Одиссея

      Лино отложил письмо. Потер лицо руками, ругнулся тихо, наткнувшись на маску. Посмотрел на Белочку, что сидела на стуле поджав ноги. Он долго на нее смотрел. Рассматривал, поджав губы. С одной стороны он, теоретически, знал, что надо делать. Но по факту?       Он вдруг задумался: почему такие, как он, никогда не покидают свой дом и живут в семье. Почему такие, как он, если куда и едут из дома, то только семьёй. Почему у таких, как он, обязательно в комплекте идут двое компаньонов. Вопросов неожиданно стало так много. А ответов не было. Совсем. Он не знал. Не задумывался. А что теперь делать — даже не мог представить. Разворачиваться и держать курс домой? А примут ли его обратно? Не вычеркнули ли его из семейного регистра, как пропавшего? А если дошли слухи, что он на поводу у своего же ведущего подался в вольные воды? Насколько низко он пал в глазах семьи? Он не думал об этом прежде, так как не планировал возвращаться. Но теперь… Что делать теперь?       Под челюстью и за ушами начало неприятно давить. Слишком сильно он задумался и забеспокоился. Задрав голову, он привычно рявкнул. Стул упал. Вскрик.       Бедная Белка от неожиданности дёрнулась и, потеряв равновесие, опрокинулась вместе со стулом. Да ещё и приземлилась, больно ударившись раненым плечом.       Над головой раздался топот. И вот дверь уже распахивается.       Сынмо закатывает глаза и придерживает капитана, потому как только пришедшему в себя после отравления резко бегать вредно. Кристофер пытается отдышаться и навести резкость в глазах, где всё плывёт и темнеет.       Лино сидит на полу и сжимает в руках хрупкое тельце Белки. Одна рука очень крепко прижимает к груди, а вторая, зарывшись пальцами в слегка отросшие волосы, прижимает голову к своему плечу.       И вбежавшие ловят момент, когда Лино целует Белку в макушку. — Линноринэ, кажется ты теряешь контроль! — хмурится Сынмо. — Или мы чего-то не знаем? — наконец-то проморгавшись, спрашивает капитан. — Возможно, но не настолько, как ты думаешь Сынмо, — вздыхает Лино. — И да, нам надо поговорить. И это очень важно.       Лино плавно встает, не отпуская Белочку. Только та пытается встать, но ноги плохо держат. Лино тяжело вздыхает и мягко укладывает ребенка на кровать. — Поспи, я позже тебе еды принесу. Не дёргайся. В первую очередь должно зажить твоё плечо. Остальное потом. Понятно?       Белка в ответ угукает. Плечо сильно болит, хорошо, что кровить не стало от удара. Сил на вопросы и сопротивление нет. Она действительно устала, всю ночь просидев в ожидании, не смея выйти и боясь заснуть. — Вот и хорошо, -Лино укрывает ее по самый подбородок и поправляет челку, чтоб не лезла в глаза. — Спи.       После этого выпрямляется, потягиваясь, и жестами приглашает остальных пройти вместе с ним на камбуз. Туда всё равно никто без приглашения не сунется. Разве что что-то случится. Но последние дни и так богаты на события, поэтому хватит всяких неожиданностей. Уже на камбузе он начинает неспешно заниматься готовкой. А капитан с канониром устраиваются на лавках у стола, облокотившись спинами на стену. Они ждут. Ждут, когда Лино соберётся с мыслями. — Сынмо, за последние сутки ты дважды назвал меня полным именем. Воззвал к долгу крови. При человеке, который, по логике, нам никто. Был, — Лино посмотрел на спектр эмоций своих компаньонов. — А теперь у меня для вас интересная новость. Знание которой, можно было бы оттянуть хоть немного, если бы не ты со своим «Линноринэ»!       Кристофер, смотрит то на одного, то на другого. Он подозревал, что что-то упускает, но не до такой степени. Сынмо вздергивает бровь, показывая всё своё внимание и готовность выслушать аргументы его собственной неправоты. — Итак. Мы имеем на борту большой сюрприз. Очень большой сюрприз в виде маленькой Белочки. И что с этим делать я не знаю. — И что она ещё учудила? — спрашивает Сынмо. — ОНА? — уточняет Кристофер. — Она, — подтверждает Лино. — Физиологически выглядит максимум на тринадцать лет. Утверждает, что ей семнадцать. Имеет при себе документы и регалии, в подлинности и принадлежности которых я не сомневаюсь. Воспитывалась слугой с младенчества, потом этот слуга поступил матросом на корабль и ее взяли юнгой. Растили как мальчишку. Образования никакого не дано. О том, кто она есть, знает только по странным сказкам капитана. Есть письмо этого слуги. Но рассказ самой Хан немного отличаются от содержимого письма. Скорее всего, разница восприятия. Образ отца у нее смешанный. Такое ощущение, что и того слугу, и капитана судна, на котором они ходили, она путает. От стресса это возможно. Но это не столь важно. Чуть позже к этому вернемся. Давайте вспомним, как мы сами тут оказались. Началось всё, когда из большого плавания вернулась армада, что отправлялась на поиск новых земель и проверки старых. Мы тогда все были на большом приеме по этому поводу. А на следующий же день тебя, Крис, вызвали и осчастливили назначением. Так? — Да. — А теперь рассказывай, что ты успел услышать, пока лазил не пойми где, в то время как мы с Сынмо отбивались от толпы девиц, что приглашали на танцы? Вспоминай! Хорошо так подумай и вспомни. Кто и где тебя заметил, и о чём шла речь? — Ну ты придумал, десять лет прошло! — возмутился капитан. — А я бы об этом сразу вспомнил, да на ус намотал. Не просто так же тебя сослали. — Ладно, ладно! Погодь чутка! — Кристофер задумался.       На самом деле в тот день он слышал много чего интересного, и что конкретно интересовало Лино — не понятно. — Могу уточнить, — Лино улыбнулся своей кривоватой улыбкой. — Про последнего из рода…. — Эм… Так там ничего такого, просто говорили, что след пять лет как пропал, и что свидетелей нет. И поиски не дали результата. Они спорили: один утверждал, что сгинул и уже не имеет значения, а другой ругался, что лист на родовом древе ещё зелёный. — И ты потом не смотрел на это древо? Какая ветвь была срублена? — О Нэль. — А им надо было, чтоб лист засох, или найти? — Засох. — Помнишь, кто это был? — Вечером я видел, как в баре во время драки был убит ответчик. А спрашивающий — это Эстебан, ведущий… — Стоп. Всё. Я понял. Имен не надо.       Лино залил воду в чан поверх крупы. Осмотрел всё вокруг, как бы в раздумьях, что ещё надо сделать. Вздохнул. — Так вот, мои други. Год назад к нам на марс упал зелёный листочек, и он очень отчаянно хочет пустить корни. Вот только я ни разу не садовник. И без понятия, что с этим делать. И ничего не делать нельзя. Если ей уже семнадцать, то у нас совсем нет времени. Ей остался год, если не меньше. — Что надо сделать? — Я же с вами с занятий сбегал!!! — вздохнул Лино. — Поэтому я понятия не имею. — Ндаааа, дела…. — Давайте подумаем логически? — начал размышлять Сынмо. — Для высшей крови важно наличие стража и ведущего. Как ты говоришь, у нее образ слуги и капитана слился. Как вариант, неосознанно она заякорилась на них как на слугу-стража и капитана-ведущего. Без должного обучения и воспитания она всё же выросла. Куда делся ее корабль? — Напали пираты. По ее словам, отца убили. Значит, предположительно, обоих. А ее продали на острове в бордель. По ее же словам, хозяйка ждала пока она подрастёт. Ведь дитём выглядит. — То есть испортить не успели? — Говорит, что нет. — И это хорошо. Насколько помню, вашим это опасно, — пытается хоть что-то вспомнить канонир. — Потом она сбежала. И оказалась у нас. — Первым ее засёк Феликс. И утверждал, что это мелкий пацан. Потом к нему присоединился Айэн. Он тоже не заметил подвоха. Они, как я понимаю, до сих пор уверены, что это мальчишка… — А она не могла на них заякориться? Выбрав новую связку страж-ведущий? — спросил Кристофер. — Вполне рабочий вариант. Но! Почему Феликс и Айэн не распознали в ней девчонку? Ведь нам с Бином хватило со спины мельком увидеть, и мы даже не сомневались, что девка. — А может… — капитан задумался подбирая слова. — Если они привыкли и не заметили изменений за год? Просто не обратили внимания? — Или… Она два дня с тобой провела… Может, — Сынмо будто озарило. — Точно! Ведь ты не зря ее так защищать кинулся! Ты же тогда ещё не в курсе был, что она такое? — Нет… Что ты хочешь сказать? — То, что кровь кровь почуяла. Ты, как старший, ее принял под кровную опеку, а она тоже приняла тебя, как своего, и в рост пошла? — Хочешь сказать, что тут и знать ничего не надо? Всё само срастётся? — удивился Кристофер. — С одной стороны логично, а с другой не слишком ли всё просто? — Я сам оторванный от рода. Не думаю, что смогу без силы рода хоть что-то сделать. — Ты уверен, что оторван? Тебя ведь не изгоняли. И ты никаких законов не нарушал. — Да только наши всегда семьями живут и по одному никуда не уезжают от дома. — Ну ты уже большенький был, и в твоём возрасте твои обычно уже в парах. А ты один был. — Был бы не один, мы бы вас обоих с собой забрали, — подмигнул Кристофер. — Мы отошли от темы, — поморщился Лино. — Что нам делать теперь? — Давай так. По словам Бина, плыть день-другой осталось. Мы с Сынмо сейчас карты изучали. И, как мне кажется, я понял куда мы держим путь. Надо будет вечером с Бином ещё потолковать, да карты показать. Вот. Если всё удачно сложится, то может мадам Шато что-то подскажет. В крайнем случае, подготовимся к дальнему плаванию. Маршрут составим. Судно поправим. И месяца за три-четыре до родных берегов рванём. Инкогнито. Чтоб никто не прознал. Просто купцами-чужестранцами. И, с оглядкой и всей осторожностью, вас к тебе домой доставим. Ну, если это совсем уж в край. И если иначе никак. Придумаем как быть.