Одиссея

За то время, что Видящий проводил ритуал, корабль противника стал в два раза ближе. И было абсолютно ясно, что их маленький корвет с двадцатью пушками на верхней палубе при всем желании не сможет выстоять против корабля, превышающего его в два раза. Но не сдаваться же без боя? Так что они вступили в схатку, пытаясь продать жизни как можно дороже. Вот только напавший и не планировал проявлять милосердие. Спрыгнувшие на низкую палубу курьерского корвета абордажники просто убивали всех на своём пути к цели. И только когда на судне в живых не осталось никого, кроме принцев с консортами и видящего, раздался свист, призывающий остановиться. Но последний удар, обрушившийся на консорта старшего принца, всё же достиг своей цели. Он был ещё жив, когда остальных разоружили и сопроводили на корабль захватчика, где привязали к низкому бортику на полубаке. Им дали увидеть, как их корвет был потоплен. — Кого я вижу! Принцы собственной персоной! И куда же вы так отчаянно пытались уплыть? Одни и без регалий? Или всё же с ними? Неужели они утонули? Какая досада! Утеря регалий для вас - это же катастрофа. Или они всё же остались у папочки? Не хотите говорить? Так я сейчас сам проверю. Он не был им знаком. Они не могли его опознать по зову крови. Кровь молчала. Он был чужим. Но они ощущали силу этого человека. Чуждую силу. И сейчас принцев обожгло этой силой. — Ох, как интересно! - хмыкнул он. - Так ваши регалии с вами. Ну что же, это имеет смысл. Значит, возвращаемся на Кансей, и там я вас освобожу от них. — Кто ты? - Ынкван проглотил ругательства, рядом с этим человеком он чувствовал себя оглушенным. — Я? - он хохотнул. - Я - новый хозяин этого мира. Эпоха деревянных закончилась. Пора вернуть этот мир Драконьей крови. — Ты сам так решил? — Я единственный истинный наследник древних Драконов. — И много ли в тебе их крови? — Достаточно. — И даже обратиться можешь? — Тебя это не касается. — Значит нет, - пробормотал Ынкван, так, что его услышал только рядом сидящий Чансоб. — Ну что же, вы больше ничего не хотите узнать напоследок? Хотя, путь обратно займет несколько дней, у вас ещё будет время на размышления. *** — Он был ещё жив. Ильхун, - прошептал Хута, когда они остались одни. — Я знаю, я знаю… - ответил видящий. - Отдай свою скорбь ветрам. — Пусто. Будто часть меня исчезла. — Да, так оно и есть. Но ты справишься. — Что за бред про драконов он нес? - Сондже хотел отвлечь брата от боли. — Драконы. Говорят, они были невероятно красивы и опасны. В истинном облике - огромны и беспощадны. От них остались лишь легенды. Они не селились с людьми или с себе подобными, а вели жизнь одиночек, сражаясь друг с другом за территории. Ради развлечения уничтожали поля и поселения людей. За это на них устраивали охоту и люди. Высшая Кровь изгнала их, и народ стал жить спокойно, не опасаясь остаться без урожая и дома. — Но драконов больше нет? — Остались потомки с драконьей кровью. Драконы могли принимать образ людей. Очаровывать или просто насиловать женщин. И в результате появлялись дети с драконьей кровью. Они не могли обращаться в драконов. Но у них иногда проявлялись способности, недоступные простым людям. С тех пор, как последний раз видели настоящего дракона, прошло очень много времени, и в современных людях доля драконов слишком мала. — А у этого? — Он глушит мой дар. Возможно, с помощью накопителей, а может быть, в нем действительно сильна драконья кровь. — И что нам делать? — Ждать. Если он будет и дальше словоохотлив, то можно спросить у него, как так вышло. Ну и ждать. Я всё ещё верю в свой дар. И даже если сейчас ничего не чувствую, это не значит, что помощь к нам не спешит. Они скоро будут. Хутаниэлю было плохо, и разговоры о драконе его не смогли отвлечь от скорби. Ветер стал крепчать. Он метался, хлопая парусами, швырял пенные волны о борт корабля, сбивал с курса. И вскоре к ним снова поднялся их похититель. Он был в ярости. — Думаешь так остановить меня, сопляк? - пророкотал он. - Я же из тебя растение сделаю! Жив останешься, но думать разучишься! Мне и такого хватит, чтоб снять с тебя регалии, паршивец! Он замахнулся и звонко ударил старшего принца по лицу. Ветер стих. Паруса опали. — Ветра отпущены, - огрызнулся Сонджэиль. - Вот только они не любят чужие страдания примерять на себя. Поэтому разбежались. — Что это значит? — Теперь при всём желании мы их не позовём, - криво улыбнулся шальной улыбкой старший принц. - Они не откликнутся. — Это ничего не изменит. Я не спешу. — Тогда расскажи, откуда ты такой сильный взялся. Мы знаем о драконах так мало, - попросил консорт младшего принца. — Не знать о своих предках прискорбно, юноша! Как тебя зовут? — Пыниэль. — Ох, вот это твои родители пошутили. Обозвали, как одного из этих деревяшек! А в тебе есть, между прочим, капля драконьей крови! — И что она мне даёт? — Как минимум удачу. — А как ты определяешь наличие крови? — Чувствую, - он быстро облизнулся. - Но в тебе ее слишком мало для этого. Это эти вот деревяшки бывают только чистокровными, и видят друг друга по-особенному. — А в тебе много? — О, да! Мои предки очень тщательно берегли и собирали ее! — Прямо собирали? — Есть методы. Мой род долго изучал и пробовал всякое, пока не появился я! Во мне человеческой крови всего четверть! — А ты знаешь, куда делись драконы? — По архивам моих предков вырождение началось, когда пропали драконицы. И именно тогда они начали искать способ сохранить род. Простая человеческая женщина не в состоянии выносить и родить полноценного дракона, поэтому и рождались у них полукровки. Драконице же было все равно, кто ее партнер, рождались только драконы. И пусть деревянные не приписывают себе лавры победы над драконами. Драконы просто из-за их мизантропии, если можно так сказать, прохлопали, что драконицы закончились. Но мы возродим их. Мой род знает способ. — Значит, увеличить долю крови можно в потомках? — И не только. Но у тебя ее слишком мало. Если бы ты чуял кровных, тогда… — А как ты чуешь? На каком расстоянии? Может быть, мне надо меньшее расстояние? — В глаза заглядываю, - хмыкнул назвавшийся драконом. — О, так надо увидеть глаза! Так может поэтому и не чую, что глаз твоих не вижу? Прости, у меня зрение не очень. — Смеёшься? - удивился мужчина. - А как же тебя консортом взяли? — А тогда оно лучше было. Это потом, когда в меня науки вбивать начали, оно и ухудшилось. Но ладно, я слабый и слепой, но ты-то, говоришь, очень сильный. Значит, ты должен быть заметен любому? Ну, такой большой, как маяк, который далеко виден, а я навроде маленького светлячка? Правильно? — Да, я большой! - ему явно нравилось, что его признали сильным, поэтому он ослабил осторожность и приблизился к пленникам. - Ну смотри, слепыш, видишь? Пыниэль вздрогнул, когда увидел. Это было отвратительно и противно. Но он заставил себя всматриваться и тянуть время. Он должен был дать возможность Ынквану вглядеться в скрытое. Рассмотреть плетение сил вокруг этого нечеловека. — Драконы не любили друг друга и жили поодиночке из-за этого? Им не нравилось чуять себе подобных? — Соображаешь, малыш. Но в тебе слишком мало крови, чтоб это стало проблемой. До материка потерплю, - хохотнул он. - Ладно, заболтался я с вами. Меня там ужин ждёт. А вы, пожалуй, сегодня на довольствие поставлены не будете. Да и вообще. Пока штиль не закончится. И он, полный довольства, спустился с полубака.