***
Сегодняшнее утро ничем особым от остальных не отличалось, после завтрака девушки ушли на занятия, вот только моя медитация была прервана приездом семейства Луизы, а именно её матери и средней дочери. Меня они обнаружили прямо на улице, а привел их один из слуг академии. Я как раз сидел на подстилке, сложив ноги и накапливая энергию для очередной прогонки моей восьмой чакры. За последнее время она заметно подросла и приближалась по своей консистенции к остальным моим вихрям. Вот что значит хорошо насыщенный энергиями мир. Когда я открыл глаза, они уже подходили ко мне. Две очень похожие дамы с розовыми волосами, как у Луизы, карими глазами и в строгих платьях, лишь подчёркивающих их формы, немного украшений, однако весьма качественно и со вкусом подобранных и дорогих. — Мадам Карин, — поклонился я более взрослой женщине, — мадемуазель Каттлея, — точно так же поклонился я средней сестре Луизы, — вы искали встречи со мной? — посмотрел я с вопросом на более старшую женщину. — Всё верно, вы, видимо, месье Ичика, о котором рассказывала нам в письмах Луиза, но как вы так быстро узнали нас? — Я вижу ваши ауры и ваши души. Вы — родственницы Луизы, это я вижу точно. Она рассказывала о том, что у неё есть вторая сестра, которая больна, как раз это я и наблюдаю в вашей ауре, мадемуазель. Отсюда следует, что вы — Каттлея Иветта Ла Блюм Ле Бланк де Ла Фонтэйн, — я кивнул более молодой женщине, — а вы, соответственно, её мать, — кивнул я старшей женщине, — это тоже заметно из ауры, следовательно, вы, Карин де Ла Вальер. — Поразительно, никогда о таком не слышала. Что такое аура? — удивилась Карин. — Если кратко, аура это проекция или отражение слоёв души на уровень нашего мира, она имеет связь с нашим физическим телом и прикрепляет часть структур души к нашему телу. Чтобы это объяснить, мне придётся закатить лекцию на несколько часов. Не хотелось бы вас так сильно задерживать, дамы. Я повёл рукой по воздуху и проявил три кресла-облачка, предложив дамам присаживаться. — Так что же вы хотели, милые дамы? — спросил я, когда сильно удивлённые моим волшебством женщины расселись. — Скажите, месье Ичика, вы упомянули болезнь Каттлеи? — взглянула на меня умоляющим взглядом её мать. — Моя дочь, Луиза, писала мне об этом… За это время я уже успел всё проанализировать. Тут налицо было мелкое проклятие, которое пережимало магические каналы и качало энергию из её источника так, что её тело работало с перебоями и вразнос. До тридцати она бы ещё дожила, а вот дальше - уже сомнительно. Если аккуратно “обесточить” ядро этого проклятия, оно тут же исчезнет само, так как ему постоянно требуется подпитка. Кстати, само это проклятие мне что-то отдалённо напоминало. Встроено в ауру оно было по принципам, которые я почерпнул в гримуаре Бримира. Видимо, тут были или есть ещё маги пустоты, что и немудрено. — Ах да, конечно же. Я посмотрел на Каттлею, пережал подачу маны в проклятие, проследил за тем, чтобы само проклятие распалось безопасно, а заодно поправил у неё перекос источника и глаза. Это было похоже на то, что было у Луизы. Видимо, предрасположенность к стихиям воздуха и земли. Каттлея вздрогнула, вздохнула с облегчением и выпрямилась ещё больше, улыбаясь нежной улыбкой. — Всё, — кивнул я. — Э-э-э, простите, что всё? — удивилась Карин. — Я убрал проклятие и заодно чуть поправил перекос в её средоточии, также убрал дефект зрения, оно начало слегка ухудшаться, теперь Каттлея — маг всех стихий, включая вашу таинственную пустоту, как и Луиза и она абсолютно здорова. — Мама, боль прошла, я так легко себя чувствую, — улыбнулась Каттлея милой и нежной улыбкой, испуская наружу благодарность, счастье и всеобщую любовь. — Доченька! — подскочила к ней Карин. Она начала обнимать свою дочь, ощупывать и крутить в разные стороны, будто ожидая хоть что-то там увидеть. Все изменения в любом случае были внутри, так что Карин не смогла ничего обнаружить. — Как ты себя чувствуешь, милая? — Матушка, нигде не давит, и нет тянущего чувства. Я чувствую себя… — она задумалась, глубоко вздохнула, улыбнулась и умиротворённо выдохнула, — хорошо, очень, очень хорошо. Когда женщина убедилась, что её дочь наконец-то здорова, она смогла успокоиться и присесть обратно. — Вы оказали нам огромную услугу, месье Ичика, наша благодарность не имеет границ. “Ага… в разумных пределах,” — про себя подумал я, а настроение повысилось. — Что бы вы хотели в награду за ваш труд? — Вообще-то я не думал о награде, когда предлагал помощь Луизе, — улыбнулся я, — но я ищу знания по магии. Луиза сказала, что у вас имеется библиотека. Если вы сможете дать мне доступ к книгам, я буду весьма благодарен. Есть ли там что-то, чего нет в местной обители знаний? — спросил я. — Каких-то особых редкостей у нас точно нет, однако наша книжная коллекция весьма обширна. Возможно что-то в ней и найдётся. Я просто не помню наизусть, какие книги есть в местной библиотеке, а каких нет. Двери нашего дома всегда открыты для вас. Приглашаю вас в гости, — улыбнулась она. — С огромным удовольствием приму ваше приглашение, как только закончу здесь с делами, — ответил я. — Что же. Самое важное мы решили, а теперь, не подскажете мне, что за проблема была у Луизы, да и про болезнь Каттлеи хотелось бы у вас узнать. Ну я и рассказал. Про испорченную палочку и про проклятие, которое было на Каттлее. Подозреваю, что в письмах большую часть они уже обговорили, однако не всякую весть уместно доверить бумаге. — Мы уже проверили всё, что смогли, — грустно сказала Карин, — никакого Жако и магазина палочек в том месте, где указала Луиза, давно нет. Была когда-то небольшая артефактная лавка, но сейчас — ничего. — Не хочу ничего утверждать, мадам, но вы ведь, наверное, и сами понимаете, насколько подозрительно это всё выглядит. Как я и обещал Луизе… — в моей руке появился закупоренный маленький пузырёк с несколькими порциями веритасерума, — это зелье может заставить любого человека говорить только правду. Достаточно трёх капель на стакан воды. Дайте его тем, кого подозреваете, и можете задавать любые вопросы. Солгать после него не сможет никто. Одна доза будет работать час, а потому стоит обдумать ваши вопросы заранее. Возможно даже записать. Начните с контрольных вроде попытки узнать полное имя. Это покажет вам, что всё работает, и человек отвечает заведомо правдивую информацию, которую вы сможете подтвердить. Там есть всего шесть доз, так как зелье нельзя хранить слишком долго. — Вы очень помогаете нам, месье, — сказала Каттлея, — я очень не хочу думать плохо ни о ком из наших слуг, а особенно о своей старшей сестрёнке, однако буквально всё кричит мне о том, что вы можете оказаться правы, это будет кто-то из приближённых к семье. — Вот поэтому я и не хотел бы встревать во всё это. Интриги высшего света не особо меня привлекают, — ответил я, — уж простите за откровенность, — и улыбнулся. В этот момент из корпуса академии начали выходить ученики. Занятия закончились, и часть из них поспешили насладиться чашечкой чая снаружи, во дворе академии, да и просто отдохнуть или почитать книгу среди друзей. Я заметил приближающихся к нам девушек, среди которых выделялась моя рыжеволосая Кирхе. — Мама? — услышал я голос Луизы. — Сестрица Каттлея? Розововолосый вихрь накинулся с обнимашками на сидевших рядом со мной дам, и мы решили оставить леди для общения. Ко мне подбежала моя возлюбленная, которую я обнял и прижал к себе. — Солнышко моё... пойдём в город, на ужин, в ресторан? — обратился я к Кирхе и Табите. — Да, — тут же отозвалась моя девушка. — Я согласна, — откликнулась Табита. Раскланявшись с остальными, я обнял их и с тихим хлопком пропал с поляны вместе с девушками. Стоило дать родственникам обговорить всё, что они хотят.*** Карин Ла Вальер. ***
Карин была в смятении. Знакомство с этим магом повергло её в шок. Не только сами знания и умения, которые действительно потрясли её, но и то, с какой скоростью он всё это исполняет, да даже скорость принятия решений… Постоянно в движении, раз… и удобные кресла готовы, раз… и вылечил недуг Каттлеи, над которым бились десятки дипломированных лекарей, раз… и исправил её средоточие. То, что она вообще полагала невозможным. Когда он не сидел, он носился, а магией он пользовался так, словно дышал, словно это ещё одна его рука. Никаких потуг, никаких долгих начитываний рун, никаких палочек… магия для него была его сущностью, его природой, он сам был магией и пользовался ей так же свободно, словно дышал. Карин призналась сама себе, что даже не успела выяснить у него несколько вещей, парень сграбастал девушек и исчез ещё до того, как она успела об этом подумать. — Луиза, а куда делся этот маг, Ичика? — спросила она. — Они с девушками пошли в город, матушка, — ответила Луиза. С последнего раза, как она её видела, Луиза сильно изменилась. В ней появилась уверенность, гордость. Осанка незаметно исправилась, и теперь в ней больше не проглядывала та забитая обречённость, которая была раньше, когда неудачи в магии заставляли милую Луизу плакать по ночам, скрываясь от неё. Карин незаметно скрипнула зубами. Неужели он прав, и её родная дочь или кто-то из слуг строил козни всему роду Ла Вальер? Но зачем? Слуги ничего с этого не получат, а дочь… ведь она и так была старшей… и должна была наследовать титул. Какой смысл? Это они уже довольно скоро выяснят. Карин не рассказывала, но за то время, что прошло с первого довольно сумбурного письма от Луизы, они многое успели сделать. Проверить слова дочери оказалось непросто. Элеонору сразу дёргать они не стали, однако начали с розыска того самого магазина палочек… которого, как оказалось, никогда и не было, а была артефактная лавка некоего Жако, который был и работал неподалёку от того места, на которое указала Луиза. Шпионы допросили нескольких владельцев лавок по соседству, и выяснилось, что Жако давно продал свою лавку и уехал в неизвестном направлении. Аккуратные расспросы в академии раскрыли достаточно неприглядную картину. Элеонору постоянно окружали какие-то подозрительные личности, которые приезжали и уезжали. Чем на самом деле занимается её дочь — неизвестно, сколько и кто её друзья — неизвестно, откуда у неё деньги — неизвестно. В академии Ориз у каждого человека имеется свой выделенный спектр задач, над которыми они и работают, а потому у большинства учёных там график работ — свободный. Именно поэтому такое поведение и не вызвало особых нареканий со стороны руководства, и то, что по сути никто не знает, чем её дочь занимается, вызвало недоумение лишь у неё самой. Всем остальным было на это глубоко наплевать и они не видели в том ничего дурного. Нужно, конечно, сделать скидку на то, что её шпионы тоже не всемогущие и могли что-то пропустить, да и не все захотели с ними иметь дело, но всё это заставляло задуматься. Карин через силу улыбнулась и продолжила. — Э-э-э, куда пошли? И как? — Ичика умеет телепортироваться. Это мгновенный перенос на огромные расстояния, если хочешь, я покажу тебе. — Ты тоже так умеешь? — удивилась Карин. — Нет, но Ичика создал для меня артефакт, который позволяет переноситься на наш полигон. — У вас есть свой полигон? — Хм-м… не совсем так, матушка. Ичика сделал полигон глубоко в лесу для того, чтобы он мог тренировать заклинания, и иногда брал меня с собой и девушками, а потом создал для всех нас артефакт, который позволяет в любое время перенестись туда из любого места и вернуться. — Оч-ч-чень интересно, — хитро улыбнулась Каттлея. — Этот Ичика тебе нравится? Луиза вздрогнула, затравленно посмотрела на мать, а потом будто с чем-то смирилась и тяжело вздохнула. — Всё равно это уже не важно... Я уже сказала ему, что у меня есть жених, которого мне подобрали вы, матушка. Кроме того, он уже спутался с этой Цербст. — Мне кажется, или кто-то ревнует? — рассмеялась Каттлея. Луиза насупилась. — Чтобы ревновать, надо чтобы с его стороны были хоть какие-то чувства, а он обращается как с подругой и хорошей знакомой, но не воспринимает как женщину. — Признайся, Луиза, ты ведь влюбилась. Младшая сестра сдвинула бровки и зыркнула на Каттлею исподлобья, а потом просветлела, коварно улыбнувшись. — Будешь дразниться, оставлю тебя здесь ожидать, пока я наш полигон покажу матушке, — высунула Луиза язык. — Дочки, не надо ссориться, — мягко разняла их Карин. — Покажи же мне этот таинственный метод переноса. Луиза подошла к ним, обняла обеих женщин покрепче и с хлопком исчезла, утащив остальных за собой.*** Кирхе. ***
Последние экзамены наконец закончились, и все студенты начали собираться домой. Второй курс отбывал на целых три месяца отдыха, что было достаточно много. Конец семестра, конец учёбы, переход на последний, третий год обучения. Однако не всем было радостно. Кирхе было тяжело на душе, ведь домой она вернуться не могла. Там её ждал отец. Её милый Ичика уже предложил “посмотреть на проблему”, но девушка всё ещё не решалась дать ему возможность исправить ситуацию. Она всё ещё помнила, как он разрешил проблемы в Тристейне. Такое количество высокопоставленных трупов, и главное никто ничего не заметил. Может случиться так, что от всего владения останутся одни угольки. Она была на полигоне со своим возлюбленным и он показывал ей на что способен. Да у неё коленки тряслись от того, какие силы высвобождались по его приказу. Да, в тот момент, когда она была зла на отца, она и сама чуть не убила его, вот только всё же это был её отец, а не какой-то сторонний, безразличный ей человек. Да он абсолютно безобразно относился к ней, расценивая её как товар, однако кормил, поил, одевал и выделял ей содержание всё её детство. Признаться, только в академии, где она познакомилась со многими аристократами из Тристейна и других стран, она реально осознала, что находится не в таком уж и плохом положении. У многих вообще не было одного или даже обоих родителей, и тогда средствами рода управлял скряга-опекун… да много чего ещё бывало. Вот даже взять, к примеру, Табиту. В последнее время явно было видно, что её что-то гложет, вот только что именно, она сознаться не желала. — Таби, да что с тобой такое происходит в последнее время? — спросила её Кирхе, как раз когда они были на улице, общаясь со своими фамильярами. Ещё тёплое вечернее солнышко прогревало землю, и она расслабленно сидела на траве, поглаживая голову своей огненной саламандры. Ичика стоял напротив дракона Табиты и о чём-то с ней общался, как он сказал, ментально. Периодически стоящий парень и дракон вместе начинали хохотать. Явно Ичика говорил Сильфиде нечто смешное, и она покатывалась от хохота, издавая странные, рычащие звуки, вызывая когнитивный диссонанс у девушек. Когда это произошло впервые, и Кирхе, и Табита подпрыгнули от шока и смотрели широкими глазами на двух покатывающихся со смеху существ. Теперь же они всё ещё выглядели шокированными, но всё же люди — такие существа, которые способны привыкнуть к чему угодно, и такие взрывы хохота больше не вызывали шока и ступора. — Мне пришло письмо из дома, — грустно сказала она. — Что-то случилось? — Мне надо будет поехать домой. — Что-то серьёзное? — Да, — коротко ответила Табита. — Давай мы поедем с тобой? — предложила Кирхе. — Тебе ведь явно нужна помощь, я вижу. — Но вы ведь хотели отправиться попутешествовать? — удивилась Табита. — Да и у вас с Ичикой и своих проблем хватает. — А давай у него спросим? — поставила вопрос ребром Кирхе.*** Ичика. ***
С драконом Табиты я разговаривал уже не впервые. Сама девушка была довольно интересным собеседником, весёлой, открытой, хотя и немного ребёнком. Её ментальный возраст можно было определить как подростка лет двенадцати, хотя на самом деле ей как дракону было более двухсот семидесяти лет. Выходила этакая дуальность. Как человек она была полностью сформировавшейся женщиной, а по характеру — весёлая и игривая девчонка. Познакомились мы примерно месяца два назад. Ирукуку оказалась природным драконом ветра, способным принимать человеческий вид, хотя не очень хотела этого, считая, что именно форма дракона - идеальна. Ну это и понятно, вид большого и грозного дракона лучше, чем просто человек. Мне был интересен сам её механизм превращения из дракона в человека и обратно, и я попросил помощи в её исследовании. Девушка вначале узнала у меня, что ей нужно будет делать, а потом, поняв, что я на неё просто буду смотреть, обрадовалась и с радостью разрешила, а уж после того, как я попросил у Сиесты кормить её дополнительной порцией вкусного мяса, она вообще начала считать меня за своего. Драконы её вида жили высоко в горах на западе и не очень любили общаться с другими видами разумных, но здесь она встретила очень много интересного и подружилась с Табитой, которую она называла сестрицей. — Ичика? — подошла ко мне сбоку Кирхе. Я обнял и поцеловал её, отвлекаясь от разговора с драконом. — Что, солнце моё? — спросил я. — Поедем в гости к Табите на каникулах? — спросила она. — Ага, — коротко ответил я. — И ты даже не узнаешь подробности? — удивилась Табита. Не очень понимаю вопрос. Я всё равно тут нигде больше не был, и для меня путешествие куда угодно — будет туристической прогулкой. Не то, чтобы мне было совсем уж всё равно, но она зовёт меня к себе в гости, что тут такого? — Ты же нам расскажешь то, что нам нужно знать? — пожал плечами я. Табита посмотрела на меня долгим взглядом, потом перевела его на Кирхе и тяжело вздохнула. — Иногда, я так тебе завидую, — сказала она.***
Собрались мы быстро, да и что нам было собирать? И у Кирхе и у Табиты были пространственные карманы, которые они могли использовать. Свой переносной дом я собрал за несколько секунд, а Сиесту перенёс в её деревню, дав ей отпуск на некоторое время. Если она нам понадобится, я смогу её телепортировать к нам, а так еды у нас было заготовлено на несколько месяцев вперёд на дивизион солдат. Сиеста в последнее время обреталась на кухне академии, где её обучал местный шеф-повар по моей просьбе. За это я доплатил отдельно. После того, как уладил все дела и договорился с Ирукуку, я с Табитой покинул ворота академии. Надев свой доспех, поднял Табиту в воздух и начал следовать её указаниям, окружив нас воздушным щитом. Мой доспех в этом мире работал идеально. Магии вокруг было настолько много, что плетения поглощали её из воздуха и подзаряжали артефакт быстрее, чем я тратил их на полёт. Заряд накопителей не падал ниже 99%, даже когда я взлетел на высоту в несколько километров и разогнался до нескольких тысяч километров в час. Окружённый флюидным щитом воздуха, который давал возможность воздуху обтекать нас безо всякого сопротивления, мы могли лететь как угодно быстро, и Табита была в полнейшем шоке. В этом мире таких скоростей не видели никогда. Через час полёта с некоторыми корректировками, Табита произнесла. — Ичика, снижаемся, по-моему, вот там должны начинаться мои земли, — указала она на небольшое пятнышко на земле. Я моментально исполнил просьбу и телепортировался на несколько километров вниз, услышав писк со стороны девушки. — Прости, Табита, я так привык к телепортации, что забыл предупредить. Покажи мне, куда лететь? Табита молча указала на огромный роскошный замок, рядом с воротами которого мы и приземлились. — Погоди, я сбегаю за Кирхе, — кивнул ей я. С хлопком я появился прямо в комнате общежития, где меня ждала собранная девушка. — Уже? Так быстро? — удивилась огневласая волшебница. — Ну так я летаю очень быстро, — улыбнулся я. — Держи своего фамильяра. Кирхе ухватила саламандру покрепче, а я обнял её и перенёсся к порогу дома, где Табита уже разговаривала с каким-то мужчиной. — Всё хорошо? — спросил я. — Да, всё отлично. — Сейчас я перенесу Ирукуку, — улыбнулся я. — Кого? — удивилась Табита. Реальное имя своего фамильяра она не знала, да и откуда бы? Ментально общаться Табита не умела, а когда я с ней разговаривал, никто другой ничего не слышал. — Ирукуку, так зовут твою Сильфиду, дракона ветра. Это что-то из их языка, рычаще-когтясто-хвостатое. Насколько я понял, значит что-то вроде: “Летящая с ветром” или что-то похожее. Довольно созвучно. Я перенёсся, оказавшись на полянке, где мы договорились встретиться. — Ирукуку? — ментально позвал я. — Может, всё же превратишься? Такую огромную и великолепную тебя тащить через портал будет тяжело. — Ладно, только на этот раз и только для тебя, — сжалилась девушка. Я был начеку и отследил процесс перевоплощения от и до на всех уровнях, включая даже метамагию. — Хм-м… н-да, а вот об этом я не подумал. Я рассматривал молодую улыбающуюся синеволосую девушку. Абсолютно голую девушку, которая была прекрасно сложена и имела большую грудь, широкие бёдра и плоский животик. — Слушай, Ирукуку, — опомнился я, — давай я дам тебе одежду? — Зачем? — Ну, понимаешь, люди не ходят голыми. Если тебя заметят в таком виде, это вызовет… хм-м, ненужный ажиотаж. — Сестрица Табита тоже навешивает на себя тряпки, но я не знаю почему? Разве окружающие погодные условия настолько нестерпимы, что без этого никак нельзя обойтись? — Можно, но так не принято среди людей. Девушка тяжело вздохнула, привлекая внимание к своей груди… блин… да даже будь я святым и преданным Кирхе самозабвенно, разве можно тут устоять и хотя бы не посмотреть? Она ведь их даже не прикрывает. Ну руками же я не лезу… так и запишем. Подняв взгляд, уткнулся в смеющиеся глаза этой… этой… — Ха-ха-ха, не стесняйся, я же слышу, чем вы там занимаетесь с Кирхе. Вы пытаетесь отложить яичко, но у вас никак не получается. — Ой, ну и ладно, я не сильно и скрываюсь, ну так что, хватит мне зубы заговаривать, — тряхнул головой я. Отвернувшись, быстро трансфигурировал временное платье для Ирукуку. Когда мы вдвоём вернулись ко всем остальным, эти самые остальные уже начали беспокоиться. — Ичика, что-то случилось? — удивилась Кирхе. — Я уже начала переживать. — Совсем забыл про одежду для Ирукуку, — указал я рукой на девушку. — Сестрица Табита, — подскочила к ней девушка и набросившись — обняла. — Сильфида? — удивлённо спросила одна синеволосая девушка другую. — Я — Ирукуку! — гордо выпятила грудь одна девушка. — Хотя Сильфида тоже ничего, вот только в имени нет ни одной буквы “Р” … это плохо, — грустно сказала она. Сбоку послышался деликатный кашель. — Добро пожаловать домой, леди Шарлотта, мы с нетерпением ожидали вас. — Простите, вы мои гости, а я держу вас на пороге, — повернулась к нам Табита, — это наш дворецкий, его зовут Перусарин, он позаботится о вас, а мне нужно на некоторое время отойти. — Конечно, — улыбнулась Кирхе. Мы вошли в огромный дворец, составленный из белых камней, на стенах висели многочисленные гобелены, и явно прослеживалось богатство. Магические светильники, стилизованные под факелы, старинные доспехи, портреты различных синеволосых родственников Табиты и гербы повсюду. Замок был построен с огромной любовью, а уж сколько магии тут буквально чуть ли не прямо в самих стенах… хотя, почему “чуть?” Тут и в стенах, и в полу самовосстанавливающиеся плетения. Укрепляющие, отталкивающие пыль и грязь, чистящие, защитные. Много всего. Такой зачарованный дворец не нуждался в многочисленной обслуге. Его не надо было чистить, мыть, освещать и убирать. — Это же… — воскликнула Кирхе, уставившись на герб перед входом в громадную гостиную, который был выбит прямо на входных дверях, — это же королевский герб. — О да, вы абсолютно правы, леди… наша леди Шарлотта из королевского рода. Простите, не имею чести знать ваших имён. — Кирхе фон Цербст, я дочь графа фон Цербст из Германии. — Меня зовут Оримура Ичика, я маг из другого мира. — О-о-о, — удивился невозмутимый дворецкий, — другого мира? Это очень интересно. — Скажите, вы назвали Табиту Шарлоттой? Табита это не настоящее её имя? — задала вопрос Кирхе. — Полагаю, раз наша леди доверяет вам достаточно, для того чтобы пригласить вас в дом, значит, и я могу. Я расскажу вам довольно личную историю.***
Как я и предположил изначально, грязное это дело аристократические рода и борьба за трон. Наша милая Шарлотта оказалась дочерью герцога Орлеанского, младшего сына прошлого короля Галлии. Он был лучшим магом, чем его брат, более харизматичным и справедливым лидером, однако перед смертью король завещал свой трон его брату. Когда король умер, тот спокойно поздравил брата и удалился в свой замок. Однако не тут-то было и понял он это после того, как первый раз ему повезло отбиться от наёмных убийц, а некоторые его друзья как-то слишком уж рьяно заверили его в тёплых и преданных чувствах. Дураком он не был и понял, что его стараются разыграть, словно знамя для борьбы. Между двумя партиями, поддерживающими двух братьев, уже развязалась довольно грязная борьба и теперь, доказать собственную непричастность перед своим братом ему не удастся никак. Ну кто поверит, что его друзья наседают по всем фронтам собственно, без его дозволения и даже без знания подробностей. Его родной брат Джозеф дураком не был и во второй раз, нанял убийцу, который выпустил стрелу во время охоты, избавившись от конкурента. Чтобы полностью извести всю его семью, Шарлотту решили отравить, и прямо во время одного из приёмов переодетый убийца поднёс ей отравленное вино, которое она успела отпить. Вот откуда взялся яд в её организме. Её мать заметила это и выхватила бокал из рук своей дочери, опустошив его сама. Тем самым яд подействовал на неё, сделав её безумной. Действие этого яда я уже видел. Думаю, можно будет его обратить. Это не будет так просто, как с Шарлоттой, повозиться придётся, но всё выполнимо. Дальше, что логично, Джозеф решил завершить дело и избавиться от подрастающей конкурентки на трон, а потому посылал Шарлотту на абсолютно безнадёжные задания по приказу двора. Задания, в которых шанс погибнуть был очень высок. Так с него и взятки гладки, хотя кого он таким образом пытался обмануть, было непонятно. Абсолютно все наверняка понимали, что он делает, как и зачем, но молчали. Ситуация, похожая на то, что происходило до сих пор в Тристейне с кардиналом. Пока я всё не разрулил, там был не монархический строй, а какая-то гнусная аристократическая дерьмократия, где королева — просто первая среди равных. Нет, к демонам такое. Монарх должен быть способен рявкнуть, топнуть ногой… хотя в данном случае — изящной ножкой, и заставить всех несогласных забиться под шконку и не отсвечивать, а вот эта дерьмократия, где побеждает тот, кто громче всех горлопанит… это не для меня. Берёт меня сомнение, что очень скоро и в Галлии начнётся череда весьма подозрительных смертей и повально среди аристократии. Такой вот себе насморк... чихнул и голова с плеч, а вокруг — лужи крови. Вернувшаяся к нам Шарлотта была мрачнее тучи, а я решил не откладывать дела в долгий ящик. Подошёл к мрачной девушке, взял её за руку и потянул обратно. — Идём. — К-куда? — удивилась она. — Лечить твою мать… кстати, могла бы и раньше сказать. К чему нужна была эта конспирация? Твой дворецкий нам всё рассказал. — Н-н-но ведь… — Шарлотта беспомощно глянула на меня, потом на Кирхе. — Идите-идите, — улыбнулась моя ведьмочка. Вот золотая у меня женщина… понимающая. Н-да, нет смысла уделять неприятным подробностям слишком много внимания, но скажу прямо, то, что мы застали в комнате матери Шарлотты, было зрелищем неаппетитным. Ужасное состояние и уже достаточно давно. Случай был явно запущенный. Весь остаток дня и даже часть ночи мне пришлось вначале аккуратно аннулировать действие эликсира на уровне метамагии, потом выводить отраву при помощи зелья, а после этого залечивать все повреждения тканей, моральное, ментальное и физическое истощение, которое было нанесено за все эти годы. Заодно я даже провёл омоложение несчастной, измученной женщины вплоть до состояния, которое мне позволял её хрупкий организм. Хорошо хоть мы были заранее готовы, и, когда она проснулась, рядом с ней стоял стол, на котором находилась целая гора готовых блюд, которые я достал из стазиса. Пришлось воздействовать на неё ментально, и несчастная набросилась на еду, словно стая голодных гулей на толстячка, решившего прогуляться ночью по кладбищу. Ела она подряд несколько часов, пока не опустошила с десяток тарелок и осоловела настолько, что дальше в себя ничего впихнуть была неспособна. И некуда было, и рука с вилкой до рта не дотягивалась. Мы перенесли её в постель, а с ней осталась Шарлотта, несмотря на все уверения в том, что женщина теперь точно проспит всю ночь, и дай Бримир, чтобы проснулась завтра к середине дня.***
Утро следующего дня принесло редкий туман, который обволакивал замок, создавая гулкую тишину. Огромные, во весь рост окна, сквозь которые так удобно созерцать медленно движущиеся в долине белые хлопья воды, полная тишина и сидящая на моих коленях любимая девушка, которую я нежно гладил по волосам. Этим утром нам так хорошо было просто молчать вместе. Молчать и ничего не делать. Просторный диван, на котором мы сидели, был по всей видимости специально установлен тут для вот таких наблюдений и тихого созерцания. Первой к нам спустилась Ирукуку, которая просидела с сестрицей всю ночь. Помня о драконьем аппетите девушки, мы заранее заказали весьма обильную трапезу. — Надо бы размять крылья, — произнесла Ирукуку, — кто со мной? Я посмотрел на Кирхе. Она улыбнулась мне и кивнула. Распахнув огромные резные двери гостиной, мы поднялись и пошли наружу, где уже находился наш знакомый дворецкий, аккуратно подрезавший кусты перед входом. — Ирукуку, тебе стоит вначале раздеться, — улыбнулся я. — А? Почему? — Порвёшь одежду, когда будешь перевоплощаться. Когда девушка начала снимать с себя всю одежду, оставаясь полностью голой, слуга смотрел на нас весьма странно. Ирукуку отошла от нас метров на пятнадцать, её объяло сияние, и через секунду на том же месте стоял синий дракон. С радостным рыком она оттолкнулась мощными лапами, ввинтившись в утреннее небо, а я обратил внимание на Кирхе. — Ты со мной или сама? — улыбнулся я своей девушке. — Я — с тобой. Я отступил на шаг, меня покрыл доспех, а моя девушка подошла, запрыгнув ко мне на руки. Обнулив её массу и удостоверившись, что все плетения поддержки работают, я взлетел, догоняя дракона. — Чего только не случается у этих магов, — покачал головой стригущий кусты мужчина, бросил взгляд на резвящихся в воздухе с диким визгом, рыком дракона и хохотом двух людей, — а казалась такой милой девушкой.*** Шарлотта. ***
Девушка очнулась от какого-то звука. Ей показалось, что в комнате что-то изменилось. “Всё-таки заснула,” — отстранённо подумала она про себя. Напряжение последних дней не позволяло ей расслабиться, да и ранее задавливаемые переживания с приездом домой вновь поднялись на поверхность. Яркие впечатления, полученные от её друзей, вновь смазались, когда она увидела свою несчастную мать. А ведь действительно она настолько заперлась в собственном коконе, что вначале даже не подумала попросить помощи у Ичики. Парень ей самой очень нравился. Помогал, обучал, окружал заботой, а уж какая искренняя и трепетная любовь у него была по отношению к Кирхе. Шарлотта часто ловила его взгляды на девушке, когда сама Кирхе не видит, и про себя она могла сознаться, что ей было откровенно завидно. Где-то глубоко на подсознательном уровне она и сама ожидала, что Ичика догадается и поможет. Нет, она не надеялась, а только очень скромно и тихо ожидала, что он предложит помощь, и он предложил и помог. Провозился он с её матерью целый день. Да и как же иначе? Яд въелся настолько глубоко, что стал частью её организма. Он заставил его мать очень плотно подкрепиться после окончания процедур, и вот теперь Шарлота явно услышала какое-то движение на постели. Девушка подскочила и подбежала к самой любимой, самой важной женщине в своей жизни и встретилась с ней взглядом. На этот раз это не были расширенные зрачки больного человека, обычный взгляд обычной здоровой женщины… ничего не понимающей здоровой женщины. — Где я? Что со мной? — раздался такой знакомый голос вместо уже въевшегося за годы истеричного крика, и Шарлотта поняла ещё одну вещь. Ичика сделал невозможное, пригасил воспоминания о проведённых в непрекращающемся ужасе годах. — Мама! — бросилась Шарлотта к ней, нависнув прямо над ничего не понимающей матерью. — Мамочка! Женщина внимательно всмотрелась в глаза девушки, осмотрела её с ног до головы, подмечая все знакомые нюансы. Светло-голубые волосы, мягкие черты лица. Знакомые глаза, а потом нерешительно произнесла. — Шарлотта? На этом этапе девушка не выдержала, разрыдалась и крепко обняла свою мать. Так они и лежали, не говоря ни слова, и только горькие слёзы обеих обильно орошали постель.