивые сёдзё-мальчики, правда...?       Билл в человеческом теле смотрелся странно и даже отталкивающе. Весь такой потрепанный, с синяками под глазами от недосыпа... Ещё и чудесного хвостика больше не было, а причёсываться, похоже, дело не царское.       Взгляд его метался во все стороны, словно он хотел попробовать всё в этой жизни и не знал, с чего начать. На губах у него застыла злорадная усмешка, не отпускавшая его ни на секунду. Единственное, за что можно было дать ему плюсик — так это идеальная осанка. Она, как и усмешка, оставалась неизменной, и это не могло не впечатлять.       Ещё он, видимо, привык, что у него всегда есть трость, на которую можно опереться. Поскольку трости не было, опирался он на всё вокруг, включая и саму Мэйбл. Так как кукловод был не на много, но всё-таки выше её, она чувствовала себя подлокотником.       Это совсем не то, что она имела в виду, когда хотела его человеком. Он вообще не похож на парней из фильмов! Где блеск в глазах? Где мягкие движения? На его фоне, даже Диппер выглядит выигрышней для дам... Что там Диппер, Гидеон выглядит лучше!       А треугольником он более романтичный...       Мэйбл ощущала себя поистине обделенной.       Отмывать грешную душу они и вправду начали с лёгких вещей, вроде поливки цветов.       Цветы он затопил, но сейчас же лето! Можно сказать, что он полил их авансом!       Девочка отметила себе это, как его первый хороший поступок.       Потом, по плану, Билл должен был помочь двум улиткам переползти дорогу, просто перенеся их к обочине.       Вместо этого он завлёк много народу и предложил делать ставки, какая из улиток доползет первой до травы, не сварившись в знойный день на раскалённом асфальте.       На улитковых скачках они заработали немного денег, которые всё равно пришлось отдать победившему Тоби. Демон всячески старался этого избежать, вертясь как ужик на сковородочке, но она его заставила честно отдать всё до цента! Ещё один плюс в его пользу!       Он не просто обогатил Тоби, он ещё и научил улиток тому, что даже маленькие слизняки в силах побороть свои проблемы без чьей-либо помощи! Не дай рыбу, а дай удочку, как говорится...       Кстати о удочках и уточках, им начинающий ангелочек тоже помог! Помог со своей фирменной подачей...       Пара утят потерялась, отстав от мамы и их нужно было срочно вернуть обратно на ферму! Пока они вместе несли жёлтых потеряшек домой, он рассказывал им шутки про курицу, которая зачем-то перешла дорогу. У курицы находились всё новые и новые причины переходить эту самую дорогу, и с каждой шуткой итог становился всё кровавей и кровавей.       Но утят на ферму Спротта к маме утке друзья всё же вернули!       Правда, теперь у жёлтых клювиков будет травма на всю жизнь... Как, впрочем, и у самой Мэйбл...       Всё равно! Утята на ферме, а значит, треугольник справился и с этой задачей! Жирный плюс!       — Смотри, доска объявлений! — воскликнула оптимистка, когда они возвращались в город, подбежав к плакатам и рекламным распечаткам с кричащими названиями, — Тут обычно вывешивают охоту за головами для волонтёров... Нашла свежак! Так, Ленивая Сьюзен ищет официанта на час... Чтобы она могла со спокойной душой уйти с работы к приболевшему Дональду... Бедный Дональд! Надо будет его проведать... Чтобы он поправлялся... А работа тебе подойдёт... Подойдёт же, да?       Её паранормальный лучший друг — особа чертовски самовлюбленная.       Ей подумалось, что он может и отказаться от этой идеи. Вдруг работа официантом покажется ему унизительной и недостойной внимания...       Но он приятно удивил.       — Я всегда готов к новым впечатлениям!       Девочка поумилялась и вприпрыжку поскакала в сторону кафе, зазывая треугольника шевелиться и идти быстрее, совсем не заметив на доске объявлений своё лицо.       «Пропал ребёнок» — гласила тревожная надпись под фотографией её маленького аномального двойника.       В «Обеде Жирнушки» очень обрадовались единственному кандидату на получасовую должность.       Ленивая Сьюзен быстренько его проинструктировала, выдала фартук и ушла к своим котятам.       Теперь пришло время Мэйбл его инструктировать, к чему она отнеслась гораздо серьёзнее хозяйки кафе.       — Я могу оставить тебя буквально на десять минут? Я очень хочу проведать котика Сьюзен, я очень люблю котов! Посмотри на мой свитер и попробуй только сказать, что я их не люблю!       — Не волнуйся! Я справлюсь!       — Только никаких жестоких шуток про расчленёнку, ладно?       — Договорились!       — И никому не говори, что знаешь, что они делали прошлым летом, понятно?       — Понятненько!       — И не загадывай людям их дату смерти, хорошо? Не всем хочется знать, когда они умрут!       — Оки-Доки!       Правильно ли она сделала, оставив его одного? Ей же просто хотелось, чтобы он был самостоятельным мальчиком...       Пайнс догнала Сьюзен Вентворд и проведала вместе с ней Дональда, Сэнди и Мистера Царапку, но долго с котиками задержаться не смогла.       Плохое предчувствие тянуло её обратно в кафе, умоляя прийти и забрать оттуда свою музу.       Попрощавшись с владелицей котиков, она пулей вернулась обратно к своему подопечному на пути к добру, чтобы застать...       Застать его за работой.       Кафе не горело, все были живы и ни один посетитель не плакал, забившись в углу с приступом паники.       Он беззаботно расхаживал по кафе с гейзерной кофеваркой в руках, подливая кофе всем желающим и болтая с клиентами.       О чём конкретно он болтал, она не слышала, но выражения лиц его собеседников не выходили за рамки удивления и лёгкого отвращения, а значит, всё было в порядке.       Пусть пообщается с живыми людьми. Ему, похоже, не так уж и часто это удаётся, что многое на самом деле объясняет...       Мэйбл рукавом стёрла пот со лба, и вздохнув с облегчением, плюхнулась на диванчик ближайшего столика.       Она не сразу заметила, что столик уже был кем-то занят, а тот, кем непосредственно он был занят, не сразу заметил, что ему составили компанию.       Милый парень чуть старше неё что-то увлечённо писал в тетради, свободной рукой придерживая свою чашку кофе.       Вау... Ему можно кофе... Как взрослому!       Когда их взгляды встретились, они молча на друга смотрели, пока не стало слишком неловко.       Незнакомец улыбнулся ей и чересчур общительная девчонка, найдя новый объект своего романтического интереса, расценила жест приличия как предрасположенность к разговору.       — Привет! Ты не против, если я...       — Нет-нет, не против, — опередил её он, убрав волосы с прекрасного лица, — Обычно я прихожу сюда позаниматься в тишине, но сегодня тут... Шумно...       Он оглянулся на молодожёнов за барной стойкой, о чём-то бурно споривших.       Мэйбл узнала в них ту парочку, которой дядя Стэн в прошлом году мешал обручиться на озере своими стариковыми анекдотами, и ей стало как-то не по себе.       Они казались такими счастливыми вместе, а теперь...       — А чем ты занимаешься? — поспешила она отвлечь и его и себя пустой болтовнёй.       — Геометрией. Осенью мы начнём проходить стереометрию, и я бы хотел подготовиться...       Быть умной — это уметь вовремя притвориться тупой.       Это народная мэйбловская мудрость. Учитесь, пока она жива.       В девчачьем журнале было написано, что парням нравится чувствовать себя крутыми и тешить себя своим умом разной степени исключительности.       Так что, мудрая девочка решила сделать вид, что понятия не имеет, что такое стереометрия, хотя ей пару ночей назад всё доходчиво объяснили, когда близняшка сама поинтересовалась, зачем нужна эта геометрия, если в ней нет ничего, кроме плоских рисуночков на бумаге.       Она привыкла быть глупой на фоне своего брата, привыкла проигрывать во всех интеллектуальных играх. Пришло время признать себя таким себе гуманитарием и молчать, даже зная правильный ответ.       Во имя любви!       — Какое интересное слово... Никогда не слышала о стерео-что-то-метрии! Не мог бы ты рассказать об этом поподробней... Для меня? — попросила Пайнс, неумело кокетливо накрутив прядь на палец.       — Врушка-Звездочка! Я тебе совсем недавно рассказывал о стереометрии! Причём, по твоей же просьбе! — вставил своё слово вездесущий одержимый Гейб, пройдя мимо их столика и долив кофе её новому парню.       — Это он не мне, — оправдалась она, когда он ушёл, — То есть, я понятия не имею кто это...       Сайфер, мысленно в неё все-таки плюнув, подошёл к своей очередной жертве для промывания мозгов у барной стойки, долив горячего напитка и ей.       Обречённый усатый мужчина судорожно сглотнул, приготовившись к продолжению страшных баек от подростка.       — Так на чём мы остановились? Ах, да... Это мешок комплексов попросил у меня её руки и сердца! Трогательно, правда? Я ему ответил, что не-е-ет, дружок, так не пойдёт! Либо рука, либо сердце! И он...       — За год нашей семейной жизни мы ни разу не навестили мою маму, Реджинальд!       — Твоя мама живёт на Аляске, как ты себе это представляешь!?       Ругань за спиной бесила и мешала наслаждаться мясной жизнью.       Что же, Падающая Звезда на месте и теперь можно навести суету, в конце получив максимум удовольствия от её реакции.       Билл закатил глаза и резко обернулся на слишком шумных соседей, чей спор перешёл на крики.       Обернулся он слишком резко, пролив кипяток из кофейника в руках прямо усатому собеседнику на колени.       Бедняга сначала не понял, что произошло, с ужасом уставившись на свои ноги.       — Я не прошу прощения, не могли бы вы заткнуться? Я тут пытаюсь рассказать историю! — прикрикнул на них демон, привлекая внимание всех посетителей кафе, включая Мэйбл, к новому повороту драмы, — Никак не пойму, зачем так шуметь, если всё так очевидно! Она тебе изменяет ещё с прошлой осени!       В кафе внезапно стало очень тихо.       Повисло протяжное молчание, после которого жена набросились на мужа с кулаками, зная, что лучшая защита — это нападение.       Падающая Звездочка на автомате прикрыла рот ладонью, не зная, что конкретно так больно задевало: эпичная битва перед разводом, смысл начавших её слов или то, что их сказал треугольник, которому она, вообще-то, запретила так делать.       — Так вот, наша сделка была идеальным примером абсолютного недопонимания, — невозмутимо обратился Билл к ошпаренному мужчине, визжавшему от невыносимой боли, снова продолжив рассказ, — Он выбрал её руку, думая, что выбирает благословление их брака, а я подарил ему её отрубленную руку, которая его и задушила. Правда мило?       Дерущиеся муж с женой в порыве жестокой бойни толкнули Гейба и Билл выронил кофеварку, отлетевшую на пару метров от драки и орущего дядьки.       Гейзерная кофеварка рухнула на пол, выплеснув всё содержимое и разломившись напополам.       И, что самое страшное, внутри кофеварки оказалось не только кофе...       Из верхней её части торчала пучеглазая безжизненная голова рыбы, смотря каждому прямо в душу.       Шокированные происходящим посетители кафе выпучили глаза на рыбу в кофеварке, став похожими на неё один в один.       — Да-да, всё это время у меня в кофеварке был кусок селёдки! — подтвердил их догадки Сайфер, торжествующе разводя руками, — А я из неё наливал всем вам кофе!       Все, кто в этот момент пил из своих чашек, синхронно прыснули и начали отплёвываться.       Демон разума сиял, смотря на весь тот хаос, что сотворил.       Люди вокруг плюются и бьют чашки, любовнички дерутся насмерть, усатый мужик всё ещё кричит, схватившись за голову, Звезду пучит от злости, а рыбка на полу потихоньку маринуется в кофейной гуще.       Парень со стереометрией был в не меньшем замешательстве, побелев и скривившись, чувствуя, что его сейчас вырвет.       Он, конечно, горяч, но смотреть на его тошнилово совсем не хотелось.       Пайнс, обойдя препятствия, подскочила к барной стойке, достала из рюкзачка все свои карманные деньги и запихала их в баночку с надписью «чаевые».       Пусть хотя бы что-то обрадует Сьюзен, когда она вернётся и увидит этот ад...       Схватив хихикающего Гейба за шиворот водолазки, девочка чуть ли не волоком потащила его на выход, пока все пострадавшие, так сказать, заняты и есть возможность безнаказанно сбежать.        Дотащив его до более-менее безопасного места, несносного демона отругали, покрыв трёхэтажной просьбой больше так не делать. Разрядить обстановку у него не вышло, так как Мэйбл тут же заряжала её обратно.       Оправдывался он тем, что облил мужчину кипятком случайно, просто потому, что всё ещё не привык к рукам из плоти, а жизнь молодоженам испортил из-за того, что эти отношения были обреченны с самого начала... И вообще, рыба в том кофейнике лежала и до него, в качестве секретного ингридиента.       Что из этого правда — попробуй ещё угадай.       И вот теперь Сайфер стоял опираясь обеими руками на увесистую лопату и равнодушно рассматривал надгробия вокруг.       Покойся с миром, Куинси Эндикотт... Эх, хороший был парень!       Непутёвого Билла решили наказать самым невесёлым хорошим делом, думая, что он от этого перестанет веселиться.       Как наивно, Падающая Звезда.       Осталось только понять, как выключить палящее солнце без смс и регистрации, а то поры на коже этого хлипкого мешка с костями рыдают без остановки.       Пухленький маленький мальчик присел на колени и бережно положил маленькую коробочку от печенья с шоколадной крошкой в свежевырытую неглубокую ямку, тяжело вздохнув.       — Мистера Хомячка больше нет с нами, и мы собрались здесь, чтобы провести его в последний путь... — произнесла Мэйбл, в глубокой задумчивости смотря в небо.       Чтобы не думать о плохом, она искала знакомые образы в редких облаках, стараясь не смотреть вниз, на могилку для хомячка...       Мысли о том, что когда-нибудь все близкие ей люди окажутся либо в земле, либо в урне угнетали, загоняя её в беспросветный депрессивный уголок, в котором разрешено только самокопаться и плакать...       Почему смерть вообще существует? Почему бы всем просто не жить вечно и счастливо?       Что же, зато они своим присутствием на похоронах помогают одинокому мальчику справиться с потерей, оно того стоит. Это очень хорошее дело...       Её друг кашлянул, привлекая к себе внимание, и вопросительно кивнул ей, невербально уточнив, всё ли у неё хорошо, а то она какая-то слишком несвойственно спокойная.       Ну или он просто кашлянул и мотнул головой, смотря ей в глаза, ничего под этим не подразумевая. Кто его знает...       В ответ она неоднозначно пожала плечами, нервозно мня рукав своего свитера.       А оптимисточка-то сдает позиции.       — А мы... Мы все когда-нибудь умрём? — обратился к ней ребёнок, подняв голову.       Она вздрогнула и обомлела, опустив взгляд.       — Ну... Как тебе... Сказать...       Смерть для неё стала очень запретной темой, настоящим табу, о котором лучше молчать. Особенно при детях.       — Да, вы все умрёте! — откликнулся за неё Билл с неподдельной радостью, — Падающая Звезда умрёт! Ты умрёшь! И твоя мама, и твой папа, а твои дедули и бабули, кстати, очень даже скоро!       Пайнс тут же втихомолку пихнула его локтем в бок, на что он поспешил ответить ей тем же, ополчив на себя упрямую Звезду. Она его толкнула, он снова ответил тем же, и так могло продолжаться до бесконечности.       Они упорно с друг другом бодались, позабыв о похоронах, пока погруженный в свои мысли Горни не задал основополагающий философский вопрос:       — А что будет после того, как я умру?       Гости кладбища мгновенно замерли, вспомнив о существовании еще чего-то кроме них самих.       Замерли они в непосредственной близости друг к другу, что демон поспешил исправить, отодвинув от себя заторможенную девочку на приемлемое расстояние вытянутой руки.       — Ад. Рай. Нирвана. Или абсолютное ничто, — перечислил он, снова облокотившись на лопату, — Никто не знает, как выглядит конец!       — А как же призраки? — язвительно задала вопрос оттесненная Мэйбл, пытаясь подловить его в незнании хотя бы чего-то.       Билл это понял и на вопрос отвечал злорадно, прожигая её взглядом.       — Эти мстительные комки эктоплазмы мертвы наполовину, дорогая Звёздочка. По сути, они просто избавляются от тела, продолжая существовать по какой-то их личной причине.       — То есть, ты хочешь сказать, что после смерти всё же можно жить?       — Нет, после смерти ты мёртв! А если сгнило только тело, то да, это можно назвать потусторонней жизнью. Только вот ты, мелкая, этот процесс не контролируешь. Может станешь духом, а может нет!       — А хомячок? — включился в разговор мальчик.       В его глазах появилась робкая надежда на то, что Мистер Хомяк стал привидением и всё еще будет рядом в трудную минуту.       Треугольник в чужом теле помрачнел, с отвращением посмотрев на него сверху вниз, явно негодуя, что ребёнок вмешался в его приватный разговор, где он только-только начал смешивать неблагодарную подругу с грязью.       — Твой хомячок просто сдох.       — И сейчас он на радуге! На радуге, Горни! — вмешалась оптимистка, пока не стало совсем поздно, положив руку ему на плечо, — Бежит с другими хомячками уплетать за обе щеки сладкую вату! И мы после смерти все будем там!       — Я буду по нему скучать... — всхлипнул он без слёз, — Мой Мистер Хомячок...       — Да-да, очень жаль... — Сайфер сделал траурное лицо, которое за считанные секунды снова стало радостным, — В любом случае, ребёнок, раз уж на то пошло, хочешь я расскажу тебе о стадиях разложения? Сначала твой хомяк вздуется, и из него могут полезть внутренние органы...       — Минута молчания в честь Мистера Хомячка! — вскрикнула Пайнс и умолкла, не сводя глаз с Билла, чтобы, если что, успеть его заткнуть.       Он нарушать тишину не собирался, твёрдо решив заставить саму Звезду её прервать.       И у него это получилось, но не так, как он изначально планировал.       Демон скорчил ей пару забавных рож, используя человеческую мимику по полной.       Она боролась с собой до последнего и со стороны её внутренняя борьба с приступом смеха выглядела потешно.       Он беззвучно засмеялся от своей же остроумности и её попыток держать себя в руках, а потом, видимо, подавился слюной, став бесшумно задыхаться в попытках откашляться.       И это зрелище оказалось намного забавнее скорченных им ранее рож.       Оно вообще оказалось намного забавнее многих смешных вещей, что она повидала в своей жизни.       Проклиная себя, девочка всё же не сдержалась.       Стоит ли говорить, что они не выдержали минуту молчания в честь хомячка. Рассмеялись прямо на похоронах.       Им пришлось удрать с кладбища как можно быстрее, пока девочку не съела совесть, пока Комета не сгорела в атмосфере собственного стыда.       Благо, Горни и сам собирался закругляться.       — Надеюсь, ты на меня не обижаешься? Прошу меня простить, я просто хотел поднять приунылой Звезде настроение!       — Вау, ты спрашиваешь о моих чувствах и просишь прощения? Это что-то новенькое.       — Наверное, что-то в лесу сдохло! Я такой непредсказуемый!       — Хорошо, за извинения я добавлю тебе два плюсика, но за инцидент с кофеваркой я отниму три, а за кладбище два, и тогда получается... Круглый ноль.       Круглый ноль их не устраивал.       В погоне за новыми хорошими делами они вышли за пределы людской части города, помогая всем подряд.       Помогли Отважному Дэну покосить газон, огромной белке найти свой жёлудь и даже нашли кладмена пыльцы фей, сдав его оленю с мигалками на башке.       Помогли всем, кроме Селестабелль-а-беттабелль. Пока та прикорнула на прекрасной полянке, они взяли её любимую книжку «Ржи, Молись, Скачи» и сделали там парочку колких правок и ярких блесточных коллажиков.       Вместе они развлеклись на славу и с подчёркнуто чистой душой отметили себе это как очень хорошее дело.       Другими словами, они забуллили лошадь.       Проснувшись, свирепая единорожица чуть не проткнула Пайнс сонную артерию своим рогом, но потом в процессе погони врезалась в дерево, и её острая тыкалка застряла в сосне.       Бедная Си-Бет только-только закончила прорабатывать прошлогоднюю психологическую травму и вот опять...       В то же время, у её мучителей появилось ещё больше шуток, понятных только им двоим, а ещё Билл смягчился и перестал издеваться над своей подопечной, перерабатывая вредность в непосредственное любопытство.       Когда он не капризный, они и в правду неплохо ладят... А когда он ещё и в настроении — они вообще отличная команда! Всё-таки не зря он её будущий муж лучший друг!       И муза. Хотя, Зайлера и Краза тоже можно считать её музами... Три музы — это как-то многовато...       Она ещё подумает над этим.       Когда перед ними показалась дорога, Мэйбл затормозила и уткнулась в свои записи. Идти куда-то дальше не стоило, да и не было смысла.       По сути, они дошли до самой окраины города. В этой глуши нет ничего, кроме стоянки грузовиков, придорожной кафешки с заправкой и огромной статуи Поля Баньяна, возвышающейся над фурами.       Автобус из Калифорнии в Гравити Фолз всегда проезжал это место.       Дипперу оно не понравилось в первый же день каникул, когда дети впервые увидели в окне статую великана с топором. Мальчик утверждал, что глаза дровосека-гиганта наблюдали за ним и с тех пор здесь ему становится не по себе.       В этом городе всё возможно, но лично близняшка за Полем ничего сверхъестественного не замечала. Дядька как дядька, топор как топор.       А ещё Венди раньше любила пугать их страшилками, что он оживает по ночам... Почему она внезапно прекратила это делать — до сих пор неясно.       Оптимистку не покидало чувство, что все знают что-то, чего не знает она, и намеренно утаивают это от неё.       — Звезда, смотри! Я глажу щеночка рукой! Это считается за доброе дело? — позвал её одержимый Гейб, поглаживая лежачее животное, присев на корточки у обочины.       — Конечно считается, — ответила Звезда, не отрывая глаз от своего блокнотика, подсчитывая его хорошие дела, вычитая их и округляя.       Теперь у него неплохой счёт! Надо быть аккуратнее, а то такими темпами он побьёт её рекорд!       — От щеночка несёт мертвечиной!       — Да-да, это... — осознав им сказанное, она все же подняла глаза на трассу.       Около асфальтированной дороги посреди леса лежало огромное сохатое животное, недавно сбитое, похоже, чьим-то танком. Вряд ли легковой автомобить смог снести эту махину без последствий...       Девочка отпрыгнула от неожиданности, чуть не выронив блокнот, и воскликнула, скривившись от увиденной жути:       — Это не щеночек! Это сбитый лось!       Билл озадаченно осмотрел щеночка под своей рукой и тоже сделал вывод, что это дохлый лось.       А в лесу и в правду что-то сдохло.       Когда он отошёл от мертвого животного, ему, хлопая ресницами, тут же протянули влажную салфетку, как принцессы обычно протягивают белые платочки своим рыцарям.       Но перед тем, как взять салфетку из рук принцессы и протереть свою перчатку, он вытер руку об её свитер.       Вытер и получил блокнотом по голове.       А мог бы просто снять эти одноразовые резиновые перчатки и выбросить их... Сэкономили бы на влажных салфетках...       Зачем он вообще их носит? Ещё и в такую жару...       Уговорить его снять перчатки у неё не получилось: не хватило навыка дипломатии.       Пайнс попыталась стереть невидимый отпечаток мертвечины со свитера, стараясь использовать только одну салфетку. Салфетки дорогими не были, но ей не хотелось быть расточительной.       — Делая добрые дела, мы вышли аж к трассе, — буркнула она, — Давай вернёмся и...       — О, кафешка для дальнобойщиков! — прервал Билл её бубнеж, указав на ближайшее здание у дороги, — Я хочу в кафешку для дальнобойщиков, давненько там не был!       — Все мои карманные ушли на чаевые Ленивой Сьюзен, нам не...       — У меня есть пара баксов и казахстанские тенге, пойдём!       — Каза... Что?       Она и глазом не успела моргнуть, как прыткий демон пропал из её поля зрения.       Оглядываясь по сторонам, девочка нашла его на парковке для грузовиков, у которой и стояла обшарпанная кофейня «Три решётки».       Он шутливо помахал ей и зашел в здание.       Ему, кажется, было не так уж и важно, последуют ли его примеру или нет.       Их сегодняшняя прогулка всё больше и больше напоминала кошмар няньки, которую попросили погулять с гиперактивной нахальной детиной...       Ему всё нужно было потрогать, всё увидеть, обязательно попробовать потыкать бобра палкой, лизнуть единорогу шею, погрызть её карандаши или свалиться в овраг, а ей нужно было за ним бегать и следить, чтобы он ненароком не грохнул Гейба.       А... Так вот как себя чувствуют Диппер и ответственные взрослые... Печально.       Конечно, совесть не позволяла оставить эту ходячую катастрофу одну, особенно если вспомнить, что он пару часов назад сотворил с другим кафе...       Его нянька так устала за сегодня! Не прошло и половины дня, а у неё уже всё болит: и голова, и ноги, и душа.       Всё сегодня только и делает, что расстраивает, начиная с брата и прадяди, заканчивая разводом милой пары и мыслями о неминуемой смерти...       Мэйбл простонала и вяло направилась в сторону заправки.       Внутри кафешки всё было совсем грустно. Интерьер был серым и унылым и такие же скучные сонные дальнобойщики прекрасно в него вписывались.       Сайфер был единственным энергичным пятном, сидя за одним из столов, дёргая ногой и вертя головой во все стороны.       — Ах, всё такая же помойка, какой я её запомнил, — словно они и не расставались, ностальгически поделился воспоминаниями треугольник, как только Падающая Звезда подошла ближе.       — Будешь что-то заказывать? — поинтересовалась она, вымученно усевшись на табуретку напротив.       — Я буду раскраски.        В ответ на её удивлённое лицо, он указал на стойку для официантов, где вместе с подносами и горой грязной посуды лежали детские раскраски, и повелительным тоном добавил:       — И дай карандаши.       — Ла-а-адно, — недоумевающе протянула она, вынув пенал из рюкзака и решив не зацикливаться на его странностях, — Но раз ты сюда нас привёл, то значит хотел поесть, так? Голод ощущается как такая ноющая пустота в желудке, если что.       — Нет, я сюда пришёл ради раскрасок. Но Падающая Звезда может себе выбрать что угодно, и я за неё любезно заплачу, — Билл протянул ей валявшуюся на столе старенькую заламинированную карточку с меню, — Я же джентльмен!       — Что ж, посмотрим, чем питаются дальнобойщики... — близняшка приняла от него карточку и лениво пробежалась глазами по ассортименту, — Не густо, только тысяча видов кофе без молока и полуфабрикаты...       — А чего ты ожидала? Сырного суфле? «Графских развалин»?       К столику подошла молодая официантка с измученным уставшим лицом. Вид детишек на свидании в таком месте её чуток позабавил, и она приняла у них заказ с нескрываемой насмешкой.       — Чего вам, детишки?       — Дайте, пожалуйста, маффин и...       — И три раскраски! — оживлённо обратился демон к своему посреднику-Звездочке, не желая самолично марать язык и болтать с прислугой.       Посредник, правда, самовольно решил, что может его контролировать.       — Не наглей. Зачем тебе три?       — Мне. Три. Раскраски, — отрезал он, делая паузы после каждого слова и, на всякий случай, на пальцах показывая, какое количество раскрасок хочет его величество.       — И три раскраски... — сдалась Пайнс, обречённо подперев щеку рукой.       Официантка неприветливо хмыкнула, но заказ принесла молниеносно.       — Зачем вообще в кафе для дальнобойщиков детские раскраски? — невнятно задала, скорее, риторический вопрос близняшка, поедая свой маффин.       Она только что поняла, насколько сильно проголодалась за всеми этими добрыми делами.       — Чтобы украденным с заправок детям было чем заняться, пока их похитители пьют кофе, — обыденно ответили ей, усердно зарисовывая оленёнка желтым, — И не разговаривай с набитым ртом.       — Что, это для тебя не комильфо?       — Нет. Просто ты подавишься и умрёшь. Если так и было задумано, то пожалуйста.       Оставшуюся часть своего перекуса девчонка прожевала молча, презрительно наблюдая, какие дикие сочетания цветов он выбирает для раскраски.       Двери придорожного кафе распахнулись.       Ослепительный мужчина, словно сошедший с постера нового вестерна, зашёл внутрь, приковав к себе множество любопытных взглядов.       Позвякивая шпорами на своих ковбойских сапогах, Престон Нортвест подошёл к барной стойке и самодовольно на неё облокотился, готовый сделать заказ.       Едкий запах дорогого парфюма совсем не сочетался с его внешним видом. Вряд ли у ковбоев есть деньги на такие ароматы....       Что-то подсказывало, что в детстве он был ещё хуже Пасифики. Ещё более брезгливый, изысканный, весь из себя такой... Аристократичный? Или какие ещё есть синонимы к словам вычурно богатый...       Только вот зачем ему сейчас одеваться именно как ковбой? Чего его так закоротило?       Может он и обеднел, почему-то там, но потеря богатства автоматически не превращает в ковбоев! Хотя, как знать... Вдруг после такого потрясения появляется навязчивая идея купить корову?       — Интересно, он в курсе, что мы не в Техасе? — фыркнула Мэйбл, провожая знакомого взглядом, обернувшись через плечо.       — Откуда Звездочке знать, что мы не в Техасе? Вдруг весь мир — это Техас? — ответил ей Билл, не отвлекаясь от своего занятия.       — Тогда мы бы все носили ковбойские шляпы, купались бы в нефти и везде бы висели телеки для просмотра футбола...       — Обедневший Нортвестик просто пытается казаться обычным американским человеком. Я не стараясь, и то веду себя более правдоподобно!       — Он? Самый обычный человек? — Пайнс обернулась к окну, ведущему на парковку, чтобы проверить свою теорию, и оказалась права в своих догадках, — Ну да, он самый обычный человек, приехавший в кафе для дальнобоев на дорогущей тачке! Все мы так делаем!       Мэйбл сказала эту фразу слишком громко.       Даже в приглушенном шуме кафе её услышало пару человек поблизости и, как на зло, сам объект сплетен.       О нет, нет, нет! Это же отец Пасифики! Нельзя портить с ним отношения или ей никогда не стать супер-лучшими подругами с Пасификой и посватать её с Диппером!       Престон, не отрывая взгляда от девочки в свитере, что-то себе заказал, и широко улыбнулся знакомому ребёнку.       — Это же Мисс Пайнс, героиня города! — наигранно радостно произнёс он, подойдя к их столику, — А я как раз заехал заправиться, какая встреча! Одно удовольствие видеть знакомые лица! И всё же, я не расслышал, что...       Сайфер, видя, как тушуется Звезда, достал из кармана помятую банкноту номиналом в пятьдесят долларов и поднёс её прямо бывшему богачу под нос.       — Разменяешь, Престон?       Нортвест скосил глаза на бумажку, ошарашенный то ли видом помятой купюры, то ли манерами незнакомого мальчика, что посмел так нахально обратиться к взрослому человеку, ещё и перебив.       — Прошу прощения? Я выгляжу, как банкомат?       Вместо ответа собеседнику, демон разума в чужом теле рассмеялся и обратился напрямую к подруге, сделав вид, что солидный мужчина уже ушёл и его не слышит:       — Совсем забыл, что Нортвест сейчас может разменять разве что свой кольт в ломбарде! Это ж он в прошлом году очень удачно вложился и потерял своё состояние! — усмешка с бледного лица резко пропала, и он медленно повернулся к Нортвесту, протянув, — Вот бы быть тем счастливчиком, что его приобрёл.       Престону стало не по себе. Ему даже показалось, что в глазах этого грубого подростка промелькнуло что-то знакомое, намекая, что пора давать дёру.       — Передай от меня привет дядям, Пайнс, — сквозь зубы процедил бывший богач, обращаясь к Мэйбл, и удалился к барной стойке, непроизвольно крутя обручальное кольцо на пальце.       Убедившись, что Нортвесту уже нет до неё никакого дела, Мэйбл снова обратилась к Точно-точно-Гейбу, вскинув бровь.       — И это ты называешь парой баксов? — указала она купюру в его руке, — Откуда у тебя вообще столько?       — Некрасиво считать чужие деньги, Звёздочка!

***

      Стопка книг вывалилась из рук, с грохотом рухнув на пол.       Он был не в том возрасте, чтобы резко наклоняться, так что первое время просто стоял, молча смотря на книги под ногами.       Вроде недавно ему было тридцать, а потом все пропало, кануло в небытие.       Тридцать лет он жил в неведении, кто он и что из себя представляет.       Слов из песни не выкинешь, но не покидало чувство, что в куплете могло петься о чём-то совершенно другом.       Может, об отношениях, ребенке или, в крайнем случае, о работе...       Но нет.       Этот куплет длиною в тридцать лет ведал историю о свалке и поцелуях с енотами, воровавших его еду из мусорных баков.       Очнувшись от горевания по упущенным возможностям, Фиддлфорд обнаружил, что перед ним появилась племянница старого товарища.       Она собирала упавшие книжки с пола, оживлённо болтая с оторопевшим знакомым, без его участия.       И даже когда он её заметил, девичьи «бла, бла, бла» не сразу воспринялись осмысленной речью.       Без умолку тараторить у неё выходило превосходно.       — ...вообще крутя-я-як! А ещё я видела Тейта недавно!       А выглядела маленькая болтунья, скорее, нервно, чем жизнерадостно, пытаясь скрыть это широкой улыбкой.       Судя по её дёргающемуся глазу, что-то сегодня явно пошло не так.       — Да... Он мне рассказывал... Как вытаскивал тебя с Венди из воды, — неуверенно ответил инженер, почесав белую бороду.       Может надо было с ней для начала поздороваться?       — Ага-ага! Нас чуть не сожрала голова-монстр! И все же мне интересно... — девчонка задумалась, уставившись в пол, — Что с озером? Почему оно так сильно цветёт в этом году?       — Понятия не имею... Может аномалия, а может...       Из пустой ячейки книжной полки за спиной Мэйбл незаметно высунулся слизкий щупальцеподобный отросток, и медленно приблизился к её плечу, чтобы не спугнуть добычу.       МакГакет машинально оттащил ребёнка себе за спину, и с размаху ударил по щупальце первой попавшейся книжкой.       Иронично, но этой книжкой оказалась энциклопедия про осьминогов.       Часть тела существа скукожилась и поспешила вернуться туда, откуда родом.       Убедившись, что щупальце уже в своём измерении, Фиддлфорд книжкой прихлопнул небольшой светящийся разрыв в углублении полки, чтобы из него больше ничего не высунулось.       — Рыбьи головешки! Я думал, мы со Стэнфордом нашли и залатали все оставшиеся разрывы между измерениями!       — О! Меня в один такой портальчик затащил огромный палец в прошлом году! — пропищала племянница Стэнфорда, с восхищением рассматривая отважного «Старика», спасшего её от неведомой лавкрафтовской фигни, — Я так и не поняла, откуда они берутся! Эти портальчики!       — Это последствия Стр... — МакГакет осёкся, как только из-за стеллажа высунулись Шериф Блабс и его помощник Дурланд, угрожающе достав дубинки, — Последствия проблемы, — судорожно выдохнул он и полицейские медленно всунулись обратно, — Город никогда уже не станет прежним...       — А? Проблемы?       Её собеседник подумал, что она не поняла, почему он перефразировал и побоялся называть вещи своими именами, вместо того, чтобы сказать прямо.       А на самом деле, она просто ничего не поняла. Что ещё за «проблема»?       — Городская администрация приняла новый закон, — пояснил он, сняв свои очки с одной зелёной линзой, чтобы протереть оправу от холодного пота, — Теперь за произношение некоторых конкретных слов в общественных местах можно схлопотать штраф. Ох, Престон во всём ищет возможность заработать после того, как потерял состояние, присягнув на верность... Ну, сама знаешь... Тому-кого-нельзя-называть.       — Томасу Вольдеморту, что ли?       Тот-кого-нельзя-называть легок на помине.       — Добро пожаловать на уроки антропологии, мини-человечишки!       Услышав знакомый звонкий голос за пару шкафов отсюда, девочка умоляюще подняла глаза к потолку и шёпотом помолилась Аошиме, чтобы тот дал ей сил.       — Извините, мне нужно идти...       Друг её прадяди и попрощаться не успел — настолько быстро она убежала.       Дети, которых родители оставили в библиотеке на еженедельное кукольное шоу, сидели полукругом в детском уголке подозрительно тихо, что для человеческих детёнышей нехарактерно.       В их маленькие головы закрались какие-то очень некомфортные мысли, которые им приходилось ощущать первый раз в недолгой жизни.       Взрослый мальчик вроде не делал ничего такого, но вел себя слишком непривычно. А тоддлеры чувствительны к малейшим изменениям в поведении знакомых.       Вместо того, чтобы учить их алфавиту с помощью дурацких песенок и марионеток, Гейб авторитетно восседал на громоздком зелёном кресле, закинув ногу на ногу.       При нём никто даже не осмелился слюнявить игрушки, настолько хорошо он удерживал внимание на себе.       Пайнс его сюда привела, чтобы Гейб почитал детям какую-то книжку и заработал ещё один плюсик, но оставлять его одного с кучей неокрепших умов было опрометчиво.       Конечно ему захотелось поделиться опытом с подрастающим поколением, он же так много чего знает, много чего видел... А ещё объясняет без занудных научных терминов и даже наглядно показывает!       Поймав себя на мысли, что все её помыслы постоянно сводятся к тому, что вредный демон превосходен во всём, девочка покраснела и сильно потрясла головой, чуть не струсив с макушки кремовый берет.       Что-то очень конкретное в это раз не дало ей остановить друга-циника, хотя предчувствие просило сделать это как можно скорее.       Она подглядывала за ситуацией, высунувшись из-за шкафчика с детской литературой.       — Сегодня в программе моя любимая тема... Градации. Градации иерархии, — снова заговорил треугольник, лениво поглаживая подлокотник, — У людей их очень-очень много и они чертовски тупые, от чего и интересны. Пол, достаток, возраст, раса — всё это указывает вам на ваше место на этой грязной скучной свалке и, спойлер, ваше никогда не будет под солнцем, если вы не богатый белый мужчина средних лет со слабостью к женщинам!       Его слова задели за живое. Кажется, это была последняя капля за сегодня.       Она чувствовала, что её сейчас порвёт на части от необоснованной злости и беспомощности.       Хватка ослабла и блокнот с хорошими делами выпал у неё из рук.       Было больно осознавать, что всё, что он сейчас рассказал и будет рассказывать детям, на самом деле отчасти правда. Неприятная правда, приподнесённая в его саркастической манере.       В детстве всё было совсем не так, в детстве всё было по-другому. В детстве...       — У меня есть слабость к женщинам! — выкрикнул какой-то солнечный детсадовец, вырвав её из суматошных мыслей.       — Твоя мама не считается, ребёнок, — сухо прокомментировал учитель, усевшись в кресле поудобней, — Итак, моя самая любимая градация это... Хм. Какой сложный выбор. Они все мои любимые, потому что не имеют никакого смысла! Например, градация по цвету кожи! Вон ты, да ты, мальчик с первого ряда с более темным цветом кожи, — обратился он самому ближайшему ребёнку, указав на него рукой, — Как тебя зовут?       Скромный малыш огляделся по сторонам, и, убедившись, что обращаются именно к нему, робко назвал своё имя.       — Дж... Джош.       — О, какое заурядное имечко! Тебе нужно радоваться, Джош, потому что мне нравятся однотонные белые диваны! За свою шкурку не беспокойся! Ничего личного! Так вот, какие-то ничтожные пятьдесят лет назад Джон сидел бы отдельно от всех вас, детишки! Это называется сегрегация, правда интересно? — просветил их демон, не обременяющий себя запоминанием имён, — Давайте похлопаем Джереми за то, что он не такой как мы, аплодисменты!       Дети были сбиты с толку, кому хлопать: Джошу, Джону или Джереми. Но в итоге все похлопали Джошу, за неимением Джона и Джереми.       — Но сейчас Джек сидит рядом с вами потому, что человечество тронулось с мёртвой точки и наконец-то начало эволюционировать! Раньше люди ползли, а теперь они медленно переставляют ноги, падая на каждом шагу, вот это прогресс! Но человеческая эволюция до сих пор хранит в себе много загадок... Например, зачем ваши предки полиняли, если люди все равно вынуждены носить эту вторую кожу, чтобы не замёрзнуть насмерть? Просто потому, что её можно кастомизировать?       — Всем вкусняшки! — объявила появившаяся из ниоткуда Мэйбл, выдавив из себя последние искорки радости.       Она вытащила из сумки щедрую горстку конфет, кинула их на игровой коврик, развернулась и быстрым шагом ушла вглубь библиотеки.       Отвлечённая публика позабыла обо всём, с восторгом набросившись на сладкое.       — И помните, детишки: ешьте родителей, не употребляйте овощи и слушайте запрещённые вещества! — в последний раз воззвал к ним Сайфер, перед тем как последовать за Звездой.       Она решительно проходила лабиринты из книжных шкафов, направляясь к самой дальней секции, чтобы там забиться в угол.       В тишине. Наедине с собой.       Поспевать за ней было проблематично. К тому же, девочка, судя по всему, специально бродила по коридорам, делая лишние круги, чтобы Билл наконец потерялся и оставил её в покое.             Умно.       На одном из поворотов он просто перестал за ней идти и, точно зная, куда она так торопится, срезал путь.       Мэйбл вздохнула с облегчением, думая, что переживет этот редкий момент слабости без лишних глаз, но к её уголку, забронированному для рыданий, она пришла второй.       Гейб со скучающим видом сидел на подоконнике одинокого витражного окна, отбрасывая на опоздавшую свою треугольную тень.       — Приветик! Я тебя заждался, как японский пёсик на станции Сибуя!       Ему было приятно осознавать, что они поменялись ролями. Пришло его время доставать.       Закрыв лицо руками, она протяжно взвыла.       Можно было подумать, что в обитель книжек ненароком забежал койот и воет от безысходности.       — ¿Vas a callarte? ¡Estoy harta! — залопотала разочарованная оптимистка, срываясь на крик, — Odio este mundo maldito y estúpido, es demasiado cruel y... ¡Es malo!       Последнюю фразу она уже яростно проорала на всё здание.       Люди в библиотеке разом шикнули на бессовестного нарушителя тишины, даже не зная, в какой части помещения конкретно он находится.       Главное не на кого шикнуть, а как действенно.       Падающая Звезда расстроилась ещё больше и вовсе натянула на голову ворот свитера, попав в Свитербург. Она прислонилась к стене и съехала по ней на паркет, сжавшись в комок грусти.       — No quiero vivir en eso... — напоследок промямлила девочка, обняв свои колени.       Билл спрыгнул с подоконника, нависнув над ней. Постояв так пару минут, он снова заскучал и ткнул носком ботинка ей в щиколотку.       Она только всхлипнула, отодвинувшись.       Демон принял это как приглашение сесть рядом, что он и сделал.       — ¿No lo quieres en absoluto, cariño?       — Sweaterburg no está recibiendo llamadas entrantes actualmente... — что-то осознав, Пайнс перестала плакать и высунула нос из свитера, — Как ты меня назвал?       Её вопрос пропустили мимо ушей, ответив, как настоящие политики — вопросом на вопрос.       — Звёздочка так хорошо владеет испанским?       — Дядя Стэн учил меня испанскому, немного... — всё ещё дрожащим голосом ответила она, стянув с лица мокрый от слёз ворот, — А ещё он разговаривает во сне на испанском... Иногда даже слишком громко и не очень цензурно...       — У Звезды талант к обучению, она в курсе? — одержимый хитро прищурился, улыбнувшись ещё шире, — Она схватывает всё налету, если этого хочет.       — Это у Диппера талант к обучению, — буркнула та, заёрзав, — Я умею только дурачиться и орать по-испански.       — Не хотел тебя расстраивать своим поведением, — безразлично извинился её друг, тряхнув головой, чтобы убрать волосы с лица, чуть не ударившись об стену, — Это просто, так скажем, мои методы изучения мира.       — Да не в тебе дело... По крайней мере, не только в тебе. Просто сегодня не мой день...       Более-менее успокоившись, Мэйбл скрестила руки на груди и нахохлилась, как очень недовольная маленькая птичка.       Они посидели так какое-то время.       И всё это время любопытная Пайнс пристально наблюдала за своей музой, нахмурив брови.       В конце-концов, она задала единственный интересующий её в данный момент вопрос:       — Как у тебя получается не сутулиться?       — Осанка играет огромную роль в доминировании! — хохотнула муза, поднявшись на ноги и тактично протянув ей руку, — Так что? Будем вместе плакать или пойдём опрокинем стаканчик?       — Стаканчик с чем?       — А сколько говоришь тебе лет?       Они сошлись на баночке газировки.       Чистый свежий лесной воздух после душной пыльной библиотеки был отрадой.       Только вряд ли он чистый.       Фабрика по производству брызговиков активно зарабатывала своему владельцу на хлеб: из обеих труб валил темный дым, загрязняя окружающую среду.       А токсичные отходы продолжали сливать в речку...       Друзья проходили мимо фабрики, направляясь к озеру.       К озеру они шли потому, что Мэйбл очень понравилось наблюдать там за закатом, а таким ненормальным путём к озеру они шли потому, что Биллу захотелось сделать крюк и вернуться на ферму Спротта, чтобы ещё раз погладить восьминогую корову Октавию.       Он с таким умилением наблюдал, как плотоядная коровка сжирает птицу, подстрелив её лазером из глаза... Это надо было запечатлеть и повесить на стенку.       — Смотри, уже водопад видно! — повеселевшая оптимистка хихикнула и побежала вперёд, крикнув своему спутнику через плечо, — Догоняй!       Как быстро у неё меняется настроение. Интересно, это гормоны или всё-таки беды с башкой?       Догонять её никто не собирался, продолжив обходить огромные сосны и бобров в своём темпе, свирепо борясь с открывалкой на банке содовой.       В конечном итоге, он открывалку оторвал, банку не открыв.       Дойдя до крутого берега, с дикой стороны водоёма обрывавшегося над водой, демон нашёл в траве острый камень и самостоятельно сделал в жестянке дырку.       В это время Звезда обнаружила кое-что неожиданное, замерев на месте.       Мрачнея, она неотрывно смотрела на новенькие трубы, по большей части закопанные в землю. Ближе к воде они обнажались, чтобы непосредственно выполнять свою работу.       Сливать отходы в озеро.       Вот почему вода цветёт.       Ну, что дальше, день? Чем ещё расстроишь? Как только придёт время баиньки, в Землю врежется огромный метеорит?        — Кому сейчас принадлежит та фабрика? — спросила она подошедшего к ней одержимого парня, не отвлекаясь от созерцания салатовой жижи, вытекающей из труб.       — Папочке твоей любимой Ламы!       — Погоди, что? Он разве не потерял своё состояние вместе с поместьем?       — Да, но «Брызговики Нортвест» всё ещё принадлежит ему.       — Если я правильно помню, по телику говорили, что он продал и фабрику...       — Пора перестать верить зомбоящику, не находишь?       Пайнс обработала полученную информацию, закусив щеку, и несколько раз со всей дури пнула проклятую трубу, словно это чудом решит экологическую проблему.       — Похоже, токсичных отходов стало больше и реки у фермы Нортвесту уже не хватало, — подвёл итоги гений века, запыхавшись от избивания трубы, — Он начал сливать их в озеро...       — Верно, Детектив Пайнс, — хмыкнул демон, напомнив ей о бале.       Мэйбл уселась на траву, повернувшись к водопаду и ярко-оранжевому небу, так как ей срочно нужно было посидеть и повтыкать в приятный глазу пейзаж без особой смысловой нагрузки, чтобы переварить свои эмоции, полученные за день.       Сегодня было и грустно, и страшно, и завистно... Даже отчего-то радостно.       А потом опять грустно.       Красное солнце уже совсем не пекло, постепенно опускаясь за сосны, но всё ещё освещая долину Парящих Скал теплым светом.       Кровавое зарево превращало летний вечер в сплошную эстетику. Хоть ходи и фотографируй каждый кустик и делай шикарные коллажики.       Судя по звукам слева, Билл буквально упал рядом с ней на траву, вспенив газировку.       — Человеческая содовая! Буду пить её, как настоящий человек! — мазохист выплеснул содержимое банки себе в лицо, жизнерадостно булькая вместо смеха, — Освежает!       Не оборачиваясь на него, счастливая обладательница бурной фантазии представила себе эту картину и задумчиво усмехнулась.       — Треугольником ты приятней, — произнесла она, сильно не задумываясь о смысле, контексте и уместности своих слов.       Пьющий содовую как настоящий человек подавился. Он перестал булькать, уставившись на неё так, словно самопровозглашенная пацифистка предложила ему помочь ей уничтожить Лас-Вегас.       — О, неужели?       — Ну... По крайней мере, в чужом теле ты выглядишь инородно. Я больше никогда не хочу видеть дёсна Гейба, бр-р-р...       — А я думал, Звездочке нравятся смазливые мальчишки!       — Но не одержимые же...       Похититель людских тел осмотрел подругу, хлебнув газировки действительно как настоящий человек, и откинул от себя банку слишком сладкой гадости.       Будет очень обидно если он так и не посмотрит на эти её серёжки поближе, а то сугубо академический интерес всё никак не угомонится.       — Может тебе нужно выговориться? Кажется, тебя много чего волнует.       — С чего бы начать...       — С начала.       — Обещай не смеяться.       — Обещаю попробовать постараться!       Прерывисто вздохнув, Падающая Звезда начала с самых страшных для неё тем — взросления и брата.       — Диппер... Он... Я ему завидую. А еще ревную его к прадяде Форду и наоборот. Вот.       Откуда-то появился ком в горле но, после недолгой паузы, она продолжила говорить. Говорить не для того, чтобы её поняли, пожалели или сказали, что делать.       Ей просто надо было говорить, чтобы эти навязчивые дурные мысли развеялись, растворившись в воздухе с произнесенными словами.       — Не знаю, как справиться с ощущением, что детство закончилось. Старшая школа и вправду не весёлый мюзикл... Это ад. Иногда мне даже приходилось есть свой ланч в туалете! И вся эта неопределённость... Родители уже прикидывают, какую профессию мы бы могли выбрать в будущем, Дипперу приписывают всё подряд, а мне говорят, что я... Особенная и яркая. Знаешь, чем чаще они так говорят, тем меньше это похоже на комплимент... Повезло ему, он уже знает, что свяжет жизнь с наукой... А просто вяжу пряжу. Без дела. Всю свою жизнь.       Рука Сайфера была чертовски близка к цели, готовясь вот-вот сорвать с неё клипсу в виде сердечка, но самоотвлекающаяся Звезда его обломала и улеглась на землю, разбросав кудрявые волосы по мягкой траве и сцепив руки замочком на груди.       Обычно так лежат либо спящие принцессы, либо трупы в гробах.       — Иногда я чувствую себя маленькой лодкой, — философствовала она, глядя в небесный купол, — Я плыву по извилистой реке жизни навстречу неизбежному темному океану, уплывая всё дальше от того, где я хочу быть и кем я хочу быть.       — Куда ты спешишь? — наконец подала голос муза, бросив безрезультатные попытки своровать у неё серёжку, жадно впиваясь в недостижимую безделушку взглядом.       — Мне почти четырнадцать, время летит просто незаметно. Вот мне пятнадцать, шестнадцать, семнадцать и та-да... Я закончила школу и понятия не имею, что делать дальше. Я очень этого боюсь и... Ещё и... Последнее время мы с Диппером проводим не так много времени вместе. Всё еще много, очень, но... Почему-то кажется, что недостаточно... Как будто мы отдаляемся от друг друга. Я боюсь, что мы с ним расстанемся, я же... Я же глупая. А ему эта вся математическая муть, наверное, нравится! А значит, после школы нам придётся разделиться и...       — Мой тебе совет — расслабься! В любом случае, от спокойного размышления толку гораздо больше, чем от порывов отчаяния! Да и разбираться в математике и быть умным — это разные вещи! Звезда себя недооценивает.       — Как можно быть умным, до сих пор не зная таблицы умножения?       — Не знаю, как в вашем тухлом мирке, но в мультивселенной гораздо полезней уметь трепаться и как раз таки схватывать всё на лету. Буквально! Я так потерял свой монокль однажды — просто не смог его поймать!       Беспокойная девочка перевернулась на бок, начав бесцельно ковырять пальцем землю.       — И всё-таки, ты прав. Наш мир действительно огромная свалка... Ледники тают, климат меняется, богачи сливают отходы в озёра, редкие зверюшки пропадают, хорошие люди умирают и перестают друг друга любить, экономика в упадке, школа перемалывает тебя в ещё один серый кирпичик для стены, моя любимая жвачка вышла из моды... У тебя бывало чувство, что всё в мире ужасно и несправедливо и всем грустно, и ты не хочешь так жить?       — Бывало! Тебе повезло, что ваш мир хотя бы не плоский!       — Твой мир правда был... Плоским?       — Причём, во всех смыслах! Тленное плоское существование сводило меня с ума, поэтому я освободился!       — Как?       Он уже было открыл рот, дабы познакомить девчонку с двумерным пространством, но тотчас запнулся, остановив себя.       — О-хо, а Звезда не дурна, да. Я уже и сам не замечаю, как она из меня тянет информацию!       — Это называется разговор по душам, — приподнявшись, пояснила она ему азы магии дружбы, — Мне вот нравится с тобой общаться. Ты странный, но у нас много общего!       — Аналогично!       — Билл, а если ты моя муза...       — Нет, на лире я тебе трынькать не буду!       — Если ты моя муза, то ты же всегда будешь рядом, так? Пока не закончится столетие?       — К чему ты ведёшь?       — Мне будет спокойней шагать в будущее, зная, что кто-то всегда будет рядом, чтобы испортить мне настроение шуткой про смерть.       — О, так Звезда предлагает мне дружить до конца её дней?       — Типа того.       Миленько. Где-то он это уже слышал.       — Я в деле! Весь твой!       Услышав заветные слова, Мэйбл приободрилась и подскочила на ноги, отплёвываясь от травы, прилипшей к лицу.       — О! Тогда нам надо как-то назвать наш дуэт!       — А вот это вот не обязательно!       — Предлагаю назваться: «МБПМ»!       — Монополия Бобров Покупает Макароны?       — Да нет же! «Мэй-Билл Против Мира»!       — Мой вариант мне нравится больше! А ещё моё имя должно стоять первым, разве не так?       — Тогда не мелодично. А так я где-то в начале, а ты запоминающееся окончание!       — Хитро. И чем наш дуэт будет заниматься?       — Противостоять миру, делая его лучше! И я даже знаю, с чего начать! Эээ... Тост!       Засиявшая Звездочка подняла полупустую банку с Питт Колой, половина содержимого которой вылилась в землю, ибо та всё это время валялась горизонтально.       — За тебя! Если бы не ты, то лето я бы проводила одна в зелёной тоске! А то моего брата оккупировала наука! Наука и прадядя!       Она с ним чокнулась.       Окончательно и бесповоротно.       Та самая миска, оставленная на крыльце Хижины Чудес утром, опустела, что порадовало нагрянувшую домой Пайнс.       В хижине странно пахло... Чем-то странным... Полезным. Овощами, если точнее.       Как в этом доме оказались овощи? Это что, заговор её мамы?       На кухне племянница обнаружила прадядю Форда, помешивающего...       Суп?       Да не, не может быть... Это сто процентов научные штучки... В кастрюле... На плите... Жидкообразные научные штучки.       — Как раз к ужину! — улыбнулся ей учёный, поправив свой фартук с надписью «химичу на кухне», — Будешь суп? Если тебе в тарелке попадётся что-то среднее между персиком и фасолью, то это была моя попытка с помощью генной инженерии сделать фасоль вкусной, отложишь на салфетку.       Значит это всё-таки суп.       — Ты... Готовишь?       — Ну... Я... Подумал, что будет полезнее, если мы начнём питаться домашней едой, а не фастфудом и покупными заморозками, где воды больше, чем пищи. А поскольку в этом доме я самый ответственный, то...       — Я не голодная в любом случае, — прервала его она, подойдя к холодильнику и вытащив оттуда две пачки крекеров со вкусом чипсов, чей-то одинокий кусок пиццы сомнительной свежести, взбитые сливки и треть пирога с вишней.       Каждый житель хижины пихал в холодильник всё на свое усмотрение, так что нередко там можно было найти то, чему там вообще не место. Начиная с кремов для лица и заканчивая неудавшимися криогенными аппаратами, пахнущими морепродуктами из-за того, что Мэйбл вторую неделю отказывается убирать из морозилки столетние креветки, со словами, что они живые и это крионика, и вы ничего не понимаете.       Набрав в руки еды, неголодная девочка отправилась к себе наверх, чавкая крекерами.       Прадядя провёл её до гостиной и, когда лестница перестала скрипеть, задался вопросами.       — Мэйбл? Не голодная? Что происходит?       Её брат-близнец, в очередной раз проиграв Зусу в видеоигре, дулся, сидя на ковролине у самого телевизора.       — Втрескалась, — буркнул в ответ дяде Диппер, с досадой отложив джойстик, — Как обычно, конкретно втрескалась.       — А бывает не конкретно?       — По-разному бывает.       Форд поразмышлял о чём-то своём, почесав голову, а потом за шиворот жилетки оттащил племянника от экрана, усадив его в любимое кресло Стэнли.       — Не сиди близко к телевизору.       Зайдя на чердак, Мэйбл вывалила всю унесённую с кухни еду к себе на кровать, привлекая этим Пухлю.       Кусок пиццы достался поросёнку.       На самом деле, его хозяйка и вправду не хотела есть, сама не зная, зачем нахватала столько вкуснях.       Наверное, в ней пробуждаются клептоманские гены Стэнли.       Сегодня был странным днём, насыщенным всякого рода событиями. Если закрыть глаза на всё плохое, то ей удалось узнать много чего нового о своём друге! Например, что ему нравятся раскраски! А вернее, нравится превращать их в животрепещущие кошмары на бумаге, используя от силы четыре карандаша... А ещё он любит коров-мутантов и рыбные палочки!       И всё-таки, по какой-то странной причине она не могла дождаться момента, когда они встретятся в её сне, попьют этот странный приторный чай из межгалактических чашек, и он снова будет собой.       Нет, прикольно, конечно, что в человеческом теле его эмоции становятся понятней, и он только так может заниматься повседневными человеческими приколюшками...       Но девочка успела соскучиться по его цилиндру и трости, и этому милому галстуку-бабочке...       А она, между прочим, адепт красивых парней и горячих эльфов, а не летающих треугольников!       Действительно, что с ней происходит?       Падающая Звезда поклялась себе, что попробует его обнять, чего бы ей этого не стоило. Даже если одна из его граней проткнёт её насквозь.        Весь оставшийся вечер её спицы постукивали от соприкосновений, плетя из пряжи узорчатый свитер.       Ей нравилось это занятие.       Во время вязания она успокаивалась и погружалась в свои мысли. Обычно беззаботные, чистые и полные надежд... Но не сегодня.       Сегодня она предпочла вязать бездумно.              Иногда за работой девочка что-то напевала, иногда включала себе музыку или видосики с котятами в качестве фона. Главное в этом деле — не отвлекаться, даже несмотря на то, что привыкшие к этому делу руки вполне способны повторять нужные движения без особого контроля.       Всё же легче сосредоточиться и потом не находить несколько пропущенных петель в ряду.       Перед сном она довязала спинку и рукава свитера, дизайн которого пришел в голову под впечатлением от орегонского заката.

***

      Ванная комната Хижины Чудес подсвечивалась тусклым светом экрана ноутбука Зуса и бледной луной, заглядывающей в окно.       Все пользователи ноутбука давно смотрели десятый сон и экран должен был вот-вот погаснуть за ненадобностью.       Но чья-то рука показалась из темноты и нажала на пробел.       Видео, поставленное на паузу, начало воспроизводиться, нарушая безмятежную тишину ночи.       Никто никогда не узнает, что за существо сидело в ванной в то темное время суток. Может Прячущийся, может гном, может призрак, может Невидимый Волшебник, может потерявшийся турист... Это было неважно. Абсолютно неважно.       Картинки на экране замигали, и существо было довольно.       Девочка на видео крутилась на офисном кресле и повернулась лицом к камере только где-то на третьей минуте. Она закинула ногу на ногу и начала своё шоу, поправив свои очки без линз, одетые для компетентности образа.       — Привет, это я — Мэйбл и это «Советы Мэйбл» о психологии! Вы когда-нибудь задумывались как абсолютно точно определить свой тип личности? Вместо этих банальных «сангвиник» и «меланхолик» предлагаю вам мою новую методику: «гештальт-пони-терапию!» Её суть заключается в том, чтобы определить ваш характер по той поньке, которая вам больше всего имПОНИрует! — она сделала короткую паузу, чтобы дать зрителям время заценить её каламбур, — Мой соцопрос говорит сам за себя! Давайте посмотрим на ответы моих пациентов...       Сцена сменилась помехами, и в следующем кадре девочки уже не было. Камера была направлена на очень похожего на неё мальчика, который увлечённо рассматривал свою доску для расследований, крутя в руках обрывок красной нити.       — Какая поняшка Вам нравится больше всего, Мистер Дип-Доп? — спросила его сестра за кадром, уже зная ответ.       — Искра Сумерка, конечно, — ответил тот, не отвлекаясь от своего занятия.       Снова помехи. На экране появилась рыжая девушка, сидевшая за кассой, равнодушно листая какой-то подростковый журнал.       Вопрос ей был задан, видимо, вне записи, так как она просто оторвалась от чтения и лениво поделилась информацией для интервью:       — Оранжевая фермерша. Она выиграла войну за четыре дня!       Следующий довольный пациент гештальт-пони-терапии, когда ему задали вопрос, молча открыл свой шкаф и оттуда повалились плюшевые игрушки в виде поняшек. Плюшевых пони было очень много, и заканчиваться они не собирались, продолжая вываливаться из шкафа.       — Все, — довольно заключил Зус и тут же сменился белым шумом.       — Радужная! — воскликнула Кэнди, подпрыгнув на месте.       — Ого, да ты плохая девочка, Кэнди! — ответила ей подруга за камерой, и кореянка хихикнула, покраснев.       — Мэлоди, какая твоя любимая пони? — спросила ведущая очередного участника её шоу.       — Я не знаю, не смотрела этот мультик.       — Что-о-о-о? Даже дядя Стэн смотрел!       Камера отвернулась от Мэлоди, подметающей полы лавки и повернулась на Дядю Стэна, только что закончившего экскурсию с туристами.       — Да! Моя любимая пони это та принцесса, которую сестра сослала на астероид! — признался он без капли смущения, — Я рыдал как проклятый на этом моменте! Это так похоже на мою жизнь!       Перед последним опрашиваемым помехи шли дольше обычного.       Показанный парень, не мигая, смотрел в камеру, жутко и фальшиво улыбаясь.       Даже существу за ноутбуком стало как-то не по себе.       — Привет, Точно-точно-Гейб! А какая твоя любимая пони? — задал парню вопрос очаровательный интервьюер, протянув ему розовую расчёску вместо микрофона.       — Мёртвая!       Очаровательный интервьюер набрала воздуха в легкие и шумно выдохнула, снова самолично появившись в кадре. Она заглянула прямо в камеру, подойдя к ней неприлично близко, заслонив Точно-точно-Гейба своим лицом, и произнесла:       — Это мы вырежем.       Существо решило, что хватит с него артхаусного кино Пайнсов и включило себе скачанное аниме на локальном диске... Оно, вообще-то, ради этого сюда и пришло.       Осмелится ли в этот раз Цундере признаться Бака-сану в любви под вишнёвым деревом? Или они растянут это ещё на четыре сезона?