***
Ивар сидел на скамье в тени большого раскидистого дерева и точил свои кинжалы. Парень был очень сосредоточен, и пока руки повторяли давно выученные движения, в голове мысли превращались в планы. Ивар вечно о чём-то думал. Но всю его концентрацию сбил раздражающий голос. Ивар нервно поднял голову и был шокирован картиной, что предстала перед ним. Александра шла под руку с каким-то мерзким хлюпиком, который что-то очень воодушевленно и громко ей рассказывал. Внутри Ивара все невольно сжалось, но он пересилил это чувство. Взгляд Александры был рассеян по всему саду, со стороны было видно, что она не получает никакого удовольствия от происходящего. Когда она краем глаза заметила Ивара, то немного замешкалась. Ивар усмехнулся, увидев такую реакцию, и дальше выжидающе наблюдал за этой «сладкой» парочкой. Александра промедлила, но всё же развернула своего кавалера и направилась с ним на встречу Бескостному. Девушка шла и умоляющим взглядом прожигала Ивара, чтобы он только спас её от этой невыносимой прогулки. Пока пара приближалась, Ивар сидел и думал, что, наверное, у Александры дела совсем плохи, раз она идёт за помощью целенаправленно к нему. Когда же Александра и этот прыщавый выродок оказались прямо перед носом Ивара, он посмотрел на девушку, криво улыбнулся и представился. — Ивар Бескостный. Думаю наслышаны, не так ли? — устрашающим тоном произнёс конунг. Колеблющейся от волнения Дюк шмыгнул носом и стал что-то мямлить. Александра закрыла глаза и скривила лицо от отвращения. — О-о-очень, п-приятно. Дюк! — парень протянул свою вспотевшую ладошку, чтобы скрепить знакомство «крепким» мужским рукопожатием. Но Ивар только взглянул на протянутую ладонь, натянуто улыбнулся и увёл взгляд. — Смотрю вы в компании прекрасной дамы. Может представите её? — двусмысленно посмотрев на девушку, предложил Ивар. — Александра Роджерс, — сухо произнёс Дюк. — Не самая многословная собеседница. Ивар приподнял брови от удивления и утверждал, что этого просто не может быть. Бескостный сразу принялся расспрашивать молодого герцога, что же не так в этой молчаливой девушке. Его глаза частенько останавливались на Александре, которую он таким образом нарочно дразнил. Дюк, не подбирая слов, начал жаловаться, на то, что у него очень вялая спутница. И что он рад с кем-то о чём-то более содержательном поговорить. Он признавался, что утомился от прогулки с ней. Александра в шоке посмотрела на обнаглевшего кавалера и не находила слов, чтобы передать своё возмущение. Ивар сидел в некотором напряжении. Он не ожидал такого поведения от этого мерзкого юнца, но что-то внутри подстегивало его задавать новый и новый вопрос. Где-то глубоко внутри Ивару доставляло удовольствие поддевать девушку. Дюк же продолжал говорить об Александре в третьем лице, будто её рядом не было. Ивар усмехался этому и продолжал задавать провокационные вопросы. Бескостный спрашивал Дюка, готов ли он уже брать Александру в жены. Девушка наблюдала за всем этим будто в очень паршивом театре. Ей было противно от слов Дюка, но ещё больше ее обижало поведение Ивара. Парень ответил на последний вопрос словами, что Александра явно не в его вкусе, но сойдёт для того, чтоб скоротать скучный денёк. Он сверил девушку взглядом и сказал, что выглядит она как-то болезненно, и в голове, видимо, одни опилки, да и внешность далека до идеала. Это была последняя капля. Девушка не выдержала и схватила со стола, стоящего рядом с лавкой Ивара кувшин с водой, и вылила его на голову обнаглевшему парню. — Еще раз покажешься мне на глаза, захлебнешься этим пойлом. Всё понятно? — девушка сквозь зубы проговорила эти слова растерянному герцогу. Её очень задели его слова, как бы она не старалась этого скрыть. Девушка всегда болезненно реагировала на критику. Он умудрился полностью выбить ей почву из-под ног. Ивар более чем удивился такой выходке. Он не думал, что настолько уверенная и даже надменная девушка так близко к сердцу возьмёт слова этого маминого сынка. Они остались с Иваром в неловком молчании. Александра поджала губы и стояла в ступоре, стараясь обдумать ситуацию. Ивар смотрел на неё и отчасти чувствовал свою вину за произошедшее. Конечно, извиняться было не в его стиле, да и то уже слишком поздно. Но всё же Ивару хотелось разбавить эту, как нить натянутую, ситуацию. — Всё хорошо? — прервав тишину, обеспокоено поинтересовался Ивар. — Нет! — нервно сорвалась Александра и с нахлынувшими слезами на глазах ушла подальше от несносного калеки.***
После обеда Ивар вернулся к себе в покои, где нашёл свою жену, заплетающую густые золотистые волосы. — Не думал, что ты будешь здесь, — сухо кинул Ивар и прошёл к кровати. Как на зло сегодня у него зверски болела правая нога, от чего он безумно злился. — Где мне ещё быть? — тёплым голосом отозвалась Фрейдис. Девушка чувствовала, что Ивар как никогда отдалился от неё, но она не сдавалась и неумолимо продолжала возвращать внимание своего мужа. Ей хотелось, чтобы Ивар был рядом с ней, как раньше. Ей хотелось, чтобы он снова начал делиться с ней своими мыслями. Ивар ничего не ответил на слова жены, лишь уселся на край кровати и принялся снимать железные оковы с адски ноющей ноги. — Я помогу, любимый, — подорвалась девушка и присела у ног супруга, чтобы расстегнуть тугие ремни. Ивар молчал. На все вопросы жены он отвечал односложно и совсем не заинтересованно. — Что между нами происходит Ивар? — от безысходности выдохнула Фрейдис и опустила свои руки. — А чего ты хочешь? — холодным тоном спросил Ивар. — Я хочу знать правду. Ты ещё любишь меня? — с надеждой в голосе прошептала девушка. Она подняла свои голубые глаза. Только сейчас Ивар осознал, как они похожи с Александрой. И от этого всё внутри него вздрогнуло. На него смотрел отблеск той самой первой любви, которую он отчаянно искал в других женщинах. Дрожь от этой мысли пробежала по коже, но Ивар не сдавался и сохранял контроль над собой. — Ты моя жена, ты носишь под сердцем моего сына. Я очень дорожу им и тобой. — Бескостный знал, что должен успокоить жену, поэтому говорил самые простые и очевидные слова, от которых обычно должно легчать на душе — Но это не назовёшь любовью… — с горечью произнесла она. — Мне сейчас не до этого. Я тебе даю все, что нужно. Золото, украшения, платья, слуги, слава — у тебя есть всё! Что тебе ещё нужно?! — Твоя любовь, твоё тепло, — Фрейдис с надеждой на понимание дотронулась до груди Ивар. Она сидела у его ног и стеклянными от слов глазами смотрела на него. От такого взгляда Ивару становилось не по себе. Он не любил, когда на него так давили, когда от него требовали то, чего он просто не мог дать. Да и честно, не хотел. — Я сейчас занят, — с тем же бьющим по сердцу девушки равнодушием говорил Бескостный. Он знал, что его слова причиняют ей боль, но сейчас как никогда важно было установить дистанцию между ними, которую ей больше не удалось бы нарушить. Розовые очки с глаз Ивара давно начали спадать, и чистая невинная Фрейдис больше не походила на Фрейю, а скорее на обычную хитрую, изворотливую и честолюбивую даму, желающую жить в славе и достатке. — Но не для неё… — подумав несколько секунд и поджав губы, блондинка решилась начать этот разговор. Ей было страшно видеть, что для Ивара она больше ничего не значила. Она боялась, что в один день Ивар выкинет её как надоевшую игрушку. При мысли о том, что Ивар узнает, что ребёнок не его, внутри всё сводило. Паника внутри девушки не давала ей больше вести холодный расчёт, особенно когда все уже рушилось. — О чём ты говоришь? — напряжённо ответил мужчина. — Я вижу, как она обращается с тобой. Мужчины так слепы, когда любят. Она всего-навсего очередная хищница, желающая отхватить больший кусок себе. Она будет до последнего играть на чувствах, дабы добиться своего. — Фрейдис всеми силами старалась обратить Ивара против Александры. Она уже не знала, на какую точку надавить, чтобы одержать верх в этом споре. Если раньше с Иваром все было так легко, и она без труда знала, что сказать, чтобы добиться своего, то сейчас она запуталась так, что ей явно не помешала бы подробная карта с описанием всех путей к сердцу Бескостного. — Как ты, не так ли? — с презрением кинул конунг. Фрейдис существенно теряла свои позиции с каждой фразой. — Я забочусь о тебе Ивар. И всегда буду. Я верна тебе, а эта девчонка бросила бы тебя при первой возможности, — мысли опережали обычно очень четко подобранные слова. — Не смей говорить о том, чего не знаешь. Видно, в последнее время я был так занял, что и не заметил, как дал тебе слишком много воли, — этот разговор раздражал Ивара. Он так отчетливо видел сейчас скользкую змею в облике своей супруги, что становилось противно. — Ивар я люблю тебя. Я забочусь о тебе. Да, мне понятен твой интерес к ней. Она хороша собой, яркая, достаточно легкомысленная, умело крутит всеми вокруг себя. Мужчинам такие нравятся. Особенно на короткое время… — внутренняя злость и желчь так и плескала из неё. — Закрой свой рот! — не выдержав, крикнул Ивар. — Проще всего срываться на тех, кто рядом. Но я не виновата в том, что не могу стать ей. Это не моя вина, что ты придумал любовь к какой-то самовлюбленной стерве, которая никогда не ответит тебе взаимностью. Эти слова вывели Ивара из себя, он приподнялся над женой; ярость сейчас переполняла его. — О́дина ради закрой свою пасть, а то пожалеешь, — Ивар весь дрожал от злости, его дыхание перехватывал и душил тот огонь, который вовсю полыхал внутри. Он был в шаге от какого-то очень необдуманного поступка. Девушка с испугом попятилась назад от вышедшего из себя мужа. Она не знала, чего от него ожидать и старалась просто надеяться на лучшее. Ивар посмотрел на живот Фрейдис и с усилием выдохнул. Не смотря на свои бурлящие эмоции, он бы не причинил вред женщине, носящей в утробе его ребёнка. — Ты же вроде куда-то собиралась. Думаю тебя уже ждут, — с прежним холодом и отстранённостью сказал калека. Он отвернул голову и смотрел строго в стену, не желая даже кинуть взгляд на жену. Девушка быстро встала, подобрала подол платья и скрылась за дверью. Ивар лёг на кровать и тяжело выдохнул. Он страдал из-за того, что происходило сейчас в его жизни. Впервые душевная боль значительно превзошла физическую. Он злился от того, что его жизнь больше от него не зависела и шла вразрез с его желаниями. Его очень ранило то, как сегодня повела себя его жена. Ее слова и действия стали для Бескостного очередным напоминанием, что людей очень опасно близко подпускать, особенно когда ты достигаешь больших высот. Он искренне ценил тех, кто был с ним с самого начала. Он вспомнил своего хоть и пропащего, но любимого брата Хвитсерка, тех воинов, которые поверили в него в самом начале его пути и пошли за ним. Надежда на лучшее ещё не совсем угасла и наполняла теплом его израненное пылающее сердце.***
Был уже поздний вечер, но Александре не спалось, её голову наполняли мысли о собственной жизни, обо всем происходящем вокруг. Она думала об Иваре и о том придурке, который вывел ее днём. Ей было больно быть одной, без какого-либо тепла и заботы. Она сидела и чувствовала себя снова никому не нужной. В эти моменты девушка зверски скучала по отцу. По тому, как в детстве она залезала ему на коленки, когда он возился с документами; по тому, как он рассказывал свеже выдуманные истории о каждой вещи в их доме. О том, что макет корабля на их камине — это самая настоящая копия того судна, по которому он ходил в молодости, рассказывал про кровожадных пиратов, чем безумно пугал маленькую Александру. Когда ей было страшно она всегда крепко-крепко обнимала отца за шею и чувствовала себя в полной безопасности. Слёзы тоски и скорби наполняли глаза девушки. Невольно вспомнился Аарон, с которым ей хватило смелости порвать на днях. Она вспоминала его лицо, его улыбку, нежные прикосновения. Он говорил ей, что ценит её. Хоть у него был и чертовски сложный характер, но он умел давать тепло и ласку, которой так не хватало девушке. Рядом с ним она распускалась как нежный цветочек и прятала все свои шипы. Она доверяла ему, а он всегда бил по самому больному и нежному в душе Александры, из-за чего она закрывалась вновь. И каждый раз показать себя настоящую было все труднее и все страшнее, проще и спокойнее было играть роль холодной королевы, которую все невольно побаиваются. Девушка думала об этом, и ей становилось обидно за себя. За то, что ей всю жизнь не везёт с любовью и с любимыми. Она сжала руки в кулаки и настроилась. Ей нужно поговорить хотя бы с Аароном, взглянуть на него ещё один раз. Возможно, именно сейчас всё будет по-другому.***
Мужчины давно ещё договорились устроить вечер азартных игр. И вот сегодняшним вечером наконец все важные особы нашли время на то, чтобы покидать кости и выиграть парочку рабов или сундук драгоценностей. Вокруг мужчин кружили самые симпатичные служанки, которые вечером подливали напитки, а ночью скрашивали холостяцкое одиночество. Ивар тоже играл сегодня и ему чертовски везло. Он ни на секунду не пожалел, что отозвался на это приглашение. Это была та самая редкая возможность разгрузить голову от всех переживаний и проблем. Рядом с Бескостным стоял Хвитсерк и активно болел за младшего брата. Их розни на время окончились и сейчас царила мимолетная братская идиллия. Лип сидел напротив Ивара и жутко нервничал из-за своего поражения. — Так и признайся, что мухлюешь. Ааа, Бескостный?! — полупьяным голосом спросил парень. Ивар рассмеялся и посмотрел на надутого парня, которому сегодня ни разу не повезло. — Говорят, если кости тебя не слушают, то послушают женщины. Так что, кто знает, может, главный приз у тебя ещё впереди? — дружеским тоном ответил Ивар. Он приподнял брови и с усмешкой взглянул на задравшего нос парня. — А ты, смотрю, меня уже хорошо знаешь, — с широкой улыбкой нагнулся вперёд Лип. Ивар кивнул, поднял кубок и крикнул: — Скол! Мужчины ударили свои чаши и отпили крепкий напиток. Небольшая вспышка света ослепила всех присутствующих. За ней появилась небольшая фигура в синем капюшоне. Плащ был насквозь промокшим от дождя, и вся эта картина в целом выглядела не лучшим образом. Женский силуэт быстро отправился вглубь замка, стараясь не привлекать лишнего внимания. Пока большинство мужчин было в замешательстве, лучи света от свечи попал на лицо девушки, и Лип сразу узнал младшую сестру. Он повернул тяжелую голову в сторону Александры и произнес. — Эй, у тебя там всё в порядке? — Да, — девушка одобрительно ответила тихим голосом и убежала в свою комнату. Ни Лип, ни остальные мужчины не придали этой ситуации особого значения и продолжили играть свою партию. Только Ивар подозрительно смотрел в след девушке и подметил, что с ней что-то не так. Она была не такой, как обычно. Однако же Бескостный отогнал от себя тревожные мысли и продолжил играть.***
Утром за завтраком было необыкновенно тихо. После бурной ночи у мужчин зверски раскалывалась голова, а женщины в недовольстве сидели и переглядывались друг с другом. Немало семейных ссор произошло этой ночью. Когда все мужья возвращались к жёнам, Ивар решил переночевать в гостевой комнате, чтобы лишний раз не натыкаться на Фрейдис. Поэтому она даже не вышла на завтрак и попросила слугу принести еду ей в постель. Александра как обычно опаздывала, и родные уже ставили ставки через сколько она всё же соизволит явиться. — Я слышала, что она поздно пришла. Дверь в ее комнату открылась уже глубокой ночью, так что скорее всего раньше обеда мы её не увидим, — строила свои теории Белла. Она за все эти недели изрядно успокоилась и избавилась от многих проблем, которые на протяжении долгих лет оскверняли репутацию ее семьи. Она стала чаще улыбаться, позабыв о своих неудачах и обязанностях. Её дочь давно уже не видела и находилась под пристальным присмотром лучших нянь. — Скорее всего она придёт. Она всегда утром голодная, — усмехался Лип, уплетая свежий хлеб. Ему в отличие от остальных не было так плохо. Видимо, всё дело было в приобретённой с годами стойкости и выдержке. Тут в зал вошла Александра. — Что я вам говорил? — улыбнулся Лип. Но тут же улыбка пропала с его лица. Даже любой прохожий заметил бы, что девушка выглядела из ряда вон плохо. Она вся была бледная, одетая в самые простые штаны и кофту с длинным рукавом, которая была значительно больше ее размера. Губы отдавали синим цветом, а глаза были красными от бессонницы. Большинство находящихся за столом старалось из чувства такта не заострять на этом внимание. Ивар сидел с широко открытыми глазами, как заворожённый. Он внимательно следил за каждым шагом девушки, а сердце сжимало чувство неконтролируемой тревоги. Такая же реакция была и у всех членов ее семьи. Никому не хватало смелости задать хоть один вопрос девушке. Она стала выглядеть безумно измученной и больной всего-то за одну ночь. Когда дошла до стола, то опёрлась на спинку стула. Казалось, что в ней совсем не было сил. Она только поднесла два пальца к своему носу и промокнула ими нахлынувшую кровь. Девушка кинула свой пустой взгляд куда-то в стену и рухнула на пол. Внутри Ивара всё упало. Он привстал подхватить девушку и как-то помочь, но это сделали уже ее близкие. Все рванулись приводить в чувство Александру, стараясь не поддаваться панике. Пока все проверяли дышит ли девушка, на глаза Липу попался приподнявшийся рукав водолазки, а точнее посиневшая рука под ним. Он присмотрелся к запястью и заметил отчетливые следы больших пальцев на ней. Потом разглядел ещё синяки на горле и подбородке. Ивар уже стоял над девушкой. Он всё понимал. Его ноздри раздувались от злости. Он был готов порвать того, кто сделал это с ней. Дарья смотрела на дочь, и по её щеке пробежала горькая материнская слеза. — Я его убью, — подорвавшись, сказал Лип. Он твёрдым шагом вышел из зала, чтобы из-под земли достать этого ублюдка. Ивар отошёл в сторону. Его переполняла безграничная злость. Ему сразу вспомнился вчерашний вечер. От этого Бескостному стало не по себе. Он же понял, что с Александрой что-то не так. Он почувствовал это, он мог поднять свою задницу и пойти за ней. Хотя это все равно не сберегло бы её, ведь все уже было сделано, но ей не пришлось бы проводить ночь в слезах и страданиях. От этой мысли сердце Ивара сжималось сильнее и сильнее. Если бы ему на глаза попался бы этот Аарон, он бы руки ему отрубил за содеянное.