Я знаю тебя Я шла с тобой Однажды во сне
Она вошла в комнату, полную света, и почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Это было завораживающе красиво. Это было похоже на огромное овальное здание, причем древнее. Пол был сделан из черного и красного мрамора, который сиял на солнце. Вся комната была такой большой, что могла без проблем вместить дома Елены, Бонни и ее собственный, и все равно было бы место для большего. Она огляделась, солнце ярко светило вокруг нее, освещая со всех сторон. Там не было мебели и почти не было стен, только большие окна окружали ее, давая ей полный обзор того, что происходило снаружи. Сверху она видела только воду, и ей было интересно, на сколько футов над землей находится это здание. У нее создалось впечатление, что она находится на каком-то острове в Средиземном море, и только позади себя она наконец увидела высокие зеленые деревья, которые указывали, где должен был быть берег. Она подняла глаза, и у нее перехватило дыхание во второй раз. Картины, нарисованные на крыше, сделают Капеллу Сикстину похожим на младенца в сравнении с этим шедевром. Конечно, она не была в Италии, поэтому не знала наверняка, верны ли ее предположения, но она видела те картины и могла сказать, что эти рисунки если и не превосходят, то по крайней мере равны тем, что висят в Итальянской часовне. Она бродила по комнате, погруженная в изысканные картины и архитектуру. Крыша покоилась на огромных каменных колоннах, похожих на камни, из которых был сделан пол. Эти колонны, поддерживавшие крышу, были единственной стеной в комнате. Солнце наполняло это так красиво, что можно было подумать, будто оно построено для того, чтобы каждый день ловить и любоваться солнечным светом, поклоняться ему. Она была так поглощена красотой этого места, что не заметила ни того, что подошла к единственной открытой двери, ни того, что кто-то наблюдал за ней, спрятавшись в тени. — Это впечатляет, не правда ли? — улыбнулся мужчина и прислонился к колонне, давая ей наконец увидеть себя. Кэролайн сглотнула и быстро обернулась, чтобы посмотреть, кто это. У нее снова перехватило дыхание, и рот слегка приоткрылся. Он был великолепен. Он носил старомодную одежду и умудрялся выглядеть в ней сексуально. Посмотрев на себя сверху вниз впервые с тех пор, как она попала туда, где бы она ни была, она поняла, что тоже носит одежду старых времен. На самом деле на ней было белое платье и корсет, волосы спадали на плечи, как занавеси, распущенными локонами, а руки были в белых перчатках. Мужчина был до смешного красив. Его одежда полностью контрастировала с ее собственной; он был с ног до головы покрыт черным. Светлые волосы длинные, но не слишком, голубые глаза с намеком на дьявольскую усмешку, и улыбка с ямочками, за которую можно умереть. Озорно ухмыляясь ей, он сделал шаг ближе и снова заговорил своим очень низким хрипловатым голосом с сексуальным акцентом. — Прошу прощения, миледи. Я не хотел вас беспокоить, — он слегка поклонился, извиняясь. — Нет… В-все в порядке… — ответила она немного ошеломленно, но более-менее расслабившись. — Я-я, я просто… Я не ожидала увидеть кого-то, — она замолчала. — Гм, не будете ли вы так любезны сообщить, где мы находимся? Она почувствовала, как вернулось тянущее низ живота беспокойство, стоило ему сделать несколько мучительно медленных шагов к ней навстречу. Остановившись только тогда, когда расстояние между ними можно было измерить одной вытянутой рукой, он слегка поклонился и спросил: — Для начала, я полагаю, нам следует представиться. Как вас зовут, миледи? — Э-эм, Кэролайн, — неуверенно произнесла она, гадая, не перенеслась ли она внезапно в другую эпоху, как та дама из книги, которая ей так нравилась. Но она не видела никаких мистических ритуалов и не прикасалась ни к каким заколдованным камням, так что о чужеземных теориях не могло быть и речи. — Кэролайн Форбс. — Леди Форбс. Кэролайн, если позволите, — он мягко взял ее маленькую ручку и нежно поцеловал тыльную сторону, прежде чем посмотреть на нее сквозь густые ресницы. — Вы можете звать меня Ником, это имя, которым обращаются ко мне близкие. Мне бы хотелось, чтобы вы сделали то же самое. Кэролайн сделала глубокий вдох, не в силах сдержать улыбку, которая появилась на ее губах. Он произвел на нее впечатление, и он действительно ей нравился. — Вы не ответили на мой вопрос, дорогая, — сказал он, все еще улыбаясь ей, когда выпрямился. — Вам нравится мой дворец? — По-моему, это очень красиво! — ласково отозвалась она. — Я не согласен, — возразил он, изображая задумчивость. — Все вокруг бледнеет при виде вас! — Вы лжец, милорд, — она закатила глаза. — Я уверена, что вы говорили то же самое многим другим дамам. — Возможно, — сказал лорд, игриво надув губы, прежде чем снова посмотреть на нее сквозь ресницы. — Но никто из них не был достаточно умен или смел, чтобы уличить меня во лжи. И никогда еще я не говорил этих слов так искренне. Кэролайн вгляделась в его лицо в поисках каких-либо признаков обмана и, не найдя их, улыбнулась ему, прежде чем продолжить флирт. — Ну, может, вам стоит сменить круг общения? — поддразнила она. — Неразумно окружать себя друзьями, которые недостаточно честны или храбры, чтобы быть хорошим советником в трудную минуту. — У меня нет друзей, Кэролайн, — лорд прищурился, но все еще с игривым блеском в глазах. — Только враги. — Мне трудно в это поверить, милорд, — возразила она. — Пожалуйста, — дерзко глядя ей в глаза, он подошел к ней еще ближе, в два шага сокращая оставшееся расстояние между ними. — Зовите меня Ником! — Боюсь, это было бы неправильно, милорд, — запротестовала Кэролайн, слегка ошеломленная его фамильярностью. Разве люди в этом времени не должны быть более формальными? Клаус улыбнулся ей, и глаза его заискрились от восторга, он был в полном восторге. — Могу я попросить вас прогуляться со мной по саду? — спросил он, снова протягивая ей руку. — Хм, я не знаю, уместно ли гулять в саду с незнакомым джентльменом, — она призадумалась, прикоснувшись к подбородку с притворным жестом уважения. — Я не думаю, что это соответствует эпохе! В тот момент она догадалась, что это, должно быть, был какой-то сон. Этого не может быть на самом деле, не так ли? Все это было слишком великолепно, чтобы быть правдой. Такая красота, конечно, не могла существовать в реальной жизни. С другой стороны, она была не во многих местах. Лорд рассмеялся, словно в ответ на ее мысли, и Кэролайн была загипнотизирована звуком его беззаботного смеха. — Ну же, дорогуша! — смех все еще звучал в его хриплом голосе. — Рискни! Что-то в его глазах и в том, как он произнес эти слова, поколебало ее, заставив скрытно улыбнуться. Взгляд Клауса мгновенно упал на эти губы, желая, как ничто другое, с силой раздавить их своими. 'Сделай это! Возьми то, что хочешь, ты всегда так делаешь!' И это было правдой. Он всегда брал то, что хотел, когда хотел, и он сделает то же самое прямо сейчас, он схватит ее и подчинит своей воле, пока не удовлетворит все свои потребности. Это будет своего рода наказанием для нее, чтобы она узнала, с кем имеет дело, кого оскорбила за последние несколько дней. С ней он будет вести себя по-своему. Он вздохнул. Он остановился в футе от нее. Не потому, что он сожалел об этом или испытывал к ней какую-то привязанность или уважение, а потому, что мучительная мысль поглотила его разум. 'Ну и где тут веселье?!' Нет, он не будет торопиться с ней, он сожжет ее разум и сердце, а потом, когда она захочет и будет умолять его сделать ее своей, он будет медленно и мучительно брать все, чего хочет, оставляя ее желать большего и никогда не получать этого. В конце концов, погоня всегда была его любимой частью игры. Он лукаво улыбнулся, думая только о том, что он сделает с ней. Он почти почувствовал жалость к ней. О, кого он обманывает, он даже не знал, что означает это слово. Он посмотрел на девушку сверху вниз, молча признавая, что она бесконечно красива, и страстно желая узнать больше о ее красоте. Ему было приятно видеть, что она, похоже, испугана, но мужественно держится. Она, вероятно, почувствовала его дурные намерения относительно себя. 'Правильно.' Подумал он, почему-то снова возбужденный ее страхом. Может быть, он и был извращенным старым ублюдком, но, черт возьми, ему это нравилось! 'Ты должна бояться меня, маленькая птичка.' Ее настороженные детские голубые глаза впились в его, когда он поднял палец, чтобы нежно погладить ее по щеке. Когда на его лице появилась нежная улыбка, он увидел, как она расслабилась и прильнула к его ласке. Его ухмылка стала еще шире. — Проснись, милая, — прошептал он мягким манящим шепотом, от которого по ее спине пробежали приятные мурашки. — Проснись, Кэролайн! С тихим стоном она закрыла голову руками и зевнула. В конце концов, ей каким-то образом удалось сбежать от своей безумной жизни, чтобы побывать в самом изысканном сне. Ладно, она может чувствовать себя немного ужасно из-за того, что в этом сне в отдаленном красивом замке на Средиземном море она не целовалась и не держалась за руки со своим парнем, но, по крайней мере, у нее ничего не было и с красивым незнакомцем. И, честно говоря, она уже достаточно натерпелась, чтобы волноваться еще и о своем подсознании. Это был всего лишь сон. Она услышала мелодичный звук и, повернувшись к окну, увидела двух колибри, которые терпеливо сидели у ее окна, пели и играли друг с другом. Она улыбнулась им, медленно поднимаясь с кровати, не желая спугнуть их. — Как же вы двое тут оказались? — спросила она мелодичным и беззаботным голосом, в котором едва узнала свой. Она чувствовала себя принцессой из диснеевского фильма, когда медленно протянула к ним указательный палец, и одна из колибри застенчиво села на него, сладко напевая пару секунд, и ее крошечные глазки смотрели в ее глаза. Она улыбнулась и почувствовала тепло внутри. Это маленькое существо не боялось ее и радовало больше, чем следовало. Затем другая птица начала кричать, и та, что сидела на ее пальце, поспешно полетела к своей паре, бросив ей, казалось, извиняющийся кивок. Она на сверхскорости бросилась к окну, наблюдая, как две голубки улетают, напевая и дразня друг друга. Сияющая улыбка царила на ее лице, когда она махала птицам, как маленький ребенок. — И вам доброе утро! — крикнула она им, чувствуя себя совершенно глупо, смотря, как они исчезают. Она снова улыбнулась, опустила взгляд вниз и покачала головой с веселым неодобрением. — Я, должно быть, схожу с ума, — пробормотала она с глупой улыбкой на губах. Со вздохом она задернула занавески и начала готовиться к большому дню. Она все еще улыбалась, думая, что это знак, хороший знак, говорящий ей, что каким-то образом все будет работать в их пользу. Что так или иначе все будет хорошо. Она понятия не имела, насколько ошибалась. Неестественно злая улыбка появилась на губах местного учителя истории, когда он наблюдал за иррациональной реакцией девочки на его маленькую выходку. О, как он любил эти фокусы! — Скоро, милая, — тихо поклялся он, наблюдая, как она ходит по спальне. — Ты будешь моей, очень скоро! С лукавой победоносной ухмылкой он повернулся и пошел прочь от резиденции Форбс, предоставив девушке немного уединения. На сегодня.***
— Ты понимаешь, что должен сделать, Чед? — спросил Аларик с опасной улыбкой. — Да, мистер Зальцман, — ответил мальчик, уходя. Затем он повернулся к девушке. — Дана, дорогая, твоя очередь! Девушка кивнула и тут же ушла. Она встала рядом со сценой, ожидая, когда могучая троица войдет в комнату, сопровождаемая ведьмой и красивым мальчиком Гилбертом. Клаус не смог сдержать улыбки, когда Дана радостно запрыгнула на сцену и захлопала, устраивая шоу. — Всем спасибо, что пришли, — весело сказала девушка. — Сегодня вечером у нас будет специальный плейлист. Это для Елены, от Клауса! Толпа зааплодировала. Дьявольская ухмылка стала шире, когда лицо Елены побледнело, Клаус очень старался, но не мог заставить себя сохранить серьезное выражение. Он усмехнулся, глядя вниз в попытке спрятаться от любопытных глаз. Трудно было не рассмеяться. Это стало еще сложнее, когда маленькая группа Скуби-Ду начала делиться теориями заговора о том, здесь он сейчас или нет. Затем он сурово выругал себя за то, что не контролирует свое выражение лица. Ему было больше тысячи лет, он был Первородным Вампиром, а в ближайшем будущем Гибридом, он должен быть более сдержанным. К счастью, он был полностью спокоен, когда Деймон заметил его. — Особый плейлист, хах? — спросил Клаус с притворным раздражением, стоило брюнету встать рядом. — У этого парня изобретательный подход. — Я не впечатлен, — ответил Деймон, с безразличием оглядывая комнату. — Нет? — насмешливо осведомился Клаус. — Дай мне знать, если увидишь что-нибудь странное, — ответил черноволосый вампир, прежде чем исчезнуть. Первородный снова ухмыльнулся. Конечно, ты не впечатлен Деймон. Ты просто слишком занят, чтобы почувствовать страх! Прежде чем его мысли успели прийти к окончательному выводу, улыбка внезапно исчезла с его губ. Там, у входа, стояла одна особенная вампирша, которую он планировал присвоить себе. Она грациозно впрыгнула в комнату с этим жалким подобием человека в качестве своего сопровождающего. Он стиснул зубы, когда ярость взяла верх. — Кэролайн здесь! — услышал он голос двойника, но не стал отводить глаз от светловолосой пары. — Она понятия не имеет, что происходит. Очевидно… Иначе она не была бы здесь с ним! Саркастически подумал Клаус. — Потанцуй со мной! — сказала блондинка и потянула его к сцене. Клаус мог поклясться, что если он еще сильнее укусит учителя за щеку, то у него потечет кровь. А в комнате полно вампиров, которые привлекут ненужное внимание. — Кэр, из меня правда никудышный танцор, — ответил мальчик, пытаясь избежать этого. По крайней мере, он знает, что для него лучше. Жаль, что мне все равно придется его убить. — Ха-ха-ха, я это знаю лучше, чем кто-либо! — и она потащила его на танцпол, прижавшись в этом танце так близко к нему. Слишком близко. Ближе, чем ему хотелось бы. Может, стоит отрубить ему руки, прежде чем убивать? Просто ради удовольствия! Он как-то странно уставился на нее, и Клаус подумал, не выколоть ли ему глаза тоже. — Что? — тихо спросила она. — Ты сегодня выглядишь очень мило… — сказал мальчик, и Клаус мысленно добавил «вырвать язык» к списку вещей, которые он сделает с ним, прежде чем освободит его из смертельной ловушки. Очень мило?! У тебя есть желание умереть, чертов смертник?! Взволнованно думал он. Она, как минимум, выглядит прекрасно! Он почувствовал некоторое облегчение, когда Стефан прервал их. Ну, вплоть до того момента, когда он обнял ее и начал раскачиваться в такт музыке. Черт подери! Почему он так взвинчен?! — Что случилось? — немедленно спросила она, так как ясно понимала, что это не светский визит. Он вздохнул. Умная и красивая. Опасная комбинация. — Клаус здесь, — сказал он ровным голосом, и страх, который он увидел в ее глазах при упоминании его имени, заставил его улыбнуться еще шире. Он испытывал странное дикое удовольствие от ее страха. — Что?! — спросила она, широко раскрыв глаза. — Да… — Где?! Ох, это гораздо веселее, чем пугать двойника. — Понятия не имеем, — признался Стефан к своему разочарованию. — Следи за всем, что может показаться странным, ладно? Кэролайн кивнула и испуганно огляделась, осматривая местность в поисках врага. В ее глазах ясно читалась паника. Клаус был реальным, он был здесь прямо сейчас, он пришел, чтобы забрать Елену, убить их всех. Он застонал, когда заметил, что ведьма и Деймон разговаривают. Он был так поглощен тем, чтобы слышать каждый вздох страха Кэролайн, что совершенно не смотрел, как они танцуют и говорят. Но он увидел, как Джереми выходит из комнаты, и, зная, что у него есть еще несколько свободных минут, решительно направился к блондинке. Стефан уже ушел, когда он подошел к ней. — Не хочешь потанцевать со стариком, милая? — сказал Рик, ослепительно улыбаясь и застенчиво стоя перед ней. — Мистер Зальцман, — сказала она, ласково улыбаясь в ответ. — У вас есть недостатки, но к ним точно не относится возраст, и я только с радостью. Она протянула руку и взяла его протянутую ладонь, а Клаус улыбнулся и осторожно обнял ее за талию. — Ты слишком добра ко мне, дорогая, — ответил он. Она нахмурилась, вероятно, не привыкшая к уменьшительно-ласкательным словечкам, которые он использовал. — Я просто честна, — сказала она, снова заулыбавшись через секунду, вероятно, отмахнувшись от его нежности. Он не пропустил, как она осматривала окрестности в поисках угрозы. Бессознательно уголки его губ приподнялись, а голова склонилась набок. — Ищешь Клауса? — спросил он с намеком на веселье в голосе, который Кэролайн не пропустила. — Да… — сказала она, изучив его лицо. — Ты думаешь, его здесь нет? Это было утверждение. — А ты думаешь иначе? — спросил он очень заинтригованно. — Ну, — ответила она, снова оглядываясь вокруг. — Он был бы глуп, если бы пришел, а для того, кто провел тысячу лет на этой земле, быть глупым — это нереалистичный сценарий. Улыбка Клауса стала еще шире, когда она продолжила: — Этот человек хитер. Я была бы удивлена, если бы он пришел сюда лично, но это не значит, что он не наблюдает за нами через других. Вероятно, он внушил кому-то из наших близких собирать информацию или что-то в этом роде. — Значит, ты на вербене? — спросил он, и Кэролайн резко повернула к нему голову. — Да… Нет… — нерешительно произнесла она, он приподнял брови, и она добавила: — Вербены из тайника Сальваторе едва хватает, и я не могу попросить маму дать мне немного. Она убьет меня, не моргнув глазом, если узнает, что я вампир. Клаус не упустил печальной горечи в ее голосе. Мать презирала ее. Это звоночек. Подумал он с иронией. Но у него было мало времени, поэтому он продолжил свой первоначальный план. — Послушай, у нас не так много времени, любимая, — сказал он, поймав ее взгляд и остановившись. — Ты не впустишь этого парня в свой дом, и у тебя определенно не будет больше никаких интимных моментов с ним. Ты скажешь ему, что плохо себя чувствуешь, и уйдешь с вечеринки пораньше. Ты воспользуешься шансом, когда будет наименее подозрительный момент, чтобы уйти. Ты поняла меня? Кэролайн недоверчиво кивнула, но затем резко осознала, что он сделал. — Не кричи! — поспешно добавил он. И его улыбка стала шире, когда он понял, что именно это она и собиралась сделать. — Ты ведь не Рик, правда? Ты… Ты Клаус! — выдохнула она, словно задыхаясь. Клаус довольно ухмыльнулся. — Очень хорошо, Кэролайн, — сказал он, и девушка вздрогнула от того, как он произнес ее имя. — Как ты так быстро догадалась? — Ну, ты с самого начала вел себя странно, — заявила она. — Сначала я подумала, что ты, то есть Рик был под внушением. Но даже если бы это было так, он не смог бы внушить вампиру, только древние обладают такой силой. — Ты умная девочка, не так ли? — сказал он, ухмыляясь. — Так и чего ты хочешь? — спросила она ровным голосом. — Ты не боишься? — спросил он, и половина веселья исчезла с его теперь уже пугающего фасада. — Нет. Ты не можешь прикоснуться к Елене до ритуала, и у тебя нет причин убивать меня или кого-либо из моих друзей. Елена выполнила свою часть сделки, и Элайджа сказал, что… Рик просто запрокинул голову и рассмеялся. — Ты действительно думаешь, что я забочусь об этой мелкой сделке Елены с моим братом?! — плюнул он, крепче сжимая ее, притягивая ее до невозможного близко. — Я всегда получаю то, чего хочу, и я лишь наслаждаюсь, смотря на ваши попытки помешать мне получить это. К слову, сейчас я хочу, чтобы ты держалась подальше от своего парня, если хочешь, чтобы он сохранил голову на плечах! — Зачем ты делаешь это? — спросила она тихим и слабым голосом, впервые за эту ночь показав свою уязвимость. Клаус наклонил голову с безжалостным выражением, застывшим на его лице. — Потому что я могу. — прорычал он низким голосом. — И ты сделаешь именно то, что я прикажу, если не хочешь быть наказанной за неповиновение мне, — он предостерегающе поднял палец, когда Кэролайн собиралась что-то спросить. — Ты сделаешь, как я сказал, Кэролайн, и после того, как я уйду отсюда, ты забудешь, что я внушал тебе. Я буду ждать тебя в полночь в квартире Аларика, как мы уже запланировали. Не опаздывай, любовь моя. Для твоего же блага! И, сделав всего один шаг, он исчез, а Кэролайн осталась стоять ошеломленной. С тревожными мыслями она подошла к Мэтту, чтобы попросить его уйти пораньше, чем они планировали.***
Она стояла перед деревянной дверью, не зная, когда и как именно она туда попала. Она была почти уверена, что никогда не была в квартире Аларика Зальцмана и никогда не слышала о том, где он вообще жил, отчего была немного напугана тем, что обнаружила, как лжет своей маме, вернувшись с вечеринки, а затем и вовсе оказалась перед входной дверью своего учителя по истории посреди ночи. Она размышляла, стоит ли ей постучать или просто уйти, и что сказать, если она постучит. Долго ждать ей не пришлось, потому что тут же дверь распахнулась настежь, и взволнованная Катерина Петрова бросила на нее жалостливый взгляд. Какого черта?! — Ох, отлично! — воскликнула она, закатывая глаза, когда Кэролайн, словно пораженная током, вошла в дом. — Жертвенный агнец пришел! Как только двойник закрыла за ней дверь, внушение спало, и она снова осознала ситуацию, в которой оказалась. Кэролайн посмотрела на свою убийцу сердитыми и растерянными глазами, медленно вспоминая все, что произошло там прошлой ночью. — Так это и есть гость на сегодняшний вечер? — спросила афроамериканка, которую Кэролайн видела сегодня впервые. — Эй! — запротестовала она, когда незнакомка с помощью магии достала телефон из ее заднего кармана. Устройство пролетело по воздуху, и она поймала его, победно улыбаясь блондинке. — Верни это обратно! — приказала Форбс, угрожающе шагнув к ведьме. — Или что?! — провоцировала та, широко улыбаясь, когда появились вампирские черты Кэролайн. — Я бы не стала, — тихо предупредила Кэтрин, положив руку ей на плечо, чтобы остановить ее. Она тут же стряхнула ее, повернувшись к брюнетке. — Клаус отдал очень конкретный приказ не причинять вреда ни одной из своих ведьм и не пытаться уйти. Ты же не хочешь разозлить его еще больше! — И с каких это пор ты заботишься о моем благополучии? — сердито спросила Кэролайн, скрестив руки на груди и мысленно испепелив ее взглядом. Настала очередь Кэтрин рассердиться. — Я пытаюсь тебе помочь! — Мне не нужна твоя помощь! — агрессивно заявила блондинка. — В чем твоя проблема?! — Кэтрин чуть не закричала, и Кэролайн была более чем готова поделиться с ней своими мыслями и объяснить, почему она так злилась, когда заговорил колдун. — Пора, Грета, — сказал он, и Кэролайн впервые по-настоящему обратила внимание на то, что происходит вокруг. Она увидела, что Феликс на полу что-то напевает, сидя на коленях, и девушка, Грета, также опустилась на колени рядом с ним. Они сидели к ней спиной перед закрытым черным ящиком, напоминающим гроб, в то время как Аларик, словно в трансе, стоял к ней лицом, а не к гробу, как другие. Вокруг ведьм и вокруг ящика по кругу были расставлены свечи. — Они…? — Кэролайн начала говорить, и на ее неудачные слова Кэтрин вынуждена была ответить. — Возвращают его в настоящее тело? — спросила она с раздраженным вздохом. — К сожалению! — Почему ты не сделаешь что-нибудь, чтобы остановить их? — нервно спросила блондинка. — Неужели ты думаешь, что если бы я могла что-то испортить, то не попыталась бы? — рявкнула она на молодую вампиршу. — Не веди себя как дурочка Кэролайн, тебе не идет! Кэролайн закатила глаза и вернулась к своим прошлым попыткам выйти из дома всеми возможными способами, но, к ее разочарованию, она снова врезалась в невидимое стекло, которое отделяло ее от свободы и отталкивало на пятую точку, как это было и вчера. Она зарычала и повернулась к ведьмам. Если она не сможет бороться с заклинанием, то уничтожит его источник. Она попыталась переместиться на вампирской скорости и схватить их, чтобы убить, но это было бесполезно. — Кэролайн, я не думаю, что нападение на ведьм Клауса, хорошая идея, — посоветовала двойник. — Особенно после… Кэтрин оборвалась на полуслове, когда перед ее лицом пролетел нож, брошенный Кэролайн в Грету. Если бы он прошел сквозь невидимую завесу, которую ведьмы подняли для своей защиты, ее голова раскололась бы на кусочки от броска Кэролайн, но вместо этого он просто упал на пол. — Аргх, да вы издеваетесь! — воскликнула Кэролайн, снова выбегая из кухни. Она замерла, увидев движение. Кэтрин теперь стояла в нескольких метрах от гроба, а глаза Рика открыто смотрели на нее, затуманенные дымкой. — Елена? — спросил он прямо перед тем, как рухнуть, и она поняла, что он принял Кэтрин за Елену. Через несколько секунд все это уже не имело значения. Ведьма встала и открыла гроб, из которого якобы должен был выйти Клаус, и у Кэролайн почему-то перехватило дыхание. Этот человек, который вот-вот выйдет из черного ящика, вероятно, еще какое-то время будет преследовать ее в ночных кошмарах. Ну, если он не убьет ее сразу. Чего она не знала или, скорее, не помнила, так это того, что встречалась с ним. Когда он вышел из ложи, одетый, вероятно, в его облик «большого злого волка», который должен был напугать их, всё, о чем она могла думать, был сон, который он подарил ей, и то, как он был похож на прекрасного принца. Затем она неожиданно вспомнила сказку с песней «Однажды во сне» в ней, и больше не могла контролировать это и разразилась смехом. Тишину нарушило тихое хихиканье Кэролайн, которое постепенно перешло в громкий смех. — Извините, я просто… — сказала она, безуспешно пытаясь сдержать смех. Кэтрин посмотрела на нее с веселым беспокойством, прежде чем сесть на стул и заговорить. — Бедная девочка, — сказала она с притворной грустью. — Окончательно свихнулась… Все смотрели на нее как на сумасшедшую, все, кроме Клауса, и, возможно, именно это ее и отрезвило. Он посмотрел на нее с удивлением, словно она была интересной загадкой, которую он хотел разгадать. Он подумал о том, как блестяще она выглядела во сне, который он ей подарил. Как игриво и беззаботно… Теперь все это исчезло. Даже если она смеялась — звуком, который он находил странно божественным, — она была настороже. Как будто она ожидала, что он в любой момент бросится к ней и прикончит. Нет, милая. Ты не отделаешься легкой смертью! Затем он подошел к ней, мучительно медленно. Наблюдая, как она трезвеет с каждым шагом, который приближал их. Она наконец перестала смеяться, но улыбка не исчезла. Она отказывалась перестать улыбаться, даже если была напугана, и он мог сказать, что она боялась. Какими бы дерзкими и вызывающими ни были ее глаза, когда она смотрела на него, он чувствовал ее нервозность и страх за милю. Он не останавливался, пока не оказался прямо перед ней, всего в шаге. — Милорд Клаус, — саркастически произнесла она и поклонилась, как во сне. Ее улыбка была игривой и сердитой одновременно. — Или мне следует называть тебя Ником? Она услышала, как Кэтрин резко вдохнула от ее слов, и удивилась, почему. Как бы то ни было, мужчина казался совершенно спокойным, когда поклонился, поймал ее ладонь в свою и наклонил голову, чтобы поцеловать. Затем он посмотрел на нее сквозь ресницы и с хитрой улыбкой и хриплым голосом сказал: — Как пожелаете, миледи! Кэролайн закатила глаза. — Зачем лгать о том, кем ты был? Неужели ты думал, что я тебя не узнаю? — Ох, но я не лгал, любовь моя, — сказал он, выпрямляясь. — Мое полное имя Никлаус. — Без разницы, — сказала она со скучающим видом. — Просто покончи с этим. У меня есть другие дела! — О чем, черт возьми, вы говорите?! — спросила Грета, убирая свечи на стол. — Не лезь не в свое дело, — пренебрежительно бросил Клаус, и Грета надула губы. — Разве она не сногсшибательна? — обратился он снова к ведьме, которую так эффектно заставил замолчать всего несколько секунд назад, словно желая узнать ее мнение. — На самом деле она довольно глупа, если тебе интересно мое мнение, — ответила девушка. — Она бросила вызов всем твоим правилам, — Клаус изумленно посмотрел на Кэролайн, и она равнодушно пожала плечами, когда ведьма продолжила: — Она пыталась выйти из дома, а когда поняла, что ей это не удастся, попыталась убить меня. Она была непочтительна и груба! — Ну, я хотя бы не рабыня самовлюбленного первородного кретина, — с отвращением ответила Форбс ведьме, которая, прищурившись, смотрела на блондинку. — Могу я убить ее сейчас?! — Хватит, Грета, — предупредил Клаус. — Убери свои инстинкты убийцы куда-нибудь в другое место, а ты, милая, веди себя прилично! Кэролайн фыркнула, увидев его предупреждающий палец перед своими глазами, и первородный ухмыльнулся. — На твоем месте я бы удивился сильнее, дорогая, — сказал он, забавляясь. — Ты не из тех, кто подчиняется приказам, так что на этот раз я тебя прощу! — Ну, спасибо, как великодушно с твоей стороны! — насмешливо произнесла она, в ее голосе прозвучал сарказм. — Но я не просила у тебя прощения! Клаус прищурился, его прежняя улыбка давно исчезла. Он сделал угрожающий шаг вперед, и даже если девушка, казалось, не была затронута переменой его настроения снаружи, ее учащенное сердцебиение говорило о другом. В этот момент у Кэролайн зазвонил сотовый. — Спасена звонком, — прорычал он сквозь зубы. — Это рингтон Стефана, — объявила она, когда «No place for a hero» продолжила играть. — Если я не отвечу, он поймет, что что-то не так, — сказала она, когда внушение начало действовать, заставляя ее быть честной. — Тогда ответь, — приказал Клаус. — И веди себя так, будто ты одна в своем доме. Кэролайн вздохнула и села у кровати Аларика, отвернувшись от всех остальных, когда взяла телефон у Греты и ответила. — Стефан? Все в порядке? Вы его поймали? — спросила она правдоподобно сдержанным голосом, в то же время проклиная Клауса за то, что он заставлял ее делать это. — Нет, скорее он добрался до нас, — сказал он усталым и страдальческим голосом. — Что? — Послушай, Кэролайн, мне нужно, чтобы ты немедленно приехала в пансионат. — Почему? Что случилось? — ее голос поднялся на несколько октав. — Подожди, это Елена плачет на заднем плане?! Она мгновенно вскочила на ноги и нервно зашагала по комнате. — Я объясню позже, тебе просто нужно приехать, — настаивал Стефан, но Кэролайн была не из тех, кем легко манипулировать. — Или ты скажешь мне прямо сейчас! — яростно прикрикнула на него она. — Серьезно, Стефан, что случилось?! — Я не могу сказать тебе по телефону, и я думаю, что было бы лучше, если бы ты была со мной. — Стефан Сальваторе, скажи мне, что происходит прямо сейчас, или я превращу всё, что Клаус сделал или сделает с нами, в детскую игру, когда доберусь до тебя! — яростно закричала она и была рада видеть, что Кэтрин удивленно приподняла бровь, а Клаус прищурился, наклонив голову. Вероятно, она была убедительна, потому что Стефан стал молчаливым и задумчивым. — Это Бонни, она… — Стефан замолчал, и с каждым мгновением она чувствовала, как кровь отливает от ее лица. — Она мертва… — Чт… Что? — прошептала она, снова садясь на кровать. — Как? Почему? Когда? — Клаус… — это было все, что он сказал, и этого было достаточно, чтобы ее мир закружился. — Зачем Клаусу убивать Бонни? — ее голос несколько раз срывался, а глаза наполнялись слезами, пока она пыталась контролировать свою реакцию и эмоции. Ее глаза встретились с его, и он ясно прочел ненависть в ее заплаканном взгляде. — Должно быть, он догадался, что к ней вернулись ее силы… Он расчетлив и ничего не оставляет на волю случая… — А я-то думала, что я единственный в городе вампир, помешанный на контроле! — Кэролайн попыталась рассмеяться, но смех постепенно переходил в истерику. — Мне так жаль, Кэр… — прошептал Стефан. — Не беспокойся обо мне, — сказала она, заставляя себя улыбнуться, как будто он мог это увидеть. — Просто позаботься о Елене, я скоро буду. — Кэр… — Стефан чувствовал ее блеф. — Я в порядке, Стефан. Скоро увидимся! — и она закончила разговор. Как только она нажала красную кнопку, внушение исчезло. Она увидела лицо Клауса, и ей показалось, что она на арене, а Клаус — красный флаг. Она едва почувствовала, как Грета снова украла ее телефон, когда кинулась на блондина. — Ты ублюдок! — закричала она, и ее голос несколько раз срывался. Она бросилась к нему, чувствуя, как ее глаза горят от непролитых слез. Она почувствовала, как что-то обожгло ей горло, как что-то раздавило все ее тело с невыносимой силой, раздавив грудь… Ее подруга Бонни умерла! ОН убил ее. Как будто она была всего лишь незначительной пешкой в его военной игре. Как будто она была одноразовой! Ярость подпитывала ее мужество. — Как ты посмел! — кричала она и чувствовала, как отчаяние и слезы переливаются в ее неузнаваемый голос, когда ее кулаки соединились с его грудью. Она безжалостно ударяла его, чувствуя, как ее руки раздавливает силой природы по имени Клаус Майклсон. Где-то в глубине души она понимала, что это опасно, но сейчас единственное, что она могла ощущать, была ярость, неконтролируемая и неукротимая ярость, которая только сильнее поднималась в ней. Ярость, которая сделала ее невежественной и не заинтересованной в последствиях своих действий. Ее тщательно созданный контроль над собой сломался, и она оказалась беспомощной перед лицом собственных чувств. Клаус смерил ее убийственным взглядом. Он гадал, есть ли у этой девушки желание умереть или у нее вообще нет инстинкта самосохранения. Он знал, что она любила ведьму, которую он собирался убить, но никогда за свои сотни лет он не видел такой ярости и угрозы, направленной на него, по крайней мере, не таким образом, и уж точно не от ребенка-вампира. Ни один смертный или бессмертный никогда не касался его таким образом, никто не осмеливался поднять на него руку таким образом, а затем уйти живым или, по крайней мере, целым. Она осмелилась прикоснуться к нему, ударить без его разрешения. Конечно, ее удары казались ему лаской, но тем не менее он знал, что ее намерения были причинить ему боль. И впервые за долгое время он почувствовал себя потрясенным и смущенным одновременно, не зная, должен ли он восхищаться такой преданностью по отношению к любимому человеку или наказывать ее за то, что она осмелилась сделать. — Как ты посмел прийти в наш город! — воскликнула Кэролайн, продолжая нападать на Клауса и чувствуя, как по ее лицу снова текут слезы. — Как ты посмел убить тех, кто нам дорог, и… и… Она не смогла вымолвить больше ни слова, Кэтрин схватила ее сзади и закрыла ей рот. — Отпусти меня! — попыталась крикнуть она двойнику, что оттаскивала ее на несколько шагов. — Ш-ш-ш, Кэролайн, ты же не хочешь этого… — прошептала брюнетка. — Какой смысл?! — завопила блондинка. — Он все равно меня убьет… Я просто ускоряю процесс! Все это время она не сводила глаз с гибрида, который смотрел на нее с веселым любопытством. — Давай, убей меня! — закричала она, вырываясь из рук Кэтрин. — Давай, чертов ублюдок, убей меня, и покончим с этим! Клаус улыбнулся и жестом велел Катерине отпустить ее, и она повиновалась. Затем он не спеша подошел и встал прямо перед молодой вампиршей, прежде чем сказать: — Твоя преданность достойна восхищения, дорогая, правда, — он погладил ее по щеке одним пальцем. Он ласкал ее кожу до самого подбородка, который он схватил, притягивая лицо ближе. — Но я хочу, чтобы эта преданность была направлена на меня… — Я лучше умру тысячью смертей! — крикнула она, сбрасывая его руку. Она почувствовала, как первые лучи солнца согревают ее спину, и позволила дневному кольцу упасть с пальца. Огонь быстро распространился по всему ее телу. Но Клаус был быстр. Как будто он предвидел это движение, как будто знал, что она готова умереть за свою собственную правду, он ожидал этого, и когда это произошло, он был достаточно быстр, чтобы схватить ее и защитить от ядовитых лучей солнца, заставляя ее остаться в безопасности темноты. Единственная безопасность, которую он мог ей предложить. Его раздражение и беспокойство ясно читались на его жестком лице, он схватил ее за плечи и начал трясти, сильно. — Совсем из ума выжила?! — заорал он, впервые теряя над собой контроль. — Нет, ты выжил! — крикнула она в ответ, не дрогнув ни на дюйм. — Если ты думаешь, что я когда-нибудь направлю на тебя что-то, что не будет ненавистью! Клаус смотрел на сопротивляющуюся девушку, не зная, что делать. Его ладонь дернулась от желания ударить ее, вонзить в нее немного здравого смысла, но каким-то образом он сумел взять себя в руки. Он смотрел на блондинку со злостью и чувством долга. Она находилась в присутствии самого могущественного существа в мире, некоторые вздрагивали только при звуке его имени… но не эта девушка… Нет, эта удивительная молодая женщина оставалась стоять высоко и невозмутимо, не тронутая его гневом… тем, что заставлял самого страшного воина убегать или молить о пощаде. — Хмм… — задумался он, пытаясь контролировать каждую унцию своего тела, которая говорила ему просто убить ее. — Ты меня заинтриговала, милая… Я не могу решить, то ли ты поистине храбра, то ли глупа. Его голос был манящим и сладким, когда он отпустил ее, хотя и держал рядом на случай, если она снова решит сделать что-то резкое. — Ни то, ни другое. — яростно ответила она, высоко подняв голову. — Я всего-навсего в бешенстве. К своему и всеобщему удивлению, он рассмеялся. Тихий и быстрый смех, но уникальный и настоящий, который он не испытывал долгое время. Затем он впился своими холодными глазами цвета океана в ее уязвимые небесно-голубые глаза и позволил своим зрачкам расшириться, как он того требовал. — Ты пойдешь домой и забудешь все, что здесь произошло, как только выйдешь отсюда. Ты не можешь покончить с собой, если я не прикажу иначе. Ты вернешься, когда я позвоню и скажу, что хочу тебя видеть, немедленно, не задавая вопросов и не вспоминая, зачем ты идешь туда, куда тебя вызывают. Я отпущу тебя и прощу все, что ты сказала и сделала сегодня, понимая, что ты была потрясена трагической потерей своего драгоценного друга… Я, в конце концов, милосердный человек… — его улыбка стала дьявольской, и Кэтрин очень старалась не рассмеяться над его последними словами, подозревая, что он не будет таким же милосердным с ней, как с этой блондинкой, которая так зацепила его. — Но не обольщайся, милая, — продолжал он после небольшой паузы, и лицо его снова потемнело и стало серьезным. — Я все равно накажу тебя за другие твои проступки, от своей судьбы никуда не денешься… А теперь беги и надень свое кольцо перед уходом. Кэролайн очнулась от тумана и впилась взглядом в первородного вампира. Не говоря ни слова, она обернулась, впервые с тех пор, как они с Клаусом начали ссориться, оглядываясь вокруг. Ведьмы стояли с ошеломленными и растерянными лицами, обмениваясь нервными взглядами. Выражение их лиц было таким комичным, что Кэролайн чуть не улыбнулась. Лицо Кэтрин стало более непроницаемым, она смотрела на нее сузившимися и подозрительными глазами. И она могла поклясться, что двойник выглядела заинтригованной. Она протянула ведьме руку, чтобы та отдала ей сотовый, и та повиновалась. После этого Кэролайн надела кольцо, как ей было приказано, и, по-прежнему не говоря никому ни слова, повернулась, чтобы уйти. Потянувшись к дверной ручке, она услышала, как он зовет ее по имени. Она обернулась и увидела, что он сидит в кресле, словно это его личный трон, и выглядит строгим и довольным, в то время как его глаза улыбаются злым весельем. — Что еще? — ее голос выдавал раздражение. — Сегодня ты совершила много ошибок… Ошибок, которые я тебе простил, но соверши еще одну, любимая, и ты пожалеешь о том дне, когда родилась… На этот раз второго шанса не будет, ты меня поняла? — Кэролайн уже собиралась ответить что-то неприятное, когда он прервал ее. — Прежде чем ты скажешь что-нибудь, о чем пожалеешь, — прошептал он своим опасным хриплым голосом, глядя на нее из-под тяжелых ресниц. — Не забывай, что я сделал с родителями Катерины. Оскорбления, которые она собиралась выплеснуть, застряли у нее в горле, и она чуть не задохнулась. Ее глаза неохотно скользнули в сторону подавленного взгляда Кэтрин, прежде чем вернуться к Клаусу. Затем она поняла, что он ждет ее ответа, и, откашлявшись, отвела взгляд и заставила себя прошептать «Я поняла», прежде чем с силой закрыть дверь и убежать из дома, чтобы никто не мог почувствовать или увидеть ее слезы.