Когда медицина бессильна

Четверг той же недели. 9:34.       Последние два дня работы прошли без особых изменений. Во вторник Матиас все еще ходил с карточками, а в среду ему разрешили заняться одним пациентом. Но в этот день вся больница ожидала того самого злополучного пациента.       Всем медсестрам выдали новую чистую форму, все врачи тоже были при параде. Что удивительно, даже Тино был одет в чистый белый халат, а не в рубашку с брюками, в которых он, по обыкновению своему, ходил. В этот день также собирались объявить, кому из врачей их «скромного» заведения «доставят честь» лечить  норвежца. Это было невероятных масштабов мероприятие, на которое собирались все врачи, медсестры и весь прочий медперсонал.       В десять часов утра все устало поплелись в местный конференц-зал. По дороге Матиас снова столкнулся с Викторией, и до места назначения они дошли вместе. Конференц-зал был немного переоборудован под актовый. Там стояло пятнадцать рядов стульев, но даже при таком количестве мест, во время каждого собрания приходилось приносить еще больше сидячих мест. Со временем, конечно, работники смекнули, что легче будет идти на очередной сбор со своим стулом. Особо находчивые протаскивали кресла на колесах, такие были чем-то вроде элиты. Во-первых, не каждый имел кресло на колесиках, во-вторых, протащить это кресло в конференц-зал - это та еще сложность, ну и в третьих, такие имели явно превосходство над теми, кто сидел на до ужаса неудобных стульях.       В это время все, кто пришел уже расселись по местам, и при первом рассмотрении, казалось что сидят люди абсолютно хаотично, но это было не так. На первом ряду сидели исключительно врачи высшего ранга, которые рассчитывали получить на лечение нового пациента. На втором и третьем располагались врачи со средним опытом, но с неплохим потенциалом. На четвертом, пятом и шестом сидели интерны. Два следующих ряда занимали работники статистического отдела. Дальше медперсонал в лице медсестер и медбратьев, а также санитары. Виктория и Матиас расположились в «живописном» углу недалеко от сколоченной наскоро сцене.       Вскоре в зале появился и сам доктор Бер, спокойно перебирая в руках листы с речью. Он взошел на сцену, и в зале сразу воцарилась тишина, прерываемая лишь редкими перешептываниями.       — Итак, всем вам наверняка известно, почему вас тут собрали, — неспешно и глухо начал главврач. На самом деле, речь доктора Оксеншерны была скучной. Большую часть времени он рассказывал о медицинской чести, даже упоминал клятву Гиппократа, рассказал о скромных успехах в этом году, но, по большей части, это было неинтересно. Всю эту долгую речь Кёллер разглядывал врачей с первого ряда. Ближе всего к нему сидел врач лет двадцати или двадцати пяти. У него были черные волосы, равнодушное лицо, он был азиатского происхождения.       — А это кто? — тихо спросил Матиас у Виктории. Она немного прищурилась вглядываясь в лицо того, на кого указывал датчанин.       — А, это? Это Хонда, я о нем тебе говорила. Там такая долгая история, связанная с ним. Он приехал учиться по обмену в одном из местных медучилищ. В то время доктор Бер проводил в том меде лекции и семинары. Ну, а что взять с Хонды? Он любил учебу и ходил на все лекции. Доктор Оксеншерна заметил его и по окончанию училища предложил в этой больнице работу. Закончил Кику мед на год раньше остальных, и сразу пошел работать сюда. Это было лет пять назад, и за это время он построил себе неплохую карьеру, теперь лично будет лечить Бондевика. Ну и я вместе с ним, — как-то особо равнодушно ответила она. - Он неплохой врач, а главное, что он не орет по пустякам. За это он мне и нравится, - неожиданно продолжила девушка. — Ладно, сейчас должны сказать, к кому попадет пациент. Это бессмысленно, но начальству хочется немного пафоса.       — И теперь, я готов с гордостью объявить имя того врача, которому доставят честь лечить нашего особого пациента, — доктор Бер взглянул на бумаги и слегка насторожился. Его брови съехались на переносице, а очки чуть не слетели с носа. Матиас заметил, как черноволосый азиат напрягся.       — Матиас Кёллер! — неожиданно сказал главврач.       В то же мгновение датчанин почувствовал, что ничего не слышит. Его имя эхом отдавалось в его голове, и потому он стоял как вкопанный, не решаясь подняться на сцену, чтобы забрать нужные бумаги. Он очнулся только через пару секунд, от ощущения потряхивания за плечо.       — Придурок, ты как свое имя в карту внес?! — настойчиво твердила Вики, тряся молодого человека за плечи. — Матиас! Отвечай, как ты это умудрился сотворить?!       Рядом с Кёллером стоял доктор Бер, Хонда, Вики и еще пара любопытных медсестер. И только сейчас датчанин пришел в чувство. Тогда главврач взял его за руку, под негодующие звуки толпы вывел его из конференц-зала и повел в свой кабинет. Ключ щелкнул в замочной скважине кабинета - дверь была заперта, осталось лишь четыре человека - доктор Бер, Виктория, Вяйнямейнен и, собственно, Матиас. Оксеншерна сел за стол и стал снова перечитывать бумаги.       — Как тебе это удалось? Мы же уже были готовы отдать этого пациента Хонде. У него была возможность заниматься этим, а ты… как тебе удалось подделать эти бумаги? — тихо и глухо говорил главврач.       — Я… я не знаю, - растерянно начал говорить Кёллер. — Я вообще не трогал никаких бумаг! — более уверенно и даже немного злобно продолжил он. - С чего вы решили, что это я подделал или испортил ваши документы? Я работаю тут всего три дня, и вы подумали, что это моих рук дело, раз в вашем чертовом документе указано мое имя?! — он чуть ли не срывался на крик, но рядом Виктория время от времени пихала его локтем, что заставляло молодого человека успокоиться. — Почему виновным считают меня, если всякими бумажонками у вас занимается начальник статистического отдела?! — Матиас метнул прожигающий взгляд в сторону Тино. На секунду ему показалось, что Вяйнямейнен испугался или растерялся.       — Хорошо. Допустим, что это кто-то другой. Тино, подай документы.       Финн настороженно подал доктору Беру бумаги, которые они получили из Осло. В них было прописано имя Матиаса, а рядом стояла печать и подпись главврача.       — Что за чертовщина?! Я же сам обговаривал этот вопрос со всеми, лично вписал имя Кику. Но, черт побери, как это случилось? — растерянно пробормотал Оксеншерна.       В этот момент в двери постучали. Виктория метнулась к двери, и снова послышался звук открывающегося замка.  Почти бесшумно в кабинет зашел Хонда. Он настороженным взглядом осмотрел присутствующих и остановил свой пристальный взор на Кёллере. От этого Матиасу стало не по себе, уж больно взгляд был настороженный и проницательный.       — Мы решим эту проблему, Кику, не волнуйся, — не дожидаясь вопроса от азиата, сказал главврач.       — Я даже не об этом, — тихо сказал японец. — Если таковым было решение врачей, то я с радостью отдам этому молодому человеку возможность вылечить этого пациента, — его голос был флегматичен, очень тих и скромен, но в то же время имел свою нотку убеждения и твердости.       — Нет-нет, это наверняка недоразумение, мы решим эту проблему, — сказал Бер. — Тино, набери номер главврача больницы в Осло. Сейчас все узнаем.       Вяйнемяйнен уверенно направился к древнему на вид телефону и набрал какой-то номер.       — Добрый день, вас беспокоит главврач международной психиатрической больницы.